В любви, на войне и в школе все средства хороши

Глава 3

Вернувшись домой, я прямиком пошла в ванную и обработала царапины антисептиком. Я хотела бы обработать и другие свои раны, но в аптеке ничего не продавали для лечения унижения. Или разочарования. Или страха того, что парень расскажет всем своим друзьям как ты провела вечер, измазавшись в кошачьей слюне.

Пока ветеринар сажал Игрунью в клетку для животных, он рассказал, что у кошек часто идет пена изо рта, когда они нервничают. Этого факта я не знала. Какой же это оказался информативный день. Я скажу Бреду об этом, если когда-нибудь с ним снова заговорю.

Почему каждый раз, когда мне начинал нравиться парень, все поворачивалось печально? Хотеть, чтобы парень был заботлив – это значит просить слишком много? Или понимающе? Или достаточно ответственным, чтобы вести машину не так, словно она самолет?

Я ждала, что Бред позвонит мне в выходной. Он не позвонил. Ни звонков, ни сообщений.

Я бы хотела, чтобы парни объясняли, почему они не звонят. Это бы сделало мою жизнь настолько проще, если бы я знала, что он не звонит (а) он решил, что любая вероятность того, что он проведет какое-то время в окрестности кошки, которую тошнит, слишком рискованна, (б) ему было стыдно потому, что он накричал на меня, обругал моё домашнее животное, и оставил меня на произвол судьбы в ветеринарной клинике, и сейчас думает об идеальном способе заслужить моё прощение, или (с) не звонит, потому что по кабельному идут интересные игры, которые срочно надо посмотреть.

К тому времени, когда наступил понедельник, я все еще не знала, что чувствовать по поводу него и не могла больше ни о чем думать.

Я приехала в школу раньше обычного, чтобы быть уверенной в том, что у меня полно времени, чтобы обсудить Бреда с подругами. Каждое утро до начала занятий я встречалась с Рашель, Челси и Обри. Мы состояли в команде чирлидеров с первого года в старшей школе, и хотя баскетбольный сезон закончился, мы все еще каждое утро встречались на лестничной площадке, чтобы наблюдать за проходящими людьми.

На самом деле, на этом настаивала Рашель. Она хотела строить глазки старшим мальчикам.

Рашель была красивой брюнеткой, и она умела наклонять голову под правильным углом, чтобы выглядеть исключительно привлекательно. Парни не могли сопротивляться ей.

Челси тоже специализировалась в стрельбе глазами, но она наблюдала за всеми для того, чтобы критиковать их одежду. Она была утонченной блондинкой и планировала стать дизайнером одежды, поэтому наблюдать за тем, как одевались другие, было хорошей профессиональной практикой для неё.

Обри и я просто стояли на площадке за компанию. Обри была уверенной в себе девочкой, которая знала всех в школе по именам. Она обычно листала миллионы сообщений или помогала Челси критиковать.

– Полосатая рубашка Оливии слишком вольная, – говорила Челси. – И моряцкие штаны определенно о чем-то говорят.

– Да, – добавляла я. – Но они говорят "Пожалуйста, выбросьте меня за борт".

– Хотя рубашка Эшли правильно подчеркивает её оттенок кожи, она ей мала на два размера.

– Но с другой стороны, она никогда не истечет кровью. Рубашка сойдет за повязку.

Обычно в итоге мы смеялись так сильно, что проходящие мимо люди начинали на нас подозрительно смотреть, и мы были вынуждены критиковать шепотом.

Я не пыталась быть грубой. Мои комментарии были просто игрой, в которую я играла, чтобы провести время в течение этого модного разбора.

Сегодня, прислонившись к перилам в фойе, мы обсуждали с кем проще – с парнями или домашними животными.

– Домашние животные более верные, – сказала Рашель.

– Но не надо волноваться, что парня стошнит у тебя в машине, – возразила Обри.

– Только если он не пьяный, – сказала Челси.

– Ага, – добавила Рашель. – Помните, когда Даррен выпил полбочки пива и его стошнило на танцах? – она вздрогнула. – Лучше бы в этот момент он был в своей машине, а не пытался перебежать танцпол.

– Еще одно очко в пользу животных, – сказала Обри. – Они знают, как держать в себе жидкости.

– Вернемся к Бреду, – сказала я. – Предполагалось, что мы пойдем вместе на выпускной, но я даже не знаю, разговариваем мы или нет. Я имею в виду, что теперь с этим делать?

Челси нахмурилась.

– Уже поздновато искать другую пару. Танцы меньше, чем через три недели. Тебе нужно проглотить гордость и помириться с ним.

Обри кивнула.

– Вы хорошо проведете время. Просто не бери с собой кошку.

Я усмехнулась, представив Игрунью, втиснувшуюся между мной и Бредом на фотографиях с выпускного.

