Вакагасира. Том 2

Глава 16

За сутки я при помощи Ясуо смог вычислить нужного мне гаврика. Тао Вонг, сорок три года, холост. Хотя, я думаю, что имя, возраст и семейное положение липовые. С чего бы вдруг боевикам триады в Ниппон реальными данными светить? Для меня же главное другое. Этот человек мелькал рядом с нужными мне персонами. Этот человек принадлежит одной из местных ячеек узкоглазых дикарей с материка. И конкретно этот человек по массо-габаритам неплохо подходит для меня. Записи с камер просмотрел, моторику оценил, для себя выбор сделал. Будем использовать в будущей операции.

Мне ведь много не нужно. Только перехватить гаврика в нужный момент, когда домой идет. Сымитировать его эвакуацию домой. Для этого налепить чужих отпечатков и следов мелких россыпью. После захвата вытряхнуть все, что знает и припрятать тело так, чтобы никто не смог найти.

Под это уже четыре лежки сделаны и три липовых личности. Хорошо, что уже две префектуры переходят на электронный документооборот. Поэтому я и рожи отрисовал, и демографическую проблему страны порешал, создав новых граждан. Жилье у них в муравейниках, где камер почти нет. Должности все из разряда чернорабочих, без ярко выраженных следов в корпоративных документах. Все простые работяги. На чьи имена и склад можно снять, и миниавтобус на неделю-другую взять. Главное — все чисто. Грим накладывать умею, все нужные отметки в базах есть, в полиции персонажи не отсвечивали. Любая проверка на дорогах закончится пожеланием удачного путешествия.

Препараты в сумке, там же пневматический инъектор. Я через связи босодзоку аптечку пополнил в клубе, много разного набрали. Заодно пару занятий по оказанию первой медицинской помощи провел. Чтобы если кто на байке громыхнется, друзья успели до приезда скорой продержать. То, что из некоторых милых ампул можно намешать нечто убойное — никому болтать не стал. Это исключительно мои личные алхимические изыскания.

Вижу в зеркальце, как мелькает в сумерках нужная фигура. Да, район Мачиячо несколько выбивается из привычных китайцам трущоб, здесь в основном живут вполне приличные люди. Но — дом сняли, теперь там шестеро с материка квартируют. Вот по дороге из порта я липового Вонга и отловлю.

Камер на этом участке нет, проверено. Автобус припаркован недалеко от фонаря, торчит в световом пятне. У распахнутых дверей на асфальте уже две коробки, я теперь ворочаю третью, собираю “пирамиду” лицом к пешеходной дорожке. Привычный для доставщиков синий комбез, кепка с логотипом, усталое лицо с набрякшими мешками под глазами и красным носом. Китаец мазнул взглядом и пошел мимо, почти сразу забыв о моем существовании. Ковыряйся бы я в тени и спиной к нему, мог бы насторожиться. А так — стереотипы. Не нападают гопники в одиночку там, где их видно. И не разгружают коробки из минивэнов.

Шаг за спину, левой подхватываю за шею, правой с щелчком втыкаю инъектор. Отпускаю клиента и сдвигаюсь назад. Тао Вонг успел развернуться, изобразил какую-то стойку, но голова уже клонится вниз и через мгновение китаец падает на газон, словно по башке битой прилетело. Подцепив его, заволакиваю внутрь. Пластиковые стяжки на большие пальцы, запястья, локти. Еще стяжки на голени и колени. В рот толстую веревку с надежным узлом на загривке. Все, ближайшие пару часов он мне вряд ли неприятности доставит.

Неторопясь убираю коробки обратно, дверь закрыл, сажусь в кабину и завожу двигатель. Теперь мне прокатится до склада, а оттуда ближе к утру уже в лесочек. Хороший такой лесочек, заросший. Я там даже место уже подготовил, прикрыв пока жердями, пленкой и листьями поверх. Мимо пройдешь и не заметишь. Подъехать, тело в мешке сгрузить, поверх химией полить, чтобы живность не лезла и закопать. Одним словом — всю ночь в хлопотах провести.

О том, что за спиной лежит человек, которого я собираюсь сначала пытать, а потом убью — не думаю. Он мой враг, а врагов я предпочитаю разглядывать на фото, которыми надгробия украшают. Как говорили мудрые люди: мертвые не кусаются.

***

В пятницу вечером у профессора пришлось потрудиться. Зато мысли с завтрашней акции переключились, перестал по пятому кругу варианты просчитывать.

