Эпилог

Месяц спустя…

Поезд несся сквозь закат, приближая меня к дому. Колеса постукивали на стыках, нагоняя сон на людей в вагонах. Воздух был горяч и вязок, солнце, оранжевым маревом заливавшее поля и рощицы, в вагоне горело зловещим красным цветом сигнальной лампы тревоги, коих много еще осталось в агропромовских подземельях, там, в Зоне. Наконец-то я выбрался из ее цепких лап. Теперь уже все позади. Я возвращаюсь домой. Странно, я так этого ждал, думал, как буду рад, думал, что буду счастлив. Но в душе почему-то только пустота и тревога. После того, как я пересек Периметр, я не могу почувствовать себя в безопасности. Я постоянно чураюсь любого шороха, с подозрением смотрю на каждого. А зачем? Я ведь могу узнать, что сейчас думает каждый человек в вагоне… Я могу узнать, что сейчас видит во сне вон та бабулька, что мирно посапывает в углу. Я же теперь не человек. Не в том смысле, что не тот самодовольный ученый, который пропал без вести где-то в окрестностях Янтаря года два назад. Даже не тот довольно известный сталкер, который вместе со своими тремя товарищами не только вернулся живым и почти здоровым из ходки к Могильнику, но и притащил уникальный артефакт. Я не человек. Суперконтролер, или что-то в этом роде. Думаю, объяснять больше уже ничего не нужно? Вот идет проводница. А на уме у нее - поскорей доехать до места, смениться, отоспаться и забыть того типа из шестого купе, который ее чуть-чуть не изнасиловал.

«Слушай, любезная, иди-ка дальше своей дорогой и не приставай ко мне с расспросами о белье и чае, ладно? Ты лучше пойди поспи, а то в конце вагона, я знаю, сидит пренеприятная компания, от которой тебе хорошего ждать не придется», - мысленно обратился я к проводнице. Та встала, как вкопанная, глазами хлопает, на меня смотрит.

«Чего уставилась?», - все так же мысленно сказал я ей. «Иди спи, если что, я присмотрю тут за порядком. Поверь, никто ничего не попросит. Обещаю» Бедная девушка бегом побежала в свое купе и, как я узнал из ее же мыслей, заперлась на все замки. Боится. Наверное, меня сейчас трудно не бояться. А зря. В эту ночь никто из пассажиров этого вагона ее не побеспокоит. Я об этом позабочусь.

Я прислонился к окну, за которым мелькали столбы и деревья, и попытался заснуть. В полудреме я уже видел свою квартирку, в которой меня не было вот уже два года, вкусный ужин на столе, горячую ванну и не менее горячие объятия моей любимой. Приятные картины прервал грубый смех, раздавшийся за стенкой.

«Заткнись-ка на ближайшие пару суток», - зло подумал я в адрес гоготуна, перебирая в мозгу множество ментальных входов, ища среди них нужный. Не то, не то… а вот это интересно…

«Сейчас я с пацанами возьму вон того придурка, что спит в углу, за задницу, и он отдаст мне все свои бабки до последнего тугрика, а то что-то у меня с капустой проблемы настали»

За «придурка» ответишь…

«Слушай, урод, - мысленно сказал я, ломясь в его мозг, - может, выпрыгнешь из вагона вместе со своими пацанами, а? Тогда шансов остаться живым и здоровым у тебя прибавится…»

«Это что…»

«Не рыпайся!!! А то живо у меня куклой станешь, забудешь даже маму свою, понял? И чтобы тихо, без глупостей. Поломаю и тебя, и твоих пацанов, как спички, ясно?»

Ответа я не дожидался, просто взял, и «повесил замок» на его двигательный центр на пару часиков. Пускай отдыхает.

Остаток пути прошел без происшествий. Уже ночью я вышел из поезда на темный перрон и пошел по направлению к заборчику, где, как я знал, имелась дырка. Дырку, к моему несчастью, заварили, и мне пришлось перелезать через забор. Нарвался на патруль. Черт. Сейчас начнется…

- Стоять! Предъявить документы!

Ну вот, как я и говорил… Ладно, будут вам документы.

Я для начала легонько ударил двух чересчур бдительных стража порядка пси-хлопком. Потом быстренько наплодил им каких-то фантомов и поспешил скрыться. Некогда мне с ними разговаривать. А то начнут какие-нибудь фокусы выделывать, приведут в отделение, обыщут. И объясняй потом, откуда у тебя «Сильверболлер» с приличным боезапасом.

