В лабиринте времени

— Зачем ты его провоцируешь? Что, если бы он решил расспросить того мужчину? Или захотел увидеть твое удостоверение личности? Думаю, будет лучше, если ты не будешь смотреть людям прямо в глаза. У тебя крайне необыкновенные зрачки.

Должно быть, слова Ксио заставили Элайджу задуматься. Он положил руку на свой затылок и кивнул.

— Я понимаю.

— Мы должны купить тебе солнцезащитные очки.

Они подошли к машине. Ксио положила руки на крышу машины.

— Что же нам теперь делать? Мы знаем только, что это сделал Исаак.

— Мы не можем его найти, — спокойно ответил Элайджа, — но мы можем его выманить.

Исаак должен почувствовать, что я иду за ним по пятам. Только тогда он совершит ошибку.

— А до тех пор? — Мысль о том, что во власти преступника уже новая жертва, вызвала у Ксио слезы.

— Не здесь. Давай поговорим об этом в машине. Этот комиссар не поверил тебе, когда ты описала ему Исаака.

— Откуда ты знаешь?

— Эти вещи могут быть полезными, — мужчина указал на свои глаза.

— Модификации не только улучшают мое зрение, но и имеют некие другие функции.

Интересно.

— Что за функции?

Элайджа положил руку на ручку двери.

— В машине, — он напомнил ей, что это не та тема, которую следует обсуждать на улице.

ГЛАВА 7

Сев за столик в бистро, они воспользовались бесплатным доступом к Wi-Fi, чтобы поискать информацию на планшете. Ксио не тянуло домой. Несмотря на то, что она очень старалась убрать ужасные следы прошлой ночи, в ее квартире продолжал царить хаос.

— Как вы объединяете свои компьютеры друг с другом в сеть? — Захотелось ей узнать.

— Энергия.

— Энергия? Электричество?

Ксио сделала большой глоток из своей чашки с кофе, пока Элайджа пробовал соевое какао.

— Сложно объяснить. Это работает, но я без понятия, каким образом. Какао вкусное. Лучше, чем кофе, — признался он, тем самым вызвав у нее улыбку.

— В твоё время больше нет шоколада? — Жизнь без шоколада — немыслима!

Элайджа провел кончиками пальцев по краю чашки.

— Не все так плохо в моем времени. Но тут я с тобой согласен, действительно жаль, что нет шоколада.

Через некоторое время Кио улыбнулась удача, и она нашла информацию о пропавших женщинах в этом округе. На этот раз объявление об исчезновении было размещено на сайте Федерального ведомства уголовной полиции, которое, очевидно, понимало, что это дело связано с цепочкой убийств. Для такого типа преступлений в уголовной полиции имелись сотрудники, занимающиеся оперативно-розыскной деятельностью или специалисты-криминалисты, которые составляли портреты преступников. Пропавшая женщина была молодой матерью, имела одного ребенка и состояла в браке три года — идеально подходит под шаблон добычи Исаака.

— Эта женщина шла пешком домой от подруги. Та же улица, только за углом. Очень маленький промежуток времени и густонаселенный жилой район. Лето, незадолго до девяти вечера. На улице было еще светло. Как Исаак смог похитить её в такое время? Она же должна была сопротивляться и кричать. Почему никто этого заметил? — тихо спросила Ксио Элайджу. Ей было неудобно говорить об этом на людях. Хотя они и выбрали уединенное место в бистро с толпой посетителей, но девушка постоянно оглядывалась, чтобы разузнать, что делают другие посетители. Ее паранойя была необоснованной. Люди были заняты своими делами, и никто не обращал на них внимания. За исключением обслуживающего персонала. Одна официантка уже флиртовала с Элайджей, когда принимала заказ. Ксио не рассматривала симпатичную невысокую блондинку как конкурентку. И как оказалось, девушка совсем не ошиблась в своей оценке. Ксио была обычной девушкой, без неземной красоты. Большинство мужчин предпочли бы миниатюрную официантку — плод правильных форм и красоты.

Официантка небрежно прислонилась к прилавку и буквально поедала Элайджу глазами. Многие девушки убили бы за ее фигуру песочных часов, тонкую талию и объем груди, которой подходит бюстгальтер с чашечкой D и выше.

Элайджа взял Ксио за руку. Его кожа была шероховатой на ощупь. У него были мозолистые руки рабочего.

Но эта шероховатость была вызвана не годами работы, а бесчисленными шрамами на груди, животе и ногах. Мужчина переплел свои пальцы с пальцами Ксио, улыбнувшись.

— Грудь официантки искусственная. В ваше время женской груди придается большое значение, как и внешнему виду в целом. Вы слишком зациклены на зрительном восприятии.

— Да, я не могу и не хочу тебе перечить в данном случае. Это лишь дух времени.

— Настоящая красота не имеет ничего общего с внешностью.

Эти слова прозвучали из уст Адониса? Элайдже легко говорить. У него определенно нет проблем с противоположным полом, ему достаточно только свиснуть, как целая толпа женщин набежит.

— Какой смысл в красивой упаковке, если в голове царит пустота? Я не хочу предполагать, что эта женщина поверхностна или даже глупа. Но я не думаю, что смог бы искать с ней преступника. Или хотел бы. — С улыбкой на губах, от которой у Ксио слегка затряслись коленки, Элайджа положил на стол маленькую серебряную коробочку.

Инстинктивно девушка отклонилась, так как уже имела достаточно неприятное знакомство с этой вещью, размером с зажигалкой Zippo.

— Этот ЭМ… я имею в виду прибор для остановки пульса… — Ксио сглотнула, и если бы Элайджа не держал ее за руку, отпрянула бы от него. Он также положил свою вторую свободную руку на ее и ласково погладил, это был очень интимный жест. Элайджа пробудил в ней ту сторону, которую она раньше не замечала.

Пальцами свободной руки Ксио осторожно потянулась к маленькой серебряной коробочке на столе и оттолкнула ее.

— Исаак усыпил ее этой штукой? Похоже на то. То, что она сделала со мной, трудно описать словами. Я не могла издать ни звука, и не была в состоянии даже пошевелиться.

— В этом и смысл данного прибора остановки пульса. Он максимально останавливает деятельность человека без травм или необратимых повреждений. Это правда неприятно, но не убивает. — Элайджа посмотрел на нее сочувствующим взглядом. — На тебе я больше никогда его не использую. Я обещаю тебе. Сожалею, что мне пришлось его применить. Ситуация, которую я обнаружил при входе в линию времени, сбила меня с толку. Исаак поранил меня, и по неудачному стечению обстоятельств я оказался не в той линии времени.

— Не в той линии времени?

Элайджа вздохнул.

— Я был настроен на тысяча девятьсот восемьдесят пятый год. Был к нему готов. Но не ожидал две тысячи двенадцатый, — он выговаривал года очень необычным способом.

— Когда ты шел за ним по пятам, и все это происходило так быстро, как ты мог к такому подготовиться?

— Мы часто путешествуем сквозь время. Я знал, что Исаак попытается сбежать в прошлое, и я стартовал в хронологически верном порядке за мгновение до того, как он собирался отправиться в путь. Я пытался остановить Исаака. Но безуспешно. Он оказался не в тысяча девятьсот восемьдесят пятом году, а здесь.

Ксио потребовалось некоторое время, чтобы переварить его слова. Черт возьми, это было так сложно!

Элайджа подождал минутку, пока официантка, которая подавала еду, была вне пределов слышимости.

— Я знал, в какое место Исаак собирался в восемьдесят пятом году, и мог бы остановить его от убийства. Из-за того, что я вступил с ним в бой перед путешествием во времени, повредилась линия времени без возможности восстановления. Мы можем попасть в любой момент времени только один раз, иначе возникнут пространственно-временные аномалии. Я не ученый. То, что здесь творит Исаак, бесповоротно.

Элайдже это не нравилось так же, как и ей. Ксио видела, что он думал, что не справился со своим заданием. Исаак уже убил двух женщин, и третья жертва сейчас находится в его власти. При этом он задавал такой быстрый темп, что кружилась голова. Девушка осознавала причины этой спешки, и мысли, словно кислота, разъедали её мозг.

— Исаак делает это из-за тебя, чтобы ткнуть тебя лицом в твои неудачи.

Элайджа тихо застонал и швырнул вилку, которой ранее вяло ковырялся в своем пироге на столе.

— Мы всегда соперничали друг с другом. Исаак постоянно хотел доказать моей матери, что он лучше из нас двоих. Для этого ему даже не нужно было прилагать усилий. Младший брат был ее любимцем с рождения, так как родился физически безупречным. — Горечь, которую чувствовал Элайджа, ощутимо витала в воздухе. — Я никогда не боролся за ее признание, потому что никогда не мог достичь того совершенства, которое она себе представляла. В отличие от моей матери, я смирился с тем, кто я есть, и с тем, что я никогда не смогу быть тем человеком, которого она пыталась создать.

Знал ли Элайджа, что он намного совершеннее, чем думал? Одни только его мудрые слова были тому доказательством. Ксио взяла мужчину за руку.

— Пошли искать его след?

Элайджа кивнул.

— Мы должны быть начеку. Исаак вернет ее туда, откуда похитил. Предполагаю, что территория не такая уж и большая, хотя я не знаю местность. Куда нам ехать?

— В Кобленц (прим. пер.: Кобленц — город на западе Германии (ФРГ), в федеральной земле Рейнланд-Пфальц). Это добрых сто км отсюда.

— Это долгий путь. Тогда мы должны срочно собираться, чтобы не терять больше времени.

***

— Ты видишь призраков, Гербер! — Главный комиссар уголовной полиции Либерсберг не скрывал, что он думает о его идее. — Женщина с мускулистым иностранцем, который похож на подозреваемого.

— Тот мужчина знал о преступлениях, и ему было известно о пальцах.

— Тогда у нас утечка информации. Фрэнк, мальчик мой, ты же знаешь, какой психологический портрет создали наши люди. Он действует в одиночку. К тому времени, когда ты увидел сомнительную парочку, преступник уже имел в своей власти третью жертву. Ты зря помешался на них!

Гербер стиснул зубы. Он ненавидел, когда его старший коллега обращался с ним, как с глупым мальчишкой. Его чутье подсказывало ему, что в том типе с парка было что-то подозрительное. Его спутница слишком быстро выдала подходящее описание. Она солгала, и он это чувствовал. И специалисты-криминалисты, которые занимаются составлением портрета преступника, тоже могли ошибиться.

— Я знаю, что это твое первое дело в качестве руководителя комиссии по расследованию убийств. Ты хочешь сделать все правильно и полностью проникся этим убийством. Я понимаю, что ты хочешь разобраться с каждой зацепкой, но, Фрэнк, — его начальник глубоко затянулся сигаретой, выдохнул через ноздри голубой дым и откинулся на спинку своего черного кожаного кресла с тихим стоном, — садись! — Главный комиссар указал на стул перед своим письменным столом.

Гербер даже и не думал о том, чтобы присесть, иначе последует одна из громких речей Либерсберга.

— Спасибо, но я постою. Провел весь день в машине.

— Фрэнк, я думаю, что ты еще не дорос до такого дела. Возможно, было ошибкой поручить тебе его так рано.

— Вы собираетесь лишить меня дела? — Гербер глубоко вздохнул. Либерсберг не мог этого сделать! Он не посмеет.

— Так будет лучше, мой мальчик. Когда я поручил тебе это дело, то не знал, чем оно обернется. Я думал, что это обычное убийство, а не дело рук серийного убийцы. Это тебе не по плечу. У меня приказ сверху. Мне жаль.

Это происшествие предоставило Герберу повод, наконец-то, показать, что он собой представляет, и выйти из тени своего наставника и начальника. Он был умнее большинства, но ему постоянно вставляли спицы в колеса и говорили, что он должен еще много чему научиться. Такого мнения был и его старший наставник. Именно тот человек, в котором Гербер сейчас разочаровался. Отношения со старшим коллегой были сложными, но сердечными. Старик был занозой в заднице, и с ним нужно было обращаться с осторожностью. Его Мнимый покровитель взял Гербера под свою опеку сразу же после того, как парень закончил учебу в полицейской академии и поступил на службу в качестве стажера.

Наконец Гербер опустился в кресло перед письменным столом и взглянул на Либерсберга. Если бы старик знал, что он хотел с ним сделать, у него бы случился сердечный приступ. Гербер сложил руки нарочито спокойными движениями, ни в коем случае не желая показать своему сидящему напротив начальнику, как сильно его расстроило это предательство. Это можно было назвать только одним словом — предательство. Его начальник предал его, чтобы его отдел выглядел лучше.

— Вы знаете, на что я способен, и не хуже меня осведомлены, что я вкладываю в это дело все свои способности и энергию. Я единственный, кто знает все подробности этого расследования. — веко Гербера нервно дернулось от нервов. Даже при всем его самообладании это проклятое подергивание не прекращалось. Наоборот, чем больше он старался, тем хуже становилось.

— Вот в чем я вижу проблему, мой мальчик. Ты не выдерживаешь давления общественности. Фрэнк, ты уже держишься на честном слове и помешался на каких-то следах, которых на самом деле вовсе нет. — Либерсберг сочувственно взглянул на Гербера и сузил свои поросячьи глазки из-под кустистых бровей. Старик отчаянно пытался прочитать письмо, которое лежало перед ним на массивном деревянном столе. — Вот, черным по белому. — Чтобы убедить Гербера в верности своих слов, Либерсберг протянул письмо.

Старый хрыч мог засунуть себе эту бумажку куда угодно!

Гербер проигнорировал протянутую руку вместе с письмом и посмотрел на своего начальника непреклонным взглядом. В глазах Либерсберга читалось разочарование, когда он спустя вечность опустил руку и положил письмо обратно в стопку.

— Тот тип точь-в-точь подходит под описание преступника…

— Что за бред! — Его начальник ударил кулаком по столу и тем самым закончил весь этот фарс с фальшивым дружелюбием. — Для твоего же блага, если я отстраню тебя от этого дела, к тому же, ты совсем не в себе. Возьми отпуск, отдохни.

Этот ублюдок не только отстранил его от дела, но и выгнал из оперативной группы. Гербер едва сдерживал гнев.