Посмотрел новый диагност. Эпично — три компьютера просчитывают варианты, готовые модели заливают на ноутбук, к которому прицепили на проводах пластинки для считывания и воздействия. После экспериментов от “бутерброда” отказались — отлаживать сложно. Пятерка давших клятву завалила книгами угол, выгребают все полезное, попутно показывая профессору найденные куски. Если Сакамото-сэнсей одобряет, на страницу лепят цветной стикер и откладывают потом в сторону. Стопка отложенных почти под потолок. Это — для меня. Просмотреть, затем собрать куски воедино и позже консультировать, выступая в качестве ходячей энциклопедии. Бардак — из одаренного делают компьютер на ножках.

Прогулялся с наставником в палату, оценил результаты. Поскреб затылок и посоветовал притормозить чуть-чуть:

— Сакамото-сэнсей, у обоих вижу следы переутомления. Клетки выработали запасы, теперь шарашат на износ. Надо взять паузу.

— У нас только пошел процесс, результаты стали заметны.

— Вот чтобы их не загубить, смените ритм. День под напряжением — и перерыв, два дня терапии — и три дня отдыха… Под нагрузкой можно в понедельник, среду и четверг. Более чем достаточно. Лучше растянуть по времени, чем угробить пациентов окончательно. Во время отдыха — питание, физиопроцедуры. Я помню, что мне делали такую классную штуку — наносили мазь или прикладывали тряпки с раствором, затем поверх пластинки с разной полярностью и в розетку.

— Да, смешанная инфузионная терапия.

— Вот ее и добавить. Насыщать ткани нужными веществами, затем продолжить. И лечение с аппаратурой не круглый день гнать, а сеансами. Утром на два-три часа со слабой нагрузкой. После обеда и вечером чуть-чуть. Так будет лучше, как мне кажется.

— Хорошо, идея принимается… Значит, до понедельника будем отдыхать и подкармливать уставшие организмы… Физкультуру стоит добавить?

— Конечно. Зарядка, общеукрепляющие упражнения. Только без фанатизма, не надо борьбой заниматься или штангу тягать.

— Штанги в зале нет. А вот хорошего врача для реабилитации я подберу. У нас как минимум четверо отличных специалистов работает.

К вечеру я закончил сортировать большую часть книг, “надрав” оттуда выделенные куски. Железячникам посоветовал эксперименты с чтением ауры делать на студентах — у них и здоровья больше, и разные по типам стихии. Отладить контуры по одиночке, собирать в одно целое будем позже. В разговор сунулся программист:

— Тэкеши-сан, ноутбук не тянет софт. Мы же оптимизацией пока не занимаемся. Просто диагностику собрать — мощности хватает. А вот если модель каналов в реальном времени строить и все это в трехмерной проекции…

— У вас три сервера. Надо еще?

— Нет, здесь все прекрасно. А вот в палате…

Указываю пальцем на один из корпусов:

— Два оставляете здесь, третий ставите на любую каталку. Ноут цепляете к ящику, чтобы картинку показывать. Все обсчеты на мощном железе. Туда же заводите датчики. Позже нужно будет придумать ручки-крутилки и разные тумблеры с механической защитой. Чтобы сдуру какой-нибудь дикий режим не врубили. Защита от дурака в наше время — первое дело.

— Каталка?

Мда. Я забыл, что креативность у японцев несколько специфическая. Когда конкретный человек заточен на свою область, он прекрасно в ней разбирается и пытается рожать идеи именно в строго очерченных учебой и профессией рамках. Чтобы залезть в чужой огород и там креативить — за это бамбуковой палкой еще в школе бьют. Потому что такое поведение — проявить неуважение к специалистам в чужом огороде. Топтаться на чужих грядках нельзя.

Высовываюсь в коридор, нахожу взглядом нужное. Подхожу к медсестре, кланяюсь:

— Гомен-насаи, где я могу найти такую же штуку? Нам нужно из палаты в палату оборудование перевозить, в руках уже не помещается.

— Можете взять мое, на посту еще три таких.

— Аригато гозаймасу.

Перегрузив поднос с мензурками, везу добычу в класс. Там показываю блестящий агрегат и технарям, и программистам.

— Штуку видите? Снизу полка, сверху полка. На нижнюю коврик резиновый, чтобы сервер не скользил. Позже можно будет бесперебойник воткнуть и не бегать между розетками. Сюда ноут. Сюда диагносты. Провода в жгут, чтобы по полу не волочились. Еще вопросы есть?

Вопросов нет.

