В этой истории не будет злодея, и человек есть закон

Глава 3

Одни тихие улицы сменялись другими, что были переполнены лицами, ратующими за сохранение скорби по падшей Ньюэре. Шляпы, словно вторым скальпом покрывающие их головы, подозрительно напоминали древние шапочки из фольги. «Подселенцы с цветными глазами пришли вслед за Первым!». Их оглушительные возгласы, то и дело долетавшие до слуха Хён Сока, раздражали его и так предельно натянутые нервы. Сейчас они казались ему до того невыносимыми, что он едва успевал следить за дорогой, отвлекаясь на вскрики восседавших в переулках толп. Редкие прохожие с нескрываемым удивлением смотрели на Ко, кажется, совсем не замечая человека на ней. Амфи никогда не позволялось бродить внутри Округа даже в присутствии кого-то, кто уровнем ранга был бы схож с подполковником Квоном. Но в этот раз случай выходил из ряда вон всех предписаний.

Хён Сок точно знал, куда ему нужно, но Ко решила провести его своей дорогой. Лихо огибая дома, машины, изгороди и мусорные контейнеры она неслась к тому месту, что вот-вот обещало сотрястись открытием нового гейзера. Её лапы мягко стучали по тёплому асфальту, кое-где расставляя капли от растаявшего снега, в том числе и на идущих ей навстречу незнакомцах. Они с полными изумления глазами озирались на могучего зверя, не зная о беде, норовившей отобрать землю из-под их прочно ступающих по ней ног. Хён Сок всем нутром чувствовал, как недра Вины разрывает кипящий водный поток прямо под каждой из этих несведущих голов.

Ко замерла посреди одного из перекрёстков, пока редкие машины маячили перед её мордой и сигналили вслед большой белой туше, беспорядочно слоняющейся по проезжей части. Несколько полицейских выскочили из своих автомобилей наперевес с чёрными как смоль дубинками. Их руки уже было потянулись к пистолетам Макарова, но Хён Сок на ходу спрыгнул с Ко и, насколько то позволяло его морозное обмундирование, скинул очки и шапку. Бусины холодного пота проступили на его высоком лбу, и при одном только взгляде на него каждый мог заразиться одолевающей его тревогой.

– Подполковник Квон? – выступил вперёд один из мужчин в форме, пряча пистолет в кобуру. – Сэр, мы, конечно, знали, что Вы прибудете, но никак не ждали встретить Вас на проспекте и площади Луиса Кортеса. Да ещё и в паре с амфи.

– Вам уже доложили о случившемся перед входом в Округ? – холодно бросил он, наблюдая за точно вымеренными движениями Ко. Даже под слоем асфальта она явно чувствовала приближающееся к ним бедствие.

– Да, сэр, но нам не стоит так об это распространяться, – к своей беде полисмен подошёл к Хён Соку ближе и принялся шептать ему почти в самое ухо, – иначе люди будут на взводе. Ну, Вы ведь понимаете. Лучше дать народу передохнуть, не даром ведь Ньюэра страдала.

– Слушай сюда, – Хён Сок на мгновение оторвал взгляд от Ко и уставился на мужчину так, будто бы вместе с тем приставил невидимое дуло прямо к его виску. – Мне поступило по меньшей мере пятнадцать сообщений о том, что амфи бунтуют и пытаются сбежать от своих придурков хозяев. Ты можешь себе представить, что это значит?

– Нет, сэр. – Пытаясь скрыть напряжение, полисмен вытянулся, словно по струнке.

– То, что они, будь вы все неладны, даже не удосужились изучить поведение амфи прежде, чем завести их. А они показывают вам, идиотам, где в вашем Округе рванёт гейзер! Но нет, вы только и умеете, что просиживать свои горящие штаны в УАЗах! – голос Хён Сока сорвался на озлобленный крик. – Дак какого хрена, вы, идиоты, не прочесываете местность, а? Где, чёрт тебя дери, все амфи, о которых вы мне писали? И почему ты стоишь передо мной как пришибленный, а не перекрываешь перекрёсток, пока здесь кого-нибудь не убило?

