В сердце моем

Глава 4

Ветер усиливался. Кристофер резко натянул поводья, заставляя разгоряченного жеребца двинуться по кругу. Они как раз достигли развилки, где проходила граница владений Донелли и где деревья встречались заметно реже. Он внимательно огляделся, прежде чем продолжить путь. Высоко в небе стаи белых облаков смягчали яркие краски заката. В поле неподалеку мелькнула тень, но это оказалась всего лишь отбившаяся от стада овца.

Отпустив проклятие, Кристофер заставил коня бежать чуть быстрее. Александра слишком умна, чтобы выбрать не ту дорогу. Или она самая быстроногая женщина из всех, кого он когда-либо встречал, или же раздобыла себе экипаж. Мысль о подобной возможности привела его в раздражение. Дочь лорда Уэра совершила опрометчивый поступок, воспользовавшись наемной каретой, чтобы приехать к нему. Кристофер понимал, почему она это сделала, – Александра не хотела, чтобы ее отец узнал, куда она ездила. Он едва не рассмеялся. Некоторые вещи не меняются, сколько бы лет ни прошло. Но горькая ирония заключалась в том, что ее отчаянный жест вызовет пересуды и сплетни, и не пройдет и месяца, как людская молва уложит Александру Маршалл к нему в постель.

Жеребец взлетел на холм, и Кристофер наконец увидел ее. Их разделяла небольшая роща. Ветер развевал подол ее платья.

Замерев в седле, Кристофер вглядывался вдаль. Солнце вышло из-за облаков, и в его лучах было отчетливо видно, как Александра обернулась, прикрывая рукой глаза. Он был уверен, что она заметила его фигуру на холме и узнала. По телу Кристофера пробежала дрожь. Он стремительно спустился с пригорка и послал лошадь в галоп. Дорога шла вниз, под уклон, и когда на пути его вновь попалась возвышенность, Александра уже исчезла. Кристофер с легкостью обнаружил то место, где видел ее раньше, но она успела сойти с дороги, чтобы углубиться в гущу деревьев.

Прищурив глаза, он внимательно огляделся, но не сумел различить никаких следов. Лес был слишком густым, чтобы ехать верхом. Как ловко эта чертовка сумела обвести его вокруг пальца! Похоже, ее сиятельство предпочитает пройти пять миль пешком до Лондона, лишь бы не встречаться с ним. Кристофер усмехнулся. Что ж, охота всегда была его страстью.

Александра остановилась, чтобы вытряхнуть камешек из туфли. Это случилось уже в третий раз. Корсет затруднял движения, и было не так-то просто наклониться и снять туфлю, а потом ее снова надеть. Она замерзла, и ее мучила жажда. И еще она проклинала Кристофера. Во-первых, за то, что он отказался помочь ей, хотя и видел, что она в полном отчаянии. И во-вторых, зато, что он набрался наглости преследовать ее, после того как этот жалкий негодяй извозчик удрал, бросив ее одну.

Александра с ненавистью взглянула на покрытую грязью туфлю. В подметке зияла дыра. Серое шелковое платье тоже выглядело не лучшим образом. Попытка избежать встречи с отвратительной козой, преградившей ей дорогу, стоила разорванного подола. Волосы ее окончательно спутались и в беспорядке свисали на плечи.

Впервые в жизни чувства Александры по отношению к так называемому простому народу были весьма далеки от христианских. Жаль, что возница предпочел уехать без нее, потому что теперь она ему точно не заплатит. Александра злорадно усмехнулась. Правда, у него осталась ее довольно дорогая отороченная мехом накидка.

Снова двинувшись в путь и продираясь сквозь густые заросли, Александра старалась точно придерживаться выбранного ею направления. В конце концов она должна была выйти к придорожному трактиру, который проезжала днем. Наверняка ей удастся договориться, чтобы ее подвезли до Лондона, а там, в городе, она наймет другой экипаж.

Выйдя из чащи, Александра почувствовала на щеках капли дождя и взглянула на небо – оно было все затянуто тучами. От прежней теплой и ясной погоды не осталось и следа. Дождь усиливался, холодный ветер забирался под одежду и швырял в лицо потоки воды.

Листва вскоре набухла от влаги и громко хлюпала под ногами. Александра с трудом перебралась через поваленное дерево и продолжила свой путь. Она замерзла и промокла до нитки. Внезапно до нее донеслось тихое конское ржание, и она, настороженно подняв голову, огляделась. Впереди темнела полуразрушенная конюшня, покосившаяся соломенная крыша которой явно знавала лучшие времена. «Наверное, это было в средние века», – подумала Александра, с опаской приближаясь к ветхому строению.

С трудом передвигая ноги, она уже почти добрела до укрытия, когда увидела Кристофера. Сердце едва не выскочило у нее из груди. Скрестив руки, Донелли стоял, прислонившись к дверному косяку: как всегда, безупречно элегантный, он выглядел так, будто только что сошел с картинки модного журнала. В его взгляде читалась возмутительная самоуверенность.