В кабинете Коичи Сакамото ведет карандашом по разложенному на столе плакату с отрисованной нервной системой человека. Если память не изменяет, большая часть каналов абэноши так или иначе напоминает эту картинку.

— Неделя. Всего неделя и у нас прогресс, Такеши-сан. Одна неделя — и у Накаяма-сан ожили выгоревшие магистральные каналы на руках. Они откликаются, держат какое-то время энергию. У Сакураи-сан удалось прорастить одну линию слева. Справа пока мелкие очаги, но диагност их фиксирует и видны тонкие щупы по бывшему руслу. Мало того, твоя идея резонанса отлично работает. Мы считываем их ауру, затем сигнал обратно с той же модуляцией и формой. Получается, что организм лечит себя сам, без явного врачебного вмешательства. Ведь когда я пытаюсь как-то помогать пациенту, то фактически переделываю его под себя. В твоем случае воздействие намного легче переносится и не вызывает отторжения… Ты бы только знал, сколько у нас было шоковых реакций во время неотложных манипуляций. И все, что делают целители в итоге накапливается и дает сбой. Рано или поздно. Даже термин есть: “отложенный коллапс”.

— Видел в книге. Там еще черты специфические у поврежденных каналов получаются. У Накаяма и Сакураи этого нет.

— Именно. Это значит, что в случае излечения им не придется каждые три месяца приезжать на поддерживаю дорогую терапию. Они просто станут снова самими собой.

Пользуясь моментом, прошу:

— Сакамото-сэнсей, а не могли бы вы посмотреть одну девочку? Для меня это важно.

— Что у нее? Спалила источник?

— Нет. Рассеянный склероз, терминальная стадия. Мне надо, чтобы если девочка выздоровеет, то это считали вашей заслугой. Исключительно вашей.

Старик долго задумчиво меня разглядывает, затем тихо интересуется:

— Не страшно лечить других, не имея нужных знаний?

— Очень страшно. Но у меня нет выбора. Пока вы доведете до ума новую методику, уйдет год или больше. Пока попробуете что-то похожее использовать для больных с поражением центральной нервной системы — еще лет десять. Я смотрел статистику — в этом направлении мало кто работает. Это не рак, где просто нужно спалить больные клетки. Здесь их надо восстановить, а для этого нужен одаренный с талантом в манипулировании жизненными силами. Их вообще единицы на всю страну, вы это отлично знаете. Поэтому, если я не попробую, то девочка умрет. А мне она нужна живой и здоровой.

Усмехнувшись, профессор бросает карандаш на плакат:

— После того, что ты уже сделал, это я должен спрашивать, чем и как смогу расплатиться. Вези своего пациента. Будет интересно взглянуть, что же такое мой шебутной ученик успел еще учудить.

— В воскресенье утром устроит?

— Разумеется. Я с семи утра здесь, если не забыл. Раньше меня твои мордовороты не пускают.

***

В субботу утром в городе тихо. Это не рабочий день, когда множество машин спешит по своим делам. И это еще не час активного выезда за покупками. Затишье в гигантском мегаполисе. Редкие машины. Редкие прохожие. Солнышко, только-только начавшее припекать. Идиллия.

К тридцатиэтажному небоскребу подъехал привычный для города белый микроавтобус с россыпью голубых иероглифов с изображением веселого парня с намыленной щеткой в руках. Зарулив в гараж, водитель провел карточкой перед считывателем и покатил вниз по пандусу. Покрутился между бетонными столбами, пристроил машину на пустой стоянке недалеко от лифтов. Вылез, поправил хирургическую маску на лице, пошел выгружать все необходимое для уборки: легкую тележку с большими колесами, пластиковые ведра, швабры, банки с разнообразной химией. Аккуратно все расставил, прихватил ярко-желтой синтетической лентой с замком-зажимом. Закрыл микроавтобус и покатил имущество. Обычный уборщик, которых так много на выходных бродит по опустевшим этажам многочисленных небоскребов. Комбинезон, кепка, резиновые перчатки на руках. Безликая рабочая единица.

Большой зал для проведения совещаний с окнами во всю стену. Любимое место разнокалиберных начальников в любой местной корпорации. Любят здесь по любому поводу ответственность по куче народу размазывать. Чтобы не с тебя спросили, а с кого-то другого. Удивительно, что с подобным подходом страна метит в промышленные мировые лидеры. Почти каждый день до четырех часов болтологии, а задачи с тебя никто не снимает. Вот и сидит народ до полуночи в хроническом стрессе.

