В плену предсказаний

ГЛАВА 2

Так день за днем, год за годом, постигал Дэн с товарищами военную науку. Настал день, когда он должен был покинуть роту оруженосцев. Дэн вступал в гвардейскую роту, и вступал в нее младшим рыцарем. Посвящение в младшие рыцари он принял от канцлера. Не всякий выпускник роты оруженосцев удостаивался такой чести. На торжестве присутствовал его давний друг Кассий Крон. За годы учебы они редко виделись, но теперь будут служить вместе. Кассий радостно рисовал Дэну перспективы их службы, карьерный рост, тем более что случай выделиться может представиться очень скоро! Опять степные лучники подошли к границам соседних вольных городов.

Лана сидела на террасе своего дома и смотрела вдаль. Низкие свинцовые тучи занимали сегодня весь небосвод. Тучи! У жителей Аркуса даже не было такого слова. Небо, оно небо и есть. Когда светло — серое, высокое, а когда, как сегодня, низкое, грозное. А то, что оно может быть голубым… Только память и слепая вера позволяла народу гор надеяться, что вернут они солнечный сланец и возвратится Светило на небосвод.

Вот уже четыре года годсы живут у стен Аркуса. Они пришли в этот город, как указала священная книга. И все это время книга молчит. Лана с детства знала, что она — Предсказанная. С тех пор, как умерла ее мама. Тогда она спрашивала отца:

— Почему мама не осталась жить, а спасла меня? Она же столько знала и умела! Она больше нужна была племени, а я — маленькая девочка, что я могу?

Вот тогда она и услышала это слово — Предсказанная.

— От твоей жизни, Лана, зависит судьба не только нашего народа. Ты — Предсказанная! И за твою жизнь не пожалеет своей любой из нашего племени. Да и какая мать пожертвует жизнью своего дитя?!

— Папа, а что я должна делать? — девочка не испугалась предстоящей ей судьбы, наверное, потому что была еще ребенком.

— Книга в свое время все скажет. А пока продолжай мамино и мое дело, лечи людей.

И Лана училась врачевательству. Вот и тогда в библиотеке она искала книги по медицине. Этот юноша показался ей знакомым. Ну, конечно же, она видела его при торжественном возвращении войска. Первый оруженосец. Такой напыщенный и гордый был тогда этот мальчишка! Кажется, он не очень любит женщин… И чего это ей вдруг вспомнился тот давний случай? Вторым Предсказанным является принц крылатых людей, об этом она тоже знала с детства. В ее воображении это был светловолосый, с серыми, как небо, глазами, в развевающемся за плечами плаще, юноша. А этот был темноволос, кареглаз, да еще военный. И все-таки Лана чувствовала, что этот юноша еще не раз встретиться на ее пути. Хорошие или плохие это будут встречи, она не знала, и поэтому старалась избегать прямых контактов с ним. Книга не говорила какую роль будет играть Предсказанный принц крылатых людей в судьбе девушки. Может он будет для нее злым гением? Лана о таком раскладе сил никогда не думала. Она знала одно — чтобы сбылось пророчество, он должен быть с ней рядом в Мрачных горах, когда придет время!

Ее взор устремился к горам, видневшимся за пеленой тумана. Вот они — Мрачные горы, их родина скрыта где-то там. До гор всего несколько часов пути, но годсы пока туда почти не ходили. Только за травами. Лана тоже была там несколько раз и не нашла даже намека на старую дорогу. Но терпение, только терпение нужно ей и ее народу. Очень скоро к людям вернется Светило. Возможно, ей придется отдать за это жизнь, и она готова к этому…

Невеселые мысли Ланы прервал отец.

— Лана, мы завтра идем за горючей смолой, возможно, скоро она понадобится.

— За смолой? — Лана с тревогой посмотрела на отца. — Неужели война неизбежна? Пушты?

— Лучники. На переговоры они не идут. Осмол вернулся ни с чем.

— Как близко они подошли?

— Жевр пал, Мелиор, Совач… Там до Акары недалеко. Боюсь, у нас в запасе не больше месяца.

— А в городе об этом знают?

— Да, канцлер оповещен. Он предлагает расселить нас пока в городе.

— Зачем? Нам и здесь ничто не угрожает! — Лана упрямо вздернула подбородок.

— Да, но ты уйдешь во дворец канцлера, тобой мы не можем рисковать, — твердо сказал ей Стэн.

— Папа, но книга не говорит об опасности! Если всем остальным ничего не угрожает, почему я должна…

— Это не наша война, — прервал ее отец, — книга может о ней и не знать. Ты погостишь у канцлера, так решил Совет. Собирайся.

Ослушаться отца Лана не могла. Еще раз, оглянувшись на далекие горы, Лана ушла в дом. Отец никогда ничего ей не запрещал. Она была самостоятельной с раннего возраста, но такой решительный приказ говорил о серьезной опасности. Значит, будет война!

— Не волнуйся, девочка. Все будет так, как должно быть. Иди смело. Трудна твоя дорога, но ты будешь не одна. Всегда будут рядом с тобой те, кто не даст усомниться тебе в правильности выбранного пути. Иди… Только иди.

Канцлер собрал старших рыцарей на военный совет. Начал собрание Первый рыцарь Стоун:

— Пушты близко! Очень близко. Завтра проводим всеобщий призыв, все мужское население с четырнадцати лет начнем обучать стрельбе из лука.

— Мне не внушает доверия оборонительная полоса вдоль поселения годсов, — сказал рыцарь Джон Вуд, — пушты, наверняка, знают про это сооружение, и готовятся к его преодолению. Можно, например, привязать к ногам доски.

— Каменные волны им не преодолеть! — все рыцари оглянулись на голос. Это сказал Андор, старейшина годсов. Его никто не заметил в углу зала. Андор встал. — Наш обоз отправился сегодня за горючей смолой. Это защитит город. Кроме того, готовы тальменты.

И он поведал план защиты города, разработанный старейшинами годсов. План был одобрен Советом. Рыцари не ожидали, что годсы так профессионально владеют оборонительной тактикой.

— Надо послать гонцов в соседние города, — сказал канцлер, — лучников надо гнать обратно до Диких степей! Наших сил на это не хватит. Город мы отстоим! А дальше их гнать надо всем миром! Пока будем держать осаду, другие войска подоспеют на помощь, если сейчас пуштов не остановить, они наделают много бед…

Не всем рыцарям понравилась идея канцлера просить помощи у соседних городов, но силы лучников были огромны. Воинственные племена степняков объединил в огромное войско молодой вождь Кумыхтан. Воины боготворили и боялись своего вождя. Единственным стремлением для него была власть, власть над миром! В борьбе за власть он не пожалел ни своего отца, ни братьев. Все они были обезглавлены в одну, очень душную летнюю ночь. Единственным наследником остался шестнадцатилетний Кумыхтан, младший из сыновей Тырыхтана Безухого. А чтобы власть не пошатнулась, она должна быть жестокой. Кумыхтан безжалостно пресекал любое неповиновение. В войске была железная дисциплина. Молодой вождь не знал поражений. Вдохновленный легкими победами, он завоевывал один город за другим. Побежденные народы отдавали огромную дань за поражение — все молодые мужчины становились лучниками. Войско увеличивалось от раза к разу и становилось все более непобедимым. Незавидная участь грозила Аркусу!

Люди, основавшие Аркус, неплохо разбирались в оборонительных сооружениях. Крепость была выстроена в стороне от караванного пути, это несколько мешало торговле, но зато скалы, на которых вырос город, с трех сторон делали крепостные стены практически непреступными. Скальное плато было конечным отрогом Мрачных гор, и заканчивалось крутым обрывом. По дну обрыва текла небольшая, но бурная река Арака, которая огибала город с двух сторон. За Аракой начиналась Луговая Топь, постепенно переходившая в Ржавую, протянувшуюся до самого моря. С третьей стороны обрыв был рукотворный. За многие годы существования Аркуса здесь добывали камень для строительства. Скальная порода тут была выбрана почти вертикально, на дне ущелья начинался небольшой лес, уходящий к горам. И лишь по плато можно было подойти к городу.