– О!

Больше всего ей сейчас хотелось запустить в него камнем. Откуда он узнал, что она выйдет из леса именно здесь?

– Ты собираешься искупаться, Алекс? – спросил он, скучающе посмотрев на небо.

Зубы Александры выбивали дробь.

– Тебе известно, как меня зовут, мистер Донелли, – хмуро бросила она, проходя мимо него под крышу конюшни. – Это все из-за тебя. Я никогда тебе этого не прошу.

Все-таки жизнь чертовски несправедлива. Ну почему он оказался здесь именно сейчас? Что она сделала плохого, чтобы вся ее жизнь оказалась вывернута наизнанку?

Александра упала на колени, она задыхалась. «Черт, я вот-вот потеряю сознание». Ледяной ветер пробирал ее до костей.

Кристофер стянул перчатки для верховой езды и шагнул вперед:

– Повернись.

Александра попыталась встать:

– Я н-не могу...

– Послушай, – он мягко взял её за плечи и развернул, – все, что ты от меня прячешь, я уже видел и раньше. Или ты предпочитаешь упасть в обморок у меня на руках, чтобы мне пришлось раздевать тебя? Этот твой проклятый корсет слишком тугой.

Дрожа от холода, еле живая от слабости, Александра почувствовала, как его ловкие пальцы расстегивают пуговицы у нее на спине. Затем он быстро ослабил ей корсет. Наконец-то ей удалось вздохнуть полной грудью. «Как он легко управляется с женским платьем – здесь для него явно не существует тайн».

Глотая ртом холодный воздух, Александра явственно ощутила жаркий волнующий аромат тела Кристофера.

– В случае если ваш выдающийся ум не уловил этого, мадам, сообщаю, что я чертовски взбешен. – С этими словами он нежным, поглаживающим движением отвел волосы с ее шеи.

– Уж не м-меньше, чем я, м-мистер Донелли.

Конь, захрапев, нетерпеливо забил копытом, и Александра взглянула на него сквозь спутанные волосы. Цезарь нервно перебирал ногами, подняв изящную голову.

Не говоря ни слова, Кристофер укутал ее в свой плащ и, крепко взяв за плечи, развернул к себе. Ей пришлось притвориться, будто она не чувствует, как от него исходит запах чистоты и душистого мыла для бритья, в то время как от нее самой несет этой вонючей конюшней. Донелли запахнул на ней плащ и бросил озабоченный взгляд на ее бледное лицо.

– И сколько же ты прошла, прежде чем убедилась, что больше не можешь идти?

– Я п-прекрасно могла двигаться дальше.

Несмотря на слабые протесты Александры, Кристофер подвел ее к перевернутой бочке. Пышный кринолин не позволил ей удобно усесться и помешал оказать сопротивление, когда он опустился перед ней на колени. Александре оставалось лишь стоять и смотреть на черную шевелюру Кристофера, составлявшую разительный контраст с белоснежным воротничком рубашки, пока он изучал ее туфли.

– Может, скажешь, куда ты направлялась? – поинтересовался он.

Александра зарылась подбородком в теплую ткань плаща и неохотно пробурчала:

– Там недалеко есть трактир. Туда я и шла.

Кристофер поднял голову.

– И ты бы скорее попросила незнакомого человека отвезти тебя в Лондон, чем вернулась ко мне?

На этот раз Александра была вынуждена признать, что в ее план вкрались кое-какие просчеты.

– Тебе следовало вернуться в дом, Алекс. Мой кучер отвез бы тебя, куда бы ты только пожелала.

Плащ согрел Александру, и она перестала дрожать. К тому же ей достало здравого смысла согласиться, что Кристофер был прав, ослабив ей корсет, хотя никогда в жизни она бы не призналась в этом вслух.

– Знай я заранее, что мне придется сегодня гулять по сельской местности, я бы оделась соответственно, – сказала она. – Небольшой моцион еще никого не убивал.

– Ого! – восхищенно воскликнул Кристофер, поднимаясь и направляясь к деннику. Лошадь громко фыркнула, и он успокаивающе похлопал ее по крупу, выводя из стойла, а затем, смерив взглядом Александру, недоверчиво улыбнулся. – Я ожидал увидеть тебя на дороге в трех милях отсюда в глубоком обмороке. Ты меня просто поразила.

Александра презрительно прищурилась и вдруг почувствовала, что не испытывает настоящей злости. В конце концов, Кристофер здесь, и она, слава Богу, согрелась. Что могло произойти, не появись он здесь вовремя со своим плащом, трудно сказать.

– А как ты узнал, где меня искать?

Донелли повел жеребца к выходу из конюшни. Снаружи дождь барабанил по земле, а воздух пах мокрым сеном.

