Ведьмак с Марса

Глава 6

Винсент Мигель Гарсия Реал пребывал в тихой ярости.

Да, приказ отца стать лучшим пилотом он выполнил безукоризненно. Во многом это была заслуга Монарха — модифицированного мобильного доспеха, на два поколения опережающего текущие новинки корпораций.

Броня, которая превосходила все остальные образцы по прочности и лёгкости, огневая мощь, которую обеспечивали несколько новаторских технологий, дополнительное вооружение — плазменная алебарда-копье и щит… в рамках ограничивающих правил Академии это была идеальная боевая машина.

Остальное решал опыт тренировок.

Потенциальное наследство слабо волновало молодого принца. В конце концов, он — Реал, он никогда не останется на обочине. Десятки поколений его предков, пробивавших себе путь наверх, обеспечили его всем необходимым — умом, характером, волей.

А вот сама невеста…

Привыкший с детства обладать самыми роскошными вещами, он быстро понял, что в среде молодых наследников является не самым богатым, семья Реал не входила даже в топ-10 списка несмотря на то, что производила один из лучших мобильных доспехов в Системе.

Производственные мощности накладывали свои ограничения, «Монархов» нельзя было штамповать, как консервные банки.

Поэтому он переключился на вещи уникальные, единственные в своём роде.

Девушка с волосами белыми, словно только что выпавший снег, с алыми рубинами глаз, нежная и хрупкая, словно драгоценный цветок, изящная, как статуэтка… Она была единственной в своём роде.

Другой такой не найти не то что среди элиты — во всей галактике не сыщется.

Обладание ею как будущей женой будоражило кровь куда сильнее набивших оскомину мажорских развлечений. Что может быть притягательного в доступных девках, которые сами раздвигают ноги, едва услышав его имя? Он даже не запоминал ни имён, ни лиц.

Но когда он видел игру в послушную с виду невесту, но с демонстрацией сопротивления — ему сносило крышу от одной мысли, что кто-то ещё может быть рядом с нею, что кто-то может прикоснуться к ней, просто заговорить, что она может кому-то улыбаться…

Покорность и борьба… он жил ожиданием, что она покорится ему и только ему!

И откуда только вылез этот ублюдок⁈

Юлий Марс. Какой-то марсианский отброс, который разрушил всё…

Винсент и дальше грыз бы себя, но его отвлёк мелодичный сигнал. Кто-то желал попасть в его апартаменты.

Он глянул на экран видеокамеры: ну да, кто же ещё это мог быть… Пьер Сатин Жан де Грейли. Молокосос. Повёлся на подначку, и теперь…

— Да ты не один?

За спиной Пьера мелькали несколько физиономий. Вся свита Винсента притащилась с ним вместе. Придётся впустить.

Вся компания ввалилась в гостиную, шумно продолжая начатое ещё за пределами апартаментов обсуждение:

— Нет, вы видели эту рухлядь⁈ — Алвизо Массимо бурно жестикулировал на ходу. Итальянец, что с него взять. Человек-фейерверк. — Я обалдел, когда увидел, что ему притащили! Винс, ты видел, видел⁈

— Что я должен был увидеть? — мрачно спросил Винсент.

— Марсианину мех привезли! — выпалил Алвизо. — Ты не поверишь, кто у него!

— Ну и кто? — без малейшего интереса в голосе отозвался Реал.

— «Палач»! — Алвизо заржал, как жеребец. — Нет, ты понимаешь⁈ У него «Палач»!

— Да я его на стандартном «Виконте» сделаю на раз-два! — подхватил Гоззо Эрбах.

Вот уж от кого Винс не ожидал подобное услышать, так это от рассудительного обычно немца. Его тоже коснулось поветрие этого безумия?

— Ну так сделай, — Винсент пожал плечами, возвращаясь на своё место и предоставив остальным располагаться самостоятельно. Не первый раз у него в гостях, разберутся сами.

— А что я-то, рисковать местом в Академии? — сразу пошёл на попятный Гоззо. — Вон Пьер его пусть и убивает.