— Вы не можете этого сделать.

— Я могу это сделать. Отпуск или отставка.

Боже, Гербер любил свою работу, но это лицемерное отношение протирающих штаны начальников действовало ему на нервы!

Официально они могли отстранить его от дела, но он не успокоится, пока не поймает этого сукиного сына.

***

— Здесь полно копов! — выругалась Ксио, вернувшись обратно в безопасное место внутри автомобиля.

Элайджа вопросительно посмотрел на нее поверх оправы новеньких черных, как смоль, солнцезащитных очков.

— Копы?

— Прости. Это оскорбительное прозвище для полицейских. Я подслушала разговор. — Мужчина повернулся к ней, предвкушая новости, и снял солнцезащитные очки.

— Некоторые соседи разговаривали между собой о жертве. Женщину зовут Мариэлла Лауро. Она итальянка. Мариэлла здесь не пользуется симпатией. Говорят, что она зашла слишком далеко и наставляет рога своему мужу.

— Зашла слишком далеко? Наставляет рога?

Мужчина явно ни черта не понимал.

— Говорят, она имела на стороне любовную связь. — Элайджа так и не въезжал, что девушка имела в виду, и ей было это видно по странному выражению его лица. — У нее были любовные отношения с другими мужчинами.

— Она изменяла мужу? — Мужчина задумчиво смотрел через лобовое стекло в одну воображаемую точку. Он зажал нижнюю губу между указательным и большим пальцем и потянул её.

Ксио буквально видела, как в его голове закрутились колесики.

— Наши специалисты-криминалисты, которые занимаются составлением портретов преступников, подозревали такую подоплеку.

— Все женщины имели детей? — Этот вопрос все время крутился у нее в голове.

— Все, кроме первой жертвы. Она была в отношениях, но у нее не было детей.

У Ксио уже распухла голова от информации, и она прислонила её к стеклу. Это принесло девушке небольшое облегчение, в машине было ужасно жарко. Она бы все отдала за охлаждающий ливень.

— Были признаки того, что они являлись неверными женами.

— И Исаак всегда похищал их, когда они находились не дома.

— Двух женщин в моем времени он похитил прямо из их дома. Они были одни в тот момент.

— А что, если женщины не были на занятиях йогой или со своими лучшими подружками? Возможно, у них был роман на стороне?

Элайджа плотно жал губы, и они превратились в узкую бескровную линию.

— Возможно. Наши специалисты предполагали, что Исаак хотел наказать женщин за то, что они бросали своих детей ради встречи с любовником. Он проецирует поведение нашей матери на этих женщин.

— Исаак делает это из мести к вашей матери? Так как ее уже нет в живых, он осуществляет свое желание таким способом?

— Я не психолог. — Очки снова упали ему на нос. Они скрывали его глаза, а также выражение его лица. Ксио не могла понять настроение Элайджи. Конечно, ему было небезразлично, что его брат делал с этими женщинами. — Недалеко есть детская площадка. Полиция туда не смотрит.

Мужчина осознанно перевел тему в другое русло. Ксио не хотела донимать его.

Элайджа откинулся на спинку автомобильного сиденья.

— Еще нет. Но я уверен, что это имеет решающее значение.

— Почему ты так уверен? Есть сходство со старыми делами?

— В мое время больше нет детских площадок.

— А что дети делают после школы? Куда они идут?

— Уроки проходят дома. После войны школы так и не возобновили свою работу. Совместное обучение в образовательных учреждениях было связано с высоким риском заражения. Их закрыли. Образование является опорой общества. В нашем обществе, ориентированном на результат, это видно, как никогда. Занятия проходят через государственную сеть. Дети и учителя встречаются на виртуальных платформах, а не лично.

— Как жаль. Значит никаких детских площадок. Неверные замужние женщины с детьми. Это довольно значимая информация. Исаак возвращает их на детские площадки. Почему ты так уверен в этом?

— Он мой брат. Я вырос с ним.

Учитывая обстоятельства, которые ей описал Элайджа, он и Исаак должны были быть очень близки друг с другом.

— Как складывались ваши отношения?

— Если два человека вместе выросли, это не означает, что они должны нравиться друг другу или даже любить друг друга. — Мужчина повернул голову в сторону. — Исаак ненавидит меня. Обычно люди, братья и сестры, показывают друг другу свою любовь. Мой брат каждый день показывал мне, как сильно он меня ненавидит. — Элайджа неосознанно схватился за левую грудь, именно за то место, где большой послеоперационный рубец изуродовал его тело. — Я знаю брата, все его грани. Я очень рано заметил, что с Исааком что-то не так. Он добился того, что меня исключили из программы усовершенствования, манипулируя мной.

— Исаак виновен в шраме на твоем бедре? — Это лишило ее дара речи. В данный момент Ксио и ее брат не были в хороших отношениях. Но она никогда не причинила бы ему вреда. Ни физического, ни морального. В детстве они были не разлей вода. Девушку безумно огорчало, что сейчас все было по-другому.

— И не только в нем, — Элайджа на мгновение задумался, — Исаак пытался убрать меня с дороги с помощью так называемой учебной лазерной кассетной гранаты. Она была острой и продырявила меня, как губку. Пострадала моя нога, селезенка, плечи, грудь. Ты все это уже видела. Так как я стал бракованным, то больше не подходил для программы усовершенствования, и меня исключили. Исаак не хотел делить признание нашей матери со мной. На самом деле, ему вовсе не нужно было соперничать ради ее благосклонности. Она дарила только ему все свое внимание и благосклонность. Я был генетическим провалом, и мне повезло, что она не заявила, что я дефективный и, следовательно, нежизнеспособный. В таком случае это было бы основанием для удаления эмбриона на позднем этапе. Но мой отец не допустил бы этого. Его забота обо мне, вероятно, является причиной того, почему она запретила ему общаться со мной, и, в конце концов, его убрали с дороги.

Ксио с трудом могла представить, каким потерянным Элайджа чувствовал себя, будучи маленьким мальчиком, к которому мать никогда не относилась с любовью. Как его мучила и терзала женщина, которая должна была защищать его от всего зла в мире, а не обвинять в том, что он не соответствует её идеалу. Девушка взяла руку Элайджи с его груди и вложила в свою.

— Твой отец любил тебя, как отец должен любить свое дитя и как подобает матери.

Элайджа нежно коснулся ее щеки, провел рукой по подбородку, ниже по шее к верхней части груди.

— Ты слишком хороша для этого мира, для любого мира вообще, теперешнего или будущего. — Мужчина неожиданно коснулся ее губ своими. У него был вкус какао, и Ксио почувствовала легкое покалывание в животе.

— Нам не следует этого делать, — сказал он ей в губы и рассмеялся. — У нас нет будущего. Мы должны остановить Исаака.

В одном Ксио была с ним согласна. Они должны засадить его брата в тюрьму. Но что касается первого пункта, у нее было кардинально противоположное мнение.

ГЛАВА 8

Ах, вот и они, идут по следам! Эти дилетанты за деревьями не видят леса. Гербер же, с другой стороны, видел все взаимосвязи. Это не может быть просто совпадением, что тот тип и его девушка снова появились на месте преступления. В добрых сотнях километров от предыдущего места убийства. Эти двое явно что-то скрывают. Хоть Гербера и отправили в отпуск, но это не мешает ему и дальше вести это дело. Он должен быть начеку, чтобы самому не стать мишенью и не получить отстранение от должности.

Девушка села в темно-синий автомобиль Toyota Yaris после того, как рыскала недалеко от места преступления. В данный момент они сидели в своей машине и ждали. Это было странно. Они не могли похитить жертву, находясь в машине. Что, если замешан еще один преступник, а они вдвоем просто разведывают местность для своего сообщника?

Согласно психологическому портрету, преступником был мужчина от двадцати до сорока лет. Одиночка без социальных контактов. Склонен к насилию, имеет военную подготовку. Сотрудники службы розыска подозревали, что преступник ранее подавал заявление на службу в полиции, но его не взяли. Пара не вписывалась в эту картину. Но то, что они как-то связаны с убийцей, было очевидно, как дважды два. Гербер потянулся к мобильному телефону на центральной консоли и набрал номер своего коллеги и друга из транспортной инспекции.

Через несколько минут комиссар уже имел файл со всеми данными. С дамой все было чисто. Если не брать во внимание судебное постановление, которого девушка добилась в отношении своего бывшего мужа, ее контакты со следственными органами ограничивались только ролью жертвы. Существует неписанное правило, что женщины влюбляются в мужчин одного и того же типа. Наталья Ксиомара Диаз имела склонность к головорезам и насильникам. Психологический портрет бывшего военного идеально подходил ее спутнику богатырского роста. Здоровяк походил на вышибалу.

То факт, что они сидели в машине и все еще ждали, сбивал Гербера с толку. Неужели он действительно ошибся в чем-то? Комиссар быстро откинул это мысль, которая пришла ему в голову. Эти двое точно имели какое-то отношение к преступлениям. Какое именно, скоро станет ясно.

***

Ксио слизала жир с пальца. Было что-то захватывающее в том, чтобы есть в машине картошку фри и макать в соус жареные во фритюре сырные шарики, пока она и милый, привлекательный Элайджа в роли детектива осматривали место преступления. Если бы еще этот симпатичный детектив не смотрел на нее так, будто она собственноручно убила корову, чтобы из её молока сделать сыр.

Ксио стало не по себе под осуждающим взглядом Элайджи.

— Я не буду веганом! Даже и не думай об этом. Я пробовала, но я люблю сыр. Ни одно животное не умерло при производстве моего сыра.

— Это материнское молоко чужеродного вида млекопитающего. Его должны пить телята, а не люди.

— Ага, люди должны пить искусственные питательные коктейли и другой мусор. Я почти не ем мяса, но мне нужен мой сыр. — Ксио повернулась к Элайдже, который на самом деле дерзко ей улыбался. Он пытался дразнить ее. И она повелась на это. Сдерживая улыбку, девушка сняла солнцезащитные очки и надела очки для зрения, поскольку уже смеркалось. — Исаак не торопится. Или мы ошиблись?

Элайджа покачал головой. Приложив палец к ее губам, прося замолчать, он указал на небольшую группу деревьев рядом с детской площадкой.

Сначала Ксио ничего не такого не увидела, ведь у нее и не было таких супер глаз, как у Элайджи. Прошло мгновение, прежде чем она заметила расплывчатый облик человека в зарослях. Худой и миниатюрный мужчина был не Исааком.

— Исаак не появляется, потому что взволнован. Этот полицейский со второго места преступления здесь. Брат тоже это заметил, поэтому похитит новую женщину позже или где-то в другом месте, потому что этот слабоумный сотрудник органов правопорядка напугал его. — Элайджа сердито ударил кулаком по консоле автомобиля. Пластиковые панели резко заскрипели из-за вспышки его ярости.

— Извини, — мужчина положил руку на ее руку, которая лежала на ручке переключения передач, — я в бешенстве. Этот идиот прогнал Исаака, и каким образом? Потому что комиссар ведет слежку за нами.

От этой мысли Ксио почувствовала себя совсем по-другому. За ними наблюдали? Учитывая поразительное сходство Элайджи со своим младшим братом, это был лишь вопрос времени.

— Я пойду пешком.

Рука Элайджи уже была на ручке двери, но Ксио не могла этого допустить. Она заблокировала двери машины одним нажатием кнопки.

— Что это значит?

— Я дальше пойду пешком, а ты уедешь на машине. Полицейский не может преследовать нас обоих и должен выбрать кого-то одного из нас. Я подозреваемый. Он последует за мной. В плане Элайджи был один минус. Если она уедет, а он пойдет пешком, кто же будет следить за местом преступления? Элайдже не понравится блестящая идея Ксио.

— Я выйду из машины, а ты поедешь, — предложила девушка. — Твой брат меня не знает.

— И рисковать, что Исаак тебя обнаружит? — Элайджа покачал головой. — Что ты сделаешь, если он появится? Мой брат убийца, а не какой-то непослушный мальчик, которого шлепают по рукам. Сам факт, что ты здесь со мной, делает тебя мишенью его агрессии. Исаак может причинить тебе боль… — Элайджа пригладил свои непослушные волосы легким движением руки. Его волосы жили своей собственной жизнью. По крайней мере, одна прядь его темной шевелюры всегда была непослушной, и торчала прямо или сбоку. Мужчина покачал головой.

— Я не могу в это поверить! Либо Исаак совсем сошел с ума, либо хочет увенчать все убийством полицейского. И этот придурок-полицейский преподносит ему себя на блюдечке с голубой каемочкой. Открой дверь!

Ксио открыла двери, нажав на кнопку.

Элайджа выскочил из машины и побежал на небольшую детскую площадку. Рана на бедре была почти незаметна, несмотря на то, что он двигался быстро и проворно.

Ксио тоже вышла из машины. По сравнению с Элайджей она двигалась как хромая черепаха. Она слышала звуки драки, но ей потребовалось мгновение, чтобы увидеть сцену, которая разыгралась посреди игровой площадки.

Драка мужчин была похожа на какой-то странный танец. Несмотря на царившую темноту в это время дня, Ксио удалось разглядеть кто из них Элайджа. Она осознала, каким монстром был Исаак в отличие от своего брата. Исаак был на добрую голову выше Элайджи, который казался тощим по сравнению с ним. Исаак имел телосложение бодибилдера, который накачался благодаря стероидам. Несмотря на огромную массу мускулов, он двигался со скоростью, захватывающей дух, и с легкостью танцора, о которой можно было только мечтать. В честном бою шансы Элайджи были реально близки к нулю.

— Эй, что здесь происходит? — Вмешательство комиссара уголовной полиции Гербера не очень увеличивало шансы в пользу Элайджи. Напротив. Ксио держалась на приличном расстоянии от двух противников, в то время как Гербер приближался к ним с вытащенным из кобуры оружием. Девушка недолго обдумывала свои шансы и решила, что привлечь внимание полицейского будет самым разумным решением. Гербер был один. Ксио видела лишь мужчину, у которого опасно дрожала рука с пистолетом. Он производил впечатление молодого, полного энтузиазма человека с превосходным чутьем, который шел по верному следу. В любой другой момент она отдала бы должное его выдающейся следственной работе.

