Вечность номер пять

Два по двести и занюхать рукавом

встать и крикнуть — «бляди, суки, я живой!»

и со сломанным высоким каблуком

танцевать цыганку танго, под мелодь

и на щипанные пялиться две (?) брови.

Питер. Сорок первый. Лето. Подиум.

Два по двести — на спидометрах, Бог ловит

между «лево-право стереодорогой»

широко расставив, бритых, обе, ноги

Получая крышей мессера по яйцам….

Х*й, два нимба, распальцованные пальцы,

Утро, сводка «Происшествия». Похмелье…

Два по двести и занюхать руко-перьями

встать и крикнуть — «бляди, суки, я Онегин!»

И «Татьяна» стала б девой молодой

И петлею в бесконечность б юный Невский….

— Этот сон ты видел-видел, марш б… домой!

Питер. Выстрел. Сорок первый. Достоевский

в амбразуре, с замурованными пальцами!

Клон помилован, распята жизнь на фрески:

две по двести, шик, корона, клоун «Гальцев»

«Три трамвая на привале». «Шыпр». Лески

от моста до глади водной, проводами, под углами…

а на дне лежит Распутин!

А на небе — раз, «Путин»! Два — «Путин»! Три — «Путин!»

Это звезды!

Питер. Тройка. Туз. СемЕн, к Пиковой Даме!

Питер. Тройка. Туз. СемЕн, к Пиковой Даме!

Питер. Тройка. Туз. СемЕн, к Пиковой Даме!

Питер. Тройка. Туз. СемЕн, к Пиковой Даме!

…