Ладно, мне это уже не столь важно. Я еще утром проверил, что за картинку показывают местные камеры, перед выездом закольцевал их. Потому как иногда господа абэноши во внутренней сети тоже просматривают, кто в конторе болтается. Четверка хитрых предпочитает проблемы обсуждать без посторонних ушей. Так что — нет тут никого. И меня тоже нет. Когда буду уходить, еще и на серверах подчищу. Благо, там с Гонконга будет организован взлом и все последующие радости компьютерной жизни. Сетка рухнет, а на оборудовании останутся адреса “проклятых дикарей”. Кстати, триады подобными проблемами не особо заморачиваются. Гонконг сейчас грандиозная помойка, кого только там нет. Три года назад независимая экономическая зона вернулась под крылышко материкового Китая, сейчас тянется безвременье. Формально вроде новые власти порядок начали наводить, но до реальных результатов еще лет десять авгиевые конюшни разгребать.

Убедившись, что в офисе и в самом деле никого, закрываю за собой дверь в зал. Теперь даже случайно меня врасплох не застать. Отсмотрев часть предыдущих бесед, я для себя вариант атаки уже продумал. Вот у нас шесть кресел с мягкой обивкой. Клиенты обычно у левой стороны кучкуются. Старик с абсолютно лысой головой занимает место босса, остальные рядом. Эти креслица и “зарядим”, с парой про запас. На всякий пожарный.

Тонкие иглы с проводками, которые ведут к мощному электрическому конденсатору. Крохотный радиодатчик и пружины. Кнопочку нажать на пульте — прошьет сиденье и вонзится в задницу. Заряд такой, что человека с ног сшибает. Газы, стрельба на поражение и прочие развлечения решил не использовать. Арбалет с двумя магазинами у меня в сумке, я его под рукой буду держать на всякий случай. Слишком мне не понравилось, как в парке пара одаренных гоняла. И ведь информации нет, чтобы прогноз составить: это были специальные уникумы, подобранные государством для своих нужд и шабашившие на стороне? Или такими монстрами любой хорошо прокачавшийся становится? Поэтому — импровизированный шокер и затем металлические стяжки для фиксации. Я в методичке вычитал, что поражение электрическим током крайне плохо сказывается на абэноши. Природа дара и короткое замыкание бьют подобно кувалдой по голове. Вот и проверю.

Нет, если не сработает, я развернусь уже в стиле Робин Гуда. Но господ желательно живыми взять. Вдруг у меня возникнут вопросы?

Расстелив на столе мягкое покрывало, взбираюсь и монтирую миникамеры в потолочных панелях. Шесть штук, под разными углами. Это для того, чтобы нужную информацию записать. Из камеры в углу зала такого обзора нет, зато я видел, как четверка ноутбуками пользуется. Вот для этого и приготовил “подарочки”.

Через десять минут все необходимые манипуляции были закончены. Проверив, что никаких следов не оставил, в маленькую подсобку закатил тележку с барахлом, на ручках щеток подвесил два замызганных халата. Теперь у меня норочка, куда я пристроюсь и где буду наблюдать будущее представление. Арбалет и остальные безделушки разложил на полу, дверь в зал открыл и спрятался. Ждать часа три-четыре. Но мне не трудно, я даже подремать успею. Когда выполняю заказы, у меня голова холодная и никаких лишних эмоций. Металлический бульдог, нацеленный на жертву. И фиг-вам, кто сможет с намеченного пути спихнуть.

В одиннадцать на картинке с камер началось шевеление. Благо, я в прямом эфире все это наблюдаю, подключился на взломанный роутер в небоскребе. На первый этаж парковки заехала череда лимузинов, высыпала охрана. Затем к лифту проследовали четверо мужиков в темных костюмах. Пока поднимались, первая группа крепких мальчиков уже успела пробежаться по офису, проверить все кабинеты и заглянула в зал. В подсобку не полезли. Как понимаю — кто-то проверил данные со считывателя на двери и успокоился. С вечера никого не было. То, что я зашел под специальным тестовым аккаунтом и он не отражается в логах — знаем только мы с Ясуо Кодзима.

Поклонившись, пропустили руководство и умотали в концы коридора. Пусть стоят, не мешают. Двери закрыты, звукоизоляция здесь хорошая. А позади фальшпанели подсобки идет технический вентиляционный желоб со скобами. Каждые пять этажей эту трубу перекрывают ультрафиолетовые датчики движения. Но на этаж ниже я легко спущусь и барахло свое туда же отправлю. Оттуда и дальше поеду, на минус третий этаж паркинга, где автобус пристроил. Главное пока — подождать, когда совещание начнется. Пусть абэноши барахло разложат и ноутбуки включат. Пароли введут, я их запишу заодно на будущее. И послушаю, может что интересное скажут.