Ксио подошла к комиссару с поднятыми руками.

— Не стреляйте! Ни мой спутник, ни я вам не враги. Мы искали убийцу. Некоторое время его уже ищет подразделение специального назначения. Он уже совершил три убийства. Можно сказать, что вы и мой друг — коллеги.

— Можно сказать? Я ничего не слышал о такой оперативной группе, — сказал Гербер, все еще направляя пистолет на Элайджу.

Ксио не ожидала, что комиссар поверит ей и опустит пистолет. Но все же его реакция была довольно положительной.

— Потому что американцы не рассказывают всем направо и налево, когда убийца бесчинствует. Мой друг работает в следственных органах США. Они подозревают, что преступник, который бесчинствовал там у них, также несет ответственность за серию убийств в Германии, — соврала Ксио. Но она не лгала об участии в этом деле властей США и о том, что Элайджа на самом деле знал, а не просто подозревал, кто преступник. Девушка лишь немного приукрасила правду и добавила деталей.

— И какова ваша роль в этом деле, госпожа Диаз? Вы Мата Хари нашего времени (прим. пер.: Мата Хари — танцовщица и куртизанка, которую обвиняли в шпионаже и казнили во время Первой мировой войны)? — Ксио изо всех сил старалась придумать правдоподобный ответ. — Вы, конечно, не агент по связям с общественностью нашей службы разведки? Это я знаю точно.

— Вы думаете, я бы вам сказала, если бы это было не так? — возразила Ксио. — Вы вообще не работаете над этим делом. — Это была лишь её догадка. Поскольку комиссар внезапно появился тут один, и поблизости не было подкрепления, это показалось девушке логичным предположением.

Уголки губ Гербера дернулись вверх, и он, наконец, опустил оружие.

Ура! Ксио была права. Время от времени ей все же везло в жизни.

— Он в этом и виноват. — Гербер глянул на Элайджу и Исаака, которые все еще кружили друг вокруг друга. Оба противника, казалось, разговаривали, но на таком расстоянии Ксио не могла разобрать ни слова. — Чтобы я не раскрыл его прикрытие.

Девушка не согласилась с его выводом, но и не опровергла его. Вместо того чтобы тратить время на этот разговор, она бы лучше бросилась на помощь Элайдже. Внезапно у Ксио возникла идея взять оружие у Гербера и использовать его, чтобы вывести из строя Исаака, но она почти сразу отбросила эту мысль. Конечно, она могла бы попытаться сделать это. Однако Ксио понимала, что больших шансов на успех у нее нет. Ее боевой опыт ограничивался драками с братом. С Грегором это была бы явно игра в одни ворота. Она даже не хотела тратить свои силы на эти мысли. То, что Ксио защищалась от своего склонного к насилию мужа, повлекло за собой серьезные последствия. В правом кармане её брюк был баллончик со слезоточивым газом. Она могла бы использовать его на комиссаре, чтобы отобрать у него оружие, но если этот трюк ей не удастся, Гербер будет вне себя от ярости, и ее ложь разоблачится. Да и что бы она делала с пистолетом? За всю свою жизнь Ксио ни разу не держала в руках оружие. Она вообще не знала, как с ним обращаться. Риск принять неправильное решение был слишком велик. Противники все еще кружили друг вокруг друга, каждый ожидал, когда другой совершит ошибку. На расстоянии добрых десяти метров Ксио мало что могла разобрать.

Элайджа ранее упоминал, что попытается сломать сопротивление Исаака. У него есть свои пути и средства. Они были братьями и росли вместе. Элайджа знал этого человека и понимал его слабые стороны. Но это все также может быть использовано Исааком против него.

Элайджа с рычанием бросился на Исаака, сбивая гиганта с ног. Они были будто связаны узлом. В темноте можно было разглядеть лишь клубок вылетающих рук и ног.

— Почему ваш друг не стреляет? — спросил Гербер.

— Если бы у него было оружие, он бы выстрелил. Он потерял его в драке.

В суматохе Исааку удалось вырваться из этой потасовки и снова встать на ноги. Но он стоял недолго. Элайджа воспользовался возможностью, когда Исаак обратил внимание на комиссара и Ксио, и ударил младшего брата ногой в подколенную впадинку, затем вскочил, схватил Исаака сзади за шею и снова повалил на землю. Обеими руками Элайджа обхватил массивную шею гиганта, держа его мертвой хваткой. Исаак упорно сопротивлялся, яростно сражаясь со своим братом. Этот тип был монстром по сравнению с несчастным Элайджей, который изо всех сил старался держать под контролем гораздо более сильного противника.

В тусклом свете фонаря Ксио увидела блеск металла. Элайджа закричал и отпустил своего врага, когда тот вонзил ему в бок лезвие ножа.

Прежде чем Ксио успела среагировать, она увидела, что Исаак направляется к ней словно разъяренный бык. Она сомневалась, что всего магазина служебного оружия комиссара Гербера хватило бы, чтобы остановить этого монстра.

Исаак повалил Ксио на землю, набросившись на нее с мощью падающего небоскреба. Весь воздух вышел из её легких после одного удара, и с неумолимостью многотонного веса на своей груди она не могла даже сделать вдох. Ксио очень сомневалась, что ей удалось бы вдохнуть и без веса, так как, несомненно, несколько ребер было сломано. Нечеловеческая боль в груди почти лишила её сознания. Пальцы Исаака сомкнулись на ее запястьях, словно железные кандалы прижимали её руки к голове, лежавшей на песке. Дыхание преступника коснулось ее лица. Ксио была вынуждена смотреть этому жестокому мужчине в лицо. Ее кровь застыла в жилах. Черты лица Исаака походили на Элайджу. Однако из-за увеличенной мышечной массы всего тела черты лица Исаака были более грубыми. Щеки впалые, скулы высокие, а глаза посажены глубоко. Его лицо с темно-коричневыми, почти черными радужными оболочками глаз в темноте превратилось в застывшую гипсовую маску. Ксио даже представить себе не могла, что чувствовали женщины наедине во власти этого чудовища.

— Это твоя женщина, Элайджа? — Исаак рассмеялся, словно сумасшедший. — Ты никогда не поймешь, что связываться с этими бл*дями — ошибка.

Пальцы Исаака сжали ее запястья, как тиски.

— Брат, я мог бы разорвать ее на куски. Как назойливую муху.

Ксио ни на секунду не усомнилась в словах Исаака. Парень был просто огромен, и, чтобы наглядно показать правдивость его намерений, он сжал её запястья так сильно, что кости захрустели, и, в конце концов, не выдержали напора. Боль была невыносимой, кость в ее правой руке треснула.

Комиссар Гербер, наконец, очнулся от своего шокового состояния. Звук выстрела разнесся во тьме, и нападавший был отброшен от Ксио силой удара.

Но это не остановило Исаака! Краем глаза девушка увидела, как Элайджа, набросившись на своего брата, похоронил его под собой.

Из пистолета комиссара раздался еще один выстрел, а за ним еще один. Два брата были сцеплены друг с другом, и Гербер никак не мог понять, в кого из двоих мужчин он попал.

Ксио поднялась на ноги и, шатаясь, сделала несколько шагов к комиссару.

Боль пронзила тело девушки, запястье пульсировало в такт её пульсу, но она должна была помешать полицейскому и безумному брату прикончить Элайджу. Своей неповрежденной рукой Ксио подняла с земли толстую палку и ударила Гербера по затылку. Он упал на землю, как тряпичная кукла. Дрожащими руками она подняла пистолет, лежавший на земле рядом с ним. Ксио была безумно напугана, но адреналин в ее жилах толкал ее вперед. Издалека она услышала сердитые голоса и лай собак. Через несколько мгновений полиция будет здесь.

— Исаак! — Ксио свистнула сквозь щель между передними зубами. — Эй, ты, ублюдок! — Сначала он не обратил на нее внимания. Ксио снова свистнула. — Безумный идиот, посмотри сюда, — закричала она во весь голос, наконец, привлекая его внимание. Исаак поднялся с маниакальной ухмылкой на губах и подошел к ней. Из его двух огнестрельных ранений шла кровь. Одна рана была на бедре, вторая — на правой груди, но, похоже, они не причиняли ему боль. Он без проблем подошел к ней, издавая какой-то звук, отдаленно напоминающий смех. Казалось, он даже не заметил оружие в ее дрожащих руках. Исаак склонил голову набок и, поджимая свои тонкие губы, наблюдал за ней, как за насекомым под увеличительным стеклом.

— Ты сбиваешь меня с толку.

— О, конечно же, я этого не хочу. — Голос Кси невольно надломился. Учитывая ситуацию, она должна была взять ноги в руки и бежать, куда глаза глядят. Однако она стояла как вкопанная, не в силах сдвинуться ни на сантиметр.

— Это был сарказм? Такая черта характера у нас не приветствуется.

Колени Кси тряслись так сильно, что стучали друг о друга. Ее руки дрожали, как осиновые листья.

— А ты храбрая или просто очень глупая женщина. Единственные люди, которые могут тебе помочь, лежат на земле без сознания. Только ты и я — мы остались вдвоем. — Страх от нескрываемой угрозы, звучавшей в его низком баритоне, пронзил все её тело. — Ты не сдаешься, это качество, которое Элайджа ценит в своих женщинах. Я не так сильно. Мои женщины просто должны кричать достаточно громко, когда я их трахаю.

Ее палец невольно дернулся на спусковом крючке оружия. Небольшого движения было недостаточно, чтобы спустить курок. Почему Кси колебалась? Зачем она тратила время на бесполезную глупую болтовню? Потому что она не была монстром. Полная противоположность Исааку. У нее была совесть, и девушка боялась сама стрелять в такого убийцу, как Исаак.

Но здесь выбор невелик, либо она, либо он. Ксио нажала на холодный металл спускового крючка. Отдача оружия пронзила все ее тело, горячей волной боли, начиная с запястья.

На Исаака это не произвело большого впечатления, наоборот, тяжело дыша, он продолжал идти к ней.

Ксио снова нажала на курок. Сила волны удара чуть не вырвала оружие из ее руки.

По крайней мере, второй выстрел попал в нападавшего и немного замедлил его движения. Исаак споткнулся и встряхнулся.

Девушка должна была использовать свой шанс, пока у неё еще имелись силы. Но ее правая рука невыносимо болела. Ее ребра горели с каждым изнурительным вздохом. Она едва могла дышать. Пистолет весил целую тонну. Ксио взяла оружие в левую руку. Больше нельзя ждать. Исаак снова пришел в себя. Она нажала на курок, и выстрелила три раза без сомнений и жалости.

Исаак по-прежнему стоял. Этот парень был пуленепробиваемым, что ли?

Он издал крик, который совсем не был похож на человеческий. Звук сирены достиг ее ушей, и она заметила голубое сияние сигнальных огней.

Ксио лишь на мгновение отвела взгляд, но этого момента было достаточно, чтобы Исаак успел быстро улизнуть. Она вздохнула с облегчением. За всю свою жизнь она никогда так не радовалась любопытным соседям и полиции. Ксио подползла к Элайдже, который истекал кровью, лежа на земле.

— Нам нужно уходить. — Элайджа был не в себе. Тем не менее, он сумел подняться, с трудом переводя дыхание и, опираясь на нее, пошел к машине.

На этот раз они отделались легко, но в следующий раз это будет не так просто. У нее не было ни малейшего представления, как одолеть такого сверхчеловека, как Исаак.

Ксио ехала час без конкретного пункта назначения, и плана, при этом нарушая все ограничения скорости. Она выжала из машины все, на что та была способна, и это было довольно много при мощности сто сорок лошадиных сил.

Девушка просто направлялась из города на юг, хотя на самом деле не знала, куда им ехать. Они нуждались в медицинской помощи. Колотая рана на животе Элайджи, на первый взгляд, казалась не слишком опасной. Однако огнестрельное ранение очень её беспокоило. Ранение на груди едва кровоточило, но там застряла пуля. Вскоре после того, как Ксио удалось посадить Элайджу на пассажирское сиденье, он потерял сознание и с тех пор больше не просыпался. Его лицо было смертельно бледным, дыхание прерывистым со свистящими хрипами. Его кожу покрывал толстый слой пота.

Элайджу необходимо отвезти в больницу, но как она должна была объяснить врачам, откуда взялось огнестрельное ранение? Полиция определенно разыскивала его, их.

Ксио повела машину на отдаленное парковочное место площадки отдыха прямо возле шоссе. При всем своем желании она была больше не в состоянии контролировать хаос в своем теле. Каждая клетка пылала от боли. Так что Ксио уже не могла проехать и метра. Ей не удавалось нормально взять в свои руки смартфон. От боли на глазах выступили слезы. Лишь третья попытка девушки увенчалась успехом, когда она использовала функцию голосового набора.

— Диаз, — ответил Марсель спустя, как казалось, целую вечность. Если бы его жена Микаэла ответила на звонок, Ксио бы повесила трубку, не сказав ни слова. Но теперь она всхлипнула от облегчения и едва могла членораздельно произнести связную фразу.

— Марсель, мне нужна помощь. — Она боялась, что он её не понял.

— Ксио?

Громкий всхлип снова сорвался с ее губ.

— Автомагистраль А6, площадка отдыха, я не знаю… пожалуйста, Марсель. Мне, нам нужна медицинская помощь.

ГЛАВА 9

Ксио очнулась в мягкой постели. Каждая косточка в её теле болела, а ребра сводили с ума. Каждое учащенное биение сердца причиняло мучительную боль. Со стоном Ксио перевернулась на бок, который, по ее мнению, был в лучшем состоянии. Но это было одной из многих ошибок, совершенных ею за последние несколько часов. Резкая боль пронзила ее грудь и беспощадно ужалила в спину.

— Ксио, сosita (прим. пер.: сosita в переводе с испанского — прелесть)… — Теплые губы коснулись её лба. У старшего брата был ярко выраженный испанский акцент, поскольку он прожил в Гондурасе первые семь лет своей жизни. Ксио любила акцент Марселя и была невероятно счастлива слышать его сейчас, осознавая, что это его голос, и ко всему этому, он назвал ее ласкательным прозвищем после всех тех ужасных слов, сказанных обеими сторонами во время их последней ссоры. Ксио не смогла сдержать себя, и слезы потекли рекой.

