Вечное наследство любви

Глава двадцать первая. ЛЕЙН ПРИХОДИТ НА УЖИН

– Смотрите, кого я привел! – объявилКларк. Марти подняла глаза, ожидая увидеть Клэра. Но вместо него в дверном проеме молча стоял Лейн. Он нервно снималперчатки.

– Лейн! Как я рада тебя видеть!

Марти скорее почувствовала, чем увидела, как Элли подняла голову.

– Мы по тебе скучали, – продолжалаона. – Как идут дела на ферме Ла Хэй?

– Прекрасно, – ответил Лейн, – просто прекрасно. Вчера получил письмо от хозяина. Он говорит, что на следующей неделесемья возвращается домой. Мистер Ла Хэй,отец Вилли, решил остаться на Западе. БратВилли присоединится к ним, когда найдетпокупателя для фермы.

– Он хочет ее продать? – удивленноспросила Марти.

– Похоже, ему понравился Запад, – объяснил Лейн.

– Ну же, входи, погрей руки у огня, – предложила Марти. – На ужин у нас отличный жареный цыпленок. А ещеЭлли испекла к нему свежий кукурузный хлеб.

Лейн вошел в комнату, и Марти добавила:

– А я вот сижу целыми днями напролет и наблюдаю, какработают другие.

Все дружно рассмеялись и сели за стол.

Лейн не смел посмотреть Элли в глаза. Ему казалось, онаспособна прочитать его мысли.

Он раздумывал о том, сможет ли он обеспечить ее, еслиостанется здесь, и она согласится выйти за него замуж. Да,он может работать на ферме. Он научился ухаживать за домашней скотиной, но понятия не имел, как сажать и собиратьурожай. Но он научится, пообещал себе Лейн. Он спросит,как это делается. Будет умолять, чтобы ему рассказали – наколенях, если потребуется, – лишь бы это помогло ему добиться Элли. Но нужно подумать о деньгах. На Западе, еслиу человека достаточно смелости, чтобы самостоятельно заниматься хозяйством, цены невысоки. Но здесь всю землю ужераспродали и обрабатывали. Если человек хотел продать ферму, он назначал за нее высокую цену. Лейн знал об этом наверняка, потому что уже наводил справки. Например, братВилли. Его цена была так далека от той суммы, которую удалось собрать Лейну, что, если он назовет ее банкиру, тот рассмеется ему в лицо.

Нет, выхода нет. Вряд ли ему удастся обеспечить Элли достойное существование. А Элли не может допустить, чтобымать страдала, и потому не согласится поехать на Запад. Лейну казалось, что он зашел в тупик.

Он не смотрел Элли в глаза, чтобы она не увидела в еговзгляде боль. А может, это для нее не так важно, рассудил он.

Может, он не нравится ей так, как она нравится ему. Вокругполно ребят с ферм, которые с удовольствием привели быЭлли в собственный дом. Лейн понял это, когда они былина празднике. Элли будет лучше с кем-нибудь из них. С другим мужчиной она будет счастливее, чем с ним. А Лейн большевсего на свете хотел, чтобы Элли была счастлива.

– Когда ты сказал, что привел какого-то гостя, – обратилась к Кларку Марти, – я решила, что ты говоришь о Клэреили Кейт. Они придут к нам сегодня вечером.

Кларк обрадовался.

– Чудесно! – воскликнул он. – Должно быть, Кейт ужелучше. Хорошо, что семья опять собирается вместе.

Элли грациозно двигалась по кухне, накрывая на стол инакладывая в тарелки аппетитные блюда. Лейн незаметно наблюдал за ней. Она взяла с подоконника маленькую фиалку снежными лиловыми цветками и поставила ее в центр стола.

– Почти как прекрасные глаза Кейт, – сказала она Марти.

– Так мы вскоре простимся с Ла Хэй? – спросил Кларк,подвигая стул к Лейну. – Никогда бы не подумал, что им такпонравится Запад. Впрочем, к нему постепенно привыкаешь.

Лейн вспомнил о Западе. Он любил его. Постепенно привыкаешь? Он не знал на земле места прекраснее.

– Наверное, тебе не терпится туда вернуться? – спросилКларк.

Лейн хотел быть искренним, но не знал, как ответить наэтот вопрос.

– Здесь тоже есть кое-что, к чему постепенно привыкаешь, – произнес он и порадовался, что Кларк не стал уточнять, что он имеет в виду.

Шаги на крыльце возвестили о прибытии Кейт и Клэра.

Кларк подошел к двери, чтобы приветствовать гостей и помочь им раздеться. Он поцеловал Кейт в лоб и сказал: он оченьрад тому, что она решила к ним присоединиться.

Клэр и Лейн энергично пожали друг другу руки. Хотя онипробыли в лесу совсем недолго, между ними сразу установились теплые, дружеские отношения, что было очень приятноЛейну.

Кларк распределил места за столом, и гости уселись. Самон, как обычно, сидел во главе стола, а Марти – напротивнего, на другом конце. Кейт и Клэр сидели слева от Кларка,а Элли и Лейн – справа. Молодого человека волновало присутствие возлюбленной, но он был рад, что ему не приходитсясмотреть ей в глаза, сидя напротив.

