В капкане совершенства (СИ)

Глава 8

— Что такое?! — Бьорн вернулся с работы, вошел в свою кухню-столовую и едва не выронил из рук коробку с пончиками.

— А?! Господи! Напугал-то как! Почему так рано?! — Ляля застыла, держа вертикально нож в руке. Перед ней лежала дощечка с зелеными листиками.

— Удалось решить все вопросы быстрее, чем думал. Не стал звонить, раз ты все равно меня ждешь. Что это у тебя?..

— Новое хобби — приготовление салата вручную. Хотела сделать сюрприз, но надо было потренироваться раньше, я так медленно режу…

— Хм… Занятно. А я думал, здесь средневековое преступление совершается. Тебе такое правда интересно?.. — он посмотрел на разбросанные по столу овощи. Диковинка в обществе, где готовку целиком брали на себя профессионалы из различных магазинов и кафе, а уборку — умная техника, которой всякий пыльный закуток был по плечу.

— Я еще не поняла. Но решила попробовать: вдруг такие блюда в самом деле отличаются от готовых… Кучу денег отдала за принадлежности и продукты, но так пока ничего еще и не сделала толком. Могли бы три салата купить… Эх…

— Ну ладно, не попробуешь — не узнаешь. Пончик будешь?..

— Буду, спасибо.

— С сливовым джемом.

— А… — Лялька с трудом скрыла разочарование. — По кофе?.. — она повернулась к аппарату и начала набирать два латте. — Ты учиться сегодня будешь?..

— Думал отложить на завтра.

— Почему?..

— Ты у меня. Лишние два часа нам не повредят. Можем поговорить, — уточнил он, увидев игривую усмешку.

— О чем? — она поставила на стол две высокие чашки и подняла свои задорные карие глаза на друга.

— Ты сегодня отпрашивалась с работы?..

— Да… Кое-что надо было сделать.

— И когда ты мне расскажешь про свою беременность?

— Откуда… ты знаешь?.. — она и вправду надеялась, что он еще долго ничего не заметит.

— Брось, Лейла. За дурака-то меня не надо держать. Полагаешь, что я до сих пор не в курсе, как должен функционировать женский организм?

Лялька смутилась. Об этом-то она и не подумала. Надо было хоть притвориться, что несколько дней в месяц она не в настроении с ним общаться.

— Как давно ты знаешь?

— Пару недель как сильно догадываюсь. Хотя и раньше возникали такие мысли. Он хоть мой?..

— Ты обалдел совсем?!.. — Лялька вспыхнула. — А чей, по-твоему?!

— Вы мило общаетесь с этим парнишкой… Ну, извини. Я не понимаю, что и думать. Мы встречаемся два месяца, в первый же день ты выдаешь мне самые личные факты своей биографии, а потом скрываешь такое.

— Мне просто хотелось наслаждаться жизнью и все…

Лялька расстроилась, бросила и чашку, и недоделанный салат и ушла с кухни. Бьорн обнаружил ее грустно расположившейся на краю кровати.

— Ляль, — он сел рядом с ней. — Никто же не мешает нам наслаждаться. Но о таких вещах все-таки нужно рассказывать, ты не считаешь?.. Когда ты сама поняла?

— Боже, ты же прознаешь как-нибудь и про это. В первый же день я сделала тест.

— О… И сказала бы тогда.

— Ради Бога!.. Думаешь, я хотела, чтобы ты начал со мной встречаться из-за моего живота?! Я же насквозь вижу: ты порядочный — ты стал бы!.. Знаешь, как это унизительно?!..

— Ладно уж… Если хочешь: обещаю, что я не буду с тобой из-за него. И брошу тебя, если ты сильно растолстеешь и перестанешь мне нравиться.

— Глупый, что ли?! — Лялька ударила его по плечу, Бьорн смеялся.

— Женщины всегда хотят слышать взаимоисключающие вещи.

— Их не так говорят!..

— Научи.

— Их говорят… Сам научишься, обойдешься!.. — вспылила она, передумав.

— Что ни скажешь, вы обижается. Хорошо, тогда так: обещаю, что с пузом ты мне будешь все так же нравиться, как и без него.

— Почему мы вообще должны это сейчас обсуждать? До девятого месяца еще дожить надо! И кроме того, — Лялька отодвинулась и пронзительно взглянула в его глаза, — ты не думал, что я могу переживать за исход моей беременности?.. Что мой организм отличается от всех остальных после того, что со мной случилось? Ты бы видел, какие глаза сделал сегодня врач, когда я сказала, что перенесла отравление, а теперь беременна! У меня все в порядке, но он смотрел на меня, как на чудо света!.. Непередаваемо как бесит!..

Лялька схватилась за виски.