Но раньше, чем мужчина успел переварить услышанное, Ко остановилась. Внимательно присмотревшись к ней, Хён Сок замер. Там, где она жалобно скребла лапой по бамперу одной из машин, на неё истошно вопила перепуганная женщина. Её чадо с восхищением разглядывало большую добрую морду, длинными нитями слюны покрывающую лобовое стекло их минивэна.

– Вот чёрт.

Кровь сбежала от и без того бледного лица Хён Сока, когда тот метнулся к пытающейся перевернуть машину амфи. На наполнившейся людьми улице им обоим становилось всё жарче и теснее.

– Отгоните ваш автомобиль. – Обратился к женщине Хён Сок, схватив Ко за шкирку. Слишком крупная для того, чтобы так просто поддаться его усилиям, но достаточно смышлёная, чтобы понять их, амфи тут же отпрянула и принялась искать на земле что-то вновь привлёкшее её внимание.

– Вы мне за всё заплатите! – особа пригрозила подполковнику пальцем, не желая и слышать обо всей серьёзности ситуации. – Ваша собака поцарапал мою машину. Вы хоть представляете, какие это деньги для матери-одиночки?!

– Если Вы сейчас же не отгоните автомобиль, то станете просто одиночкой!

Вдруг его возглас перебил едва слышный треск. Земля загудела до того сильно, что, кажется, прямо под ними готов был разверзнуться проход в ад. Если бы небо видело это, оно бы тут же затянулось тёмными тучами, обещая шторма и ливни как неизбежное будущее, но купол надёжно скрывал от его глаз любой человеческий грех. С тяжёлым дыханием земля выпустила тонкую струю, что, ударившись о дно минивэна, растеклась по подрагивающему асфальту словно унизительный плевок. И лишь тогда, когда гибель собственного детища казалась неизбежной, мать догадалась начать искать ключи. Дверца машины захлопнулась вместе с тем, как её бестолковый ум оставил ребёнка внутри, дабы защитить его от непомерно мохнатого чудища. Малыш продолжал непонятливо озираться, пытаясь отыскать источник неизвестно откуда взявшегося шума.

Человечество вскрикнуло, когда по земле расползлись первые трещины. Полисмены, взявшие ситуацию в толк, успели перекрыть все дороги и огородить зевак от трагедии, что они неустанно пытались заснять на свои телефоны. Хён Сок и в панике разрыдавшаяся мать остались последними посреди бедствия, что уже было готово настигнуть Округ и одного его крохотного жителя. Злополучные ключи всё никак не желали найтись.

Разобрав в переполненном гвалтом воздухе вторую точку, в которой зверь, старый как сама Вселенная, метил разинуть свою пасть, Ко заметно для одного лишь Хён Сока поскребла новую область, силившуюся засветиться улыбкой очередной пропасти в лопнувшем и местами провалившемся грунте. Звучный мертвенный стрёкот поднимался до самого купола и со звоном отбивался от него обратно к земле. В ответ на гул взрослые в страхе взревели вместе с детьми. Казалось, будто третий Округ вот-вот разобьётся надвое. Хён Сок не выдержал и попытался руками выбить окно запертой дверцы.

Почуяв неладное, Ко метнулась к нему и зубами вцепилась в капюшон, но, быстро высвободившись из её хватки, Хён Сок одним лишь жестом приказал ей уводить женщину. Забившись в истерике, та чуть было не дала бедному зверю по морде, но амфи смиренно вытерпела все её выступления. Разжав челюсть, Ко выкинула человеческое тело куда-то в толпу и уже было нацелилась на друга любимого ею Эндрю, но путь до него затрещал и принялся расходиться по швам.

Издав подобие животного гогота, грунт решил расколоться. Щель растянулась почти по самому центру беспокойного Округа. Асфальт, окончательно треснув, поддался напору толщи воды и выпустил пар. Словно надолго затянувшись сигарой, разлад замер, собираясь открыть внутренностям купола новый мир, полный жара и пылающих озёр. Хён Сок с силой вдарил по стеклу, но оно и не планировало ему поддаваться. Пока ноги его тонули в образовавшейся яме, машина выла, а бурлящая вода просачивалась в ботинки, малыш продолжал глупо хлопать глазами, заворожено наблюдая за тем, как неизвестный машет ему и просит отойти от окна. Послушно с ним согласившись, мальчик отполз на сидении, едва подоспев к тому моменту, как осколки заполнили салон минивэна. Третьего удара сильных рук Хён Сока стекло не выдержало и, зажав уши от усилившегося грома, кроха тут же попала в объятья бесшумно шуршащей куртки. Земля вновь готовилась с усилием выдохнуть.

