Веб Камера

Лишние калории будут эффективно использованы. На сегодня столько много дел.

Она отдает свой последний доллар и мысленно отмечает, что не помешает достать немного денег.

Вернувшись в фургон, она проверяет Джоан, ее запястья прочно прикреплены к восьмидюймовому железному U-образному болту, прикрепленному к полу фургона, рядом с аквариумом.

Она все еще в отключке.

За несколько часов до этого Эринии думала и пришла к решению, что лучше похитить Джоан, чем просто убить ее. Хитрый шаг, к тому же ей нужно было использовать Джоан, как средство для переговоров с полицией. Но у Эринии была причина куда больше, глубже; она никогда не давала Епитимью сразу двум грешникам.

Соблазнительная концепция. Если бы они смотрели еще одно страдание, их собственное страдание было бы более утонченным.

В теории, во всяком случае.

Так что, вместо того, чтобы привязать Джоан к кровати Тома, привести ее сознание и сделать свое дело с тесаком, Эринии возвращается обратно к фургону, подвозит к ней ручную тележку и картонную коробку. После того, как она проверила Джоан в покрывале и скотче, она выкатила ее наружу и загрузила в это средство передвижения, без посторонних взглядов на нее.

Не то, чтобы здесь было много людей, которые бы стали глазеть в четыре утра. Но если кто и увидел, то увидели бы просто человека, передвигающего огромную коробку.

Затем Эринии одела на нее подгузники – трудно сказать, сколько потребуется времени, чтобы забрать Кендал – привязала к стержню и положила таблетку бутирата под ее язык, чтобы она была податливой. Она пока еще не потрудилась с кляпом; на тот случай, если Джоан начнет шуметь, то она вполне может ее заткнуть. Но это не стоило того риска, если у нее случится рвота и она задохнется от нее.

Кроме того, слушать, как они исповедуются в своих грехах, было одной из наиболее приятных частей во всем процессе Епитимьи.

После того, как она завела фургон, Эринии направилась к ближайшему Биткоин банкомату. Они стали распространяться в Чикаго, так что через пять минут она уже его находит. Он расположен в алкогольном магазине.

Она на полпути к нему, когда замечает мигающие красные и голубые лампочки в зеркале заднего вида.

Полиция.

Не хорошо. Совсем не хорошо.

Даже хуже; она оставила Таурус на задней сиденье фургона.

Эринии медленно подъезжает к обочине улицы. Коп, без сомнения, все записывает на видео, плюс она видит, как его глаза сфокусировались на ее боковом зеркале. Если она встанет, чтобы заткнуть Джоан и схватить пистолет, то он заметит движение и сочтет это подозрительным.

Так что Эринии продолжает сидеть. Но когда она тянется к бардачку, чтобы достать свою страховку, она проверяет, занавески, разделяющие переднюю и заднюю часть фургона, и убеждается, что они закрыты.

Полицейский с самодовольным видом подходит к двери, и Эринии опускает стекло.

Он бегло осматривает ее, затем вытягивает шею, чтобы заглянуть внутрь фургона.

Тут не на что смотреть, офицер.

― Лицензия, регистрация и страховка.

― Могу я спросить, почему вы меня остановили?

― Вы проехали на красный свет.

Эринии не проезжала на красный свет. Светофор едва переключился на желтый, когда она въехала на последний перекресток. Она всегда очень осторожна в таких вещах, потому что копы те еще мудаки.

Спорить с ним будет бесполезно. Проще оплатить штраф и к чертям свалить отсюда.

― Мне очень жаль, ―она роется в своем бумажнике, проверяя, правильные ли водительские права она выбрала. Затем она протягивает их ему вместе со страховкой и регистрационным номером, а затем ждет, барабаня пальцами по рулю, надеясь, что фальшивое удостоверение личности стоит той сумасшедшей суммы, которую она заплатила за него.

Осел уходит к своей патрульной машине.

Проходит минута.

Две.

С заднего сиденья фургона доносятся хныканья Джоан.

Эринии смотрит в зеркало заднего вида. Он все еще пишет штраф.

― Том? ― говорит Джоан невнятным голосом.

― Шш. Тихо.

― Кто ты?

― Я сказала тихо, ― приказывает Эринии.

Коп выходит из своей машины и начинает подходить к ней.

― Я хочу к Тому, ― сказала Джоан уже громче.

― Дорогуша, я приведу к тебе Тома, но на одну минутку ты должна сидеть тихо. Досчитай до шестидесяти, а затем ты сможешь поговорить с Томом.

― Почему я связана?

Коп всего в пяти шагах от нее. Одна рука на его ремне, рядом с кобурой.

― С тобой случился несчастный случай, ― говорит ей Эринии. ― Ты хочешь к Тому?

― Да.

― Сначала ты должна досчитать до шестидесяти.

― Один… два…

― Не вслух, дорогуша.

Коп постукивает кулаком по окну. Эринии опускает его на несколько сантиметров. Он просовывает папку с прикрепленным штрафом.

― Внизу подпишите.

Эринии с нетерпением берет ее.

Ручки не было.

― Том? Это ты?

Полицейский прищуривается на нее, делая вопросительное лицо. Эринии пожимает плечами. ― У вас есть ручка, офицер?

― Том? ― Джоан становится громче.

― С вами есть кто-то в фургоне?

― Нет. Никого. Просто радио, ― Эринии быстро переключает радио, не смотря на то, что оно и так уже было выключено. ― Ой, смотрите-ка, нашла.

Она поспешно вытаскивает из своего кармана шариковую ручку, чиркает внизу штрафа, протягивает папку обратно и закрывает окно.

Коп не уходит.

― Том? Где Том?

Коп снова стучит. Эринии снова открывает окно.

― Ваша копия и удостоверение личности. Информация о платеже штрафа или оспаривания нарушения на задней стороне квитанции.

― Спасибо, офицер.

Он продолжает смотреть и не уходит. Какого черта еще этот садистский фашист хочет?

― Вы уверены, что в порядке, мисс?

― Все хорошо.

― Уверены? ― коп трогает свой глаз.

Эринии не уверена, о чем он говорит. Затем она смотрит на свои собственные глаза в салонном зеркале.

Видит следы от черного макияжа.

Он думает, что кто-то побил меня. Она еле сдерживается, чтобы не рассмеяться от абсурдности этой ситуации.

―Я могу отвезти вас в какое-нибудь безопасное место. Помочь вам.

Серьезно? Сначала выписывает штраф на двести долларов, а сейчас хочет сыграть в героя?

― Это произошло в спортзале, офицер. Спасибо за беспокойство.

― Ну ладно. Будьте осторожны на дороге.

Эринии кивает, закрывая окно. Позади нее, на заднем сиденье, Джоан начинает храпеть.

Бутират, наркотик, использующийся для изнасилования еще со времен 1960 годов.

Эринии выезжает обратно на дорогу. Через две минуты она паркуется перед алкогольным магазином, идет к задней части фургона, затыкает Джоан, а затем заходит внутрь, чтобы найти Биткоин-банкомат.

Эринии высвечивает QR-код на своем телефоне, вбивает пароль и проверяет валютный курс. В настоящее время биткоин стоит четыреста двадцать долларов США. Эринии выводит два биткоина в двадцатках. Итого, у нее остается чуть более восемьсот шесть биткоинов в ее виртуальном кошельке.

Халявные деньги. Она майнила биткоины несколько лет, наряду с продажей различных хакерских серверов в даркнете. Этого более, чем достаточно, чтобы начать все сначала в новом штате, купить за деньги дом и создать несколько новых личностей.

Но сначала ей нужно завершить дела в Иллинойсе.

Эринии покидает парковку и направляется к шоссе, прямо в Эванстон.

По пути она останавливается у зоомагазина и берет банку со сверчками.

Яйца паука-бродяги начали вылупляться, а она не хочет, чтобы ее маленькие любимцы начали поедать друг друга.

44 глава

Том открыл дверь в свой дом, торопясь войти внутрь, надеясь застать Джоан еще спящей.

Но Джоан не было.

Он положил руку на не заправленную кровать, как если бы там все еще было оставленное после Джоан тепло. Но простыни были холодными.

Том сел и в сотый раз подумал о том, как если бы все обернулось по-другому.

― Уходи, пусть кто-нибудь другой поймает этого маньяка. Сделаешь это, и я выйду за тебя.

Это было шансом Тома. Если бы он согласился, то у него бы уже был медовый месяц.

Но вместо счастья, более безопасной жизни, создания семьи с женщиной, которую он обожал, Том выбрал посерфить даркнет и попереписываться с психопатами. Психопатами, которые одним днем сбегут из тюрьмы и придут за ним и теми, кого он любил.

Том не хотел становится Жаклин Дениелс. Он чувствовал отчаяние в ее голосе по телефону. Последний раз она была оживленной, когда они обсуждали дело Спиннера.

Это было грустным. Но также это было дорогой, по которой он двигался.

Думая о Джек, Том рассмотрел ее совет; проверить национальную базу данных Команды по предотвращению насильственных преступлений на подобные случаи. Шанс был невелик. Заполнение ВиКАТ рапортов было длительным и зачастую бесполезным процессом. Государственным и местным органом власти не было необходимости делать этого. Из-за этого не каждый коп делал это, поэтому полицейские участки не знали, что делали другие полицейские участки. Это было только на руку преступникам, которые прыгали по разным юрисдикциям, и каждый раз новому следователю приходилось начинать все с нуля без предыдущих улик.

Том глянул на свой компьютер на угловом столе

Искать ВиКАТ? Или отправить сообщение об увольнении капитану Бейнсу?

Том сел и начал печатать.

Считайте, что это письмо начало моего двухнедельного отпуска.

Том посмотрел на предложение. Затем стер его и начал снова.

Пожалуйста, примите это письмо как официальное уведомление о моем увольнении из чикагского полицейского участка.

Удалить.

Я увольняюсь нахрен.

Но зачем ему собственно увольняться? Ради Джоан? Или себя?

Возможно, и для этого и для того.

