В пепел

Глава седьмая

Кроме шляпки для Лаис, пришлось озаботиться еще и плащом для ресса, чтобы хоть чем-то прикрыть кобуру с оружием и обгорелую рубаху. Его куртка, увы, была испорчена безнадежно. Что-то более-менее подходящее нашлось среди мужских шмоток девушки, но именно «более-менее». Плащ высокому наемнику был откровенно мал и короток. Ретен со смиренным видом накинул его, оглядел сначала себя, потом глумливую улыбочку Пепла и взмолился:

– Я бы хотел на пару минут зайти домой и привести себя в порядок. Чтобы соответствовать. – Он глянул на Лаиссу, давая понять кому.

Пепел хохотнул:

– Ну так держись поближе ко мне. Тут соответствие и так уже полное. Можно не морочиться с переодеваниями.

– Это недолго.

Лаис закатила глаза, но согласилась:

– Надеюсь, и недалеко?

– Нет. Но… к сожалению, из-за соседей по квартире, я не смогу пригласить вас к себе. Зато рядом есть кофейня с прекрасными эклерами. Вы не против подождать меня там?

– Интересно, – вдруг хихикнул мальчишка, – как ты объясняешь любовь к пирожным тем своим соседям? Сколько вас там?

– Шестеро, – ровно ответил Ретен. И эклеры любят почти все.

– Повезло, – откликнулся Пепел. – Ладно, пошли уж, нарядим тебя. И не забудь про кружева – чтобы… э-э… соответствовать.

Эклеры в кофейне оказались действительно выше всяких похвал. Даже Лаис, не особо любившая выпечку, отдала им должное, что уж говорить про Пепла. Но запихнув в себя пятое по счету пирожное он, наконец, угомонился, и захотел информации – пользуясь отсутствием Ретена, попытался выведать, что и почему случилось между ними утром.

– Угу, – недовольно откликнулась девушка, – так я и кинулась рассказывать. Особенно тебе. Ты, Дари, научился слишком прицельно плевать в душу и стучать в трепетное, чтобы сойти за подружку.

– О! А у тебя все еще есть трепетное? Я думал там только с некромантом.

– Отстань! И прекращай совать нос куда не просят, пока тебе его не оторвали и не засунули тебе же в…

– Н-да… И кто-то еще рассуждает о трепетном. С таким-то языком. Все Ретену расскажу!

И тут же ткнул пальцем в окно:

– Вон, идет уже. Вырядился как… Ладно, что с вас взять. С обоих.

Лаис промолчала, пристально провожая взглядом стройного, щегольски одетого охранника, пока он шел к двери. И тут же заметила, что делает это не одна. Симпатичная рыженькая подавальщица, что обслуживала их столик, тоже не отводила глаз от окна, а как только Ресс перешагнул порог заведения, сразу ринулась ко входу, дважды как бы невзначай пересекая ему путь. Тот вежливо раскланялся, что-то сказал девушке, отчего она расцвела улыбкой, но как только та отвернулась, почти незаметно поморщился.

Пепел, ничего не пропустивший из этой пантомимы, выступил в своем репертуаре, едва Ретен уселся за их столик:

– Не понял, а чего ты тогда такой вздрюченный ходишь, если у тебя тут успокоительное прямо под боком бегает, только руку протяни?

– Дари! – попытался в корне пресечь это ресс, но мальчишку было не остановить:

– Да что ты жмешься? Поверь, испортить меня уже не получится, особенно разговорами. Но я не люблю, когда что-то не понимаю. И начинаю не доверять. Ну?!

Тот сдался:

– Я уже говорил, что чувствую фальшь? Так вот – это оно.

– А в чем дело-то? Хочет она тебя вполне искренне. Это даже с другой стороны улицы видно.

– Да. Я бы неплохо разбавил ей компанию кучера и мясника. Было бы чем гордиться перед подружками.

– Понятно… – хихикнул Пепел. – Мясниками наш гордый ресс брезгует. Так же, как и кучером.

– Дари, и почему я уверен, что тебя били в два раза чаще, чем могли бы, научись ты придерживать язык? – поинтересовался Ретен.

– Но в два раза реже, чем он заслуживал, – тут же добавила девушка.

– Вот это точно. Ловкость – мое второе имя, – усмехнулся Пепел и действительно ловко увернулся от очередного щелчка по носу.

