Валентинка для Валентина

Глава 10

У Валентина уже подходила к концу смена, когда его к себе вызвал начальник охранной службы. “Что на этот раз?” — думал мужчина, шагая по коридору администрации. Он вспомнил, как пять лет назад, вот так же неожиданно, его вызвали на “ковер”, после которого предъявили обвинение в краже.

Поначалу Валентин улыбался, глядя на запись видеокамеры, как он складывает в пакет дорогую бутылку вина, коробку шоколадных конфет, фрукты, кофе, здоровенную тушку курицы и филе семги.

— Что это? — Спросил у него, нахмурив брови, его непосредственный начальник.

— Праздник! — продолжая лыбиться, ответил тогда Валя.

— Вижу, что не гуманитарная помощь! — Рассердился тот. — Федулов, вот от тебя я никак не ожидал такой наглости! Сам работаешь в охране, знаешь, что кругом натыканы видеокамеры и так наглеешь!

— Да в чем дело, Иванович? — Тоже вспылил Валя. — Я что, не могу взять немного продуктов там, где работаю?

— Отчего же? — Ехидно усмехнулся мужчина. — Бери! Только оплачивать не забывай! — Вдруг заорал он на парня.

— Не понял?

— А чего непонятно, Федулов? Ты украл. Факт зафиксировали камеры. Дело передается в органы. Уже и заявление написано!

— Я не понял, как это украл? — Возмутился Валентин. — Все было оплачено.

— Фискальный чек покажи!

— Так выбросил. Зачем он мне нужен? — Пожал плечами мужчина. — В кассе же есть? Можно проверить.

— Видишь ли, Валя, — перешел на доверительный шепот начальник, — кто‑то нечаянно разлил банку с клеем на коробку с чеками и испортил их. Они склеились.Так что, подтвердить твою версию о покупке, не может никто. — Он развел руками.

— А кассир Леночка? — Я подходил к ее кассе.

— А Леночка утверждает, что не видела тебя! — Хлопнул ладонью по столу Иванович.— Так то! В общем, жди повестку, а пока свободен!

Валентину тогда казалось, что это какая‑то шутка. А потом в голове будто щелкнуло: “Это предупреждение! Ещё раз увижу около Василины, пеняй на себя! Понял?” Куприянов! Только ведь Василина ушла в туман и даже не простилась? Единственный раз ему позвонила ее подруга и в приказном тоне велела зачем‑то быстро дуть в магазин электроники. Он как дурак сорвался! Для чего? Чтобы увидеть Лину с каким‑то мажором, выходящую из кафе? Файка подругу не заметила, а он промолчал. Психанул еще тогда на свою спутницу и нагрубил, мол все девчонки одинаковые. Чуть зашелестят перед их носами купюрами, они тут же лапки вверх поднимают или того хуже… Договаривать не стал, видя как потемнели у Файки глаза, понявшей на что он намекает. Подруга обозвала его дебилом и козлом и сбежала. А он и был дебилом. Валентин вздохнул Как хорошо, что черная полоса осталась позади.

У него сейчас есть жена красавица и лапочка дочка, которые его любят не за деньги, а потому что он есть.

— Можно войти? — Постучав в дверь и заглянув внутрь, спросил он.

— Заходи, Валентин! — Махнул ему рукой бессменный начальник охраны. — Садись. — Указал на стул и положил перед Валей пустой лист бумаги и ручку. — Пиши!

— Что писать?

— Заявление на увольнение.

Валентин ошарашенно поднял взгляд на начальника:

— За что?

— Не “за что”, а “почему”! Появилась квота на бесплатное обучение на юрфаке местного универа. Тесть твой постарался, продавил. Так что пиши, сдавай экзамены и учись! А после жду тебя с дипломом в своем агентстве! Иванович заулыбался. — Нечего перспективным молодым людям протирать штаны в охране. Да и зарплата в разы станет выше! Пиши! — Вновь ткнул он пальцем в листок.

“ Опять Куприянов лезет в нашу жизнь!” — Мысленно поморщился Валя, а вслух спросил:

— А если я не хочу?

— А твоего желания никто не спрашивает! Шеф сказал, чтоб ты написал заявление на увольнение, вот и пиши и не задавай вопросов!

— Можно хоть с женой посоветоваться?

— Вечером посоветуетесь. Кстати, на подпись заявление понесешь к Самому! Он подписывать будет.

Валя вздохнул. Наверное придется новую работу искать. Он бы давно уже ушел из этого супермаркета, возглавляемого тестем, но как всегда, вмешался Куприянов и он остался. После той некрасивой истории, в которой его сделали вором и таки посадили за кражу, между ним и отцом его любимой пролегла пропасть в глубину Сулакского каньона.

Удивительно, что тогда его почему‑то не уволили (наверное, Куприянов все ждал, когда Валя прибежит к нему с поклоном и соплями, мол, прости барин, все забыл, вырвал твою дочь из сердца и закопал любовь, соорудив над ней бетонный саркофаг). Но факт остается фактом, он продолжал числиться работником предприятия. И пока его таскали на допросы, он провел собственное расследование о так вовремя “слипшихся” чеках, разыскал внезапно уволившуюся кассиршу Леночку, нашел свидетелей, что стояли за ним в очереди в кассу. Все эти доказательства он принес в полицию, однако и они таинственно исчезли из дела, а ему назначили срок. Потом, когда Валю выводили из зала суда, Куприянов ехидно усмехнулся, останавливаясь около него:

— Зря не послушался меня! Сейчас бы был на свободе! Но так или иначе, мою дочь ты больше не увидишь!

А Валя ее и не видел уже два месяца, но говорить об этом Куприянову не собирался. Пусть побесится!

И вот, снова вмешивается! Хотя, Валентин сам подумывал пойти учиться, но побоялся, что Лине будет тяжело тянуть в одиночку семью. Все же она у него девушка хрупкая, хоть и со стальным характером. Глядя на нее Вале стыдно было проявлять слабость и только благодаря ей, он прошел круги ада тюрьмы и не сломался, не озлобился. Решившись, он написал заявление, завизировал тут же у своего начальника и решительным шагом направился на выход.