Он вспомнил о том, что сказала ему Эринии в чате.

А тебе доставляет удовольствие твоя работа, Том?

Том сталкивался с самым ужасным, что человечество могло предложить. Том чувствовал, что многое изменил, но видеть, как неумолимая жестокость человека к человеку действительно отразилась на его психике - это было угнетающе. Раздражающе. И бесконечно.

Единственная хорошая часть его работы…

Единственная хорошая часть моей работы - это когда я уезжаю на день и разговариваю с Джоан.

Мне нравится помогать другим, нравится изменять мир к лучшему, нравится справедливость.

Но мне не нравится быть копом.

Осознание ударяет с такой силой, будто слепой впервые в жизни увидел мир. Том встал.

К черту письмо с увольнением. Я прямо сейчас войду в офис капитана и сдам ему свой значок и пистолет.

Он снова сел.

Но сначала, возможно, лучше сделать быстрый поиск ВиКАТ. Во всяком случае, что значат эти какие-то несколько минут?

45 глава

Эринии паркуется в квартале от дома Эплисон Эплисон Дельта, а затем под именем администратора заходит на www.HotSororietyGirlsLive.com. Он быстро пролистывает все онлайн веб-камеры. Семь девушек спят, не смотря на то, что уже было больше восьми часов утра. В принципе, логично. Маленькие шлюшки засиживаются допоздна, переписываясь со своими клиентами.

Эринии не видит Кендал. Должно быть, ее камеры до сих пор отключены. Ее компьютер, телефон такж е выключены. Эринии дистанционно включает телефон Кендал – она вручную установила нужное приложение на него, когда Кендал застряла в маммографическом аппарате.

Она спит.

Эринии идет к задней части фургона. Джоан сонно смотрит на нее.

― Скоро у тебя появится соседка, ― говорит ей Эринии, собирая свои вещи.

Она истратила свой старый тюбик с гримом в таунхаусе Тома, а новый она только что заказала.

― Это вантаблэк, ― говорит она Джоан. ― Он сделан из углеродных нанотрубок. Это самое черное вещество из ныне известных, оно поглощает 99,965 видимого света. Поэтому ты не могла увидеть меня в ванной. Оно поглощает свет, вместо того, чтобы отражать.

Эринии засунула тюбик в вещевой мешок. Затем она берет банку со сверчками, которую она купила в зоомагазине, и вытряхивает несколько в аквариум. Глаза Джоан расширяются, когда видит, что в резервуаре и начинает хныкать.

― Да, Джоан. Это для тебя. Они помогут искупить твои грехи. Хочешь услышать кое-что действительно ироничное. Ты бы могла легко это предотвратить. Если бы сказала «да» на предложение Тома, сейчас бы тебя здесь не было. Это было очень, очень подло.

Эринии присела на корточки, чтобы взглянуть Джоан в глаза. ― Я знаю. Потому что за всем наблюдала.

Еще один всхлип. Эринии поглаживает ее по голове, затем ищет и находит складную карту. Прежде чем выйти из фургона, она убеждается, что на улице никого нет. Заперев машину, она направляется в женскую общагу.

Перед входом припаркована патрульная машина. Эринии разворачивает карту во весь размер, затем медленно проходит мимо копа. Она останавливается. Затем оборачивается и быстро идет к машине, Таурус в ее руке прячется за вещевым мешком.

― Я ищу эту улицу, ― говорит она, протягивая ему карту, когда он открывает окно. Это не тот милый коп, с которым ранее была Кендал. Этот был старым, с одутловатым видом. Когда его лицо скрылось за картой, Эринии быстро осматривается на наличие свидетелей, затем возводит 9мм пистолет и стреляет шесть раз в голову и в грудь.

Нет такого понятия, как настоящий глушитель. Но тот глушитель, что Эринии купила в сети, довольно хорош, и выстрелы не громче, чем кашель.

Она открывает дверь, просунув руку в окно, толкает его мертвое тело, и закрывает окно. Карта вся в крови, поэтому она не может ее оставить. Жалко. В цифровой век большие бумажные складные карты сложнее найти.

Эринии закрывает дверь, а затем быстро пересекает улицу по направлению к общаге.

Универсальные ключи срабатывают должным образом. Как только она оказывается внутри, сразу же раздевается до комбинезона, наносит макияж на глаза и надевает перчатки и лыжную маску. Затем она обновляет магазин в 9мм и чуть ли не пускает слезу на предстоящую трагедию.

Этим грешникам нужно искупить свою вину, пули в голове мало для Епитимьи. Они должна больше страдать. Но в таких условиях это слишком рискованно и смело. Ей нужно убить этих девушек, взять Кендал и быстро удрать.

Будем надеяться, что Бог все равно сжалится над ними.

Эринии направляется в комнату первой шлюхи.

Останавливается.

Поворачивается.

Возвращается за своим вещевым мешком и достает из него скотч и тесак.

Потому что всегда найдется время для небольшого страдания.

46 глава

Главная страница ВиКАТ, как и большинство мошеннических сайтов в темном интернете, выглядела так, словно была разработана школьником на Windows 98. И все же это было удобно в пользовании.

Том забил в поисковике слово Кендал.

Выдало три результата. Давнишние и те, что относились к нынешнему делу.

Затем он попробовал Эринии, Фурии, Тисифона, Мегера и Алекто.

Ничего.

Товбил в поисковик кастрация, и ему выдало много результатов.

Ладно. Я попробовал. Время пойти уволиться.

По всей видимости, ВиКАТ утратил свою полезность. Как и все остальное, когда пользовательский интерфейс прекратил поспевать за технологиями. Он подумал, что, если какой-нибудь компьютерный гик, как Фероз, мог как-то обновить систему, сделать ее более…

Мысли о Ферозе вызвали у Тома небольшой всплеск озарения. Что за пароль он использовал, чтобы попасть в компьютер Сиссика? Безумный?(Demented (с англ. - Безумный)

Поведение? (Demeanor (с англ. - Поведение) Деметра? ( Demeter (с англ. - Деметра) – прим. переводчика).

Том напечатал это слово в поисковике.

Выдались результаты. Самый последний был добавлен всего час назад. Коп из Эванстона по имени Ледесма опубликовал запись о девушке из кампуса, которая была подвергнута сексуальному насилию кем-то, кто называл себя медсестрой Деметрой.

Том прочитал, почувствовал, как зашевелились его волосы на затылке.

Медсестра Деметра напала на девушку по имени Кендал.

Имя Кендал было написано неправильно, и все же этого было достаточно, чтобы Том связался с Эванстонским полицейским участком. После нескольких слов оператора, детектив Ледесма взял трубку.

― Детектив Том Манковски, чикагский убойный отдел. Я только что прочитал ваш ВиКАТ рапорт.

― Так это старая система действительно работает? Я выложил рапорт только этим утром. У вас что-то есть?

― Вы знакомы с делом по Снипперу? Он выслеживает вебкам моделей по имени Кендал.

― Кендал Смит – студентка в университете. Она не говорила, что она вебкам модель.

― Где она?

― В женском общежитии Эплисон Эплисон Дельта.

Эванстом был примерно в двадцати минутах езды. ― Можем встретиться там через пятнадцать минут.

― Нет нужды. Она была очень напугана, поэтому снаружи мы поставили машину.

― Свяжитесь с ним. Скажите ему подождать в машине вместе с Кендал.

― Он отмечался пятнадцать минут назад. Но давайте я наберу его. Подождите секунду.

Том подождал.

― Он не отвечает, ― сказал Ледесма.

― Отправьте туда каждого копа, прямо сейчас.

Том выскочил за дверь.

47 глава

Кендал зевнула, постучала в душевую дверь, чтобы убедиться, что там никого, а затем зашла внутрь. Пол был сырым, показатель того, что недавно кто-то здесь был. К счастью, горячая вода еще осталась. Кендал выключила душевую камеру на стене. Зеленая лампочка на камере моргнула, а затем стала красной.

Она повесила полотенце для рук на объектив, чтобы наверняка, а затем включила в душе воду. Не смотря на то, что скорее всего она уже было горячей, после того, что тут недавно побывали, она все же досчитала до тридцати пяти, прежде чем проверить струю.

Идеальная температура.

Затем она снова проверила.

И снова.

Кто-то в общаге, должно быть, сильно простудился, так как Кендал слышала кашель даже при включенной воде и вентиляции.

Стоя под струей, она не упустила возможность посчитать плитки. Он считала мыльницу на стене, как за две, с тех пор, как она заняла два места.

Через три минуты Кендал вышла из душа, вытерлась и вернулась в свою комнату, закрыв за собой дверь. Она начала раскладывать некоторые вещи на кровати, услышала, как кто-то кашлянул в коридоре и вспомнила об Адалоке, который ей дал детектив Ледесма. Кендал ненадолго задержится в своей комнате, и, тем не менее, она все равно его прикрепила к двери.

Когда у тебя обсессивно-компульсивное расстройство , сложно справляться как с новыми, так и со старыми привычками.

Кендал одела черные джинсы, красную толстовку с круглым вырезом, на которой была эмблема ее школы, а когда она натягивала носки, кто-то попытался открыть ее дверь.

― Эй?

Кендал смотрела, как шевелится дверная ручка.

― Линда? Хилди?

Никто не ответил.

Но стук был слабым. А затем…

Скрежет.

Кто-то скребется в мою дверь.

― Это не смешно, Хилди.

Царапание прекратилось.

Замок в центре дверной ручки повернулся, кто-то открыл его с той стороны.

Ручка повернулась.

Дверь начали толкать.

Но она не поддалась. Адалок не позволил.

Кендал схватила свой новый мобильник и поспешила к окну, раздвинул пальцами жалюзи и выглянув наружу. Патрульная машина была припаркована на улице, но из-за яркого солнца Кендал не могла увидеть, кто в ней.

БАМ!

Кто-то сильно ударил по двери.

Кендал так сильно испугалась, что уронила телефон.

БАМ!

Она быстро подобрала телефон и набрала 911.