– Эта земля принадлежит мне, – объяснил Кристофер, – так что у меня есть определенное преимущество. Я просто поехал вперед, в сторону ближайшего места, где по логике вещей ты должна была бы остановиться отдохнуть.

– Так все это принадлежит тебе? – Александра оттолкнула бочку и встала рядом с хозяином конюшни.

Кристофер был одет в темно-серый шерстяной жилет и черные брюки, заправленные в сапоги. Сейчас, стоя перед Александрой, этот умудренный жизненным опытом и уверенный в себе человек казался очень уязвимым и был похож на маленького мальчика, которому неожиданно вручили редкостный и хрупкий дар. В выражении его лица невозможно было ошибиться – Кристофера переполняла любовь к земле.

– Не так плохо для простого ирландского парня, – помедлив, сказал он.

Александра почувствовала, как ее окатило волной нежности. Тот молодой человек, которого она когда-то знала, давно вырос. Но невзирая на то, что произошло между ними, несмотря на весь свой гнев, она гордилась им. Ей было приятно, что он сумел добиться столь многого.

– Это прекрасно, – тихо произнесла она.

Кристофер не ответил. Тишину нарушал лишь шум дождя, и, возможно, поэтому теперь он смотрел на Александру другими глазами, как будто между ними установилось хрупкое доверие и она имела право заглянуть в ту часть его души, которая была закрыта для всех.

Отступив на шаг, Кристофер поднял голову: с крыши конюшни лились потоки воды.

– Мне бы следовало проводить здесь больше времени, но не получается. У меня есть имение в Карлайле, оно больше подходит для воспитания детей. В Лондоне слишком много политики.

– Так у тебя есть дети?

Вопрос прозвучал бестактно, если не грубо, и Кристофер не сразу ответил. Погладив коня по длинной изящной шее, он что-то прошептал ему, пытаясь успокоить.

– По крайней мере никто не говорил мне об этом, – наконец произнес он.

Александра нахмурилась, наблюдая за плавными движениями его рук, скользящих по гладкой коже лошади. Конечно, трудно было ожидать, что все эти годы Кристофер провел в монашеском воздержании, но одна мысль о том, что он мог оказаться в постели с другой женщиной, причиняла ей такую боль, как будто в тело ее вонзили нож.

– Брайанна помнит тебя. Она говорит, ты приезжала в Карлайл вскоре после моего возвращения из Индии.

Кристофер пристально взглянул на нее. Его сюртук распахнулся, открывая элегантный жилет. Все в его облике дышало мужской самоуверенностью, и Александру вновь охватило чувство опасности. Ее мысли были слишком интимными, слишком личными, чтобы делиться ими с человеком, который представлялся ей теперь совсем чужим и незнакомым. И все же когда-то у них с Кристофером был сын, они вместе смеялись и мечтали; за то короткое время, что им довелось прожить в Танжере, они сумели испытать мгновения такой полной близости, что Александра тогда и думать не могла ни о чем другом, кроме постели.

Возможно, в некотором отношении завеса тайны, окутывавшая ее прошлое, была не столь непроницаемой, как она полагала, но Александра вовсе не собиралась рассказывать Кристоферу, что приезжала тогда, много лет назад, в Карлайл, потому что надеялась начать все сначала. Семья Кристофера отнеслась к ней с презрением, и она хотела теперь лишь одного – забыть.

– Это было так давно, Кристофер. Едва ли я вспомню.

– Брайанна думает, что вы с ней могли бы подружиться.

– Надеюсь, у тебя не возникло впечатления, что это я подтолкнула ее к подобной мысли.

– Можешь на меня положиться. Я тебе верю.

Дождь превратился в мелкую изморось так же быстро, как начался.

– Похоже, тучи разогнало. – Кристофер в очередной раз взглянул на небо. – Когда ты ела последний раз?

– Мне нужно вернуться обратно в музей, и как можно скорее.

В этот миг, как будто по сигналу, со стороны дороги раздался приглушенный стук колес, и Кристофер тут же скрылся среди деревьев. Вскоре он вернулся, но лошади с ним уже не было.

– Что ж, в музей так в музей. Нам почти по пути. Если, конечно, ты не против. – Кристофер поднял брови и выжидающе взглянул на свою незадачливую гостью.

Первой мыслью Александры было отказаться, но спорить сейчас, когда ей действительно нужно побыстрее добраться до Лондона...

Она решительно запахнула плащ и кивнула.

– После вас, миледи. – Кристофер картинно протянул руку, указывая Александре путь, и она торопливо пошла вперед по тропинке между деревьями. У дороги ее ждал роскошный черный экипаж, запряженный парой великолепных гнедых лошадей, в нетерпении грызущих удила. Кристофер помог ей взобраться на подножку кареты. Внутри экипаж был обтянут дорогой черной кожей. Казалось, все, что имело отношение к Кристоферу, было окрашено в черный или белый цвета.