Дорога к Аркусу шла от караванного пути сначала через лес, потом по открытой равнине и далеко просматривалась с крепостных стен. В прежние времена лишь с этой стороны приходилось жителям защищать город от набегов, и крепостные стены отлично справлялись с этой задачей. Теперь же поселение годсов протянулось от главных ворот до Каменного ущелья. И только эти странные каменные волны должны были послужить препятствием для конницы Степных Лучников. Многие горожане стали беспокоиться о надежности этого сооружения, некоторые даже стали выказывать свое недовольство. К канцлеру стали поступать предложения разрушить поселение годсов, пока не поздно, и всем укрыться за крепостными стенами.

Дэниэл тоже считал, что поселение не выдержит осады. Но, к его удивлению годсы не только не стали прятаться за крепостными стенами, а затеяли новое строительство. Наконец-то Дэн увидел, как они делают эти каменные волны. На открытом пространстве, что осталось по другую сторону от дороги, они расчистили от земли небольшие полосы. Потом стали устанавливать какие-то сооружения из досок. В больших чанах смешивали песок, мелкий камень и какой-то серый порошок, заливали это водой, перемешивали и эту смесь выливали на деревянные сооружения. Дэн не мог понять, что из этого может получиться. Но, через несколько дней, когда деревянные конструкции были разобраны, он увидел, что теперь и по эту сторону дороги выросли каменные волны. Он вместе с Кассием отправился посмотреть на них.

— Я думал, что годсы долбили камень, а они его слепили, как гончар — горшок. Хитроумно, — Дэну понравилась технология пришельцев.

— А если дождь пойдет? Это месиво снова развалиться на песок и камушки? Хитроумно?! — с сарказмом заметил Кассий.

— Но ведь дожди были, и старые волны не растворились. Сколько лет уже стоят… лежат. Да и подъемник в Заднем городе исправно работает. Ты вспомни, как раньше приходилось по этим лестницам корячиться! — он усмехнулся. — Все же умные, эти годсы!

— Чем же, Дэн, они умные? Узнали секрет этого порошка и пользуются! Они, наверное, и свои дома также строили.

— Слушай, Кассий, ты не знаешь, что за бочки они везде расставили? Еще какая-нибудь хитрость?

— Бочки? Не знаю. Помогут они нам или нет, но сражаться придется серьезно! Слушай, Дэн, наверняка будет отличная возможность отличиться. Надо не упустить свой шанс… Эти престарелые рыцари еле держаться в седлах, — он рассмеялся, вспомнив последний парад. — Студень в латах!

— Ты прав, — понял его мысль Дэн. — Надо воспользоваться шансом.

Друзья, в мечтах о быстрой военной карьере, отправились обратно в город. Аркус явно переходил на военное положение. Люди старались сделать побольше запасов воды и провианта. Продовольственные лавки опустошались с быстротой полевой мыши. А прямо на улицах мужчины тренировались в стрельбе из лука, бились на мечах, отрабатывали бой копьями и другим оружием. Кузнецы работали и днем, и ночью. Дэн тоже заказал себе новый меч у Друсса, лучшего оружейника города. Сегодня заказ должен быть выполнен. Он пошел в кузницу. Работа кипела. Подмастерья валились с ног. Кузнецы уже еле удерживали молоты. Искры раскаленного металла заворожили Дэна. Поддавшись какому-то порыву, он подхватил молот у свалившегося без сил пожилого кузнеца и сам стал ковать меч. Он не понимал умом, что нужно делать, а руки сами выполняли незнакомую работу. Привыкший к тяжелому оружию, он не чувствовал веса молота, а звук ударов напоминал ему звуки битв…

— Если бы ты не был военным, то стал бы знаменитым оружейником, Дэниэл! — сказал старый кузнец. — Ты чувствуешь металл. Такой дар редко встречается.

— Кузнецом! Ну, уж нет, — Дэн перестал махать молотом, — только воином! Как отец, — он положил молот. Парень почти не устал, но запал прошел. Перспектива стать кузнецом его не вдохновляла, пусть даже самым знаменитым. — Мой меч готов?

— Да. Вон он, второй справа.

Дэн взял в руки новое оружие.

— Тяжелый, — и рубанул воздух. Резкий звук порадовал его. — Ручка удобная. Сбалансирован на йот. Хорошая работа, мастер! У отца тоже был твой меч?

— Да, ковал я его почти месяц, — пустился в воспоминания старик.

— Спасибо, мастер! — прервал его Дэн, щедро оплатил работу и удалился, унося новое оружие.

Лана впервые оказалась во дворце канцлера. Выстроен он был в самом безопасном месте крепости и почти вплотную подходил к крепостной стене, за которой текла Арака. Дворец был небольшой, очень старый. Его несколько раз перестраивали, поэтому высота потолков, толщина стен в залах порой была разная. Иногда, в комнатах за новыми стенами, находились старые. Или, из комнаты с высоким потолком можно было попасть в склеп, где потолок едва не падал на голову. Но, несмотря на это, дворец был достаточно удобным для проживания.

Лане предоставили небольшую комнату рядом с библиотекой канцлера, в которой она и проводила почти все время. Вечером к ней присоединялся господин Фьерн, и они часто беседовали просто так. Он помнил предсказания старейшин, что примет участие в судьбе этой девушки, и все надеялся, что не только приют во время войны он должен ей оказать. Что-то, на самом деле важное должен он сделать в будущем.

Юная девушка очень нравилась канцлеру. Любознательная, хорошо образованная, мыслящая с несвойственной юности мудростью. Но больше всего Фьерна поражала в Лане ее чистота. Открытый взгляд, мягкая улыбка, стремление помочь, даже если не будет благодарности. Многие женщины его города везде и всюду искали выгоду. Они не дарили улыбки, даже приветливого взгляда людям, от которых не зависело их благополучие. Взгляд исподлобья или откровенное презрение, единственное, что мог увидеть простой горожанин на лицах местных матрон и их дочерей. А Лана вся светилась доброжелательностью. Душевное, открытое существо. Какие испытания выпадут на ее долю? И самое главное — как ее уберечь?

Пушты подошли к городу в час полоза, в предрассветных сумерках. Серое море врага надвигалось с неукротимостью шторма. Город затих. Воины на крепостной стене приготовились к смертельной схватке. Кассий и Дэн заняли места на крепостной стене прямо над центральными воротами. Они знали, что враг пройти сможет только по дороге, каменные волны трудно преодолеть. Со стороны врагов стал доноситься вой. Это была проверенная тактика степняков, но защитники Аркуса были с ней знакомы. Леденящий душу вой нескольких тысяч глоток заполнил пространство. Воины Аркуса надели на головы шлемы, отороченные мехом. Страшные звуки стали почти не слышны. Только кони беспокойно прядали ушами, пытались вырваться, но оруженосцы их крепко держали под уздцы. Под этот вой передовой отряд пуштов что-то делал на дальнем краю каменного поля.

Годсы же вообще вели себя как-то обыденно: суетились за стенами крепости, что-то деловито возили на телегах. Все их действия носили упорядоченный характер. В нескольких местах вдоль стены они установили телеги с какими-то странными сооружениями. По желобам каменных волн разливали смолу. Но Дэн отметил, что некоторые зорко следили за врагом. И как только расстояние до пуштов сократилось до полета стрелы, все годсы исчезли, как по волшебству. Это даже Дэна озадачило, ведь он все с верху должен был видеть. Но тут его наблюдения прервал Кассий.

— Смотри, Дэн, степняки выкладывают мостки по каменным волнам. Потом пойдут кони, и вся оборона летит к демонам!

Дэн и сам уже увидел, что настилы из досок стремительно приближают врага к стенам города. Но тут, по краям каменных волн, как раз на уровне первых рядов врага, как из-под земли возникли факельщики и в одно мгновение огненные струйки побежали по каменным желобам. Это горела смола, которую годсы разливали накануне. Огонь стремительно набирал силу и через мгновение деревянные настилы начали полыхать. Факельщики так же внезапно исчезли, как и появились, так что стрелы, пущенные в их сторону пуштами, никому не причинили вреда. Конники, которые уже попытались скакать по мосткам не смогли сдержать своих коней, те в панике шарахались от огня. Люди сами стали возгораться от пламени. На настилах началась страшная давка. Животные и люди обезумели, и теперь уже другие крики и вопли огласили окрестности — крики боли и отчаянья, да еще дикое ржание лошадей. Наступление по каменным волнам захлебнулось в огненном море.