― Кендал?

Кендал узнала этот голос.

― 911, что с вами случилось?

― Кендал?

Это было Линда.

Кендал выключила телефон. ― Линда?

Еще один легкий стук. Кендал сделала три шага к двери, потянулась к Адалоку, но затем остановилась.

― Линда? Чего тебе?

― Я ранена… очень сильно…

Беспокойство за свою безопасность быстро сменилось беспокойством за ее подругу, и Кендал сняла Адалок и открыла дверь.

Лицо Линды было бледным, глаза расширены, а рот открыт. Она была одета в свою красную университетскую футболку.

Нет… это была ее футболка со Спанчбобом. Ее любимая.

Вот только ее футболка со Спанчбобом была белой. Так почему же эта была…

У Кендал перехватило дыхание. Футболка Линды была полностью пропитана кровью. А затем она упала в сторону, выявляя нечто черное, прятавшееся за ней.

Кендал не думала. Она тут же среагировала. Как только крик сорвался с ее губ, Кендал толкнула мужчину в плечо и побежала по коридору мимо него.

Двадцать шагов до входной двери!

Одиннадцать, десять, девять, восемь, се…

Кендал на чем-то поскользнулась, предотвратив столкновение руками. Телефон улетел, а кожа на ладонях стерлась, когда она расстелилась по деревянному полу. Ее ногу во что-то запутались. Кендал повернулась на бок, увидев кровь на полу и остановившись взглядом на Хилди, лежащей около стены, ее глаза расширены, а ее рот был заклеен куском серого скотча.

Хилди дрожала, продолжая пронзительно скулить через раздутые ноздри. Кендал попыталась уйти, но хныканье Хилди переросло в крик, через запечатанные губы.

Кендал посмотрела на свои собственные ноги, и в этот неподходящий момент задалась вопросом, когда их успели связать веревкой.

Через половину секунды она увидела, что эта самая веревка не была веревкой – это исходило из глубокой раны в животе Хилди, которую она сжимала обеими руками, как беременная мать, ласкающая своего девятимесячного ребенка.

Но Хилди не ласкала своего нерожденного ребенка.

Она пыталась засунуть свои внутренности обратно. А Кендал только все усложнила, поскольку ее ноги запутались в петлях кишечника Хилди.

Реакция Кендал была интуитивной, она пиналась и пиналась ногами, пока не высвободилась из кишок, а затем она поднялась на скользкие ноги, готовая броситься к входной двери, которая всего в двух метрах от нее.

Но затем она замерла.

Я забыла свой счет.

От комнаты до входной двери двадцать шагов.

Где я остановилась?

Когда слезы брызнули из ее глаз, Кендал стояла, неподвижная как статуя.

Затем что-то схватило ее позади и прижало мокрую ткань к ее рту, это обожгло легкие Кендал и весь мир стал одним огромным пятном.

48 глава

Пока детектив Ледесма блевал в мусорный бак, Том морщился от вида трупа на кровати. Ее голые ляжки были вспороты от бедер до колен, и Том невольно подумал о хот-догах, которые готовила ему мама, когда он был ребенком, она разделяла их почти надвое по длине, чтобы положить в них сыр.

― Эта седьмая, ― сказал Том. ― А это не Кендал?

― У нее комната с видом на улицу, ― сказал Ледесма в мусорку.

― Можешь проверить ее лицо, чтобы знать наверняка?

― Так оно… все еще там?

Сниппер отрезал щеки и нос девушки из одной спальни.

― В основном, ― сказал Том. ― Какого цвета у Кендал глаза?

― Коричневые, ― сказал Ледесма, поворачиваясь, чтобы взглянуть. ― Вот же… блять… он вырезал ее глаза.

Еще один позыв на рвоту. Том знал, что эта не могла быть Кендал. Он повернулся, чтобы уйти.

― Не могу сказать, она ли это, ― сказал Ледесма, хватая ртом воздух.

― Это не она. Глаза этой девушки голубые.

― Да у нее глаза пропали, чувак!

― Они не пропали, ― сказал Том. ― Они на комоде.

Том вышел из комнаты, проходя через толпу копов и технарей и направился к входной двери. Он стянул с себя пропитанные кровью бахилы, которые он надел поверх своей обуви, выкинул их в мусорный бак с пятью другими парами и вышел на улицу, где он взглянул на солнце, пока его голова не начала пульсировать.

― Что теперь? ― спросил детектив Ледесма позади него.

― С меня все.

― Слушайте, если это касается юрисдикции, то мы работаем с чикагским полицейским участком все время. Какой наш следующий шаг?

Том закрыл глаза, все еще видя блики из-за яркого света. ― У меня все. Я увольняюсь. Мой следующий шаг – это пойти в офис моего капитана и сдать пистолет и значок.

Том повернулся и уставился на парня, был ли он сам когда-то таким юнцом?

― Это у тебя первое убийство?

― Да.

― А у меня это уже сто девятнадцатое. И каждое из них, ― Том приставил указательный палец к виску, ― все еще здесь. С меня достаточно. Я собираюсь улететь в ЛА, умолять мою девушку вернуться ко мне и получить нормальную работу. А это, ― Том развел руки, указывая на дом и на весь мир. ― Это ненормально. Это не здорово.

― Он забрал ее, детектив Манковски. Это животное забрало Кендал. Я слежу за этим делом. Он раньше никогда не похищал.

― Видимо, он решил попробовать что-то новенькое.

― Кендал все еще может быть живой.

― Надеюсь, так и есть. Правда. Так же как и надеюсь, что ты ее найдешь.

― Все, что нужно для триумфа зла – это чтобы хорошие люди ничего не делали, ― Ледесма подмигнул. ― Это Эдмунд Берк.

― Я увольняюсь нахер. Это Том Манковски. Удачи с твоим расследованием, детектив. Это похищение, федеральное преступление, поэтому, возможно, федералы со всем разберутся. Я прослежу, чтобы мой партнер, Рой Льюис, вышел на связь.

Том даже не удосужился пожать ему руку. Он направился к своей машине, припаркованной в квартале от этого места.

Он не чувствовал вины. Он не чувствовал сожаления. Его острое чутье гражданской ответственности не давило на него, чтобы повернуться и принять во всем этом участие.

К тому же, Том чувствовал глубокое чувство облегчения.

Он проверил телефон, и обрадовался, увидев голосовое сообщение. Но не обрадовался тому, от кого оно было.

― Это МакГлейд. Я пытался связаться с Джек и ее мужем последние несколько часов. Но так и не смог. Затем я проверил несколько ресурсов и выяснил, что Фолк Нейшн – банда Т-Гвоздя – затеяли что-то крупное. Поэтому я подобрал Герба и выдвинулись на север в Спунвард, Висконсин. Если у тебя есть должок перед Джек, то можешь отплатить его, поехав с нами. Перезвони, быстро.

Вот дерьмо. Том много чем обязан Джек.

Он загуглил Спунвард и увидел, что он находится в семи часах езды на север.

Затем он снова попытался связаться с Джоан. Она не взяла трубку, поэтому он оставил еще одно сообщение.

Он открыл машину, уселся на водительское сиденье и потер лицо. Затем он написал МакГлейду, поскольку было бы разумней с ним поговорить.

Эту строчку Эдмунда Берка, которую процитировал Ледесма, Том очень хорошо знал. Он сам ее использовал, когда спорил с Джоан.

Все, что нужно для триумфа зла – это чтобы хорошие люди ничего не делали.

И это правда. Но у Берка была еще одна такая же известная, правдивая цитата:

Тот, кто забывает об истории, обречен на ее повторение.

Том снова уставился на солнце.

Он знал, что от этого болят его глаза.

И все равно это делал.

49 глава

Джоан снился Том, как она причинила ему боль, а затем она проснулась, слыша его голос.

―… не могу жить без этого. Перезвони.

А затем ее ударила реальность, в полную силу.

Она села, ее руки были связаны скотчем позади нее. Ее лодыжки также были примотаны скотчем к изогнутому металлическому болту, прикрепленному к полу какой-то маленькой комнаты.

Нет, не комнаты. Грузовика или фургона. Джоан слышала двигатель, чувствовала движение автомобиля.

Фрагментами, призрачные воспоминания о перевозке, кляпе во рту, заменились куда более четкими воспоминаниями о нападении в доме Тома.

Кто-то похитил меня.

Затем наступила боль. Невыносимая головная боль. Там, где ее приложили пистолетом. Боль в челюсти. В руках покалывает.

А затем тошнота. Джоан отвернулась, чтобы проблеваться и увидела молодую женщину, связанную рядом с ней, запястья и лодыжки которой также были закреплены скотчем, а в ее рту был красный кляп-шар. Джоан издала звук рвотного позыва, но подавила рвоту, а затем почувствовала, как автомобиль остановился.

Движение справа от нее, и после чего раздвинулись занавески.

Это был молодой мужчина. С длиннющими блондинистыми волосами. Прямыми. Он был одет в брюки цвета хаки, поло и кеды.

― Уже проснулись? Полные энергии? Умственные способности целы?

― Кто ты? ― произнесла Джоан.

― Эринии, ― его глаза сузились. ― Скажи это.

Джоан повторила это странное слово. ― Эринии.

― Ты, должно быть, слышала о нашей работе. Они зовут нас Сниппером. Моя лучшая половина забрала тебя из дома Тома прошлой ночью.

Джоан почувствовала, что вот-вот закричит, но Эринии поднесла палец к губам. ― Шш. Еще будет место и время для криков. Но не здесь и не сейчас. У меня есть только один кляп-шар, и я могу вынуть его, чтобы ты не задохнулась от блевотины, спровоцированной таблетками, которые ты приняла. Но я могу еще один купить.

Джоан подавила крик, и попыталась не выдавать страха в своем голосе. Ей не удалось.

― Чего ты хочешь?

― Ты знакома с Фуриями? Древнегреческие богини мести из преисподней, посланные на землю, чтобы наказать грешников?

Он указала двумя пальцами на себя и сделал выражение это я про себя.

