В пепел. Шпион

Глава пятая

Кабинет министров в этот раз собирался крайне срочно и, можно сказать, суматошно – сложившая ситуация того требовала. И при таком раскладе тем более странно смотрелось философское спокойствие как военных, так и тайной канцелярии. Можно было заподозрить, что они дружно сговорились делать вид, будто ничего не происходит, если бы не вечные конфликты двух силовых ведомств, не желающих миром делить зоны влияния. И вообще, если бы не министр юстиции, вовремя забивший тревогу, не известно, узнали бы высшие чиновники империи о происходящих событиях или нет. Скорее все же нет.

В верхний зал собраний «господа при портфелях» подтягивались один за другим, кто-то настороженно стреляя взглядом, кто-то позевывая из-за позднего часа, но большинство в крайнем раздражении. Мало того что намечался серьезный скандал, так еще и пришлось пожертвовать ради этого собственными планами на вечер. А вот главных виновников еще не было, что раздражения лишь добавляло.

Впрочем, эти самые виновники были совсем неподалеку, о чем никто, к их счастью, не догадывался. Ретенауи самовольно оккупировал одну из малых приемных в левом крыле дворцового комплекса, как раз под залом, где должно было начаться заседание, выставил непроницаемый кордон из своих людей, а еще парочку отправил навстречу Сорвени. С задачей любыми путями перехватить его и доставить сюда, прежде чем министр обороны успеет подняться в зал. Вернее в тот вольер, где уже приготовились открыть на него травлю.

А пока, получив столь неожиданную паузу, Ретен сидел за столом и, удобно вытянув ноги, в очередной раз прокручивал в голове ситуацию с дочерью генерала.

Сам он с Рин поговорить не смог, но попросил госпожу Шарот кое-что проверить – задав пару неприятных вопросов. Да еще и неприятно задав, что б ответ девицы оказался максимально искренним. В итоге бабушка отписала ему на открытке, отправленной с вокзала, всего два слова: «нет» и «да». Если, конечно, не считать маскирующих послание славословий и пожеланий. И теперь он знал точно – это не любовная интрижка, а действительно хорошо продуманная операция против империи с применением средств ментального воздействия. Так что можно было полностью сосредоточиться на сегодняшнем совете министров, все остальное пока отодвинув в сторону – успеется и подождет.

Но, адовы демоны, как же это сейчас некстати! Вместо того чтобы бросить все силы на решение проблемы, он вынужден кружить в политических танцах, надеясь хорошенько оттоптать кое-кому ноги. И откуда только пронырливый глава министерства юстиции пронюхал об этой ситуации, чтобы вот так шумно вытащить ее на свет и начать размахивать, словно зачуханными портками? Хорошо хоть вопрос «зачем» задавать не нужно – и так все предельно ясно.

Третье силовое ведомство ничем не отличалось от первых двух, и столь же азартно делило с ними и деньги, и сферы влияния, как и они сами между собой. Так что тут все было предсказуемо. Непредсказуемы оказались темпы, потому что и сам Ретен, и, естественно, Сорвени, сделали все, чтобы информация о погроме в проектном бюро не вышла за пределы узкого круга лиц. Очень узкого. И как минимум на неделю форы глава тайной канцелярии рассчитывал.

Так что излишняя информированность полицейского министерства стала для него сюрпризом, и весьма неприятным. Потому как вариантов здесь было всего два: либо он и его люди разучились работать и допустили-таки утечку, либо… Либо ее организовала сторона противника. Последнее было даже хуже. Настолько, что Ретену и думать не хотелось, зачем им так спешить, рискуя серьезно подставиться, вместо того, чтобы дать ситуации развиваться естественным путем и заслуженно пожинать плоды уже проведенной операции. Блестяще проведенной, как это не прискорбно признавать.

Неужели все-таки война? Лишь это и могло объяснить спешку в деле компрометации министра обороны, оставшись без которого имперская армия наглухо забуксует – слишком многое в ней было завязано на его личный авторитет.

Но смысл в этой войне именно сейчас?