Но степняки так просто не хотели сдаваться, по дороге неслись несколько десятков всадников. Вдруг их кони остановились как вкопанные, потом стали крутиться в беспорядке, пытаясь скинуть седоков. Несколько человек не удержалось в седлах и рухнуло в пыль. Задние конники сумели развернуть своих лошадей в обратную сторону и поскакали прочь. Никто не мог понять, что случилось? Почему пушты бежали в такой спешке?

Первая атака была остановлена. Враг отступил. У дальнего края каменного поля остались лежать кони и люди. Огромная армия неожиданно потерпела поражение, даже не столкнувшись с врагом! Кумыхтан был в гневе! Такого с ним еще не случалось. Впервые он встретил достойный отпор.

Дэна разочаровал такой исход сражения. С одной стороны, все были целы и невредимы, с другой, если так пойдет дальше, то где им проявлять свою доблесть? И что случилось с лошадьми противника? Он никогда не видел, чтобы кони так себя вели.

Кассий куда-то ушел, поделиться впечатлением было не с кем. Тут Дэн увидел стражника Ади-Уди. Тот нес в руках клетку с летучими мышами.

— Ади-Уди, ты что, в детство впал? Мышами забавляешься?

— Нет, рыцарь Дэн. Это наши спасители, — довольно сообщил стражник.

— Не понял…

— Внизу, на телегах камни видишь? А в камнях углубление в форме воронки?

— Ну?

— Это тальменты. Если с обратной стороны поставить клетку с мышью, то ее писк будет выходить из воронки многократно усиленный. Этого ни люди, ни кони не выдерживают. Вот степняки и удралиь. Они думали, что звуковой атакой могут пользоваться только они!

— Но мы ничего не слышали, — удивился Дэн.

— Правильно, нам этого слышать и не надо. Годсы — мудрый народ, — с этим, довольный стражник удалился, оставив Дэна разгадывать загадки самому.

После этого разговора раздражение Дэна только усилилось. Успех достался людям, не державшим в руках оружия! Подкрались по краю поля, подпалили горючую смолу и дали попищать летучим мышам! Вот секрет успеха?! Однако жители города хвалили годсов, восхищались их знаниями. Но это нарушало все планы Дэниэла Кондора! Кассий! Вот кто поймет его состояние тихой ярости! И Дэн бросился на его поиски. Он стал пробираться через ликующую толпу горожан.

— Мастер Кондор, мы победили!

— Пушты не скоро рискнут начать новое наступление!

— Нас с наскока не возьмешь!

Дэн еле сдерживал ярость, слыша эти возгласы. Кровь воина кипела в нем, еще немного, и он начнет раздавать тумаки этим глупым людям!

— Что, Дэн, ты тоже в бешенстве? — крепкая рука Кассия легла на его плечо.

— Я!.. Я!.. — он задохнулся от злости.

— Успокойся. Есть идея. Идем, обсудим.

Они зашли в небольшой кабачок и устроились в самом дальнем углу, где их никто не мог подслушать. Хотя слушать тайные планы друзей и так было некому. Все ликовали на улице.

— Степняки не уйдут, — начал Кассий, — не для того они сюда пришли. Кумыхтан честолюбив, это его только разозлило! Через несколько дней он повторит попытку. Если они поняли, в чем дело, могут, как и мы заткнуть людям и коням уши.

— Тогда они могут прорваться.

— Ну, что ж, пусть! Мы, тоже сложа руки, сидеть не будем. Устроим на дороге ловушки из кольев. Но, самое главное, второй раз их нельзя отпускать на передышку! Надо через каменное ущелье провести наш отряд всадников, из молодых воинов им в тыл. Устроить в лесу засаду, а потом, когда они побегут назад, уже гнать их, сколько хватит сил!

— Но одним отрядом не справиться!

— Конечно! Вот мы и должны договориться с армиями вольных городов о наших действиях. И погоним их с разных сторон в степь, туда, откуда они повыползали! — с радостной злостью выпалил Кассий. Глаза его горели, ноздри хищно раздувались, руки стискивали рукоять меча.

— А кто пойдет посланником к военачальникам других городов? — осведомился Дэн.

— Ты хочешь кому-то отдать славу? Мы пойдем с тобой сами! Благо, армии уже идут на помощь, Канцлер постарался.

— Если все пойдет так, как ты сказал, мы сможем свалить этих старых вояк, — Дэн не забыл обиду, нанесенную ему Первым рыцарем. Приказ Стоуна не спасать его с годами воспринимался больнее и больнее. Простить он этого не мог, хотя понимал, что отдай Стоун приказ о нападении на то селение, возможно, они с Кассием не стали бы героями.

И все же Дэн догадывался, что при удачном стечении обстоятельств, не он, а Кассий займет место Первого рыцаря. Да, Кассий и старше и умнее него. В то время как Дэн предавался своему гневу, Кассий быстро взвесил все обстоятельства и продумал план действий. В хватке ему не откажешь, и действует он молниеносно.

Кассий тоже понимал, что в случае удачи слава достанется ему, да и Дэну, впрочем, тоже. Хотя тот еще мальчишка, пусть даже и в 19 лет, подвержен эмоциям, не понимает ситуации.

— Щенок, — подумал Кассий, — но он мне нужен. Ведь результатом их дерзкой вылазки может быть разгром их отряда, и тогда Дэн выступит в роли виновника этой затеи.

Да, Кассий Крон просчитывал ходы на несколько шагов вперед, и всегда у него было несколько ходов про запас. И планы у него были далеко идущие…

— Госпожа, госпожа! Мы победили!

В комнату Сирин вбежал Сандр, ее юный слуга. После смерти старого Тила Сирин осталась практически одна. Сын был в городе, но они очень редко виделись. Теперь ее не съедал страх потери сына, но одиночество и все большая их отстраненность друг от друга печалили мать. Сирин понимала, что Дэн взрослеет, что у него своя жизнь и карьера, но для матери он оставался ребенком. Болезнь, которая почти отступила с возвращением сына, снова подкралась к ней. Силы покидали, боль в теле, порой была невыносима! Но самое главное, она была одна. Одиночество отравляло ее душу тоской. И прошлой зимой Сирин взяла к себе в дом осиротевшего мальчика Сандра.

Мать Сандра была родственницей ее мужа и прошлой зимой погибла, сорвавшись в Каменном ущелье. А отец мальчика погиб еще раньше в одном из военных походов. Армейский кузнец, один из самых мирных членов войска… Мальчик остался один в двенадцать лет. Сирин взяла его в дом на правах младшего сына, но Сандр считал ее своей хозяйкой. После смерти отца они с матерью влачили жалкое существование, но гордая женщина не принимала помощи. Вот и тогда она пошла в ущелье за дровами, чтобы потом их продать и купить еды. Замерзшие руки не удержали ее на скользком склоне…

В доме Кондоров Сандр впервые за многие годы наелся и, как не уговаривала его Сирин, он все равно называл ее госпожой. В его распоряжении было огромное количество комнат большого дома, а он поселился в небольшой комнатке у входной двери. Мальчик выполнял любые просьбы и поручения Сирин с быстротой молнии и везде говорил, что он слуга госпожи Кондор. Тогда она его официально усыновила, но и это ничего не изменило. Сирин поняла, что не надо насильно заставлять Сандра становиться ее сыном, со временем все образуется само собой.

— Что, Сандр, все уже закончилось? — Сирин попыталась казаться бодрой.

— Да, госпожа! Госпожа, что с вами? — испуганно вскрикнул мальчик.

Сирин вся как-то обмякла, побледнела. Сандр помог ей дойти до кровати.

— Сандр, позови господина Эскина. Что-то мне нездоровится.

Сандр бросился к доктору. Он нашел его на дворцовой площади и, заставляя пожилого человека почти бежать, доставил его домой.

— Ну что ж, дело не очень хорошее, надо попить микстуру и попарить ноги. Вот тебе, мальчик рецепт. Купишь это у аптекаря. Принимать три раза в день. И парить, парить ноги! — с этим он откланялся.

Сандр побежал к аптекарю, но аптека была закрыта. Он в растерянности стоял посреди улицы, соображая, куда бежать. Но разве в такой суматохе можно найти человека! Весь город праздновал успех. Вот с доктором ему повезло!

— Юноша, вам нужна помощь? — окликнули его.

Перед Сандром стояла девушка лет восемнадцати, и он смутился.

— Вы не видели аптекаря?

