Валдайские колокольцы

22

Пробыв несколько дней в Валдае, мы со Славкой уезжали домой в Москву.

Решено было, что Мишку мы берем с собой, а Машка остается у Юры. Кроме него, нас провожали бабушка и Галя, которая все эти дни почти не отходила от Машки.

— Смотри, Славка, — говорила Галочка, — не простуди его дорогой.

— Я-то его не простужу, он у меня закаленный. — Славка нес в руках корзинку с Мишкой. — Ты вот свою Машку не избалуй. «Миличка»! Тоже мне имя придумала! Нянчишься со своей Миличкой целый день. Факт — избалуешь.

Галя замахала руками:

— Ой, какой же ты, Славка! Что ты говоришь!

Мы с тетей Кирой разве допустим? Она знаешь какая, тетя Кира…

Галочка стояла посредине комнаты, то поворачиваясь к ящику, из которого торчала большая голова и поблескивали глаза Машки, то переводя взгляд на Славку, серьезного и озабоченного. Он увязывал корзину с Мишкой и всей своей фигурой и выражением лица говорил: «Мне сейчас не до глупостей».

Галя вытащила нитку из платья, видимо совсем нового, сегодня впервые надетого, и сказала:

— Избалуешь? Ты, Славка, не бойся. Я Машке буду как мама. Пусть не родная, а все равно мама. Ей от этого знаешь как хорошо будет.

Она помолчала и провела по платью рукой: не то себя погладила, не то платье разгладила и повторила:

— Да, ей со мной хорошо будет. Хорошо! Машка послушная, не избалуется. Она меня любит.

— А! — махнул рукой Славка.

И я почувствовал, что у него чуть было не выскочило любимое словечко: «Бузня». Но, посмотрев на меня, он грозно сказал, нагнувшись к корзинке:

— Сидеть, Михаил! Слышишь? Смотри у меня!

Да, с медвежонком Слава был строг, очень строг. Я раньше никогда не слышал у Славика такого начальнического голоса.

За минуту до нашего отъезда зазвонил телефон. Это был Яков Павлович, который сказал:

— Счастливый вам путь. Не обижайтесь — провожать не приеду. Задерживаюсь в колхозе. У вас там все в порядке?

У нас все было в порядке. Корзина с Мишкой покоилась у Славки на коленях. Мишка спал.

Немного обидно мне было, что не повидался на прощание с Федотовым. Такой уж он был человек, что от встречи с ним у меня оставалось чувство, словно кто приласкал меня и обогрел. Ведь бывало, что мы почти и не говорили, а, поди ж ты, если до того был я обеспокоенный или усталый, после общения с Яковом Павловичем наступало спокойствие и радость.

Да, жаль, не свиделись на прощанье! Что делать!.. Такой уж он человек, что не делит свою жизнь на две части: это для меня, а это для других. У таких, как Федотов, жизнь одна, неделимая, и вся она — для счастья людей. Ведь, наверное же, и ему хотелось увидеться со мной и Славкой на прощанье…

Последние минуты на Валдае. Укатанная, точно отполированная дорога блестит на солнце так, что больно глазам. Розовый дым из труб стоит торчком прямо в голубое небо.

Вот и развилка на шоссе, а за ней в ельнике стоит великан-медведь из камня.

Прощай, Валдай!