– Парни пахнут лучше, чем животные, – сказала Челси.

– Не всегда. Зависит от парня, – сказала Рашель.

– Парни лучше целуются.

– Тоже зависит от парня, – сказала Рашель.

Обри склонила голову.

– С кем ты целовалась?

Рашель неприлично хихикнула. Рашель была в своем репертуаре.

Челси сложила руки и её лицо приняло отстраненное выражение.

– Разве будет не волшебно, если Бред напьется на выпускном и его стошнит в собственной машине?

– Ему лучше не пить на танцах, – сказала я. – Я видела как он водит, когда он трезвый.

Обри посмотрела наверх в задумчивости.

– Лесси никогда бы не оставила Саманту на произвол судьбы на парковке. Я думаю, животные выиграли.

– Твой парень прежде всего никогда бы не залез по стене и не сидел бы на крыше ветеринарной клиники, – сказала Челси.

Рашель значительно подняла брови:

– Он бы так сделал, если бы знал, что ветеринар собирается его поправить.

Потом все мои подруги рассмеялись и стали перечислять положительные стороны кастрации.

– Ладно, забудем ветеринарные процедуры. – сказала я, желая сменить тему прежде, чем услышу еще больше анатомических подробностей. – Школьные выборы через неделю после выпускного. Вы когда-нибудь думали баллотироваться на какой-нибудь пост?

Рашель пожала плечами, её взгляд вернулся к потоку учеников текущему по фойе.

– Нет, А что?

– Я просто подумала, что это должно быть весело.

Челси фыркнула:

– Что именно должно быть весело? Планировать мероприятия с учителями? Как будто мы редко их видим и без этого.

.

– Я говорила не об этом, – сказала я. – Я просто имела в виду, ну, быть лидером.

Рашель потрясла головой.

– Быть чирлидером для меня достаточно, и нас за это даже не благодарят, – она оторвала взгляд от проходящих учеников. – Ну, ты знаешь, то печенье, которое мы всегда печем для команды? Я думаю меня поблагодарил за него целый один человек.

Обри кивнула с согласием.

– Парни не говорят "спасибо". Поэтому, в конце концов, они и женятся, чтобы кто-то заполнял благодарственные открытки вместо них.

– И чтобы кто-то выбирал для них одежду на каждый день, – добавила Челси.

– Как думаете, это Y хромосома мешает им выбирать детали одежды сочетающихся цветов?

– Еще одно очко в пользу животных, – согласилась Челси. – Они никогда не носят дурацкую одежду.

Я попыталась перевести беседу обратно на меня.

– Но быть в студенческом совете было бы весело, как думаете?

Челси прислонилась обратно к перилам и послала мне подозрительный взгляд:

– Ты думаешь выставить свою кандидатуру?

Я не сразу ответила. В эту секунду я еще могла изменить мнение и передумать.

Еще одну секунду мне не нужно было волноваться насчет планирования, кампании, или, что более важно, проигрыша.

– Да, я думаю баллотироваться на президента.

– Президента? – спросила Обри.

– Да, президента, – я думала, если я хочу показать задатки лидера, нужно стать президентом. Я не знала, насколько сильно университеты ценят вице-президентов и секретарей.

Рашель подмигнула Обри:

-Я думаю, кто-то должен сказать Саманте, что у школьных президентов не бывает стажеров.

– Или полномочий сбрасывать ядерные бомбы на учителей.

Я посмотрела на Челси и Рашель.

– Что, – сказала Рашель. – Ты же не серьезно?

– Почему нет?

Рашель подавила улыбку.

– Потому что ты всегда говорила, что школьный совет для тех, у кого нет таланта к спорту или чувства ритма, чтобы быть чирлидером. Ты внезапно потеряла чувство ритма?

– Нет. Я внезапно получила оценки по АОТ, – я не хотела рассказывать им о причинах, но никто из них не выглядел шокированным. – Я подумала, что мое заявление в колледж нуждается в усилении, например с помощью словосочетания "школьный президент".

Все молчали какое-то время, потом Обри сказала:

– Ну, насколько всё плохо?

– Восемьсот десять.

Челси вздрогнула.

– Ну, возможно у тебя есть чувство ритма, но очевидно у тебя нет склонности к математике и языку.

– Я не знаю, что случилось, – сказала я. – Я уверена, что в следующем году сдам лучше, но все еще думаю, что выставить кандидатуру на пост президента – хорошая идея. – Я посмотрела на них по очереди. – Вы ведь поможете мне с кампанией, правда?

– Конечно, – сказала Рашель, уже озаботившись. – Конечно, мы поможем тебе. Что тебе нужно? Плакаты? Листовки? Грязные сплетни об оппонентах?

Я подумала, что она шутит, но была не уверена. Рашель знала много грязных подробностей обо многих.

– Я не хочу распространять сплетни. Это было бы нечестно.