Они весело, оживленно болтали. Даже Кейт с горящимиглазами присоединилась к разговору. Только Элли помалкивала. Она неусыпно следила за тем, чтобы в тарелках хваталоеды, и не забывала класть новые ломти хлеба на стол. Затемона деловито наливала кофе и чуть дольше, чем обычно, готовила десерт. Марти переживала, что дочери некогда поесть.

После ужина Кларк подбросил несколько поленьев в открытый камин в гостиной и пригласил гостей сесть возле негои насладиться теплом. Марти помогала Элли вымыть тарелки,но дочь отослала ее из кухни, сказав, что Кейт нуждаетсяв ней гораздо больше. Марти послушно вернулась к домашним.

Лейн места себе не находил, не зная, куда деваться. Времяот времени он помешивал в камине кочергой, добавлял парузамечаний к разговору, чтобы его не сочли невежливым, и то идело перекладывал подушки на кресле. Ему всем сердцем хотелось оказаться наедине с Элли на кухне, но он не смел. Онсебе не доверял: наверняка станет запинаться, бормотать иумолять ее, и она сразу поймет, как она ему нравится. Так недолжно быть. Он только причинит боль себе и ей, а этого емусовсем не хотелось.

Если бы только он мог уйти, раздумывал Лейн. Какой мукой было сидеть там и слушать семейные разговоры...

Он все время напряженно прислушивался к тому, чтопроисходит в кухне, ловил каждый звук, который производила Элли. Ему было известно, сколько тарелок она вымыла ивысушила. Ну вот... она расставляет их по полкам. А теперьстоловые приборы. Повесила чашки на крючки. Вытерла столи буфет. Элли потрясла кастрюлю, прежде чем вылить оттуда воду, и лежащая в ней тряпка тихо зашуршала. Теперь онаповесила кастрюлю на крючок и аккуратно развесила рядомс черной плитой кухонные полотенца, чтобы они высохли.

Так... все готово. Сейчас Элли снимет фартук и вытрет рукио кухонное полотенце. Придет ли она в гостиную или скроется в комнате?

Элли спокойно вошла в гостиную и села у огня. Она смотрела на огонь, словно пыталась прочитать некое послание.

Вечер казался ей неудачным. Она видела Лейна впервыес тех пор, как... с Рождества, если не считать воскреснойслужбы и похорон ребенка Клэра и Кейт. Она долго думала,что сказать, когда его увидит. И что он ей скажет? Спроситли он, не передумала ли она? Па был уверен, что Лейн не изтех, кто быстро сдается. И все-таки он сдался. Может, не такуж она ему и нравилась. «И всетаки нравилась!» – спориласама с собой Элли. Она была в этом уверена. Так почему жеон ничего не говорит... и не делает? Наверное, боится, чтоона опять ему откажет. Элли недоумевала. Неужели девушкаможет... Нет-нет, ни в коем случае!

Элли пыталась участвовать в разговоре, но вскоре поняла,что это бесполезно. Она извинилась и вернулась в кухню.

Заливаясь слезами, она сложила объедки для Рекса на тарелку и тихо вышла из дому.

Лейн просидел в гостиной еще несколько минут. Он былправ: Элли наплевать на него. Наконец он поблагодарил хозяев за вкусный ужин и сказал, что ему непременно нужноехать домой, чтобы завтра присоединиться к мужчинам в лесу.

Заготовка дров на зиму почти закончена, осталось толькораспилить и нарубить их.

Кларк и Клэр поднялись с кресел проводить Лейна к лошади, но он махнул, чтобы они не вставали.

– Это ни к чему, – заверил он. – Посидите у огня, поговорите в хорошей компании. Я же знаю, где стоит Джек.

Он вышел из дома и молча побрел к амбару. На сердце унего было тяжело. «На следующей неделе, – повторял онсебе, – уже на следующей неделе я уеду».

Лейн открыл амбарную дверь и с удивлением увидел мягкий отблеск фонаря. Он и не знал, что Дэвисы оставляютночью в амбаре зажженный фонарь. Это рискованно, и ниодин фермер... И тут он увидел Элли, склонившую голову надподросшим Рексом. Она нежно гладила его, а на ее щекахблестели слезы. Лейн не знал, стоит ли ему заявить о своемприсутствии или идти домой пешком, оставив здесь лошадь.

В этот момент Элли подняла голову. Она тихо ахнула и вскочила на ноги.

– Я... я... принесла ему ужин, – быстро объяснила она.

Лейн откашлялся. Он не знал, что сказать.

– Он так вырос, да? – запинаясь, произнес он.

Элли смущенно вытерла слезы.

– Да, верно.

Она попыталась рассмеяться, отталкивая Рекса, которыйотчаянно махал хвостом. Последовала пауза.

– Ты уже домой? – наконец спросила Элли.

– Да. Пора. Я... я... спасибо за вкусный ужин. Совсем нето, что я стряпаю себе на скорую руку.