― Я слышала… ― Джоан прервалась.

― Ты слышала Тома. Ты права. Я был немножко любопытным, подслушав твое голосовое сообщение.

Эринии поднял телефон Джоан и начал прослушивать сообщения.

― Прости. Мы можем поговорить? Прошу? Я люблю тебя.

― Ну разве он не милый? ― сказал Эринии. Его слова были, словно соль на рану.

― Снова я. Ты права насчет всего. Мне правда жаль. Пожалуйста, перезвони.

Джоан стало трудно дышать, слушая голос Тома, и то, насколько грустным он звучит. Она опустила глаза.

― Джоан, ты мое все. Я знаю, что облажался. Это кольцо… я не подумал. Ты сама говорила, что замужество это глупо. Полагаю, я думал… Я не знаю, о чем я дума. Просто, прошу, перезвони. Я… я так сильно тебя люблю.

И теперь по ее щекам потекли слезы. Эринии остановил сообщение. ― Он продал все свои комиксы, чтобы купить это кольцо, ― сказал он. ― Оно стоит больше семи тысяч долларов. Из белого золота, с желтым камнем. Том особенно был в восторге, когда узнал, что оно антикварное Картье из Франции.

Оно не смогла сдержать всхлипа.

― Полагаю, сейчас ты себя чувствуешь полной стервой, ― сказал Эринии. ― Я греческое божество. Я все вижу. Я все знаю. Так что позволь мне сказать тебе, Джоан; тебе следовало сказать да.

Он включил следующее сообщение.

― Джоан, я останусь здесь на всю ночь, для наблюдения.

Эринии остановил. ― Он под пилюлями. У него была операция на руке. Какая-то ужасная инфекция, поедающая плоть бактерия, довольно серьезная вещь.

― Я много думал о тебе. О нас. Ты… ты все, что я хочу. Я не могу жить без тебя. Перезвони.

― Пожалуйста, ― сказала Джоан. ― Прошу, отпусти.

― Шш. Последнее сообщение.

― Я в Эванстоне на месте преступления. Убийца только что зарезал семь девушек из женской общаги, и похитил восемнадцатилетнюю. С меня хватит, Джоан. Я увольняюсь. Я прямо сейчас собираюсь сделать свой значок. Я полагаю, ты сейчас возвращаешься в ЛА. Пожалуйста, перезвони, когда прибудешь. Пожалуйста. Я очень, очень тебя люблю.

Эринии положил телефон Джоан к себе в карман и сказал. ― И вот какой путь выбрала ты. Как себя чувствуешь?

Джоан чувствовала…

Беспомощность. Страх. Стыд. Опустошенность.

Не важно, что Эринии сделал с ней, Джоан не могла представить большую боль, чем сейчас. Если бы она только осталась с Томом. Если бы она только сказала да на его предложение. Если бы…

Пощечина была грубой, откинув ее голову назад.

― Епитимья лучше работает, когда ты каешься в своих грехах, Джоан. Скажи мне, что ты чувствуешь.

Ее охватили другая эмоция.

Злость.

Джоан пристальным взглядом уставилась на мужчину. ― Я ни хера тебе не скажу.

Он улыбнулся, поглаживая большим пальцем ее палящую щеку. ― Оу, ты мне все расскажешь. Когда мы закончим, ты расскажешь мне каждую деталь, каждый грех, каждый секрет, который у тебя когда-либо был. Затем бы будешь умолять меня рассказать больше.

Он снова дал ей пощечину.

И снова.

Он делал это, пока ей не стало плохо и не начала блевать. Эринии быстро дотянулся до покрытой простыней коробки на полу рядом с ней, а затем преподнес полиэтиленовый пакет ей под голову и держал, пока ее не перестало тошнить.

― Тебе плохо от наркотиков, которые я тебе дал, ― сказал он, завязывая ручки пакета на узел. ― Но если ты снова это сделаешь, клянусь, я отрежу все твои пальцы, кину их в твою блевотину и заставлю вылизать тебя все это дерьмо.

50 глава

Капитана Бейнса не было в его офисе. Том поспрашивал и узнал, что Бейн взял отгул на день. Если верить слухам, это связано со здоровьем.

Том бы оставил пистолет и значок на столе мужчины, как и записку, но офис был закрыт. Поэтому он вернулся домой.

Он простоял пять минут, смотря на пустую кровать, а затем написал Гарри МакГлейду.

Я в деле.

Хорошо. Я подъеду за тобой.

Том положил в рюкзак самое необходимое, что понадобится на одну ночь; рубашку, трусы, носки, туалетные принадлежности, зарядку от телефона, дополнительные патроны. Затем он заправил кровать, включил телевизор, мельком увидел репортаж о Сниппере, выключил телевизор, а затем взял телефон и скачал казуальную игру, на которой он залипал. Когда Джоан прибыла в город, он удалил ее, чтобы у него не было искушения поиграть в нее, пока она здесь.

Если бы только у него был такой же самоконтроль с его работой.

МакГлейд наконец-то написал, что подъехал, и когда Том вышел, чтобы встретить его, увидел частного детектива, стоящего рядом с огромным, ярко-красным трейлером.

Гарри был на десять, или даже больше, лет старше Тома, с небольшой щетиной на лице и маниакальным взглядом. Его одежда была дорогой, но нуждалась в глажки.

― Рад, что ты едешь.

― Я обязан Джек.

― Запрыгивай в боковую дверь.

Том открыл ее и увидел знакомое пухлое и усатое лицо сержанта Герба Бенедикта, сидящего на одном из диванов. Гербу было около пятидесяти, он был в своем дешевом помятом костюмчике, а на его галстуке было пятно, которому, возможно, было столько же, сколько и самому галстуку. Рядом с Гербом был спящий ребенок, а напротив него в клетке сидел попугай.

Том кивнул сержанту, забрался и закрыл за собой дверь.

― Добро пожаловать в Краймибаго, Том, ― сказал Гарри с водительского сиденья. Он произнес Крайм-и-баго, как Виннебаго. ― Это Гарри младший и его Кореш. Гарри младший единственный тут, кто носит подгузники и спит рядом с Гербом. Кореш единственный, кто в клетке. Герб – наземный кит. Можешь брать в холодильнике все, что захочешь, если станет скучно, то можешь сыграть с Гербом в шахматы, если, конечно, он знает как. Доска в шкафчике с игрушками младшего, рядом с посудомойкой.

― Почему попугая зовут Корешом? ― спросил Том Герба, когда присел.

― Бывшие владельцы так назвали. Я не знаю, винить их родителей, или общество в целом. Что-то пошло не так.

― Почему он голый?

― У него зависимость от амфетамина, поэтому он повыдергивал все свои перья.

Том кивнул. В попугае с трихотилломанией было столько же смысла, сколько и в огромном, красном домике на колесах. Таков был мир Гарри. Том оглянулся, осматривая дорогостоящую обстановку. Поездку безусловно хорошо подготовили. МакГлейд путешествовал по стилю. Но этот стиль был громким и грубым.

― Ну, как поживаешь, серж? Давненько с тобой не виделись.

― Все утро был с МакГлейдом, вот как я поживаю. А ты?

― Не так плохо. Но близко.

Отчасти из-за нервной энергии, отчасти из-за того, что он не хотел обсуждать Джоан, Том начал говорить о деле по Снипперу. Он чуть не упомянул о своей предстоящей отставке.

― Я слежу за ним, ― прервал Гарри. ― Кажется, он тот еще псих. Мы с Гербом уже сталкивались с такими.

Том рассеянно дотронулся до своей руки, там, где была повязка, которая была скрыта под курткой.

― Один чокнутый зашил Гербу глаза, ― сказал Гарри. ― А со мной было еще хуже. Тот же парень бил меня электрошоком.

― Один парень похитил меня, сломал руку, и продолжал ее выкручивать, чтобы заманить к себе Джек, ― сказал Герб. ― Вот, что было хуже.

― Чувак, электрошок хуже, чем крошечный перелом, ― сказал Гарри.

― Он стер кость о кость.

― Кость о кость – это всего лишь прелюдия. А я вот все еще не могу полностью контролировать свой мочевой пузырь.

― Типа когда-то мог? ― спросил Герб.

Так этим они и занимались? Как в одной сцене Челюстей, где каждый сравнивал свои шрамы? Они спорили друг с другом целую минуту, словно братья. Том выглянул в боковое окно. Выглядывала ли сейчас Джоан так же в окно в бизнес-классе на высоте тридцати тысяч футов.

― А я был связан и заклеймен одним парнем, ― сказал Том.

― И о каком клейме идет речь? ― спросил Гарри.

― Достаточно приличном, чтобы я вырубился. А затем убийца зализывал ожог.

― Звучит, как щекоточная вечеринка принцессы-феи по сравнению с моей рукой, ― Гарри помахал своей протезированной конечностью. ― Отрезали пальцы, по одному, и прижгли культи паяльником. Доктора не могли ничего сделать, пришлось ампутировать. Помнишь это, Герб?

― Помню. У меня тогда еще вся грудь была в кровельных гвоздях.

― Да! Точно! Помню, еще шутил на счет того, что тебя пригвоздили. А ты пропустил это, потому что был в скорой, под наркозом. А еще я тебя не навестил. Так что там с тобой случилось, Том?

― Меня покусал парень.

― Покусал, да? Ну, это не соревнование. Потому что если бы это было оно, то ты бы проиграл. Но ты еще молод. Куча времени для еще большего количества маньяков, которые будут пытать тебя, прежде чем твоя карьера окончится.

― Скрестил пальцы, ― сказал Том.

Затем он просто откинулся и попытался настроиться на долгую и скучную поездку.

51 глава

Звонит телефон Джоан.

Опять Том.

Эринии ждет, пока он не отправит сообщение, а затем слушает.

Интересно. Он направляется в северный Висконсин.

Эринии постукивает пальцами по рулю, думая.