— Тсс… сosita… все будет хорошо. Почему ты всегда связываешься не с теми людьми? — Ксио могла бы задать брату тот же вопрос. Но она не хотела, чтобы между ними снова вспыхнула вражда. Марсель несколько раз поцеловал ее в лоб, не дождавшись ответа на свой вопрос. — В этого парня было огнестрельное ранение, сестричка. Я удалил пулю хирургическим путем. Микаэле пришлось ассистировать мне, и она была в ярости. Она боится за детей.

— Мы покинем вас сразу, как только Элайджа будет в состоянии идти.

— Это может занять некоторое время. У парня отказывали легкие, и он в буквальном смысле был одной ногой в могиле. С теми скромными медицинскими средствами, которые у меня здесь есть, я мало что мог сделать. И твоя рука, сosita. Я вправил ее, но руку должен посмотреть хирург. Мне было бы спокойнее, если бы ты сделала это в ближайшее время. Ты должна принимать седативные препараты не менее шести недель. Я знаю, насколько ты нетерпелива. Тебе дать что-то от боли? Или, может, снотворное?

— Я не хочу спать. Где Элайджа?

— Сosita, этот парень тебе не пара! Он точно такой же, как Грегор…

Стиснув зубы, Марсель сжал руки в кулаки. Таким Ксио знала и любила своего брата. Марсель был на пять лет старше и всегда был готов разбиться ради неё в лепешку. До появления Микаэлы. Из-за неё их отношения стали более сложными, хотя они оба этого не хотели. Ксио не ладила с его женой и утверждала, что Микаэла ее ненавидит. Марсель любил Микаэлу и, прежде всего, двух своих детей, но Ксио была его сестрой. Он был между двух огней. Ксио отдалилась от него, чтобы не разрушить семейное счастье брата, несмотря на то, что это решение разрывало её сердце.

Марсель взял ее руку, поднес ко рту и нежно поцеловал. Он боялся причинить ей боль. С темно-синими гематомами в виде отпечатков ладоней Исаака на руках Ксио чувствовала себя совсем по-другому. Ее ребра выглядели ничуть не лучше. Марсель забинтовал всю ее верхнюю часть тела, как рождественский подарок.

— Ты ушибла несколько ребер с левой стороны. Слава богу, они не сломаны

— Дуракам везет. — Ксио совсем не хотела думать о том, что случится, если этот сумасшедший снова её найдет.

— Самопознание — это первый шаг к искуплению. — Марсель провел свободной рукой по своим темно-каштановым вьющимся волосам. За время их разлуки у него появились седые волоски. Они с братом отличались друг от друга не только характерами. Марсель довольно эффектно олицетворял стереотип южанина и благодаря своей харизме был на хорошем счету у представителей противоположного пола.

На его фоне Ксио выглядела бледной и невыразительной. Она унаследовала от матери светлую кожу и голубые глаза. Вокруг карих глаз Марселя появились первые морщинки, которые за толстыми линзами очков в роговой оправе казались намного меньше, чем были на самом деле. Морщинки Марселя были признаком, бурной жизни и того, что он много смеялся. Ее брат был жизнерадостным человеком, в отличие от его жены, которую Ксио мягко назвала бы пессимисткой. Для Микаэлы все было серым или даже черным. Ксио не понимала, что в ней нашел её брат, но не ей было судить о его выборе.

Марсель, с другой стороны, считал своим долгом старшего брата не дать сестре сотворить какую-нибудь глупость. Он считал, что отъезд Ксио и её отношения с Грегором были его ошибкой. Но на самом деле, Марсель был меньше всего виноват в тех бедах, которые она сама натворила.

— Это он сделал такое с тобой? — Ксио хорошо знала Марселя, и если бы она подтвердила его предположение, то брат всерьез попытался бы причинить боль Элайдже. В данный момент, учитывая тяжелое состояние Элайджи, амбиции Марселя, вероятно, увенчались бы успехом. Ксио пришлось правдоподобно заверить своего упрямого, как осел, братца, что Элайджа не виноват в ее травмах — во всяком случае, напрямую. Она постарается не проболтаться о последнем факте.

— Элайджа никогда бы не причинил мне вреда. Он порядочный, очень умный…

— Умный? — перебил ее Марсель. — Держу пари, querida (прим. пер.: querida в переводе с испанского — дорогая), окружность его бедра в сантиметрах соответствует баллам его IQ.

— Внешность может быть обманчива. Элайджа умный. Братишка, можешь мне не верить, но он, возможно, даже разумней тебя.

— Я серьезно сомневаюсь в этом. Твои мужчины никогда не имели светлую голову на плечах.

— Элайджа не мой муж. — Ксио почувствовала легкий угол в груди. Безусловно, это были ребра. Кого она обманывала? Элайджа был привлекательным, и они целовались. Ксио бы не отказалась, если бы он тут же сорвал с нее одежду. «Будь реалисткой» напомнила она себе, «Таких парней, как Элайджа, не привлекают маленькие серые мышки». И учитывая ситуацию, в которой они оказались, было бы глупо идти на поводу у своих гормонов.

— Не твой муж? — Марсель улыбнулся. — Я знаю тебя, hermanita (прим. пер.: hermanita в переводе с испанского — сестренка). Ты положила глаз на этого мужчину, а может даже и два. — Хорошее настроение брата внезапно изменилось в противоположную сторону. — Мне не нравится, что ты возишься с этим уголовником.

— Элайджа не преступник, он не такой, как Грегор! — Ксио осторожно села, свесив ноги с кровати. На удивление она не почувствовала сильной боли, особенно когда двигалась медленно.

— Ты никогда не признавалась, что Грегор тебя бил, а теперь ты защищаешь этого типа.

Меньше всего Ксио сейчас было нужно, чтобы старшей брат читал ей нотации. В начале своих отношений с Грегором она была на седьмом небе от счастья. Даже Марселю нравился Грегор. Девушка измученно улыбнулась.

— Он не Грегор, ты должен мне поверить.

— Что случилось с этим парнем? Почему у него огнестрельная рана в груди и почему ты выглядишь так, будто тебя переехал грузовик? Ты не тот человек, который создает неприятности и задевает интересы других людей, что они в ответ применяют грубую силу. Если ты и находилась под давлением, то в этом всегда были виновны твои мужчины. Мое чутье подсказывает мне, что в этот раз точно такая же ситуация. Мне позвонить в полицию? Микаэла на самом деле хотела сделать это немедленно. Но я решил сначала поговорить с тобой.

— Нет! Не звони! — своим напористым ответом она еще больше усилила подозрения Марселя. — Элайджа — полицейский. — Ксио не любила врать своему брату, но если бы она рассказала ему всю правду, то в мгновение ока оказалась бы в психиатрическом отделении клиники, где ее старший брат работал челюстно-лицевым хирургом.

— Ага! — По интонации Марселя она поняла, что не смогла переубедить его. Брат снова провел рукой по волосам, и, сняв очки, потер переносицу. — Это он тебе сказал?

— Марсель, я знаю это наверняка.

— Тогда почему бы тебе не обратиться в больницу? Где его коллеги? Или он сверхсекретный спецагент? Да ладно, Ксио. Ты действительно веришь в это дерьмо?

Ксио не ожидала, что Марсель ей поверит. Ее брат был крепким орешком, и было практически невозможно его одурачить.

— Элайджа не отсюда, и ты, наверное, уже это заметил. Он гражданин Соединенных Штатов и работает в службе разведки. — Ксио старалась придерживаться правды, насколько это было возможно.

— Ясное дело, и если я сейчас пойду в ЦРУ или куда-то еще, мне там уверенно скажут: «ага, он работает у нас». — Марсель присел на корточки возле неё. — Я не знаю, что этот тип собой представляет. Тебя всегда тянуло к идиотам. Я просто боюсь, что однажды он также причинит тебе боль. — Марсель погладил предплечье Ксио кончиками пальцев. — Если бы он был сверхсекретным агентом ЦРУ, то это, по крайней мере, объяснило бы то, что я увидел на рентгеновском снимке его плеча. Невероятно! Я бы хотел разрезать его, чтобы увидеть все собственными глазами. У него очень затейливый протез плеча. Америкосы делают более высококачественные протезы, чем мы. И все эти дыры в его груди… у него также отсутствуют некоторые органы.

— У тебя есть рентген?

Марсель покачал головой.

— Мой приятель Роберт — ветеринар. Он любезно предоставил мне свой рентгеновский аппарат без лишних вопросов.

Ксио была благодарна Марселю за бескорыстную помощь. Она всегда могла на него положиться, когда в этом была необходимость.

— Я могу увидеть Элайджу?

Марсель встал на ноги и потер поясницу.

— Твой здоровяк в подвале. Я оборудовал себе там кабинет. Обычно я приношу домой только амбулаторные карты, а не пациентов. Микаэла не очень довольна количеством работы, которую мне приходится доделывать дома. Извини, не хочу втягивать тебя в свои личные проблемы с женой.

Но Ксио с радостью слушала бы его и дальше. Для нее было очень важно поддерживать связь с братом, а также с племянницей и племянником.

— Как поживают Лидия и Тимо?

На лице старшего брата появилась улыбка до ушей.

— У них все замечательно, — сказал Марсель, гордясь своими детьми. — Тимо в этом году пошел в гимназию. А у Лидии недавно было первое причастие.

Ксио не могла сдержать разочарование, которое охватило её, словно пожар. Ей удалось лишь частично скрыть его. Она не ожидала приглашения на причастие, так как Марсель знал, что сестра ненавидит ходить в церковь. Но он мог бы написать ей коротенькое сообщение. Его слова причинили ей душевную боль, которая была гораздо сильнее физической. Эта ситуация показала, как сильно они отдалились друг от друга.

— Прекрасно. — Ксио попыталась улыбнуться. — Мы покинем ваш дом сразу, как только сможем. Подвергать вас опасности было плохой идеей.

— А как насчет тебя, querida? Тебе не угрожает опасность?

— Не беспокойся, это моя проблема. Я прекрасно обходилась без тебя все это время и буду дальше продолжать в том же духе. — Я таким же успехом она могла дать Марселю пощечину. Поднявшись, её брат сделал шаг назад. Уголки его рта дернулись. У него внутри явно все кипело, и Ксио ожидала скандала, который так и не наступил. Раньше в такой ситуации Марсель бы сразу начал ссору. Микаэла действительно во многих отношениях кастрировала её брата. Ксио взяла сумочку с маленькой тумбочки у кровати. Только сейчас она заметила, что находится в своей бывшей детской, которую превратили в комнату для гостей.

— Отведи меня к Элайдже, пожалуйста. Хотя я могу найти дорогу самостоятельно, так как жила здесь достаточно долго. Я останусь с ним, не хочу нарушить вашу семейную жизнь дольше, чем нужно. Ты говорил, что Элайджа в подвале?

Выражение лица Марселя выглядело смертельно печальным.

— Ты не должна этого делать.

— Должна, — яростно ответила Ксио. Что, черт возьми, с ними стало? Слезы покатились из ее глаз.

***

Марсель вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. Посмотрев на белое полотно двери подвала, Ксио заплакала. Как они довели до такого? Она жаждала сердечных объятий брата, хотела, чтобы он просто сказал ей, что все будет хорошо. Но в ответ получила лишь неопровержимое доказательство того, что ей здесь больше не рады. Ксио очень хотела быть близкой тетей для своих племянников, но ее не пригласили даже на такое важное для католиков событие. Хоть с церковью её ничего не связывало, но она бы с радостью пересилила себя ради детей своего брата. Но ее брат в свою очередь этого делать не хотел. Ксио села на край кровати возле Элайджи и дала волю слезам.

— Шшш… — Девушка вздрогнула из-за нежного прикосновения к плечу, которое сопровождалось сильной болью, что в глазах аж потемнело

— Ты жива. Я боялся, Исаак… — Голос Элайджи был лишь тихим шепотом, и Ксио пришлось сосредоточиться, чтобы понять его слова. Она отвлеклась от своих проблем с братом, и ее слезы высохли.

— Я — крепкий орешек, — прохрипела Ксио, вытирая нос тыльной стороной ладони. — Какой-то сумасшедший меня не одолеет, нужно что-то посерьезнее. — Улыбнувшись Элайдже искусственной улыбкой, она поцеловала его в руку.

— Как тебе удалось убежать от Исаака? — Ксио увидела замешательство в его шокирующе бледных чертах лица.

— Половина магазина пистолета Heckler & Koch P30 комиссара Гербера и любезная помощь нескольких внимательных соседей, которые вызвали полицию. Исаак сбежал. — Ксио положила шинированную руку на оружие, которое было заткнуто за пояс брюк. Глупое место для хранения пистолета, но у неё не было кобуры, и оставить его где-то в доме с детьми тоже было плохой идеей. Девушка понятия не имела, зачем взяла пистолет с собой. Она не только напала на комиссара, но и украла его служебное оружие. Начало её криминальной карьеры было довольно стремительным.

— Ты должна поставить пистолет на предохранитель. — Элайджа вытащил оружие из-за пояса и показал ей, как это сделать. — Закрыть, открыть. Это очень просто.

— Ты знаешь, как обращаться с устаревшим огнестрельным оружием? — Мужчина улыбнулся измученной улыбкой и попытался сесть. Ксио осторожно потянула его за руку.

Элайджа тяжело задышал, когда Ксио нежно к нему прикоснулась.

— Повстанцы используют старое огнестрельное оружие, — с запинками объяснил он. — Мы часто находим его у них. После того, как некоторые коллеги поранились оружием, которое было снято с предохранителя, нам пришлось научиться обращаться с ним, а также стрелять. Для экстренных случаев.

Ксио кивнула, положив пистолет P30 в дамскую сумочку.

— Лучше хранить его там, — с трудом выговорил Элайджа. — Ложись со мной. Ты должна отдохнуть. Только отдых и сон, ничего больше, — заверил он ее.