– Пожалуйста. Всегда пожалуйста. Тебе уже недолгоосталось готовить для себя бутерброды?

– Похоже, нет.

Молчание.

– Но ты готовишь намного лучше, чем наш повар.

Они оба не очень весело рассмеялись. Элли потянулась затарелкой, в которой принесла Рексу ужин.

– Когда ты его заберешь? – спросила она. – И сможешьли ты его забрать?

– О, обязательно! – поспешно ответил Лейн.

Он не сказал, что плохо представляет, как повезет собакуна Запад в поезде. «Ну, наверняка есть какойнибудь способ», – подумал он.

– Интересно, зачем ковбою овчарка? – спросила Элли. –Рекс прекрасно научился управляться со скотом. Он уже умеетприводить животных с пастбища и сторожить их. Отличнаяовчарка.

– Я бы хотел стать фермером, – медленно проговорилЛейн.

Элли удивилась:

– А я думала, тебе нравится жить на Западе и работатьна ранчо...

– Да, правда. Конечно, но... – Лейн замолчал.

– Слушай, Элли, – сказал он, – мы должны поговорить.

Но не здесь. Мы можем вернуться в кухню или... еще куданибудь?

– Давай прогуляемся.

– А ты не простудишься?

– У меня теплое пальто.

Элли поставила тарелку и потянулась за фонарем. Лейнрешил, что она собирается взять его с собой, но она поднеслаего к открытой двери, задула и поставила рядом с амбаром.

– Боюсь, чтобы не начался пожар, – объяснила она. –Как-то у нас уже сгорел амбар.

Они повернули к дороге. Над ними раскинулось ясное зимнее небо. Там мерцали звезды – мириады звезд. В небе блестел бледно-желтый тонкий месяц. Ветер тихо шелестелобледеневшими ветками деревьев. Они шли молча. Но паузане затянулась надолго.

– Медальон по-прежнему со мной, – сказал Лейн.

– Да?

– Я все еще хочу подарить его тебе... – он решил сменитьтему, – я сказал, что готов стать фермером. Я имел в виду,что если... если есть какой-нибудь способ остаться здесь, то...

то... Но сколько я ни думал, так и не решил, где взять денег,чтобы купить ферму.

– Работать на ферме тебе нравится больше, чем на ранчо?

Лейн хотел быть честным.

– Нет, – ответил он. – На ранчо мне нравится больше.

– Так зачем же тебе ферма?

– Я... я думаю, ты знаешь.

Элли остановилась и схватилась за забор загона. Лейн тожеостановился и встал рядом с ней.

– Элли! – сказал он, сделав глубокий вдох. – Элли, ялюблю тебя. Ты знаешь, я не богат. Мне бы хотелось предложить тебе гораздо больше. Ты говорила, что не согласишься уехать на Запад, потому что боишься разбить сердцематери. Я останусь здесь и буду работать на ферме или вгороде, если... если найду способ обеспечить тебе достойнуюжизнь. Я ночами не спал, стараясь придумать, как это сделать, но...

Элли коснулась его руки, и Лейн остановился на полуслове.

– Лейн, – нежно сказала она, – медальон все еще у тебя?

Он был удивлен ее вопросом, но утвердительно кивнул.

– Он у тебя с собой?

Лейн поднял руку к нагрудному карману.

– Вот он, – объяснил он.

– Я бы хотела, чтобы ты подарил его мне, – прошепталаЭлли.

Она подняла волосы и повернулась к Лейну спиной, чтобыон мог застегнуть цепочку на шее. Вдруг ему показалось, чтоу него ужасно неуклюжие пальцы, и он засомневался, сумеетли справиться с крохотным замочком. Но – о чудеса! – этоему удалось. Элли повернулась и, стоя на цыпочках, поцеловала Лейна в щеку.

– Спасибо! – шепнула она.

Лейну показалось, что его разорвет на кусочки: в грудиборолись надежда и страх.

– Элли, пожалуйста! Не дразни меня, – взмолился он.

– Я не дразню.

– Но...

– Минуту назад ты сказал, что любишь меня.

– Да... да... это правда.

– И я приняла твой подарок, надеясь, что ты сделал его слюбовью.

– Но поцелуй...

– Лейн, – перебила его Элли, – я бы никогда не поцеловала мужчину, которого не люблю.

– А как же мама? Ты говорила...

– Я разговаривала с ней... после того, как со мной поговорил папа. Они оба сказали, что я должна сама строить своюжизнь. Они хотят, чтобы я была счастлива, что бы для этогони потребовалось. Даже если мне придется уехать на Запад.

– Ох, Элли! – задыхаясь, перебил ее Лейн. Он прижалее к себе.

Они долго гуляли и беседовали в прозрачном лунном светеи наконец услышали, как хлопнула дверь. Раздались голоса,и они поняли, что Клэр и Кейт направились домой.

– Должно быть, уже поздно, – вздохнула Элли.

– Слишком поздно для разговора с твоим отцом?

Элли улыбнулась.

– Ну, не настолько, – уверила она его, и они рука в рукезашагали к дому.