В дальних водах и странах. т. 2

Осака

21-го мая.

Вчера мы стали на якорь в 10 часов вечера; снялись сегодня в 4 1/4 часа утра. В 10 часов утра подняли молитвенный флаг, а по окончании "обедницы", за которою присутствовали и наши дамы, крейсер расцветился стеньговыми флагами по случаю дня тезоименитства великого князя Константина Николаевича. В 12 часов и 20 минут дня произвели по тому же случаю салют 21 выстрелом, после чего стеньговые флаги тотчас же были спущены. Церемония эта происходила в виду города Кообе, на рейде которого пятью минутами позднее "Европа" стала на якорь. Американская канонерка "Ашелот" тотчас же отсалютовала русскому флагу 15 выстрелами и получила с нашей стороны равномерный ответ американскому флагу. В половине третьего посетил наш крейсер японский губернатор городов Хиого и Кообе, пожелавший представиться С. С. Лесовскому. По отъезде его мы подняли японский флаг и отсалютовали 11 выстрелами. Вслед затем мы съехали на берег и отправились прямо на железнодорожную станцию, чтобы с первым отходящим поездом ехать в Осаку.

Первая станция на нашем пути местечко Суми-иоши, вплоть до которого, начиная от самого Кообе, тянется непрерывный ряд сельских домиков вдоль низменного морского берега. С правой стороны — голубая гладь моря, с левой — горный кряж. Проехав один тоннель, сооруженный, кажется, не столько ради необходимости, сколько из желания иметь его, мы вскоре подошли ко второй станции Ниси-номиа. Отсюда непрерывный ряд сельских строений пошел вблизи дороги уже с обеих сторон и у моря, и под горами. На пути промчались через два тоннеля. Повсюду все та же высокая агрикультура. Почва песчаная, но все-таки тщательно возделана грядками под посев пшеницы. На каждом песчаном участке устроены особые цистерны для орошения. Третью станцию, Кан-саки, проехали мы не останавливаясь и прибыли под вечер в Осаку. Остановились в японской гостинице Джиуте, которая считается здесь лучшею, потому что снабжена кое-какою европейскою мебелью и кроватями.

Европейцы прозвали Осаку Японскою Венецией. Это потому, что город расположен в устьях реки Йоды (Иода-гава), впадающей в Осакский залив тремя рукавами, один из коих еще принимает в себя речку, и весь материк между этими четырьмя водяными артериями прорезан вдоль и поперек множеством судоходных, больших и малых каналов, пересекающихся между собою, по большей части под прямыми углами. Надо всею этою водяною сетью переброшено более 260 мостов, между которыми в последнее время завелись и мосты европейской конструкции, на каменных и железных устоях. Множество торговых, каботажных, легких перевозочных и увеселительных фуне теснятся у пристаней и бороздят во всех направлениях поверхность рукавов и каналов, не говоря уже о морской гавани, где виднелся целый лес японских мачт; недаром же, в самом деле, Осака считается коммерческой столицей Японии. По главному рукаву Йоды ходят легкие пассажирские пароходики, поддерживающие сообщение не только между южным и северным концами города, но и между Осакой и Киото и даже далее, до лежащего внутри страны озера Бива. Улицы, как и во всех японских городах прямые, длинные идут параллельно одна другой и пересекаются под прямыми углами множеством подобных же улиц, в которых с непривычки крайне трудно разобраться, до того они все похожи одна на другую. Огодори, или главный проспект, тянется через весь город, пересекаясь несколькими мостами, из которых наиболее замечательны: Тенджин-баси, как самый длинный, слишком 720 шак, или более 120 сажен; затем чугунный, легкой постройки мост Корай-баси, находящийся в центре города, вследствие чего от него идет счисление всех городских и загородных расстояний, как в Токио от Ниппон-баси. Корай значит Корейский; название это издавна присвоено мосту на том основании, что, по преданию, после завоевания Кореи (в начале III века) императрица Цингу поселила около этой местности много пленных корейцев, которые занимались торговлей и даже первые положили начало ее процветанию в Осаке. В центре торговых кварталов, на том же Ого-дори, находится еще один мост, Синсай-аси, построенный из полосового железа и с виду похожий своими дугообразными щеками на Москворецкий железный, или на петербургский, что на Обводном канале, близ церкви святого Мирона. Вообще Осака щеголяет мостами и на этот счет даже несколько фантазирует. Так, например, в одном месте, на пересечении двух крестообразно сходящихся каналов, построены четыре одинаковые моста, образующие собою квадрат. Этот пункт известен под именем Иецу-баси, то есть четверомостия.