— Удачи, Федулов! — Прилетело ему в спину.

— К черту! — Мысленно послал он и Иваныча, и Куприянова с их идеями об улучшении благосостояния его семьи. Но делать нечего, пришлось тащиться на ”ковер” к шефу.

Секретарь Зиночка, натянуто улыбнулась, увидев в дверях приемной Валентина.

— Опять накосячил, Федулов? Что‑то ты зачастил в кабинет к шефу.

— Не переживай, больше не буду! — Хмыкнул он ей в ответ. — Увольняюсь. Вот, иду подписывать! — Он помахал перед девушкой листком с заявлением.

— О‑у‑ у! — У Зиночки глаза стали похожи на две плошки.— Сам или помогли?

Но Валентин лишь махнул в сторону кабинета, не желая отвечать любопытной секретарше:

— У себя? — И на медленный кивок растерянной девушки, громко постучав в дверь, вошел в кабинет начальства.

Куприянов его встретил хмурым взглядом:

— Хорошо, что хватило ума не отказаться! — Сидя за столом, он протянул руку к к листку бумаги в руках Валентина. — Давай сюда! Раз уж ты принадлежишь к нашей семье, то пора начинать соответствовать! — Скривился он, ставя росчерк подписи на заявлении. — Расчет и премиальные получишь в понедельник, а на эти выходные ждите нас с Ниной Николаевной в гости. Надеюсь, что моя дочь догадается заказать ужин из ресторана, чтобы не травить нас с матерью своей стряпней? Или прислать кухарку?

— Спасибо, не нужно! — Сквозь зубы процедил Валя. — Лина отлично готовит, а кому не нравится, пусть водичку попивает!

–Хамишь? Герой! — Усмехнулся Анатолий Игоревич. — Если бы не твоя босяцкая рожа, Васька бы у меня в золоте купалась и золотой ложкой ела! Все карты мне спутал!

— Вы тоже не подарок, Анатолий Игоревич! — Парировал Валентин. — Если бы не Ваши амбиции, Лина бы не мыкалась с крохой дочерью у моих родителей, совмещая универ, защиту диплома и уход за ребенком! Без меня! Вы же засадили меня за решетку, оставив собственную дочь без поддержки!

— Ладно, что уж теперь вспоминать! Что было, то прошло. Нина Николаевна извелась вся. Хочет внучку посмотреть и помирить нас всех, так что ждите нас. — Пошел на попятное Куприянов.

Неожиданно у Вали зазвонил телефон и он полез за ним в задний карман джинс:

— Василина! — Заулыбался он, глядя на высветившуюся заставку фото двух его главных женщин. — Так я пойду? — Кивнул он на дверь, принимая вызов и шагая из кабинета, не дожидаясь разрешения.

— Да, любимая? — Услышал Анатолий Игоревич, когда за зятем уже закрывалась дверь.

— Надо же, любимая! — Хмыкнул Анатолий Игоревич, растирая ладонями лицо и наклоняя голову из стороны в сторону, чтоб снять напряжение с шеи.

Пять лет прошло, а он все никак не мог смириться с выбором дочери, хотя последнее время и стал уважать зятя за стойкость характера. Он вспомнил, как рвал и метал, когда даже засадив ненавистного парня за решетку, не смог вернуть в семью дочь. Еще и жена встала на ее сторону, втихаря отправив Ваську с глаз долой. И ведь не говорила, куда дела дочь! Всегда была тихой и послушной женой, а тут, как подменили!

Хотя, по сути, Линка ей и не дочь совсем! Племянница.

Мысли Анатолия Игоревича тут же перескочили на сестру жены. Лена. Женщина загадка. Замуж за него идти отказывается, а спать спит. Жестокая. Не жалеет ни сестру, ни его. Нина ведь не дура, давно знает об их отношениях. Знает и молчит. Молчит и терпит. А он разрывается между двумя женщинами. Одну жалеет, другую любит. Совсем как в песне:

Ее зовут Маша

Она любит Сашу,

А он любит Дашу

И только ее.

Но Даша готова простить его снова

Опять бросить Вову…

Вздохнув, Куприянов нажал на кнопку связи с секретаршей Зиночкой:

— Зинаида, зайдите ко мне!

Через минуту, собранный и строгий, он уже отдавал распоряжение, чтобы к понедельнику был подготовлен приказ на увольнение Федулова Валентина Петровича, выдан полный расчет плюс премиальные в размере оклада.

— И вот еще что, Зиночка, позвоните в сортировочную, пусть приготовят к вечеру продовольственную корзинку, все как положено по первому разряду и отправят вот по этому адресу. — он быстро черканул на листочке адрес и передал девушке.

— Стоимость продуктов включить в доставку? — Поинтересовалась та.

— Нет, запишите на мой счет.

Отпустив секретаря, мужчина вновь подошел к окну. Лето в этом году выдалось жаркое, не спасали от жары даже кондиционеры. Хотелось скинуть ненавистный пиджак и удавку галстук, сграбастать любимую женщину в охапку и махнуть на море… Но у Лены премьеры, а у него дома жена и на работе начальство, которое после фортеля, выкинутого дочерью, смотрит на него уже не так благосклонно. Уж как не оправдывался перед Генеральным Анатолий Игоревич, как не извивался ужом, а холодок остался. Если бы не беременность Василины, можно было бы все утрясти. Сейчас большая редкость, когда девушка выходит замуж девственницей, так что этот вопрос никак не отразился бы на их решении объединиться. Но она забеременела! И уперлась делать аборт! Мужчина вновь сжал в досаде кулаки, вспоминая как его обвели вокруг пальца, пока он успокаивал свои нервы у Лены. И ведь все провернули так быстро, что когда он вернулся домой, Василины уже и след простыл. А объявилась она лишь в конце лета. Похудевшая, осунувшаяся, враз повзрослевшая и то лишь для того, чтобы сообщить что он стал дедом! А потом вновь ушла, категорически отказавшись жить дома.

— Анатолий Игоревич, через час у Вас совещание! — Заглянув в кабинет, напомнила ему секретарь.

— Спасибо, Зинаида! — Очнулся от воспоминаний мужчина, проходя к столу и включаясь в работу.

