Вечно

Глава 46

Раскрывшаяся с громким хлопком подушка безопасности заглушила крики Хейвен, которой удалось остаться на сиденье только лишь благодаря пристегнутому ремню безопасности. Ударившись о подушку, она ощутила острую нехватку кислорода, не проходившую до тех пор, пока подушка не начала сдуваться. Ощущая невероятное жжение в легких, она развернулась к водительскому сиденью. Кармина откинуло вперед, подушка безопасности, раскрывшаяся на его месте, была забрызгана кровью.

– Кармин! – закричала Хейвен, поспешно отстегивая ремень безопасности. Бросившись к нему, она попыталась отыскать хоть какие-нибудь признаки жизни. Она вскрикнула, заметив, что Кармин сделал судорожный вдох.

Он был жив. Надежда еще не умерла.

Хейвен вздрогнула, услышав хлопнувшую дверцу машины. Оглянувшись, она увидела черный седан, припаркованный на обочине. С ужасом осматриваясь по сторонам, она заметила четырех мужчин, лица которых были скрыты черными масками.

Все вокруг происходило словно в тумане, паника Хейвен была настолько сильна, что приближение преследователей лишило ее всяческого самоконтроля. Ей моментально пришла в голову мысль о побеге, однако она не хотела оставлять Кармина одного. Она ни за что не смогла бы бросить его – особенно теперь, когда он не мог защитить себя.

– Кармин, ты нужен мне! Пожалуйста!

Паника Хейвен усилилась в стократ, когда неизвестные мужчины приблизились к их машине. Слыша их приглушенные голоса, она осмотрелась по сторонам и заметила пистолет Кармина. Замешкавшись на долю секунды и чувствуя, как отчаянно колотится ее сердце, она все же взяла оружие дрожащими руками.

Хейвен рефлекторно нажала на курок, когда с водительской стороны показался чей-то силуэт. В замкнутом пространстве звук выстрела был подобен взрыву, и, вскрикнув, Хейвен сильнее сжала в руках пистолет, дабы оружие не выскользнуло из ее хватки. Пробив стекло со стороны водителя, пуля вылетела на улицу, задев попутно лицо одного из преследователей. Схватившись за щеку, он обернулся в тот же самый момент, когда стоявший в нескольких футах от него мужчина рухнул на землю. Хейвен ошарашенно наблюдала за происходящим, пребывая в шоке от того, что она выстрелила в человека.

Когда первый мужчина сорвал с себя маску и вновь развернулся к машине, Хейвен вскрикнула, узнав в нем Нунцио. Достав свой пистолет, он просунул руку в окно и схватил Кармина за волосы. Запрокинув его голову назад, Нунцио прижал пистолет к его виску. Одновременно с его движением позади Хейвен растворилась дверца, и она услышала щелчок пистолета, который прижали к ее затылку.

– Брось чертов пистолет, – сказал с сильным акцентом стоявший позади нее мужчина.

Она опустила пистолет. Схватив Хейвен за руку, мужчина выволок ее из машины. Швырнув ее на землю, он поднял пистолет, проверяя его в то время как Нунцио ударил голову Кармина о руль.

– Пожалуйста, – закричала она, чувствуя подступающую тошноту. – Пожалуйста, не бейте его!

– Заткнись, – ответил Нунцио, когда мужчина протянул ему пистолет Кармина. – Твой парень научил тебя управляться с оружием?

Хейвен промолчала, не сводя взгляда с Нунцио. Его помощник, теряя терпение, вновь навел свой пистолет на Хейвен.

– Отвечай.

– Да!

Нунцио покачал головой.

– Никогда не понимал, что Сал в нем нашел. Principe della Mafia, будущее организации. У него мозгов на это не хватит.

Продолжая смотреть на Хейвен, он убрал пистолет Кармина в свое пальто. Между ними воцарилась жуткая тишина.

– Подними ее. У нас мало времени.

Рывком подняв Хейвен на ноги, мужчина потащил ее в сторону седана. Тяжело дыша, она отчаянно пыталась найти возможность сбежать.

– А с ним что делать? – спросил третий мужчина, смотря на своего пособника. В его голосе так же слышался явный акцент.

– Оставь его здесь, – ответил Нунцио. – Я бы все равно его убил.

– Как быть с парнем? С ДеМарко?

Хейвен показалось, что ее сердце моментально замерло, обрушившаяся на нее боль охватила каждую клеточку ее тела. Крича, она попыталась вырваться, несмотря на то, что от страха у нее подкашивались колени. Вырвавшись, она рухнула на землю, продолжая рыдать.

– Пожалуйста, не убивайте его!

– Подними ее, – приказал Нунцио.

– Пожалуйста! Я поеду с вами! Я не стану сопротивляться! Только не трогайте его!

Отчаяние окончательно поглотило Хейвен, когда один из мужчин поднял свой пистолет и прицелился в Кармина. Из самой глубины души Хейвен вырвался настолько громкий и оглушительный крик, что у нее самой зазвенело в ушах. Стоявшие перед ней мужчины отшатнулись, услышав ее крик. Ощутив сильный удар по затылку, Хейвен замолчала.

– Заткнись к чертовой матери, – сказал мужчина с сильным акцентом, вновь ударив ее. От силы удара Хейвен полетела на землю.

– Прощу вас! – вновь закричала она, преодолевая боль, и не заботясь о том, что случится с ней самой – главное, чтобы они оставили Кармина в покое. Он был жив, и она не могла допустить того, чтобы его не стало. – Я сделаю все, что нужно! Не стреляйте в него!

Один из мужчин ударил ее по ребрам, и она вскрикнула, пытаясь отдышаться.

– Достаточно, – сказал Нунцио. – Она нужна нам в целости и сохранности. Оставим ДеМарко здесь, пока у меня голова от нее не разболелась.

Когда мужчина опустил пистолет, Нунцио поднял Хейвен на ноги, изучая ее настолько пристально, что по ее коже побежали мурашки. Притянув ее к себе, он склонился к ее лицу, проводя носом по ее щеке. Хейвен ощущала запах крови, следы которой он оставлял на ее коже.