Ксио с радостью приняла его предложение. Она прижалась к нему как можно ближе, осторожно положила свою голову на его грудь, наслаждаясь близостью и теплом его тела. Дыхание Элайджи стало ровным, и он уснул. Ксио ощущала ритмичное биение его пульса на своей коже, пока ее не одолела усталость.

Приглушенный стук в дверь вытянул Ксио из чуткого сна. Она потянулась, насколько позволяли ее ребра, наслаждаясь теплом тела Элайджи. Ей не хотелось прерывать этот интимный момент.

***

Стук в дверь становился более настойчивым. Ксио больше не могла его игнорировать. Она быстро надела рубашку, которую Марсель приготовил для Элайджи, натянула одеяло на свои ноги и, прикрыв самые горячие части тела Элайджи, впустила посетителя, пробормотав:

— Входите.

Она совсем не ожидала увидеть Микаэлу. Миниатюрная блондинка вошла на цыпочках и тихо закрыла за собой дверь. Ксио не привыкла к такому нисхождению со стороны женщины, которая ради своей цели была готова идти по головам других людей. Она хорошо знала Микаэлу и понимала, что невестка проявила снисходительность не из уважения к ним, а потому что Марсель не должен узнать, что его женушка заходила в подвал. Несмотря на свою хрупкую, почти невинную внешность, Микаэла была самой большой занозой в мире.

Ксио напряглась, ожидая ее слов. Она была уверена, что Микаэла появилась здесь не из вежливости.

— Наталья, как чувствует себя твой друг?

Её невестка всегда с большим удовольствием называла Ксио ненавистным ей именем и никогда не прекращала играть в свои игры.

— Ему уже лучше. — Ксио удивилась, что ее слова прозвучали так безэмоционально.

— Это хорошо.

Микаэла глубоко вздохнула. Ее стально-голубые глаза дьявольски заблестели. Вычурным движением руки она откинула свои волосы назад. Её привлекательная внешность определенно бросалась в глаза. Но какой толк из красивой упаковки, если содержимое испорчено?

Ксио приготовилась к словесным ударам Микаэлы.

— Я не могу позволить, чтобы ты втянула мою семью в неприятности. — Ксио почти приняла её оправдание за чистую монету. Но ее невестка нагло врала, и это было видно по ее злобной насмешливой улыбке. — Марсель постоянно защищает тебя. Он поддерживает все твои неверные решения. Я поняла, что должна делать, как только он приехал сюда с вами.

— Ты не…

— …Вызвала полицию? — Микаэла подошла к двери. — Вы можете с удовольствием подождать здесь, чтобы увидеть, лгу я или нет. — Она направилась к двери, но затем обернулась. — Я проявила инициативу и купила тебе кое-что из одежды.

Полностью набитая вещами сумка упала к ногам Ксио.

— Я никогда не позволю, чтобы кто-то сказал, будто я вышвырнула тебя полуголой, — Микаэла получала огромное удовольствие, ведя себя подобным образом. — Надеюсь, что мы не увидимся в ближайшее время. В следующий раз я не буду так снисходительна к тебе. — А затем эта сучка захлопнула за собой дверь.

У Ксио и в мыслях не было подвергать опасности своего брата или его семью. Она не хотела пользоваться гостеприимством Марселя дольше необходимого. Но они со старшим братом не планировали, что им с Эладжей придется бежать сломя голову. Но, возможно, это было даже лучше.

— Она нас сдала? — Элайджа сел прямо и попытался поднять свои штаны с пола.

— Ага, родственников не выбирают.

Элайджа обдумывал её слова с мрачным выражением лица.

— Наверное, так и есть. Сваливаем отсюда.

— Да, так будет лучше. Я уверена, что Микаэла не врет.

Ксио вытащила спортивные штаны из сумки и, быстро надев их, помогла одеться Элайдже. На самом деле предательство Микаэлы не было для Ксио большой неожиданностью.

ГЛАВА 10

Ксио потребовалось приложить немало усилий, чтобы добраться до машины. Элайджа сильно на нее опирался. Дорога была недолгая, но он выглядел измученным, словно пробежал марафон. Заверение Элайджи в том, что все в порядке, было ложью, и он просто хотел, чтобы Ксио успокоилась. Как только они тронулись с места, мужчина уснул.

***

Ксио собиралась принять уже третью болеутоляющую таблетку за последние четыре часа и, таким образом, достигала максимально допустимой дозы лекарства в день. Но боль в ребрах не прекращалась и сводила её с ума. Она проглотила гигантскую таблетку, сделав глоток лимонада. Звонок мобильного вырвал Ксио из функциональной летаргии, в которой она в течение нескольких часов вела машину, пусть даже без конкретной цели. По рингтону стало понятно, что звонил Марсель.

Ксио нажала на кнопку на руле и приняла звонок по Bluetooth через устройство для громкой связи.

— Ксио? — Голос брата прогремел из динамиков автомобиля.

— Кто же еще.

— Не ёрничай! У тебя все хорошо?

— Хорошо насколько это возможно, когда приходиться убегать от полиции, потому что твоя жена… — Она проглотила конец предложения, стиснув зубы изо всех сил.

— Lo siento (прим. пер.: Lo siento в переводе с испанского — прости), Ксио. Мне так жаль. Микаэла не должна была этого делать, Cosita. Lo siento. Estoy harto…(прим. пер.: Estoy harto в переводе с испанского — мне надоело). Я так устал от этого! Я не знаю, что мне делать! — Марсель боролся со своими эмоциями. Ксио услышала его тихое всхлипывание. Слышать плач своего старшего и всегда сильного брата было для нее чересчур. Девушка поспешно повернула машину вправо на полосу для экстренной остановки и выключила двигатель, остановившись. Ее зрение было затуманено из-за скопившихся слез на глазах.

— Полиция была здесь. Слава богу, во время телефонного звонка Микаэла не упомянула об огнестрельном ранении. Она сказала только то, что моя непутевая сестра является преступницей, была здесь со своим любовником и угрожала нашей семье. Я отмахнулся от полицейских и сказал, что Микаэла слишком драматизирует. — Марсель тихо вздохнул. — Оба служащих отругали меня и сказали больше не обращаться в полицию из-за семейных разногласий. Так что, думаю, мне поверили. Микаэла, как всегда, повела себя трусливо и избежала всего этого. Схватив детей, она поехала к своим родителям. Я должен был четко понимать, с кем я живу. — Марсель замолчал, короткая пауза затянулась. Если бы Ксио знала, что их появление приведет к таким широкомасштабным последствиям для ее брата, она бы не втягивала его. С другой стороны, Элайджа бы точно не пережил ту ночь без помощи брата. Марсель помог ей, и в награду за его бескорыстную помощь она разрушила его семью. Вот это да! Ксио действительно притягивала несчастье.

— Марсель, мне очень жаль.

— Рано или поздно это случилось бы, hermanita. Не вини себя. У нас уже давно начался кризис в отношениях, и мне показалось, что Микаэла только и ждала такого случая. — Марсель издал громкий звук, который подтверждал его отвращение к своей жене. — Как еще можно объяснить то, что у нее с ходу появился адвокат по бракоразводным делам? Ты тут ни при чем.

Но после слов брата Ксио не перестала чувствовать себя виноватой.

— Ты в порядке?

Марсель безрадостно рассмеялся.

— Разве не я должен был спросить тебя об этом раньше? Мои проблемы, в сравнении с твоими, не стоят и выеденного яйца. Что делает сейчас твой друг?

Ксио посмотрела на Элайджу, который спал, как убитый, несмотря на то, что она вела телефонный разговор.

— Он спит.

— Хм, — угрюмо ответил Марсель. — Что ты собираешься теперь делать? Поедешь домой?

— К сожалению, я не могу этого сделать. — Этот проклятый комиссар знал, кем она являлась, и даже если она и не была подозреваемой в убийствах, то ее определенно разыскивали из-за нападения на служащего полиции. Втягивать Марселя было плохой идеей. Лучше бы он остался в неведении.

— Твое долгое молчание о многом говорит. ¡Dios mío (при. пер.: ¡Dios mío! в переводе с испанского — О, господи)! Ты виновна, по меньшей мере, в половине моих седых волос.

— Ты знаешь, что это глупости? У тебя не будет седины…

— Да, я знаю. Просто хотел сказать, что очень за тебя переживаю. И потому что верю, что вы ввязались в какое-то скользкое дельце.

Ксио тихо фыркнула, чтобы дать понять Марселю, что она думает о его нравоучениях.

— Я признаю, что не считаю нужным обращаться в полицию, но это недоразумение. Элайджа в порядке.

— Недоразумение. — Из голоса Марселя исчезли нотки нежности. — Если этот парень втянет тебя во что-нибудь… Клянусь тебе, cosita… в следующий раз, когда увижу его, я продырявлю ему легкие!

— Нет! Марсель, Элайджа ни во что меня не втягивал. Это просто… — девушка судорожно вздохнула, не в силах придумать правдоподобную отговорку, — …чертовски сложно. Он хороший парень и, к сожалению, попал под линию огня. Я больше не могу и не хочу тебе объяснять.

— Сложно — твое второе имя. Ну, хорошо, так или иначе, тебе нужно найти убежище, где вас никто не найдет, и у меня есть идея.

Ксио очень нуждалась в помощи брата.

— Выкладывай.

— Берни.

Одно лишь упоминание этого имени мгновенно бросило Ксио в холодный пот. Не существовало слов, которые хотя бы приблизительно описывали дядю Бернхарда, бывшего возлюбленного ее бабушки, которая, к сожалению, скончалась. «Сумасшедший» это мягко сказано, и это слово не соответствовало душевному состоянию дяди должным образом.

— Никто там тебя не найдет. Берни фактически не существует.

— Он фактически сошел с ума. И в данном случае нельзя свалить вину на слабоумие.

— У вас будет крыша над головой. Немного еды. Твой друг будет в безопасности, и не забывай о лекарствах, которые я отправил вам через курьера.

— Если курьер найдет Берни.

— Я рассказал ему, как туда добраться. Если тебе нужны лекарства, то придется засунуть подальше свою гордость, в противном случае вам придется обращаться больницу.

— Берни, — сказала Ксио, сдаваясь.

— Берни! — ответил Марсель. — Напиши, как только доберешься. Я положил мобильный телефон с картой в курьерскую посылку. Никогда не знаешь, что понадобится.

Ксио даже и не подумала об этом. Ведь ее мобильный телефон можно было отследить. Как только она закончит разговор, сразу выключит свой любимый смартфон.

— Я так сожалею обо всем, не знаю, как тебя благодарить.

— Именно так и поступают братья и сестры. Te quiero, hermanita. Adios! (прим. пер.: Te quiero, hermanita. Adios в переводе с испанского — люблю тебя, сестренка. Пока!).

— И я тебя. — Ксио хотела сказать Марселю еще пару слов, но батарея мобильного лишила ее такой возможности. Телефон выключился. Девушка молча посмотрела на все еще спящего Элайджу, завела двигатель и повернула машину обратно на дорогу.

***

Дом дяди Берни находился в добрых двух часах езды к северу от того места, где выросла Ксио. Как назло, она уже проехала четыре часа в противоположном направлении, прежде чем ей позвонил Марсель.

После невероятно сложных шести часов за рулем, Ксио чуть не потеряла сознание, когда они наконец-то добралась до открытой парковки, находившейся возле леса. Излишне говорить, что добраться до места жительства Берни было нелегко. К сожалению, последнюю тысячу метров им придется преодолевать пешком. Уже наступил вечер, но на улице было все еще невероятно жарко, и когда девушка выглянула из машины, ее пульс нереально участился. По прошествии слишком длительного времени она снова смогла отпустить крышу автомобиля. Ксио заслонила рукой глаза от солнца, пытаясь сориентироваться. Прошла целая вечность с тех пор, как она в последний раз была здесь. Домик Берни живописно располагался на поляне посреди леса. Раньше это был охотничий домик, жители которого смогли вести вполне независимую жизнь. Там не было ни электричества, ни водопровода, ни каких-либо современных технологий. Дядя Берни приспособился к такому стилю жизни и даже немного усугубил его. Ее «дядя» был невысокого мнения о местных органах власти. У Берни не было документов, удостоверяющих личность, и поэтому он нигде не был зарегистрирован. Он был родом из Голландии, ему удавалось годами уклоняться от налоговых органов. Ксио судорожно думала, как преодолеть ту небольшую протоптанную тропинку через густой лес вместе с Элайджей, который все еще спал как убитый. Девушка взяла из центральной консоли пакет с болеутоляющими лекарствами. Он был пустой. Но таблетки и ранее ей не очень помогали, наоборот, она чувствовала себя плохо, живот болел. Ксио швырнула коробку на заднее сиденье, признавая свое бессилие.

— Вставай, Спящая красавица, мы приехали! — Ксио особо и не надеялась, что Элайджа выполнит ее просьбу. Но на самом деле он проснулся, глядя на нее налитыми кровью глазами. Мужчина выглядел сбитым с толку. Боже мой, хуже некуда. Девушка положила руку ему на лоб и, к сожалению, её подозрения подтвердились. Температура! Опять!

— Где мы? — Элайджа говорил словно пьяный, сел, с трудом переводя дыхание, и хватаясь за грудь. — Что мы делаем в лесу?

— Мы приехали к Берни, он друг семьи, и не доверяет ни властям, ни полиции. — Дрожащими руками Элайджа отстегнул ремень безопасности и открыл дверь машины. — Как далеко находится его дом?

— Километр нужно пройти пешком.

— О! — В глазах Элайджи появилась паника. — Мы в состоянии сделать это?

— Мы должны. — Ксио обошла машину. Несмотря на лихорадку, Элайджа больше не выглядел таким бледным, как несколько часов назад. — Давай просто будем идти потихоньку.

— Хорошая идея, — согласился Элайджа. Он оперся на сиденье, пытаясь встать, но упал прямо в объятья Ксио и на ее ноющие ребра. Она издала тихий крик от нахлынувшей боли.

— Прости, Ксио, но мое тело немного не слушается. — Несмотря на свои слова, мужчина вырвался из ее объятий и сделал неуверенный шаг. Его ноги дрожали, но он продолжал потихоньку идти. Ксио стояла в стороне, словно заботливая мамочка, готовая вмешаться, когда Элайджа удовлетворит свое самолюбие. Он слегка пошатнулся, и девушка положила его руку себе на плечи.