Заметив, что Хён Сок не успевает высвободиться из цепких лап верхней корки асфальта, Вина зажмурилась. Замерев всего на мгновение, она дала ему шанс. Разжала пальцы, распахнула стальные тески. Подошва оторвалась вместе с мясом совсем новой зимней обуви, полоснув ахиллово сухожилие Хён Сока выросшим из почвы остриём. Он едва не вскрикнул, но что толку, когда в возросшем гомоне его никто не услышит. Один только малыш на руках заставлял Хён Сока самому себе обещать, что в этом вареве он не сгинет. Начинающие гореть ноги старались окончательно не развариться в лишь нарастающем кровавом море. Мальчонка взвыл, короткими пальчиками вцепившись в шею спасителя. Разорванное сухожилие насилу несло их тела к замершей в ожидании толпе. Вода волновалась так, будто огромного вида чудовище всей тушей билось в самом сердце Вайнкулы.

Бежать было невозможно, идти тоже. Хён Сок едва вышел из пекла по казавшейся бесконечной дороге асфальта, когда из его разгорячённых рук выхватили ребёнка. Упав замертво, он потерял любые чувства, кроме ноющей острой боли в обожжённых ногах. Оба гейзера взорвались, словно по чьей-то указке, а горячие капли дождём окропили ослабевшее перегретое тело, угрожающее под этим ливнем вконец раствориться. Дух покинул Хён Сока вместе с тем, как уставшее сердце пропустило пару таких необходимых жизни ударов. Великая Мать наконец показала свой гнев.

– Да не умер он! – кто-то громко шептал в конце палаты, пока другое лицо захлёбывалось слезами, склонившись над подушкой Хён Сока.

– Отвали. И вообще, не подслушивай! – образ промокнул глаза странным непомерно большим лоскутом светлой ткани.

– Да как тебя не подслушивать, ты же только и делаешь, что ноешь целый день – «он умрёт, он умрёт!». И вообще, зачем тебе его рубашка? – с явным ехидством призрак у окна весь скривился, пока и сам невольно не шмыгнул носом, сбросив с себя всю имеющуюся у него спесь.

– Если тебе так завидно, то пойди и достань себе свою!

– Ага, и как же? Ты ведь даже штаны его забрала. Для чего они тебе только? У него дома таких полный шкаф!

– Эти другие. Если с ним что-то случится… – тончайший голосок вновь залился слезами. – Я боюсь, что у меня ничего от него не останется. Я ведь так с ним и не попрощалась.

– Ладно тебе, Лин. – Образ приблизился, и, сложив руки на плечи сломленной девушки, окончательно прояснился. Его поза приобрела самый трагический вид из всех возможных. – Прости, я не должен был пытаться шутить над тобой, но я тоже волнуюсь. Слишком сильно, чтобы держать себя в руках.

– Знаю, Эд. – Она внимательно посмотрела на вещь, что плотно сжимала меж подрагивающих пальцев. – Ты прав, она мне не нужна. Возьми лучше ты, у меня будет другая.

– Что вы двое тут делаете? – едва разлепив пересохшие губы, Хён Сок не смог выдавить из себя больше ни звука. Больничная палата нехотя вырисовывалась перед ним. Сестра посмотрела на него так, будто он прямо сейчас вдруг воскрес.

– Хён Сок! – Лин упала на его грудь и в момент обвила шею руками.

– Хён, чёрт возьми, да нас из-за тебя чуть удар не хватил! – облегчённо выдохнув, Эндрю во всю заулыбался. От радости он совсем позабыл, как обычно смущённо прятал заплаканные глаза. Позволить себе не скрываться он мог лишь при Лин и её ожившем брате. Когда жизнь вновь заискрила под обожжённой кожей его лучшего друга, Эндрю не придумал ничего стоящего, кроме как с энергией заявить. – Ты знаешь, что у тебя почти остановилось сердце? Ты получил тепловой удар такого масштаба, что ещё бы чуть-чуть, и твоё обожжённое тело не стерпело б нагрузку! Хён, там ты чуть не умер.