– Он все равно скоро умрет.

Хейвен задержала дыхание, борясь с отвращением, и вновь упала на землю, когда Нунцио отпустил ее.

– Посади ее в машину, – сказал он, отходя. Схватив Хейвен за талию, мужчина потащил ее в сторону дороги. Она с трудом смогла различить в машине тело Кармина, повисшего на руле. Смотря на него, она лишилась остатков решимости. Она начала громко звать его по имени, отчаянно надеясь на то, что он услышит ее и очнется.

Мужчина прикрыл ей ладонью рот, дабы заглушить ее крики, и, запаниковав, она укусила его за руку. Прокусив его ладонь, она ощутила омерзительной вкус крови, хлынувшей ей в рот. Отшатнувшись, он слегка ослабил хватку, но этого было достаточно для того, чтобы Хейвен смогла вырваться. Выплюнув кровь, она бросилась к машине, однако ее вновь схватили, когда она добралась до водительского сиденья.

– Мне казалось, что ты обещала хорошо себя вести? – спросил Нунцио, вновь потянув ее в сторону черного седана и затолкав на заднее сиденье. Как только все заняли свои места, машина моментально тронулась с места.

Достав небольшую коробочку, Нунцио открыл ее и достал шприц с прозрачной жидкостью.

– Не верится, что мне приходится это делать.

Хейвен покачала головой.

– Клянусь, я больше не стану сопротивляться.

– Думаешь, я поверю тебе? После того, что ты выкинула? – он рассмеялся. – Может быть немного больно.

Хейвен вскрикнула, когда он схватил ее за горло. Борясь изо всех сил, она била его кулаками, пытаясь выбить шприц из его рук. Воткнув иглу ей в бедро, он еще несколько мгновений крепко держал ее, после чего Хейвен начала слабеть, теряя сознание.

* * *

– Кармин?

До ушей Кармина донеслись звуки его собственного имени, но голос был очень приглушенным и, казалось, звучал где-то далеко. Однако он показался ему знакомым, поэтому Кармин изо всех сил попытался прислушаться.

– Кармин, открой глаза.

Его окружала странная, погруженная в дымку, чернота, словно он ушел под воду или попал в густой туман.

– Давай же, – продолжил голос, звучавший уже четче. Кармин узнал голос отца и попытался ответить, однако ему, казалось, попросту не удавалось сложить звуки в слова. Из груди вырывались только лишь удушливые стоны.

– Очнись, сын, – сказал Винсент. – Это важно.

С трудом открыв глаза, Кармин поморщился от того, как сильно у него болела голова. Он застонал, попытавшись сдвинуться с места. С каждой попыткой боль, пронизывающая все его тело, становилась все сильнее и сильнее. Он практически ничего не видел, все вокруг было размыто.

– Ты напугал меня, – сказал Винсент.

Кармин протер глаза. Он по-прежнему находился в машине, передняя часть которой застряла среди деревьев. Из-под капота валил дым, поэтому он понял, что с момента столкновения не могло пройти много времени. Увидев отца, стоявшего возле машины с водительской стороны, он попытался выбраться на улицу, однако Винсент остановил его.

– У тебя могут быть травмы, поэтому тебе лучше не двигаться.

– Со мной все в порядке, – ответил Кармин, не зная, было ли это на самом деле так или нет. Выбравшись с водительского сиденья, он схватился за машину для того, чтобы сохранить равновесие. Ноги отказывали ему. Потребовалось несколько секунд для того, чтобы его мысли прояснились, и он осмотрелся по сторонам в поисках Хейвен. Моментально ощутив тошноту, он склонился над землей, опустошая желудок.

– У тебя серьезное сотрясение мозга, – сказал Винсент. – Вероятно, сломаны несколько ребер. Похоже, у тебя перелом носа и…

– Хватит, блять, ставить мне диагнозы, – перебил его Кармин. – Где Хейвен?

– Я надеялся узнать это у тебя. Я увидел твою машину, возвращаясь домой.

Кармина охватила паника.

– Я… она была со мной. Мы были дома, и потом кто-то начал в нас стрелять. Пуля попала в Николаса.

– В Николаса? Где он?

– Думаю, он все еще у дома. Я не знаю. Мне пришлось оставить его и убраться оттуда к чертовой матери, – Кармин пытался совладать с чувством вины, не зная, что мучило его сильнее – угрызения совести или физическая боль. – Мы пытались оторваться, но нам на хвост села машина. Так мы и оказались здесь. Блять, точнее я оказался. Где она?

– Мы найдем ее, – сказал Винсент.

Смотря на отца, Кармин не мог избавиться от мысли о том, как ему удавалось оставаться настолько хладнокровным. Он замер, заметив в нескольких ярдах отца какую-то фигуру. У него отчаянно заколотилось сердце, когда он понял, что это был человек.

Обернувшись, Винсент проследил за взглядом своего сына.

– Джонни.

– Джонни? Что еще, блять, за Джонни?

– Мелкая сошка. Я даже не уверен в том, что его зовут Джонни. Он входит в уличную банду Джованни.

– И ты убил его? Одного из своих?

– Он еще жив, – ответил Винсент. – Он получил пулевое ранение в живот, но это может быть и не смертельно. Пуля не задела жизненно важные органы, но, я полагаю, она задела спинной мозг.

– Пулевое ранение? Я думал, ты стреляешь наверняка?

– Я не стрелял в него, – сказал Винсент, качая головой. – Я надеялся, что ты расскажешь мне о том, что с ним случилось.

– Ты нашел его здесь? – озадаченно посмотрев на отца, Кармин развернулся к машине. Дверь с пассажирской стороны была распахнута, ремень безопасности был отстегнут, поэтому Кармин был уверен в том, что Хейвен не могла слишком сильно пострадать при лобовом ударе. На пассажирской стороне не было никаких следов крови.

– Может, она решила позвать кого-нибудь на помощь, – предположил Кармин, роясь в машине. – Где мой пистолет?

Произнеся эти слова, он заметил в салоне гильзу от пули .45 калибра. Подняв ее, он вылез из машины, изучая гильзу. Винсент вздохнул.