Он следит за новостями на ноутбуке. В Иллинойсе становится все жарче и жарче. Дом, в который ворвались и приключением в общаге, вводит полицию и СМИ в судорожное исступление. Ходят слухи о привлечении в это дело ФБР, а еще упоминалось перекрытие дорог.

Увлекательно. Но рискованно.

Сейчас самое время покинуть штат ненадолго. Чтобы все улеглось.

Эринии связывается со своей лучшей половиной, которая согласна.

Он отслеживает местоположение Тома на своем телефоне, а затем направляется на север.

52 глава

Страх угрожал сожрать ее.

Один-два-три… один-два-три…

Она связана, с кляпом во рту, и ждет, пока ее не убьет маньяк, который зарезал всех ее соседок.

Один-два-три…

Это не было у нее в голове. Это не было сном. Это не было параноидальной иллюзией. Это не было галлюцинацией или фантазией.

Это было реальным. И некуда было бежать.

Один-два-три… один-два-три… один-два-три.

Кендал удалось сохранить свой рассудок, стуча затылком по внутренней стенке автомобиля.

Один-два-три… один-два-три… один-два-три.

У женщины, что рядом с Кендал, закрыты глаза, а ее руки дергались. Это ни чему не приведет. Ты не сможешь разорвать скотч. У Кендал была сумочка, полностью сделанная из скотча, купленная из прихоти на ярмарке ремесел. Эта штука была прочнее, чем кожа.

Один-два-три…

― Мы останавливаемся, дамочки, ― это был водитель. ― Мне нужно, чтобы вы вели себя прилично. Стены этого фургона звуконепроницаемые, так что если вы закричите, то только меня разозлите.

Он припарковал автомобиль и заглушил ее. Спустя больше минуты занавески раздвинулись, и появился похититель.

Кендал обмочилась от страха. И лишь тогда она поняла, что на ней подгузник.

Мужчина присел рядом с ней, ухмыляясь. ― Привет, Кендал. Я сейчас вытащу твой кляп. Ты хочешь этого?

Он кивнул, и Кендал кивнула вместе с ним.

― Ты же не собираешься кричать? ― спросил он, качая головой.

Она повторила его движение. Он отстегнул кляп-шар и вытащил его из ее рта. Кендал закрыла свой больной рот, сглотнув несколько раз.

― Я Эринии. Скажи мое имя.

― Эринии, ― прошептала она.

Он дал ей грубую пощечину, а затем повернулся к другой женщине. ― Догадываешься, где мы, Джоан?

Женщина не ответила.

― Не хочешь говорить со мной? Обидно. Это потому что твое сердце принадлежит ему? ― Эринии поднял телефон и показал экран. ― Я получил эту фотографию от Тома минуты назад. Он прямо там, снаружи, идет в этот ресторан. Меньше, чем в двадцати метрах отсюда.

― ТОМ! ―закричала Джоан.

Эринии схватила Джоан за челку и начала бить ее голову о стенку фургона, пока она либо не умерла, либо не вырубилась. Затем он пригладил ее волосы, отстранил свою руку, чтобы посмотреть на пальцы, и вытер кровь о джинсы Джоан.

― Я говорил ей не кричать, ― сказал он, поворачиваясь к Кендал. ―Ты будешь кричать?

― Нет.

Кендал почувствовала, как она уменьшается, словно вот-вот исчезнет. В психологии этот термин назывался диссоциацией. Она отстранялась от окружения, уходя в безопасное место у себя в голове, где ей не могли причинить боль.

Это был эффективный способ справиться с ужасными ситуациями. Но это было последнее средство. Если Кендал отделится, то у нее уже не будет шанса вернуться назад.

Поэтому она сфокусировалась на похлопывании головы, на этот раз делая это сильнее.

Один-два-три-один-два-три-один-два-три…

― Что ты делаешь? ― спросил Эринии.

― У меня обсессивно-компульсивное расстройство.

Эринии кивнул. ― Я так и знал, что с тобой что-то не так. Как у Джека Николсона. В том фильме. Ты все время моешь свои руки?

― Нет. Я считаю.

― Считаешь что?

― Все. Шаги. Потолочные плитки. Проезжающие машины.

Эринии наклонил голову, оценивая ее, ― Так ты сумасшедшая.

― Все мы немного сумасшедшие.

Он схватил ее за горло. ― Ты говоришь, что я сумасшедший, Кендал?

Один-два-три-один-два-три…

― У моего отца было антисоциальное расстройство личности, ― сказала Кендал, говоря быстро, как только можно.

― Так ты думаешь, что у меня то же самое?

Кендал начала выплевывать все, что она могла вспомнить о парапсихологии. ― До диагноза антисоциальное расстройство личности может присутствовать несколько видов поведения. Субъект не соответствует общепринятым нормам или законам; врет или использует вымышленные имена; ведет себя импульсивно, агрессивно или раздражительно; полное пренебрежение к безопасности своей или других; проявляют постоянную безответственность и отсутствует угрызение совести.

― И что же сделал твой папочка, из-за чего ты думаешь, что он был социопатом?

Один-два-три-один-два-три-один-два-три.

― Есть семь подтипов антисоциального расстройства личности, согласно Теодору Милтону. Мой отец был беспринципиальным типом. Он делал все, что хотел, ― Кендал проглотила ком в горле. ― Независимо от того, кому он причинял боль.

Глаз мужчины дернулся. ― Иногда отцы делают вещи, которые мы не понимаем.

― Мой отец изнасиловал меня.

Эринии никак не отреагировал. ― Ты его искушала? Вела себя как шлюха?

― Мне было одиннадцать.

― ВОЗРАСТ НЕ ИМЕЕТ ЗНАЧЕНИЯ! ― закричал Эринии ей в лицо, брызгаясь слюной. ― Мы все грешники, Кендал. Все. Даже маленькие дети.

ОДИН-ДВА-ТРИ…

― Прекрати колотить свою башку. Это раздражает меня.

― Не могу, ― захныкала Кендал.

― Мужчинам от природы не хватает дисциплины, ― сказал Эринии. ― Мой отец научил меня этому. Контроль над своими порывами – непосредственно связан с пенисом. Но у женщин... они могут контролировать, Кендал. Они не делают вещи импульсивно. Они рассчитывают. Они продумывают. Это делает их большими грешниками, чем мужчин. Женщины все делают намеренно. Поэтому прекрати колотить свою чертову башку.

― Как бы я хотела, ― заплакала она. ― О боже, как бы я хотела.

Эринии сузил свои глаза, а Кендал съежилась. Она была уверена, что он сейчас ударит ее или хлопнет голову о стенку фургона, а может и того хуже.

Но вместо этого он сказал. ― Эринии – греческие богини мести. Они дают Епитимью грешникам. Когда грешник страдает, его душа очищается. А чем больше у него грехов, тем больше они должны страдать. Думаешь, легко быть Эриниями, Кендал? Это тяжелое бремя, наказывать нечестивых.

Он подошел к маленькой коробке, которая была на полу фургона рядом с Джоан. На ней было покрывало.

― Каждая фурия носит специальную корону, ― сказал он, стягивая покрывало.

Показался маленький, стеклянный аквариум, не больше десяти галлонов. На его стенках была разбрызгана грязь.

Затем Кендал поняла, что эти пятнышки грязи двигались.

― Это корона из пауков, ― сказал Эринии.

Кендал начала тряски свою голову назад-вперед.

О нет. Нет-нет-нет-нет-нет…

― Думаю, Джоан стоит проснуться ради этого, ты так не думаешь?

Он залез в свой карман и вытащил что-то маленькое и белое. Послышался щелчок, и Кендал почувствовала аммиак. Джоан подняла голову.

― Добро пожаловать на вечеринку, Джоан. Я рассказывал Кендал о своих питомцах, вот они. Паук-бродяга. Известен еще как паук-хобо. Один из немногих пауков, которые нападают на людей. Поэтому им выбрали еще одно имя. Агрессивный домашний паук.

Эринии снял крышку с резервуара, положив ее рядом. Пауки начали выползать на пол фургона, рассеиваясь во всех направлениях, как распространяющееся пятно. Некоторые из их были как минимум два дюйма в длину.

― Я говорил Кендал, что все фурии должны носить корону из пауков. Я сделал ее, когда мне было шестнадцать лет, ― Эринии понизил свой голос до шепота. ― Предупреждаю. Если будешь много двигаться, они укусят. И это очень, очень, очень больно.

Он дотянулся до верхушки аквариума и вытащил…

Полиэтиленовый пакет. Как из продуктового магазина.

Эринии держал пакет за одну ручку, подергивая ее пальцами. ― Несколько унций паучков. Это много.

Он подошел к Джоан, которая начала яростно вертеться, пытаясь отстраниться, но выхода не было.

Эринии приблизился к ней и задержал пакет над ее головой, завязав ручки в свободный узел над подбородком Джоан.

Эринии снова потянулся к резервуару, достав второй пакет.

― Помнишь нашу игру, Кендал? Хотела бы спеть вместе со мной?

ОДИН-ДВА-ТРИ-ОДИН-ДВА-ТРИ…

― Крошка… паучоооок… из… трубы... бежиииит.

Он раскрыл пакет, держа его у ее лица. Кендал не могла остановиться; она в ужасе заглянула на дно, которое кишело волосатыми, снующими, восьминогими монстрами.

А потом пакет оказался на ее голове, и тысячи пауко-хобо начали изучать свою новую среду обитания.

53 глава

Вопреки ожиданиям, поездка не была такой уж и скучной. Один раз они останавливались поесть, один раз, чтобы забросить ребенка Гарри к какой-то няньке, и несколько раз они останавливались, чтобы заправиться. Между остановками, Том играл в игру на своем телефоне, и время проходило довольно быстро.

До тех пор, пока они не ушли на север, где пропала связь.

― У меня связь на телефоне пропала, ― Герб поднял свой мобильник и начал им размахивать.

Том делал то же самое, ища связь. Но все равно, где бы он не держал телефон, экран говорил нет сигнала.

― Попробуй переключиться на кроличьи уши, ― в конце концов предложил Герб.