– Хён Сок… – рыдая навзрыд, Лин едва могла сложить слова в речь.

– Ладно, слушай, я… – он запнулся, понимая, что сказать всё ему не даёт присутствие его сестры. – Хён, я правда ужасно рад, что ты проснулся, а то мы тут все слегка сума посходили, пока ты лежал без сознания. Кэсси уже битый час отгоняет от тебя журналистов, звонко смеётся и делает вид, что не может найти ручку для автографов. Одним лишь чудом она их там держит, иначе они б давно стащили тебя с койки и наградили медалью за какую-нибудь отвагу.

– Мальчик где? – в горле Хён Сока першило так, будто нечто в шерстяных валенках прохаживалось по снегу прямо в его глотке.

– С матерью, я так думаю.

– Она не удосужилась и спасибо сказать. – Вдруг подключилась Лин, оторвавшись от него всего на долю секунды. – Ни одной весточки. Будто заметила лишь то, что ты выбил стекло в дорогом ей минивэне, а не спас её любимого сына. – Она слабо сжала кулаки, без силы ударяя по краю одеяла. – Стоило ли оно того теперь, когда на тебя скорей подадут в суд за разбой, чем отблагодарят по заслугам? От отца ты совсем ничему не научился.

– Жизнь всегда достойна любых усилий. – Прокряхтел Хён Сок, пока жажда вязала его язык.

– Да, конечно, сейчас. – Эндрю схватил стакан с тумбочки, но Лин тут же поймала его и сама приложила к губам брата. Редкие капли воды падали с его подбородка на белые простыни. Кажется, только теперь ей начинали открываться огрехи их общего прошлого. Того прошлого, где мама и папа ещё были в силах их примерить.

Плотные бинты, странного вида аппарат на ноге и накрепко опоясанное сухожилие. Кэсси сняла квартиру неподалёку от пробившихся гейзеров, ведь Хён Соку всё не имелось на них взглянуть. А смотреть было на что. Отказавшись от костылей, Хён Сок шёл, перекинув одну руку через шею Эндрю, что готов был сложиться под его весом, и не мог оторваться от зрелища, превосходящего все ранее видимые им масштабы. Все те, кто ранее высмеивал Нью за её неудачу, теперь и сами оказались в беде, сулившей лишь большие потери для Вины.

Прошло порядка двенадцати часов перед тем, как швы на асфальте закончили расходиться. Земля разрывалась, оставляя на кипящей воде лишь нечастые островки тонкой корки из всплывшего мусора. Новое озеро заняло собой весь тот перекрёсток, что имел центр в месте, где ещё совсем недавно Хён Сок помогал спастись мальчонке, не ведающему о пропасти, раскрывшейся под его ногами. Тогда материнский минивэн едва не сомкнул пасть на тонкой ребячьей шее. Кажется, Хён Сок был ничем не лучше своего непутёвого отца, но Лин была готова положить голову за то, чтобы он не повторил его ошибок.

Квон Му Хён был одним из тех людей, вслух о которых можно было говорить либо хорошо, либо никак. И не только потому, что вот уже как девять лет его не было в живых. Любой, кто был лично знаком с Му Хёном знал, что молвить о нём в дурном тоне были в состоянии только родные. А они многое могли рассказать о том, кого не стало уже тогда, когда он впервые оставил своих детей и исчез из дома задолго до их рождения. Ведь таким, как Му Хён, заводить семьи не стоит.

Глава семейства Квон мнил себя таковым не потому, что имел достаток больше своей жены. Ни для кого не секрет, что Бао приносила в дом куда больше Му Хёна, при жизни пропадавшего на работе чаще, чем то было принято у любого приличного мужчины с пивными барами и забегаловками по пути домой, куда Хён не имел и малейшего желания сунуться. Излишне гордый, он взваливал на себя ту долю ответственности, что обычно приходилась на целое подразделение. Будучи простым клерком, Му Хён все дни и ночи коротал за работой, стоящей куда меньше, чем он себе представлял. Бао часто не заставала его дома неделями, ведь когда Хён возвращался, да лишь затем, чтобы сменить рубашку, он испарялся так быстро, что дети не успевали и заметить его присутствие.