— Я понятия не имею ни о чем подобном. Но мне очень жаль.

Он был такой милый в своем неведении, что Лялька пожалела о том, что налетела на него. Она сбавила тон, но теперь ее голос задрожал.

— Мне и самой временами страшно. Ужасно страшно, потому что никто точно не знает, как оно аукнется. И я не хочу, — она запнулась. — Я не хочу, чтобы ты слишком надеялся, если надеялся, конечно… А потом… Ничего бы не вышло… И тогда… Я не знаю, что…

— Ляля, я не твой бывший. Я не собираюсь поступать с тобой, как он.

Она вдруг поняла, что он увидел ее страхи гораздо лучше, чем она сама.

— Я идиотка. Я перетягиваю свои психологические проблемы из-за неудачного брака на тебя…

— Ладно тебе… — Бьорн обнял закрывшуюся руками девушку. — Все пройдет, все будет в порядке. Я все понимаю. Но я уверен, что мы справимся. Ты справишься со всем.

— Меня как лихорадка какая-то взяла тогда с утра — достать этот несчастный тест. Я вообще-то их ненавижу. Но тут… А когда узнала, мне надо было поделиться с кем-то и потому я побежала к Артёму. Тебе-то я не могла всего рассказать. А он…

Лялька вздохнула. Она старалась не подчеркивать свои взаимоотношения с тем, кто вернул ее к жизни, но их глубина сразу бросалась в глаза. Да и Бьорна сложно было объехать на кривой козе.

— Ты просто не знаешь, что он сделал для меня. Когда меня отравили, от меня фактически отказались врачи. Они откачали меня, а дальше сказали, что ничего не сделаешь: либо организм компенсирует сам, либо нет. Артём — химик по образованию, он когда-то делал исследование на тему криминальных отравлений…

Ляля рассказала удивительную историю, содержащую в себе их дружбу и его преступление.

— Почему ты раньше не говорила?.. Я всегда думал, что он просто менеджер, с которым ты очень любишь поговорить.

— Во-первых, это слишком уж необычно, нереально. А, во-вторых, мы нарушили закон.

— И ты в самом деле думаешь, что я на вас заявлю?..

— Я не знаю, что ты можешь сам об этом думать.

Бьорн повел плечами и уставился в стену.

— Думаю, что твой Артём — очень смелый парень. И если он сделал такое для тебя, хотя вас ничего не связывало…

— Это называется «платоническая любовь». Если у двух людей нет влечения друг к другу, это не значит, что их ничего не связывает. Можешь открыть книгу по философии…

— Господи, когда я хотел умную девушку, то не знал, что она будет ссылаться на кучу вещей, о которых ни я, ни кто-либо вообще, по-моему, не имеет ни малейшего представления… — Бьорн взялся за лоб. — И упоминать каких-то древних мужиков типа Драккара.

— Драккар это не человек, а корабль.

— Короче, я не думал, что девушка будет умнее меня. И чтоб ее понять, мне придется перечитать томов десять всякой всячины, которую я все равно не осилю…

— У меня просто специфические интересы… Не думаю, что я умнее, — Лялька притихла.

— Я рад, что он это сделал для тебя.

— Всем хочется быть идеальными, особенно для своего мужчины. Думаешь, мне приятно показывать обратное?..

— Для меня ты лучше, чем идеал. Ты интересная: тебя хочется узнавать и узнавать. А я уже наобщался с глупыми и пустыми людьми.

— Вообще-то я боюсь тебя.

— Почему?..

— Потому. В первый же вечер у меня снесло крышу, и я растаяла, как воск. Представляешь, каково это?..

— Представляю, ведь я и сам потерял голову. А когда тебя рядом с утра не увидел, подумал, что так и придется жить без нее.

Лялька рассмеялась.

— После Пауля у меня не было ни одного серьезного романа. И никто меня не цеплял по-настоящему за душу. А тут я поддалась… Вообще-то я не знала, будет ли продолжение.

— Я подумал, что это, возможно, было мимолетное влияние колы и ты можешь его не захотеть.

— Шутишь?.. После такой ночи?.. — она увидела, как Бьорн улыбнулся и вытер губы. — Но ты казался слишком уж совершенным…

— Теперь ты узнала меня получше.

— И это только подтвердилось. Вот скажи: ты говорил, что у тебя были серьезные отношения. А почему они прекратились? Что пошло не так?..