Василина, выйдя из аптеки, неторопливым шагом шла по тротуару, переваривая то, что сказал ей Валя по телефону.

Его уволили или он уволился сам? Что-то она не поняла. Сказал, что дома все объяснит. А еще огорошил тем, что Куприяновы собирались на эти выходные нагрянуть к ним в гости. Лина поморщилась. Отца она видеть не хотела. Познакомиться с внучкой? Серьезно? она до сих пор с содроганием вспоминала, как Куприянов, схватив ее за руку, поволок на аборт. Если бы тогда за нее не заступилась мать, Валюшка так и не увидела бы свет. Если бы не Нина Николаевна, возможно Лина и не смогла бы противостоять отцу. Мать ее просто отправила с глаз подальше, тем самым выиграв время. Девушка опять погрузилась думы, вороша прошлое.

До жаркой Италии она добралась благополучно. Со встречающими тоже проблем не было. Алонзо оказался милым, немного застенчивым подростком. Многочисленная семья Витторио встретила ее как родную дочь, не задавая вопрос о цели и времени пребывания. Сам синьор, импозантный мужчина шестидесяти с хвостиком лет, оказался вдовцом, но на старика совсем не был похож. Очень энергичный, постоянно в движении, жизнь из него била ключом, заряжая позитивом всех вокруг. И Лина не осталась в стороне, втянутая в круговерть быта итальянских друзей.

Как и договаривались с Ниной Николаевной, первым делом она поменяла сим карту на телефоне, отзвонилась родительнице, что у нее все хорошо, а потом стала знакомиться с многочисленными родственниками синьора Витторио. Скучать ей не дали. Каждый день, с самого утра, кто-нибудь из рядом живущих сестер, братьев или тетушек и дядюшек, приходил к ним, чтобы посмотреть на “молодую, красивую синьорину” и пригласить к себе на обед или ужин. Младшая дочь синьора, жгучая и яркая Эстер, старше Василины всего на полгода, взяла над девушкой шефство по знакомству с достопримечательностями, походу по магазинам и отгоняла от нее слишком настойчивых горячих итальянцев.

И все же, несмотря на заполненную новыми впечатлениями жизнь, Василина частенько грустила, сидя на террасе. Под южным солнцем на ее лицо немного вернулись краски, по утрам уже не тошнило, понемногу исчезала худоба, но настроение девушки иногда падало ниже плинтуса и в такие моменты Лина старалась никому не попадаться на глаза.

Так прошло почти два месяца. В России вовсю властвовала зима, а здесь, на юге было около восьми тепла и солнечно. Ее интересное положение стало заметно и пора было уже подумать о постановке на учет, но Лина все медлила. В Италии, конечно, хорошо и медицина на уровне, но дома все же лучше. Она тосковала по снегу, по подруге, по универу и друзьям. А больше всего по Валентину. С Ниной Николаевной общалась только когда та сама звонила и когда не было поблизости Анатолия Игоревича. Но про ее любимого, та не могла ничего сказать, потому как не знала ни его номера телефона, ни адреса, где парень живет. Да и видела его всего один раз и то мельком.

Файкин номер тоже остался на старой симке, которую Лина до сих пор боялась вернуть в телефон, опасаясь что Куприянов узнает о ее месте нахождения. И получалось, что ни друзья не могли связаться с ней, ни она с ними, пока однажды, набравшись смелости, девушка все же не вернула старую симку на место. Всего на несколько минут, чтобы быстро срисовать номер подруги, посчитать пропущенные вызовы от Валентина и заливаясь слезами, снова вытащить злосчастный модуль идентификации абонента.

У нее тряслись руки, когда Василина набирала цифры Фаиного номера.

–Алло? — Раздался на другом конце провода родной голос подруги и Лина всхлипнула от избытка чувств.

— Васька? — Удивленно воскликнула та и затараторила:

— Сволочь бессердечная! Ты куда пропала? Где ты? С тобой все в порядке? Почему не дождалась нас тогда, в кафе? Я тебя потом столько раз набирала, почему не отвечала? Ты в курсе, что Вальку твой отец за решетку пытается засадить? Через неделю суд будет!

— К‑какой суд? Как пытается посадить? За что? — Из всего словесного потока Лина вычленила только то, что Куприянов исполнил свою угрозу и ее Валентину грозят большие неприятности.

— За кражу. Будто Валентин что-то взял в магазине и не заплатил. Чушь, конечно, но Валька доказать ничего не может. Как будто кто-то специально все улики подтасовывает. — Переживала за друга Фая. — А ты разве не в курсе? Ты, вообще, где? Почему с незнакомого номера звонишь?

— Я в Италии, Фай. Пришлось уехать. Но теперь вернусь. На ближайший рейс возьму билет и прилечу. Встретишь? Мне так много нужно тебе рассказать! — Василина опять заплакала.

— Ты чего ноешь? Случилось чего? — Забеспокоилась подруга.

— Я все расскажу при встрече. И, Фая, можно я у Вас в деревне поживу?

— Конечно! Дурочка! Чего спрашиваешь? Мы с бабушкой всегда тебе рады.

Лина будто воочию увидела, как подруга сердито дернув плечами и сверкнув глазами, обиженно стала ей выговаривать:

— Могла бы и не спрашивать! Знаешь же, что ты мне как сестренка!

— Спасибо! Ты у меня самая лучшая! Я как прилечу, наберу тебя. Хорошо?

–Окей!

И Василина нажав на отбой, сорвалась с места, чтобы известить своих гостеприимных хозяев о том, что она возвращается домой.

Россия встретила девушку вьюжным февралем. Хорошо, что она догадалась прикупить шубку перед самым отъездом из Флоренции. И то по настоянию Эстер:

— Это у нас здесь плюс, а ты забыла, что твоя страна это сплошные контрасты? Если где-то на юге тепло, то в это же время, где-то севернее, обязательно “минус”! Расслабилась, да? Хочешь простудиться? В твоем положении это очень опасно! — С итальянским темпераментом увещевала она девушку, хватая Лину за руку и направляясь к бутику меховых манто.