После серьезного раздумья Ретен сделал вывод, что причина может быть только одна – Сонресорм. Точнее, северные шахты на их территории с обнаруженными там запасами вольфрама. Соседям он требовался как воздух, причем в огромных количествах, которые нынешний рынок этого металла обеспечить просто не мог. Это Ретенауи знал точно – от своей пусть и немногочисленной, но хорошо скрытой агентуры на территории соседей. Военное министерство Сиенуры всерьез планировало наладить массовое производство систем связи на радиоволнах, что грозило переворотом в армейском деле. Если приказы в части начнут передаваться мгновенно, а не развозиться фельдъегерями – медленно и не всегда надежно, это даст их войскам неимоверное преимущество. Да, временное, но, вполне вероятно, для победы над империей хватит и этого. А уж если им удастся перехватить еще и лидерство в плане авиации… Н-да…

Как ни странно это осознавать, но если его догадки верны, то сейчас судьба государства зависела от никому не интересных прежде приграничных шахт. А еще от того, сумеют ли они с Сорвени понять друг друга. И довериться, несмотря на многолетний, в кожу въевшийся конфликт.

Размышления прервал один из его людей, оставленных в охране:

– Ресс Ретенауи, генерал Сорвени направляется сюда. Он принял ваше приглашение.

– Прекрасно, – Ретен сдержал готовый вырваться вздох облегчения. – Одной проблемой меньше.

И услышав шаги в коридоре, поднялся, готовый встретить гостя:

– Проходите, генерал. Прежде чем на вас официально объявят загонную охоту, нужно кое-что обсудить. Быстро. Пока загонщики не спохватились.

– Я вас слушаю, – кивнул тот, вполне осознавая ситуацию – это было понятно по напряженному взгляду.

– Сорвени, сейчас не до политесов, поэтому буду краток и, возможно, груб…

– Вот и не тяните кота за яйца, – генерал тоже умел быть грубым.

– Короче, сейчас, там наверху, вы будете молчать. Просто молчать, не произнося ни единого слова. Не поддакивать мне – это будет воспринято очень странно, но и ни в коем случае не противоречить. То есть просто не открывайте рот. Если вы вякните хоть слово – подставите всех: себя, меня, Эрдари, свою дочь. Всех! Это понятно?

Сорвени молча кивнул. И в самом деле не произнося ни слова.

– Что ж, – нервно хмыкнул Ретен, – раз так, может и выкрутимся. Дай-то боги.

В малый зал собраний Ретенауи и Сорвени вошли одновременно, но с разных сторон – в точности как дуэлянты. Судя по тому, как встрепенулись и завозились господа министры, почти театральный драматизм этой сцены их тоже впечатлил.

– Ресс… генерал… – не сумел сдержать сарказма глава министерства юстиции, откинувшийся на спинку кресла в очень уверенной позе. – Я рад, что вы нашли время к нам присоединиться.

Ретенауи, как раз неспешно усаживающийся напротив, вперил в него немигающий взгляд. И дождавшись когда его визави начнет нервно ерзать, холодно выговорил:

– А я – нет.

– Что? – подобного тона от всегда сдержанного главы тайной канцелярии собравшиеся не ожидали. Совсем.

– Не рад, говорю, – Ретен обвел всю дюжину присутствующих в зале господ тяжелым взглядом. – Потому что ваше сборище срывает мне операцию, которую я готовил больше года.

– Ну, знаете… – услышав это, глава полицейского ведомства опять расслабился. – Если вам в собственной конторе некому на пару часов передать дела, чтобы это не грозило срывом какой-то там операции…

– Есть. – Ретен продолжал упорно нарушать правила приличия, на этот раз жестко перебив собеседника. – Кому передать – есть. Моей операции мешает сам факт сегодняшнего собрания.

– Каким же образом? – вступил в диалог глава управления финансов – самый старший из присутствующих и, вполне предсказуемо, самый хладнокровный. Динозавр в подобного рода интригах, маневры ресса он раскусил сразу, и вестись на его провокации не собирался.

– Повторяю: самим своим фактом это заседание сорвет мне все планы, если о нем узнают… наши соседи. А они узнают, при такой-то огласке.

