В двух шагах от Северного полюса. Записки геолога

6

Золото, обнаруженное на Ичувееме, нужно было разведать. Ведь шлиховое опробование не давало ответа о характере россыпи — каковы ее границы, на какой глубине оно залегает, мощный ли металлоносный пласт, какое в нем содержание металла. На все эти вопросы должна была ответить разведка.

Наибольший интерес представлял по полевым данным ручей Надежный. С него и начали разведку. Уже поздней осенью, как только стали известны результаты работы партии Храмченко, ее последние данные, был организован разведочный участок. В устье Надежного, на высокой террасе речки Ватапваам, выросли утепленные палатки. Преодолевая полное бездорожье, на тракторах приехали первые разведчики. Началась работа.

Наступила трудная чукотская зима. Пурга бушевала над просторами тундры. В глубоком снегу утопали палатки. Тракторы, доставлявшие грузы с перевалочной базы, с трудом пробивались к разведчикам. Приехал старый колымский разведчик Александр Петрович Холодов. Вместе с Федором Алексеевичем Свентицким, давно уже работавшим на Чукотке, они организовали проходку первых шурфов, первых поисковых линий. Безмолвие тундры огласилось взрывами. В короткие зимние дни, быстро сменявшиеся сумерками и полярной ночью, разведчики долбили непокорную землю. С каждым метром пройденных шурфов люди приближались к открытию.

Кончилась зима. Пришла весна, и хотя по вечерам еще стояли морозы, но днем уже таяло. Солнце пригревало землю, веселее пошла шурфовка.

В мае уже началась промывка, но первые ее результаты принесли разочарование: в шурфах встречались только знаки золота. Только значительно позже стали появляться весовые пробы. Постепенно стал вырисовываться контур россыпи, разведка подтвердила ее промышленное значение. Первая промышленная россыпь золота на Чукотке найдена. А летом 1951 года произошло еще одно открытие. Обрабатывая ранее полевые материалы партии Храмченко, изучая полученные ею данные, анализируя их, мы пришли к выводу, что нужно продолжить поиски золота. И искать его следует рядом с исследованным районом. Если золото найдено в ручье Надежном, оно может быть обнаружено и в соседних ручьях, впадающих в реку Ватапваам ниже по течению. Если россыпь обнаружена по Надежному, то вполне вероятно, что она может быть встречена и в соседней речке, начинающейся с одного водораздела с Надежным. А этой речкой был Средний Ичувеем.

Правда, в прошлом году Храмченко опробовал ее в нижнем течении и даже прошел там шурфы, давшие отрицательные результаты. Но нас это не смутило. Мы знали, что при разведке золота всякое бывает и первые шурфы не всегда вскрывают россыпь. Вполне возможно, что россыпь залегает выше по течению. Исходя из этого и других геологических предпосылок, была организована новая поисковая партия. Руководимая тем же Храмченко, она весной выехала в поле.

Наступило лето, холодное и дождливое. В один из июльских дней я прибыл на Надежный. За это время появился поселок: рядом с палатками стояли каркасно-засыпные дома. Ознакомившись с результатами промывки, я отправился к Храмченко, в верховья Среднего Ичувеема. Вел меня прораб-поисковик Генрих Гурьев. Он возбужденно рассказал мне о том, что на ручье Богатом были встречены самородки золота. Замечательные пробы дал и Средний Ичувеем.

В это время на месте перевалбазы у прииска «Южный», куда мы августовской ночью 1950 года пришли от Храмченко, уже был построен поселок разведчиков. Отсюда, с базы Восточного разведрайона, велось дальнейшее наступление на чукотскую землю. И здесь я снова встретился с Дмитрием Павловичем Асеевым. Прошло 11 лет с того памятного военного года, когда я впервые его увидел в Омчакской долине на Колыме. Теперь он руководил разведкой и олова, и золота. На «Юбилейном» шла разведка оловоносной россыпи, открытой Китаевым. Иван Кириллович Чмиль — черноглазый украинец, прораб разведки — с утра до поздней ночи лазил по шурфам, обучая рабочих, многие из которых их впервые видели. Ему помогали молодые техники, недавно прибывшие на Чукотку, — Женя Дубинин, Федя Голубь.