Смущенно скользнув в карету, Александра села напротив своего спутника, их колени слегка соприкоснулись. Пышные юбки Александры пестрели потеками воды и пятнами грязи, но ей не хотелось чистить их в присутствии Кристофера.

Экипаж потряхивало на каменистой дороге, тихо скрипели колеса, и монотонно позвякивала конская сбруя. Александра повернулась к окну. Хмурый и унылый вечерний пейзаж ничем не напоминал яркое солнечное утро, которое приветствовало ее в начале этого долгого дня и обещало так много. Внезапно ее одолела страшная усталость. Приятная тяжесть теплого плаща и однообразные звуки за окном навевали дремоту, и, несмотря на волнующее ощущение близкого присутствия Кристофера, Александра закрыла глаза.

Огромная лужа на пути экипажа заставила возницу резко натянуть поводья, и карету сильно тряхнуло. Александра проснулась и мгновенно выпрямилась, удивленно оглядываясь. В тусклом свете фонаря можно было различить крытые соломой домики, обнесенные частоколом, – судя по всему, они уже давно въехали в лондонские предместья.

Кристофер сидел в углу кареты, его глаза скрывала тень. Лицо Александры вспыхнуло при мысли о том, что она так долго спала и все это время он, должно быть, наблюдал за ней. Она едва удержалась, чтобы не начать оглядывать себя, опасаясь, что ее поза могла показаться нелепой или нескромной.

– Я долго спала?

– Примерно полчаса.

«Наверное, я похожа на огородное пугало».

Александра плотнее запахнула плащ.

– Что он с тобой сделал, Алекс?

– Кто? – Александра насторожилась.

– Тот, о ком ты подумала. Или ты по-прежнему находишь для него оправдания?

– Мой отец один из самых достойных людей, которых я знаю.

– Не следует путать достоинство с самовлюбленностью, а желание манипулировать – с участием. Он сделал с тобой именно то, что хотел.

Ну вот, Кристофер снова затронул в ней больные струны. Александра опустила глаза и принялась отряхивать платье. Он никогда не понимал ее отца. Лорд Уэр потерял единственную женщину, которую любил: она умерла, давая жизнь его ребенку. Сколько Александра себя помнила, отец всегда брал ее с собой повсюду, не доверяя гувернанткам или воспитателям. Презрев условности и традиционные взгляды, отводящие женщине роль жены и матери – хранительницы семейного очага, он дал ей самое лучшее образование. Может, он и выкручивал руки членам совета попечителей, чтобы добиться для нее должности в музее, но делал это исключительно потому, что любил ее.

Конечно, это не извиняет чудовищного поведения ее отца, но заставляет отнестись с изрядной долей сочувствия к тем мотивам, которыми он руководствовался. За всем, что бы ни делал отец, стоит лишь желание защитить собственную дочь.

В бледном свете фонаря глаза Кристофера казались черными. Вытянув вперед руку в перчатке, он достал рубин «Белый лебедь» и принялся задумчиво катать его на ладони. Александра бросила взгляд на сумочку, лежавшую рядом с ней на подушке.

– О какой сумме идет речь? – спросил Кристофер, поднося рубин к свету и невозмутимо глядя на Александру поверх сверкающих граней. – В какую сумму ты оцениваешь общую стоимость похищенных ценностей?

Сердце Александры тревожно забилось. Но она попыталась собраться с мыслями, и, кажется, ей это удалось.

– За последний год? – Она постаралась быстро подсчитать рыночную стоимость украденных драгоценностей, многие из которых являлись бесценными реликвиями. – Возможно, семьдесят тысяч фунтов.

Кристофер выпрямился.

– Господь всемогущий! – Он недоверчиво взглянул в ее сторону. – Ты не шутишь?

Александра нервно сложила руки на коленях.

– Я бы никогда не стала шутить такими серьезными вещами, Кристофер.

– Пожалуй. – Он окинул ее оценивающим взглядом. – Думаю, ты не стала бы.

– Тебе видятся за этим только деньги, – с горячностью заговорила Александра, оскорбленная его недоверием, – но эти уникальные вещи навсегда потеряны, и мы даже не знаем почему.

– Такое может сказать лишь тот, кто провел всю свою жизнь в достатке и роскоши. Существует множество еще более чудовищных вещей, которые люди готовы сделать ради денег.

– Я не это имела в виду. Если кому-то потребовались деньги, в его распоряжении было все хранилище. Ценности, о которых идет речь, имеют многовековую историю. В эпоху средневековья, когда мы еще сражались при помощи мечей и стрел, древние культуры Китая и Египта уже существовали свыше семи тысяч лет.

– Браво, Алекс! – Теперь Кристофер смотрел на нее еще внимательнее. – Тогда как же могло получиться, что случаи краж так долго оставались незамеченными?

– Все древности в музее охраняются, и все они описаны и внесены в каталог. Каждые три месяца экспозиция меняется и посетителям показывают новые ценности. Может пройти пятнадцать месяцев, прежде чем цикл повторится снова и запертые в хранилище реликвии будут выставлены вторично.