― А?

― Они были на старых теликах.

― Зайцы были на старых теликах?

― Так антенны назывались. Ты, скорее всего слишком молод, чтобы помнить такое.

Том нахмурился. ― Можем мы включить вай-фай или блютуз?

Греб покачал головой. ― У меня было дело, где убийца хакнул вай-фай соседки, чтобы шпионить за ней. Это проще, чем ты думаешь. С нормальным оборудованием, диапазон вай-фая всего около тридцати метров. У блютуза меньше десяти. И обоим нужна какая-нибудь ТБД.

Бессмыслица. ― Им нужно унизительное выражение для итальянцев?

― Т-Б-Д. Точка беспроводного доступа. Как роутер. А у нас ничего нет. Даже хот-спота. И специальной сети. С хот-спотом или специальной сетью мы, возможно, могли бы писать друг другу, но нам так и не удалось подключиться к интернету или связаться с кем-то за пределами нашего малого радиуса.

― Поразительно, ―солгал Том.

― У меня полно бесполезной информации.

Чтобы сделать беседу вежливой, Том спросил. ― Например?

Том в пол уха слушал, как Герб рассказывал об Аргентине, Николе Тесла, акулах, но все, что его волновало, так это пропажа сотовой связи, и то, что Джоан все еще не перезвонила ему.

Интересно, что она делала в данный момент.

54 глава

Джоан сомкнула губы, все ее тело содрогалось от усилия, чтоб не закричать.

Потому что если она закричит, пауки расползутся по всему ее лицу, а затем заберутся ей в рот.

55 глава

Эринии проверяет свой мобильник.

Сигнала нет.

Он проверяет телефон Джоан и свой 4G ноутбук, то же самое.

Возможно, в этой глуши вообще сигнала нет.

Он ускоряется. Том со своими приятелями в двадцати милях от него. До нарушения связи Эринии подслушивал их разговор. Он знает, куда они направляются – в местный полицейский участок – и он подумывает догнать трио и удивить их.

Но есть проблемка. Если они сменят планы, то Тома невозможно будет найти здесь.

Другой вариант – держаться позади них, держать их в поле зрения. Это не так уж и сложно, даже когда сядет солнце, частного сыщика можно вычислить по огромному, ярко-красному дому на колесах.

Однако, есть опасения, что этот МакГлейд заметит, что за ним хвост.

Думай, думай…

Решение пришло само, когда Эринии подъезжает к строительству дорог, в пятнадцати метрах от него он видит, что Том и остальные остановились у обочины дороги.

Если он сбавит скорость или остановится, то рискует быть замеченным.

Эринии выбирает первоначальный план, он выключает фары, прежде чем проехать мимо них, направляясь в крошечный, захудалый городишко Спунвард, в Висконсине.

Когда он прибывает на место, то не знает, куда дальше ехать. У него нет адреса полицейского участка, и весь город кажется закрытым и отстраненным на ночь. Переживая, что времени мало, и о том, насколько Том и его компания далеки от него, Эринии начинает разъезжать по улицам, ища кого-нибудь, чтобы спросить дорогу. Он находит рекламный щит, который анонсирует, что неподалеку находится Валмарт – открытый круглосуточно – и начинает направляться к нему, но к счастью замечает простой дорожный знак, на котором написано ПОЛИЦИЯ.

Он сворачивает на основную дорогу, проезжает мимо темных магазинов и зданий и видит единственный свет в конце дороги.

Конечно же, это участок.

Эринии проезжает и паркуется в квартале от него, рядом с рыболовным магазином. Он глушит мотор и идет в заднюю часть фургона. Когда он убирает пакет с головы Кендал, пауки повсюду засуетились.

Глаза Кендал открыты, но ее взгляд смотрел в пустоту. У нее несколько укусов на щеках, носу, а в ее волосах пауки-хобо начали плести паутины.

― Ты с нами, Кендал?

Кендал не отвечает. Она где-то там. И на данный момент это хорошо. Он хочет, чтобы она была покорна.

Эринии поворачивается к Джоан. Когда он стягивает пакет, ее глаза также раскрыты. Но она смотрит прямо на него дерзким взглядом. У нее тоже несколько паучьих укусов. А в ее волосах столько паутины, что она выглядит как седоволосая старая дамочка.

―Вижу, ты с нами, Джоан. Я выйду на несколько минут. Сейчас ты знаешь, что я хорошо осуществляю свои угрозы. Если ты закричишь, попытаешься сбежать, хоть на дюйм сдвинешься с места, то ты получишь вдвое больше пауков. Но на этот раз, я отрежу твои веки и губы. Поняла?

Джоан не отвечает.

― Ответь мне. Если не хочешь пользоваться своим языком, я и его отрежу.

― Я поняла, ― пробормотала она.

Эринии наносит вантаблэк на трико, а затем и на свои веки. После того, как он натягивает перчатки и лыжную маску, он принимает модельную позу для Джоан.

― Я не выгляжу из-за этого наряда жирным? ― говорит он, а затем смеется.

Джоан не до смеха. ― Не важно, что ты со мной сделаешь. Том найдет тебя.

― Нет, если я найду его первым.

Эринии берет свою сумку и выходит в ночь, сливаясь с ней, точно он ее часть.

Когда он заходит в офис шерифа, выглядывает в окно, что выходит на улицу. Вместо ожидаемого деревенского копа, курящего кукурузную трубку и едящего шкварки, он видит троих снующих внутри афроамериканских юнцов с автоматами.

Интересно. Эринии немного знает об уличных бандах, но он знает, что в некоторых их них есть тысячи участников. Он бы не хотел быть таких человеком, как Жаклин Дениелс, которая приезжает сюда за этим.

Юнцы поглощены мыслями, они собрались вокруг стола и играют в кости. А еще они курят марихуану.

Эринии безоружен и один, но на его стороне вантаблэк, неожиданность и трезвость. Сняв Таурус с предохранителя, он быстро входит в помещение и всех троих застреливает, попав двоим в голову и одному четыре раза в шею и в грудь.

Они умерли, не успев даже схватиться за свое оружие.

Эринии перезаряжает магазин, пока осматривает остальную часть участка, в котором на самом деле ничего больше нет, помимо двух офисов, коридора, кладовки, задней двери и одной единственной камеры с решеткой. На полу камеры лежит мертвый пожилой мужчина со звездой, приколотой к груди. Восемь его пальцев пропало.

Божечки ты мой. Да эти гангстеры были очень непослушными.

Какая жалость, что они умерли без Епитимьи.

Эринии высовывает голову из-за входной двери, проверяя, нет ли кого на улице. Затем он выключает весь свет, за исключением одной единственной лампочки на столе, и встает у окна в виде силуэта в ожидании, пока не прибудет Том и его дружки.

56 глава

― Добро пожаловать в даунтаун Спунварда, Висконсин, ― сказал МакГлейд. ― Не проморгай, а то упустишь.

Том выглянул в окно. Он знал, что этот городишко маленький – его население пятьсот человек – и у него была лишь одна главная улица в середине леса. Все было темным. Ни у одного магазина или здания не был включен свет, за исключением одного.

К счастью, это было то здание, к которому они ехали. Полицейский участок. Хотя, судя по размеру, оно было меньше обычного участка и чуть больше маленького офиса.

План, который они обсуждали ранее, состоял в том, чтобы войти, проинформировать авторитета, который там на данный момент, о ситуации с Жаклин Дениелс, а затем собрать копов в убежище МакГлейда, в случае, если Т-Гвоздь и его банда уже появились.

― Местные жители могут предоставить больше рабочей силы, оружия и необходимое одобрение, ― заявил Том. ― Если все пойдет плохо, то у нас по шею будет дерьма от СМИ и местной политики. Мы очень далеки от их юрисдикции, а Гарри вообще даже не коп. Сделаем что-то не так, и уже не отделаемся легким испугом, а будем мотать тюремный срок.

― Я голосую против тюремного срока, ― согласился Гарри. Я слишком хорош для тюрьмы. Пожизненное вымотает меня как пачку сигарет.

МакГлейд подъехал к участку и припарковался.

― Давайте по-быстрому, ― сказал Герб. ― Забегаем, рассказываем тому, кто там сейчас, что произошло и забираем Джек. Как далеко твое место, Гарри?

― Больше десяти миль отсюда.

― Просто выпусти меня, ― сказал Том. ― Я поговорю с ними.

― Мы все можем пойти.

― Мы не знаем, сколько времени это займет. Вам нужно найти Джек.

Плюс, подумал Том, если у них есть стационарный телефон, то я снова хочу попытаться позвонить Джоан.

― Уверен? ― Герб нахмурился. ― Что, если тут вообще никого нет?

― Я вижу людей в окне. Дома кто-то есть. Ты взял карту, МакГлейд?

Их GPS перестал работать в то же время, когда пропала связь.

― Ага. В старом добром бардачке.

Гарри открыл бардачок и нашел карту среди закусок, затем он потратил тридцать секунд, чтобы найти свое убежище и обвести его ручкой, прежде чем передать ее Тому. Это была одна из тех туристических карт, в которой были перечислены все магазины, заправки и мотели. Здесь их было не так много.

Том решил оставить свою сумку в машине, думая, что он еще вернется. Они пожали с Гербом руки. ― Будьте осторожны. Я буду прямо за вами, ребята. Если шериф меня не подвезет, то я украду его патрульную машину.

― Удачи, ― сказал Герб.

― Кому нужно удача, когда у меня врожденное очарование? ― спросил Том.

― У Неда Битти тоже было природное очарование, ― сказал Гарри. ― В Избавлении ничего хорошо с ним не вышло.

Том открыл заднюю дверь, а затем улыбнулся. ― Эти копы как мы. Что плохого может случиться?

57 глава

Кендал замотала головой, пытаясь стрясти пауков со своей головы. Первый час был самым худшим во всей ее жизни, а еще она начала бредить.

Но когда у нее закончился адреналин, ее паника ушла. А укусы, хоть и болезненные, были не хуже пчелиных.