Нет, не коснулось. Здравомыслие осталось при нём.

«Но он же не идиот, в отличие от некоторых здесь присутствующих, чтобы идти на гарантированное самоубийство», — мелькнула мысль у Винсента.

Король Родриго сделал всё, чтобы его сын не вырос заносчивым идиотом. С первым не сложилось, учитывая количество подпевал, которые за годы подлизываний любого убедят в собственной божественной непогрешимости.

Но поражение (и два сотрясения пола) встряхнуло ему мозги, заставив вспомнить слова отца: «Твои так называемые друзья — бездомные бродячие псы, третьи-четвертые сыновья, которые подлизываются и машут хвостами в расчёте на место у богатой кормушки. Что угодно, чтобы не сдохнуть в очередном конфликте интересов между родной компанией и конкурентами. Но ты, Винсент, однажды станешь королём. Это власть, сила и ответственность перед тысячелетней историей твоих предков. Помни об этом и будь лучшим…»

Совсем уж безродных Винсент в свите не держал. Пусть они и были действительно далеко не первыми в очереди наследования, но представляли достаточно сильные блоки старой аристократии. Тот же Массимо гордился тем, что его род восходит аж к Древнему Риму — и с полным основанием гордился, между прочим…

Хотя сам Винсент как-то решил посмотреть, много ли сохранилось древних кровных линий, восходящих к Риму, и обнаружил, что уже во времена Домициана прямых потомков патрицианских домов почти не осталось.

Предком Алвизо вполне мог быть какой-нибудь погонщик мулов.

Очередной всплеск перешедшего было в более спокойные рамки обсуждения отвлёк его от размышлений.

— Да давайте просто изобьём его, пусть безродный щенок попробует пилотировать со сломанными лапками!

Только этого не хватало…

— Ты хочешь вылететь из Академии за драку? — вежливо — пока ещё вежливо — спросил медленно закипающий Винсент.

— Я что, идиот? — фыркнул Пьер. — Наймём кого-нибудь. Вон ту же свору Комарова.

— Псы дорого берут, — напомнил Бриан Годли. — И контракт требуют, самки собаки.

Винсент тихо фыркнул. Чего у англичан не отнимешь, так это привычки соблюдать этикет даже там, где он не нужен.

Как там Годли говорил? «Джентльмен — этот тот, кто называет кошку кошкой, даже если наступил на неё в темноте»? Но вот суку сукой почему-то называть стеснялся. Хотя, возможно, это потому, что сам Винсент брани не выносил?

— А что ты от сук хотел⁈ — встрял Сантьяго. Бриан поморщился.

— Чтобы в стенах Академии я таких слов не слышал, — впервые с момента начала разговора повысил голос Винсент. Вот уж действительно идиот… Вроде в роду Трастамара близкородственное скрещивание, как у Габсбургов, не практиковалось. А вот поди ж ты, родилось такое…

— Босс, да ты чо… — озадаченно воззрился на него Пьер.

— Испугался бродячей стаи собак? — ухмыльнулся Яго.

— Сантьяго, я не хочу объясняться с твоим отцом, когда твой мех найдут без пилотского модуля, — медленно и внятно проговорил Винсент. Чуть ли не по слогам. Он не пропустил мимо глаз и ушей пикировку Комарова с новичком на разборе смешанного боя. И выводы сделал правильные. В отличие от некоторых.

Узнает Комаров, как его звено обозвали — и Дому Трастамара можно заказывать табличку для семейного склепа. И чёрт бы с ним, с дураком, но жалко Дом, у которого остался единственный наследник.

Всё же Испания, благородная кровь, к испанскому бургундскому роду восходит, пусть и к побочной ветви… Таких очень мало осталось, и у них не в чести искусственное продление молодости.

Вот женится, оставит кучу детишек — тогда пусть хоть сам из меха выскакивает в открытый космос.

— Да я… — единственный испанец в свите Реала закусил удила.