– Так, значит, ворам не следовало торопиться, времени у них и так было предостаточно?

– Я не заметила пропажи, пока недавно не сменили экспозицию.

Глаза Кристофера сверкнули злым огнем. Откинувшись на подушку, он скрестил руки на груди.

– Мне нужно обдумать все, что я только что узнал.

– Ты или веришь мне, или нет.

– Я же сказал – надо подумать.

– О чем тут думать? Я тебе объяснила...

– Если бы все было так просто!

Александра повернулась и бросила взгляд за окно.

– Как это банально! – рассмеялась она. – Разве хоть что-нибудь в этой жизни просто?

Усилившийся ветер раскачивал деревья и швырял листья под колеса кареты.

– Ты интересуешься живописью? – неожиданно спросил Кристофер. Его голос прозвучал непривычно тепло, и Александра удивленно взглянула на него. – Я слышал, что торжественное открытие экспозиции в Королевской академии искусств перенесено на конец следующего месяца.

Александра недоуменно заморгала:

– Ты что, приглашаешь меня?

Кристофер на мгновение замер, его пронзительно-голубые глаза смотрели на нее совершенно бесстрастно.

– Я не вынашиваю коварных планов относительно тебя, уверяю. На самом деле, – тут он сделал небольшую паузу, – когда сегодня днем ты покинула мой дом, я был рад отделаться от тебя.

Уголки губу нее дрогнули.

– Я этого не заметила.

– Мне нужно, чтобы кто-то помог ввести в общество мою сестру. – Кристофер произнес это так, будто ему только что удалось принять удачное решение. – Мне мало что известно о лондонском свете с его бесконечными интригами, и у меня никогда не было нужды, да и желания, участвовать в этих игрищах. Нужно, чтобы Брайанну благосклонно приняли в обществе, чтобы она обзавелась полезными знакомствами. Ты можешь ввести ее в свет, а я не могу этого сделать.

– Ввести? Я?

Помимо того что Александру смело можно было назвать самой далекой от светской жизни женщиной во всей Великобритании, ее бросало в дрожь при одной только мысли о том, что ей придется играть роль чьей-то няньки.

– Скажем так, я считаю, что ты вполне подойдешь для этой цели, если, конечно, согласишься.

– Мой собственный дебют вряд ли можно признать удачным.

Одним порывистым движением Кристофер обхватил ладонью ее подбородок.

– Это неправда, Алекс. – Его большой палец скользнул по ее губам. – Только посмотри, сколь многого ты сумела добиться в жизни. Не нужно унижать себя. Только не передо мной.

Не зная, куда скрыться от его пристального взгляда и как избавиться от нарастающего звона в ушах, Александра смущенно опустила глаза. Ее лицо пылало. Одно прикосновение – и все тщательно возводимые ею оборонительные укрепления оказались безжалостно разрушены.

– Ты хочешь заключить со мной сделку? Моя помощь в обмен на твою?

– У меня есть предложение получше. – Губы Кристофера дрогнули в усмешке, но его взгляд по-прежнему оставался холодным и мрачным. – Я найду вора.

– Но ты ведь не собираешься кормить меня знаменитыми ирландскими байками, правда, Кристофер? – Она намеренно имитировала акцент, который почти не проскальзывал в его речи. – Никто никогда не должен узнать, что я тебе рассказала.

На мгновение по лицу ее спутника скользнула тень разочарования. Некоторые вещи не меняются, сколько бы лет ни прошло, и ему уже доводилось рисковать всем, что у него было.

– Не волнуйся, я сохраню твою тайну. – Кристофер отправил «Белого лебедя» в жилетный карман. – Ты выполняешь свою часть договора, я – свою. Оставляю решение за тобой. Так или иначе, Брайанне нужна воспитательница.

Александра опустила голову и задумалась, стараясь не обращать внимания на бешеное биение пульса. Она не была уверена в Кристофере, но еще больше не доверяла самой себе. Сможет ли она выполнить свою часть сделки и действительно помочь сестре Кристофера, а не испортить все своим неуклюжим вмешательством?

– Если бы я собиралась помочь Брайанне, то действительно лучше всего было бы начать с галереи Академии искусств...

– У тебя есть кто-нибудь на примете? – спросил Кристофер после небольшой паузы.

Александра рассмеялась над его грубоватой прямолинейностью:

– Ты боишься, что я не найду сопровождающего, если все-таки решусь отправиться на торжество?

Он улыбнулся без всякого смущения:

– Полагаю, в одном ты точно согласишься со мной: папаша Уэр вряд ли будет рад, если я переступлю порог вашего дома.

Александра нахмурилась. Он явно насмехался над ее отцом, и это ей совсем не нравилось. Тем временем Кристофер продолжил как ни в чем не бывало:

– У тебя есть кавалер или какой-нибудь приятель, кто-нибудь, кому удается отвлечь тебя от трудов праведных и занять... чем-нибудь не слишком интеллектуальным?

