Варвар с гор Кессь

8

Что теперь будет? Меня накажут за такой проступок? Или просто оставят в покое? Я помешала им, видимо, зашла туда, куда не должна была ни коем образом попасть и увидела то, что не нужно было видеть.

Мужчина все ещё уверенно двигался вперёд, совсем не смотря на меня, притихшую у него на руках, мы вышли из подземелья и Амал что-то грозно произнёс своим людям, на что те закивали, покорно опустив головы.

Так странно, что кто-то несёт меня… И так неловко, что это ещё и видят со стороны..

Вдруг поймав слишком серьёзный взгляд мужчины, невольно вздрогнула. Он злится на меня? Конечно, как иначе? Будет наказывать.

Каким образом? Изобьет, может запрет и заставит голодать? Или что-то страшнее? Сама виновата..

Сглотнув вязкую слюну, опустила голову. Заметив свои пальцы, осознала, что меня трясёт, до сих пор.

Столько крови я, действительно, никогда не видела. Но меня задело не это. А голос. Голос господина Перра… Я словно до сих пор его слышу… Фиа, Фиа, Фиа..

Всхлипнув вновь, поняла, что по щеке течёт слеза. Затем ещё и ещё. Начав быстро вытирать их ладонями, прикусила нижнюю губу, чтобы ненароком не продолжить издавание столь жалобных звуков.

Мы проследовали в одну из комнат и мужчина, закрыв дверь, посадил меня на кровать, а после сел рядом. Его рука дотронулась до моей щеки, вытирая слезы. Взгляд стал другой, более… Ласковый? Почему? Зачем так странно смотреть? И… Меня не станут наказывать?

— Ты пришла отдать мне шубу? — спокойно уточнил главарь вкрадчиво смотря. Медленно кивнула, все ещё ничего не говоря. Амал чуть поддел пальцами ткань моего передника, а после усмехнулся, — Интересный выбор одежды. Больше ничего не было?

Неловко кивнув, приоткрыла рот, но так и не смогла что-либо сказать, поэтому мне пришлось вновь глупо прикусить нижнюю губу.

— У Перра были не только рабы для утех с которыми он мог делать все, что его душе угодно. Он так же развлекался с множеством любовниц, что иногда приезжали к нему. Люди доложили мне, что в некоторых комнатах остались вполне неплохие женские наряды. Позже можешь пройтись и поискать себе что-нибудь.

— Спасибо… — наконец смогла произнести я, опустив голову, — За все… За вашу доброту. Я многим вам обязана. Но не стоит беспокоиться о таких мелочах, как одежда. Мне и в этой очень удобно. Амм, мне очень… Мне правда очень жаль… За то, что я помешала в подземелье… Прошу прощения… Я доставила вам столько неприятностей… Я сожалею! Простите!

— Сколько раз я должен повторить, что все в порядке, чтобы ты наконец услышала меня и поверила? — с ласковыми нотками в голосе сказал мужчина, неожиданно погладив меня по голове. Это так необычно… Зачем он делает это всё? Его движения не грубы, наоборот, очень приятны… Будто… Боиться навредить мне… Какая глупость, такое невозможно… Просто невозможно.

— Вы очень добрый человек, — смущённо прошептала, сжав пальцами ткань своего платья, — О вас… Аэм… Ходят отвратительно лживые слухи. Спасибо за все! Я всем обязана вам!

— Я отнюдь не добрый, — произнёс Амал и я все же подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Он, действительно, считает себя плохим?! Невозможно, он же столько сделал дня нас, жалких рабов, чужих ему людей! Мужчина чуть улыбнулся, прекращая меня гладить, — И эти слухи в основном не лживы. Конечно, есть один народец, что сильно недолюбливает нас, поэтому и сочинил, либо же хорошенько приукрасил глупую болтовню, но несмотря на это в основном все чистая правда. Мы жестоки, особенно в моменты сражений. Ради дорогих нам людей и вовсе безжалостны. Не ты ли так сильно испугалась, увидев окровавленного человека? Для нас обычное дело лицезреть такое. И даже больше, мы делаем ужасные вещи с людьми, чтобы они стали такими или ещё хуже, ведь не приди ты, то его ждал бы ад наяву. Но тебе не стоит бояться. Мы не трогаем тех, кто ничего не сделал нашему народу. Слабых мы защищаем. Врагов уничтожаем. Все предельно легко. Так было, есть и будет. Это вечное правило, так заведено у нас, нарильцев с гор Кессь.

— Нарильцев? — тихо переспросила я и мужчина кивнув. Так вот, кто они. Слухи гласили, что они отвратительные варвары, но у них вполне есть то, ради чего они могут бороться.

Да, изначально все наши люди неправильно думали об этом народе.

Хоть мужчина и сказал пугающие вещи, но, наверное, я считаю, что в целом он прав. Ради дорогих сердцу людей нужно сражаться, уничтожать врагов, что грозятся убить близких. Я бы и сама ради брата на многое пошла. И иду.

Повисла тишина.

Если он не собирался наказывать, тогда что мы здесь делаем?

— Там… Господин Перра… Правда мёртв?

— Да. Его больше нет, — серьёзно произнёс мужчина, смотря мне прямо в глаза, — Почему так уважительно? Он не достоин этого.

— Я… Простите… Господин… То есть… Тот человек… Приучил… Это привычка… У всех рабов..

— Мерзавец, — хмыкнул главарь, однако его глаза все ещё выдавали серьёзность и недовольство, — Что ж, как и я сказал, тот мусор больше не дышит, мои люди отдадут его тело на съедение диким животным. Хоть какая-то польза от такого бесполезного отвратительного существа, другого упокоения он не удосужиться. Отныне, если будешь вспоминать, то старайся звать его, как душе угодно, а не по привычке, Фиа, — Амал коснулся моей губы, проведя по ней подушечкой пальца, отчего я невольно замерла, почувствовав смущение. Отчего-то все это показалось мне слишком интимным..

— Ох, да… Амм, я… Пришла не только вернуть вам шубу, — неловко произнесла, сильнее сжав ткань платья пальчиками от волнения. Это могло прозвучать странно… Что если он не так поймёт?

— Вот как? И что же ещё тебя ко мне привело? — как всегда спокойно спросил мужчина, давая прекрасно понять, что волноваться или бояться незачем.

— Работа… Могу я какое-то время поработать здесь? Мне некуда идти и нужны деньги. Если вы разрешите, то я обещаю выполнять даже самую сложную и тяжёлую работенку из-за всех сил! — нервно выкрикнула, а после вновь сжалась, понимая, что веду себя, кажется, слишком беспечно рядом с этим человеком.

Но если он даст согласие оставить меня в поместье, как главный, то я смогу полноправно стать горничной и большинство моих оставшихся проблем потихоньку решаться.