В Индию – по-научному

В ожидании обратных виз

Удешевление пакистанской визы ровно в четыре раза мы приписали чудотворному воздействию Саи Бабы, которого мысленно просили (немного стесняясь) улучшить наше финансовое положение. Всё выстроилось в один ряд — продажа электробритвы, варежек, фотоаппарата ФЭД, нескольких экземпляров «Практики вольных путешествий» (русским в ашраме), и вот теперь — явный «непорядок» с пакистанской визой. Мы долго не верили своему счастью и всё воскресенье волновались: заметят — не заметят? В понедельник мы получили-таки ожидаемые визы. Доплачивать не пришлось! Мы ещё раз мимоходом заглянули в прайс-лист. Там по-прежнему стояло: Russian Federation — 2200 Rs.

Кто же такой Саи Баба? Добрый волшебник, святой, извлекающий из ничего золотые кольца, статуэтки, священный пепел, исцеляющий больных, воскрешающий мёртвых, удешевляющий пакистанскую визу? Или один из тех, о которых сказано в Библии: «Явятся лжехристы и лжепророки, и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить, если возможно, и избранных?» Я встречал сторонников и одного, и другого мнения. Но если вас, читатель, интересует: стоит ли ехать к Саи Бабе? искренне отвечу: конечно, стоит!

В тот же понедельник мы сдали документы на иранскую визу (успели-таки до 13.00, когда приём документов заканчивается) и остались жить в Нойде. В пятницу, семнадцатого, в 16.00, мы имеем шанс получить иранскую визу (если нас не перефутболят на понедельник). Полковник вновь покинул нас и отправился в Гималаи, так что мы отправляемся за визами втроём.

Скажу несколько слов и о вписавшем нас человеке. В квартире жило двое хозяев (по-моему, братья). Наиболее русскоговорящего из них звали Прабхат Раджан, индус лет двадцати пяти, именно он и подцепил полковника, в то время как второй хозяин вписки был от всего этого как бы в стороне. Прабхат оказался увлечён всякими коммерческими проектами. Начитавшись статей про русское лекарство «Витурид», помогающее от СПИДа, рака и всех других заболеваний, Прабхат решил наладить продажу «Витурида» в Индии. Высокая цена препарата — четыреста долларов за курс — не смущала его. Однако эта цена смущала индусов, которые активно интересовались лекарством, но узнав о цене, увядали. Только один человек был достаточно богат, чтобы приобрести этот «Витурид»; он давно был неизлечимо болен и пробовал все существующие способы и лекарства, даже самые экзотические. «Вот он точно купит,» — думал Прабхат. Но ошибся. У богатого пациента был знакомый в России, и пациент позвонил ему, спрашивая, что это за русское лекарство — «Витурид»? Тот ответил ему: если русское лекарство, значит хреновое лекарство. Больной отказался от «Витурида». Хотя Прабхату не удалось пока раскрутить это дело, он не унывал; мы вместе сочинили и написали пространное письмо производителям лекарства, чтобы они прислали своему дилеру дополнительную информацию и агитационные материалы.

Другой идеей нашего хозяина было открыть спортзал. Спортзал — это выгодный бизнес, — рассуждал он. Нужно было только приобрести тренажёры, мебель, арендовать зал и собрать, по-моему, четыреста занимающихся (чтобы затея окупилась и приносила доход). Проблема — откуда набрать столько занимающихся — не смущала его. Полковника тут же (заочно и мысленно) назначили преподавателем в школу йоги в этом же спортзале. Ещё немного, и Максима попросили бы стать шахматным тренером здесь же, но его желание ехать домой было выражено сильнее, чем у Полковника, и поэтому подобных предложений ему не поступало. Прабхат уже купил мебель (стулья), и она стояла у него в квартире, ожидая появления спортзала.

Что представляет собой город Нойда? Уютный и современный городок, типа нашего Зеленограда. Распланирован на аккуратные сектора, которые разделены на одинаковые кварталы, застроенные двухэтажными панельными домиками по периметру, с большим двором в центре квартала. Мы жили по адресу B-19-118-B. Нищих и бомжей почти нет здесь. Квартира, в которой мы живём, имеет две маленькие комнаты, кухоньку с электроплитой и мухами, «душевую» с краном, порождающим воду четыре часа в день (два утром и два вечером), туалетик и два балкончика, выходящие в большой и маленький дворики. В комнате под потолком непрерывно крутится вентилятор. Очень аккуратно и уютно. Там мы прожили неделю.

Каждое утро мы спускались со второго этажа во двор, где, в пяти домах от нашего, находился магазинчик. В Нойде, в отличие от Дели, Бомбея и других старых городов, нет манеры все дома превращать в магазины. Есть один магазин на несколько домов, и ладно. В магазине мы покупали: хлеб, рис, сахар, растительное масло, сливочное масло (оно хранилось в холодильнике и продавалось малюсенькими порциями по 50 грамм), чай, тетради для письма, мыло, печенье и другие товары. За картошкой, бананами и другими овощами ходили на рынок, который находился в пяти минутах ходьбы от нас. Закупившись продуктами, мы очень много времени ежедневно посвящали еде. Плитка работала почти непрерывно! Вот что значит — долго не есть по-домашнему. Когда давали воду — мылись и стирались. Когда воды и еды временно не было, Руслан обучал Макса и хозяина боевым искусствам, Макс выигрывал у всех желающих в шахматы, а я читал книгу «Африка», купленную на базаре в Дели. Написал несколько писем — не только родителям, но и некоторым друзьям в разных городах (в Москву, Питер, Мурманск…) То-то удивятся, получив письма из Индии!

