Ведьма на службе

15 глава. Кладбище.

В карты играть было весело. Первые две игры. Но я постоянно выигрывала и чувствовала, какую карту лучше положить, поэтому мне стало скучно. Зато Ник вознамерился меня выиграть, несмотря на мою интуицию, и его это интересовало только так!

– Давай проведем своеобразный опыт, – предложил Ник. – Возможно ли победить ведьму в карты?

Я закатила глаза:

– Ну хватит! Мои «таланты» вовсе не веселье. Я даже в карты не могу нормально поиграть! Что за напасть...

– А раньше как было?

– Раньше я не побеждала десять из десяти. И не чувствовала карты так ясно. Мне кажется, я даже вижу, какие карты у тебя сейчас в руках.

Ник заглянул в свои карты и поднял на меня глаза, блестящие азартом и интересом.

– И какие же? – задал он вопрос.

Я прикрыла глаза, настраиваясь. Почти все красные. Одна только черная.

– Козырей у тебя два, остальные бесполезные маленькие бубны и десятка крести.

По мере того, как я говорила, лицо Ника вытягивалось. Видно, не ожидал таких подробностей.

– Да уж, – почесал он затылок. – Ты так можешь запросто деньги поднять...

– Нет-нет-нет, – замотала я головой. – Так делать нельзя! Высшие силы надают мне по самое «не могу» за такое отношение к моей Силе. Да и, на самом деле, даже если бы они за это не наказывали, то я бы и сама не поступала так.

– Почему?

– Потому что это как-то нечестно.

Вдруг взгляд Ника резко поменялся. Он стал какой-то сосредоточенный и внимательный. Мое сердце екнуло от страха.

– Что? – прошептала я. – Говори!

– Мне кажется... – тянул Ник.

– Что? Ник, что?!

– Кажется, у тебя на лице клещ.

Мои брови поползли вверх. Клещ?! В меня никогда не вцеплялся клещ! Он вцепился? Или просто сидит на лице? Какой ужас! Ужас!!!

Паника явно отразилась на моем лице, потому что Ник сложил брови домиком и принял меня успокаивать.

– Ада, не дергайся, дай посмотрю. Может это и не клещ вовсе.

– Сними его-о-о, – взвыла я. – Сними-и-и!

– Сниму, только не дёргайся.

Но не дергаться я не могла. Я боялась! Снимать клеща наверняка та еще процедура, если он вцепился.

– А если он энцефалитный!

– Ада, ну не дергайся ты! Я даже посмотреть не могу!

Я замерла на пару секунд, но это все, на что меня хватило. Хотелось бегать, истерично кричать и вообще упасть в обморок. Паника накрывала меня, отключая все адекватные мысли. Я с неприязнью относилась к насекомым, особенно к таким вредителям как клещи. А ещё я очень боялась всякой заразы! Но этих двух секунд хватило, чтобы Ник понял, прав ли был.

– Это клещ, – резюмировал он. – Надо вытаскивать. Недавно прицепился.

Зря, наверное, он это сказал. Паника с еще большей силой накрыла меня. Я уже ничего не видела, не слышала и не понимала, что творю. А ведь его не смахнешь просто так!

– Сиди здесь, – сказал Ник. – Я пинцет принесу. У меня был опыт вытаскивания клещей, так что все будет хорошо, Ада.

Он шустро сбегал к машине, а я чувствовала, как обмираю от ужаса. Ведь я, возможно, сейчас заражаюсь энцефалитом и меня может парализовать! Или вообще меня ждет клещевой боррелиоз! Я читала о таком.

Ник вернулся. Я, как увидела пинцет, вату и перекись, вновь начала истерить и уворачиваться от рук напарника. Чтобы в меня тыкали пинцетом?!

– Может, он напьется крови и сам отвалится? – пискнула я, сжавшись.

– Прекрати, – сказал Ник, приближаясь ко мне. – Ну же, я все сделаю аккуратно. Я и с папы клещей снимал, и с себя. И все проходило до этого хорошо.