И вот сейчас, накинув на голову капюшон, Василина шла к автобусу, который отвезет ее вместе с пассажирами рейса до здания аэровокзала, где ее должна встретить Фая.

Подруга увидела ее издалека и начав подпрыгивать на месте от нетерпения, замахала руками, привлекая внимание девушки.

— Привет! — Повисла на ее шее, чмокая в щеку, а потом стала тормошить и крутить в разные стороны:

— А ну, покажись! Красавица! Загорела, похорошела! И вроде бы даже поправилась!

— Как хорошо! Я дома! — Вздохнула счастливо Василина, растягивая рот в улыбке. — Как я соскучилась!

— Кто ж тебя заставлял изображать из себя тайного агента? Причем тайного для всех! — Фыркнула Фая, беря Василину под локоток и направляясь с ней на выход из здания.

— Заставили. Если б не уехала, произошло бы непоправимое. — Покосившись на подругу, выдала часть правды Лина и ошеломила:

— Я беременна.

— Как? От кого? Давно? — Фая остановившись, схватила Василину за предплечье и развернула к себе лицом, пытаясь определить не шутит ли подруга.

— Ну, ты даешь, Фая! — Обиделась девушка. — От кого я могу забеременеть?

— Ну, не знаю… Ты ж в Италии была, а там ого-го мужчины! Сплошной тестостерон и мачо!

— Тебе не стыдно? Ты же знаешь меня! — Лина выдернула руку из захвата и надула губы. На ее глаза навернулись слезы. — Уж от тебя я никак не ожидала, что будешь думать обо мне в таком ключе!

— Прости! — Покаялась Фая, беря Лину за руку. — Да, знаю, скромница, отличница и просто красавица — это все про тебя! — Но, ведь и на старуху бывает проруха! А ты исчезла на три месяца. И сейчас являешься, и говоришь, что беременна! Что я могла подумать? Кстати, срок какой?

— Четыре месяца.

— Валентин?

— Да.

— Он знает?

— Нет.

— Какая же ты, Васька, все же бессовестная! — Возмутилась подруга.

— Подожди обвинять! Ты же ничего не знаешь! — Усмехнулась Василина, вновь пошагав на выход из аэропорта.

— Так расскажи!

— Давай сначала в такси сядем. — Лина направилась к стоящим в ряд машинам с “шашечками”, но Фая ее остановила:

— Не надо такси! У меня машина. — Поиграла она ключами.

— Ну ты и скрытница, а еще меня обзывала тайным агентом! А сама? Когда успела купить и сдать на права? — Шутливо возмутилась Васька, пихнув подругу в бок.

— Где уж мне до супергероини! — Засмеялась Фая. — Служебная машина. Я ж, как-никак начальник, маленькая кочка с большими амбициями! Мне положен автомобиль! Вот моя крошка! — Похвасталась она, пиликнув сигнализацией у синего фольксвагена, стоящего в длинном ряду припаркованных машин, мимо которых они уже благополучно прошли.

— Прошу! — В шутливом поклоне распахнула дверь перед подругой и обойдя автомобиль, села за руль:

— Так, прошу не смеяться и не иронизировать! Опыта у меня еще с гулькин нос, поэтому могут быть небольшие накладки. О, не пугайся! — Видя, как у Василины округлились глаза, засмеялась Фая, выруливая со стоянки. — Просто по улицам города я еду как черепаха. Боюсь. Но за городом, прокачу с ветерком! — Пообещала она.

Какое-то время подруга была молчалива и сосредоточена на дороге. Василина ей не мешала, углубившись в свои думы.

Отец, все же исполнил свои угрозы, а это значит, что ей больше нечего бояться. Уговор был — она уходит от Валентина, он ему не вредит! Нужно узнать, где сейчас Валя. Встать на учет в женскую консультацию, потому как тянуть больше нельзя. И сказать любимому о пополнении в их семействе. Если, конечно, он ее все еще любит.

— Ну, рассказывай! — Прервала поток ее мыслей Фая, выезжая на шоссе, ведущее в сторону их деревни.

— А что рассказывать? Когда Валентин забрал меня из больницы, (помнишь, осенью в аварию попала?), отец узнал адрес нашей съемной квартиры и пришел туда. Валя был на работе. Куприянов пригрозил, что если не уйду вместе с ним, Валентину конец! Ты же знаешь, что отец слов на ветер не бросает и связей у него достаточно, чтоб испортить жизнь неугодным. Я испугалась. — Лина вздохнула. — А потом, уже дома, поняла, что беременна. Как назло, отец решил познакомить меня с отпрыском своего Генерального директора. Так сказать, объединить бизнес и семьи. Что самое ужасное, Слава совсем был не против!

— Слава, это кто у нас? — Прищурилась Файка, бросив заинтересованный взгляд на подругу.

— Слава, тот самый сынок Генерального. Мы с ним как раз были в том кафе, когда я ждала тебя после звонка! До этого мне не разрешали даже на улицу выходить! Телефон отобрали! Жила как в клетке. А тут, сразу: “ Слава поможет выбрать телефон! Ты только улыбайся!” — Передразнила она Куприянова. — Слава выгуляет тебя, как собачку! Ты только зубы не показывай! — Лина зло сжала кулаки. — Ненавижу! В общем, в один из очень не прекрасных дней, отец узнал о беременности и потащил на аборт. Если бы не мама… Разразился скандал, Куприянов хлопнул дверью, а меня в срочном порядке отправили к друзьям в Италию. — Закончила Василина.

— Да, уж‑ж‑ж! — Протянула Фая. — Прям бразильская мелодрама! Что теперь собираешься делать?

— А что делать? Рожать, естественно. Но сначала, встану на учет и попробую помириться с Валентином. Где он?

— У себя на съемной, где ж ему быть? Взяли подписку о невыезде. Даже с работы не уволили, представляешь?!

— Вот и хорошо. Завтра встану на учет, запишусь на УЗИ, хочу узнать, кто у нас будет. — Улыбнулась девушка, положив руку себе на живот. — А потом, пан или пропал!