— Ты. Меня. Понял, — сузил глаза Винсент, давя авторитетом и властью альфы компании, и парень испуганно поджал хвост.

— Да ладно, Винс, мы же шутим, — поднял он ладони в знак капитуляции.

— Вернёмся к теме. Наёмники? — Винсент обвёл взглядом свиту.

— Может, кто из пехоты? — предложил Яго.

— После того, как новенький надрал зад… без обид, босс… «Монарху» в голом пехотном доспехе? — возразил благоразумный Гоззо. — Да я не удивлюсь, если они организовали фан-клуб, или возвели алтарь и молятся на нового кумира.

«Идиоты, — вздохнул про себя Винсент. — Когда родители Сантьяго давали ему четвёртым именем Иаго, они явно имели в виду, что уничтожать он будет врагов, а не собственный Дом…»

— Ладно, — он подавил тяжёлый вздох. — «Псы» берут дорого и с гарантиями. Тяжёлая пехота отпадает, они действительно не станут помогать побить того, кто побил меха в их снаряжении. Так кого вы собираетесь нанимать?

— Может, среди механиков… — задумался Гоззо. — У этой горячей тёлки должно быть много поклонников. Конкурента они с охотой поколотят.

— Я бы от такой цыпочки тоже не отказался, — вздохнул Алвизо, — но она всем отказывает… А этот нахал сходу уговорил её заниматься своим хламом. На какой только помойке нашёл?

На лице Пьера обозначилось вдохновение.

— Есть у меня одна идея, — начал он.

Винсент мысленно с размаху приложил ладонь ко лбу.

Не успел я выйти вперёд, заслоняя Снежану от угрозы, как моя разумная и мудрая сама сделала шаг вперёд и брезгливо уставилась на толпу, словно увидела перед собой кучку отвратительных существ вроде крыс или пауков.

— И что это значит? — требовательно спросила она.

В толпе раздались смешки.

— Отойди в сторону, Медведева, — произнёс кто-то. Голоса я не узнал. Она тоже, судя по недоумению на личике. Вокодеры, которые искажают голоса? Ребятки хорошо подготовились. Но не учли кое-чего… — Наша цель не ты.

— Серьёзно? — недоверчиво подняла бровь она. — Ни вызовов на поединок, ни дуэлей, ни хотя бы спарринга? Банальная засада с мордобоем? Вам настолько плевать на правила Академии?

— А кто и что докажет? — под маской не было видно лица, но даже вокодер не мог скрыть издевательскую ухмылку в голосе. — Лиц не видно, камера… Камера не работает, сюрприз, правда?

Снежка не видела моей улыбки — я стоял у неё за плечом. Но они — увидели. На мгновение стало тихо. Вот только до них не дошло, что отключённая камера развязывает мне руки… Мне, а не им.

— Не, вы только поглядите! Он ещё и лыбится! Ты, ссыкло трусливое, думаешь, спрятался за девушку, и мы её послушаем и разбежимся? — нестройно понеслось на разные голоса. Очень противные, кстати, голоса. Вокодер — это вам не тренажёр для оперного пения… — Медведева, отойди, а? Дай врезать! Руки чешутся уже эту ухмылочку ему в глотку вбить вместе с зубами!

— Идиоты, — вздохнула Снежка, отходя назад.

— Ну что, герой, не спасла тебя невеста? — тут же съехидничал тот, что стоял ближе всех.

Снежана оглянулась.

— Идиоты… я защищала не его, а вас.

Она защищала не меня…

«Ну, а чего ты ждал-то?»

Она-то знала, что я устроил в порту. На себе испытала быстроту моей реакции и скорость движений. Видела, что я сделал с Мигелем-как-его-там в кабинете у Люциуса. И если я прав, и основное направление её обучения — это стратегия, она прекрасно понимала, что для меня подобные противники не представляли никакой угрозы.

Что ж, у меня ещё много в запасе такого, чем её можно удивить.