– Раз на раз не приходится! – взвизгнула я, вновь увернувшись.

Хотелось вскочить на ноги и убежать, но бегать по траве, полной насекомых, без обуви, было бы не очень разумно и приятно. Поэтому оставалось сидеть на покрывале и извиваться как змея, лишь бы Ник со своими пинцетами и перекисями не дотронулся до меня.

– Ада! – недовольно рыкнул напарник. – Прекрати уже! Ты же прекрасно понимаешь, что клеща надо снять, да?

– Нет!

– Ада!

– Ну Ник!

– Сиди ровно!

– Ни за что!

– Сама напросилась!

Ник вдруг подался вперед, схватил меня за руки и уронил на спину. Перекинул ногу через меня, и я узрела его хмурое лицо, а за лицом – голубое-голубое небо без единого облачка.

– Только попробуй дернуться, – вкрадчиво сказал Ник. – И голова клеща останется у тебя в коже. И будет инфекция. И тогда придется ехать в больницу. А ты ведь не любишь больницы?

Хороший довод. Весомый. А в такой позе вообще очень даже понятный, я бы сказала. Даже истерика и паника куда-то делась. Особенно когда лицо Ника приблизилось к моему. Тогда у меня вообще отпало желание двигаться! Я замерла, ведь меня парализовали те эмоции, которые возникли. Я даже не знаю, что это были за эмоции. Но то, что спровоцировал их Ник, было ясно как белый день. Он что-то делал с клещом, а я вообще забыла про этого клеща. Я смотрела на сосредоточенное лицо напарника, словно завороженная.

– Ну вот и все, – вдруг сказал Ник. – А ты боялась.

И я отмерла. Чего я там боялась? Что вообще было? Мысли куда-то подевались, и я не могла их призвать обратно в голову. Лишь непонимающе глядела на друга, пытаясь вспомнить, что вообще было.

Он все еще держал мои руки одной левой, а в правой был пинцет с клещом. Я вытаращилась на мерзкое насекомое. Меня заворотило от одного его вида!

– Теперь сдадим клеща в лабораторию на анализы, а тебе обработаем ранку. Больше не будешь верещать и пытаться сбежать?

И мне почудилась такая нежность в его голосе, что я вновь не знала что ответить, погрузившись в нахлынувшие эмоции. Что это? Страх? Было похоже на страх, но от страха у меня все леденеет, а тут совсем наоборот.

– Что за разврат? – послышался чужой голос.

Мы с Ником одновременно повернули голову в сторону незнакомца. Похоже, приехали господины полицейские. Два мужика среднего возраста стояли и с неодобрением глядели на нас.

– Он мне клеща доставал из кожи! – почему-то разозлилась я, и тут же дала себя мысленную оплеуху. Совсем ополоумела злиться на ни в чем не повинных людей? Хочешь, чтобы у них в жизни все пошло плохо?

Ник отпустил меня, но все еще не отстранился, продолжая почти сидеть на моих бедрах. Он намочил ватку перекисью и принялся обрабатывать укус клеща. Полицейские наблюдали за нами, даже не думая отвернуться. Я в отместку тоже пилила их взглядом.

Когда Ник слез с меня, я почувствовала и огорчение, и облегчение одновременно. Прикрыла глаза, пытаясь собраться. Что это такое? Ну вот что?! Почему я не выбрала себе в напарники какого-нибудь Алешу, который точно бы не пробудил во мне никаких эмоций кроме агрессии! Но с агрессией я привыкла справляться, а с этим... С этим непонятным нет. Я знала, что могу влюбиться в Ника, сразу. Пока этого не произошло. Но эти странные эмоции привлекают опасливые мысли. Не хотелось бы, ой не хотелось бы...