Ждал минут десять — общие разговоры, какие-то малопонятные пока препирательства на тему замороженных счетов в Европе. Убедившись, что рабочий процесс у клиентов пошел и охрана бдит подальше от зала, нажал кнопку. Все четверо бедолаг задергались и обмякли в креслах. Аккуратно выбравшись из подсобки, начинаю упаковку. Каждому в зубы железный прут, с толстой проволокой на концах. Это у нас кляпы. Проволочку закрутил — все, уже язык не откусишь. И хрен перегрызешь, это жизнь, не комиксы. Такой же проволокой скрутил руки и локти за спиной, прихватил ноги. Последним вколол каждому в шею изрядную дозу снотворного. Обезопасив себя от возможной атаки, аккуратно демонтировал оборудование, иглы с разряженными конденсаторами и начал потрошить чужие ноутбуки. Сев на противоположный угол стола. Что-то меня “доработаные” кресла не прельщали.

Необходимые архивы заливал на переносные диски. Четыре ноута — четыре диска. Копировал разные папки, чтобы уменьшить общее время слива информации. Попутно пошарил по телефонам. Номерочки интересные записал, чаты пролистал. На двух аппаратах стояли считыватели отпечатков, разблокировались легко. Один вообще не запароленный был, для последнего покрутил видео. Там как раз отлично сверху снято, как хозяин телефона код вводит. Закончив, сложил все с мусорку. Чуть позже три ноута последовали следом. На компьютере старика забрался в бухгалтерскую программу, в которой он перед этим отчеты смотрел. Полюбовался балансом на счетах, затем начал делать переводы. Из толстого кожанного бумажника достал тонкий листочек с кодами для авторизации. Отправлял деньги, вводил код, получал на телефон сообщение с дополнительным запросом на авторизацию, добавлял к транзакции. За полчаса выгреб все, что уважаемые абэноши накопили тяжким трудом. Приличный кусок залил на счета, которые были привязаны к уничтоженному мной китайцу.

Кстати, надо своим мозги вправить на случай подобных проблем. Большая часть “мы защитились” ориентирована на предотвращение взлома украденных компов. А вот если хозяина живым в плен взяли, то ситуация кардинально меняется. И все эти “двух-факторная авторизация, супер-пупер защита ваших активов” — не работает. Надо добавлять специальный этап, на котором только живой человек поучаствовать может. И чтобы в случае ввода неверных паролей сирена в банке врубалась и блокировалось все нафиг. Бедолаге все равно каюк, с подобными залетами свидетелей не оставляют. Но хоть подгадить врагам напоследок…

Все. И этот ноут в корзину. Добываю бутылку с кислотой, аккуратно поливаю запузирившийся пластик. Сверху еще чуть-чуть из другой емкости и кладу поверх “бутерброда” приготовленную коробочку с зажигательным элементом и таймером. В этот раз никакой самодеятельности с ведрами, свечками и прочими мелкими радостями жизни. Все — исключительно из китайского ширпотреба, где половина деталей в Ниппон тупо не завозится. Спасибо Кодзима — подсказал, как достать нужное.

Укладываю диски в сумку, проверяю еще раз, все ли закончил. Данные слил, дома еще раз там пошурую, может что забавное обнаружится. Деньги поделил — большую часть себе, кусок покойнику и крошки на счетах, чтобы банки не всполошились на обнуление. Ценные бумаги запихал в траст, оттуда через пару подставных лиц они уедут мимо Гонконга в хорошее тихое место. Это отдам наверх. Мне с такими фантиками связываться — проблем навалят гору, не разгрести. Сделаю подарок — пусть у государства голова болит. У государства башка огромная и их много — по числу разнокалиберных департаментов. Вот пусть и играются.

Все. Осталось последнюю точку поставить.

Достав скальпель, вырезаю на лбу каждого абэноши арабскую цифру “три”. Затем сворачиваю всем шеи, как курицам. Антураж соблюден — похожим образом два года назад триады выявленных агентов в своих рядах вычистили. Поэтому пусть сначала охрана, а потом полиция в оставленных следах копаются. Мне же пора валить отсюда.