Челси фыркнула:

– Честно? Это политика. Если ты собираешься играть в эти игры, ты должна сделать все, что потребуется, чтобы победить.

– Я собираюсь сделать всё, что потребуется, – сказала я. – И прямо сейчас я думаю, что потребуются плакаты.

– Мы можем сделать плакаты, – сказала Обри, и мы провели время до звонка, обсуждая возможные девизы кампании.

Я время от времени кивала, но я слушала только вполуха. Слова Челси висели в воздухе передо мной, и я не могла их забыть. Ты должна сделать всё, что потребуется, чтобы победить. Что она думала потребуется?

У Бреда обед был в то же время, что и у меня, и он обычно подходил к моему столу, чтобы поболтать. Мне было интересно покажется ли он сегодня и что он скажет.

Я хотела дать ему еще один шанс, и сделать это было проще, чем порвать с ним. Я даже могла бы забыть, что он оставил меня на парковке, если он извинится. Искренне.

Но Бред не появился. Я только один раз увидела его в другом конце кафетерия. Он быстро вышел из комнаты, даже не остановившись, чтобы бросить взгляд в моем направлении.

Ну и что это значило?

Он ожидал, что я сделаю первый шаг и заговорю с ним? Это не я бросила его.

Я пошла на свое занятие по английскому и размышляла по поводу Бреда вместо того, чтобы слушать лекцию о страдательном залоге.

Я постоянно думала о выпускном. Помиримся ли мы с Бредом до этого, или это будет просто долгое, неловкое испытание, прерываемое танцами? Должна ли я постараться сгладить углы? Хотела ли я вообще идти на бал с Бредом? Я обдумывала этот вопрос вместо того, чтобы слушать лекцию о правильном использовании запятых.

Что будет хуже: проглотить гордость и вести себя, словно я виновата – и потом помириться с парнем, который думал что так оно и есть – или провести выпускной вечер с тем, с кем я едва разговариваю? Какие прекрасные картины танцев это рисует.

После школы, когда я забирала книги из шкафчика, подошла Челси. Она положила руку на дверку и наклонилась ко мне ближе.

– Ты слышала про Бреда и Уитни?

– Нет, что с ними?

– Он пригласил её на выпускной.

Я стояла с открытым ртом, ожидая, что Челси скажет что она шутит. Но она не сказала.

Наконец я повернулась к шкафчику.

– Что ж было бы мило с его стороны проинформировать меня, что мы не идем вместе, прежде, чем приглашать кого-то еще.

– Абсолютный неудачник, – согласилась Челси. – Тебе будет лучше без него.

– Конечно, – она была права, но это не большое утешение, когда тебя бросили в такой отвратительной манере. Я с усилием сглотнула, чувствуя, как сжимается горло. Я абсолютно не собиралась из-за этого плакать. Он того не стоил.

Челси прислонилась к шкафчику рядом с моим.

– Сегодня мы выйдем на улицу, найдем всех бездомных кошек в городе и засунем их в машину Бреда.

– Это будет жестоко. Я имею в виду, по отношению к кошкам.

– Или лучше, скажи Бреду, что оказалось, что у Игруньи действительно бешенство и его салон теперь заражен опасными бактериями.

Я улыбнулась, но очень слабо.

– И машину нужно уничтожить ради безопасности.

– Точно. Он и Уитни могут пойти пешком на выпускной.

Я засунула остальные книги в рюкзак.

– Мы сделаем Уитни одолжение. Так для неё будет гораздо безопаснее.

.

Голубые глаз Челси наполнились сочувствием.

– Ты найдешь другую пару на бал. Ты пойдешь с парнем получше.

.

– Правильно, – и кто это мог бы быть? Оставалось три недели до танцев, и у большинства людей уже были планы. Мой желудок сжался в узел. Я должна была пойти на танцы. Я уже купила платье и туфли. Я была в комитете выпускного. Кака я могла украшать танцпол и потом не пойти?

Я попрощалась с Челси и молчаливо пошла на парковку к своей машине. Мной овладело мрачное настроение.

Я всегда могла пойти с Дугом.

Нет. Я не настолько отчаялась. Кроме того, Дуг скорее всего придет на бал в наряде борзой.

Еще был Логан.

Я простонала и рывком распахнула дверцу машины. Почему его имя всплыло у меня в голове, когда я подумала о паре на выпускной? Мы с Логаном не могли спокойно общаться в течение вечера, даже если бы мы оба отчаялись. Скорее всего, он лучше съест скобки для степлера, чем пойдет со мной. Я бы выбрала скобки.

Так кто?

Я забралась в машину и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. Кто-нибудь меня пригласит.

Кто-то должен. Как я могла надеяться, что буду настолько популярной, чтобы баллотироваться на президента, если меня никто даже не пригласит на выпускной?

Эта мысль преследовала меня весь остаток дня.