Пока я находилась в прострации, Ник пошел показывать полиции труп висельника. Я быстро собрала карты, одеяло, клеща в невесть откуда взявшейся пластиковой банке, отнесла все в машину и отправилась за напарником. Полиция уже развернулась. Их оказалось вовсе не двое, а больше. Они оглядывали лесок, фотографировали все еще висящее тело, переговаривались между собой. Один из полицейских спрашивал Ника как мы обнаружили это тело. Он честно все рассказал. Только опустил подробности о том, что я ходила в кустики.

– А почему же вы пошли в лес? Если вы ночевали в машине, могли бы просто уехать, а не ходить по лесу, – сказал дядя полицейский Нику, когда я подошла.

Напарник покосился на меня. И промолчал. А полицейский ждал ответа.

–А что, по-вашему, люди в туалет не ходят? – язвительно спросила я, уперев в бока руки. – Я справляла малую нужду! Могу даже показать где именно, чтобы вы проверили.

– Ада, – одернул меня Ник.

Но что толку? Я почему-то была злая. Может, дело в критических днях? Не так часто, но в эти дни у меня часто сносило крышу. Причем, Высшие Силы после таких моих всплесков эмоций никому не мстили. Значит ли это, что я могу себя не сдерживать?

– А может, мне продемонстрировать, как я это делала? – вскинула я брови. – Что скажете? Любите за таким наблюдать?

И Ник, и дядя полицейский, вылупили глаза. А моя злость сошла на нет. Как рукой сняло... Я поняла, что попала в точку. Почувствовала. И теперь уже таращила глаза я, с опаской, на дядю полицейского. Затем придвинулась поближе к Нику, вцепилась в его футболку. От моего телодвижения напрягся уже Ник. И тоже с подозрением уставился на дяденьку. Тот же пошел красными пятнами, занервничал, быстро убрал все бумаги, на которые записывал показания Ника, в портфель, и отошёл от нас. Я выдохнула.

– Что такое, Ада? – прошептал мне Ник на ухо, отчего по моей коже поползли мурашки.

Я сглотнула и ответила:

– Я почувствовала.

– Что?

– Его предпочтения, как ты, наверное, и сам заметил. Ну что? Мы свободны, нет? Как-то не хочется в одном лесу с таким дядькой находиться.

– То есть труп тебя больше не смущает?

– Труп висит и никого не трогает, ничего не помышляет. А этот дядька теперь явно меня не любит.

– Нам, кстати, с ним работать.

– Что? – подняла я глаза на Ника.

– Именно с ним нам придется работать по делу в Новграде. Его зовут Алексей Евгеньевич.

– Все Алешки, что ли, с прибамбахом? – пробормотала я. – Ну ладно. Главное, меня с ним наедине не оставляй, хорошо? Я теперь его боюсь.

– Да мы и так с тобой не разлей вода.

Мы пошли к машине, оставив у трупа кучу полицейских. И поехали в Новград. Для начала в эпидемиологический центр. Надо же сдать клеща на анализы! Ну а после в управление, где нас поджидали.

На этот раз генерал был высокий, стройный и относительно молодой. Он обладал благородными чертами лица и пронзительно голубыми глазами при иссиня-чёрных волосах с проседью. Я с восхищением на него уставилась. Надо бы нарисовать его! Давненько я не брала в руки карандаш. Разве что по дорогам парочку пейзажиков в блокнотик черканула, да один раз Ника.

– Добрый день, – голос генерала был под стать внешности. Низкий и бархатистый. – Меня зовут Дубов Егор Максимович. Ваши имена мне известны, можете не представляться. Как добрались?

– Нормально, – хмуро ответил Ник. – По дороге обнаружили висельника и проехали мимо места аварии.

Егор Максимович цокнул:

– А вы притягиваете приключения, да?

Я подавила появляющуюся на лице усмешку. Приключения мы не притягиваем. Силы ведут меня туда, где я нужна. Ну и оберегают.