Александра даже задрожала от злости.

– Конечно, есть, – решительно солгала она. – Думаю, мне будет нетрудно найти сопровождающего.

Прежде чем Кристофер успел заметить, как вспыхнули ее щеки, она быстро отвернулась. Какое ему дело, кто сегодня оказывает ей предпочтение?

– А у тебя? – спросила она, вглядываясь в темноту за окном, где мигали фонари встречных экипажей.

– У меня нет подружки, Алекс. – Низкий бархатный голос Кристофера, казалось, заполнил все пространство кареты. – Честно говоря, я не большой любитель всяких скучных приемов.

– О! – Александра поежилась под откровенно вызывающим взглядом своего спутника. – Ты по-прежнему такой же глупый, как твои шутки.

Этот странный разговор внезапно заставил ее почувствовать себя свободнее. Теперь Донелли не удастся вновь покорить ее и свести с ума. Она любит свою работу в музее, и ей нужна помощь, вот и все.

Карета замедлила ход и остановилась.

– Вот мы и приехали. – Кристофер замолчал, как будто ожидая ответа.

Александра приникла к окну. Здание Монтегю-Хауса вместе с новыми музейными пристройками выглядело весьма внушительно и занимало целый квартал. На улицах было довольно людно, тут и там сновали экипажи.

– О Господи! – неожиданно ахнула Александра.

Кристофер проследил за ее взглядом и сразу заметил стоящего на углу лорда Уэра – он находился в каких-то двадцати шагах от их кареты, держа в руках газету, и нетерпеливо похлопывал ею по бедру.

Александра в растерянности отпрянула от окна и откинулась на подушки.

– Должно быть, он ломает себе голову, куда это я подевалась. Что я ему теперь скажу?

Кристофер решительно снял свой плащ с ее плеч.

– Что ты делаешь? – Глаза Александры наполнились страхом.

Донелли широко распахнул дверцу кареты.

– Я не собираюсь ездить кругами вокруг квартала, прячась от твоего отца. Рано или поздно он все равно узнает, что ты была сегодня со мной.

Кристофер вышел из кареты прежде, чем Александра успела проскользнуть мимо него и скрыться в толпе. Стоя посреди улицы, он развернул плащ и набросил его на плечи.

Александра застыла, с ужасом глядя на это представление.

– Попробуй хоть раз в жизни сказать ему правду, Алекс.

– Ты не понимаешь...

– Ну да, я действительно этого не понимаю. Так наш договор в силе или нет?

– Ты должен дать мне время подумать.

На губах Кристофера промелькнула улыбка. Прежде чем Александра успела остановить его, он решительно обхватил ее за талию, легко вытянул из кареты и поставил на землю. Александра, протестуя, уперлась ладонями ему в грудь – неожиданное ощущение близости ошеломило ее. Она едва дышала.

– Даю тебе срок до конца этой недели, – невозмутимо заявил Кристофер, поднося ее руку к губам.

Александра вспыхнула так, как будто он страстно поцеловал ее в губы на глазах у всего города, и резко отпрянула. В глазах у Кристофера плясали насмешливые искорки. Этот человек явно находил удовольствие в ее замешательстве.

– Ты сделал это нарочно, Кристофер Донелли! – воскликнула она.

– Разве? – Кристофер перевел взгляд на лорда Уэра. Вид у пожилого джентльмена был такой, как будто он обратился в соляной столб или стал нечаянной жертвой внезапного нашествия ледников. – Милорд, – сухо приветствовал его Донелли. Кивок ирландца был не намного любезнее того поклона, который отвесил Давид при встрече с Голиафом. – Миледи. – Кристофер бросил многозначительный взгляд на Александру. – До встречи.

Не в силах произнести ни слова, Александра молча наблюдала, как Кристофер взобрался на подножку и скрылся в карете. «Черт бы его побрал!»

На негнущихся ногах она подошла к отцу.

– Это совсем не то, что ты думаешь, папа! – Не дожидаясь, когда подоспеет лакей, она подхватила свои разорванные и покрытые грязью юбки и забралась в экипаж. Пускам ее отец и Кристофер Донелли изливают друг на друга потоки ненависти и презрения, она вовсе не собирается играть вместе с ними в эти игры и становиться причиной раздора.

Когда Кристофер добрался до своей лондонской конторы, настроение его оставляло желать лучшего. Он плотно затворил дверь, сбросил плащ и перчатки и подошел к окну с великолепным видом на Темзу. Туман только начинал сгущаться, и город внизу сверкал огнями. Боль в ноге давала себя знать, поэтому Кристофер поспешил сесть в просторное кожаное кресло с высокой спинкой.

Стены в кабинете украшали фотографии проектов «Ди энд Би» в изящных рамах из тикового дерева. Папоротник в горшке на шкафу с книгами давно не поливали, и пол под ним был усыпан сухими листьями.