Выкрутив болты, цепляю заднюю панель в подсобке. Все барахло сложено в телегу, ее за проушины на веревку, конец веревки на крюке за одну из скоб. Аккуратно спускаю вниз, на уровень следующего этажа. К концам болтиков — ниточки, их пропускаю через дырки в панели. Выбираюсь в технологическую шахту, панель на место за собой. Ниточки подтянул, болтики чуть просунулись. Теперь узкогубцами проворачиваю — как и было раньше. Меня этому трюку один добрый человек научил еще в Москве. Для унификации болты длинные лепят, их можно и изнутри отвернуть, и таким головоломным образом обратно вставить. Ни один следователь не поймет с первого раза — что панель снимали и обратно монтировали без помощников.

Чуть повозившись внизу, повторяю трюк — “вывинтить-выдавить-пролезть”. Телегу свою сюда, веревку снял, проход закрыл, завинтил. Фух, упарился. А еще хорошо, что на этом этаже картинка закольцована полчаса как. Теперь неторопливо в конец коридора, вызываю грузовой лифт. Дождавшись, заезжаю, нажимаю “минус три”. На парковку. Тихо, мирно, без каких-либо инцидентов.

Погрузившись в микроавтобус, уезжаю. Таймер наверху отсчитает еще полчаса, у меня как раз время есть убраться в район, где сменные колеса стоят. Еще один белый пикапчик с чужими логотипами на бортах. Оставив в использованной машине термитный заряд на бочке с бензином и “зажигалку” с мерцающими зелеными цифрами, уматываю из многоэтажного паркинга. Кстати, там в уголочке шарик камеры и она пишет. Как приехал китаец с характерными движениями, как микроавтобус оставил, в пикап пересел и удалился. Кепка, маска, перчатки — меня только по моторике опознать можно. А я вжился в чужой образ, потренировался. И теперь ниточка будет оборвана. Номера и логотипы сниму, машину приткну, где брал. И там камер нет, я это несколько раз проверил. Промзона. Никаких лишний глаз и ушей. Мотороллер оседлал — можно в снятую квартиру, окончательно из чужого образа выйти и рассортировать добытое.

Хорошо потрудился. Позже надо позвонить оябуну, насчет встречи в верхах договориться.

***

— Господин инспектор, наряд полиции только что сообщил, что было возгорание в Фунабаши, на последнем этаже паркинга. Пожарные считают, что это умышленный поджог. Вот видео, которое удалось получить оттуда. Картинка не очень хорошая, но злоумышленника видно.

Инспектор Араи взял протянутый планшет, посмотрел на мутную фигурку, суетившуюся рядом с двумя машинами, остановил воспроизведение. Выходные начались паршиво — четверо убитых в офисном здании, пожар, который удалось достаточно быстро потушить. А теперь еще и это…

— Охрана вроде бы видела человека, который уезжал?

— Да. Кепка, хирургическая синяя маска, комбинезон. Опознать не смогут.

— А логотип какой был на микроавтобусе?

— Название фирмы не разглядели, только картинку: уборщик с намыленной щеткой и куча летающих пузырей вокруг головы.

— Смотрите, Шоичи-сан. Вот я чуть верну запись. Видите? Микроавтобус тот же. Ну, или этой же фирмы. А теперь вот здесь — уже видно водителя. Не очень хорошо, но совпадает с описанием охраны. И одинаковая попытка замести следы: пожар на месте убийства, затем уничтожение следов в машине. Думаю, нам нужно будет вызвать людей из Управления расследований общественной безопасности. Это их епархия.

— Мне это сделать?

— Я сам позвоню. Вы же предупредите криминалистов, что им наверняка будут заданы дополнительные вопросы.

Конечно, сам инспектор тоже мог бы заниматься этими делами, объединив в одно. Вот только оставленные следы на обгорелых трупах слишком очевидно указывали, кто может выступать заказчиком массового убийства. И в этих случаях в любом случае подключалось Управление. Собирало необходимые улики, оценивало риски, после чего или решало проблему самостоятельно, или обращалось в другие службы, типа армейской контрразведки или иммиграционного департамента. Те почти каждого иностранца в стране мониторят. Хотя бы формально. Так что им и карты в руки.

Поздно вечером на стол директора регионального бюро Токио был лег доклад. Оценив толщину папки, пожилой японец с усталым лицом кратко приказал:

— Общее, что удалось узнать. Деталями будете заниматься самостоятельно.

— Утром в офисном центре были убиты четверо абэноши. Судя по добытым записям, больше полугода контактировали с местными представителями триад. Основная версия — после начала репрессий против китайцев, одаренные не смогли выполнить некие взятые на себя обязательства. Может быть, побоялись выйти из тени и попасть под облаву.

— Дальше.