– Ладно, хватит дурить, – по очереди посмотрела на них Лаисса. – Пора идти, если, конечно, мы не собираемся сидеть здесь до завтра.

– Я бы посидел. С удовольствием, – мечтательно протянул наемник, – но, к сожалению, не получится. Завтра у меня дежурство. Так что придется успевать сегодня.

– Вот и пошли. Чего расселись? – последнее слово Пепел всегда предпочитал оставлять за собой.

За дверью кофейни на них разом навалился привычный городской шум. Скрипели колесами многочисленные экипажи, переругивались возницы, ржали лошади; протарахтела парочка новомодных авто, оставляя за собой волну резкой химической вони и все еще неослабевающего удивления горожан перед этим чудом прогресса; из-за ближайшего угла выскочил мальчишка-газетчик, размахивая кипой свежих, пахнущих типографией листков и голося на всю улицу о сенсационных новостях…

Пока Ретен ловил экипаж и договаривался о цене, Лаис жестом подозвала к себе разносчика и купила у него газету на предмет изучения этих самых сенсаций. Интересовал ее прежде всего пожар в муниципалитете. Бегло проглядев заголовки, на второй странице она обнаружила искомое, и пробежав глазами небольшую заметку, успокоилась – ни единого упоминания о загадочных ночных посетителях ратушного чердака там не оказалось. Зато взахлеб поливали растяпу-рабочего, забывшего непогашенный светильник. Пепел, заглянувший ей через плечо, тут же вынес свой вердикт:

– Кто бы сомневался, – и вдруг присвистнул, увидев, во что оценивают убытки и последующий ремонт. – Похоже, бургомистр должен еще и приплатить тому растяпе. Сам-то он точно сострижет с этого денег в количестве «дохрена и еще чуток».

– Не завидуй, – усмехнулась Лаисса. – Растяпе, в смысле.

Подкатил экипаж, из-за приоткрытой дверцы которого им призывно замахал Ретен. Пепел заскочил в него первым и тут же демонстративно растянулся во весь рост на свободной лавке, собираясь поспать. Ехать было совсем не близко – практически через весь город, и он планировал использовать это время с толком. Запрыгнув на подножку вслед за ним, Лаис увидела, что ей осталось место рядом с рессом, делано равнодушно дернула плечом и примостилась там, снова уткнувшись в газету. И не заметив, как Пепел подмигнул ее соседу.

Ретен тоже прикрыл глаза – суматошная ночь давала о себе знать. А буквально через пяток минут начал сонно посапывать, деликатно привалившись к девушке. Та пару раз дернулась и смирилась. Ничего страшного, по большому счету. Ну умаялся человек, имеет право. Их же, между прочим, и вытаскивая.

Пролистав новости и не найдя для себя ничего интересного, Лаисса отложила газету и начала искоса изучать профиль соседа, четко прорисованный на фоне окна. «Нет, вчера она явно ошиблась, пытаясь определить его возраст. Двадцать с чем-то и даже тридцать быть ему никак не может. Скорее уж тридцать пять, если прикинуть логически. Он только в бегах уже десять лет, но до этого должен был сколько-то работать с Вараном – не меньше пяти, вероятно. А закончил он свою Шант Эли примерно двадцатилетним… Так что, да, тридцать пять, не меньше. Но выглядит много моложе. Ресс, что с него возьмешь. Поговаривают, они вообще не стареют, хотя это полная чушь. Стареют, конечно. Просто медленнее остальных.»

На очередном повороте Ретен не удержался и с трогательно сонным, каким-то детским вздохом положил голову ей на плечо. Лаис тоже вздохнула, но обреченно, и оставила все как есть. А через минуту не выдержала и осторожно потрогала его волосы, оказавшиеся в буквальном смысле под рукой – сделать это ей хотелось давно.

Ощущения девушке явно понравились – гладкие и тяжелые пряди прохладными ручейками пробежали сквозь пальцы. Она внимательно глянула на спящего мужчину, убедилась, что он не собирается просыпаться и повторила опыт. А потом еще разок. «Да, на ощупь просто потрясающе. Вот бы еще посмотреть на их настоящий цвет»…

И только Пепел сквозь полусомкнутые ресницы видел, как ресс едва заметно дернул уголком рта в улыбке, тут же снова притворяясь спящим.