– Значит так, работы у вас будет много. Во-первых, будете расследовать дело, которое мы изначально планировали вам дать. Полгода назад умерла девушка. Ее нашли на улице зимой лишь в нижнем белье. Никаких следов убийства, ничего постороннего в организме не обнаружено. Поставили естественную причину смерти – от переохлаждения. Но закрыть дело не можем, ведь мать погибшей утверждает, что девушку ограбили, так как она уходила из дома с одеждой и с сумочкой. Найти того, кто ее ограбил, нам не удалось. Может, ведьминская сила тут поможет? – Егор Максимович мило улыбнулся мне. – По всем вопросам обращаться к тому, кто вел это дело. К Алексею Евгеньевичу. Во-вторых, авария, которая случилась ночью. Я очень надеюсь на вашу помощь, потому что там тоже что-то непонятное. Еще и личности погибших устанавливать. Все документы сгорели, тела сгорели. По номерам машин о погибших много не вызнаешь...

Я поджала губы, чтобы не сболтнуть лишнего. Хотелось сказать, что я могу помочь с идентификацией личности. Но на это уйдёт столько сил! И это такой стресс для меня! Нет уж... Если они не смогут установить личности парочки людей, я помогу, а всех... И вообще, им тоже надо работать, а не сваливать все на ведьм.

– Жить вы будете в служебной квартире, – продолжал вещать генерал. Он вдруг прищурился, оглядев сначала меня, потом Ника. – Вы пара?

От такого вопроса я обалдела. Да и Ник, похоже, тоже. Мы переглянулись.

– С какой целью интересуетесь? – напряжённо спросил напарник.

– Дело в том, что свободны лишь две однокомнатные служебные квартиры, и в каждой не особо много мебели. И спальных мест в том числе. В одной – лишь двуспальная кровать, во второй – раскладной диван. Если не пара, значит, Никите выделим одну квартиру, Аде другую.

Вот тут уже напряглась я. Как-то за время поездки я привыкла, что Ник всегда рядом. Одно дело – жить раздельно дома, в Москве, а другое – в нашей командировке. Тревога принялась подниматься, пытаясь заставить меня утопать в ней. Мало ли что? Мало ли кто? С ним безопаснее, а одна я что?..

Ник покосился на меня и твердо ответил генералу:

– Нет.

– Что? – немного растерялся Егор Максимович.

– Нам достаточно одной квартиры, – пояснил Ник. – Проблему со спальными местами решим сами.

– Ну хорошо...

Внезапно я обнаружила, что все это время была как натянутая струна. А когда генерал озвучил свое решение, расслабилась. Ник посмотрел на меня и приподнял брови:

– Ты же не против?

Я отрицательно качнула головой.

Квартирка оказалась очень маленькой, просто крохотулечной. Двуспальная кровать кое-как помещалась в комнату, а как втиснули шкаф, я вообще не представляю. Кухонька и ванная тоже не могли похвастаться размерами. Даже в квартире моей матери они и то были больше! А тут... Я вздохнула. Ну что, не всю жизнь же нам тут ютиться.

– Обживайтесь, – сказал Егор Максимович, протягивая мне ключи. – Вещи разложите. Потом приезжайте в управление. Дам вам дело.

Я забрала ключи, заметив, какие у генерала длинные аристократичные пальцы. Улыбка восхищения вновь начала появляться на моем лице. А Егор Максимович уже начал уходить.

– Так счастлива, что нам выделили служебную квартиру? – спросил Ник.

– Нет, просто этот генерал обладает невероятной внешностью!

Такого ответа Ник точно от меня не ожидал. Растерялся, поэтому даже и не знал, что сказать. Зато я знала, что говорить.

– Ты видел, какое гармоничное и благородное у него лицо? А сочетание тёмных волос и светлых глаз? А руки! Ты видел его руки? И проседь так дополняет его образ.

– Не знал, что тебе нравятся мужчины постарше, – неловко хмыкнул Ник.

Я недоуменно на него посмотрела:

– В смысле?