– Я ожидал, что случится нечто подобное… еще до того, как я узнал об ее родстве с Салом. Даже после всего того, чего я лишился, я понимал, что спасти ее будет нелегко. Все они знали, какое это имело для меня значение. Я опасался того, что кто-нибудь похитит ее и использует в качестве рычага давления. Мне следовало бы догадаться, что это будет он, учитывая тот интерес, который он к ней проявил.

У Кармина подкосились колени.

– Нунцио?

Винсент кивнул.

– Мы ничего не слышали о нем уже несколько дней. Его вызвали на собрание, но он не явился. Именно по этой причине я собирался отправиться на эти выходные в Чикаго.

Кармин ощутил поднимающуюся в горле горечь. Мысль о том, что она находится рядом с Нунцио, вызывала у него отвращение. Он не мог даже представить, что Хейвен приходилось переносить.

– Я убью его, – сказал Кармин. – Он заплатит за причиненные ей страдания.

– Заплатит, – согласился Винсент. – Но сейчас нам необходимо сосредоточиться на ее поисках. Как только мы вернемся домой, я проверю ее чип. Возможно, мы сможем выследить их до того, как они покинут близлежащие территории.

Кармин побледнел. Теперь он был безоговорочно уверен в том, что его вновь стошнит.

– Думаю, это не сработает, – сказал он едва слышно. Перед отъездом в колледж Доминик изменил программное обеспечение, позволявшее отслеживать чип Хейвен.

Винсент прищурился.

– С чего бы это?

– Думаю, я облажался, – ответил Кармин.

* * *

Опустившийся на город вечер выдался неспокойным, разыгравшийся шторм, пришедший с запада, вспенивал воды озера Аврора. Стоя на пирсе в нескольких милях от дома семьи Барлоу, Винсент кутался в свое пальто в попытках укрыться от холодного ветра.

Он с легкостью мог вспомнить тот день, когда он впервые встретил Николаса. Это случилось теплым осенним днем на футбольном поле местной начальной школы. Кармину исполнилось десять лет, и Винсент впервые приехал на одну из его игр. В силу того, что он пытался сочетать работу в больнице с обязательствами перед la famiglia, у него практически не оставалось времени на детей.

Однако в тот день ему все же удалось уйти с работы пораньше. Примерно в середине игры смуглый, худощавый мальчик споткнулся и заработал себе порез на щеке. Рана была поверхностной, поэтому, достав из своей машины аптечку, Винсент избавил парнишку от визита в больницу.

– Спасибо, док, – поблагодарил мальчик. – О, я кое-что вспомнил. Что ответил доктор человеку-невидимке, когда тот попросил принять его?

– Не знаю. Что он ответил?

– К сожалению, сегодня я вас не увижу, – сказал он, рассмеявшись над своей шуткой. – Поняли? Сегодня не увижу. Он же человек-невидимка!

Винсент улыбнулся.

– Я понял.

Винсент успел обработать рану мальчика как раз к началу второго тайма.

– Папа! Ты приехал! – сказал подбежавший к ним Кармин.

Винсента охватило чувство вины.

– Да.

Широко улыбаясь, Кармин забросил руку на плечо мальчику.

– Это мой лучший друг – Николас.

Эти слова застали Винсента врасплох. Учителя Кармина в один голос сообщали ему о том, что его сын был настолько замкнутым и отстраненным, что можно было подумать, будто он и вовсе не посещал школу.

Раздавшийся звук пейджера Винсента в мгновение ока разрушил создавшуюся было приятную атмосферу. Появившийся в глазах Кармина блеск моментально исчез – ребенок, которого растил Винсент, привык к безмолвным отъездам и возвращениям отца.

Однако в тот момент, стоя на поле, Винсент понял, что надежда еще не была окончательно потеряна, поскольку у Кармина был друг. Человек, рядом с которым он мог быть самим собой – маленьким добродушным мальчиком, которого преследовали одному лишь ему видимые демоны.

После того, как между Николасом и Кармином произошла серьезная ссора, Винсент стал свидетелем того, как его сын все больше и больше выходил из-под контроля. Он начал склоняться к пути, от которого Винсент всеми силами желал удержать его подальше – от пути, который вел в Чикаго.

Но затем появилась она. Девушка, жизнь которой всегда находилась в руках других людей, научила парня, в распоряжении которого был целый мир, тому, что значит жить по-настоящему. Он больше не был одинок.

Однако у Николаса не было никого.

Винсент никогда не забывал шутку, которую он рассказал ему в их первую встречу, потому что Николас сам был похож на человека-невидимку. Он плыл по реке жизни, оставаясь для большинства людей невидимым. Но не для Винсента – он всегда замечал его, хотя был и не в силах исправить его положение.

Стоя на пирсе под покровом темноты, он сожалел о том, что не приложил достаточных усилий для того, чтобы помочь Николасу.

Винсент смотрел в воду, не сводя взгляда с того места, где несколько мгновений назад ушло на дно тело Николаса, и испытывал одно лишь только отвращение. Николас вырос у него на глазах, и теперь он отправлял его на дно точно так же, как и многих своих врагов. Его тело никогда не всплывет на поверхность, благодаря тяжелой цепи, обвитой вокруг его ног. Со временем его тело превратится в источник питания для подводных обитателей озера.

– Oggi uccidiamo, domani moriremo, – сказал Винсент, перекрестившись.

Сегодня убиваем, завтра – умираем.

Вернувшись к своей машине, скрытой среди деревьев, Винсент без оглядки покинул озеро Аврора. Он уже избавился ото всех признаков случившегося инцидента, промыв из шланга подъездную дорожку и выровняв гравий, однако теперь ему предстояло справиться с куда большими проблемами.

* * *

Вернувшись домой, Винсент прошел в кабинет под лестницей и, сделав несколько глубоких вдохов, спустился в подвал. Благодаря тому, что ящики были переставлены и больше не преграждали путь, у него не возникло никаких проблем с продвижением. Дойдя до большого книжного шкафа, расположенного в задней части подвала, Винсент открыл металлическую панель. Отодвинув заслонку, за которой скрывалась небольшая кнопочная панель, он ввел код 62373.