К знаменитому борделю мамы Луры они подъехали где-то через полчаса.

– Может, подождешь нас здесь? – с некоторым сомнением глянул на Лаис Ретен.

– Ага, а нюх свой мне тебе одолжить? Или Дари? Пошли уже, видела я бордели и до этого.

Охранник на входе дернулся было наперерез столь странной компании, но оценив разворот плеч Ретена, выпирающую из-под сюртука кобуру и, самое главное, решительный блеск стального цвета глаз, вдруг передумал и без единого слова позволил им пройти в гостиную.

– Привет, мама Лура, – прямо с порога проорал Пепел. – Как дела, как девочки? Здоровы ли?

– Твою ж… – приподнялась из-за изящного столика гораздо менее изящная брюнетка в кричащем пунцовом платье. – Вот ведь засранец! Так и знала, что все с тобой будет в порядке.

– Ладно, можешь меня расцеловать, – царственно разрешил Пепел, – но потом нужно поговорить. Идем в контору.

И первым подскочил к малозаметной, скрытой обивкой двери в одной из стен.

– Я тебе сейчас по шее накостыляю! – откликнулась маман. – Вместо разговоров. Неужто раньше не мог объявиться? Или тебе на мои нервы совсем плевать?

– Лура, у тебя нервов отродясь не было, не примазывайся. Но я рад, что даже без них ты сумела за меня поволноваться, – и сменив тон, Пепел продолжил уже серьезно: – Пойдем же. В самом деле есть разговор.

Та сделала незаметный знак, отпуская охранника, бросила короткий взгляд на тех, с кем мальчишка пришел и вытащила из ящика своего стола звякнувшую связку:

– Ну пойдем, раз так, – бренча ключами приоткрыла она дверь конторы, пропуская гостей вперед. – Поговорим. Догадываюсь даже о чем.

Жестом пригласив всех троих присаживаться на длинный, вдоль целой стены диван, хозяйка борделя умостилась за столом – теперь уже исключительно делового вида, и вопросительно посмотрела на визитеров. На всех по очереди.

– Вы помните, как звали тех поверенных, – начала Лаис, – которые разыскивали Эрдари?

Лура молча открыла один из ящиков, порылась там и так же молча выложила на столешницу квадратик визитной карточки.

– Можно забрать? – вставая поинтересовалась Лаисса.

– Да на здоровье, – откликнулась та. – Наследство-то не мое.

А потом пристально посмотрела на Пепла и добавила:

– Только не знаю, и твое ли? Я бы трижды подумала, прежде чем это проверять. Мутное дело. Задницей чую.

– А мне трижды не надо, – ответил Дари. – Мне и одного раза достаточно, чтобы понять – от этой мути смердит за версту. И отнюдь не дармовыми пряниками.

Маман кивнула ему, соглашаясь. И тут же уточнила:

– А теперь, небось, о смерти Лизы спросишь?

– Нет. Сразу об убийце. Ты ведь его видела, Лура?

– Видела, – согласилась она.

Скрывать хозяйке борделя было нечего. По крайней мере, в этом деле. К тому же с той злополучной ночи два года прошло, все давно быльем поросло. А потому и на вопросы она отвечала откровенно, не задумываясь:

– Конечно видела, ведь платят за девочек всегда мне. Как выглядел? Да обычно выглядел. Ну в плаще, ну в капюшоне – так и погода тогда зимняя стояла. Возможно замерз настолько, что даже в гостиной снимать не стал, а возможно и другая причина была, я не спрашивала. У нас же заведение своеобразное, иногда и так делают. Мы не возражаем, ни лиц открывать, ни документов предъявлять не требуем. Нет, ничем он особо не выделялся.

– Лура, – спросил Пепел, – а если я скажу, что это был измененный?

Та выдохнула сквозь зубы, остро глянула сначала на него, потом на Ретена, явно что-то сопоставила и согласилась:

– Может и так. Но тогда Лизу он убил, потому что… учуял?.. – недоговорив, женщина вопросительно посмотрела именно на ресса.

– Да, – подтвердил он ей. – Вы правильно догадались. Старая кровь.

