Ведовская страсть

Глава 33

Пришлых — пожилых отца и мать, да троих сынов-здоровяков — приютила в своем доме Веста. Отпоила мятным чаем, угостила остатками свадебного угощения.

Да только не лез кусок в горло обеспокоенным странникам. Сидели они за столом хмурные, подавленные горем. Взрослые сыны бросали обеспокоенные взоры на дверь, томясь ожиданием. Отец тяжко вздыхал, поглаживал седую бороду и качал головой.

На матери семейства и вовсе лица не было. Бледная и осунувшаяся, куталась она в пуховую шаль. И в жарко натопленной избе ее подзнабливало.

— Когда ж он явится, волхв ваш?! — не сдержался и выкрикнул старший сын. Ударил могучим кулаком по дубовому столу так, что чашки на нем подскочили и жалобно звякнули. — Битый час тут сидим…

— Утихомирься, не серди хозяев, — утихомирил его отец.

Положил натруженную руку на плечо сына, поднял на него печальный взор.

— Долго мы сюда добирались. Подождем и еще — сколько потребуется. — Лишь бы Радушку нашу…

Не сдержался родитель, всхлипнул. Горькая слеза скатилась по его обветренной щеке.

— Не беспокойтесь, — закудахтала Веста. — Придет Богумир, не оставит вас без помощи. Ему сам Велес наказал людей из бед выручать. Тяжела такая ноша, да волхву нашему по плечу. Справится.

Скрипнула входная дверь, и на пороге возник Богумир. Растрепанный, в измятой одежде, он выглядел довольно забавно.

Но нежданным гостям было не до смеха. Старший сын наморщил покатый лоб и недовольно пробухтел:

— Неужто он?! Не похож на волхва. Молодой слишком…

Отец шикнул на сына, но и сам выглядел не слишком довольным. Глянул из-под бровей, плотнее сжал бледные губы.

Богумир подавил зевоту и непринужденно поздоровался:

— И вы не хворайте, гости дорогие. С чем пожаловали? Чего принесли?

Веста подхватила волхва под локоток и проводила к столу. Как почетного гостя усадила на лучшее место — возле самовара. Подсунула под нос сладкую булочку с изюмом.

— У Богумира вчера свадьба была, — мягко упрекнула гостей хозяйка, — ему бы еще спать-почивать, да младую жену ублажать…

Сынки потупились, смущенные. Отец выдавил из себя улыбку и примирительно изрек:

— Поздравляю.

— Спасибо!

Богумир приставил посох к столу, бережно разместил книгу на коленях. С удовольствием отхлебнул из поданной хозяйкой чашки.

— Ну, говорите: зачем пожаловали?..

Отец семейства по-старчески крякнул, прижал руки к сердцу и начал:

— Дочка наша пропала, Радушка. Пошла в лес по ягоды, да, видать, заплутала. Мы все тропинки исходили, под каждый куст заглянули, под каждую корягу. До трясины болотной дошли — а ее и следа нет, голубушки…

Богумир удивленно цокнул языком и поинтересовался:

— Разве волхвы занимаются поиском пропавших детей? Вам бы, други, к другим людям обратиться надо.

Тут в разговор вмешалась и мать пропавшей. Губы женщины дрожали, а слова перемежались рыданиями.

— Так Радушку-то нашу… болотные духи к себе… утащили. В трясине… спрятали…

Богумир вытаращил глаза. Переглянулся с Вестой. Та тоже не поняла сумбурного рассказа и вопросила:

— С чего вы это взяли?

— Птица к нам прилетела, с человечьими глазами, — буркнул отец. — Она и поведала.

Богумир откинулся на спинку стула и возвел глаза к потолку.

— Знакома мне та птица, встречались. Так это она, Гамаюн вас ко мне послала?

Гости дружно покивали, а младший сын, парнишка лет пятнадцати, добавил:

— Волшебная птица сказала, будто только ты сможешь ведунью расслышать да домой вернуть. Тебе лесные братии секреты раскроют и путь нужный укажут.

— Вот оно как?.. — пробормотал Богумир. — С этого момента попрошу подробнее: какая-такая ведунья?

Средний сын толкнул младшего локтем в бок и погрозил кулаком. Но отпираться было поздно.

— Дочка моя, Радушка, будущее предсказывает. И лечить умеет — прикосновением, — пояснил отец.

Богумир посерьезнел, призадумался. Такую девочку не только болотные духи, любая нечисть захочет к себе забрать. Кому ж не охота такую помощницу иметь? Да и люди за ведуньями охотятся, специально по селам разыскивают. Порой и похищают.

— Как же случилось, что Рада ваша судьбу свою не прознала? Ведуньи такие вещи за версту чуют.

Безутешная мать зарыдала горше прежнего, залилась слезами горючими. Осыпала себя проклятиями.

— Та-а-ак… — протянул волхв. — Не надо у добрых людей в избе болото разводить. Идем-ка, матушка, прогуляемся, воздухом свежим подышим.