— Нет. Но я могу помочь с лекарством, — пообещала ему незнакомка. — Что вам надо?

— Вот господин Эскин прописал, — он протянул листок девушке.

— Микстура от простуды? У вас кто-то простужен?

— Не знаю, госпожа побледнела, еле говорит.

— Так, идемте к вашей госпоже, — девушка решительно потянула мальчика за собой.

Сирин удивилась, увидев незнакомую девушку.

— Здравствуйте, меня зовут Лана. Ваш слуга сказал, что вам внезапно стало плохо. Можно я вас осмотрю?

— Вы знахарка? Из годсов? — Сирин слышала про чудеса врачевания горцев, но сама к ним не обращалась, доверяла официальному доктору канцлера, господину Эскину.

— Да. Так вы позволите? — девушка была настроена решительно.

— Хорошо, — нехотя согласилась хозяйка.

Лана очень долго осматривала Сирин. Доктор Эскин затратил намного меньше времени.

“Молодая, неопытная”, - подумала Сирин.

— Сколько лет у вас слабость и замирает сердце?

— Лет пять.

— Много, очень много, — подумала Лана, но вслух произнесла: — Вам не надо пить микстуру доктора, я приготовлю травяной сбор, будете пить его каждый день. И ни в коем случае не парьте ноги!

Потом Лана несколько минут понажимала точку возле ногтя на левом мизинце, и Сирин почувствовала облегчение. После этого она как-то сразу поверила девушке. Очень уверенно та говорила и действовала, и глаза у нее были очень серьезные и красивые. Сандр тоже проникся доверием к Лане.

— Она сама ко мне подошла и спросила, не нужна ли мне помощь, — рассказывал он Сирин после ухода Ланы. — Я знаю, она дочка Стэна, главного целителя годсов, мне мама говорила. И все лечение доктора она отменила, и за руку вас подержала, и вы заулыбались!

— Сандр, не тараторь! Мне лучше, но… помолчи.

— Да, да, да… — Сандр замолк.

Вскоре Лана принесла горшок с травой. Отвар успокоил Сирин, боль совсем прошла, и она спокойно уснула.

Засадный отряд состоял из молодых воинов, младших рыцарей и оруженосцев. Под покровом ночи спустившись в Заднем городе чер, Каменное ущелье отряд тайно добрался до леса. Во главе отряда стоял Дэниэл Кондор. Главной задачей его отряда сейчас было не обнаружить себя раньше времени. Люди не разжигали костров, благо ночи стояли теплые, в полнейшей тишине готовились к предстоящему сражению.

Дэн три предыдущих ночи провел без сна. Мечты о будущем будоражили его воображение. Грезилось ему, что эта война закончилась победоносно. Он — Дэниэл Кондор — Старший рыцарь. Они возвращаются из похода через пустынное селение, останавливаются на ночлег в большом доме и в хозяйке он узнает красавицу Джейлу. За эти годы она совсем не изменилась. Все такой же стройный стан, черные косы, гордый взгляд. А он возмужал, и теперь Джейла смотрит на него как на мужчину. Она не скрывает своего прекрасного лица от Дэна и дарит ему чарующие взгляды. Но их отряд должен идти дальше. Дэн собирается в дорогу, но он не может расстаться с девушкой и зовет ее с собой. И с той же решимостью, как тогда она защищала свою честь, теперь она готова решиться на побег с любимым. Джейла наскоро собирается, и клинок, брат — близнец которого висит у него на поясе, она берет с собой.

Женщина — воительница, как живое воплощение легендарных жительниц страны Дев. Тут из памяти всплывает история знакомства с речами Анфелманы, спор с Синеглазкой (вот ведь вспомнил ведьму, не к ночи будь помянута). Прекрасный образ Джейлы растворяется, Дэн пытается удержать видение, но оно исчезает. На его месте возникает образ Сирин. Она радуется сыну, но глаза у нее печальны. Мать что-то ласково говорит ему, но он не разбирает ее слов. Дэн понимает, что мама поет ему песню на незнакомом языке, и мелодия у нее такая знакомая, это колыбельная… Зачем она поет ему колыбельную, ведь он в дозоре, ему нельзя спать, но веки закрываются… Глубокий сон окутывает Дэна, и он впервые за многие ночи, засыпает.

Кассий отправился к союзным армиям, чтобы там координировать действия. Первый рыцарь Стоун готовил атаку от стен города. Все ждали повторного наступления пуштов. И вот, через семь дней после первой атаки, степняки вновь пошли на город.

Они снова начали сооружать настилы, но коней по ним не пустили. В стороны возможного появления факельщиков были направлены стрелы самых метких лучников. Враг приближался все ближе и ближе к городу. Вот настилы уже на расстоянии полета стрелы. Степняки, укладывавшие мостки побежали назад, а по настилам пошли осадные башни. Но тут со стен города полетели огненные стрелы, и вновь заполыхало огненное море, но настилы теперь не горели.

— Дерево мокрое! Они вымочили доски! — стали раздаваться возгласы, и в рядах защитников началось волнение. — Теперь городок годсов в опасности! А там степняки могут добраться до крепостной стены!

В это время со стороны городка горцев в направлении захватчиков задул сильный ветер, и едкий дым от горевшей смолы стал накрывать настилы. Люди, атаковавшие город на этом фланге, стали задыхаться. Какое-то время степняки еще пытались продвигаться вперед, но теперь и стрелы обороняющихся несли им гибель. Атака на этом фланге снова захлебнулась. Да и огонь все же сделал свое дело, и мокрое дерево начало тлеть, добавляя к дыму от смолы едкий белый дым древесины.

На противоположном фланге наступление еще продолжалось, но и здесь дым уже начал свое отравляющее действие. Стрелы летели в степняков с двух направлений. Это из скрытых траншей, по которым пробирались факельщики, теперь вели стрельбу арбалетчики. А по городской дороге несся отборный отряд степняков. Это были коренные жители степей, а не рекруты. Многие из них были в родстве с Кумыхтаном. Они никогда не знали поражения! За позор провала первой атаки они должны были стереть Аркус лица земли! Пощады не будет!

Городские ворота неожиданно открылись, и навстречу степнякам полетели рыцари Аркуса. Их стремление к победе было столь же велико, как и у пуштов. Но им силы прибавляло то, что за их спинами остались их родные, их город. И самое главное, они один раз уже сумели победить степняков!

Конницы сошлись в битве. Лучники против латников. Свирепость нападавших разбивалась о ярость защитников. Ярд за ярдом, теснили рыцари степняков в сторону караванного пути, где их поджидали армии союзников. Но когда защитники Аркуса оттеснили врага за границы каменного поля, ситуация начала меняться. Теперь численный перевес степняков сильно ударил по отряду рыцарей, стрелы арбалетчиков почти не долетали до целей. На узком свободном участке между каменным полем и лесом две армии начали спешно перестраивать свои ряды. Теперь, опасность быть загнанными на каменные волны, уже грозила защитникам Аркуса. Несколько мгновений, и снова две армии понеслись навстречу смерти. Многократно превосходящие силы противника уже начали окружать по флангам рыцарей, когда из леса, в тыл врага ударил конный отряд Дэна. Внешне, они скорее напоминали лучников, так как не одели лат. Но их кони, не отяжеленные тяжелыми всадниками, летели как ветер. Латы не сковывали движений, тяжелые шлемы не закрывали обзор.

"Молниеносность удара!" — Дэн почти дословно повторил речь царицы Анфелманы своим воинам перед сражением (пригодились-таки уроки Тобиаса Шпуна).

И теперь эта тактика приносила плоды. Зажатые с двух сторон, лучники отступали к горам, в руки армий союзных городов. Когда Кумыхтан понял, что в этот раз города объединились и легкой победы не будет, не будет дани, не будет новых воинов, то принял для себя небывалое решении — отступить. Отсидеться в каком-нибудь из завоеванных городов, продумать новую тактику. Но армии союзных городов не дали ему это исполнить. Они гнали и гнали войско Кумыхтана обратно к родным степям, освобождая один захваченный город за другим. Рекруты, поняв расклад сил, переходили на сторону освободителей, тем более что освобождались и их города. Кассий занял в этом огромном войске один из главных постов. Звание Первого Стратега объединенного войска ему присвоили после победы в решающей битве за Аркус. Дэн получил звание Главнокомандующего отрядом легких всадников, наводивших ужас на степняков. Много дней гнали они поредевшее войско пуштов в безводную степь. Такого разгрома армия Кумыхтана не претерпевала никогда.