***

Планы планами, но поездку в поликлинику пришлось отложить на пару дней. Проклятая адаптация при смене климата, свалила Лину с ног, уронив давление по максимуму. Навалилась слабость и Файка, глядя на вновь побледневшую подругу, строго настрого запретила куда-либо ехать:

— Ничего с тобой не случится, если пару денечков отлежишься! Жуй морковку, яблоки. Набивай организм витаминами!

— Да у меня эти витамины скоро из ушей полезут! — Возмущалась Васька, но дома осталась. Позвонила только Нине Николаевне, предупредила, что вернулась из Италии.

— Ты уверена, что правильно сделала, вернувшись? — Спросила женщина. — Не рано?

— Нет, мама. Пора вставать на учет. Только домой я не приеду. Пока буду у подруге. А дальше видно будет. Но отца не прощу и жить под одной с ним крышей не буду!

— Я понимаю тебя, дочка, но мне больно. Я люблю вас обоих.

— Как ты можешь любить такое чудовище? — Фыркнула Лина. — Он же обманывает тебя всю жизнь, а ты прощаешь!

— Так же, как и ты любишь своего Валентина. — Вздохнула Нина Николаевна.

— Это другое!

— Нет, Лина, поверь, это то же самое. Любовь не выбирает, она просто приходит. Кстати, как у тебя дела с отцом твоего ребенка? Ты ему сказала?

— Нет еще, мам. Я вчера только прилетела. Вот встану на учет, сделаю УЗИ и тогда пойду к нему. Ты в курсе, что Куприянов хочет засадить Валентина за решетку за, якобы, кражу? — Перевела разговор девушка.

— Нет, ты же знаешь, он передо мной не отчитывается. А что случилось? Твой парень вор?

— Мам, ну ты и скажешь! Нет, конечно! Это все отец придумал. Он пригрозил, что если мы не расстанемся, то Валя очень сильно об этом пожалеет! Поэтому я и вернулась домой в прошлый раз. А он все равно угрозу выполнил! Гад!

— Василина, прекрати говорить об отце в таком тоне! — Рассердилась Нина Николаевна.

— А кто он тогда? — Возмутилась девушка.

— Он твой родной отец!

— Это еще проверить надо! — Буркнула Лина. — Так родные отцы не поступают!

— Лина! — Ахнула мать. — Что ты такое говоришь!

— Ой, ладно, мама, пока! Просто знай, что я вернулась, у меня все хорошо и я тебя люблю! — Василина чмокнула пару раз телефонный динамик и отключилась.

Очень хотелось набрать номер Валентина, ведь старую симкарту она опять вернула на место и видя, сколько пропущенных звонков было от парня, у Василины сердце обливалось кровью. Ведь он до сих пор думает, что она предательница! Но она не была уверена, что еще нужна ему, что он любит и не забыл. А пропущенные звонки? Может он был зол и хотел выяснить отношения? Или сообщить, что между ними все кончено? Да мало ли причин найдется для сухого звонка?

Девушка решила поговорить с парнем лично. Посмотреть ему в глаза. Ведь и предлог есть, суд. Хотя Фая уверяла, что Валя продолжает любить Ваську и у парня никого нет, но Василина боялась. Последнее время она боялась всего… Она в поликлинику пошла вместе с подругой, чтобы чувствовать себя уверенней.

— Дурочка! Чего ты боишься? — Смеясь, спрашивала ее Фая. — Все будет хорошо! Тебя измерят, напишут кучу бумажек на сдачу анализов, взвесят и отправят на УЗИ! Узнаешь, наконец, кто у вас будет!

— А вдруг обнаружат какие-нибудь отклонения? Заставят делать аборт? — Паниковала Лина.

— Да все у тебя нормально! Бледненькая немного, но это акклиматизация. Ешь морковку! Повышай гемоглобин! — Советовала подруга.

Из кабинета УЗИ Лина вышла улыбаясь и держа в руке маленький черный снимок.

— Ну, кто? — Подскочила к ней Фая.

— Девочка. Дочка. — От счастья улыбка на лице девушки стала еще шире.

— Как назовешь? Или с Валентином сначала поговоришь?

— Валюшей. Валей.

— Валентинка для Валентина! Прикольно! — Хмыкнула подруга.

— Точно! Когда у Вали суд? 13 февраля? Сделаю ему подарок на день всех влюбленных! — Засмеялась Василина.

Визг тормозов автомобиля рядом с собой очень напугал Василину, выдергивая из воспоминаний. Она отшатнулась от кромки тротуара и вскинула голову на нарушителя спокойствия. Желтый ламборджини сиял лаком в отсветах вечернего солнца. Медленно поднялась вверх дверь водителя и из машины вышел Вячеслав.

— Ну, вот мы и встретились, потеряшка! Здравствуй, невеста!

— Слава? — Удивилась женщина. — Что ты тут делаешь? Ты же, вроде бы, вновь уехал в Англию! И почему называешь меня невестой? Я давно замужем.

— Разве это имеет какое-то значение? — Изогнул черную бровь молодой мужчина. Он стал еще симпатичнее, мужественнее, но все с той же ироничной ухмылкой, что изредка кривила его губы.

— Что значит не имеет значения? — Василина нахмурилась, пытаясь разгадать фразу и причину, по которой Вячеслав остановился около нее.

— Пять лет назад ты была моей невестой.

— Слава, ты ошибаешься! Я никогда не была твоей невестой! У нас даже помолвки не было! — Возмутилась девушка настойчивости парня.

— Не перебивай! — Рассердился он и тут же улыбнувшись, продолжил:

— Пять лет назад ты была моей невестой. И сбежала, опозорив меня и мою семью! Все наши родственники смеялись надо мной! Они говорили:

"Саба!" Это мое имя по-грузински. — Снизошел до объяснения молодой человек. — Так вот, они говорили: "Саба! Что ты за мужчина, если от тебя сбежала девушка? Ты слабак! Нужно было воровать невесту и везти к нам! День, два поплакала бы и смирилась!"

— Что ты несешь? — Вновь прервала его Василина, незаметно оглядываясь по сторонам. Она испугалась по настоящему. И улица, оживленная несколько минут назад, показалась, вдруг, совсем пустынной. — На дворе 21 век и за киднеппинг можно схлопотать реальный срок! — Девушка храбрилась, не показывая мужчине своего страха.