А затем, глядя на его слегка порозовевшее лицо, поняла, о чем он, и возмутилась:

– Он старше меня на лет тридцать! С ума, что ли, сошел?! Я восхищаюсь его внешностью не в романтическом плане! Ты ведь знаешь, что я иногда рисую. Да? Или забыл? Тебя тоже, между прочим, рисовала! И что-то ты не возникал.

– Да ладно, – растерянно пробормотал Ник. – Что раскричалась то?

Раскричалась? А я ведь опять не подавила свои эмоции. Всё-таки плюсы критических дней есть! Можно выразить свои эмоции, и людям ничего не будет!

– Иди вещи затащи... – успокоилась я. – Магическую сумку не трогай. Да и из моей сумки парочку футболок и штанов вытащи и положи на заднее сидение, мало ли. Чтобы если что было во что переодеться. И тебе тоже советую поступить.

– Доверюсь чутью ведьмы.

– Это не чутье, а разум.

– Хорошо, доверюсь разуму ведьмы.

Ник ушел, а я принялась обследовать квартирку. Под ванной стояла бытовая химия и валялась швабра с тряпкой, в кухонном гарнитуре нашла средство для мытья посуды и набор губок. В принципе, даже и покупать ничего не надо сюда, кроме еды.

Я довольно покивала. Затем еще раз прошлась по квартире, на этот раз проверяя ее на потусторонних сущностей. Никого не было. Даже домового. Ну и отлично! Надо бы только защиту поставить. А для защиты требуется магическая атрибутика! Купить, что ли, вторую сумку? Чтобы разделить всякие свечки. Одни будут лежать в машине, другие в квартире.

Я спустилась вниз и пошла к нашей ниве. Ник стоял у багажника. Сумки находились на земле у его ног. И чего встал как вкопанный? Я смотрю, на работу он совсем не торопится.

Обойдя его по дуге, все поняла. Он беседовал с какой-то девицей, которая находилась у красной округлой машины, видимо, своей. Я постояла, беззастенчиво прислушиваясь к их разговору. Девица спрашивала о том, кто он и что тут делает, ведь она, видите ли, его ни разу тут не наблюдала, хотя живет в этом доме уже три года. Что, всех соседей надо знать в лицо? Тем более соседей не подъезда, а целого десятиэтажного дома!

– Я приехал в командировку, – пояснил Ник.

– О! – защебетала девица, заправляя черные волосы за ухо. – И кем же вы работаете?

– В полиции.

– Какая мужественная профессия! – закатила глаза девушка, прижав ладошку к сердцу. – У вас, там, наверное, совсем нет женщин!

– Почему нет? Есть.

– Они, наверное, не ухаживают за собой? И вместо красивой фигуры у них гора мышц?

Ник хотел что-то ответить, но тут встряла я, потому что слова девицы меня очень вывели из себя.

– Дамочка, нам надо работать! – мрачно произнесла я ей. – Ник, ты не забыл, что нам надо ехать в управление? Беседуешь тут... со всякими!

– Это я «всякая»?! – заверещала вдруг девица, чего я совсем не ожидала. – Как ты смеешь?! Он беседовал с красивой умной девушкой, а не со «всякой»! Кто ты вообще такая, чтобы как-либо комментировать меня?!

– Та, кто не ухаживает за собой и обладает вместо красивой фигуры горой мышц.

Такое признание явно выбило девицу из колеи. Она оглядела меня. Нашла ли она признаки неухоженности? Наверняка нет. А гору мышц? Уж тем-более!

– Ты из полиции? – уже более мирно спросила незнакомка.

– Да.

– И тоже в командировке?

Я кивнула.

– А живете вы вместе?

– И? – не вытерпела я. – Что за вопросы? Ник, что стоишь? Вещи занеси! Хотя, стой. Не закрывай машину. Я возьму атрибуты для защиты на квартиру. Заедем по пути в магазин за сумкой? Я думаю, свои магические принадлежности мне нужно разделить.