Неожиданный поход Дэна вызвал у Сирин новый приступ болезни. Лана несколько дней не отходила от ее постели. Сандр метался по дому, пытаясь что-то сделать для хозяйки. То устраивал сквозняки, чтобы проветрить помещение, то топил везде камины, то делал влажную уборку.

— Сандр, сходи к тетушке Мелифе, попроси у нее для меня ведьминой травы, — попросила мальчика Лана.

— Ведьминой?! — испугался Сандр.

— Ну, если я тебе скажу: горечавки первородной трехлистной, ты запомнишь?

— Да!.. То есть… как? — Сандр в напряжении сморщил лицо, пытаясь запомнить название.

— Горечавка первородная трехлистная. Один кулек, — повторила девушка.

Мальчик нерешительно топтался у двери.

— Ну что, Сандр?

— А почему "Ведьмина трава"?

— Редкий лекарь ее умеет правильно применять. Ею можно вылечить, можно убить. Да и встречается она крайне редко, зато ее легко перепутать с другой травой: горечавкой четырехлистной, она совершенно бесполезна, только икоту вызывает. А эта трава — сильнейший яд, может свести с ума, если неправильно ее применять, а то и убить человека. Вот и назвали люди так эту траву, что лечить ею может только человек сведущий. То есть ведун или ведунья, ведьма значит.

— Так значит ведьма — это не злая колдунья? — настороженно поинтересовался парень.

— Очень не хочется быть злой, но может, ты уже пойдешь к Мелифе?! — Лана состроила строгую физиономию.

— Бегу, лечу! — Сандр убежал.

— Лечу, — в задумчивости прошептала Лана, — как иногда пригодилось бы умение летать!

— Люди умели летать, — также тихо сказала Сирин.

— Крылатые люди? — Лана оживилась. — Вы, что-нибудь о них знаете?

— Нет, не крылатые люди, а летающие, — поправила ее Сирин.

— Летающие люди?

— Да, летающие. Они летали на больших шарах.

— На шарах? Как интересно. Сирин, а вы не знаете, в Аркусе есть люди этого племени?

— Кто знает, Лана, этот народ еще больше вашего рассеян по свету.

— Я не из любопытства спрашиваю, мне нужно найти потомка этого народа. Да не простого, а принца летающих людей. Правда, я до этого считала, что все-таки — крылатых людей.

— И для чего он тебе нужен?

Лана задумалась. Она уже сказала Сирин, что ищет принца. На полдороге останавливаться не стоит. Она знает, что он должен быть в Аркусе, что он тоже Предсказанный. Но для чего?

— Он должен мне помочь.

— Помочь? Помочь найти дорогу в Долину, — догадалась Сирин.

— Да, но мало кто знает…

— Что вы пришли сюда искать дорогу? Не волнуйся, Лана, не только у твоего народа есть легенды и предсказания.

— Сирин, если вы что-то знаете, пожалуйста, скажите! — взмолилась девушка.

— Не упрашивай, Лана, в этом нет нужды, — женщина на минуту задумалась, — мой сын, Дэниэл Кондор — принц летающих людей. А я — дочь короля Тэола. Третья дочь.

— Дочь короля… невероятно! — тихо прошептала пораженная девушка. — Но как вы оказались в Аркусе? Где же ваша семья?

— Все погибли во время эпидемии. Страна была опустошена. Как и многие жители нашей страны, мы с бабушкой уехали, отправились на ее родину в Кабакар. Многие наши спутники умерли в дороге, а нас подобрали бризальцы.

— Цыгане?

— Да, в их караване были годсы. Их лекари нас тогда и вылечили. Мы с бабушкой добрались до Кабакара и остались там жить у родственников. Я была совсем маленькой. Все, что помню — несколько песен на родном языке и предсказание, что потомок королевского рода возродит землю. Я считала, что он возродит Саэру — родину летающих людей. Потом я вышла замуж за Рэма Кондора, родился Дэн. Я помнила о легенде, но не думала, что это будет Дэниэл. Ведь он воин, а воины только разрушают и убивают, даже если они защитники! Может быть, кто-то из моего рода тогда остался жив и теперь тебе нужен другой мужчина?

— Наши книги привели нас в Аркус, мы привыкли доверять нашим предкам и их предсказаниям, — девушка задумалась. — Но, может действительно в Аркусе есть кто-то еще из вашего рода?

— Я постараюсь узнать. Лана, я очень люблю своего сына, но… он суров и бескомпромиссен. Дэн недолюбливает ваш народ, и я не знаю, что должно случиться, что бы он стал тебе помогать. Все-таки, наверное, есть кто-то другой. Я обещаю тебе помочь.

Лана хотела что-то сказать, но Сирин ее опередила.

— Я сохраню это в тайне, не беспокойся!

Тут вернулся Сандр, и женщины прервали разговор. Мальчику не стоило знать секреты двух народов. Общая тайна сблизила Сирин и Лану. Между женщинами началась настоящая дружба.

Ведьмина трава начала свое благотворное действие. Лана научила Сандра заваривать и настаивать отвар, и мальчик легко справлялся с этой обязанностью. Сирин стало гораздо лучше, и она начала потихоньку исполнять свое обещание. Но ее поиски не дали нужного результата. Своих родственников она не нашла, но все же в городе было несколько человек из Саэры, но и они ничего не знали о ее семье. Кто-то покинул страну до эпидемии, кто-то родился уже здесь. И опять все предсказания сводились к Дэну, других кандидатов не было.

Потом Лана очень часто в своих мыслях возвращалась к тому разговору. Дэн был очень привлекательным юношей. Высокий, крепкий, отличный воин. Но его непримиримая позиция в отношении годсов ставила его на сторону врагов. Пока они были подростками, Лану забавляла его ершистость и надменность. Она легко вгоняла Дэна в смущение своим прямым, любопытным взглядом. Но теперь, когда Дэниэл Кондор стал одним из значимых людей в городе, он перестал обращать внимание на простых жителей. А уж тем более на годсов! Взгляд его стал тяжелым, но Лана не отводила при встрече глаз, хотя колени у нее подгибались. Она несколько раз беседовала с отцом, но его безраздельная вера книгам предков не давала ему усомниться в Предназначении, а Дэн это будет, или кто-то другой… Лана решила, что время все расставит по своим местам.

В этот раз возвращение войска из похода на самом деле было триумфальным! Теперь им не надо было придумывать себе подвиги, оправдывать награды. Конечно, не все воины вернулись с войны. Умер Первый рыцарь Стоун Черное Копье. Вроде рана была несерьезная, но началось заражение, и организм старого воина не выдержал. Его место занял Кассий Крон, как самый высокопоставленный рыцарь в войске. Своей правой рукой он назначил Дэна.

— Теперь Дэн будет мне предан больше, чем родной матери. Он и не мечтал о такой стремительной карьере, — Кассий делал большую ставку на Дэна. Сам, того не замечая, Кондор делал за него всю черную работу, а славу делили оба, причем большая часть доставалась Кассию. Преданный болван еще никому не мешал.

Размышляя о судьбе Дэна и своих планах, Кассий не забывал лучезарно улыбаться направо и налево, одаривая белозубой улыбкой радостных сограждан. Дэн, напротив, был хмур и мрачен. Он считал, что только суровое выражение лица может быть у заслуженного воина. Он не смотрел в толпу, взгляд его скользил поверх голов, и он не увидел устремленных на него синих глаз. Насмешливые прежде, теперь они смотрели с тревогой. Хмурый вид Дэниэла внес еще большее беспокойство в душу Ланы. Она провожала его напряженным взглядом. В отличие от Дэна, Кассий напротив, заметил девушку и ее интерес к другу.

“Интересно, что их связывает? Они, наверняка знакомы. Надо поинтересоваться у Дэна. Романтическими отношениями тут и не пахнет, Дэн до сих пор грезит о своей Джейле. А уж, сколько лет прошло. Девушка явно из годсов. Но спрашивать надо осторожно, может, Дэн не так прост, как я о нем думаю? А ведь здесь какая-то тайна!”