Весной, когда с сопок побежали ручьи и солнце обогрело холодную землю, началась промывка. Теперь пришлось волноваться старшему геологу Федору Алексеевичу Свентицкому. Промывка должна была дать ответ о характере россыпи. Может, зря мучались люди зимой, проходя шурфы, может, напрасны были их усилия? Сейчас еще раз проверялись наши гипотезы и геологическая зрелость.

На «Юбилейном» была обнаружена богатая оловянная россыпь. Золотая россыпь была вскрыта на Среднем Ичувееме. Особенно высокое содержание металла показали шурфы, пройденные в тех местах, где когда-то Гурьев брал первые пробы. Хорошие данные принесла и разведка Надежного, где было открыто промышленное золото.

Разведка продолжалась. На правом берегу Ичувеема возник новый поселок. Теперь разведка направлялась отсюда. По геологическим предпосылкам, золото могло быть и в других правых притоках Ичувеема. Да и сама долина Ичувеема представляла большой интерес. Каждый ручей, начинающийся с ичувеемской гряды, мог таить в себе богатства. Вскоре взрывы загремели и здесь, вспугивая огромные стаи белых куропаток, в изобилии водившихся в этих глухих краях.

Работы продолжались и в мрачные зимние дни. Налетала пурга, заметала шурфы, сравнивая их с окружающей снежной тундрой, и разведчики все начинали сначала. Каждый метр давался с большим трудом. Много загадок возникало в эти дни. Кроме Среднего Ичувеема, во всех остальных ручьях золота не оказалось. В шурфах встречалось только непромышленное его содержание. В долине Ичувеема лишь кое-где «золотило», и то слабо. В чем дело?

Началась промывка. Дымились печи на промывалках, и черный, густой дым расстилался по долине. Промывальщики зорко всматривалось в каждый лоток породы — не блеснет ли где золотинка, разглядывали каждую подозрительную галечку, а «настоящего» золота не было. Нервничал старший геолог Валентин Викторович Плотников.

Так шла разведка день за днем, месяц за месяцем. Радость, когда попадалось хорошее золото, сменялась разочарованием, когда его не было. Только со Среднего Ичувеема по-прежнему поступали хорошие вести. Там почти в каждом шурфе было золото. Но этого все-таки было недостаточно для опровержения укоренившегося мнения, что Чукотка — район только оловоносный.

Юрий Александрович Билибин, открывший колымский золотоносный район, блестяще оценивший его перспективы, на Чукотке не был и о ней в своих работах не упоминал. Сергей Сергеевич Смирнов и Валентин Александрович Цареградский — прекрасные знатоки Северо-Востока, его природных богатств — Чукотку оценивали только как крупнейший оловоносный район. И это было понятно, о золоте тогда почти ничего не знали.

Даже Герман Борисович Жилинский, первый из чукотских геологов давший смелый прогноз о золоте, не располагал достаточными доказательствами. Обнаруженное им золото в оловянной россыпи, которое при разведке оказалось в невысоких концентрациях, еще более утвердило мнение, что золото на Чукотке случайный элемент. Кстати, как показали дальнейшие исследования, почти все оловянные россыпи Чукотки содержат небольшое количество золота, которое не представляет практического интереса. Вот почему так долго не могли поверить, что наше открытие не случайность, не просто единичная находка, пусть даже и промышленной россыпи.

Все эти годы, начиная с 1950-го, шла упорная борьба за чукотское золото. Мы с трудом добивались ассигнований на поиски и разведку, объемы работ на золото утверждались мизерными. А время шло. Мы все больше убеждались, что стоим на правильном пути.

Прошло еще два года. Основная разведка Среднего Ичувеема шла к концу. Теперь мы уже смогли говорить не только о наличии золота, но и подсчитать его запасы. Валентин Викторович Плотников, Федя Голубь, молодой техник Зоя Рябова, весь геологический персонал партии начал эту работу. А в управлении Федор Алексеевич Свентицкий и главный геолог Федор Митрофанович Швец-Шуст — один из первых разведчиков олова на Чукотке, работавший здесь еще в военные годы, подводили окончательные итоги. Еще раз анализировались все материалы, проверялась каждая цифра. Мы готовились защищать запасы первого чукотского золота в государственной комиссии по запасам — самой высшей инстанции. Решение этой комиссии утвердило наши запасы и с хорошей оценкой. Это была большая победа — победа поисковиков и разведчиков, успех всех чаунских геологов.