– Что ж, тогда действительно возможно. Знаете же, это… эти пока ту самую кровь не почуют совсем как люди. Вот и в тот вечер тоже. Сказал, что со станции дилижансов к нам пришел. Ну с той, что рядом с нами. Там ему наше заведение и порекомендовали. Сразу пачку кредитов на стол мне бросил. Просил сначала молоденькую девочку, хорошо бы невинную, но потом согласился на Лизу. Как на лучшее, что у нас есть. Нормально, в общем, поговорил, нормально ушел наверх. И потом все тихо было. Н-да… Утром только ее нашли, из-под порога красным натекло. А его и следа уже не было. Как ушел, куда – никто не видел.

Пепел, стараясь хоть как-то отгородиться от этих подробностей, глянул на Лаис. И заметил, что она слушает монолог бордель-маман очень внимательно, явно пытаясь нюхом уловить зацепку. Пару раз переглядывалась с Ретеном, тот, в свою очередь, понятливо отмахивал ресницами, мол, женщина им не врет. Но в итоге Дари решил, что даже с ее способностями вряд ли удастся выцепить из этого рассказа интересное. После толп легавых, пронесшихся по заведению два года назад, найти хоть что-то упущенное ими нереально. И все-таки девушка смогла его удивить.

– Лура, – вдруг медленно проговорила она, – а ведь полицейским вы не сказали, откуда он пришел?

– Не сказала, – откликнулась та. – Зачем? Знают они там не больше нашего, а подставлять партнеров… невыгодно, в общем. Кто к нам своих постояльцев тогда отправит, если мы их сдавать начнем?

– Понятно. Почтовая станция, значит. С дилижансами. Дари, покажешь?

Тот согласно тряхнул головой, теперь не сводя глаз с мамы Луры. Он вообще притих, перешагнув порог конторы, потому что чувствовал себя так, будто и не было этих двух лет. В борделе не изменился даже запах – смесь дешевых духов, дорогого алкоголя и пригорелой капусты. И женщина, сидевшая напротив, ни капли не изменилась – мальчишка не мог оторвать от нее взгляд. Словно ждал, что сейчас она встанет и кликнет его мать. А та спустится к ним как ни в чем не бывало…

– Эрдари, почему ты ушел? – Лура заметила это внимание и, не зная того, повторила вчерашний вопрос Лаиссы.

Пепел в ответ, как и вчера, достал и выложил на стол мешочек с рунами. Опять же молча.

– Лизины? – и дождавшись от него кивка, продолжила: – Она для меня иногда кидала.

– Если нужно… – замялся Дари, – в общем, я тоже могу. Если очень нужно. Кинуть?

– Да нет, не стоит. Важного вроде не жду, а как вас после этого корежит, видела, особенно таких как ты, слабеньких. Но за предложение спасибо. Считай, оценила.

И вдруг стремительно встала, шагнула из-за стола и подняла ему подбородок, впившись в глаза:

– Что ты тогда увидел? А?

Дурить и переспрашивать Пепел не стал. Когда – «тогда» и без того ясно. Высвободившись из ее пальцев, он глухо ответил:

– Смерть. И огонь.

– Понятно, – так же глухо сказала та. – И ведь гадал ты не на себя, на себя вы не можете. На заведение?

– Да, – подтвердил он. – Сначала на бордель. А потом еще и на тебя, мама Лура. И оба раза одно и тоже. Если я здесь останусь.

– Ну что ж, – неожиданно повеселела маман, – выходит я твоя должница. Будем считать так. Когда начнете расспрашивать на почтовой станции, сразу найдите Лантера. А ему скажите, что вы от меня и передайте вот это. Все, что знает, он вам расскажет.

На стол лег второй кусочек картона, так же как и первый быстро канувший в сумочку Лаис.

– Спасибо за помощь. И еще одно… – начала было девушка, но ее прервали.

– Вас здесь не было, понимаю. И про язык за зубами кого нужно предупрежу. Но выходить лучше не через парадную дверь, а через заднюю, Эрдари покажет где. Не забыл еще?

– Мама Лура, – снова повеселел мальчишка, – как можно? У тебя тут все совершенно незабываемо! Особенно девочки.

– Иди уж, охламон, – и незаметно сделала ему вслед жест, отвращающий несчастья. – Иди. Потом обязательно вернешься и расскажешь, чем все закончилось.