Я достал из кармана перчатки и неторопливо натянул, тщательно расправляя их на каждом пальце. Подчёркнуто неторопливые, уверенные движения перед лицом целой своры — да, это должно было посеять в них неуверенность.

— Дорогая, пожалуйста, отвернись и закрой уши, — попросил я, не оборачиваясь.

— Зачем? — удивление в голосе Снежаны было неподдельным.

— Тогда ты с чистой совестью можешь сказать, что ничего не видела и не слышала, и откуда тут взялась куча трупов — понятия не имеешь, — спокойно, словно речь шла о прошлогодней погоде, пояснил я.

Кажется, от моего заявления опешили все. И Снежка тоже.

— К-какие ещё трупы? — о, а вот и заикание появилось. Вокодер такие вещи не сглаживает.

— Я Ведьмак, — я покончил с перчатками, и несколько раз сжал и разжал пальцы, проверяя, насколько хорошо прилегает к коже ткань, и не мешает ли какая-нибудь незаметная складочка правильно складывать кулаки. — Моя работа — убивать тварей.

«Даже если они в обличье человека…»

— По-моему, это перебор, — оценила Снежана. — Они, конечно, идиоты все поголовно, но тупость — не то, за что следует уничтожать.

— А как по мне — самое то, — возразил я. Перчатки оказались в полном порядке. — Умрут — не смогут размножаться — не оставят тупое потомство…

Но не успел я сделать следующий шаг, как ухо защекотало дыханием, и мне нашептали план получше.

— Эй, ты не заговаривайся, — рыкнул кто-то на Снежку из задних рядов. — А то не посмотрим, чья ты дочка…

— И что вы мне сделаете? — принцесса задрала носик.

— Уши надерём, — буркнули из толпы.

— Совсем оборзели, — пробурчала она под нос и добавила уже громче: — Сломай им что-нибудь ненужное.

— А волшебное слово? — я уже шагнул было вперёд, но притормозил.

— Пожалуйста, — очень медленно и выразительно проговорила девушка.

— Вы слышали даму, — улыбнулся я, хрустнув костяшками.

— Да ты… — рванул ко мне самый нетерпеливый, замахиваясь гаечным ключом.

Что я сделал, никто не успел разглядеть, зато результат выглядел эффектно — здоровый парень на середине движения застыл статуей и свалился мешком мне под ноги. Те, кто подался за ним, замерли.

— Что-нибудь ненужное… — протянул я. — Яйца или мозги? Мозги ещё пригодятся, а вот размножаться ему точно ни к чему…

Короткий замах и футбольный пинок по яйцам. Всегда удивляло, насколько компактно может сложиться парень, получив такой удар по самому драгоценному. Как будто все кости разом становятся резиновыми.

Получился отличный момент устрашения. У них могло бы появиться преимущество, рискни они без разговоров навалиться разом, всей толпой, пока я не успел собраться и войти в боевой режим. Кучей и зайцы льва могут придушить.

Но у кучки самовлюблённых индивидуалистов не было плана и времени договориться, не нашлось явного лидера, и теперь они медлили, не желая рисковать и попасть под следующий удар.

Они ожидали, что я испугаюсь — их же много, но не рискну отступить — показать себя трусом на глазах у невесты, как можно⁈ И они без труда меня отвалтузят от всей аристократической души.

Я тоже много чего ожидал. Только не того, что сделала Снежка.

Я не видел, что произошло, но даже маски не могли скрыть массового падения челюстей.

— Эй, у неё кровь, — выдавил кто-то севшим голосом.

В смысле кровь? Я не видел, чтобы с их стороны что-нибудь пролетело. Я не слышал позади звука, с которым какой-нибудь предмет втыкается в тело. Ни с чем не перепутаешь, очень уж специфический звук. Да и дыхание у Снежки не изменилось… Пытаются купить на выдумку, чтобы я поверил и оглянулся?

— Медведева, ты что творишь⁈ — вырвалось у другого. — Мы же тебя и пальцем не трогали!

— Отберите у неё планшет! — заорал кто-то.