Так одного взгляда Ланы было достаточно, чтобы зародить в душе Кассия подозрения. А Дэниэл с тем же каменным лицом подъехал к дому и только тут его взгляд потеплел. Мама и Сандр с радостью встречали его на пороге. Сирин выглядела здоровой и полной сил. Это очень порадовало Дэна. За праздничным столом он рассказывал домашним веселые истории из походной жизни. Сандр с жадностью ловил каждое его слово. Сирин тоже не могла нарадоваться на сына.

“Вот сидит, радостный, веселый, — думала она, — может, я зря убеждала Лану, что Дэн не способен на помощь ее народу, да и не только ее? Может, это только внешняя суровость, может, время изменило сына? “

Какое жестокое разочарование постигло вскоре Сирин. Сын напротив, стал еще более суровым и нетерпимым. Дэн не замечал, что мама пьет совсем другой чай, не тот, что пьют они с Сандром. Такие мелочи не задевали его существа. Но, как-то на улице, он заметил Сандра о чем — то шепчущимся с этой выскочкой. Лана передала мальчику пакет, не тайком, открыто, но это уже не имело для Дэна никакого значения. Подкараулив Сандра у дома, он за шиворот втащил мальчишку в комнату.

— Что ты, щенок задумал?! Что она тебе дала?! — кричал он на перепуганного Сандра.

— Вот, трава…

— Что за трава?

— Горечавка первородная трехлистная.

Он не мог сказать — "ведьмина трава", Дэн прибил бы его на месте, второе название травы само всплыло в памяти.

— И зачем она тебе? Отвечай!

От такого натиска Сандр онемел, весь сжался, и только молился, чтобы Дэн не рассыпал кулек. Лана сказала, что трава на исходе, а в этом году ее еще не собирали. Рано. Каждая травинка была дорога. Он видел, как госпожа хорошо себя чувствует, принимая этот чай, а здоровье Сирин было для него дороже собственной жизни.

— Что ты молчишь?! — Дэн тряс мальчика так, что у того чуть не отваливалась голова. — Кого отравить собирался? Это "ведьмина трава", думаешь, только тебе ее второе название известно?! Кто тебя свел с этой ведьмой?! Отвечай!

На шум в комнату вбежала Сирин.

— Дэн, остановись, что ты делаешь?

— Погляди, что он приволок в дом! Это — отрава, яд! Может, он тебя уже травит этой травой? Теперь и моя очередь?

— Оставь Сандра в покое! — Сирин впервые за многие годы повысила голос на сына. — Эта трава действительно для меня! Но он ею меня не травит, а лечит. Ты разве не видишь, что я почти здорова!

— Здорова? А может, это был обман, и теперь, когда я дома, он ловко меня отправит на тот свет?! А эта гадина втерлась к вам в доверие, и теперь легко сделает свое черное дело руками этого недомерка! — Дэн заводился все больше.

— Скажи, Дэн, ты веришь в предсказания? — спокойно спросила сына Сирин.

— Что? — Дэниэл недоуменно уставился на мать.

— Ну, как же, Лана заранее узнала, что ты вернешься из похода высокопоставленным рыцарем, заранее принесла в наш дом траву и начала свое далеко идущее отравление? Но, самое главное, что ей или ее народу дает твоя смерть?

— Они хотят расшатать устои власти! — Дэн не понимал, почему мать защищает ведьму.

— Власти? Да годсы даже от членства в городском совете отказались, хотя канцлер им предлагал! — возмутилась Сирин.

— А они хотят полной власти, — жестко парировал сын, — им не нужны жалкие места в Совете!

— Кто засорил твои мозги этими нелепостями? Уж не Кассий ли? — ужаснулась Сирин. — Ты не справедлив к годсам.

— Справедлив, не справедлив! Не важно! Но этого зелья в моем доме не будет! Тебя будет лечить доктор Эскин! Все! — Дэн выхватил у Сандра пакет с травой, бросил его в пылающий камин и вышел из дома.

"Доктор Эскин сведет меня в могилу, — подумала Сирин, — из которой меня вернула Лана".

— Госпожа, что же делать? Лана сказала, что травы больше нет! Это все, что осталось, — Сандр плакал, глядя, как в камине сгорает последняя надежда. — Она и эту просила давать чуть меньше, что бы хватило подольше.

Вместо того чтобы расстраиваться самой, Сирин принялась успокаивать Сандра.

— Не переживай, может, я уже выздоровела, — она знала, что лжет мальчику. Лана предупреждала, что траву надо пить определенное время, день за днем, не прерываясь. Если внезапно бросить пить отвар, начнется обратная реакция. — Сходи к Лане, только очень осторожно. Когда он будет во дворце, предупреди, что к нам ходить опасно. Дэниэл в бешенстве. Про траву не говори, иначе она обязательно придет! И передай ей вот это от меня. — Сирин протянула Сандру маленькую застежку для плаща в виде разноцветного круга с маленькой корзинкой на золотых цепочках. — Скажи ей: "Все сопоставимо".

Сандр, пройдя через потайной ход, побывал в городке годсов, передал Лане подарок и все слова хозяйки. Поведение Дэна еще больше встревожило Лану, но она ничего не знала про траву и про безвыходное состояние Сирин. Чтобы не навлекать неприятностей на Лану, Сирин приняла решение пожертвовать собой. Сандру очень хотелось все рассказать Лане. Ведь она обязательно придумала бы, как спасти госпожу, но два обстоятельства удерживали его от этого: во-первых, он дал слово госпоже, что будет молчать; а во-вторых, он знал их тайну. Мальчик тогда случайно подслушал разговор. Не весь, только конец, но понял, что на Лану возложена какая-то очень важная миссия и все должны ее охранять. Любая опасность должна быть исключена. И что Дэн или кто-то другой, как и она — Предсказанный. А тут угроза исходит от самого Дэна! У него есть власть уничтожить девушку! Есть, над чем задуматься…

Кассий несколько месяцев после возвращения из похода почивал на лаврах, обдумывая свои дальнейшие планы. В двадцать пять лет стать Первым рыцарем Аркуса не удавалось еще никому! Но и этого было мало Кассию Крону. Ему было даже мало место канцлера города, о котором он думал. Власть над миром или большей его частью! Это может порадовать его сердце! Кумыхтан — вот родственная душа, хоть и наделал много ошибок. Ну, так на его ошибках и надо учиться. Народы надо покорять не силой, а внушать им мысль, что они достойны влиться в его могучую державу, что они — носители ценнейших знаний и умений. Что они должны нести эти знания другим народам, что это не завоевание, а миссионерство. Эту тактику он начал отрабатывать еще в юности на Дэне, теперь таких "преданных друзей" у него было несколько.

— Боже, как просто внушить этим болванам мысль об их исключительности! Они свято начинают верить в свое "Высшее Предназначение"!

Кассий смеялся над своими соратниками. Люди с куриными мозгами теперь его не интересовали, он подчинил их волю себе. Теперь его интересовали только те, кто обладал незаурядным умом. Подчинить их было бы гораздо интереснее. В этом плане он часто вспоминал девушку, тревожно смотревшую на Кондора при их триумфальном возвращении. Кассий навел справки и узнал, что она одна из самых образованных женщин годсов. Жительницы Аркуса вообще не интересовались науками, главной задачей для них было удачно выйти замуж или, в крайнем случае, пристроиться в приличный дом (на разных условиях). Увлечение женщин годсов науками и ремеслами вызывало у них острое непонимание и зевоту. Подчинять себе соплеменниц ему не было нужды. По одному мановению пальца они были бы в его власти или в его постели. А вот горянки — другое дело, особенно эта синеглазая Лана! Кассий сначала не замечал, что думает о ней не в общем, а именно, как о женщине, причем — единственной женщине, другие ему были неинтересны! Подчинить себе мир, силу и красоту! Вот были планы Кассия.

Лана даже не догадывалась, какую роль отводил ей Первый рыцарь Кассий Крон в своих планах. Не имела ни малейшего понятия, даже имени его не запомнила. Но вскоре он начал действовать. Повод для знакомства был не формальный. У Кассия действительно разболелась рана, полученная в последнем походе. Рубец под правыми ребрами был страшным и время от времени давал о себе знать резкими колющими болями. А чем лучше привязать к себе женщину, как не жалостью и состраданием? Тем более — лекарку. Вот в один из таких приступов Кассий и позвал к себе Лану.