— За что? Какое похищение? Мы с тобой расстались пять лет назад! Я улетел в Англию залечивать разбитое сердце и до сих пор нахожусь там! Где ты и что с тобой мне неизвестно! — Усмехнулся этот ненормальный. — А то, что ты потерялась или сбежала… с любовником, меня каким боком касается?

— Слава, для чего этот разговор? Зачем ты меня пугаешь? Все в прошлом. Если я тебя обидела, прости! — Василина сделала еще одну попытку закончить разговор мирно.

— Ты до сих пор не поняла? Умная же женщина! Разве тебе не знакомо такое понятие, как незавершенный гештальт? Ты у меня в голове сидишь занозой, которую нужно выковырить и выбросить, чтобы рана могла затянуться. — Зло процедил Вячеслав, схватив девушку за локоть и притягивая к себе ближе. — Я хочу реабилитироваться перед семьей, друзьями, родственниками, но для этого тебе придется поехать со мной!

— Никуда я с тобой не поеду! — Выдернув руку из захвата, Лина развернулась в другую сторону. Все равно куда, лишь бы подальше от этого маньяка! Однако не успела сделать и шага, как парень обхватил ее за талию и насильно потащил к машине.

— Пусти! — Стала вырываться девушка, пытаясь наступить своим каблуком ему на ногу или хотя бы развернуться лицом к ненормальному. Но Слава оказался вертким и сильным. Он с легкостью удерживал Василину в объятиях, не давая ей развернуться и в то же время уворачивался от ее каблуков, продолжая тянуть в сторону машины.

На проезжей части появилась какая-то машина и Лина с удвоенной силой забилась в руках парня, пытаясь привлечь к себе внимание. Однако та лишь слегка притормозила и медленно проехала мимо воюющей парочки, но не остановилась.

— Успокойся! — Процедил ей на ухо мужчина. — Если не хочешь, чтобы я применил силу, сейчас же успокоишься!

Растрепавшаяся в борьбе прическа девушки, лезла локонами в рот и глаза и Лина пыталась сдуть волосы в сторону, не имея возможности убрать их с лица руками.

— Отпусти и не буду дергаться! — Ее голос дрожал от злости и страха. — Даже сделаю вид, что ничего не было и мы не встретились!

— Отпущу, но не так быстро, дорогая!

Ему, наконец, удалось подтащить девушку к автомобилю и пикнув сигналкой, он открыл вторую дверь ламборджини. А потом просто толкнул Лину внутрь и она упала на сидение. Слава тут же аккуратно подвинул ноги девушки внутрь и захлопнул дверь, заблокировав замок. Быстро обошел автомобиль , поправляя на ходу растрепавшиеся волосы, одергивая футболку поло и запрыгнул на водительское сидение.

— Если не хочешь, чтобы твоя дочь осталась без матери, будешь сидеть смирно. — Заводя мотор и разгоняясь с места, бросил он женщине, пребывающей в шоке от произошедшего. Она не верила, что такое могло произойти с ней!

Ее украл ненормальный знакомый! Почти среди белого дня! И ко всему прочему, в пылу борьбы она выронила сумочку с таблетками для свекра, ключами от квартиры и телефоном! Вот говорил ей Валя мобильник держать в кармане! А она все боялась каких-то мифических воришек! Василина закусила губу, стараясь успокоиться и не расплакаться от обиды, страха и злости на чокнутого Славу и саму себя!

А ламборджини на большой скорости неслась по вечерним дорогам города, старательно минуя оживленные перекрестки и улицы, оснащенные камерами слежения. Лина не пыталась мешать мужчине вести машину. И выпрыгивать на такой скорости тоже не собиралась. Не самоубийца. Она молчала, отвернувшись к окну и пыталась определить направление, куда ее увозит похититель.

Слава тоже больше не проронил ни слова, сосредоточившись на дороге, только изредка бросая на девушку настороженные взгляды. А когда впереди показалась окраина города с одноэтажными домиками частного сектора и кольцо, от которого лучами отходило три дороги, Василина осознала, что ее действительно похитили и увозят из города.

Они ехали всю ночь. За окном мелькали деревья, небольшие поселения, поля, а душа Лины металась в поиске способа дать весточку своим родным. То что они уже начали ее искать, женщина не сомневалась. Каким бы не был жестким Куприянов, он уже должен был поднять на уши всех своих знакомых, надавив где надо. Только вот женщина опасалась, что узнав, кто причастен к ее исчезновению, отец может не посметь пойти против своего босса. А Валентин вряд ли в одиночку справится, разные весовые категории у Генерального и ее мужа.

Ведь даже будучи невиновным, тогда, несколько лет назад, он не смог оправдаться перед судом и Куприяновым. Что уж говорить о Генеральном…

Василина вспомнила, как после полугодовой разлуки вновь увидела любимого в зале суда. Она впилась в него взглядом, отмечая и худобу, и бледность, и легкую небритость. То, как он ласково придерживал за плечи невысокую, полную женщину и старался ее успокоить. Лина не слышала слов, потому что только вошла в зал. Она поняла это по виноватой улыбке парня и по тому, как женщина незаметно утирала глаза носовым платочком. Рядом с ними стоял коренастый мужчина, неуловимо похожий на Валю. Отец, догадалась девушка. Она набрала в грудь побольше воздуха и решительно двинулась по проходу между скамьями, не отрывая глаз от небольшой кучки дорогих людей ее любимого. И словно почувствовав присутствие девушки, Валентин поднял голову, встретившись с ней взглядом. Да так и замер, внутренне напрягаясь.

— Здравствуй, Валя.

Она остановилась в нескольких шагах, пытаясь отыскать в его глазах… Что? Любовь? Гнев? Обиду? А нашла нескончаемую боль и усталость, граничащую с равнодушием.

— Нужно поговорить. — Лина от волнения кусала губы и не вынимала из карманов шубки вспотевшие ладошки.

— Вася? — Отмер, наконец, парень. — Ты откуда здесь? Почему? Зачем?

И тут же поник:

— Хотя, о чем это я! Ты же Куприянова!

