В Тигровой балке

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

Район заповедника Тигровая балка

Случилось неожиданное. Я совсем уже приготовился работать на Памире, как вдруг — на тебе, Тигровая балка! Подобный поворот судьбы весьма меня озадачил, потому что я ничего толком об этом крае не знал. В тот день, когда я получил назначение, под рукой у меня оказалась лишь карта, из которой удалось извлечь не слишком много. Расположение балки в низинной котловине среди пустынь Южного Таджикистана, почти на 37° северной широты, говорило о сильной летней жаре, а штрихи болот и пятна озер — о местности, достаточно влажной для того, чтобы сделать эту жару еще более чувствительной. Из бесед с заслуженными экспедиционными «волками» я узнал, что в Тигровой балке кишмя кишат всевозможные змеи, фаланги и скорпионы, но поскольку много всякого зверья, то зоологу там не работа, а рай. После таких рассказов по ночам мне снились мохнатые тарантулы, выскакивающие из ботинок, и двухметровые кобры, зловеще шипевшие в ящиках письменного стола. Словом, мне стало ясно, что, если я хочу сохранить свою жизнь (о здоровье и думать нечего), нужно прихватить с собой побольше всевозможных спасительных средств, начиная от москитных пологов и кончая хиной и противозмеиными сыворотками. Скажу наперед, что кое-что из этого пригодилось, но большую часть я очень скоро выкинул. Сейчас, когда позади остались годы работы в вахшских зарослях, когда мне знакома там каждая тропа, смешно вспоминать, как все оказалось непохожим на то, что я себе представлял.

В середине октября 1956 г. я выехал из Ленинграда и в конце этого же месяца прибыл в райцентр Пяндж, от которого до заповедника Тигровая балка рукой подать — 35 километров. Попутных машин не оказалось, и я, недолго думая, решил махнуть туда пешком, держа курс прямо на запад, на видневшуюся вдали скальную вершину горы Хаджи-Хазиан в хребте Актау. Вершина нависает над заповедником с запада и служит прекрасным ориентиром для всех, кто хочет попасть в Тигровую балку. Выйдя в предрассветных сумерках, я двадцать километров шагал по унылому выжженному солнцем пустынному плато и уже изрядно запыхался, так как стало сильно припекать. Устало взбираясь на очередной холм, я вдруг оказался на краю высокого обрыва. Вот тут-то мне и открылся внезапно вид на Тигровую балку. Прямо под ногами плескалось большое озеро, а за ним далеко на юго-запад тянулись сплошной зеленой массой глухие заросли, среди них там и сям сверкали зеркала озер. Утомленный от серых тонов пустыни взгляд отдыхал на яркой зелени буйно разросшихся джунглей.

Многие, вероятно, будут удивлены, услышав, что в нашей стране есть джунгли. Слово «джунгли» происходит от индийского слова «джангал». Так называются в Индии непролазные бамбуковые и густые древесно-кустарниковые заросли с гигантскими травами и лианами по берегам и в дельтах рек. Очень похожи на джунгли заросли в поймах крупных рек Средней Азии — тугаи.

В Тигровой балке заросли тянулись справа и слева до самого горизонта, а прямо передо мной, над обширной поймой, висела почти отвесная километровой высоты стена Хаджи-Хазиана. Был полдень, и нагретый воздух дрожал над влажными дебрями, окутывая даль призрачной дымкой. Этот внезапный переход от бесплодной пустыни к тугайным лесам Вахша всякий раз приятно поражает каждого, попадающего в заповедник, и редко кто устоит от соблазна после пыльной жаркой дороги окунуться в прохладные воды озера.

Надолго запомнились мне первые дни знакомства с Тигровой балкой. Каждый шаг в зарослях таил неизвестность. Разноголосые крики многочисленных обитателей тугаев и таинственные шорохи сливались для меня в сплошной вопросительный знак.

Я бродил по горло в воде в густых зарослях тростника, пробираясь по затопленным оленьим тропам и вспугивая десятки бакланов и белых цапель, блуждал в пойменных лесах, вздрагивая от шума вылетающих из-под ног фазанов. Все здесь для меня, северянина, было ново, ярко и необычно. Несмотря на небольшие размеры заповедника, прошло не меньше месяца, прежде чем я научился ориентироваться в глухих чащобах поймы и перестал путаться в тропах при возвращении домой. Однако и потом блуждать мне приходилось неоднократно. Это обычно случалось или ночью, или в пыльные бури, когда все ориентиры заволакивала буро-желтая мгла, столь густая, что видимость не превышала 200 метров…

Заповедник находится на юге Вахшской долины, в урочище Тигровая балка, и занимает в основном левобережную, покрытую тугайной растительностью, пойму реки Вахш. Эта пойма простирается от селения Джиликуль вниз по течению Вахша до слияния его с рекой Пяндж. Сливаясь, эти реки дают начало могучей водной артерии Средней Азии — Аму-Дарье. Очертания заповедника напоминают треугольник, две стороны которого образованы реками Вахш и Пяндж, а третья (восточная) совпадает с границей вахшской поймы и только в низовьях отходит напрямик через пустыню к пянджской пойме.

Этот первый в Таджикистане заповедник был создан в 1938 году. Его площадь в настоящее время — 41 000 га.