— Эскин оказался коновалом! Он только ухудшил мое состояние! По ночам боли нестерпимые, не дают спать! Вся надежда только на вас! Только вы своими знаниями можете помочь бедному воину! Слава о том, что вы вылечиваете самых безнадежных больных… (и прочая, и прочая), — Кассий не скупился на лесть, не забывая корчиться от "нестерпимой" боли, все же стараясь не переигрывать.

Лана пропускала похвалы мимо ушей, внимательно осматривая рану.

"Очень странная рана, — думала девушка, — может, она и доставляет боль, но, чтобы не спать по ночам… Или у него болевой порог понижен? "

— Это опасно? Может там заражение? Мы проходили через такие гиблые места, — Кассий говорил сквозь зубы, но старался выглядеть достойно.

— Не беспокойтесь, я приготовлю вам мазь, завтра принесу, через несколько дней все пройдет, — голос девушки был спокойным, но Кассий почувствовал недоверие.

— Я попрошу вас, оставьте свой визит ко мне в тайне. Доктор Эскин может пожаловаться канцлеру! — попытался он развеять недоверчивое отношение к нему знахарки.

— Хорошо. Доктор Эскин ничего не узнает.

На этом Лана откланялась. Всю дорогу до дома она рассуждала: "Какую цель преследует Кассий? Недоверие к доктору Эскину — явный предлог. Что он задумал? Что ему известно? Это случайность или настал момент?"

Буквально несколько дней назад в священной книге проявилась надпись: "Опасность!!!" Лана чувствовала, что опасность исходит именно от Кассия и опасность не шуточная. Даже перед нападением степняков книга молчала. Надо быть предельно внимательной!

Оставшись один, Кассий похвалил себя за мастерски разыгранный спектакль, и начал строить дальнейшие планы. Конечно, девушка была холодна, но он и не ждал от нее другого поведения. Точнее, более ласковое обращение, даже и к тяжело больному, скорее разочаровал бы его, и он утратил бы всякий интерес к Лане. Но она вела себя подобающе! А какая внешность! Достаточно высокая, русоволосая, синеглазая, с тонкими чертами лица. Светло-серый хитон. Настоящая ледяная принцесса! Эта женщина достойна завоевания! Но принцессе нужен принц, или король, или правитель. А кто у нас правитель? Канцлер! Значит надо стать канцлером.

Канцлер скончался спустя месяц. Он просто не проснулся утром. Доктор Эскин констатировал смерть. Все заботы о государственных делах взял на себя Кассий, а организацию похорон поручил Дэну. Городской Совет, состоящий из достаточно пожилых мужчин, пребывал в унынии. Канцлер был самым молодым из них и самым деятельным. За последние годы они привыкли только голосовать за предложения Фьерна. Что-то предлагать или решать они разучились. Так что бурная деятельность Кассия и Дэна пришлась очень кстати. И еще до похорон как-то само собой получилось, что городской Совет выбрал нового канцлера — Кассия Крона. Просто все члены совета в одном из залов дворца предавались скорби, когда вошел Кассий и порога спросил:

— Кто будет канцлером, подавайте предложения, надо срочно подписывать указы!

— А не согласитесь ли вы, уважаемый Первый рыцарь, занять место правителя города? — задал вопрос один из стариков. — Мы уже не молоды, а государству нужна твердая рука.

Кассий внутренне расхохотался, он не ожидал, что все получится вот так буднично. Ему просто надо дать согласие стать тем, чье место он уже, по сути, занял!

— Я принимаю ваше предложение. Давайте подпишем бумагу, — Кассий не давал опомниться членам Совета. Даже, если кто-то и был против, он не успел этого высказать. Спустя несколько минут Кассий Крон стал вполне законным правителем Аркуса.

Больше не спрашивая ни чьего согласия, Кассий посвятил Дэна в Первые рыцари. Городской Совет он оставил в полном составе. Его абсолютно устраивали члены Совета, которые будут радостно соглашаться с его решениями, обеспечив тем самым себе надежный тыл. Все эти изменения во власти ненадолго взволновали город. Молодые победители войска Кумыхтана, кому, как не им брать бразды правления в свои руки и распоряжаться в городе? Затихло только поселение годсов. Новая власть могла круто изменить политику в отношении пришельцев, а им осталось продержаться на этом месте всего год — два, и они сами уйдут в горы.

Лана сидела в своей уютной комнате и, глядя на пламя свечи, размышляла: "Дэниэл стал Первым рыцарем. Может, именно в этой должности он окажет ей помощь? Но судя по его отношению и запрету лечить мать, эта помощь может быть только случайной. Сандр почти не появляется, нет новостей о состоянии Сирин. Почему так тревожно бьется сердце и душа превращается в холодного ежа, когда она думает о ней? Там что-то происходит, надо выбрать момент и сходить к ним домой. Если Сирин умрет, порвется та тоненькая ниточка, которая связывает ее с Дэниэлом. Она чувствует его враждебность, но не испытывает неприятных чувств, как будто это просто капризы маленького ребенка. А вот поведение Кассия наоборот вызывает у нее страх. Он вежлив, учтив, улыбчив. Внешне, он, пожалуй, привлекательнее Дэниэла, более тонкие черты, почти безупречный профиль, темные вьющиеся волосы. Прямо Херувим. Тогда почему у нее мурашки бегают по спине, когда она с ним разговаривает? Холодные, липкие мурашки страха. Даже сейчас ее передернуло при одном только воспоминании. И вот теперь Кассий Крон стал правителем Аркуса, чего ждать от него? Отец считает, что стоит затаить жизнь городка. Он тоже опасается решений нового канцлера. Когда же надо идти в горы? Почему молчит книга? Дэн — тот, кем считает его Лана или она ошибается? Что с Сирин? Какие планы у Кассия?"

Мысли Ланы стали обрывистыми, она тряхнула головой, стараясь прогнать их, и вышла на воздух. Наступал вечер. Тяжелые тучи закрывали горизонт. Неожиданно для себя самой, Лана приняла решение сходить к Сирин. Мрачное предчувствие охватило ее. Она надела темный плащ и потайным путем пошла в город. Улицы почти опустели. Горожане спешили домой к уютным очагам, промозглый вечер не располагал к прогулкам. Девушка почти никого не встретила по пути. В доме Кондоров горел свет только в комнате хозяйки.

— Значит Сандр у нее, а Дэн во дворце, — подумала горянка, — как бы на него не наткнуться!

Лана тенью проскользнула в дом. Она прекрасно знала расположение комнат и быстро добралась до покоев Сирин. Из-за двери раздавались всхлипы. Лана вошла, и сердце ее упало. Сирин была жива, но это была только тень Сирин. Бледная, с впалыми щеками и испариной на лбу, кожа на руках просвечивала, дыхание было прерывистое.

— Сандр, что с госпожой? — тихо вскрикнула Лана и бросилась к постели хозяйки.

— Она умирает! Она не велит идти к вам! — мальчик тихо рыдал, стоя на коленях у кровати Сирин. — Она слушается Эскина!

— Такое могло произойти, если только резко перестать принимать траву. Трава давно кончилась? Ты не экономил? — и вдруг она осеклась. — Дэниэл? Он узнал про "ведьмину траву"?

— Да, — Сандр опять всхлипнул. — Сжег в камине!

Лана все поняла. Время безвозвратно упущено. Слишком долго Сирин была без лекарства.

— Лана, девочка моя, — еле слышно прошептала Сирин и открыла глаза, — хорошо, что ты пришла! Я так хотела тебя увидеть последний раз.

— Я постараюсь что-нибудь сделать, — голос Ланы дрожал.

— Нет, нет… Я сама так решила. Сына не хочу расстраивать, — тихо прошептала женщина.

— Тем, что я лечу вас? — горько вздохнула девушка.

Сандр снова всхлипнул в углу кровати.

— Да, я все равно была не жилец, — голос Сирин едва слышался. — А Эскин — болван!

— Надо было бороться! — Лана не могла себе простить того, что послушалась ее и не навещала.

— Борясь за себя, я могла погубить тебя… Ты — будущее, я — прошлое! Я свою миссию на земле выполнила…

— Но ситуация была поправима…

— Каждый выбирает сам, и ты… должна уважать мое решение…

Сандр, уже не стесняясь, ревел, слушая этот разговор. Да и у Ланы навернулись слезы.

— Я уважаю, но не могу с ним согласиться!