Нет, не обманывают. Что она там такое вытворила? Любопытно, но это могло подождать окончания расправы, оглядываться было уже просто некогда: вся толпа, забыв о своих планах подправить мне внешность, напролом ринулась к ней.

И не добежала.

Я прыгнул им навстречу.

Я даже успел подумать, что мне нельзя так палиться, Снежка же снимает, судя по их воплям, и постарался сбавить скорость, но даже так они двигались, словно беременные черепахи. Я мог бы ещё ускориться, но в этом не было никакой нужды.

Быстрым движением я заломил кисть ближайшему, заставив его выронить железяку, с которой он рванулся к моей невесте, продавил руку дальше, к плечу, толкнул и забыл о нём. Те, что бежали следом, не успеют затормозить и сделают за меня всю работу — переломают ему ногами рёбра. Кто-нибудь ещё и упадёт, споткнувшись о тело…

Пока будет вставать, может и опоздать к раздаче.

Разворот. Локоть согнутой левой руки проверил на прочность чью-то челюсть. Челюсть проиграла. Продолжая движение, рука распрямилась и кулак впечатался в переносицу третьему. Хруст костей. Не моих.

Минус трое. И ощущение взгляда откуда-то со стороны.

Но мы ведь в коридоре, и здесь больше нет никого, кроме нас?

…и глазка камеры?

Разворот. Левая сложилась, готовясь к новой атаке, правая выстрелила в глаза набегающему здоровяку накладками на костяшках. Говорят, глазные импланты сейчас очень хороши. Он даже выиграет. Сможет девушек разглядывать сквозь одежду, если реклама не врёт.

Разворот. Я был уже в гуще событий, промахнуться невозможно — и я не промахивался, работая на поражение, ограничивая себя только в одном — не до смерти.

Эти недотёпы меня на дуэль с летальным исходом не вызывали. Надо же дать им возможность исправить эту ошибку? Да и странное ощущение, что кто-то невидимый сверлит мою спину взглядом, не давало развернуться всерьёз.

Что, если камера живым-живёхонька, и только индикатор отключён? Я не был уверен, что можно провернуть такую авантюру, но предпочёл не рисковать.

Локоть-кулак-колено-стопа. Выстрел левой. Разворот.

Я ни разу не врал, когда говорил про свои рефлексы. Эти связки были вбиты в меня так прочно, что думаю, напади на меня кто-нибудь во сне, я успел бы положить нападающих раньше, чем проснусь. Только ограничить себя не успею.

Я не умею делать это спящим. Надеюсь, ни один здешний идиот до такого не додумается…

Кто же там дырявит меня взглядом? Тот, кто послал эту толпу неумех разобраться со мной? Ну и как, нравится результат? Сейчас будет ещё занятнее…

Дальше я работал без эмоций, как дроид, бездушная машина по раздаче звездюлей, контролируя каждое движение, чтобы не выдать свой настоящий уровень подготовки.

Если незримый наблюдатель захочет увидеть что-то большее — пусть тащит сюда взвод штурмовиков. А пока хватит ему приёмов грязной работы в уличных подворотнях — для его шестёрок и этого будет с лихвой.

Удар пяткой в свод стопы. Разворот на ней под громкий хруст и сдавленный вопль. Да, это очень больно. По себе знаю. Полгода на операции, сращивание и реабилитацию, если без современных чудес медицины.

Зато в сомнительные авантюры ввязываться не сможет, глядишь, успеваемость повысится.

Нырок под вскинутую руку, колено врезалось в пах, и я успел остановить добивающий локтем в затылок сложившемуся пополам парню. Ему и так хватит.

Разворот…

Упс.

— Что, всё? — удивлённо спросил я, оглядывая поле боя сверху вниз. На полу лежали поверженные противники, я не стал их считать, но больше десятка — наверняка. И ни одного способного подняться.

Я оглянулся на Снежку. Что там было про кровь?

Действительно, из-под белоснежных прядей на лоб стекала струйка цвета её глаз.

Снежка опустила планшет, съёмка закончилась.