Внезапно в дверь постучали и на пороге появился секретарь:

– Вы приехали надолго, сэр?

Кристофер зажег стоящую на столе лампу.

– На этой неделе работы будет особенно много, так что сегодня мне придется задержаться здесь допоздна.

– Да, сэр.

Кристофер снял жилет и небрежно бросил его поверх плаща. Глядя на его несколько легкомысленный наряд, никак нельзя было подумать, что этот человек стоит во главе одной из самых богатых и процветающих корпораций во всей Британии.

– Пошлите, пожалуйста, записку моему адвокату. Мне хотелось бы обсудить с ним завтра кое-какие деловые вопросы.

Секретарь внимательно посмотрел на своего босса поверх очков в тонкой проволочной оправе:

– Это насчет сына Стивена?

«Господи... неужели весь Лондон уже говорит об этой проклятой истории? На самом деле молодой человек тут совершенно ни при чем, нам есть что обсудить с его отцом».

– Ваш поверенный был здесь меньше часа назад, сэр, – объяснил Стюарт. – Он заходил, чтобы принести свои извинения по поводу дерзкого поведения его сына в отношении вашей сестры. Если нужно, я могу передать вам его точные слова...

– Не стоит, Стюарт.

– И еще из представительства в Саутуорке пришел запрос на долевое использование ресурсов. Это касается проекта строительства плотины. Я положил чертежи вам на стол.

– От Райана никаких сообщений? Он так и не дал знать, когда вернется из Франции?

– Нет, сэр, но ваш брат оставил запасной ключ от лондонского дома. Я могу задержаться, если понадоблюсь вам...

– Идите лучше домой, к семье. И будьте осторожны, на улице страшная грязь.

– Благодарю вас, сэр.

Как только Стюарт вышел, Кристофер развернул кресло и стал смотреть на затухающие внизу огни. Наконец-то ему удалось стать членом весьма престижного клуба, в котором собираются члены парламента, в чьих руках сосредоточена огромная власть и кто распоряжается финансированием большинства проектов в Великобритании. Казалось, теперь оставалось лишь наслаждаться долгожданным успехом, но человек здравомыслящий сказал бы, что попытка проникнуть в избранный круг тех, в чьих жилах течет голубая кровь, вполне способна привести на виселицу такого человека, как Кристофер Донелли, – ведь здесь не прощают даже самых незначительных просчетов.

Где-то внизу на реке прозвучал корабельный сигнал, словно это был знак свыше. Кристофер встал, подошел к шкафчику из вишневого дерева, достал графин с водой и полил папоротник.

Компания «Ди энд Би» занимала трехэтажный кирпичный особняк, и из окон всех пятнадцати комнат, где размещались служащие, открывался прекрасный вид на Темзу. Покинув свой кабинет, Кристофер вошел в длинный зал в самом конце коридора. В центре просторного помещения стояли ряды чертежных столов. Здесь билось сердце компании, здесь рождались идеи, которые затем воплощались в проекты.

Кристофер сразу ощутил знакомый запах чернил – это было единственное место в мире, где он чувствовал себя по-настоящему счастливым. Ни обширные владения, простиравшиеся на многие мили, ни остальные мирские блага, которые человек мог себе купить, не приносили ему такого ощущения покоя.

Выбрав ближайший к окну стол, Кристофер сел за него и постарался устроиться поудобнее. Здесь ему предстояло провести несколько часов. На столе перед ним лежали чертежи будущей плотины. Теперь благодаря их с Райаном усилиям компания «Ди энд Би» стояла первой в списке претендентов на выполнение чрезвычайно важного заказа. Речь шла о проведении инженерного анализа проекта строительства подземного туннеля под Ла-Маншем, в самой узкой его части – в районе Дуврского пролива. Разумеется, это была заветная мечта любого инженера. Если компания получит заказ, ни один профессионал не сможет смотреть на Кристофера сверху вниз, как на наглого ирландского выскочку, который высоко взлетел после смерти отца и продолжает нахально карабкаться вверх. Жаль только, отца уже нет, чтобы разделить с сыновьями радость успеха компании, которую он когда-то основал.

Кристофер всегда знал, что отец твердо верил в его деловые качества, даже тогда, когда он сам подчас сомневался в них. Но некоторые вещи навсегда остаются в сердце мужчины, и Кристоферу пришлось вынести достаточно унижений и пережить немало предательских ударов сильных мира сего, чтобы быть настороже. И все же десять лет испытаний не погасили того внутреннего огня, который горел в душе отважного ирландца в юношеские годы, внушая ему самые дерзкие мечты.

Кристофер вгляделся в туманную ночь. В начале своей инженерной карьеры он работал над проектами военных объектов – мостов и дорог. Молодой идеалист, он служил под началом генерала Уиндема в Крыму, а затем перешел в разведывательную службу в ведении министра иностранных дел. Вскоре подающий надежды офицер разведки был направлен в Танжер, прибыл в распоряжение британского консула... и это была величайшая ошибка в его жизни.