— В здание проник ликвидатор. Мы установили, что с девяностопроцентной вероятностью это Тао Ванг. Неплохо обученный боевик, участвовал в распространении наркотиков в пригородах Токио. Удалось найти две пары фальшивых документов, которые использовали для покупки билетов на самолет до Гонконга и туристический лайнер с первой остановкой в Пусане. Ни на самолет, ни на корабль Тао Ванг не явился. Скорее всего, залег на дно или воспользовался другим каналом инфильтрации. Тот же рыболовецкий сейнер, какими любят пользоваться триады.

— Что еще?

— Цепочку покупки микроавтобуса и место, где он жил раньше, мы отследили. В доме теперь идет обыск, при штурме еще трое китайцев пытались оказать сопротивление, используя подручные средства. Один сейчас в тюремном госпитале со сломанной рукой. Остальные дают показания.

— Как одиночке удалось выполнить нападение?

— Эксперты считают, что использовался сильный усыпляющий газ. Остатки препарата частично удалось обнаружить в трупах. Боевика поддерживала группа хакеров из Гонконга, взломали систему безопасности офиса и затем удалили всю накопленную информацию на серверах. Но мы обратились к банкам, с которыми работали абэноши и нашли несколько интересных транзакций. Первая — с переводом на счет Тао Ванг. Шестьдесят миллионов йен. Получается, что ему заплатили около ста тысяч долларов за каждую голову.

Побарабанив пальцами по картонке, директор недовольно фыркнул:

— Слабо ценят одаренных в других странах, слабо… И этот гадюшник в Гонконге — половина неприятностей так или иначе на него замыкается. Надо будет что-то с этим делать… План мероприятий?

— Отработка всех версий, работа с задержанными, поднимаем информаторов в китайской диаспоре. Случай экстраординарный.

— Хорошо. Доклад каждый вечер.

***

Воскресное утро. Птички поют, солнышко светит, я по дорожке в парке бодрой рысью ковыляю. Лепота.

Вот нужное место. Здесь под кустик коробочку пристроил, дерном сверху прикрыл, мелочком на ближайшем столбике линию провел. Называется — играю в шпиона. Или — в агента по специальным поручениям? Две камеры на углах поляны и мужика с метелкой, мимо которого проскакал — будто и не заметил. Зачем людям настроение портить? Они свою работу делают, а я по выполненному заказу принес отчет. Формально — все в одном экземпляре. Нужное уже просмотрел, кое-что скопировал. Но цельный массив накопленного покойниками дерьма отдаю с чистым сердцем. Там все по коррупции среди чиновников, разные мутные схемы ухода от налогов, попытки выстроить надежные долгосрочные отношения с одаренными из других стран. Пусть теперь имперская канцелярия копается. Мне же с этого надо чуть позже разных плюшек выскрести через босса. Для себя и для клана. Главное — не откусить больше, чем прожевать сможем.

Вернувшись домой, быстро искупался, переоделся в “офисный” костюм без излишних понтов, заехал в клуб. Там отловил Ясуо Кодзима.

— По нашим официальным проектам все в порядке? Укладываемся по срокам?

— Да. Два сайта по продажам уже запустили. Человек с рекомендациями от господина Окада подходил, для него отдельную команду формируем. Сборная солянка из программистов из Китая, Индии и Европы. Порно-портал стартуем через месяц. Интернет-казино пока в проекте, подбираем дизайнеров, чтобы красочно получилось.

— Хорошо, бумаги и планы у тебя есть, если что-то понадобится или вопросы возникнут, звони. Или вечером отловишь, когда я вернусь. Сейчас сестру твою забираю, в госпиталь съездим. Знающим людям покажу, может еще что посоветуют по лечению.

— Хай, господин.

— Предупреди ее тогда, пусть собирается. Мэдока-сан поможет коляску в минивен погрузить.

Перемещаюсь поближе к барной стойке, где закопалась в бумагах Тошико Ямада. Наш завхоз и по совместительству мастер на все руки поднимает глаза и вопросительно смотрит: что-то стряслось?

— Я тебе все письма сбросил. Там шестнадцать человек, кого хочется пригласить на фестиваль. Большая часть формально подтвердила, что приедут. Попробуй за сегодня детали согласовать. Нужны гостиницы, где их разместим, билеты на поезда, аренда автомобилей, чтобы встретили и по Токио возили. На все отводим два дня. Если кому-то захочется побыть подольше — это уже за их счет.

— Сделаю, — делает запись в блокноте.