Шел вроде бы знакомыми улочками. Вон рекламный плакат, тускло освещенный неоновыми лампами, в середине сентября поздравляет горожан с Новым Годом. Со свистом пронесся по улице запоздалый троллейбус. Из далекого кабака доносился какой-то блотной мотивчик. Где-то взвывали форсированные автомобильные двигатели стритрэйсеров. Ветер играл опавшей листвой, в канальчиках системы полива журчала вода. Такие родные звуки… Нет, это подделка! Все было не так когда-то.

Мой родной город… Сейчас он мне казался чужим, враждебным, опасным.

«Вон в той подворотне трое зомби», - взвопило мое чутье сталкера, которым меня наградила Зона. И, к несчастью, не им одним. Я вытащил «боллер» из кобуры под плащом и крадучись двинулся вперед. Черт! Я в обычном городе! Здесь нет Зоны! Это просто трое подростков курят в подворотне и судачат о машинах, телках и еще о какой-то хрени. Вспышка. «Электра! Впереди!», - машинально подумал я. Автоматически полез в карман за болтом. Черт, опять! Запомни - ты в обычном городе! Нету здесь мутантов и аномалий! Нету!

Поминутно озираясь и приседая, держа пистолет на изготовку, по сто раз говоря себе, что все Зоновские сюрпризы мне просто мерещатся, я добрался до родного дома. В окнах моей квартиры горел свет. Подошел к двери подъезда. Ну, наконец-то кодовый замок сделали! Пару минут провозился, подбирая комбинацию из нескольких цифр. Замок щелкнул. Я вошел в темноту подъезда и начал подниматься по лестнице. Интересно, как отреагируют на мое возвращение? Не нашла ли нового кавалера моя нареченная? Этого я боялся больше всего… Вот и моя дверь. С трудом подавив рефлекс, я засунул «боллер» в кобуру. Позвонил. За дверью раздались шаги, женский голос спросил из-за двери: «Кто там?»

Я набрался храбрости и ответил:

- Я.

- Кто это: «я»?

- Слушай, милая, ты так и будешь держать мужа на пороге?

- Уважаемый, прекратите шутить на ночь глядя и идите куда подальше!

- Ладно. Скажи, то кольцо, которое я тебе подарил той зимой в честь круглой даты в наших отношениях, ты носишь на правой руке?

- Да.

- Оно простое, без всяких там особых украшений. Я тогда встал на колени и сделал тебе предложение. Помнишь?

- Д-да… Господи, неужели это ты?

- Ну наконец-то. Давай открывай уже, я замерз и устал. И к тому же, я голоден. Ты угостишь меня своей фирменной курицей?

За дверью послышался вздох и всхлипы, защелкали замки и дверь открылась. На пороге стояла моя любимая, облаченная в ночную сорочку. Из глаз ее текли слезы, волосы растрепались, руки дрожали, а губы что-то шептали.

- Разрешишь войти?

Она не сказала мне ничего, только судорожно кивнула. Я вошел в коридор и закрыл за собой дверь. Едва я это сделал, как она бросилась мне на шею, уткнулась в грудь и разрыдалась. Она говорила что-то бессвязное, всхлипывала и рыдала вновь. Я растерянно гладил ее по спине. Все внутри меня сжалось в один горький комок.

- Милая, будет тебе реветь… потоп устроишь… Пойдем лучше в зал, на диванчик… присядешь, расскажешь мне что-нибудь…

До зала я донес ее на руках - она все еще не могла оправится от шока. Уложил на диван. Сел рядом. Обвел взглядом комнату… Все как всегда. Только вот портрет какого-то мужика на столе здесь совсем не к месту. Приглядевшись, я с трудом узнал в этом молодом мужчине себя. Заметил черную ленточку в углу. Да… Дела…

Тем временем она пришла в себя.

- Милый, это действительно ты?

- Да, это я.

- Честно?

- Честно-честно.

- Как это может быть?!

- Ну… может… вылез я из Зоны… Живой, как видишь…

- Этого не может быть! Два года назад пришло сначала извещение о том, что ты пропал в Чернобыле без вести… А потом мама получила похоронку… потом приходили из Корпуса… принесли твои награды, вещи… Потом мы тебя отпевали… Было много народу… Ой, что это я… Ты ведь устал с дороги! Иди пока умойся, а я… это… пока на кухне…

- Ладно. Но учти - хочу всего. И чтобы вкусно и много!