Он помог гостье встать. Поддерживая за плечи, повел к выходу. Возле дверей обернулся и приказал помощнику:

— Посторожи, дружок, книгу. Чтоб некоторые нос не совали.

Уличенный в любопытстве младший сынок живо отдернул руку от стула волхва. Испуганно вздрогнул, неверяще потер глаза.

Путеводный посох волхва ожил. Обернулся ужом, оплел гибким телом волшебную книгу. И застыл, превратился в камень. Не сломать такой запор, не вскрыть — руки обломаешь.

— Не вздумайте прикоснуться! — строго предупредил Богумир. — Вмиг окаменеете.

Гости испуганно кивнули и отсели подальше от волшебной книги. Младший сын даже лицо в ладонях спрятал, чтоб не смотреть на сокровище.

Во дворе щебетали птицы, и сочно пахло скошенной травой. Позднее осеннее солнце не жгло, но еще припекало. В его лучах лицо женщины приобрело миловидность: морщинки словно расправились, в заплаканных глазах появился блеск. Богумир с удивлением отметил, что ей гораздо меньше лет, чем он подумал вначале.

Волхв усалил безутешную мать на ступеньки крыльца и, глядя куда-то вдаль, потребовал:

— Теперь рассказывай, как было на самом деле.

Женщина печально вздохнула и, комкая в руках уголки шали, приступила к рассказу:

— Неделю назад дело было: приехал к нам родственник дальний. Богатый, как царь Кощей. Зрение у него пропало, вот и прибыл за исцелением.

Она замолчала и уставилась на стертые мыски туфель.

— Продолжай, — попросил Богумир.

— Отказала ему Радушка. Мы с отцом ее и так, и эдак уговаривали. А она все одно твердила: сам себя наказал, пущай сам и спасает.

— Так верно ведунья сказала, — кивнул волхв. — Многие болезни от нечестивости нашей. Пока сам демонов из головы не вытравишь, не излечишься. Сам тот путь прошел, знаю.

Он обернулся к собеседнице и сочувственно произнес:

— Не кори себя, теперь поздно. Лучше ответь, что ты дочери сказала. Не могли духи девочку забрать без родительского согласия.

Женщина до крови закусила губу и хлюпнула:

— Припугнула ее, кровиночку мою… Сказала, коль не поможет дяде, водяному ее отдам…

— Отдала, получается, — констатировал Богумир. — Сама, по родительской воле.

Женщина уткнулась лбом в колени и завыла: жалобно, протяжно.

— Рассердилась тогда, сама не знаю, что нашло. Люблю свое дитятко, готова утопиться, лишь бы Радушку воротить…

— А этого делать не стоит, — посоветовал волхв. Погладил вздрагивающие плечи безутешной матери и добавил: — Болотницы в смятение ввели, а ты и поддалась. Не плачь, помогу тебе дочь вернуть.

На Богумира устремился полный надежды взгляд.

— Правда?

— Я пустых обещаний не даю, — краешком губ улыбнулся волхв. — Теперь уже не даю. Что смогу, сделаю. Осталось найти, куда Раду затащили: много во владениях Велеса болот да топей, все и за век не обойти.

— Спасибо тебе… — послышалось в ответ.

— Рано благодаришь, рано. Идем со мной, поможешь похитителей обнаружить.

— Ох, — чуть снова не расплакалась женщина. — Знала бы, где искать, давно бы туда побежала.

— Мать завсегда знает, где ее дитя, — возразил волхв, — чувствует. Скажи, как имя твое?

— Беляна, — представилась собеседница. — Что мне делать, скажи?..

— Дай руку, Беляна, — позвал Богумир.

Он крепко сжал дрожащую ладошку. Закрыл глаза, вознес молитву предкам и Велесу, покровителю тайных знаний. Испросил помощи и благословения.

Когда он разомкнул веки, то уже твердо знал: куда и к кому пойдет. Благодарно кивнул Беляне и известил:

— Далеко твою дочь унесли, далеко. Но ничего, доберусь как-нибудь.

— И я с тобой пойду! — объявила Беляна.

Встрепенулась, вскочила на ноги. Полная решимости, завязала в узел края шали и воинственно откинула за спину тугую косу.

— Нет, — остановил ее Богумир. — Той дорогой, что я пойду, люди не ходят. Возвращайтесь к себе домой и ждите. Если через неделю не вернусь…

Последние слова он не решился произнести вслух. Вместо этого оторвал от полы своей рубахи длинный лоскут и промокнул им краешки глаз заплаканной матери.

— Зачем тебе это? — удивилась та.

— Велес так приказал, — объявил Богумир. Поднес лоскут к ее губам и попросил: — Нашепчи для дочери слов ласковых. Да не поскупись.

Беляна приложила руку к сердцу и принялась выкладывать, что в душе скопилось. Если бы каждое слово оборотилось песчинкой, то спустя три минуты возле избы Миролюба образовался бы бархан.