— Ты что… Сама себя?

Принцесса дёрнула плечиком — мол, пустяки, дело житейское…

— Но ведь хорошо получилось?

Она что, ожидала похвалы?.. Я-то думал, у неё истерика случится при виде такого побоища, а у неё даже сердце чаще биться не стало. И на грудь пялиться не надо, чтобы это заметить, вон жилка на шее…

— Страшный вы человек, Снежана Дмитриевна… — выговорил я, восстанавливая слегка сбившееся дыхание.

— Стараюсь, Юлий… — выжидательная интонация.

— Александрович, — на автомате ответил я.

— Юлий Александрович. Значит, батюшку зовут Александр? Александр Марс? А говорил, что сирота.

Упс.

Подловила. Почти.

— В приюте все были Александровичами, — пожал я плечами и пояснил: — В честь покровителя.

Разумеется, она это обязательно проверит и убедится, что всё так и есть. Настолько простыми вопросами мою легенду не пробьёшь.

Отвернувшись, я принялся аккуратно стягивать перчатки с рук — через салфетку, чтобы не запачкаться. Перчатки упаковал в пакетик, пакет сунул в рукав куртки. Мало ли что. Не люблю держать на виду улики. Выкину в ближайший утилизатор, и никто не сможет доказать мою причастность…

Кроме моей невесты.

Когда я закончил и повернулся, то встретил изучающий взгляд алых глаз.

— Что? — спросил я.

— Сама не знаю… — призналась она. — Ты умён, силён, обладаешь экстраординарными навыками. Не будь ты безродным сиротой, ты был бы идеальным кандидатом в мужья… и это очень подозрительно.

— Так это же плюс? — я приподнял бровь. — Если я действительно никто, то корпорации «Росмех» достанется чистый, без всякого вредного влияния извне кандидат.

— Это верно, — помолчав, признала принцесса. — На что и может быть расчёт…

— Что вдвойне подозрительно, согласен, — покивал я.

В уме моей невесте не откажешь, не зря учится.

— В тебе есть какая-то тайна. Что-то тёмное, — не унималась Снежка.

— Например, я дьявольски красив? — предположил я с улыбкой.

— Не заставляй меня жалеть о том, что я похвалила твой ум, — отрезала Снежана, направляясь к свалке из тел.

— Как мало надо девушке для счастья, — заметил я, наблюдая за довольной моськой Снежки, которая снимала одну маску за другой, записывая весь процесс на видео.

— Конечно, мой первый материал для шантажа — и сразу так много подопытных, — она сняла маску с последнего. — Виконт де Вильмонт?.. Один из подпевал Пьеро. Какая неожиданность, кто бы подумал…

— Думаешь, Винсент замешан? — сарказма у неё в голосе хватало на всю эту гоп-компанию, и мне наверняка останется, но я всё же решил уточнить.

— Всё же рано я похвалила твой ум, — фыркнула Снежана.

— Это потому, что я голодный, — пожаловался я и выразительно пощёлкал зубами. — Сама же сказала, что с голодными мужчинами невозможно иметь дело. А загрызть никого не разрешила. Так что корми меня, а то я стану ещё глупее и что-нибудь тут кому-нибудь… Откушу. Ненужное.

Моя невеста выразительно закатила глаза, как бы спрашивая у потолка, за что ей такое наказание, и повела меня дальше, аккуратно переступая через слабо шевелящиеся тела.

— Раз уж мне выпал такой перспективный актив, стоит обращаться с ним бережно, — проворковала она с непередаваемой смесью заботы и издёвки. — Тщательно ухаживать и протирать красивой тряпочкой…

— Снежана Дмитриевна?

— Что ещё? — я сбил её фантазию на взлёте, и ей это не понравилось.

— Разрешите пригласить вас на свидание? — спросил я.

И получил редкостное удовольствие наблюдать, как генетически модифицированный человек споткнулся на ровном месте.

Едва мы свернули в другой проход, за нашими спинами послышалось едва уловимое жужжание.

Камера ожила.