― Кендал? ― сказала она. ― Ты как?

Кендал не ответила. Очевидно, она была в шоке.

Джоан ждала Эринии, чтобы уйти. За последние несколько часов, пытаясь выдуть пауков из своих ноздрей, она продумывала план побега. Это было рискованно, но лучше попытаться, чем ждать смертельной пытки.

Как ни странно, но в плане участвовали пауки, которые так сильно ее пугали.

Или точнее их аквариум.

Джоан наклонилась, вытянув подбородок и просунув лицо в резервуар, притягивая его ближе. Пауки не любили, когда их среда обитания передвигалась, и несколько дюжин из них быстро забегали по боковому стеклу, облепив ее.

Джоан удалось перевернуть резервуар на сторону. Она держала свою голову внутри, пока ее нос не был весь в пауках, а ее затылок не коснулся противоположного конца. Затем, в одно мгновение, Джоан повернула свою шею и приняла сидячую позицию, подкинув весь аквариум в воздух.

Но вместо того, чтобы приземлиться возле нее, резервуар полетел в направлении Кендал.

Как и ожидалось, аквариум сломался. На достаточно большие осколки, которыми можно разрезать скотч.

Но все осколки слишком далеки от Джоан, чтобы дотянуться.

Она плюхнулась на бок, натянув скотч, пока ее лодыжки не зацепились за половину железного U-образного болта.

Самый ближайший кусок все еще был в половине метра от нее. И она никак не могла схватить его.

Но Кендал могла.

― Кендал, послушай меня. Рядом с тобой осколок. Ты можешь взять его, чтобы отрезать скотч и освободиться.

Кендал продолжала безучастно смотреть в пустоту.

― Черт возьми, Кендал! Послушай меня! Мы можем выбраться отсюда!

Кендал не ответила.

― КЕНДАЛ! ― громко закричала Джоан, как никогда раньше в своей жизни. Она плакала за себя, за свою жизнь и жизнь, которую она еще не прожила. Она плакала за мир, за всех людей, которые страдали и умирали, только потому, что Эринии продолжал быть на свободе. Но больше всего она плакала за Тома, которому она сделала очень больно, и которого ей нужно было снова увидеть, потому что ее ответ был да, да, ЧЕРТ ВОЗЬМИ ДА, она была чертовски уверена, что выйдет за него замуж.

Кендал даже не моргала. Она была где-то очень далеко.

58 глава

Том выходит из Виннебаго.

Теперь он сам по себе.

Затем дом на колесах уезжает.

Эринии улыбается, его руки сжимают 9мм.

Это невероятно прекрасно.

Он уже может представить выражение лицо Джоан, когда будет держать оторванную голову Тома.

Том открыл дверь в полицейский участок – пахло кровью – он тут же упал на колени и выронил свой Глок так, что пули полетели в воздух, туда, где он стоял всего минуту назад.

Он позволил гравитации уложить его на бок, а сам поднял оружие, уткнувшись плечом о пол. Он прицепился на увиденную вспышку выстрела и шесть раз спустил крючок.

Одна пуля пробила настольную лампу, и офис погрузился во тьму.

Том быстро поднялся на ноги и понес свою задницу подальше из офиса, обратно на главную улицу. Выстрел оглушил его, но он все еще чувствовал пульс в своих ушах, который звучал как барабанное соло Томми Ли.

Присев, он прижался спиной о дверной косяк и стал ждать, пока стрелок не выйдет.

Острая боль.

Эринии не знает, на столько серьезна рана, но он чувствует стекающую по руке кровь.

Он подстрелил меня. Этот ублюдок подстрелил меня.

Все так быстро произошло, а затем Эринии оказался на полу во тьме, истекая кровью и без понятия, что делать дальше.

Надо сматываться отсюда.

Он перебрасывает лямку сумки через шею и ползет на трех конечностях в темноте по коридору, насколько он может помнить, направляясь к черному входу. Он выводит в переулок, где Эринии ждет, пытаясь услышать что-то, помимо звона в голове и надеясь, что Том шел за ним.

Прошла минута.

Том стоял на месте, решив дождаться этого сукиного сына.

Том не показывается.

Эринии осмеливается исследовать рану на плече. На его трицепсе остался след от пули, такой глубокий, что он мог его почувствовать.

Он злится из-за возрастающей боли.

Роясь в своей сумке, он находит аптечку и открывает зубами пакетик селокса. Он высыпает порошок на рану, останавливая кровотечение.

Речь уже не о том, как просто убить Тома.

Эринии хочет сделать ему больно.

Он хочет наказать его.

Он хочет причинить ему такую боль, какую еще никто никогда не испытывал.

Он хочет, чтобы Том смотрел, как он разделывает Джоан тесаком, и чтобы он не смог отвести взгляд, поскольку его веки будут отрезаны.

Он хочет выдрать зубы Тома, сломать ему пальцы на руках и ногах, сломать руки и ноги, обжечь каждый кусочек его тела паяльником.

Но как ему поймать его?

Том – коп. Он больше натренирован, чем Эринии. И он уже показал, что является лучшим в стрельбе.

Эринии смотрит на свою сумку, в поисках вдохновения, и замечает телефон Джоан. Он взял его в руки.

Нет 4G сервиса.

Но у ее телефона есть собственный вай-фай хот-спот.

Прошла еще одна минута.

Стреляющий не появился.

Том решил не испытывать судьбу и побежал, не быстро, на главную улицу. Если банда уже забрала местных копов, то скоро они придут и за Джек.

Если они уже этого не сделали.

Тому нужно было найти автомобиль, чтобы добраться до Гарри и Герба и предупредить их, прежде чем…

В его кармане завибрировал телефон. Вернулась телефонная связь?

Том остановился и присел, щурясь в экран.

Нет, это не телефонная связь, это его вай-фай активировался, а потом Том уже читал сообщение. От Джоан.

я у сниппера

Сначала, мозг Тома отказывался понимать, что он только что прочитал.

в спунварде в темном фургоне на главной улице

Они была здесь? Сниппер схватил ее? И они были в Спунварде?

Том проверил сигнал вай-фая и увидел, что телефон автоматически подключился к хот-споту Джоан.

Это означало, по мнению всезнайки сержанта Герба Бенедикта, что она была в радиусе тридцати метров.

что ты видишь Напечатал Том, настолько быстро, насколько позволяли его пальцы.

Он затаил дыхание, в ожидании ответа.

рыболовный магазин

Рыболовный магазин? Том не помнил, чтобы видел рыболовный магазин.

Где черт возьми этот рыболовный магазин? Почему я не обратил внимания на…

Секундочку. Карта Гарри.

Том вытащил ее из кармана, используя для освещения свой телефон.

Спунвардский рыболовный магазин был в квартале от полицейского участка, в другом направлении.

Том не раздумывал. Он побежал.

Когда он увидел фургон, припаркованный на улице вдалеке, то побежал еще быстрее.

Кендал моргнула.

Не всегда легко возвращаться из безопасного места. Но она вернулась, постепенно.

Сначала к ней пришел слух. Кто-то кричал на нее.

Затем зрение. Кричала женщина. Женщина, привязанная скотчем.

Затем осознание.

Я в фургоне.

У психа.

Женщину звали Джоан, и она что-то кричала.

― Осколок! Возьми осколок!

Осколок? Что это вообще значит?

Затем задняя дверь фургона открылась и Кендал повернулась взглянуть на незнакомца, стоящего там.

― Том! ― закричала Джоан.

Затем случилось два выстрела и мужчина упал на спину.

Том не увидел Эринии, скрывавшегося под фургоном. Он даже не остановился, чтобы взглянуть.

Любовь слепа.

Эринии ждал, когда он подбежит, откроет дверь и увидит женщину, которую любит.

А затем он прострелил каждую ногу Тома.

Том упал, точно марионетка с отрезанными ниточками, его ноги его больше не держали. Ему удалось удержать пистолет, но никого не было, в кого надо было бы стрелять. На секунду, он задержал взгляд на Джоан, сидящей на полу в задней части фургона, ее руки за спиной, а ноги замотаны скотчем.

― Он одет во все черное!

Том быстро огляделся во всех направлениях. Налево, направо, за спину, под фургон.

Он никого нигде не увидел.

К нему пришла боль. Как будто его кувалдой ударили по голеням.

Том изменился в лице, закричав.

Затем к его затылку прижался пистолет.

― Если хоть задышишь, я убью тебя. Положи пушку на землю.

Том снова взглянул на Джоан. Он пытался сказать ей взглядом, что он не собирался вот так сдаваться. Что он предпримет какой-нибудь ход, даже если он будет последним.

Джоан сказала. ― Я люблю тебя.

А затем Тома так сильно ударили рукояткой пистолета, что весь мир пошел боком, а затем погас.

59 глава

Когда Том упал на землю, Эринии отводит свой пистолет, а затем спешит за своей сумкой, которая осталась рядом с рыболовным магазином. Он кладет свой Таурус внутрь, смачивает маску эфиром и прижимает ее к лицу Тома, до тех пор, пока не убеждается, что коп в отключке.

Затем он переключает свое внимание на фургон.

Аквариум разбит.

Вместо того, чтобы избить этих сучек до смерти, он каждой прикладывает эфир. Джоан пытается задержать дыхание, из-за чего он бьет ее в живот, чтобы она вдохнула.

Затем ему нужно взять себя в руки. Передохнуть.

Его рука перестала кровоточить. Он смотрит на свою рану, включил лампу приборной панели.

Отвратительно. Возможно, ему нужно зашить ее. Против инфекции он принимает местный анестетик и немного Тайленола 3.

Приняв лекарство, Эринии обдумывает следующий шаг. Он устал. Очень устал. Так просто делать ошибки, когда ты измотан. Самое разумное - это связать Тома, уехать в какое-нибудь безопасное место и поспать. Страдание может начаться утром, после того, как Эринии отдохнет.

Он снова посыпал порошок для свертываемости крови на ноги Тома. Раны не так уж и плохи, но будет печально, если Том истечет кровью после всех приложенных усилий.