Не в состоянии сосредоточиться на мыслях о работе, Кристофер достал из кармана рубин «Белый лебедь» и бросил его на чертежный стол рядом с эскизами. Лицо его исказила гримаса боли. Он вспомнил тот день – будь он навеки проклят! – когда вошел в сверкающий огнями бальный зал в Марокко и увидел Александру Маршалл. Блестящая аристократка, дочь легендарного английского дипломата, она была одной из немногих женщин на балу. Яркая картина живо встала у него перед глазами: комната, залитая золотистым сиянием свечей, и Александра, в шелковом платье цвета платины, похожая на луч лунного света. Он запомнил каждый стежок на этом платье.

Заключенное с друзьями нелепое пари, согласно которому он должен был подойти и пригласить на танец неприступную дочь лорда Уэра, неожиданно обернулось страстным романом, и в результате Александра забеременела.

Все кончилось, когда Кристофер женился на Алекс.

Ему так и не удалось получить специального разрешения на брак. Ей было семнадцать, ему – двадцать один, и у него не было титула; но в его жилах текла ирландская кровь, и он был так неистово влюблен, что согласился бы пройти босиком по раскаленным углям, лишь бы заполучить эту девушку.

Господи, каким он оказался глупцом! Даже сегодня Александра Маршалл нисколько не изменилась. Она, как и десять лет назад, боится вызвать неудовольствие отца.

Хотя Александра уже носила в себе его ребенка, Донелли был исключен из дипломатического корпуса и выслан из Танжера. Лорд Уэр избавил его от позора военного трибунала, но принял все меры, чтобы Кристофер никогда не смог снова встретиться с его дочерью. Когда же ребенок умер, Кристофер навсегда ушел из жизни Александры.

Относясь с презрением к пустой и вычурной жизни аристократов с их ханжеской моралью, Кристофер ненавидел ограниченность и узколобость людей, наделенных властью и предпочитающих судить о других по их титулам а не по делам. В Крыму ему довелось стать свидетелем того, как граф Кардиган, самонадеянно не придав значения данным разведки, послал шесть сотен людей на верную смерть в сражении при Балаклаве. У английской легкой кавалерии не было никаких шансов против пятнадцатитысячной армии противника. В Индии ему пришлось наблюдать, как пожар кровопролитного восстания, раздуваемый горсткой заносчивой элиты, охватывал все большие и большие территории.

По иронии судьбы именно служба в Индии, о которой ему так хотелось бы забыть, принесла Кристоферу почетное звание рыцаря. А когда он вернулся в Англию, врачи в один голос вынесли ему приговор – он никогда не сможет ходить.

Прошел год, и душевные раны Кристофера стали затягиваться. Силы вернулись к нему, а трогательная вера отца помогла победить болезнь. Он вновь стал заниматься тем, что у него получалось лучше всего, – строительством мостов и дорог.

Благодаря патенту на производство стали, полученному отцом Кристофера, в 1862 году компания Донелли была задействована сразу в двух крупных проектах – подводила первые стальные рельсы к товарной железнодорожной станции в Камдене, а также принимала участие в строительстве Северо-Западной железной дороги. Теперь послужной список «Ди энд Би» включал уже тысячу миль железнодорожных путей, а число мостов в Великобритании, построенных или спроектированных специалистами компании, перевалило за сотню.

В свои тридцать два года Кристофер был главой компании «Донелли энд Бейли стал энд инжиниринг», а также действительным членом Академии наук и почетным членом Королевского общества архитекторов. В прошлом году знаменитый Институт инженеров-строителей вручил ему свою высшую награду – Золотой кубок.

Теперь его компания готовилась приступить к осуществлению одного из самых знаменитых проектов века, и тем не менее Кристофер все еще нуждался в поддержке со стороны представителей аристократии, рассчитывая стать членом какого-нибудь престижного лондонского клуба. Родословная Донелли была недостаточно хороша, чтобы его сестру принимали в высшем свете как ровню.

К тому же он был ирландцем и гордился этим.

Кристофер полагал, что Александра могла бы стать тем мостом в мир британской аристократии, который был так нужен ему. В конце концов, именно это у него всегда лучше всего и получалось – возводить мосты. Но вновь впустить эту женщину в свою жизнь, хотя бы даже и ради Брайанны, означало для Кристофера нечто большее, чем просто заключить с ней сделку или вступить в непрекращающуюся войну с ее проклятым отцом.

И все же он это сделал и сам не смог бы сказать почему. Сегодня Брайанна рассказала ему о том, что Александра приезжала в Карлайл, что она не побоялась встретиться с семьей Донелли, лишь бы увидеть его. Возможно, причина именно в этом. И отчего же никто, черт возьми, никогда не говорил ему прежде, что она приезжала?