Отец всегда отличался никчёмной способностью делегировать ответственность. И проявлялось это не только в том, что всю часть работы он брал на себя – Хён Сока и Лин он полностью возлагал на Бао, а ей оставалось лишь успевать в выходные от работы часы воспитывать их и наводить вокруг себя привычный порядок. Хоть это и отлично у неё получалось, Хён Сок ужасно тосковал по отцу, и умер он для него прежде, чем это успело случиться на самом деле.

Лин с Кэсси не переставали болтать всю ту недолгую дорогу, которую помогали Хён Соку справиться с раненой ногой – от машины и до крыльца небольшого пятиэтажного здания. Порой от их разговоров его ум начинал болеть до такой степени, что, кажется, сознание готово было отключиться в любую минуту, лишь бы не воспринимать всю ту мелочевку, что для них была превыше всего. Они больше не говорили ему о том, как последнюю половину суток молились за его жизнь да только и делали, что успевали менять его пропитавшиеся холодным потом простыни. Хён Сок бесконечно любил их, а потому принимал удары и колкости двух острых девичьих языков, не упускающих и шанса напомнить ему, как своей смертью он ужасно их огорчит. Ведь иначе кто будет заправлять ПОПДМК и приносить им с работы свежие новости о настоящей обстановке между людьми и фолками? Да и, в конце концов, кто, если не Хён Сок, станет утешать Эндрю, когда дама сердца наконец решит его бросить? Кэсси с этим не справится, а Лин и самой не мешала бы серьёзная помощь в этом сложном деле.

– Полковник Квон, сэр. – Серьезного вида мужчина подбежал к ним и встал в стойке, что выглядела чрезмерно торжественной для того, от кого так сильно разило табаком. – Разрешите узнать, как Ваше здоровье? В больницу мы доступ так и не получили.

– И чёрт с вами. – Устало произнёс Хён Сок, ещё затуманенным взглядом смотря куда-то перед собой.

– Но, сэр, меня послал…

– Алек. Я знаю. Он стоит в двух шагах за моей спиной и думает, что я не замечу.

– О, Хён Сок, дорогой мой друг, как ты? – как ни в чем не бывало тот вышел из своего укрытия и нервного похлопал старого знакомого по плечу. Пара чёрных прядей ненароком выскользнула из-под его фуражки, но Алек продолжал непринуждённую для него беседу. Даже после того, как Хён Сок высказал ему за все промахи, он не мог не смотреть на него с уважением. Порой в его взгляде Эндрю различал настоящее восхищение. И это начинало его раздражать. – Знаю, вчера у тебя вышел тяжёлый день, но ты отлично справился.

– Чего ты хочешь? – бросил ему вопрос Хён Сок, меж пятен пытающийся разглядеть его сконфуженное лицо. Всё выглядело так, словно кто-то взрывал фейерверки прямо под его носом и их частые искры выжгли дыры на опалённой сетчатке.

– Я просто пытаюсь быть вежливым. – Алек скривил губы, искоса посматривая за реакцией Эндрю и Кассандры, обступившими Хён Сока. Либо он пытался высмотреть в них что-то для себя важное, либо сам не хотел открывать то, что намеревался от них спрятать. Тем не менее, даже когда его отчитывали, выглядел Алек чрезмерно завороженным подполковником Квоном. – Мы сами не подозревали, что это случится, ведь никак не могли знать, что гейзеры взорвутся в этот день и в этом месте. Но ты, подполковник, мог бы приехать и раньше, раз уж у нас на всю Вину лишь один человек понимает поведение амфи.

– Да как у Вас язык поворачивается говорить такое? – не сдержался Эндрю и высказал своё недовольство так, что лживое спокойствие на лице главы патруля мигом сменилось недоумением. Всегда в таких ситуациях офицер Арно сглаживал углы, но в этот раз молчать он просто не мог. —Мы с полковником прибыли на следующее же утро после Вашего отчёта. Сделать всё быстрей было просто невозможно.