Услышав громкий щелчок, он закрыл заслонку, а за ней и металлическую панель, наблюдая за тем, как книжная полка, выполнявшая роль двери, отъехала на несколько дюймов. Дверь вела в убежище или, как называл это помещение его младший сын, в «подземелье». Убежище представляло собой комнату размерами двенадцать футов в ширину и пятнадцать в высоту со стенами из армированной стали и пуленепробиваемого кевлара.

Людей, бывавших в этом помещении, можно было сосчитать по пальцам. Практически никто не покидал еще это убежище живым.

Флуоресцентные лампы осветили небольшое помещение, когда Винсент нажал на выключатель. Прищурившись, он прикрыл глаза рукой, защищая их от яркого света. Из угла комнаты раздались стоны, исходившие от прикованного к столу Джонни.

– Добрый вечер, – сказал Винсент равнодушно.

– Винсент, – отозвался Джонни едва слышно. – Помоги мне.

– Сперва тебе придется помочь мне.

– Мне не пошевелиться. Я не чувствую ног, Винсент.

– Я знаю. Пуля задела спинной мозг.

– Что? Пуля? Я парализован! Боже, мои ноги!

Винсент вздохнул, начиная испытывать раздражение.

– Возьми себя в руки.

– Что случилось? – спросил Джонни, изо всех сил пытаясь сдвинуться с места. – Блять, мои ноги!

– Что случилось? – переспросил Винсент. – Мне позвонили и сообщили о том, что кто-то наведался ко мне домой. Вернувшись для того, чтобы разобраться в происходящем, я обнаруживаю, что мой сын находится без сознания, его девушка пропала, ни в чем не повинный ребенок мертв, а ты – получил пулю. И тебя я нашел именно там, где кто-то посмел напасть на мою семью. Поэтому я рассчитываю на то, что ты ответишь мне на вопрос о том, что же случилось.

– Я, гм, я не знаю…

– Так ты не знаешь?

– В меня выстрелили. Я не знаю, кто и как это произошло…

– Зато я знаю, – ответил Винсент, облокотившись на стол и скрестив на груди руки. – Единственное, что мне нужно знать – причина происходящего. Тебе придется рассказать мне о том, что ты забыл в Северной Каролине и как ты вообще оказался в этом задействован. Я понимаю, что влечет за собой подобная жизнь. Все мы попадаем в такие ситуации, которые выходят из-под контроля, но еще не поздно все исправить. Просто скажи мне, что ему нужно от девушки.

– Я не могу!

Винсент ощущал исходившую от Джонни панику, поэтому старался сохранять спокойное выражение лица, дабы не пугать его еще больше.

– Можешь. Я знаю, какую боль ты, вероятно, испытываешь. Необходимо промыть рану до того, как в нее попадет инфекция. Только я смогу тебе сейчас помочь.

– Я не могу тебе ничего рассказать, – ответил Джонни. – Я ничего не знаю.

– Ложь, – сказал Винсент. – Ты не стал бы в этом участвовать, если бы не знал, что именно тебе предстоит сделать. Куда он увез девушку?

– Ты должен поверить мне, Винсент. Я не могу тебе сказать!

– Достаточно, – оборвал его Винсент. – Тебе есть что рассказать, ты попросту не желаешь этого делать! В этом и состоит разница, которая может стоить тебе жизни.

– Прощу тебя!

Винсент покачал головой.

– Не смей умолять! Подобное неприемлемо. Будь мужчиной и ответь на мои вопросы.

– Ты должен понять…

– Нет, понять должен ты. Они забрали у меня нечто важное, и я не успокоюсь до тех пор, пока не найду ее. Если ты желаешь обрести хотя бы призрачный шанс на то, что тебе удастся покинуть эту комнату живым, то ты должен рассказать мне все, что знаешь.

– Они убьют меня, если я расскажу тебе.

– Если не расскажешь, то тебя убью я, – сказал Винсент. – И можешь не рассчитывать на милосердие. До тех пор, пока она будет находиться у них, ты будешь оставаться здесь, и я позабочусь о том, чтобы все это время твоя агония продолжалась.

* * *

Напряженность была настолько осязаемой, что ее можно было разрезать ножом. Кармин слышал эту фразу сотни раз, однако прочувствовать правдивость этих слов на себе он смог только лишь теперь, сидя в безукоризненно чистом салоне автомобиля и пытаясь сдержать тошноту, вызванную резким запахом свежей кожи. Запах был удушающим, а исходившая от сидевшего рядом с ним человека враждебность казалась и вовсе невыносимой.

К сотрясению мозга у Кармина добавилось сломанное ребро, разбитый нос и небольшое растяжение запястья. Сделав несколько звонков, Винсент связался с одним из своих коллег, который согласился осмотреть его сына без занесения информации об его травмах в какие бы то ни было журналы и карты. Несмотря на все заверения Кармина в том, что ему не требовался медицинский осмотр, Винсент потребовал от него того, чтобы он все же съездил к доктору. Когда Винсент ДеМарко чего-то требовал, ему не мог отказать даже Кармин, поэтому через несколько часов, когда в город прибыл Коррадо, они направились в больницу, оставив на попечение Винсента разрешение возникших проблем.

– Вы ведь не убьете этого доктора, да? – спросил Кармин, мысли которого путались от приличной дозы морфия. – Я знаю, что вы убили того доктора, поэтому просто интересуюсь.

Коррадо промолчал, оставляя Кармина в догадках.

– Думаю, не стоит этого делать, – продолжил он. – Ведь он всего лишь доктор.

– Кармин?

– А?

– Закрой рот.

Кармин решил, что ему и вправду лучше замолчать.

Дезориентировано осматриваясь по сторонам, он посмотрел на часы на приборной панели и заметил, что до полуночи оставалось всего лишь минут. Хейвен пропала двенадцать часов назад, но время продолжало идти своим чередом, словно утекавшие секунды не имели совершенно никакого значения.

Кармин вздохнул, напряженность стала еще ощутимее.