– Что за операция? – на этот раз отреагировал министр внутренних дел, тоже господин жесткий и бескомпромиссный. Впрочем, других здесь не было и быть не могло. – Надеюсь, не настолько секретная, чтобы о ней невозможно было сказать даже нам?

– Уже нет, – выдал Ретенауи после еще одной вымораживающей паузы. – Больше не секретная. Благодаря нашему коллеге от юстиции, который не счел нужным предупредить меня об этом сборище, просто поставив перед фактом.

– А что, – нервно хихикнул глава ведомства пропаганды, – Вы бы его отменили?

– Несомненно!

Вот теперь на Ретена не отрываясь таращились все. С разной степенью недовольства и злости.

– Поясните свою мысль, – проскрипел финансовый глава. И добавил, наткнувшись на взгляд ресса: – Если вас не затруднит.

– Хорошо, – коротко кивнул тот в ответ. – Я проинформирую вас о планах, которые мне уже почти сорвали. Но если после этого произойдет утечка… У моего ведомства появятся вопросы к каждому из вас. Каждому, господа. Как они уже появились к господину министру от юстиции.

Под очередным давящим взглядом ресса тот едва заметно передернулся, но внешнее спокойствие сохранил:

– Нынешнее заседание вообще не имеет к вам прямого отношения. Оно организовано ради министра обороны…

– Это вы так думаете, что не имеет, – Ретен опять позволил себе перебить собеседника, отчего остальные начали коротко переглядываться. Но осадить зарвавшегося «коллегу» пока не спешили – очень уж зло тот сверкал глазами. Может, и правда неспроста?

– Еще раз повторю свою просьбу, – финансовый министр негромко хлопнул ладонью по столу. – Объяснитесь, кто и что вам срывает? И при чем здесь генерал Сорвени?

– Сорвени ни при чем, – выцедил Ретенауи сквозь зубы. – А жаль. Помощь его ведомства была бы кстати… Ладно, не суть. Дело в том, что мои люди почти год раскручивали резидентуру Сиенуры, пока не вышли на действительно стоящие фигуры. А потом еще несколько месяцев заманивали их в подготовленную сеть. На этом этапе и пересеклись наши с военными интересы. Увы, мне пришлось принять единоличное и несогласованное решение втянуть в игру их ведомственное проектное бюро, но иного выхода просто не было. На другую приманку те бы не клюнули.

– Так тот погром?..

– …операция моего ведомства! Которую вы мне сейчас срываете одним фактом этого идиотского обсуждения!

Министры все-таки не выдержали, злой шепоток, местами переходящий в отчетливые выкрики, заполнил помещение.

– Тихо! – глава финансов еще раз хлопнул по столешнице, теперь уже громче. И дождавшись относительного затишья зло выговорил:

– То есть ваше ведомство позволило себе влезть на чужую территорию? И Сорвени ничего не знал? В том числе об участии своей дочери?

– Согласись он сотрудничать – знал бы!

– Это не давало вам никакого права…

– Давало!

Вот теперь замерли уже все. Одно дело перебивать своего извечного конкурента-полицейского, и совершенно другое – старейшего и влиятельнейшего члена совета, его фактического председателя. До подобной наглости хитрого и осторожного ресса могло довести лишь что-то из ряда вон выходящее. Что он тут же и подтвердил:

– Потому что речь идет о чертежах средств связи на радиоволнах.

– Погодите! – встрепенулся глава министерства промышленности. – Речь о тех самых аппаратах?

– Да! Именно о них. Иначе мои люди не устраивали бы вокруг пляски длиной в год. И эти чертежи, считай, были у нас в руках. Когда глава полиции влез в операцию как конь в витрину!

– Это… Это действительно так важно? – министр культуры хотел полностью прояснить для себя все нюансы.

– Не то слово! – руководитель имперской промышленности не сводил напряженного взгляда с Ретена и, казалось, готов был вот-вот вскочить. – Эти чертежи стоят любого риска и любых жертв. Поверьте господа, я знаю, о чем говорю. И не сильно преувеличу, если скажу, что они – вопрос мира или войны для империи. Для всех нас, господа.