Река Вахш при выходе из гор (в 70 км выше заповедника) теряет свой дикий нрав («Вахши» — по-таджикски «дикий») и в пределах заповедника течет уже спокойно, замысловато петляя среди илистых берегов, образуя широкие плесы и тихие затоны. Из-за огромного количества ила вода Вахша во все времена года имеет цвет крепкого кофе. Ил непрерывно осаждается, образуя косы и отмели, которые меняют конфигурацию прибрежной части поймы и русла реки. Во время летних разливов река на некоторых участках прокладывает себе новый, более короткий путь. При этом старое русло превращается сначала в спокойную протоку, затем, окончательно отшнуровываясь от реки, — в старицу. Образованные таким путем старицы со временем становятся тихими, глубокими, заросшими густой водной растительностью озерами. И только подковообразная форма выдает их происхождение.

В обширной левобережной пойме Вахша таких озер-стариц более сорока. Некоторые из них достигают полутора километров в длину при глубине до 10 метров. В летние разливы они наполняются водой. Если паводка не случается несколько лет подряд, то наиболее мелкие озера пересыхают. Пресная после разливов вода к весне становится несколько солоноватой. Однако в озерах, расположенных среди солончаков, она всегда соленая. Таково, например, озеро Шоркуль. Озера поймы изобилуют рыбой. Больше всего здесь сазана, сома и усача.

Густой тростник окружает сплошным кольцом почти каждое озеро, образуя по мелководьям вместе с камышом и рогозом обширные заросли. В этих болотистых крепях с августа и до марта держится огромное количество пролетающих и зимующих здесь птиц: куликов, уток, пастушков, или болотных курочек, и более крупных — лысух, бакланов. Летом же озера довольно пустынны. Их оживляют только быстрые крачки да гнездящиеся кое-где малые поганки и различные камышовки. Среди густых зарослей прячутся кабаны, в последние годы на озерах стала обычной нутрия, изредка появляется выдра. По берегам очень много лягушек, и с марта по октябрь крики их ночами заглушают все прочие звуки.

Вдоль обоих берегов Вахша тянутся непролазные заросли, состоящие из колючей джигды или разнолистного лоха — небольшого дерева со светлой серебристой листвой, гигантских эриантусов (злак, похожий на тростник, до 5 метров в высоту) и сахарного тростника. Джигда растет также и по берегам многих озер. Летом в джигдовниках обычно пусто, зато осенью, когда на джигде поспевает ягода, здесь тучи птиц — фазаны, вороны, скворцы, дрозды, горихвостки. Ягоды, которые они стряхивают случайно на землю, подбирают не только различные грызуны, но и кабаны, олени, шакалы и даже камышовые коты. Ягоды много, и обычно хватает на всех, но к концу января она сохнет, покрывается темным налетом и осыпается. Джигдовники вновь пустеют до следующего урожая.

Повыше, на более сухих почвах, тянутся леса из особого вида тополя — невысокой кривоствольной туранги — и массивы тамариксов и эриантуса. Туранговые леса и рощицы не такие густые, как джигдовники. Местами почва в них совсем оголена и только ранней весной покрывается зеленым ковром эфемеров. Здесь больше всего любят держаться красавцы-олени, гнездятся птицы. Особенно много их селится по опушкам, заросшим кустарниками. Тамариксы (эти кустарники называют здесь гребенчуком) часто занимают большие площади и в удобных местах образуют густые заросли до трех метров в высоту. Обширные луга, используемые под сенокосы и зарастающие осокой, тростником и различными бобовыми травами, привлекают на кормежки во второй половине лета оленей, кабанов и фазанов. На пустынном холмистом плато, которое обрывается к пойме крутым двадцатиметровым обрывом, тянутся гряды бугристых песков, чередующиеся с пухлыми солончаками. Летом здесь пусто, только мелькнет в раскаленном воздухе стайка чернобрюхих рябков, промчится редкий джейран или прошмыгнет юркая ящерица. В сумерках, с наступлением относительной прохлады, пески оживают. Выползают из своих дневных убежищ змеи, семенят на кормежку дикобразы, шныряют ежи, тушканчики, зайцы. Зимой же и весной, в период дождей, пустыня покрывается веселым зеленым ковром. Повсюду пробивается молодая трава, которую щиплют стайки фазанов, дроф, гусей и целые полчища грачей. Птичий гомон не смолкает здесь в это время года с утра и до вечера.

Настоящей зимы в заповеднике нет. Просто осень постепенно переходит в весну. В теплые годы в январе температура воздуха в тени нередко достигает 15° а в феврале уже переваливает за 20°. Всю зиму активны многочисленные насекомые и лягушки. И хотя деревья стоят голые, то тут, то там натыкаешься на зеленые побеги травянистых растений.

Однако случаются и сильные холода. До сих пор здесь вспоминают суровую зиму 1944/45 г., когда-густые снегопады следовали один за другим целый месяц. Температура падала до -26°. Немало тогда погибло птиц и зверей, особенно джейранов. В 1957 г. в конце января целую неделю бушевали снежные бураны, ночью мороз достигал 17°, на многих озерах образовался слой льда, способный выдержать человека. Днем же температура не поднималась выше +1°. Но все это продолжалось семь-восемь дней, после чего опять стало тепло.

Зима здесь — сезон дождей. Иногда они льют несколько дней подряд, и дороги в заповедник, проходящие по солончакам, превращаются в совершенно непролазное месиво. Дожди кончаются в марте, в апреле еще бывают грозы, которые приносят очень много шуму, но мало дождя.

С мая по октябрь над Тигровой балкой с раскаленного желтого от пыли неба обычно не падает ни одной капли дождя. В июле жара нередко достигает 40°. Чуть ли не каждый день на пойму обрушиваются «афганцы» — пыльные бури. Горизонт почти все время скрыт пыльной дымкой. Только в октябре температура начинает снижаться и выпадают первые дожди. Впрочем, случается, что их не бывает и до декабря.

Вот характерные черты природы вахшских тугаев.