Я прошел в ванную комнату. Решил, что за два года я заслужил право принять нормальный горячий душ «по всем правилам», а не поливаться из ковшика застоявшейся водой в холодной «общесталкерской» душевой «Долга»… Разделся. Подошел к зеркалу. Посмотрел…

Мне самому стало страшно. На меня смотрел мужик с нечеловеческим взглядом карих глаз с большими зрачками. Брр, будто контролер смотрит! Волосы поседели, кожа кое-где потемнела. Узлы мышц бугрились на руках и ногах. Ребра можно было спокойно пересчитать. Мда, исхудал я здорово. Руки покрывали мелкие шрамы, только ладони из-за «генератора» были неповреждены. На левом бедре краснел круглый рубец, оставшийся от пробитого пулей артефакта, который «наградил» меня ментальными способностями и кое-чем еще. На груди выпирали две здоровенных артерии, которые почти симметрично отходили от сердца, шли в сторону шеи и терялись в области предплечий. Поначалу, как только они у меня «появились» (а это было сразу после того, как закончился последний в моей человеческой жизни день), артерии доставляли мне массу неприятностей - зуд, жжение, «темнота» в глазах… «По случаю» прошел обследование у Доктора. Тот, конечно, сначала не верил своим глазам. Неделю меня «изучал». Написал массу бумаги. А меня успокоил. Сказал, что эти артерии - «дополнительное питание мутировавшего мозга». Ментальный контроль и псионические лучи требуют много энергии. Доктор удивлялся, что мой мозг все это выдерживает. Выдерживает. Потому что мозг человека, в отличие от мозгов тех же мутантов, представляет собой сложный орган с огромными возможностями для самосовершенствования. Телекинез и «чтение мыслей» - вполне обыденное для человеческого мозга дело. Вот только люди никак не научатся этим пользоваться. Только мне одному «повезло». Артефакт «разблокировал» скрытые способности мозга. А тому только дай волю! Новые возможности я воспринимал, как что-то обыкновенное, скажем, как человек воспринимает вновь отросшие волосы или возможность поднимать более тяжелый груз после тренировки. Это потом начались мутации и радикальные изменения организма… Не скажу, чтобы я сильно жаловался. Я стал умнее, сильнее, выносливее обычного человека. Да и не человек я теперь, в общем… Мутант. Или еще кто-то в этом роде… Хорошо, что хоть разум сохранился…

Открыл воду, залез под тугие теплые струи… Черт, я уже и забыл, что это такое…Грязная вода потоками лилась с моего тела, унося в канализацию частички радиоактивной пыли, грязь, пот, отслоившуюся кожу и запах Зоны. Я добавил напора, сел в ванну. Сидел, а струи все хлестали, понемногу смывая с меня скверну Зоны. Приятно. Тело, загрубевшее от постоянной радиации, пота, жесткого защитного комбинезона, порохового дыма и частых инъекций антирада, понемногу размякало, доставляя мне ни с чем не сравнимое удовольствие. Я и не осознавал, какую тяжесть я носил на себе… Вода струилась по рукам, весело журчала, баюкая; ее тепло разморило меня. И я заснул. Впервые за долгое время спокойно заснул. Не нужно было держать при себе оружие, ставить растяжки, вслушиваться в ночь, чтобы вовремя заметить подкрадывающуюся псевдособаку, не надо было караулить приближающегося кровососа, не надо было поминутно проверять замок входной двери покинутой квартиры, не нужно было постоянно придерживать ремень, чтобы не загреметь с дерева, не нужно было контролировать собственное дыхание, чтобы не задохнуться в противогазе, пока спишь… Не надо…

Меня разбудил стук в дверь. Я мгновенно вскочил, рука автоматически потянулась к несуществующей кобуре на бедре, но я поскользнулся и загремел в ванну. Из-за двери меня спросили: «Все в порядке?»

«Да-да», - выкрикнул я, силясь перетерпеть боль. Странно, падение в ванной было гораздо больнее, чем укус слепца. Немного оклемавшись, я поднялся на ноги, выключил воду, вытерся полотенцем и надел просторный банный халат. Посмотрел на себя в зеркало и усмехнулся: на меня смотрел чересчур чистый контролер с короткой стрижкой в мягком банном халате. Кенгам на смех! Да нет, не так уж я похож на контролера. Не такой я страшный.