Город разделяется на три части: нижнюю или портовую, среднюю или театральную и верхнюю, храмовую. В последние две надо подниматься по широким ступеням гранитных лестниц. В нижней части находится квартал европейцев, Цукиджи, окруженный со всех сторон водой, но соединенный с другими частями города двумя разводными мостами, из коих один горбатый, Иешиа-баси замечателен тем, что около него сгруппировались лучшие осакские рестораны. Тут же, неподалеку, на новой гранитной набережной, обсаженной аллеей молодых деревьев, находится лучшее здание города, отстроенное совсем по-европейски, в два этажа, с высоким греческим портиком, украшенным четырьмя коринфскими колоннами и высоким полусферическим куполом, который виден еще из Кобе и очень заинтересовывает собою незнающего путешественника, заставляя его предполагать, что это величественный христианский собор, либо дворец самого микадо. А между тем это не более как Осакафу, то есть городские присутственные места, где сосредоточены и ратуша, и губернское правление. Вообще, с проведением железной дороги, Осака, видимо, стремится поскорей оевропеиться. Эти ее мосты и набережные, эти "фу", эти скверики, железнодорожная станция и несколько десятков казенных и частных зданий англо-колониального характера явно указывают на такую тенденцию. Некоторые богатые купцы начинают уже, вместе с костюмом, заменять и свои прежние японские дома европейскими, так что по части новаторства Осака спешит перещеголять даже Токио. Даже Синма-ци, здешний квартал куртизанок, не прячется, подобно токийской Иошиваре, за высокими каменными стенами, а с наглостью, совсем по-европейски, выставляется уже напоказ всем желающим. Впрочем, по характеру своих улиц и домов, это совершенно то же, что и в Иошиваре, даже бульвар посреди улицы Мацу-сима такой же точно, как и там. Пройдет еще лет десять, и Осака, вероятно, сделается чем-нибудь вроде буржуазной европейской Иокогамы, но только в значительно больших размерах. Она и теперь более походит на "город", чем остальные города Япониц: постройки в ней очень скучены, однообразны, садов очень мало, да и те невелики, парков, таких как в Токио, совсем нет, а что до рисовых полей и чайных плантаций, какие сплошь и рядом попадаются в разных частях токийской Мицу, то здесь, кажется, и вовсе их не бывало. Лучшие дома прежнего дворянства и нынешних чиновников тянутся вдоль набережной главного рукава Иодагавы: в остальных кварталах кипит промышленно-торговая жизнь. В средней части города довольно узкая театральная улица вся подряд занята балаганами, наружность которых прячется под высоченными картинами, фонарями, флагами и саженными афишами. Здесь, кроме драматических представлений, показывают и магические фокусы, и чудеса жонглерства, и женщину-сирену, и ученых крыс. Недостатка в зрителях никогда не бывает, и большинство их принадлежит к простонародью, особенно из числа матросов-каботажников, для которых Осака, как портовый город, является своего рода эдемом всяких прелестей и соблазнов. Здесь по переписи 1879-го года считается 287.984 постоянных жителей, а с наплывным людом число их заходит гораздо за триста тысяч.

22-го мая.

Сегодняшнее утро мы посвятили осмотру осакского замка Оси-ро. Начиная с микадо Нинтоку, Осака постоянно служила императорам резиденцией, и эта роль оставалась за нею до 1185 года, когда Минамото-но-Иоритомо. первый из министров, облеченный могущественной властью и саном сегуна, основавшись сам в Камакуре, убедил микадо Готоба переселиться на покой в небольшой, но прелестный городок Киото. Нинтоку был первым строителем Осиро, и эта крепость в продолжение своего шестнадцативекового существования выдержала немало осад и была свидетельницей большей части главнейших событий в истории Ниппона по части междоусобных войн до последнего сегуна включительно, покончившего свое политическое бытие в революции 1868 года.

На северной окраине города, почти против замка, вверх по реке, возвышается из-за каменной набережной массивное кирпичное здание, окруженное разными пристройками и побочными корпусами с высокими фабричными трубами, совершенно европейского характера. Это так называемый Минт-Осака, новый монетный двор, построенный на счет казны англичанами и управляемый ими же. Английский архитектор вкатил правительству стоимость этой затеи в несколько миллионов долларов (уверяют, будто в двадцать). Дорогонько, если принять во внимание, что отчеканенной в нем монеты вы почти не находите в обращении, как говорят, по той простой причине, что чеканится ее очень мало. Впрочем, в утешение себе, японские пристава показывают теперь "знатным путешественникам" приемный павильон в этом Минт-Осака, предназначенный для приездов министра финансов и прочих высоких сановников империи. Приподнимая коленкоровые чехлы с нескольких кресел, они с очень веским выражением в лице докладывают, что одна только эта меблировка павильона стоила десять тысяч долларов. Немудрено, что звонкая монета исчезла из Японии!..

По осмотре всех этих "достопримечательностей", мы поспешили на станцию, куда уже заранее были перевезены из гостиницы наши вещи, и с полуденным поездом отправились в Киото.