Я достала из сумки черные свечи, соль, иглы и полынь. Ник закрыл машину и пошел заносить вещи. Я же поудобнее перехватила то, что достала для защиты, и собиралась идти за ним. Но меня остановил ошалелый взгляд девицы.

– Что такое? – недовольно спросила я у нее.

– Это что? – пораженно спросила она.

– А что?

– Ты... Ты колдунья?

– Ага. Так что не советую отвлекать меня и Ника от работы.

Девица молчала, поэтому я подумала, что наш разговор, наконец, завершен. Но, когда я собиралась уходить, незнакомка вдруг вцепилась в мое плечо. Я почувствовала, что мои глаза точно хотят вывалиться из орбит. Как она посмела меня тронуть?!

Я увернулась от ее хваткой ручонки. Неприятное ощущение чужого прикосновения давило на кожу. Я зло посмотрела на обнаглевшую соседку.

– Научи меня! – вдруг сказала она. – Я тоже хочу колдовать! Всегда мечтала! С самого детства! У меня куча книг по магии, но ничего не выходит. Я читала столько фэнтези про ведьм, что знаю достаточно. Осталось научиться магии практически! Научи меня!

Я приподняла брови и оглядела девицу. Черные прямые волосы блестели на солнце. Явно посещала салон, чтобы добиться такого эффекта. Губы неестественно пухлые, скулы тоже выглядят несколько ненастоящими. Уж молчу про ярко-зеленые цветные линзы и облегающую одежду. Девушка у нас явно чересчур любит себя. Это выражается не только во внешности, но и во взгляде «мне все должны». И зачем ей магия, тем более, если она не является ведьмой? Те, кто себя обожает и всегда следует своим прихотям, не смогут выжить в магическом мире и сойдут с ума. У ведьм и колдунов на первом месте стоит не собственное «Я», а «Высшие Силы и магия».

– Если не дано, значит, не судьба это твоя, – сказала я и, развернувшись, ушла. А затем и вовсе перешла на бег. Вдруг ей захочется вновь вцепиться в меня?!

Ник в квартире раскладывал вещи. А я, положив магическую атрибутику для защиты, шустро принялась отряхивать плечо от чужого прикосновения.

– Что с тобой? – спросил напарник.

– Твоя новая знакомая посмела в меня вцепиться!

– Что? Почему?

– Хочет магии обучиться. Я ей такую магию покажу, если она посмеет еще раз притронуться ко мне! – прошипела я.

– Ну ладно, успокойся, Ада. Я не дам ей этого сделать. А если будет настырно себя вести, поговорю с ней.

Поговорит с ней? Ну уж нет!

– Будет лезть, я найду способ, как от нее избавиться! – объявила я ему. – Поехали работать! Вечером вещи разложим и защиту поставим на квартиру!

У подъезда нас поджидала та самая приставучая брюнетка. Едва мы вышли из подъезда, как она подскочила с лавочки и кинулась ко мне. Ник вовремя загородил меня от нее. Или ее от меня! Потому что сейчас я эмоции совсем не сдерживаю и не пытаюсь глядеть на мир как мудрая ведьма. Кто знает, что может сделать взбешенная ведьма, которая практикует колдовство, с противной девчонкой? Ладно, кого я обманываю? Даже на нее порчу я бы никогда не навела…

– Милана, будь добра оставить Аду в покое, – сказал ей Ник.

Он еще и имя у этой недо-ведьмы выяснил!

– Ее зовут Ада? – вцепилась в новую информацию Милана. – Ада! Я заплачу! Научи меня магии!

Пока Ник ее держал, я быстренько села в машину. И опустила окошко, чтобы послушать, о чем говорят девица и мой напарник. Она вещала, как ей нужны магические способности, а Ник втолковывал ей отстать от меня. И, когда ему надоело, он попрощался с ней, сказав, что нам пора на работу, и, обойдя машину, сел на водительское сидение.

– Кошмар, – произнес он.

– Не то слово, – согласилась я. – Не ожидала такого… Совсем не ожидала.