Когда они вернулись домой, Кармину показалось, что он, наконец, вновь может дышать. Он был более чем рад избавить себя от общества Коррадо. Дом казался пустующим, свет был выключен, однако Кармин понимал, что на самом деле он не пустовал. Несмотря на это, чего-то явно не хватало. Чего-то важного.

La mia bella ragazza... до тех пор, пока она не вернется, все будет казаться ему чужим.

Место, на котором погиб Николас, вновь приобрело привычный вид, не демонстрируя никаких признаков смерти или крови. Страдая от головокружения, Кармин слегка покачнулся. Неопределенность сводила его с ума. Мог ли Николас выжить?

Он и представить не мог, что скажет подобное, но он чертовски на это надеялся.

Кармин прошел в дом и задержался в фойе, заметив вышедшего из кабинета под лестницей отца. Зайдя вслед за Кармином, Коррадо запер входную дверь.

– Он заговорил?

Винсент покачал головой.

– Он ничего мне не рассказал.

Пройдя мимо Кармина и наградив Винсента пристальным взглядом, Коррадо прошел в кабинет. Не смотря на сына, Винсент что-то едва слышно пробормотал и покинул фойе.

Немного постояв возле кабинета и не зная, что именно ему следует делать, Кармин направился к лестнице. Дойдя до второго этажа, он услышал голос своего отца, который с кем-то разговаривал на повышенных тонах. Присев на ступеньку, Кармин опустил голову, услышав, что отец выкрикнул имя его брата.

Это была его вина. Он втянул в происходящее и Доминика.

Сидя на лестнице, Кармин начал покачиваться назад и вперед. Поднявшись на ноги, он начал мерить шагами коридор. Все это нисколько не помогало ему успокоиться, он, напротив, все больше и больше терял самообладание. Через некоторое время до него донеслись шаги поднимавшегося по лестнице Коррадо. Выйдя из своего кабинета, Винсент остановился в коридоре рядом с ним. Смотря на них, Кармин лишился остатков самоконтроля.

– Да что с вами, блять, такое? Чего ради вы тут встали? Неужели вы не можете ничего сделать? Хоть что-нибудь? Боже мой!

Не успев договорить, Кармин почувствовал, что его схватили за воротник. Коррадо швырнул его в стену, прижимая пистолет к его сломанному ребру. У Кармина перехватило дыхание.

– До тебя все никак не доходит? Кто-то из нас должен умереть, дабы ты понял, что мы не в игры здесь играем? Ты ставишь под удар наши жизни, и лично я не собираюсь подвергать себя еще большей опасности, чем уже есть! Я не посмотрю на то, чей ты сын.

Сердце Кармина заколотилось с удвоенной силой. Он нисколько не сомневался в том, что его дядя сможет его застрелить.

– Коррадо, – вмешался Винсент. – Отпусти его.

Отпустив Кармина, Коррадо развернулся к Винсенту, наводя свой пистолет на него. Кармин резко вдохнул, наблюдая за происходящим. Не шелохнувшись, Винсент смотрел в самое дуло пистолета Коррадо.

– Ты все глубже и глубже вгоняешь меня в могилу, Винсент, – сказал Коррадо, опуская пистолет.

– Я знаю.

Коррадо развернулся к Кармину.

– Твой рот нас всех погубит. Если ты не можешь закрыть его самостоятельно, то я сделаю это за тебя. Возможно, тебе не нравятся наши методы, но тебе придется смириться с тем, что нам виднее, чем тебе.

* * *

К тому времени, когда Кармин вернулся на третий этаж, за окнами уже светало. Открыв дверь спальни, он ощутил боль, сковавшую его грудь. Присев на край кровати, он схватил подушку, прижимая ее к груди и чувствуя наворачивающиеся на глаза слезы. Вдохнув аромат Хейвен, оставшийся на его подушке, он вконец лишился самообладания. Его совершенно не волновало, кто мог услышать его рыдания.

Свалившееся на него горе было настолько сильно, что он смог взять себя в руки только лишь к середине дня, когда к нему зашел отец.

– Мы улетаем в Чикаго, – сказал Винсент.

Отложив подушку в сторону, Кармин вытер слезы. Он поморщился, заметив, что его одежда была порвана и запачкана кровью.

– Мне нужно переодеться.

– Я бы предпочел, чтобы ты остался дома на тот случай, если она вернется.

Поднимаясь на ноги, Кармин горько рассмеялся.

– Она – не потерявшаяся собака. Она не сбежала со двора и не заплутала в лесу. Ее похитили!

– Я понимаю, но ты должен хорошенько это обдумать. Там опасно и…

– Я поеду, – перебил его Кармин. – Если ты не хочешь, чтобы я летел с вами, то я не полечу, но я куплю билет на следующий рейс, нравится тебе это или нет.

– Ладно, только будь благоразумен, сын. Никакой самодеятельности. Я не смогу сосредоточиться на поисках, если ты будешь вызывать один лишь только хаос и мешать мне.

– Я знаю. Я закрою рот на замок и позволю вам делать все необходимое, но я должен там быть.

– Я понимаю твои чувства, но мы не знаем, в каких именно условиях мы ее найдем.

– Я же сказал, что поеду. Я не питаю, блять, иллюзий, и понимаю, что с ней может сейчас происходить, но я должен быть там, несмотря ни на что.

Винсент сжал пальцами перегородку носа.

– Нам нужно уладить оставшиеся здесь проблемы, и затем мы отправимся в Чикаго.

– Оставшиеся здесь проблемы? А что насчет… ну, знаешь, насчет парня, которого подстрелили, и… – спросил Кармин, смотря на отца.

Ему не удавалось подобрать правильных слов для того, чтобы закончить свою мысль, но Винсенту этого и не требовалось. Он понял вопрос.

– Мы держим Джонни в подвале. Он практически ничего не рассказал, но несколько минут назад я ввел ему тиопентал натрия.

– Тио… чего?

– Тиопентал натрия. Это барбитурат. Он оказывает угнетающее влияние на центральную нервную систему, и, поскольку ложь – процесс комплексный, становится куда легче…

– По-английски, пожалуйста.

– Сыворотка правды, – ответил Винсент. – Гипотетически.