— Достаточно, — остановил Беляну волхв.

Связал лоскут в узелок да положил себе за пазуху. Поклонился на прощанье, кликнул помощника и отправился в путь.

Полный дурных предчувствий, добрался он до кромки леса. Оглянулся на сияющий в лучах утреннего солнца храм. Поклонился и приготовился обернуться медведем.

— Ай-яй-яй, — остановил его лукавый голос Миланы, — как нехорошо сбегать от супруги. Я только настроилась на медовый месяц…

Богумир обернулся, губы его дрогнули в улыбке. Поднял он жену в воздух и закружил в объятиях.

— Не хотел тревожить твой сон, — прошептал в нежное розовое ушко.

Милана приникла к нему всем телом, прижалась так, словно хотела слиться воедино.

— Не хочу тебя отпускать, — призналась она, — да придется. Ведала, за кого выхожу…

Богумир выпустил из рук и книгу, и посох. Сделал знак ужу, предлагая удалиться и еще немного постеречь сокровище.

Милана заметила этот жест и улыбнулась. Разомкнула объятия и покачала головой.

— Что же ты, муженек, заставляешь помощника таскать тяжести? Нехорошо это.

Богумир сокрушенно развел руками, признавая справедливость ее слов.

— Помогу вам, пожалуй, — сжалилась дочь Велеса.

Сделала два пасса руками, призывая силу предков, коснулась перстом золоченого корешка книги. Та стала сжиматься, уменьшаться в размерах. Секунда — и уж смог спокойно ухватить величайшую ценность и скрыться в ворохе опавшей листвы. Только кончиком хвоста предупредительно махнул на прощанье: мол, не задерживайтесь надолго.

Богумир, глядя на происходящее, задумчиво поскреб затылок.

— А обратно как?

Милана коснулась амулета у него на груди и отозвалась:

— Ключ тебе поможет.

Богумир благодарно коснулся губ супруги. Вначале нежный и легкий, поцелуй наполнился страстью. Почти теряя рассудок от этого безумства, Милана обхватила широкие плечи мужа.

Отстранилась — только лишь для того, чтобы в очередной раз признаться в любви.

— Так не хочется тебя отпускать… — прошептала она. — Не откажи в просьбе, сделай так, чтобы это утро я запомнила на всю жизнь.

Богумир взял ее за руку и шагнул под сень деревьев. Расстелил медвежью шкуру поверх выстланного мхом ковра.

— Уже холодно, — смущенно заметил он, — можешь застудиться.

— Так согрей меня. — Голос Миланы подрагивал от желания.

Она опустилась на импровизированное ложе и протянула к Богумиру руки.

— Ну же… Обещаю, что не отниму у тебя много времени.

Богумир взглянул на нее с такой любовью, что у Миланы сладко заныло сердце.

— На тебя у меня всегда найдется минутка, — сообщил он и не удержался от шутки, — или две. Не могу предсказать заранее.

Он скинул с себя одежды и прилег рядом. Коснулся ее щеки, поцеловал в губы. Глаза Миланы были полны тоски, она страшилась разлуки и хотела задержать прекрасное мгновение. Раствориться в блаженстве.

Руки Богумира ласкали ее так нежно, так бережно. Милана готова была зарыдать от переполнявшего ее чувства.

— Родная… — выдохнул Богумир. — Где бы я ни был, куда бы ни шел, знай — ты всегда в моем сердце.

Милана сморгнула с ресниц слезинки счастья и уткнулась в его плечо. Прошептала, не сдерживая чувств:

— Люби меня, прошу. Хочу быть твоей: сейчас и всегда.

Богумир с радостью ответил на призыв. Задрал край ее рубахи и на миг замер в немом восхищении.

— Ты прекрасна! — в который раз повторил он.

Сжал ее бедра и вторгся в ее великолепное тело.

Милана вздрогнула от удовольствия и запустила пальцы в его шевелюру. Выгнулась навстречу и с радостью подхватила бешеный ритм. Самозабвенно ответила мужу, погружаясь в водоворот наслаждения.

И вот мир вокруг них разлетелся на тысячу осколков. Милана благодарно прижалась к возлюбленному и пощебетала:

— Теперь я смогу ненадолго отпустить тебя…

Богумир с сожалением поднялся. Протянул руку.

— Хочешь, я провожу тебя до дому?

Милана ухватилась за его ладонь и встала на ноги. Отряхнула помятое одеяние.

— Не стоит, иначе я так и не отпущу тебя… Будь осторожен, не так то просто забрать обещанного ребенка у болотниц.

— Уже прознала? — удивился Богумир.

— Мне было видение, — призналась Милана. — Но я уверена, что и это испытание ты пройдешь достойно.

Волхв опустился на четвереньки и накинул на себя шкуру. Обернулся медведем. Поморщился, изображая улыбку.

— Опять испытания?

Милана почесала его за ухом и легонько щелкнула по носу.

— Вся наша жизнь — испытание. Иначе и быть не может.