— Дай мне слово, что сейчас ты пойдешь домой, не будешь делать попыток, воскресить меня, а посвятишь себя тому, к чему предназначена.

— Даю, — слезы текли по щекам девушки.

— Я верю, что ты справишься с той миссией, что возложила на тебя судьба. Ты добрая, сильная, но береги себя.

— Хорошо.

— Наклонись.

Лана склонилась над умирающей. Сирин взяла ее за руку.

— Я благословляю тебя… Тебя и Дэна, — сказала она совсем тихо.

— На что благословляете?

— На то, что вам предназначено. Иди… Прощай!

Сердце Ланы превратилось в мокрую тряпку. Она брела по пустынным улицам города. Шел дождь. Небесная вода смешивалась со слезами, которые все текли и текли из ее глаз. Лана так плакала только тогда, когда умерла мама.

Мама тоже отдала свою жизнь за нее, за ее предназначение, будь оно проклято! Черная лихорадка уносила тогда жизни сотен людей. Лекари годсов нашли лекарство — вытяжку из стеблей и листьев голубой кувшинки. Одного приема микстуры на ее основе хватало людям для выздоровления. Их поселение было спасено. Но в соседнем городе болезнь свирепствовала. Жители обратились к годсам за помощью. Отец и мама Ланы, потомственные лекари, отправились в этот город лечить людей, взяли дочку с собой. Эпидемия держалась долго, но они справились. Горожане были им очень благодарны. Но на обратном пути выяснилось, что и мама, и Лана вновь больны. Остался всего один флакон с микстурой, а до селения было еще далеко. Микстуру дали Лане, а мама понадеялась на свой организм. Они не успели добраться домой, мама умерла в дороге. Тогда она никак не могла понять, почему мама не спаслась сама, почему пожертвовала собой? Теперь история повторилась! Лана шла и реально ощущала, как все медленней и медленней бьется сердце Сирин, как у нее прерывается дыхание, как из нее уходит жизнь… Все…

Как она добралась домой, Лана не помнила. Она без сил повалилась на постель. То ли от душевного потрясения, то ли от холодного дождя девушка заболела. Три дня пролежала в горячке, а когда очнулась, первое, что спросила:

— Как Сирин?

— Завтра похороны, — ответил отец, — Сандр приходил.

— Как он?

— Держится, Дэниэл к нему смягчился, — Стэн с тревогой смотрел на дочь. Упоминание Кондора могло плохо отразиться на ее, еще очень слабом, здоровье.

— Бедный мальчик! — Лана, казалось, даже не обратила внимания на имя принца. — В его жизни одни потери!

— Да, досталось мальчишке! Ты сама давай, поправляйся, третий день лежишь.

— Третий? — ужаснулась девушка. Она представила, какой переполох был в эти дни в городке. Предсказанная спасительница мечется в бреду… Болезнь, она не интересуется предначертаниями, она приходит и требует платы, иногда — высшей.

— Сейчас я тебе поесть принесу, — прервал горькие раздумья дочери Стэн, — а то ты бледная такая, с простынями сливаешься.

Отец вышел из комнаты, а Лана снова погрузилась в свои невеселые думы.

Сирин умерла.

Теперь Лана не плакала, просто еще одна частичка ее души почернела от потери. Сколько таких потерь ожидает ее в жизни? Наверное, когда раз за разом пустота потери отвоевывает частицу души, живая ее часть становиться все меньше. А когда в конце жизни темнота старается поглотить свет души, душа уходит в тень, чтобы спастись от черноты. Но, наверное, чернота от потери не так страшна для души. Светлая память о хорошем человеке делают черноту не такой темной. А вот чернота от предательства, измены, трусости — эта чернота абсолютная, она-то и опустошает сосуд души, делая человека бездушным. Некоторые люди рождаются уже с этой пустотой. Может, в прошлой жизни их чернота была столь непроглядной, что, даже возродившись, до конца избавиться от нее не удалось. И ценой невероятных усилий человек возвращает свет своей души и делится им с людьми, но не всем это удается, а некоторые этого не хотят. Бездушным жить проще. Лана подумала о Дэниэле. Какая она — душа Первого рыцаря вольного города Аркуса Дэниэла Кондора, светлая, черная, или в тени? Лане не хотелось думать, что черная. Нет. Она бы почувствовала это, как почувствовала эту пустоту в сердце Кассия. Непроглядную, ледяную пустоту черного сердца, вызывающую мерзкую липкую дрожь. У Дэниэла этого не ощущалось. Наверное, его душа еще спит, а она не имеет ни малейшего представления, что может разбудить дремлющую душу принца Летающих людей?

После похорон Сирин дом Кондоров опустел. Исчезли все звуки, свойственные обжитому дому, только шум улицы доносился в комнаты. Дэн и Сандр сидели за столом, но старались не смотреть друг на друга. Сандр боялся, что хозяин прогонит его. Во дворце у Дэна был слуга, а для военных походов был мальчик — оруженосец из роты. Сандр ему был не нужен.

— Сандр, — наконец сказал Дэн, — мама умерла, и теперь… — и замолчал.

Сандр весь сжался, он боялся дышать, не то, чтобы взглянуть на Дэна.

— Теперь мы с тобой совсем одни в этом мире, — продолжил Первый Рыцарь, — мы должны смириться с этой утратой. Будем привыкать жить одни. Наверное, это касается больше тебя, я ведь все время провожу во дворце. Может тебе нанять слугу?

Слова Дэна с трудом доходили до мальчика, но, когда наконец он понял, что Дэн его не только не выгоняет, но предлагает слугу, он бросился к Дэну в ноги.

— Господин, спасибо, но я сам справлюсь с домом. Нам много ведь не надо! Вы только заранее говорите мне, когда будете дома, и я буду готовить еду.

— Не называй меня господином, — Дэн болезненно поморщился. — Мама усыновила тебя, значит мы… на равных.

Дэн почти сказал: "Значит мы братья". Но это ему показалось слишком сентиментальным и неподобающим для рыцаря. А Сандр был безумно счастлив и от этих слов.

— И переселись в комнату получше, что ты в этой каморке ютишься?

— Хорошо, но зачем? — удивился мальчик. — Большие комнаты надо отапливать большим количеством дров. А в моей комнатке хороший камин, мало дров надо. И в нем можно пищу готовить. И кровать очень удобная.

— Решай сам, — Дэн тяжело вздохнул. Этот, совсем чужой, напуганный мальчик — единственный его родственник… Но все-таки родственник, в третьей или четвертой линии… Других нет. — Деньги я тебе буду давать два раза в месяц. Ну, продукты ты сам покупать умеешь. Да, вот еще что, не хочешь поступить в роту оруженосцев?

— Туда же с десяти лет принимают, а мне уже тринадцать. Смеяться будут. И… я хотел бы стать кузнецом, как отец.

— Кузнецом? — Дэн даже не особо удивился. Что возьмешь с мальчишки, выросшего в ремесленном районе Аркуса? — Это профессия простолюдина!

— Мой отец был кузнецом, — опустив глаза, тихо прошептал Сандр и втянул голову в плечи, — Дэн заметил это и горько усмехнулся. — Но не был простолюдином! — голос мальчика сорвался.

— Ну, раз ты, таким образом хочешь зарабатывать себе на жизнь, то пожалуйста! — разозлился Дэн.

— Хочу, — снова шепотом сказал Сандр, — я буду хорошим кузнецом.

С тех пор они больше не заводили разговор о профессии Сандра. Дэн все время проводил во дворце или занимался с воспитанниками роты оруженосцев. Ему льстило восхищение мальчишек. Старшие из них еще застали то время, когда Дэниэл Кондор сам был курсантом роты. В столь молодом возрасте получить место Первого рыцаря! Многие смотрели на него как на божество, с жадностью ловили каждое его слово и с готовностью выполняли все приказы. Дэн помнил уроки последней войны, успехи своей легкой конницы. Поэтому мальчишек он приучал биться без доспехов, полагаясь на ловкость и быстроту реакции.

По выходным дням он возвращался домой, где его радостно встречал Сандр. Они рассуждали о жизни, об изменениях, произошедших в городе с приходом Кассия. Иногда Дэн рассказывал о походах, в которых участвовал сам или то, что рассказывал ему старый Тил. Сандр делился своими успехами в кузне, куда он устроился в подмастерья. Такая жизнь устраивала их обоих. Но вот однажды Дэн пропал.