— Хм… ладно, если это так важно. С первой девушкой — три года вместе. Я был тогда еще молодым, и мы много тусовались. И по пьяни я напрочь лишался крыши. Короче, я ей изменил. Она меня простила в первый раз, хотя и сомневаюсь, что искренне, а во второй — нет. А со второй… Мне было двадцать семь. У нее все время были карьера и учеба на первом месте. А мне хотелось больше быть вместе: смотреть глупые передачи, болтать за едой, а не пялиться все время в компьютер. Сексом заниматься, просто валяться на кровати… Я даже сделал ей предложение зачем-то. Но она отказалась. Бог отвел, как говорят. После этого я с ней порвал.

— А зачем предложение делал, если тебя такое не устраивало?

— Хотел семью. Думал, наверное, что, когда поженимся, все поменяется. Наивный был.

— Значит, ты все-таки думал о детях?.. А мне говорил, что нет.

— Я думал тогда. А когда эта катавасия свершилась, я перестал размышлять о том, как получить свидетельство о браке, и стал искать ту, с которой мне было бы хорошо.

— Нашел?.. — Лялька взмахнула ресницами.

— Нашел, как видишь. Это все, что ты хотела знать о моих похождениях?

— Да… Да, наверное…

— Поживешь со мной еще и увидишь, какие паршивые у меня есть привычки…

— Кроме пончиков со сливой?..

— Это самая жуткая. Ты не первая, кто мне об этом говорит. Весь отдел знает, что посылать меня за едой — худшая затея на свете. Кстати, может, поужинаем? Салат твой доделаем?..

— Давай бросим его в термошкаф: я потеряла настроение для поделок… Съедим лазанью.

— Ой, я ее забыл заказать. Там тыквенный суп. Что ты смеешься?..

— Ты несовершенен, это точно. Ты в курсе, что ужасно храпишь, просто как катастрофа какая-то?! Я думаю, что сейсмографы свои исследования могут проверять на твоем храпе. А вкупе с этими блюдами…

— Про храп я в курсе… Что ты разошлась? — Лялька хохотала до слез.

— Вдруг это передастся нашему ребенку?!

— Знаешь ли, — он возмутился. — Насчет храпа: я ненавижу медицинские процедуры, не хочу его лечить… И только, может быть, ради тебя… Нет, если не прекратишь потешаться, то ни за что не пойду к врачу, — но она не унималась. — А блюда, видишь ли… И вообще, ты тоже можешь передать ребенку те еще гены!..

— Какие?!..

— Знание чудовищных слов типа драккара! Так что мы квиты.

Решив не дожидаться лазанью и еще раз убедившись, что ужин Бьорна превосходила разве что спартанская похлебка, Лялька долго лежала без сна, думая, что все-таки купит себе шумопоглощающие затычки для ушей. И ей все равно, будет ли это делать ее менее привлекательной по утрам.

А еще она размышляла о сегодняшнем разговоре. Сейчас она поняла, что действительно два месяца замалчивала все, что было у нее на душе. Она была так счастлива с ним, что боялась спугнуть удачу. Но одновременно ее терзали осознанные и не совсем страхи, которые начали рассеиваться только после вечера откровений.

Когда-то она совершила огромную ошибку, связав себя с Паулем. На своем примере ей пришлось узнать, что вроде бы как по глупости иногда совершаются самые большие подлости…

Бьорн же жил, словно его взяли и спустили с Луны на эту Землю. Лялька всегда считала себя независимой от общества, но она вечно возмущалась и воевала, а он просто был другим и утверждал это спокойно и достойно, как бронзовая фигура льва.

Сколько же надо было кричать, что все вокруг не правы и разучились видеть главное, чтобы вдруг встретить такого человека, который разом это опровергнет?..

Чудеса, да и только…

— Я все поняла, — сказала она, когда утром Бьорн вышел из душа и нашел на столе блины, с которых Лялька пыталась счистить ненавистную ей глазурь желтого цвета купленным для поделок ножом.

— Что именно? — он уселся на стул и принялся уплетать эту жуть с огромным аппетитом, с опаской, правда, поглядывая на режущий предмет в ее руке. Было в нем что-то нехорошее… Уж какой дурак придумывает такие хобби? Но если ей нравится…

— Ты очень-очень добрый. И ты напрочь лишен тщеславия.

— Я бы не сказал, что напрочь.

— Вернее, тщеславие не делает тебя счастливым, поэтому ты его в себе не держишь.

— Ты умеешь элегантно выразить мысль.

— Я ведь тоже всегда любила дурачиться, например, собирать пазл из тысячи кусков. Еще мне нравится читать «стародревние» книги по истории или психологии. Мне всегда казалось, что постоянная погоня за полезным времяпрепровождением лишает нас чего-то важного… В этом мы похожи.

— Отрадно слышать. В честь этого предлагаю тебе заказать ужин самой, пока я не испортил тебе всю жизнь своей едой.

— Хорошо. И сегодня поспим у меня. Я соскучилась по своей винтажной кровати.