Я вышел из ванной и пошел на кухню, откуда растекались соблазнительные запахи печеной картошки, курицы со множеством приправ, шкворчащего на сковороде мяса. Моя красавица суетилась у плиты, каким-то чудом умудряясь еще и сервировать стол. За два года она мало изменилась: все те же волнистые волосы, те же добрые глаза, словно освещенные последними лучами заходящего солнца, те же нежные руки, та же гибкая спина, та же сказочная талия… Вот только прибавилось морщинок вокруг глаз, да и волосах я заметил сединку. Ну, это уж если сильно присматриваться. Обычно мужчины смотрели на нее, образно выражаясь, «вывалив языки». Поклонников у нее была уйма. Табунами бегали. Только вот я не бегал - работал много, к командировке в Зону готовился, не до того было. Внимания на нее не обращал. Из-за уязвленной женской гордости она сама стала искать моего расположения… И вот что потом из этого через три года после нашего знакомства получилось - заявка на бракосочетание - в ЗАГСе, поклонники - кусают локти, товарищи - бесятся от зависти… А мы - самые счастливые люди на Земле… Мы любили друг друга, как обычно в таких случаях говорят в народе, «до потери пульса»… Но в один прекрасный день… Короче говоря, меня приняли на работу в Научный Корпус. Корпус, помимо прочего, занимался исследованиями аномальных явлений непосредственно в Зоне. После двух месяцев работы в лабораториях корпуса начальство направило меня на исследовательскую работу в Зону. Я, конечно, мог отказаться от назначения, но делать этого не стал. Во-первых, в Корпусе платили больше, а лишняя копейка никогда семье не помешает. Во-вторых, перспектив в Корпусе больше. В-третьих - работать там однозначно интереснее. Ну, и в-четвертых - отпуска там регулярные и весьма длительные. Да и мое солнышко не особо возражало. В общем, собрал я тогда свои пожитки и «рванул» в Зону. Проработал в Корпусе пять лет, сделал несколько нашумевших научных открытий… В последнюю по программе исследований экспедицию я ушел, когда до конца контракта с Корпусом оставалось всего неделя… И та экспедиция действительно стала для меня последней.

…я подкрался к моей нареченной сзади и попытался выудить из казана кусочек курицы, за что немедленно получил по рукам.

- Подожди немного, ладно? Получишь всего сполна, - веселым голосом осадила меня она. Что ж, шок, видимо, прошел.

* * *

Впервые за долгое время я ел нормальную, вкусную еду. Честно говоря, я уже и не помню, когда нормально ел в последний раз. Пока сидел во всяких лабораториях, питался какой-то стандартной бурдой. А в Зоне мой рацион составляли сублиманты, витаминизированные армейские галеты и тушенка. В редких случаях доставался пакет армейского рациона и лимонад в банке, иногда пакет лапши быстрого приготовления с большими ломтями сушеного мяса и кучей специй. Такие дни становились для меня настоящим праздником живота. И еще - я впервые ел спокойно, не держась за ствол автомата и не вытирая кровь, которая сочилась из носа из-за близости гравиконцентрата. Пока я ел, моя любовь смотрела на меня с невообразимой нежностью, ее руки старались как можно чаще прикасаться ко мне, словно не веря, что я в самом деле настоящий. Закончив трапезу, я тяжело отвалился от стола, испытывая такое наслаждение от еды, какое не испытывал уже несколько лет. А потом мы говорили… Говорили обо всем на свете и никак не могли остановиться. Я рассказывал ей про Зону, про артефакты, аномалии, мутантах и многочисленных переделках, в которых я побывал. Она было хотела рассказать, как ей жилось тут без меня, как к ней сватался один придурок, как на нее показывали пальцем бабки, сидящие на лавочках у подъезда: мол, был муж, да сплыл куда-то, а теперь к ней «хахиль» ходит…

- Не надо. Я и так все знаю. Не нужно мне ничего рассказывать… ты и так натерпелась многого, милая. Но теперь я здесь, и все будет хорошо.