– Офицер Арно, я, конечно, наслышан о Вашей вопиющей наглости, но Вы могли бы и не встревать в разговоры, которые Вас не касаются. – Алек натянул улыбку и попытался вернуть прежнюю невозмутимость. На большее у него попросту не было сил. Судя по всему, вчерашний выходной он провёл на славу. Синяки ещё проглядывали под покрасневшими глазами. – Будьте осторожны, офицер, не всем подобные места достаются так просто. Чтобы занимать хоть сколько-нибудь высокую должность, другие работают не по одному году. Смотрите, как бы Вас не понизили, иначе обратно вы с той же скоростью не заберётесь, а то и ещё хуже, – он выдержал паузу, ожидая вопросов, но всем и без того было известно, что он скажет, – Вас уволят, и отдадут место офицера кому другому.

– Да когда ты уже заткнёшься? – Хён Сок сконцентрировал всего себя на том, чтобы вытерпеть и не дать ему пинка прилюдно, но Алек уже выглядел так, будто ему только что отвесили неслабую пощёчину. В его карих глазах блеснуло что-то совсем странное. – Слушай, я знаю, что мы с тобой не очень-то ладим, но можешь ты хоть сейчас оставить меня в покое? Пришли ты бумаги чуть позже, всё пошло бы амфи под хвост. По твоей же милости никто не погиб.

– Но, сэр, жертвы были. – Вставил своё слово патрульный, продолжающий железно держать стойку смирно. Алек хотел было заткнуть ему рот, но не успел, и нужная мысль успела долететь до слуха Хён Сока вместе дымом от его сигарет.

– Что? – он вздрогнул всем телом. Случилось то, чего Хён Сок так боялся. Пока сознание его спало, Великая Мать брала своё. – Где ещё прорвало? Какой Округ? Сколько гражданских?

– Ничего сильно смертельного. – Почти безразлично ответил Алек, хотя весь его вид говорил об обратном. – Так, пара случайных прохожих. Могло быть и хуже. Бережёных Бог сберёг.

– Взорвалось ещё два гейзера, все в нашем Округе. Пятьдесят человек пострадало, ещё тридцать погибло. – Начал патрульный, пока начальник смотрел на него с нескрываемым презрением. Похоже, хладнокровие Алека и ему изрядно надоело. – На окраине земля провалилась прямо под жилым домом, пока одна семья находились в его подвале. Видимо, решили, что там будет безопасней, но из них никто не выжил. Последний гейзер пришёлся на торговый центр. Весь первый этаж залило, люди оказались заперты в магазинах. Когда спасатели приехали, некоторые уже потеряли сознание и упали в воду. С десяток человек повредило зрение или полностью лишилось его, получили сильные ожоги и травмы. Остальные погибли.

Когда он замолчал, никто не смог произнести ни слова. Лин, всё это время придерживающая брата за руку, мертвой хваткой вцепилась в неё и залилась горючими слезами. Алек больше не мог притворяться. В день поражения Ньюэры, Вайнкула и сама пала жертвой бедствий. В этом ни один не смел сомневаться. Двадцать четвертое ноября для всех стало чёрным днём. Эндрю вдруг стало до смерти страшно.

Как Хён Сок ни старался, он не мог оторваться от зрелища, растелившегося на прозрачном, ещё только вчера образовавшемся озере. Бассейн волновался, а берега его шатались так, будто невидимый могучий дух напустил под купол ветер. Пар поднялся к небу и покрыл его стекло влажной плёнкой. Оба гейзера снова желали взорваться, пока люди сновали у их берегов и старались заснять необыкновенные откровения природы. Но ей было не важно, попадут ли раскалённые брызги на кожу проходимцев и любознательных журналистов. Фонтан собирался подняться над Округом и объявить о новой трагедии.

– Вы это видели? Машина Эмили Брамс перевернулась в пурге! – вскричал кто-то из толпы, окружившей гейзер, словно новоприбывшего зверя в зоопарке. Телефон в его руке потряхивало то ли от волнения человека, то ли от беснующейся стихии под его носом. – Похоже, заместительница председателя мертва. И фолки приложили к этому руку.