– Она ведь не отстанет.

– Я свихнусь…

– И что будем делать?

Я задумалась:

– Можно перекрыть ей дорогу ко мне. Но для этого понадобится ее фотография. И, желательно, обувь.

– Обувь?

– Да… Обувь тяжеловато будет достать. Ладно, Ник, поехали уже. Надеюсь, когда мы сюда вернемся, она не будет меня поджидать.

Дело мы получили и тут же, в управлении, изучили. Нас проводили в кабинет одной из опер-групп, где стоял диванчик. Два человека, которые не были на выезде и сидели за компьютером, постоянно косились на нас и вслушивались в наши рассуждения.

– Итак, погибшая – Соколова Анна, – Ник протянул мне фотографии девушки при жизни и в момент обнаружения тела.

Я сочувствующе скривилась. В одном нижнем белье, лицом в снегу! Это выглядело так печально и… холодно. Красивые светло-рыжие локоны Анны разметались по спине и белой дороге. Они казались искусственными. А вот кожа, особенно руки и ноги, наоборот, слишком живыми и розовыми.

– Похоже, упала в обморок, – пробормотал Ник. – Да так и умерла.

На третьей фотографии труп девушки перевернули на спину. Ее лицо было в снегу, ресницы в инее. И вообще не создавалось впечатление, что девушка мертва. Я видела фотографии других умерших. И замерзшая отличалась от них тем, что выглядела живой.

– Она похоронена на Павловском кладбище. Надо посмотреть на картах, где это, – сказал напарник.

– Если она осознала свою смерть и ушла в мир иной, я не смогу пообщаться с ее духом.

– Почему?

– Я же не некромант. Конечно, чисто теоретически я что-то знаю, но практически применять не рискну. Если я сделаю что-то не так, то умру. Со смертью и мертвыми не шутят. Особенно на кладбищах.

– А откуда ты знаешь «чисто теоретически»?

– Что-то читала, что-то во сне пришло. Но и в книгах мало нормальной информации. Только благодаря интуиции понимаю, где правда, а где ложь.

– Как мы поймем, ушла ее душа, или осталась?

– Поедем на кладбище. Если могила активная, значит осталась.

Ник захлопнул папку с делом о погибшей от переохлаждении, сунул ее подмышку и вскочил. Я тоже поднялась. Что я буду делать, если душа упокоилась? Не знаю. Нужно решать проблемы по мере их поступления.

Павловское кладбище оказалось в десяти минутах езды от управления. И его найти было куда проще, чем могилу Соколовой Анны.

Перед входом на кладбище я по всем правилам попросила Хозяйку Кладбища дозволения войти. И, когда почувствовала неясный толчок внутри, прошла вперед. Заставила Ника сделать то же самое. Он сделал. Но, судя по его словам, никакого толчка не почувствовал.

Мы ходили по кладбищу, глядели на могилы. И где же наша погибшая похоронена? Я достала из пакета конфеты, которые мы с Ником купили по дороге. А еще черный хлопковый платок.

– Хозяйка Кладбища, – сказала я, – я оставляю тебе в дар конфеты, а ты, пожалуйста, помоги найти могилу Соколовой Анны, которая умерла от переохлаждения.

Я положила платок на свободное от могил место, а на него конфеты. И почувствовала, как за спиной у меня кто-то встал. От этого «кого-то» исходила сильная энергия, которая даже покалывала мне кожу.

«Иди за мной», – прошептали мне на правое ухо, а по телу моему пробежались мурашки.

Колющая энергия перешла левее. Я скосила глаза. И увидела на тропинке черную зеленоглазую кошку. Сглотнула. Впервые общаюсь с Хозяйкой Кладбища. Да еще и так! Не ожидала, что она со мной заговорит и уж тем более покажется.

Кошка пошла по тропинке, я двинулась за ней, а за мной Ник. Он не понимал, что происходит, но молчал, ведь я наказала ему молчать на кладбище, чтоб не мешал.