- Нет, любимый ты не понимаешь… как это…

«Я все прекрасно понимаю. Я все знаю. Про все: про твою работу, про перешептывания за твоей спиной, про мои «похороны», про нашу так и несостоявшуюся свадьбу…»

На ее глазах блестели слезы. Она шептала:

- Как… как… откуда…

- Я не могу тебе этого сказать.

- Ну почему? Почему не можешь?

- Это причинит тебе невыносимую боль.

- Боль? Нет ничего больнее потери близкого и любимого человека! А теперь ты здесь, рядом со мной, живой! Мне не страшна теперь никакая боль! Ведь ты же вернулся!

- По правде говоря, не совсем…

- Что? Как это так?

- Я сейчас тебе все расскажу и объясню. Ты только не переживай, ладно? И не перебивай. Хорошо?

- Угу.

Я начал свой рассказ:

- Понимаешь, Зона - не такая, какая она кажется вам всем, обычным людям. Человек, долгое время находясь в Зоне, оставляет в ней частичку себя. А Зона в свою очередь проникает в душу человека и поселяется там. Проникнув раз внутрь, она разрастается и утверждается в нем, проявляясь тем или иным образом. Иногда она разрастается так, что человек становится ее частью. Так или иначе. Кто-то разлагается морально, кто-то становится мутантом, а кто-то погибает, даруя своей смертью жизнь другим живым существам. Так вот, сейчас ты услышишь правду. Правду, которую я тебе боюсь говорить. Но ты должна знать, как бы мне не хотелось держать это в тайне…

Я сглотнул подступавший к горлу комок. Блестящие ручейки бежали по её лицу. Собравшись с духом, я продолжил:

- Помнишь, года четыре назад ко мне заходил один мой приятель-биолог, Ставерин, тоже работавший над изучением Зоны? Помнишь, он рассказывал о мутациях человеческого организма, которые происходят после длительного пребывания в Зоне? Помнишь, он рассказывал о изменении процессов в организме, вызванных направленными волновыми излучениями?

- Помню, - прошептала она, - но разве сейчас это важно?

- Невероятно важно. Зона может изменить человеческую природу. Так случилось и со мной. Я теперь не человек. Я - порождение Зоны. Я - представитель нового биологического вида. Ты слышала от Ставерина о контролерах? Так вот, я - суперконтролер. Я могу проникнуть в мозг практически любого живого существа, понять ход его мыслей, заблокировать те или иные функции или полностью подчинить чужой разум себе. Я много опаснее и сильнее обычных контролеров, потому что мне посчастливилось сохранить свой разум и остаться человеком внутри. Пойми, я так же опасен для людей, как и другие монстры Зоны. А может, и похуже. Я могу подчинять своей воле контролеров, а через них - других живых существ, включая людей. С помощью контролеров я многократно увеличиваю свои способности. По правде говоря, контролеры даже не сопротивляются моему влиянию, они сами идут ко мне, почитая, как бога. С десятком контролеров я мог бы установить свой диктат в Зоне и за ее пределами. Практически каждый мутант в Зоне по необъяснимым причинам пытается уничтожать людей. Даже те мутанты, которые сами были людьми. Я смог сохранить разум, несмотря на чудовищные мутации. Мне даже в какой-то степени повезло - я выгляжу почти по-человечески. Наверное, я не стал монстром лишь благодаря тебе, мое солнышко. Я думал о тебе все эти два года, пока топтал Зону. Все эти два года я выживал лишь благодаря тебе. Зона может убить в человеке множество чувств, но любовь она убить не смогла. Также, как не смогла убить ненависть. Иногда я ненавижу себя. Я вторгаюсь в чужие мысли, раскрываю чужие тайны, заставляю идти на верную смерть… Иногда я могу ненадолго потерять контроль над собой… Я тогда становлюсь настоящим демоном, которого ничто не остановит… Даже пули… Мутации ускорили множество процессов в моем организме, в том числе регенерацию тканей и усиленный иммунитет. Я на ногах перенес янтарную оспу за двенадцать часов, в то время как другие зачастую умирают в первые три дня. Когда меня ранили из «калаша» в ногу, рана зажила на следующий день. Даже следа не осталось. Но за это приходится платить - либо переедать, либо искать себе новую жертву, чтобы питаться ее энергией. Или ждать очередного выброса, чтобы его энергия напитала меня. После выброса я чувствую себя прекрасно, мои способности ненадолго возрастают: я могу убивать пси-хлопком на значительном расстоянии. Но потом мне бывает мучительно больно. Милая, как бы мне хотелось стать снова нормальным, обычным человеком! Я устал! Мне тяжело! Я опасен! И зачем только я вернулся из Зоны? Зачем? ЗАЧЕМ?… Солнышко, любимая, помоги мне! Я не хочу больше! Ты мне помогла выжить и вернуться, так помоги мне снова стать человеком!