Впрочем, большинство присутствующих тоже это знали, слишком наболевшим был вопрос. И тем значимей в наступившей тишине прозвучал голос главы тайной канцелярии:

– Да, господа, вы создали нам массу дополнительных сложностей, но… Шанс еще есть. Мне требуется от вас, во-первых, полная и безоговорочная конфиденциальность, а во-вторых, полная и безоговорочная поддержка. Чтобы все-таки добиться успеха даже в сложившихся условиях. И я требую, чтобы решением совета вы обязали генерала Сорвени оказать мне всю помощь, которую он способен предоставить.

– Голосуем? – нервно подскочил промышленный глава.

– Думаю, смысла в этом нет, – тихо, но веско проговорил министр финансов. – И так все ясно, да?

Возразить никто не посмел. Даже господин глава полиции, понимавший, что сейчас петля начинает затягиваться уже на его шее.

– Генерал, вам понятно? – после паузы динозавр пристально уставился на Сорвени и отвел взгляд лишь дождавшись неохотного молчаливого кивка. А затем обернулся уже к Ретену: – У вас неделя, ресс. А потом мы соберемся здесь же и вы предоставите нам эти чертежи. Или очень подробно отчитаетесь, почему не смогли этого сделать.

– Раз так, – Ретенауи поднялся. – Пойду спасать все, что спасти еще возможно. Разрешите откланяться. Генерал, прошу вас.

Тот, тяжело громыхнув креслом, нарочито медленно встал и тоже зашагал к выходу. Плечом к плечу с рессом. Впрочем, первоначального впечатления об участниках дуэли это не смазало, скорее наоборот, каким-то неведомым образом лишь подчеркнуло.

Но уже на пороге, прежде чем закрыть за собой дверь, Ретен обернулся и безошибочно выцепил взглядом министра юстиции:

– Я буду очень обязан, если завтра вы найдете время заглянуть ко мне. Ненадолго, надеюсь. Просто чтобы поделиться источниками вашей информированности в этом деле.

Поняв, что двенадцать пар глаз скрестились сейчас на нем, тот не выдержал и немного судорожно кивнул.

– Вот и прекрасно.

Ретенауи отпустил дверь, дав ей захлопнуться. И отрезать себя от нарастающего шума голосов за спиной.

Генерал Сорвени заговорил лишь после того, как они с Ретеном спустились к выходу и остановились под навесом, дожидаясь, чтобы для господ министров подали коляску:

– Ретенауи, у меня такое ощущение, что раньше я вас немного… недооценивал.

– Поверьте, – усмехнулись ему в ответ, – у меня тоже. Все-таки до последнего я не был уверен, что вы сумеете смолчать и удержитесь от комментариев… в вашем стиле.

– Сумел.

– Вижу.

– Но вы сейчас здорово подставились, Ретенауи.

– Нет. Я сейчас здорово подставил господина министра юстиции.

– Думаете? Отчитываться через неделю придется вам, а не ему. О том, по какой причине не удалось достать чертежи.

– Ну да, – не стал спорить ресс. – Зато я теперь могу свалить неудачу на этого излишне шустрого господина, влезшего, куда не надо. Впрочем, уже завтра он наверняка придумает способ вывернуться и соврать мне что-нибудь крайне убедительное. Интересно, втемную его использовали, или нет?

– Не думаю, что его можно использовать совсем уж втемную.

– Да. Соглашусь.

– А сейчас мы куда? – поинтересовался генерал после небольшой паузы.

– Ко мне в контору. Там удобнее всего неспешно потолковать. В том числе и о вашей дочери.

– Хорошо, – не стал тот спорить.

Помолчали еще несколько секунд, и лишь потом Ретен завершил свою мысль:

– Но, пожалуй, одну услугу этим сборищем господа министры нам все-таки оказали. Я теперь могу спокойно подключать к операции свое ведомство вместе с агентурой в Сиенуре, поскольку прежнюю степень секретности она утратила. И как можно быстрее вытаскивать из Сонресорма Равеслаута, пока до него там не добрались те, кому не следует. И пока он сам не влез в очередную авантюру.

Увы, но папенька не знал, что уже опоздал с этим.