Не так-то просто затащить Тома в фургон. Он здоровый парень, проблематично его волочить, а поднять так вообще невозможно.

Затем начинает действовать кодеин, давая силу обоим рукам Эринии. С помощью ложки он растирает четыре таблетки метилфенидата и снюхивает их, а затем выпивает целый литр воды. Во время ожидания, пока таблетки окажут свое чудотворное вещество, он стирает вантаблэк, а затем чистит фургон, выметая осколки от аквариума своей старой футболкой прямо на улицу. Большинство из пауков-бродяг исчезли, убежали в ночь. Но он был рад увидеть, что несколько из них задержались.

Амфетамины ускоряют его метаболизм, и Эринии становится легче затащить Тома внутрь автомобиля. Он заматывает скотчем руки за его спиной, а его ноги к полу фургона так, что он лежит плашмя.

Они все останутся на месте до завтра.

Но Эринии не хочет дожидаться завтра. Он на адреналине, не чувствует боли и готов дать Епитимью.

Поэтому он натягивает насколько латексных перчаток, дает каждому вдохнуть нюхательной соли, а затем начинается шоу.

― Ты очнулся, Том? ― он дает сильную пощечину мужчине, после которой Том начинает быстро моргать.

― Джоан? А ты? Ты же не хочешь это пропустить.

Джоан простреливает его своим взглядом.

― А как на счет тебя, Кендал? Готова искупить свои грехи?

У Кендал снова этот безжизненный взгляд. Но он знает много способов, как привлечь внимание человека.

― Перво-наперво. Том, ранее ты мне давал обещание. Помнишь? Ты сказал мне, что кастрируешь себя. А затем ты не сдержал свое слово, Том. Поэтому я помогу тебе его сдержать.

Эринии расстегивает ширинку Тома.

Затем он замирает.

Это неправильно. Это совсем неправильно.

Я не должен этого делать.

Это не моя работа.

Эринии отходит от Тома, а затем подходит к аптечке и находит бутылек спиронолактона.

Эта работа принадлежит моей лучшей половине.

Он колет себе дозу в бедро.

― Это не так же, как Джекил и Хайд, ― говорит он своей группе пленников, когда он стягивает с себя верх комбинезона. ― Я не трансформируюсь. У женщин есть тестостерон. У мужчин эстроген. Эри пропорции обеспечивают нам, как правило, мужественные или женские черты.

Он опускает взгляд на свою грудь, затем щипает свои соски. ― Я однажды получил с гормонами второй размер. Но потерял свою бороду. Поэтому сейчас я постоянно меняюсь, по настроению.

Эринии идет к своей спортивной сумке и достает свои подкладки. Они уже вставлены в лифчик, и они вместе выглядят и чувствуются очень даже настоящими.

― Я не был рожден с гендерной идентичностью. Я не выбирал быть трансом. Мой отец сделал этот выбор за меня, когда мне было пять.

Она снимает с себя обувь, а затем стягивает остальную часть комбинезона и боксерские трусы, выявляя…

― Ничего, ― говорит Эринии, трогая рубцовую ткань между ног. ― Лишь дырка, чтобы справлять нужду.

Грешники молчали. Все, что можно было услышать, это снующих пауков, но Эринии знает, что, возможно, это всего лишь ей видится из-за стимуляторов, которые она нюхала. Спасибо тебе, риталин. Амфетамин также сделал ее болтливой, но с этим все нормально.

Ее даже не волнует, что разговор односторонний. Эринии чувствует себя так, словно может трепать языком всю ночь.

― Прости, ― наконец-то говорит Том.

― Не за что извиняться. Очень скоро ты увидишь, каково это быть мной. Ну, не совсем. Я никогда не проходила через половое созревание, как ты. Или как те дамочки. Я достиг половой зрелости благодаря наркотикам, заказанным через интернет. Когда моя мать ушла… постойте-ка… я забегаю вперед.

Эринии роется в сумке, находит несколько розовых трусиков и свой тесак. Она кладет нож рядом и натягивает на себя нижнее белье.

― В общем, когда я была маленькой, ― продолжает она. ― Я думала, что моя мать ушла. Мой отец рассказывал меня истории о том, каким плохим человеком она была. Он рассказывал мне, что она забрала – оглядываясь в прошлое, это довольно таки забавно, но была маленькой, поэтому не понимала – что она забрала мой пенис с собой. Папа растил меня как девочку. Он называл меня его маленькой Кендол (Кукла – прим. переводчика).

Эринии бросает взгляд на Кендал. ― Понимаешь? У парня барби нет причиндалов. Там гладко. Поэтому я стала Кендал, папиной маленькой девочкой. Он оказал мне услугу, правда. Мужчины начинают войны. Мужчины насилуют. Мужчины уничтожают все, к чему прикасаются. Спасибо тебе, тестостерон, ― Кендал отдала честь. ― Папа избавил меня от всего этого. Он мой герой.

Кендал встает на колени рядом с Томом, затем вытаскивает его мужское достоинство.

― Или он был им. Пока я не узнала, что моя мама никогда не уходила. Он держал ее на цепях в подвале. По ночам я слышала ее крики. Он говорил мне, что там Эринии, наказывающая грешников.

Эринии смеется.

― Конечно же, он врал. Это не была Эринии. Это была моя мать. Я поймала его поздно ночью, закапывающего ее во дворе, после того, как она умерла. Я едва узнала ее. Папа держал ее там несколько лет. Отрезал все ее пальцы на руках и ногах. Ее язык. Ее нос. Много порол ее.

Эринии вытягивает свою руку, смотря на нее.

― А вы знаете, что он даже носил с собой один ее палец? Но затем этот глупый сукин сын уронил его. Тем не менее, когда я увидела его с лопатой и моей мертвой матерью, он стал утверждать, что Эринии не была монстром. Эринии была богиней мести, которая наказывает грешников. Вообще-то это хорошо. Грешникам дают Епитимью через страдания, так очищаются их души. Но он был говнюком. Он не был Эриниями.

Эринии смеется. ― Я Эринии.

Затем она крепко схватывает Тома и заносит тесак под его яйца.

60 глава

Кендал особо не обращала внимания на напыщенную речь психопата.

Она была занята отпиливанием скотча куском стекла, который она успела схватить, прежде чем Эринии вымела все из фургона.

А затем, внезапно, она сделала это. Ее руки были свободны.

Теперь ей надо была схватить пистолет. Эринии положила его в сумку, которая всего в нескольких шагах от нее.

Кендал боялась. Но ее страх не был так силен, как ее решимость.

С нее хватит.

Она устала быть жертвой.

Она устала быть беспомощной.

Она устала быть просто вещью, вместо того, чтобы быть человеком.

Когда Эринии занялась Томом, Кендал начала действовать.

Одним плавным движением она наклонилась вперед, залезла в сумку и вытащила пистолет.

У Эринии расширились глаза.

Кендал навела оружие на нее и сжала спусковой крючок.

Ничего не произошло.

Эринии начала смеяться.

― Ты глупая маленькая девочка. Никогда раньше не держала пистолет, да?

Ее отец многому учил Кендал. И некоторые из его учений были ужасны. Он учил тому, что маленькие девочки не должны знать.

Но не все, чему он ее учил, было ужасным.

И это больше всего не укладывалось в голове Кендал; то, что ее отец не был конченым монстром. Он насиловал Кендал. Но также он делал все те вещи, что делали все отцы. Он научил ее, как завязывать шнурки. Читать. Ездить на велосипеде.

Как стрелять из полуавтоматического пистолета.

Эринии кинулась.

Кендал сняла с предохранителя и дважды выстрелила этой чокнутой сволочи в лицо.

Эринии упала.

Кусочки черепа, которые отбросило в воздух, упали секундой позже.

Кендал не нравилось число два. Она предпочитает все делать по три.

Но каким-то образом, по непонятной причине, она могла дать отпор самой себе и не стрелять снова в Эринии.

В этом не было нужды.

Ни один человек, будь то мужчина или женщина или кто-то еще по гендерной идентичности, не мог быть мертвее, чем это.

61 глава

Как только Кендал освободила ее, Джоан бросилась к Тому, взяла его лицо в свои руки и поцеловала его.

― Я согласна, ― сказала она, едва отстранившись от его рта. ― Согласна, согласна, согласна…

Эпилог

Наркотики перестали действовать.

Боль вернулась.

Но Уолтеру Сиссику не привыкать к боли. Он страдал больше, чем кто-либо другой.

И это очистило его душу.

Он оглядывает свою палату, а затем смотрит в открытый дверной проход, ведущий в коридор.

Там нет копов с тех пор, как один спросил его о Деннисе.

Это забавно. Очень забавно.

Эти тупые свиньи ничего не подозревают. Вообще ничего.

Его сын/дочь рассказал ему о людях, которым он дал Епитимью. Мужчина и женщина. Она/он поведал ему все детали. Включая шлюх из женской общаги, которую Уолтер видел по CNN, и о педофилах, которых он кастрировал, Деннис наказал всего лишь сорок грешников.

Такая маленькая цифра. Правда, мальчик/девочка был еще юн. Но ей/ему не хватало дисциплины. Всегда не хватало. Даже когда она/он достаточно вырос, чтобы накачать Уолтера, пока он спал, и приковать цепями в подвале, она/он все еще проявлял слабость.

Сорок – это маленькое число.

Уолтер Сиссик дал Епитимью около девяносто грешникам.

И ни один коп ничего не пронюхал. Никаких подозрений не было выдвинуто в его сторону. Даже когда он уронил тот палец на улице и сообщил о пропаже жены. Полиция сочувствовала, но не совала нос.

Сиссик сидит. Голова идет кругом. От боли. От медикаментов. От возможности.

Он снова будет здоровым. Скоро.

Здоровым и готовым к наказанию грешников.

Ибо он Эринии. И он должен всех их наказать.

Перевод Эмили Браун.

Редактор: Вадим Казанский.

Адаптированная обложка: Роман Коточигов