— Просто на всякий случай.

Элайджа кивнул и улыбнулся.

— Ну, разумеется. Куда нам идти?

— Я думаю, туда. — Ксио указала на одну из тропинок, ведущих в разные направления.

— Ты уверена?

— Не совсем.

— Хорошо… что может произойти в худшем случае?

— Мы заблудимся?

— Думаю, по ходу разберёмся. — Элайджа подарил ей нежную улыбку и поцеловал её в волосы.

***

Через полчаса они наконец-то добрались до небольшой поляны. Только ручей и добрых двадцать метров отделяли их от дома, который был их спасением. Удивительно, но прогулка на свежем воздухе пошла Ксио на пользу. Прохлада леса и пряный воздух оживили ее чувства. Казалось, Элайджа чувствовал себя подобным образом. Он осматривал местность, словно завороженный. У него отвисла челюсть, когда они увидели дом Берни.

— Это место… восхитительно!

— Я спишу это на температуру. — Но на самом деле место было идеальным. Небольшой оазис посреди городской жизни. Ксио любила бывать здесь в детстве. В воздухе витал запах растений и трав, смешанный со смолистым ароматом леса. В конце июля летние цветы были в полном цвету. Сад был словно разноцветное море цветов. Девушка до сих пор помнила, с какой заботой ее бабушка ухаживала за садом. Ее опасения, что Берни прекратит ухаживать за садом после смерти своей возлюбленной, не подтвердились. Сад предстал в небывалом изобилии. В детстве они с Марселем часто проводили здесь каникулы и помогали собирать фрукты. Ксио с радостью вспоминала те хорошие времена.

Элайджа все еще был очарован открывшимся перед ним видом.

Это можно было понять.

— Красиво, правда? Пошли дальше. Уверена, Берни будет не против, если мы рассмотрим его сад чуть позже.

— Кто это говорит? Что вам здесь нужно? — Берни предстал перед ними собственной персоной. Мужчина был явно низкорослым для своего веса. На нем была запачканная майка из ткани в тонкий рубчик и подходящие к ней подштаники. Дядя был настроен враждебно и направлялся к ним, вооружившись садовой лопатой. От его когда-то густой шевелюры остались лишь скудные седеющие волосы по бокам и на затылке. Густая неопрятная борода портила его лицо.

— Мне звонил Марсель.

Берни резко остановился. Он разглядывал их издалека, прищурив глаза.

— Дядя Берни, где твои очки?

На морщинистом лице мужчины мелькнуло узнавание. Он одарил Ксио широкой беззубой улыбкой.

— Может, это моя маленькая Ксена?

Ксио сморщила нос и закатила глаза.

— Дядя Берни, я Ксиомара.

— Кто дал бедному ребенку такое ужасное имя?

— Мои родители, дочь Элизы.

— Ах да, моя Элиза. Твоя мать была сумасшедшей сукой. У нее были отношения с тем ужасным испанцем.

— Мой отец был родом из Гондураса. — Ксио не смогла сдержать смех. Старик всегда был немного не в себе, но после смерти его возлюбленной Элизы все больше и больше погружался в свой мир фантазий. Раньше он был кандидатом математических наук, так что совершенно не был глупым, а скорее чудоковатым, странным, потерянным и в основном витал в своих мыслях совсем в другом месте. Берни жил в этом месте, больше не в состоянии справляться с жизнью в цивилизации.

— А кто твой друг, Ксения? — Голландский акцент все еще присутствовал, даже после многих лет жизни в Германии. Если человек живет в лесу словно отшельник, это неудивительно. На этот раз Ксио просто проигнорировала тот факт, что дядя опять назвал ее другим именем. На самом деле, она могла и не называть ему имя Элайджи, он все равно его не запомнит.

Но из вежливости Ксио представила ему своего спутника.

— Это Элайджа.

— Мальчик мой, Элайджа — это еврейское имя. Мой Бог — Яхве. Мило очень мило. Заходите в дом, выпьем чаю. Моя милая, тебе пришла посылка. От того бездельника Мануэля.

— Его зовут Марсель! И он не бездельник. Он теперь врач.

— Лицевой хирург. Он делает уродливые физиономии красивее, эта профессия не достойна уважения.

— Марсель — реконструктивный и челюстно-лицевой хирург. Он восстанавливает лица после онкологических операций или ожогов по эстетическим, но прежде всего по функциональным причинам.

— Моя маленькая Ксера, ты всегда была слишком хороша для этого мира. Ты даже защищаешь этого шарлатана. — Берни провел грязной рукой по ее голове. Он не только выглядел плохо и грязно, но и пах довольно неприятно.

— Марсель — хороший парень. Мы можем пойти в дом? Моему другу нужно отдохнуть и принять лекарства из посылки.

— Следуйте за мной! — Берни быстро шагнул вперед и просто оставил их стоять одних.

— Это твой дядя? — Как бы скверно ни чувствовал себя Элайджа, но он явно наслаждался представлением, которое устроил дядя Берни.

— Что-то в этом роде. — Ксио улыбнулась. — У нас есть крыша над головой, и мы в безопасности.

Элайджа чуть сильнее навалился на нее. Его сладкое, как сахар, дыхание щекотало ей шею. Он нежно прикоснулся губами к чувствительной коже под ее ухом.

Ксио ощутила трепет в животе. После действий Эладжи она почувствовала себя совсем по-другому. Девушка повернулась к нему лицом, чтобы увеличить расстояние между его губами и своей шеей.

Вопреки представлениям Берни, Ксио не хотела оставлять Элайджу одного в бывшей комнате Марселя. В знак протеста дядя отправил ее в комнату, в которой девушка жила, будучи ребенком, прося не заниматься блудом, так как это плохо для кармы. Но ни у нее, ни у Элайджи даже и в мыслях такого не было. После того, как Ксио дала Элайдже антибиотик и жаропонижающее из посылки Марселя, он почти мгновенно уснул. Ксио, как добросовестная сестра, сразу после этого позвонила Марселю. В этой глухомани действительно была сотовая связь и небольшой электрогенератор. Берни сам приобрел этот технологический шедевр. Он сказал, что хочет идти в ногу со временем.

Даже во время телефонного разговора кровать невероятно привлекала Ксио. На узком матрасе было немного тесно, поэтому ей пришлось прижаться к телу Элайджи. Температура спала, но на ощупь он был все еще горячий. Ксио охватил жар, но это было не из-за температуры тела Элайджи. Ей становилось то жарко, то холодно. Реакция ее тела отражала поединок, который вело ее сердце. Она разрывалась между своими чувствами к нему и своим рациональным умом. Было безрассудно и на самом деле не в ее стиле влюбляться по уши в человека, с которым она познакомилась совсем недавно. Ксио убрала прядь волос с лица Элайджи, почувствовав легкое покалывание на коже. Она почти всегда испытывала это чувство, когда находилась рядом с ним, но когда она прикасалась к нему, это ощущение многократно усиливалось. Пульс девушки участился. Нет, то, что она чувствовала к нему, было неразумно.

Тихий раскат грома вытянул Ксио из приятного сна без сновидений. Ей нравилось ощущать летнюю грозу во всём её разнообразии сквозь открытое окно. После вспышки молнии, на мгновение озарившей темный облачный покров, последовал еще более громкий раскат грома и начался дождь. Ксио любила звук дождя, ей нравилось, как капли барабанят в стекло или падают на листву пышной кроны конского каштана у окна. В детстве Ксио использовала дерево в качестве лестницы из комнаты. Пока взрослые спали, они с Марселем ночью вылезли из окна и гуляли в лесу.

Ксио взглянула на часы, уже было восемь утра, она проспала двенадцать часов. Хотя каждая косточка в её теле все еще причиняла боль, сейчас она чувствовала себя значительно лучше.

— Доброе утро. — Почувствовав нежный поцелуй в затылок, девушка вспомнила, что лежит в постели не одна.

Ксио ощутила тепло тела Элайджи, его запах. Повернувшись, посмотрела на него. Элайджа все еще был бледен, но его взгляд казался ясным.

— Доброе, — ответила она с улыбкой.

Сначала Элайджа тоже улыбался, но когда его взгляд пробежался по ее плечам и предплечьям, выражение его лица помрачнело.

— Черт возьми!

Хорошо, что Элайджа не видел ее ребер, которые были перевязаны поддерживающей повязкой. Ксио пожала плечами, качая головой.

— Уже все в порядке. Это не смертельно. Несколько сломанных костей и синяки. В отличие от тебя. Как твои легкие?

— На удивление хорошо. Мне намного легче дышать.

Действительно, Элайджа больше не хватал жадно воздух, как утопающий.

Он посмотрел ей прямо в глаза.

— Ты спасла мою задницу.

Это было так мило, Элайджа быстро усвоил разговорную речь её времени.

— Ты преувеличиваешь. — Ксио почувствовала, как её лицо покраснело. — Я также хотела спасти и свою задницу. Как ты думаешь, что бы Исаак сделал со мной после того, как покончил бы с тобой?

— Ты могла просто сбежать. Исаак мог убить тебя. У него была такая возможность, но он этого не сделал, просто потому что хотел продемонстрировать мне свою силу.

— Может быть, причина в том, что я всадила в него шесть пуль? — Не только она одна, но и Гербер стрелял в Исаака и дважды попал в цель.

— Ты попала в Исаака?

— Дважды, этот комиссар открывал огонь по Исааку и изрешетил его, как мог. Правая грудь и правое бедро. Но, похоже, твоего брата это не сильно беспокоило. После того, как полицейский вышел из строя, я выстрелила в Исаака. И все же не могла его остановить. — Смутившись, Ксио схватилась за горло. — Что, черт возьми, не так с этим парнем? Он что пуленепробиваемый? — Девушка зажала рот рукой, чтобы подавить истерический смех. Это было слишком нереально, чтобы быть правдой.

Элайджа покачал головой.

— Исаак очень уязвим. Проблема в другом. — Мужчина сел в постели, опершись на спинку кровати, и вследствие своих движений поднял немало пыли. Постельное белье было свежим, но мебель была покрыта толстым слоем серой пыли. Элайджа чихнул. Его рука рефлекторно потянулась к ране на груди. Должно быть, рана заболела. Он попытался подавить следующий чих, но все-таки вздрогнул от боли со звуком «Ой».

После паузы, необходимой Элайдже, чтобы перевести дыхание, Ксио протянула ему утреннюю дозу антибиотиков и болеутоляющих с чашкой странного напитка дяди Берни, который он принес вместе с посылкой Марселя вскоре после их прибытия. Дядя расхваливал чай из тысячелистника как чудодейственное средство от воспалений. В этом вопросе Ксио не доверяла Берни, так как он также считал каннабис и опиум эффективными лекарствами от заурядных болячек. Она предпочитала полагаться на антибиотики Марселя и очень сильные обезболивающие. Ну, чай, наверное, не повредит. Ксио надеялась, что вкус холодного чая не был таким противным, как запах горячего напитка.

Лицо Элайджи говорило красноречивее всяких слов.

— Ты хочешь меня отравить?

— У меня в сумочке есть маленькая бутылка с водой. Там осталось мало, она теплая и уж точно несвежая.

— Хуже этого быть не может. — Элайджа указал на чашку в ее руке. — Здесь нет водопровода?

— Нет, вода только из колодца. Когда мы с братом приезжали сюда в детстве, нам всегда было очень весело носить воду из колодцев. Моя бабушка выжимала сок из фруктов, а также делала свой собственный сидр. Мы должны были помогать ей. — Ксио прикусила губу. Наверняка Элайджу нисколько не интересовало, как она проводила свое детство.

— Сок звучит неплохо, но пока я буду довольствоваться содержимым бутылки с водой. Таблетки уже растворяются в моей руке.

Ксио протянула ему бутылку и смотрела, как он глотает таблетки.

— Ты собирался рассказать мне о своем брате.

— Точно. Дело в генетическом усовершенствовании. Этот побочный эффект считали приемлемым, некоторые из ученных программы даже приветствовали его. В стрессовых ситуациях в организме выделяется адреналин, уверен, ты это и так знаешь. Благодаря его распределению организм может мобилизовать запасы энергии. Человек становится менее чувствительным к боли, и благодаря генетическому усовершенствованию это распределение значительно увеличивается. Человек становится по-настоящему… — Элайджа подыскивал подходящее выражение.

Ксио показалось странным, что он отвел взгляд.

— Человек будто под кафом, полностью опьяненный. Ты чувствуешь себя непобедимым, и ничто не может остановить тебя. — Мужчина задумчиво прикусил нижнюю губу. — После кайфа ты падаешь в чертовски глубокую яму. В зависимости от того, как сильно человек выбывал из строя, принималось решение, следует ли продолжать этот процесс. В начале среди участников программы были потери. Ученые упустили из виду, что чем выше выброс адреналина, тем более выражена эмоциональная депрессия испытуемых. Генетическое усовершенствование сдерживало выброс дофамина — гормона счастья. Это был порочный круг, из которого некоторые видели только один выход — самоубийство. Затем эту проблему решили, депрессия предотвращалась благодаря постоянному выбросу небольшого количества адреналина. Но из-за постоянно повышенного уровня адреналина у некоторых участников развились душевные заболевания. Уровень дофамина также взлетел до головокружительных высот. Ученые доказали, что нейромедиатор дофамин является основной причиной появления шизофрении.

— И поскольку у твоего брата уже было генетическое заболевание, оно развилось еще больше.

— Верно. Мать хотела исключить Исаака из программы любой ценой, но по выдуманным причинам. Она бы никогда не призналась, что ее сын неидеален. Но затем мать погибла в результате нападения, а Исаак остался в программе. Все шло хорошо, пока ему не перестало хватать острых ощущений и сопровождающего выброса адреналина. А потом случилось…

Элайджа опустил взгляд, взъерошивая и так растрепанные волосы.

— Кайфа брату уже не хватало, он нуждался в нем снова и снова, как наркозависимый, жаждущий очередного укола, — мужчина завершил ход своих мыслей. Его рассказ навел Ксио на размышления. Элайджа знал принцип усовершенствования до мельчайших деталей. Конечно же, потому что Исаак был его братом, может быть, ему были необходимы эти знания из-за своей работы в качестве следователя.