Кармин кивнул.

– А что насчет…?

Заметив выражение лица своего отца, Кармин получил ответ на свой вопрос. Даже с другого конца спальни он видел скорбь, пронизывавшую черты отца.

– Почему он? Мы с Хейвен стояли рядом с ним. Почему не мы?

– Потому что они не собирались тебя убивать, – ответил Винсент. – Николас оказался не в то время и не в том месте. Он был помехой, которую с легкостью можно было устранить, но с тобой все иначе. Не знаю, какая роль отведена тебе во всем этом, но они не просто так оставили тебя в живых.

Кармину казалось, что его сердце разлетелось на осколки, его голос превратился в измученный шепот.

– Зачем они забрали мою колибри?

Пристально посмотрев на сына, Винсент вздохнул.

– Я не знаю, сын. К сожалению, я не могу ответить на твои вопросы.

Кармин вновь вытер лицо, глаза жгло от слез.

– Как бы там ни было, – продолжил Винсент, – я позаботился о том, чтобы выиграть нам немного времени, но я не сомневаюсь в том, что в конечном итоге полиция все же приедет к нам для того, чтобы задать тебе несколько вопросов. О твоей вражде с Николасом было известно каждому.

Кармин напрягся, понимая, что его отец не был осведомлен о произошедшем на школьной парковке инциденте.

– Возможно, они приедут раньше, чем ты думаешь.

– Почему?

– Вчера мы подрались возле школы.

Винсент покачал головой.

– Не скажу, что я удивлен.

* * *

Стоя на рассвете в подвальной комнате, Винсент наблюдал за мучениями Джонни.

– Скажи мне, где она и я положу этому конец.

– Я не могу, – ответил Джонни уже, должно быть, в сотый раз. Он отказывался сообщать какую-либо информацию, продолжая притворяться несведущим даже под действием сыворотки правды. Либо он был настолько глуп, что продолжал придерживаться плана без знания причин, либо же он был гораздо умнее, чем думал Винсент.

Приблизившись к Джонни, Коррадо окинул его полным ярости взглядом. Винсенту редко доводилось видеть его таким. Однако он понимал, что этот взгляд сулил смерть.

Жестокую смерть.

Отойдя в сторону, он наблюдал за тем, как Коррадо подошел к шкафу, стоявшему у стены. Осмотрев содержимое шкафа, он начал доставать ножи и плоскогубцы, методично выкладывая инструменты на стол.

– Пока ты еще жив, мы воспользуемся считалкой «Один, два, три, четыре».

Зная, что он не вынесет грядущего зрелища, Винсент покинул комнату. Не успев дойти до ступенек, ведущих в кабинет, он услышал громкий крик, прокатившийся по подвалу.

Вскоре комнату покинет и Джонни… по кусочкам.

* * *

Спустя час Коррадо вернулся в кабинет, вымокнув под дождем. Несмотря на то, что его одежда была забрызгана кровью, лицо его вновь было непроницаемым.

– Русские.

От одного лишь этого слова у Винсента едва не остановилось сердце.

– Она с русскими? Почему?

– Потому что она – одна из нас. Разве это не достаточно веская причина?

– Они знают?

– Да. Возможно, они узнали об этом даже раньше нас, – ответил Коррадо. – Ситуация выходит из-под контроля, Винсент. Все это время ты пытался стушеваться, но пришло время действовать. По инерции это все не разрешится.

Винсент понимал это, хотя и не желал себе в этом признаваться.

– Где русские ее удерживают?

– Этого Джоуи не знал.

Винсент нахмурился.

– Джоуи? Я думал, его звали Джонни.

– Джоуи, Джонни… не все ли равно? – Коррадо направился к двери. – Я позаботился о теле. Порядок в комнате за тобой.

Спустившись в подвал, Винсент с осторожностью направился к комнате. Бетонный пол был залит кровью, брызги остались даже на потолке. Он не знал, как именно Коррадо смог дойти до такого, но он не планировал спрашивать у него об этом.

Он давным-давно научился не спрашивать у Коррадо подробностей.

* * *

Стоя в гостиной, Кармин смотрел в окно. Дождь был настолько сильным, что он не мог различить даже деревья, находившиеся в нескольких ярдах от дома. Он так сильно погрузился в свои мысли, что не услышал шагов подошедшего к нему Коррадо. Заметив в окне отражение своего дяди, он, вздрогнув, схватился руками за грудь.

– Вы меня напугали, – сказал Кармин, обернувшись.

Коррадо расстегнул запачканную рубашку.

– Ты не особо наблюдателен.

– Это просто Вы перемещаетесь бесшумно. Как чертовы ниндзя.

Ниндзя. Произнеся это слово, Кармин почувствовал себя так, словно его ударили по лицу. Он сдержал подступившие слезы, не желая плакать перед своим дядей.

– Ты пересмотрел телевизионных передач, – сказал Коррадо. – Успешного наемника отличает то, что его жертвы никогда не знают о том, откуда именно ожидать удара.

Кармин настороженно посмотрел на Коррадо.

– Но я ведь не жертва, – сказал он. – По крайней мере, я надеюсь на это.

Коррадо слегка улыбнулся, разжигая камин. Когда пламя разгорелось, он бросил в камин рубашку и стал наблюдать за тем, как она сгорает.

– Я помню тот день, когда ты и твоя мать пропали. Мы были у вас, и вы все никак не возвращались домой. Винсент отправил за вами машину, но она вернулась пустой. Водитель сказал, что к тому времени, когда он подъехал, вас уже не было. Несмотря на страх, который испытывал твой отец в тот вечер, он сумел сохранить самообладание и сделать то, что от него требовалось. Он отлично научился прятаться за маской спокойствия, но я знал его лучше, чем остальные.

Он поворошил дрова в камине, среди которых его рубашка уже успела превратиться в пепел.

