В круге последнем

Дело №3‑47‑74

Под этим номером зарегистрировано уголовное дело, возбужденное Прокуратурой СССР против гражданина Солженицына А. И.

Дело было возбуждено по признакам статьи 64 Уголовного кодекса РСФСР, предусматривающей ответственность за измену Родине, т. е. за деяния, умышленно совершенные в ущерб государству и выразившиеся в оказании помощи в проведении враждебной деятельности против СССР.

8 февраля к 17.00 Солженицын был вызван в следственное управление прокуратуры. Поскольку он не явился, 11 февраля ему была вручена вторая повестка.

Взяв бланк вызова у посыльного, Солженицын вложил его в пишущую машинку со слепой буквой «е» и в тринадцати строках текста заявил о своем категорическом отказе: «…не явлюсь на допрос ни в какое государственное учреждение».

За отказ подчиниться закону Солженицына на основании статьи 73 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР по постановлению следователя подвергли приводу. 12 февраля он был доставлен в следственный изолятор в Лефортово.

Михаил Маляров, первый заместитель Генерального прокурора СССР объявил Солженицыну, что против него возбуждено уголовное дело и мерой пресечения избрано содержание под стражей.

Солженицын, автор «исследования» о системе уголовных наказаний в СССР, признался, что не знаком с Уголовным кодексом и попросил прокурора разъяснить ему смысл статьи 64 УК РСФСР.

Позднее в беседе с корреспондентами Агентства печати Новости Михаил Маляров привел несколько деталей весьма любопытного свойства. Он сразу же обратил внимание на то, что всемирно известный «борец за свободу» был одет в старую, потрепанную одежду. Видимо, по замыслу Солженицына, его одежда должна была изображать рубище. «Даже рыбак, — сказал Маляров, — возвращающийся с рыбалки в ненастный день, выглядит изысканнее».

На вопрос прокурора, не имеет ли Солженицын каких-либо жалоб и просьб, последний попросил перевести его в «обычную» тюремную камеру. Видимо, он имел в виду такую камеру, которая хоть чем-нибудь походила бы на те, которые он изобразил в своих «художественных опытах». «Знаток» пенитенциарной системы в СССР, очевидно, принял свою камеру за номер в гостинице.

В своем служебном кабинете на Пушкинской улице в доме 15‑А Михаил Маляров познакомил нас с материалами дела Солженицына. Многочисленные документы, подшитые в папке под номером 3‑47‑74, неопровержимо доказывают, что Солженицын систематически занимался преступной деятельностью, направленной на подрыв советского строя, активно содействовал самым реакционным силам в их попытках сорвать процесс разрядки международной напряженности и гальванизировать «холодную войну». По сути дела он предстает не только политическим врагом СССР, но и всех государств и народов, искренне заинтересованных в мире и сотрудничестве.

В документах уголовного дела Солженицын именуется гражданином. Фактически же он давно перестал быть им. Отказавшись исполнять и уважать законы своей страны, соблюдать правила жизни в обществе и обычные гражданские обязанности, он давно стал внутренним эмигрантом и врагом социалистического строя.

В соответствии со статьей 7 Закона «О гражданстве Союза Советских Социалистических Республик» от 19 августа 1938 года Указом Президиума Верховного Совета СССР — коллегиального президента страны — за систематическое совершение действий, не совместимых с принадлежностью к гражданству СССР к наносящих ущерб Союзу Советских Социалистических Республик, Солженицын А. И. лишен гражданства СССР и 13 февраля 1974 года выдворен за пределы страны.

Когда Михаил Маляров вызвал Солженицына и сообщил ему, что уполномочен объявить текст Указа, тот растерялся и побледнел. Но по мере чтения, вспоминает прокурор, Солженицын успокоился. Весть о том, что он навсегда покинет страну, где родился, не явилась для него ударом. Забыв свои лицемерные заявления о любви к отечеству, Солженицын тут же проявил присущую ему деловитость. Заявил, что предпочитает самолету поезд. Желательно через Хельсинки. Попросил, чтобы ему разрешили вывезти личный архив.

Первый заместитель Генерального прокурора СССР поставил Солженицына в известность, что его семья сможет выехать к нему, как только сочтет необходимым.

Солженицын попросил бумагу и написал заявление, в котором перечислил просьбы и назвал состав своей семьи.

Затем, несколько смущаясь, Александр Исаевич устно изложил свою последнюю просьбу. Не пытайтесь угадать о чем. Это невозможно.

— Я не хотел бы появиться за границей в маскарадном костюме, который одел при задержании.

Просьба Солженицына была удовлетворена.

Репортеры многочисленных западных газет и агентств, встретившие самолет из Советского Союза, на борту которого находился Солженицын, единодушно упомянули в своих сообщениях прекрасную коричневую меховую шапку нежданного гостя и прочие детали его гардероба.