— Ты тоже должен был принять участие в программе усовершенствования.

— Я принимал участие, но меня выгнали после первого шага усовершенствования. Не волнуйся. — Элайджа посмотрел на нее серьёзным взглядом. — На таком раннем этапе последствия программы можно полностью свести на нет.

— Но ты бы и дальше бы в этой программе, если бы брат не позаботился о том, чтобы тебя забраковали.

— Нет! — мгновенно возразил Элайджа без толики сомнения. — Несмотря на то, что подлое покушение Исаака во время тренировочной миссии было для меня очень болезненным, но оно также избавило меня от нежелательного решения уйти в отставку. Это был мой вариант, если бы меня не ранили в бою. Так что меня просто перевели в другой отдел. Я бы сам уволился. Зара с самого начала была против моего участия в программе повышения квалификации.

— Умная женщина.

— Да, она была такой.

Ксио опустила взгляд, у нее появились нехорошие опасения, что она растревожила осиное гнездо. Элайджа погладил ее костяшки пальцев, взял ее руку и сжал в своей.

— Я менялся не только физически. Постоянно был на взводе, чувствовал, что вот-вот не выдержу, взрывался и злился без веской на то причины. Это был не я. Я хотел, чтобы эта программа осталась позади. Заявление об увольнении лежало в моем шкафчике. Я просто должен был подать его.

— Исаак знал, что ты собирался уйти?

— Да, он знал и был вне себя от ярости. Я думал, что мой провал станет его триумфом.

Ксио крепче сжала его руку.

— И ты…

— …совершенно нормальный. Такой же, как и был при рождении. Странности и изъяны были у меня и раньше.

— Мне нравятся странности и изъяны. — Ксио нажала пальцем на кончик носа Элайджи.

— У меня есть некоторые.

— Да, это правда. Твое веганство очень причудливое.

— Я не… что такое причудливый?

Сбитым с толку, Элайджа выглядел еще более привлекательным, чем обычно.

— Чокнутый, эксцентричный, сумасшедший, странный…

Мужчина прервал поток ее слов, приложив свой палец к ее губам.

— Я понял. — Он провел пальцем от ее губ вдоль линии подбородка к шее. Приятная дрожь охватила тело Ксио. Прикосновения его пальцев было достаточно, чтобы стереть любую мысль с её головы. Она забыла обо всем на свете.

Элайджа положил руку ей на затылок, притягивая к себе. Другой рукой скользнул под ее топ и провел кончиками пальцев по выступающим костям позвоночника, вниз к защитной повязке на ребрах.

— Мешает, — прошептала она.

Элайджа тихо рассмеялся, стягивая бретельки ее топа и лифчика с плеч. Со звуком «Ммм» он застыл, положив руки ей на плечи. Он рассматривал ее гематомы, и на мгновение гнев промелькнул на его лице, а затем он очень нежно прикоснулся губами к одному из её темных пятен. — Этого не должно было случиться. Страшно подумать, что Исаак…

— Но он этого не сделал. — Ксио обхватила лицо Элайджи руками, мечтая избавиться от гипса, который ограничивал её движения. Игнорируя свои ноющие ребра, девушка наклонилась, чтобы почувствовать его губы на своих. Ей казалось, что она умирает от жажды, а Элайджа был водой. Их разделяли всего лишь миллиметры. Его горячее дыхание маняще покалывало на ее губах. По её телу побежали мурашки.

— Мы не должны этого делать, — прошептал Элайджа. Его слова напугали ее. Не слишком ли она поспешила? Неужели она неверно истолковала его сигналы и прикосновения? Ксио резко отодвинулась от него.

Элайджа упал на подушки, тяжело дыша.

— Боже, Ксио! Я не это имел в виду! — Он беспокойно потер грудь. — У меня во рту сейчас отвратительно. Лекарства, чай… Я будто чувствую привкус мертвого животного.

— Ой! Извини, я думала, ты хочешь… — Ксио неловко взъерошила волосы, которые срочно нужно было помыть. Она могла понять его переживания. Они не чистили зубы сорок восемь часов и все еще были в одном и том же нижнем белье. Может быть, ей еще удастся откопать пару старых вещичек Элизы. Мысль о том, чтобы носить нижнее белье своей бабушки, вызвала у Ксио тошноту.

ГЛАВА 11

— Гербер, я не знаю, что тебе привиделось…

— Я видел убийцу и его сообщников! Я на сто процентов уверен, что тот тип был убийцей.

— И где он сейчас? Ты свирепо стрелял из пистолета, и твое служебное оружие пропало.

Фрэнк Гербер стиснул зубы от злости. Эта маленькая дрянь украла у него пистолет после того, как он потерял сознание от её удара.

— Та женщина украла мое оружие.

— Это полная чушь. — Либерсберг хлопнул по столу перед собой. Дерево заскрипело под силой удара. — Возможно, ты и правда поймал убийцу на месте преступления. Тогда почему не позвонил своим коллегам? Мы могли арестовать его. Но ты хотел все сделать сам и в итоге облажался! Мой мальчик, я больше не могу прикрывать тебя. Давление сверху слишком велико. — Либерсберг затянулся сигаретой и склонился над письменным столом. — Гербер, ты временно отстранен от должности. Мне жаль.

— Держите. — Дрожащими руками Гербер вытащил из кармана брюк служебный значок и швырнул его на письменный стол. Кожаный футляр полетел бы за край стола, если бы Либерсберг не остановил вещественное доказательство хлопком руки в последний момент. Служебное удостоверение, наручники и запасной магазин комиссара последовали за значком. — Служебного оружия у меня нет.

— Не перегибай палку, мальчик. — Начальник Гербера бросил на него угрожающий взгляд. Наконец Либерсберг показал свое истинное лицо. И этот чертов «мальчик». Он всегда обращался к нему якобы в дружеской, но в то же время оскорбительной форме. Либерсберг всегда будет считать его неопытным специалистом. Гербер не был его мальчиком!

— Что-нибудь еще?

Гербер не стал повышать голос, зная, что это выведет начальника из себя.

— Ты ходишь по тонкому льду. Одно мое слово, и ты станешь патрульным, если тебе повезет. Если дела пойдут плохо, ноги твоей больше не будет в отделе по расследованию убийств.

— У вас нет столько власти. — Было опасно бросать вызов начальнику. Но все же возможно, что такая тактика была правильной. Гербер медленно встал со стула, по-настоящему доволен своими словами. Для его представления ему нужна как можно большая аудитория, но она отсутствовала в этом чулане, который Либерсберг называл своим офисом. Задумка состояла в том, чтобы вывести старика из себя и пошатнуть его положение среди коллег. Начальник сделал ему одолжение. Он встал и обошел стол.

— Сынок, я мог бы надрать ремнем твою задницу прямо здесь и сейчас, и никто бы даже и не пискнул.

— Ах, серьезно? — Гербер повернулся к нему спиной и взялся за дверную ручку. Нужно было правильно подобрать время и слова, которые он собирался сказать, поэтому комиссар раздумывал какое-то время, прежде чем нажать на ручку. Он снова повернулся к Либерсбергу, уже стоя одной ногой за порогом открытой двери. Замечательно! В коридоре был сущий ад. Зеваки хотели вживую увидеть, как Гербер в разбитом состоянии покидал офис после того, как начальник устроил ему словесную взбучку. Его коллеги-стервятники не останутся разочарованными. Они получат свое шоу и станут свидетелями того, как Либерсберг нанесет смертельный удар по своей карьере.

Гербер ухмыльнулся.

— Вы просто злитесь, что я лучше вас. Что у меня есть настоящее чутье, и я выследил того ублюдка. А вы просто сидели здесь сложа руки, — Гербер перешел на шепот, — и бездействовали. Как и в случае с вашей дочерью. Да вы полный неудачник. — Введя в игру мертвую дочь начальника, Гербер совершил низкий поступок — бедняжка умерла от передозировки двадцать лет назад после того, как продала свое тело банде наркоторговцев. Ни для кого не было секретом, что девочка занималась проституцией и в конце погубила себя.

Однако в том, что Либерсберг винил себя, он признался своему молодому коллеге по секрету, надеясь, что тот сохранит тайну. Однако доверие к своему наставнику давно исчезло. Упоминание о мертвой дочери вывело старика из себя и привело к срыву.

Гербер повернулся, чтобы покинуть кабинет, но далеко уйти ему не удалось. Схватил его за шею, Либерсберг быстро развернул и сильно толкнул в грудь. Молодой комиссар не ожидал, что в старика будет столько сил. Своим ударом Либерсберг попал в цель. Гербер ударился затылком о противоположную стену коридора. Удар был такой мощный, что штукатурка посыпалась со стены. Израненная голова пульсировала от боли. Гербер почувствовал вкус крови, так как ранее прикусил язык.

Но Либерсберг еще не закончил с ним. Схватив Гербера за узел галстука, он снова ударил его головой о стену, а затем врезал кулаком по носу. Теплая кровь обильно потекла по лицу. Нет, Гербер на самом деле не ожидал, что его начальник был таким сильным. Но безумная ярость придавала старику огромную мощь. У него все поплыло перед глазами. Гербер словно сквозь туман видел своих коллег-зевак и слышал гул голосов.

Если он сорвется, то сломает старику шею. Око за око, зуб за зуб! Этот кусок дерьма разрушил его карьеру, и он отплатит ему той же монетой.

***

Наконец-то избавившись от тесной повязки, Ксио почувствовала себя гораздо лучше без постоянного давления на ребра. Вопреки своей воле, ей пришлось смириться с гипсом на руке.

Элайджа ждал ее за домом, перед деревянным чаном для купания. Дождь все еще лил с неба, но гроза уже прошла, и больше не было невыносимо жарко, как в предыдущие дни. Он встретил её с улыбкой на лице, которая чуть не выбила почву из-под её ног. Чем больше времени Ксио проводила с ним, тем сильней её тянуло к нему в физическом и духовном плане. Ей хотелось чувствовать Элайджу, постоянно прикасаться к нему, чтобы испытывать то потрясающее чувство счастья, которое мог подарить ей только он.

Элайджа избавился от рубашки и снял пластырь с груди. На удивление огнестрельное ранение выглядело непримечательно по сравнению с колотой раной на боку. Ножевое ранение было огромным, сверху покрыто темной корочкой с огненно-красными краями. Небольшой участок корочки вскрылся, и кожа под ней желтоватого цвета гноилась. Это воспаление, размером с монету в два евро, было причиной лихорадки, которая все еще беспокоила Элайджу, хотя он уже чувствовал себя лучше. Медикаменты только смягчали симптомы и снижали температуру тела. От воспаления помогал только антибиотик, который, слава богу, имелся в двух видах в достаточном количестве.

При дневном свете ранения выглядели гораздо хуже. Его плечи представляли собой сплошную гематому, а по обеим сторонам шеи виднелись следы удушения. На его левом глазу выступил синяк. Но все же Элайджа имел довольно привлекательный вид, хоть и был израненным.

Со всеми травмами принимать ванну в старом бабушкином чане для купания было не лучшей идеей. Вода поступала из колодца через трубу. Вода нагревалась до температуры тела с помощью солнечной установки, которая приводила в действие аккумуляторную батарею в те дни, когда погода была неблагоприятной.

Элайджа склонился над краем ванны, скептически все рассматривая.

— Учитывая внешний вид Берни, я ожидал увидеть какой-нибудь биотоп.

— Хочешь в одежде… — Ксио сняла свой топ и бросила его на землю.

Взгляд Элайджи был прикован к ней. Он сглотнул.

— Нам нужна свежая одежда. Твой дядя упомянул об одежде из контейнеров (прим. пер.: Kleiderspende — контейнер, в который люди кладут ненужную им одежду для передачи в благотворительные фонды. В городах Германии они обычно стоят на улицах.), которую мы могли бы носить. — Его кадык двигался вверх-вниз, пока он и дальше смотрел на девушку, не сводя глаз.

Ксио почувствовала, как её лицо залил румянец, и смущенно опустила голову. Дерзость, которую она продемонстрировала ранее, была ей чужда. Для нее было загадкой, что заставило ее проявить инициативу. Хотя, возможно, она и знала ответ. Ксио хотела соблазнить Элайджу. В своей голове она не хотела признавать влечение к этому мужчине, но ее тело прямо демонстрировало, что нужно делать. Пульс бешено стучал в висках. Дрожь охватила все тело и сконцентрировалась в лоне, приятно покалывая. Ей хотелось прикасаться к Элайдже, гладить его кожу, целовать, пока не сможет больше дышать. Но ее желудок сжался, так как она боялась, что он отвергнет ее заигрывания. Подняв голову, Ксио улыбнулась ему, надеясь, что этого жеста было достаточно, чтобы Элайджа последовал ее примеру. Одетая только в трусики, она поднялась по ступенькам и спустилась в чан. Вода была приятной температуры и слегка пахла луговыми травами. В сочетании с теплым летним дождем это стало наслаждением для всех органов чувств и благословением для ее ноющих мышц и костей.

— Ты предпочитаешь принять душ или присоединиться ко мне? — Усевшись на одну из скамеек, Ксио избавилась от трусиков и бросила эту насквозь промокшую вещь к его ногам. Взгляд Элайджи из-под полуопущенных век, и то, как он чувственно прикусил свою нижнюю губу, стал для неё четким сигналом, и она отважилась на этот шаг. Но Ксио пожалела о своем храбром поступке, как только предмет одежды упал на землю. Ей было трудно мыслить логически рядом с ним. Ее чувства к нему всегда были на первом месте.

Не говоря ни слова, Элайджа снял боксеры.

Матерь божья!

Он и в полуголом виде был для неё достойный греха, но совершенно раздетый… Вау. Элайджа имел великолепное телосложение не только выше пояса. Ксио и до этого была возбуждена, но теперь ей стало жарко. Покалывало в области живота и не только там. Она сжала бедра вместе. У девушки давно не было секса.

Элайджа залез в воду и сел на скамейку напротив неё.