– Несмотря на то, что Винсент сумел приспособиться к подобной жизни, я никогда не понимал настойчивости Антонио, который считал, что его сын был создан для нее, и сейчас я точно так же не понимаю Сала, который имеет аналогичное мнение по поводу тебя. Ты очень похож на своего отца – слишком эмоциональный, слишком привязанный к окружающему миру. Ты сострадателен, а это может быть опасно в подобном бизнесе. Люди обязательно воспользуются этим в своих целях. Ко всему, вас обоих отличает одна и та же слабость.

– Какая?

Коррадо наградил его таким взглядом, словно это был глупейший вопрос.

– Ваши женщины, Кармин.

– Разве это не всеобщая слабость? Поэтому женщины и неприкосновенны согласно вашим правилам.

Коррадо покачал головой.

– Большинство мужчин, живущих подобной жизнью, больше не способны на любовь. Жены для них равны по значимости машинам и домам. Они считают, что заработали их. Они обеспечивают своих жен, демонстрируют их другим, и считают, что у каждого мужчины должна быть достойная жена, но при первой же опасности они с легкостью откажутся от них для того, чтобы спасти свою шкуру.

– Вы тоже так считаете? – нерешительно спросил Кармин. – Я всегда думал, что Вы с Селией…

– Я люблю Селию, – ответил Коррадо. – Однако разница между нами заключается в том, что мною нельзя манипулировать, и всем об этом известно. А вот вами – можно. Они использовали Мауру для того, чтобы заставить твоего отца плясать под их дудку, и теперь они точно так же используют Хейвен, дабы добиться от тебя желаемого.

– Думаете, именно поэтому они и оставили меня в живых?

– Я уверен в этом. Мы всего лишь пешки, Кармин. Если ты не будешь осмотрителен, то сыграешь им на руку. Неравнодушие – плохая штука в нашем мире. Надеюсь, ты сможешь скрыться за маской, как это сделал твой отец, раз уж ты так сильно на него похож. Я уже помог ему похоронить Мауру. Я не испытываю никакого желания вновь проходить через это, – Коррадо направился к двери. – Собери сумку. Появление в самолете без багажа вызовет лишние подозрения.

* * *

Вечером того же дня они приземлились в Чикаго. Им потребовалось двадцать пять минут для того, чтобы доехать в полнейшей тишине из аэропорта до дома Моретти. Кармин смотрел в окно, погрузившись в полнейшее оцепенение. Он не был в Чикаго много лет, однако город выглядел точно так же, как и прежде. Когда они миновали пиццерию Тарулло, Кармин закрыл глаза – он попросту не мог смотреть на аллею, в которой изменилась его жизнь.

Коррадо припарковался на подъездной дорожке большого кирпичного дома. Проходя в дом, он мельком посмотрел на стоявшую в дверях Селию, которая выглядела уставшей. Она сочувственно улыбнулась Винсенту и притянула в объятия Кармина, когда тот попытался проскользнуть мимо нее.

– Мне очень жаль, малыш.

– Это моя вина, – ответил Кармин, отстраняясь от нее.

Покачав головой, Селия опустила ладонь на его подбородок.

– Ты не виноват в этом, Кармин. Ты никогда не причинил бы ей боли. Мы все любим ее. Она – одна из нас… член нашей семьи. Мы найдем ее.

– Надеюсь на это, – сказал он, бросив свою сумку на пол. Пройдя в гостиную, Кармин увидел на диване своего брата. Доминик прикрыл руками лицо, опустив голову.

Первой Кармина заметила сидевшая рядом с его братом Тесс. Ошарашенно смотря на него, она слегка подтолкнула локтем Доминика.

– Дом.

Резко подняв голову, Доминик уставился на Кармина.

– Ты только глянь на себя, бро.

– Выглядит хуже, чем есть на самом деле, – солгал Кармин. В действительности, и физическая, и эмоциональная боль были невыносимыми. – Она – самое главное сейчас.

– Я понимаю, – отозвался Доминик, когда Кармин присел на диван рядом с ним. – Держишься?

– Держусь ли я? – с удивлением переспросил Кармин. – Я здесь, а это, полагаю, должно о чем-то говорить.

В комнате воцарилась тишина, которую через несколько мгновений нарушил Винсент. Зайдя в гостиную, он поставил на кофейный столик свой ноутбук, сердито смотря на Доминика.

– Что бы ты ни сделал для того, чтобы заблокировать отслеживающую программу, верни ее в рабочее состояние. Сию же минуту, – сказал он сурово.

Не дожидаясь ответа, он покинул комнату, оставляя после себя безмолвную напряженность. Поднявшись с дивана, Тесс шумно вздохнула, начиная мерить шагами гостиную и раскладывая по местам разбросанные вещи для того, чтобы хоть чем-нибудь себя занять, в то время как Доминик сосредоточился на ноутбуке отца. Он начал что-то поспешно печатать, вводя код. Спустя некоторое время происходящее начало действовать Кармину на нервы, бесконечные удары по клавишам выводили его из себя. Он не спал уже практически сорок часов, и отсутствие сна начало сказываться на нем все сильнее и сильнее. Кармину казалось, будто голова его налилась чугуном, его покрасневшие глаза щипало от усталости. Покачиваясь, он запустил руку в волосы, крепко сжимая их в ладони.

Тиканье часов, сливавшееся с методичными ударами Доминика по клавиатуре, словно насмехалось над Кармином. Каждое движение стрелки означало еще одну секунду без Хейвен, еще одну секунду неизвестности. Тесс продолжала ходить туда-сюда по комнате, стуча каблуками по деревянному полу. Кармин попытался абстрагироваться от этих звуков, однако они становились попросту невыносимыми.

Цок, клик, тик-так. Цок, клик, тик-так. Цок, клик, тик-так.

Эти звуки сводили Кармина с ума.

Зайдя в гостиную, Селия поставила перед ним тарелку с сэндвичами.

– Тебе нужно поесть.

– Как ты думаешь, она ест? – спросил Кармин сорвавшимся голосом. Ела ли она? Заботились ли они о ней, кормили ли ее и давали ли они ей спать? Было ли ей тепло? Находилась ли она в безопасности? Где она, черт возьми, вообще была? Кармин судорожно вздохнул, чувствуя подкатывающие к горлу рыдания. Чувство страха усилилось в стократ. Была ли она еще жива?