Хозяйка Кладбища остановилась у крайней могилки с обилием цветов. И посаженных, и просто срезанных. Часто навещают Анну? Значит, скорее всего, она не ушла в мир иной.

– Благодарю, Хозяйка, – произнесла я.

И кошка скрылась среди могил.

Ник угрюмо молчал где-то сзади меня. Я достала маятник – обычный аметист на нитке, и вытянула руку с ним над могилой. Сначала ничего не происходило. А потом он начал раскачиваться из стороны в сторону. Но я и сама чувствовала тепло и тоску, исходящую от могилы. Маятник лишь убедил меня.

Я повернулась к напарнику:

– Она неупокоенная. Родные не дают ей уйти.

Ник вопросительно приподнял брови.

– Они постоянно навещают ее, тоскуют по ней, плачут, и тем самым держат ее здесь, на земле, не дают ей покинуть мир и заставляют страдать. Так бы она давно ушла… Ладно, нужно попробовать позвать ее. Страшное это дело, Ник. Надеюсь, она не агрессивная.

Испуганный взор друга решила проигнорировать. Попросила лишь отойти его от меня на шагов десять. Села на корточки и достала из пакета еще конфет.

– Приветствую, покойница Соколова Анна. И прошу, явись мне и расскажи, почему ты умерла и как. Взамен оставляю тебе откуп.

С могилы дохнуло затхлым запахом. Я сглотнула. Она согласилась прийти! Я закрыла глаза, сосредотачиваясь на своих ощущениях. Где она? Внутренним взором увидела, что слева. Резко открыла глаза и посмотрела на нее. Положила конфеты на могилу. А Анна подплыла ко мне. Я чувствовала холод, исходящий от нее. Морозный холод. И жуткую тоску.

– Я покажу тебе свою смерть, а ты скажи моим родителям отпустить меня, – прошелестел ее мертвый голос. – А за подарок твой тайну открою. Силы все видят, все слышат, и мстят тогда, когда сами считают нужным.

К чему она это говорит? Я и без нее это знаю! Вот хитрая! За конфеты «тайну» открыла! Теперь я ей буду должна, когда она смерть покажет. Чтоб я еще раз работала на кладбище? Да ни за что! С теми покойниками, кто у тел своих находится или на месте смерти сидит, полегче как-то было.

За такими мыслями я и не заметила, как начала мерзнуть. Анна стояла рядом. От нее этот холод? Да. Но помимо него было что-то другое. Неужто все будет как с повешенным? Не хочу! За что мне все это? Ладно, я сама выбрала себе такой путь.

Провалившись во тьму, я знала, что меня ожидает. Но тем не менее все равно испугалась.

Темно, мороз щиплет нос, щеки и все, до чего дотянулся. Страшно. Я слышу скрип снега под незашнурованными ботинками, кутаюсь в шубку, но все равно мерзну. Сзади раздались чьи-то шаги. Я это поняла по тому же скрипу снега. И эти шаги ускорялись.

Мысленно выругавшись, я ускорила шаг. А вскоре и вовсе побежала. И кто меня надоумил сбегать от любовника в чем мать родила? И что, что жена не вовремя пришла? Могла бы захватить свое платье с флисом и теплые колготки. В одной шубке и ботинках было очень и очень холодно!

Бегун из меня был отвратительный. За десять минут бега я сильно устала. Да и бегать мне нежелательно. Еще со школы я падала в обморок от любой физической нагрузки. Но что делать? Шаги все еще слышны сзади меня. Я бежала, как могла. Представляла, что со мной будет, если я остановлюсь.

В глазах темнело. Я не переставала бежать. И вскоре поняла, что я уже не бегу, а лежу лицом в снегу. Я отключилась? Да. Почему так холодно? Почему шуба совсем не греет? Где моя шуба?

Я попыталась дернуть пальцем, но у меня ничего не вышло. А затем тьма вновь накрыла меня. Что со мной будет?