Родители парня молча переводили взгляд с сына на красивую девушку, но тихо отодвинулись в сторонку, не вмешиваясь.

— Нет, не поэтому! А потому, что одного дурака собирается запрятать за решетку один деспот и я между ними, как меж двух огней! — Выпалила Лина, вспыхивая от пренебрежительного тона, каким была произнесена ее фамилия и враз теряя все свое самообладание. — Фамилия ни при чем. Если разлюбил, так и скажи! Я переживу! — Сыпала она короткими фразами, с трудом сдерживая слезы.

— Это я-то разлюбил? — Настала очередь возмутиться Вале. — Я ушел на работу любимым и счастливым, уверенный, что меня ждет дома жена, а вернулся в пустую квартиру! Даже записки не оставила! — Он навис над Василиной, сверкая глазами и сжав кулаки, словно хотел схватить ее за плечи и встряхнуть как куклу, заставив на мгновение почувствовать толику той боли, что ощутил сам, но сдержался. — Что я должен был подумать? Богатая фифочка наигралась с бедным мальчиком и ушла за горизонт? Соскучилась по шмоткам и бутикам?

— Дурак! — Василина со всей силы стукнула его кулаками в грудь! — Ты же ничего не знаешь!

— Так объясни! Может пойму?

— А смысл? Ты же считаешь меня богатой, легкомысленной фифой! — “Закусила удила” девушка и собралась уже развернуться и уйти, как ее остановил голос запыхавшейся подруги:

— Так, что за шум, а драки нет? Я опять пропустила все самое интересное? — Она остановилась ровно посередине ссорящейся парочки, поздоровавшись с родителями парня:

— Здравствуйте, дядя Петя, тетя Оля! Простите, что опоздала! — И вновь повернулась к Вале и Лине:

— Ну? Чего сверкаем и гремим? Ты ему сказала? — Кивнула она головой в сторону парня.

Лина гордо вздернула нос вверх и буркнула:

— А ему это не нужно!

— Чего это мне не нужно? — Настороженно спросил Валентин, наклонив голову, словно старался услышать какой-то скрытый подтекст.

— Та‑а‑ак! — Протянула Фая, уперев руки в бока и от возмущения сдувая черную прядь, выпавшую из под шапки на лицо. — Ты дура? А ну, давай ее сюда, быстро! — Протянула она руку, тряся ладонью: — Давай, давай!

— Вот еще! Обойдется!

— Нет, право слово, вы как малые дети! Дядь Петь, тресните что ли своего сына по затылку, чтоб у него хоть мозги на место встали! — Рассердилась Фая.

— Васька, ты зачем сюда заявилась, а? — Прищурив глаза и все так же упираясь рукой в бок, а другой тыча пальцем в грудь подруги, стала напирать она на Лину.

— А ты! — Тут же повернулась к парню. — Зачем мозоли на пальцах натирал, пытаясь до нее дозвониться? А? Любите друг друг друга? Ну? Так миритесь же! Или глядя в глаза друг другу, попробуйте соврать!

— Фаечка, ты что так сердишься? — Попыталась утихомирить девушку мама Валентина, но на нее шикнул Петр Сергеевич и она вновь отошла в сторонку, испуганно глядя на молодежь.

— Я все сказала. До начала суда осталось пять минут. Потом будет поздно! — Устало проговорила Файка и отвернувшись от Лины и Вали, махнула рукой родителям парня:

— Пойдемте, сядем. Пусть сами разбираются. Это из-за нее Валька здесь. — Добавила она с горечью.

И они ушли, оставив парочку стоять и испепелять друг друга взглядами. Первым не выдержал Валентин.

— Знаешь, я чуть с ума не сошел, когда ты исчезла! Сначала думал, что меня разыгрываешь, потом, что тебе стало хуже… Но телефон не отвечал, а потом, вообще, вырубился. — Отведя взгляд в сторону, выдавил он из себя. — А я, как дурак, даже не удосужился узнать твой адрес! Где тебя искать? Почему ушла? У меня голова пухла от диких предположений, что тебя выкрал Куприянов.

— Почему же диких? — Усмехнулась Лина. — Только не выкрал. Я сама ушла, чтобы он не трогал тебя. Он пришел сразу же, как ты ушел. Я еще подумала, что ты что-то забыл и вернулся. Поэтому и дверь открыла. Отец пообещал, что если я с тобой расстанусь, он не станет вредить тебе. Однако свое слово Куприянов не сдержал. И моя жертва все равно оказалась пустой! — Вздохнула девушка. — Поэтому я здесь.

Лина подняла на парня полные глаза слез и прошептала пересохшими губами:

— Я люблю тебя. И никогда не переставала любить!

— Глупенькая! Какая же ты у меня доверчивая! — Притягивая девушку к себе и расплываясь в счастливой улыбке, прошептал ей в макушку Валя. — А как я тебя люблю! Я эти полгода и не жил. Существовал. Не исчезай больше из моей жизни! — Поднимая лицо девушки за подбородок, прошептал он ей в губы.— Подождешь меня?

— Куда ж я денусь! — Хмыкнула Василина, доставая из кармана маленькое розовое сердечко открытки.— Это тебе подарок, ведь завтра день Влюбленных! — Хитро улыбнулась она. — Ты открой, открой!

Валентин осторожно раскрыл валентинку и с недоумением уставился на черный фотоснимок, перевязанный розовой тесемкой и вложенный внутрь.

— Это… — Округлив глаза и ошарашенно уставившись на девушку, пробормотал он.

— Ага! — Рассмеялась Василина. — Федулов, я заявляю официально, что ты скоро станешь папой! — И тут же взвизгнула, когда Валя сграбастал ее в охапку и подняв на руки, закружил, покрывая лицо поцелуями.

Лина вздохнула и закрыла глаза, отгораживаясь от внешнего мира самым простым способом. Нужно отдохнуть и набраться сил, чтобы без потерь выпутаться из этой истории. За свою жизнь она не переживала. Не настолько Слава отмороженный, чтобы из мести пойти на убийство. Опорочить, раздавить морально, изнасиловать, в конце концов — возможно, но не убить. Поэтому она постаралась успокоиться и уснуть. И через какое-то время, действительно, задремала.