Ксио не сводила с него глаз, но опустила голову, как только Элайджа застукал её за разглядыванием. Почему она так застенчиво вела себя сейчас, когда ей хотелось облизать его с ног до головы? Несколько минут назад она умоляла его о внимании, устраивая стриптиз и бросая в него мокрое белье. Самоуверенность Ксио исчезла, когда Элайджа не ответил ей взаимностью. Их разделяло расстояние, и от этого у неё было тяжело на душе. Она жаждала его инициативы.

— Это божественно. — Элайджа откинул голову назад, позволяя дождю хлестать по лицу. — Дождь в мое время не всегда безопасен из-за загрязнения окружающей среды.

Элайджа наслаждался каплями дождя, падающими на его лицо. Они стекали по его щекам, по чувственным губам и окропляли длинные темные ресницы, как капли утренней росы. Ксио не могла отвести взгляд.

— Так можно и забыть, что мы охотимся за сумасшедшим убийцей, а у нас на хвосте местная полиция.

Мужчина уже почти научился правильно использовать современные словечки.

— Да. Восхитительно. — Ксио решила прогнать все мысли и просто наслаждаться моментом. Важно только то, что они вместе, здесь… и сейчас. Опасные события последних трех дней оставили свой след не только на их телах. Никто не знал, как долго они будут свободны или даже живы? А также не нужно забывать, что Элайджа был из другого мира. Когда все это закончится, он вернется в свою линию времени. Ксио хотела быть честной с собой. Она была без памяти в него влюблена. И эти чувства придали ей смелости, снова попробовать сблизиться с ним. Ксио медленно опустилась на скамью рядом с Элайджей. По крайней мере, таков был план, но она забыла, что поверхность скамьи была несплошной. Девушка приземлилась на дно чана и упала вперед, прижавшись носом к его груди. В последний момент она подняла загипсованную руку и спасла себя от катастрофы.

— Полегче. — Элайджа обхватил руками ее талию, спасая от неловкой ситуации. Но на этом мужчина не остановился. Он заключил ее в объятия, как только их взгляды встретились. А затем взял её на руки, не сводя своих соблазнительных голубых глаз. Элайджа был очарован ею. — У тебя удивительно красивые глаза. — Его обожающая улыбка превратила ее внутренности в пудинг, а его слова смутили.

— Они просто зеленые, ничего особенного. — Ее глаза были обычными, но его глаза казались невероятными. Голубые глаза были редким явлением и нечасто передавались по наследству. Но не только его глаза Ксио считала привлекательными и неповторимыми. Элайджа представлял собой полный пакет. Его особенные глаза были просто вишенкой на торте. Металлическая вспышка в его зрачках, которая появлялась каждый раз, когда он фокусировал взгляд, больше не пугала Ксио. Это было частью его.

— Зеленые глаза в будущем редкость. Твои зеленые, как трава, но безупречные, несмотря на свое несовершенство. — Элайджа слегка коснулся пальцами дужки ее очков. — Ты все еще в очках, — сказал он со смехом в голосе. Ксио не хотела их снимать, иначе ее зрение станет размытым.

— Их нужно помыть.

— Как и твои трусики?

Ксио растерялась от неожиданности, не в состоянии дать ему быстрый ответ. Она старалась забыть о своем поступке. Из-за того спектакля она чувствовала себя неловко, ведь повела себя как неопытная шлюха. Ксио хотела соблазнить Элайджу, а вместо этого неуклюже приставала к нему, что было ей совсем не свойственно.

Его руки опустились ниже. Эдайджа схватил ее за попку, притягивая ближе к себе. Ксио врезалась прямо в его твердую, как сталь, эрекцию. Удивленная их бурному сближению, она издала стон.

Элайджа засмеялся. Его рука скользнула вверх по ее спине к затылку. Легонько надавив на шею Ксио, он наклонил ее ближе к себе, кончики их носов соприкоснулись.

— Ксиомара, поцелуй меня. — Он приблизил свои губы к ее губам. Элайджа хотел, чтобы она сделала последний шаг, чтобы она сама решила, как далеко готова зайти. Девушка нежно коснулась его губ своими. Это был целомудренный, очень скромный поцелуй, интенсивность которого стремительно росла. Кончиком языка она просила разрешения проскользнуть в его рот, и он без промедления впустил её. Его язык ласкал ее язык, и, прежде чем она успела это осознать, они слились в страстном, очень интимном поцелуе.

— Чего ты хочешь, Ксиомара? — Вопрос был шепотом на ее устах, но Элайджа казалось, не был готов оторваться от ее губ. Его пульсирующая эрекция нетерпеливо прижималась к ее тазу. Они оба знали ответ, но Элайджа хотел услышать его от нее. Без слов Ксио обняла его за шею. Обвив ногами его талию, она приподнялась на нем. Без особых усилий его член проскользнул в ее лоно. На мгновение ей показалось, что это слишком, но на самом деле это было не так. Они идеально подходили друг к другу, дополняли друг друга, словно кусочки пазла. На лице Элайджи застыло удивление. Он не ожидал такой смелости с её стороны. Как правило, Ксио так себя не вела. Ей нужна была интенсивная прелюдия перед самим актом любви. Но она была готова к нему и без прелюдии. Его удивление быстро исчезло, когда она еще ближе прижалась к нему, погружая член еще глубже в себя. Элайджа издал звук, вырвавшийся из глубины его горла, и положил обе руки ей под зад, помогая двигаться. Он толкал свой таз вперед, пока полностью не заполнил её.

Ее сердце трепетало, как колибри. Все нервные окончания вспыхнули пламенем. Ксио пылала только для него. Она не хотела больше думать, только чувствовать. Здесь и сейчас.

— Не останавливайся. Не сейчас. — В то мгновение для Ксио имел значение только этот интимный момент, и она наслаждалась им, будто завтра не наступит. И, возможно, так и было.

Элайджа пристально смотрел в ее глаза, прямо в ее душу. Он ясно понимал, что она хотела ему сказать. В его взгляде была бездонная тоска, которую она хотела бы заполнить. Но это было не в её власти. Ксио сделала бы все, чтобы удержать его, но в данном случае она была бессильна.

— Сейчас, — хрипло прошептал Элайджа, снова входя в нее. Он чувствовал себя так хорошо. Здоровой рукой Ксио схватила его волосы, струившиеся вокруг ее пальцев, словно шелк. Она хотела большего. Прижавшись лицом к его затылку, она укусила чувствительную кожу его шеи. В ответ он зарычал, словно хищный зверь, и толкнулся в неё сильнее. Это было именно то, чего она хотела и в чем нуждалась в тот момент.

Элайджа остановился на мгновение, опустив голову. Ртом начал ласкать ее груди, играя с твердыми бутонами, дразня их нежными укусами. Капли дождя стекали по его телу сверкающими ручейками, создавая образ, который ни один художник в мире не смог бы передать лучше. Он был идеальным. Ксио провела кончиками пальцев по его затылку и его мышцы натянулись, словно проволочные канаты. Его торс напоминал древнюю статую. Живот плоский и твердый, мускулы в нужных местах. Один лишь взгляд на него стоил греха. Его тело задрожало. Затем дрожь охватила и ее тело, приблизив к кульминации. Они оба нуждались в перерыве, и Элайджа остановился. Он отпустил ее грудь и поцеловал в губы. Ксио чувствовала его запах, ощущала пальцами его мягкую кожу и видела перед собой только его. Только Элайджа имел значение, и то, что происходит между ними.

Мужчина издал хриплый стон, когда Ксио качнулась, и его член дальше скользнул в неё. Пошатнувшись, он прижался к стене, чтобы сохранить равновесие. Когда он развернул ее и прижал спиной к деревянной стене, она удивленно посмотрела на него.

Элайджа улыбнулся ей.

— Я задаю темп, красавица! — Не в силах ничего сказать, она просто кивнула. — Отлично. Повернись. — Ксио крепко обхватила его бедрами, молча возражая, когда он отпустил ее зад, пытаясь поставить ее на ноги.

Элайджа тихо рассмеялся.

— Пожалуйста, повернись. — Настойчиво попросил он, с легкостью сдвинув ее ноги со своих бедер. — Положи руки на край. — Он управлял телом Ксио, и она повернулась к нему спиной, выставив попку. С любым другим мужчиной она чувствовала бы себя беспомощной в такой позиции, но только не с ним. Погладив ее бедра, Элайджа скользнул пальцами в ее лоно. Это прикосновение было приятным, но она хотела снова почувствовать его внутри себя. Ксио резко вздохнула, когда он широко раздвинул ее ноги своим бедром и прижался головкой члена к ее складкам. Хотел ли он, чтобы она умоляла его продолжить с того места, где он остановился?

— Да, — прошептала она, направляя его член пальцами туда, где он должен быть сейчас и нигде больше. Элайджа толкнулся в нее, полностью заполнив киску. На мгновение Ксио почувствовала, что вот-вот разлетится на тысячу осколков, но через мгновение ощутила себя цельной, как никогда прежде. Ее желание росло, и она снова была всего в одном шаге от своего оргазма. Каждая клеточка ее тела вибрировала от наслаждения. По ее венам будто струился керосин — всего лишь одна искра, и желание выстрелит фейерверком чувств. Элайджа стал толкаться интенсивнее. Его ритм изменился, стал необузданным и превратился в первобытное крещендо. С каждым толчком он все глубже проникал в нее, разжигая огонь. Тихий прерывистый крик вырвался из глубины горла Ксио, когда оргазм толкнул ее с обрыва удовольствия. Она выкрикнула его имя, задыхаясь, когда первые волны накрыли ее, сразив наповал своей силой. Ксио полностью растворилась в страсти этого мгновения. Она знала, что этот момент останется с ней навсегда. Даже если он вернется в свой мир и оставит ее одну, никто не сможет отнять у нее это воспоминание.

Элайджа обхватил руками ее тело сзади, крепко прижимая к себе, и в тот же миг кончил с приглушенным криком. Он неоднократно называл ее имя под напором сильного оргазма.

Дрожа от изнеможения и блаженства, Ксио отстранилась от Элайджи, желая посмотреть ему в глаза. Когда их взгляды встретились, она растворилась в омуте его сапфирово-голубых глаз. Разум говорил Ксио, что время, которое они проведут вместе, будет недолгим и мимолетным. Но ее сердце всегда будет принадлежать ему.

ГЛАВА 12

Три недели прошли спокойно, и это дало им возможность исцелиться. Эти три недели были для Элайджи и Ксио драгоценными, потому что за это время они лучше узнали друг друга и занимались любовью так, будто завтра всему наступит конец.

До настоящего момента они чувствовали себя в безопасности. Видимо, полиция их не искала. Приказа об аресте Ксио не было, несмотря на то, что она одним ударом вырубила сотрудника уголовной полиции и украла его пистолет. Исаак больше не появлялся. Благодаря ежевечерним коротким звонкам по мобильному телефону с Марселем и радиоприемнику на солнечной батарее дяди Берни они узнавали новости реального мира.

Не было никаких следов Исаака, по которым они могли бы его найти. Он продолжал скрываться. За это время ни одной женщины не похитили. Пропавшая Мариэлла бесследно исчезла. Втайне Ксио питала надежду, что она все еще жива. Элайджа не разделял ее оптимизма. Тот факт, что труп еще не нашли, означал только то, что из-за их стычки Исаак не мог закончить свой подлый замысел. Беспорядок на месте преступления и стрельба сорвали его план.

Ксио испытывала глубокое удовлетворение при мысли, что, возможно, огнестрельные ранения все-таки причинили Исааку вред. Их врагом был генетически усовершенствованный человек и, следовательно, более сильный, но все же уязвимый. Исаак истекал кровью и мог умереть. Сначала пули не влияли на него из-за высокого выброса адреналина, но как только его эмоции утихли, он получил сполна. Минимум три пули попали в него, и эти ранения, безусловно, причинили ему боль. Он не мог пойти в больницу, и был совсем один. Ксио никому не желала смерти, но в случае с Исааком надеялась, что он покинул это бренный мир. Однако Элайджа был твердо убежден в том, что его брат все еще жив.

Они получили передышку. Раны Элайджи заживали немного быстрее, нежели Ксио. Он утверждал, что это происходит благодаря лучшим генам людей из будущего. У нее появилась еще одна причина чувствовать себя неполноценной в его присутствии.

— Ксенофобия, тебе не нравятся цельнозерновые хлопья? — спросил, Берни, которому всегда удавалось придумывать разнообразные варианты, как исковеркать её имя. Он делал это не специально, и Ксио считала его причуду милой. Каждый день ее поражало, как много слов и имен начинаются на букву «К». Но поскольку Ксенофобия с латинского переводилась как «враждебность по отношению к иностранцам», она решила исправить Берни.

— Дядя, меня зовут Ксиомара. — Она осторожно окунула ложку в кашу и поднесла ко рту. Из вежливости Ксио попробовала совсем немного каши, которую проглотила с трудом. Её вкус был еще хуже, нежели запах. Для Берни эта еда была вкусной, но отложивши ложку, Ксио с улыбкой на лице потянулась за ломтиком хлеба, который лежал в корзинке для хлеба на столе. Запасы еды у дяди Берни были крайне скудны, но он с удовольствием делился ими с ними, и за это Ксио была ему очень благодарна.

Хлеба, каш, мюслей, всевозможных фруктов и овощей было вполне достаточно. Элайджа ел кашу так, словно голодал долгое время. По его аппетиту Кио поняла, что он на пути к выздоровлению, и это успокоило ее.

— Сегодня утром я слушал радио, — объявил Берни. — Марсель звонил. Он считает, что мы должны слушать радио. Крайне важно, чтобы мы это сделали.

Хлеб чуть не застрял у нее в горле. Элайджа уронил ложку. Ксио тут же включила радиоприемник на обеденном столе и вытащила из кармана мобильный телефон, который держала постоянно выключенным из соображений экономии энергии.

— Марсель сказал, что звонил тебе минимум раз десять.

На мобильном высветилось двенадцать пропущенных вызовов, пять из которых были переадресованы на голосовую почту. Все звонки были с мобильного номера Марселя. Пока Элайджа пытался найти радиостанцию, девушка проверила свою электронную почту.

— Ксио, включи радио и перезвони мне! — сказал брат взволнованным голосом.