Как только получили пакистанские визы, мы подсчитали оставшиеся у нас «лишние» деньги и потратили их на фотографии. Печать фотографий очень дёшева в южных странах. Мы напечатали несколько сот снимков и с удовольствием перебирали их. Вот толкание автобуса на горных дорогах Армении… Вот пакистанские автобусы… Вот Индийский океан… Иногда к хозяевам квартиры приходили другие гости — индусы. Мы показывали им фотографии и при помощи Прабхата рассказывали о нашем путешествии.

* * *

Растительная жизнь подходила к концу. Утром в пятницу, 17 апреля, мы пробудились пораньше. Рюкзаки собрали ещё с вечера. Мы не знали, получим сегодня иранскую визу или нет. Паспорта всё ещё были при нас; в Ереване мы получали визу на другой день после сдачи паспортов. Вероятно, и здесь нас могут заставить ждать до понедельника. Но решили поехать в посольство уже с рюкзаками: а вдруг…

Вероятно, мы уже сильно поднадоели Прабхату и его полумолчаливому брату, но те не подавали виду. Поднялись на крышу дома, сфотографировались и отправились на автобусную остановку. Вскоре подошёл уже такой привычный авт.300, мы окончательно попрощались и поехали в центр.

Привычные пейзажи Дели. Телеги, ослы, рикши, велосипедисты, дым грузовиков… Женщину в автобусе тошнит, она высовывает голову в окно и выбрасывает свой завтрак на мостовую. Вот… слоны. Два слона, на спинах которых сидят их водители, бредут по улице. Руслан высовывается в дверь автобуса и фотографирует слонов. Вот и знакомая центральная площадь — Connought Place. Ещё рано, но мы идём в посольство.

Перед воротами иранского посольства уже прогуливались некоторые нетерпеливые туристы. Другие, более спокойные, валялись на траве у забора. Ожидающие из соседней с нами группы (человек пять) оказались австралийцами.

Они побывали в Таиланде, Непале, Индии, а сейчас собирались наземным путём, через Пакистан, Иран, Турцию, Европу, добраться до Англии, где и заработать денег на дальнейшие путешествия. Австралийцы никогда раньше не были в этих странах, и я сообщил им полезные сведения, которые знал. Другие туристы, тоже ожидавшие иранскую транзитную визу, оказались японцами. Из Японии они переправились в Китай на пароме. Двигаясь по Китаю, приехали в город Голмуд на севере Тибета, где купили тур в Лхасу. Отделившись от тура, они продолжили путь из Лхасы в Непал, затем в Индию. Дальше они шли «традиционным» маршрутом — через Пакистан, Иран в Европу, а возвращаться собирались через Россию по Транссибирской ж.д. магистрали до Владивостока, затем в Японию паромом. А ещё один из ожидающих иранскую транзитную визу был негр из Малави. Он учился в Индии, а теперь ехал домой через Пакистан, Иран, откуда, по его мнению, улететь в Малави было дешевле. Негр сказал, что Малави вполне безопасная страна, цены ненамного выше, чем в Индии, а дорога в Тете (Мозамбик) вполне проезжая и тоже безопасная. Мы обменивались адресами с желающими и рассказывали об автостопе.

Очередной ждущий открытия иранского посольства оказался иранцем, из г. Мешхед. Он хотел не визу, а рекомендательное письмо для пакистанского посольства. Иранец пришёл в восторг от наших попыток объясняться на фарси, но тут наши разговоры прервались, ибо нас — толпу человек в 70 — начали запускать внутрь.

Когда очередь пододвинула нас к заветному окошку, оказалось, что наших анкет нет! Посольщики перерыли все имеющиеся анкеты и не обнаружили среди них наши. Когда вы сдавали? — В понедельник. — Должны быть! — и анкеты начали перерывать вторично. Впрочем, вот и наши анкеты. «Сдавайте паспорт и 595 рупий, приходите сегодня к 16.00".

Ура!! Сегодня!! не в понедельник!! мы с радостью покидаем посольство.

В общем, всего через несколько часов, в 17.00, 17 апреля, на 77-й день нашего путешествия, иранцы включили нам зелёный свет, и мы (Руслан, Макс и я) отправились из Индии домой.

Макс, ещё в Бомбее высказывавший теорию, что на 77-й день путешествия он умрёт, отложил свою гибель на неопределённое время.

В этот день, когда мы втроём получили долгожданную иранскую визу, другие наши друзья находились: Полковник — в Гималаях, Дима и Данила — на пути из Непала в Дели, Хип — в Ауровиле, Вовка и Лена — на юге Индии.