А Слава гнал машину сквозь темноту, разбивая мрак светом фар и изредка поглядывал на уснувшую в соседнем кресле женщину. Красивая зараза. За эти пять лет, что они не виделись, даже еще больше похорошела. Расцвела той красотой, что светится изнутри счастьем. А он не мог найти себе места все эти годы, вспоминая тот единственный поцелуй, что удалось сорвать с ее губ. Даже сам не ожидал от себя, что так переклинит. Может это был просто эгоизм чистой воды? Слава не анализировал. Просто, когда узнал, что девушка сбежала, разозлился. Ведь всегда все было с точностью наоборот. Это он бросал надоевших девиц, что пачками вешались на него в надежде породниться с деньгами отца. А тут… Возможно он и забыл бы девушку, ибо знакомы-то они были всего ничего. Если бы горячие кавказские родственники не напоминали об этом инциденте с регулярностью таймера, как только речь заходила о чьей либо свадьбе.

— А помнишь, Саба… — Начинали они, поворачиваясь к парню и всем своим видом выражая сожаление о недалеком уме родственника, что Славе приходилось скрипеть зубами. Из-за этого он и на малой родине, практически, перестал бывать, хотя раньше очень любил родные горы, кристально чистый воздух и особенный дух, присущий только его предкам.

Честно говоря, похищать он никого не собирался. Все произошло спонтанно. Он только недавно прилетел из Англии, где вполне успешно развивал свой собственный бизнес и собирался встретиться с родителями, сделав им небольшой сюрприз своим неожиданным появлением.

Два дня назад, общаясь с матерью по телефону, Слава был уверен, что прилететь в Россию у него не получится и на вопрос родительницы, ждать его на день рождения отца, твердо ответил отказом. Не получится. Как оказалось, слегка поспешил с ответом. Будущие российские партнеры, с договором о сотрудничестве к которым был отправлен его зам, ни в какую не соглашались на условия его компании. Зам из кожи лез, рисуя красочные перспективы работы с их фирмой, однако те поджимали губы и переглядывались друг с другом, аргументируя, что “Grobo” слишком молодое предприятие и риски потерять деньги очень велики. Славе пришлось бросать все дела и лететь в Россию, чтобы доказывать толстосумам об их же выгоде и перспективах. Вымотали они нервы ему знатно.

И вот, покончив с делами он уже направлялся к отцу с матерью, как совершенно случайно, увидел Ее! Женщина медленно шла по тротуару, о чем-то задумчиво улыбаясь, вся пронизанная лучами заходящего солнца. Сердце мужчины полоснуло жгучей обидой и какой-то тоской, а в памяти всплыли слова дядьки Георгия:

— Дурак ты, Саба! Разнежились в своей загранице, миндальничаете! Наши предки правильно делали! Родители сговорились? Значит жена у тебя, практически в кармане! Воруй и вези к себе! А ты? Э‑х‑х, слабак!

И решение пришло мгновенно. Увезет. Украдет. Посмотрит ей в глаза, а там будь что будет! Может быть, у них еще все получится…

И только сейчас, уже немного остыв, до него стало доходить, что пыталась втолковать ему Василина. Она никогда не простит его за то, что Слава заставил плакать и страдать ее кровиночку, разлучив с матерью. Никакая женщина не простит этого ни одному мужчине, какая бы любовь между ними не была, если ее насильно увезут от своего ребенка. А в их случае даже намека на сильные чувства нет.

Слава медленно сбросил скорость и съехав на обочину остановился. Опустил голову на лежащие на руле руки и зажмурился до мерцающих точек перед веками. Обида никуда не делась, но здравый смысл нашептывал вернуть женщину семье. От досады, мужчина со всей силы жахнул ладонями по штурвалу, попав по клаксону. Автомобиль коротко взревел и Василина, вздрогнув, проснулась. Спросонья сначала и не поняла с кем находится, пытаясь разглядеть в полутьме салона мужчину, сидевшего за рулем. Но дорогой парфюм, исходящий от водителя, удобные кожаные кресла, быстро расставили все по местам. Она похищена и ее увезли из города в неизвестном направлении.

— Где мы? — Пригладив волосы и поправив немного задравшуюся юбку, спросила она Славу.

— Недалеко от М…ма. Видишь, впереди огни? Сейчас будет мост над железной дорогой, потом коттеджный поселок и сам город. — Кивнул он в сторону блестевшего вдалеке марева электрических огней. И добавил:

— Прости! Завтра я верну тебя. Сегодня просто уже нет сил на обратную дорогу. Мы переночуем в гостинице, ты позвонишь и успокоишь родных и утром отправимся обратно.

— Неужели совесть замучила? — Не удержалась от сарказма Лина, пропустив удар радостно трепыхнувшегося сердца.

— Нет. Твой ребенок. — Устало усмехнулся Слава. — Скажи спасибо ему.

— Ей. У меня дочь, если ты забыл.

— Помню! — Поворачивая ключ в замке зажигания и начиная движение, пробормотал мужчина.

Он запутался, устал и хотел одного, чтобы это недоразумение быстрее закончилось. Перед глазами начинало двоиться и Слава периодически тер их руками, на несколько мгновений отвлекаясь от дороги. Город приближался и мужчина уже предвкушал белоснежное, хрустящее белье в номере отеля и свое уставшее тело на кровати, когда его ослепили встречные огни дальнобоя.

Мужчина моргнул пару раз фарами, переключая их на ближний свет и прося этого же от встречной машины. Однако его проигнорировали, продолжая ослеплять. А еще через несколько мгновений оказалось, что большегруз, виляя из стороны в сторону, захватывает и их полосу движения. Слава пытался, правда пытался, уйти от столкновения, прижимаясь к самому краю ограждения моста. Но это не помогло. Вильнув еще раз, многотонная махина впечаталась в ламборджини, разворачивая его на сто восемьдесят градусов, ломая ограждение и сталкивая автомобиль с многометровой высоты на стальные рельсы. От удара о землю машина вспыхнула, как спичка, а за несколько сот километров от места трагедии, в небольшой деревне, вдруг проснулась и заплакала маленькая девочка...