— Горо-сан нашел место рядом для будущего проекта. Рекомендованный сарай его не устроил, офис снял. В итоге дешевле выходит, после всех переделок. Недалеко от нас музыкальная школа Тамо и студия звуко-записи. Бывший коллектив студии что-то со школой не поделил, а они хозяева помещения и вообще — уважаемые люди. Не знаю — или школьники слишком громко рок стали играть, или еще что. Одним словом — у Горо-сан теперь пятеро лоботрясов на руках, кто умеет на микшерском пульте кнопки жать. Поэтому через месяц великий и ужасный повелитель “Ятагарасу Йокогамы” займется вплотную музыкальными делами. Станет ходить в костюме с галстуком, обивать пороги крутых лейблов. А это означает что?

За что люблю и уважаю Тошико — за ее умение пятой точкой ощущать грядущие неприятности. Подобралась, бумажки отложила, нахмурилась.

— Я не люблю загадки, Тэкеши-сан.

— Я тоже не люблю. А вот потроллить друзей — это запросто… Означает это то, что на общем собрании клуба я буду рекомендовать тебя в управляющие. На место Горо-сан. Он уже об этом со мной в общих чертах обсудил, так что останется детали согласовать. Ты у нас де-факто тащишь на себе клуб, будешь де-юре оформлена. Зарплата в два раза больше, процент отчислений с заработков клуба выше. Плюс — свое дело можешь открыть, если время свободное останется.

— Время? Свободное?! Да я…

— Тихо! — делаю страшное лицо. — Не забывай главный принцип хорошего руководителя. Умей делегировать рутину подчиненным. Девочек смышленных найми и пару лоботрясов, чтобы тебе в рот заглядывали и по первому свистку с низкого старта стартовали. Загрузишь текучкой, будешь контролировать. А еще, мы тебе визитки закажем. С золотым тиснением. Дома покажешь. Ты будешь у нас не просто завхозом, нет. Ты у нас будешь настоящим биг-боссом. Настоящим кумитё. Врубаешься? Вторым человеком в Ятагарасу.

— Хорошо, хоть не первым, — ворчит девушка.

— Горо-сан тебе не заменить. Ты убивать не любишь, — соглашаюсь, слезая с высокого стула. — Но это и к лучшему. Глотки кромсать и без тебя кому найдется. А вот думать и хозяйство в ежовых рукавицах держать — для этого голова нужна. С мозгами, а не музыкальным горохом внутри.

Будет она кумитё, будет. Мы всем клубом ее потихоньку к этой мысли подводим. Вышибала — так вообще кланяется, как высокому начальству. И бухгалтер ей в рот смотрит, по любой проблеме советуется. Чтобы окончательно загрузить бедолагу, бросаю напоследок:

— Ты еще вот о чем подумай, О-неи-сан [старшая сестра]. Через годик мы клуб на накатанные рельсы поставим, все будет крутиться-вертеться, как задумано. А ведь в других районах босодзоку похожее хотят. Поэтому кто мешает целую сеть клубов основать? Вон, в Италии была Мария Личчарди, “Принцесса Каморры”, рулила огромным кланом, когда отца и мужа арестовали. Ты будешь нашей Тошико-химэ. Уникальной… Кстати, как директору клуба тебе полагается десять процентов акций. Горо-сан отдает. Блокирующий пакет у меня пока. Если дела хорошо пойдут, через несколько лет вообще единоличным владельцем станешь.

Убедившись, что поле битвы осталось за мной и глаза у будущего начальника клуба размерами с блюдце, кланяюсь на прощение и хочу уходить. Вот только не успеваю.

— Я тоже радовать умею… Вон, тебя там ждут. С утра засели и спрашивают, когда страшный и ужасный Тэкеши-кун приедет…

С диванчиков рядом с игровыми приставками поднимаются трое девчушек лет пятнадцати каждая. С хвостиками, бантиками, в школьной форме. Голимый кавай. Блин, а я про них и забыл почти.

Сбоку появляется Мэдока. Здоровяк сообщает:

— Тэкеши-сан, девочку в минивен усадил. Коляску погрузил. Изаму-сан уже за рулем.

— Домо аригато, Мэдока-сан. Сейчас поедем… Эй, народ. График напряженный, нам выдвигаться на следующую точку. Поэтому пойдем, по дороге поговорим.

Горо-сан расстраивается, что у него нет пока ярких прорывных идей для музыкального ринга? Хе, будут ему идеи. Я местный поп-шансон-мансон с ног на голову поставлю. Потому что у меня есть и идея, и люди для ее реализации. Осталось пачку дрожжей в чан забросить. И успевай потом снимать денежную пену.