Селия погладила его по спине, когда он, качая головой, отстранился от нее. Тесс раздраженно вздохнула.

– Хочешь что-нибудь сказать, Тесс? – спросил Кармин, поднимаясь на ноги. – Желаешь что-нибудь обсудить? Мисс Чертово Совершенство вечно считает себя самой умной. Тебе все равно никогда не нравилась Хейвен. Пожалуй, ты даже рада тому, что она пропала.

Шокировано смотря на Кармина, Тесс прикрыла рукой рот. Вскочив на ноги, Доминик толкнул брата на диван. Он выглядел так, словно собирался его вдобавок ударить, и на долю секунду Кармину захотелось, чтобы его брат действительно это сделал.

– Думаю, тебе надо поспать, – сказал Доминик. – Я понимаю, что тебе не хочется, и мне не нравится тебе указывать, но не нужно срываться на нас. Я считаю Хейвен своей сестрой. И я тоже расстроен случившимся, поэтому нечего вести себя так, словно это коснулось тебя одного.

Кармин постарался взять себя в руки.

– Я вышел из себя.

– Я знаю, – ответил Доминик, вновь садясь на диван и возвращая свое внимание ноутбуку. – Ты ошибаешься, если думаешь, что можешь быть полезен в подобном состоянии. Ты тратишь силы понапрасну и можешь все усугубить. Поэтому съешь свой сэндвич и поспи.

* * *

Неприметное здание, построенное из шлакобетонного камня, располагалось в одном из пустынных районов города, находясь в окружении аналогичных строений. Металлическая дверь, разъеденная ржавчиной, была покрыта граффити.

Внутри здание было столь же запущенным, как и снаружи – бетонный пол был усеян трещинами, стены были покрыты грязью. Крыша с северной стороны начала проседать, большая часть балок обвалилась. Несмотря на это, в здании по-прежнему имелось электричество – мерцание потолочных ламп сопровождалось скрежетом полостей вентилятора.

В центре просторного помещения находился большой карточный стол, за которым на металлических стульях сидело несколько мужчин. На столе перед ними лежало несколько тысяч долларов, вокруг валялись пустые пивные бутылки. Играя в карты, они вели оживленную беседу, споря и смеясь. Азарт от игры в покер подкреплялся действием выпитого алкоголя.

Собравшиеся за столом мужчины, казалось, не обращали совершенно никакого внимания на девушку, свернувшуюся калачиком на потрепанном, выцветшем матрасе в дальнем конце комнаты. Впрочем, Хейвен была в равной степени безразлична в происходящему – ее дыхание было поверхностным, сознание покинуло ее.

Время от времени сквозь поглотившую ее черноту пробивались беспорядочные звуки, приглушенные, бессвязные голоса, которые она не могла узнать. Все это казалось ей полнейшей бессмыслицей, исчезавшей так же быстро, как и появлявшейся. Начав понемногу приходить в себя, она ощутила пронзившую ее тело боль. Приоткрыв глаза, она почувствовала, как сильно ныло ее тело – боль была настолько сильна, что она не могла пошевелиться. Голоса стали громче, когда она попыталась сесть. Хейвен была настолько дезориентирована, что у него мгновенно закружилась голова.

Услышав раздавшийся вдалеке громкий стук в дверь, Хейвен ощутила охватившую ее панику. Вошедшая женщина направилась к собравшимся за столом мужчинам, но, посмотрев в сторону Хейвен, остановилась.

– Почему вы не сообщили мне о том, что она очнулась?

Женщина говорила с легким акцентом, который напомнил Хейвен об аварии. Она вспомнила голос мужчины, который прижимал пистолет к ее затылку.

Замолчав, все обернулись к Хейвен. Сидя на матрасе, она попыталась сосредоточиться, чувствуя, что ее тело вновь грозит сдаться. Хейвен ощутила тошноту, заметив знакомый взгляд. Усмехнувшись, Нунцио вновь сосредоточился на своих картах. Остальные мужчины, ворча, последовали его примеру.

Достав бутылку из большего переносного холодильника, стоявшего рядом со столом, женщина налила немного жидкости в пластиковый стаканчик и направилась к дальнему углу комнаты. Пока она приближалась, Хейвен пыталась получше ее рассмотреть – ее длинные, тонкие волосы с темными корнями были настолько светлыми, что казались практически белыми. У нее были большие голубые глаза и круглое, полное лицо. Она походила на старинную фарфоровую куклу.

– Я удивлена тому, что ты можешь двигаться, – сказала женщина мягко, протягивая ей стаканчик. Заметив, что Хейвен отказывается его принимать, женщина слегка рассмеялась. – Это вода, красавица. Попей.

Хейвен понимала, что женщине нельзя было доверять, однако она осознавала и то, что ей нужна была вода. Сдавшись, она все же выпила воду, чувствуя, как прохладная жидкость успокаивает жжение в груди.

– Я думала, что он введет тебе небольшую дозу, – продолжила женщина. Казалось, уступка со стороны Хейвен обрадовала ее. – Я сказала Нунци, что он переборщил. Не знаю, почему он вечно пропускает мои слова мимо ушей.

Порывшись в своей сумке, женщина достала пачку соленых крекеров.

– Думаю, тебе не помешает их съесть, поскольку я не смогу сказать, когда тебе представится следующая возможность поесть.

Несмотря на то, что женщина не вызывала у Хейвен совершенно никакого доверия, ей не хотелось портить своим упрямством возможность хоть немного восстановить силы. Ее желудок сводило от голода, и, несмотря на то, что это ощущение было хорошо ей знакомо, она все же взяла у женщины крекеры и съела их.

Веки Хейвен вновь начали тяжелеть. Она попыталась противостоять сонливости, однако это было сильнее нее. Испытывая головокружение, она вновь легла на матрас, замечая улыбку женщины.

– Прости, что я это делаю, – сказала она, ее голос превращался в едва слышимый шепот, – но Нунци не станет тебя беспокоить, если ты будешь без сознания.

Чувствуя стихающую боль и слыша приглушенный голоса, Хейвен поняла, что ее вновь накачали наркотиками.