Из ее прекрасных глаз текли слезы, но ее руки крепко держали мои.

- Бедный ты мой, - шептала она, - успокойся… Все будет хорошо… все будет хорошо… Я люблю тебя…

- ЛЮБИШЬ? - взревел я. - Ты можешь любить такое чудовище, как я? Ты не знаешь, какая зараза, может быть, сидит во мне? Ты не знаешь, скольких я убил? Ты не знаешь, что я могу сделать? И тебе не противно? У нас никогда не будет детей, которых ты так хотела! Ты уже никогда не будешь со мной счастлива!

«Мне все это неважно, - зазвучал ее голос у меня в голове. Главное, что ты вернулся, что по-прежнему любишь меня, не смотря ни на что. Ты любишь, ты понимаешь, ты чувствуешь. Ты остался человеком. Ты не монстр. Все позади. Все будет хорошо, обещаю!»

«Я верю. Я тебе верю».

* * *

Проснулся в холодном поту. Мне опять снился последний день моей человеческой жизни. Тогда все кончилось. Тогда я стал тем, кто я есть сейчас. В бок меня осторожно толкнула моя возлюбленная.

- Все нормально?

- Да, просто кошмар приснился.

- Мне тоже.

- Ничего страшного, милая. Просто скажи: «куда ночь, туда сон»

- Мне приснилось, что тебя убили.

Мурашки побежали у меня по спине.

- Какие глупости! Меня не убьют, перестань.

- Нет-нет! Мне приснилось, что тебя убили давно. Там, в Чернобыле, в какой-то канаве.

Она видела то, что снилось мне. Я, должно быть, расслабился, и стал неосознанно «транслировать» свой сон ей. Кошмар. Этого не должно было случиться.

- Милый?

- Этот сон - правда, - начал я с отстраненной холодностью. - Меня тогда действительно убили. Этой ночью я расскажу тебе, как все было. Уже нет смысла этого скрывать.

* * *

- Волкодав, давай обходи его сбоку. Чиж, рви к тому ржавому БТРу. Если клиент высунется, вы с Глазом его прижмете. Я останусь здесь и прикрою, пока вы тут бегать будете. Пошумим, пусть думает, что мы влобовую идем. Тут-то Волкодав его и возьмет, тихо, без шума и пыли. Но! Ни в коем случае его не убивайте, сначала его надо допросить, а потом я сам отправлю этого выродка к праотцам. Он нужен нам живым! И документы, которые у него, также ни в коем случае не должны пострадать! Ясно?

- Ясно.

Двое наемников короткими перебежками устремились к своим позициям.

- Стратег, клиент высунулся и пытается нащупать тебя через оптику.

- Глаз, запихни его обратно.

- Есть!.. Заррраза! Он пытается уйти!

Глухо хлопнула «СВД».

- Глаз, …мать! Ты чего, урод, творишь!

- Я его просто шугнул, Стратег. Сам посмотри, этот цуцик в канаву скатился и не пикает.

В этот момент очередь из «сточетверки» сталкера взрыхлила землю прямо перед носом Стратега, командира наемников.

- Сссука! Чиж, свали его в канаву! Волкодав, выруби этого сволоча!

- На подходе. Прикройте.

Дождавшись сигнальной очереди Чижа, Волкодав, тихо и аккуратно, не издавая не звука, подобрался к укрытию сталкера. Выставив в канаву свой «вал», бывший спецназовец уже было приготовился по-тихому вырубить сталкера, когда обнаружил, что тот уже находится в глубокой отключке. Точнее, у обещанных Стратегом праотцов, лежа в вязкого вида красной лужице.

- Стратег, он мертв.

Из гарнитуры ППУ раздалась неописуемого темперамента смесь мата и прочих лестных слов в сторону Глаза, так удачно «обслужившего» клиента. Волкодав поморщился.

- Ладно, Волкодав. Обыщи быстренько труп. Смотри, не повреди документацию, которую ему удалось добыть. Сумел-таки ее вытащить! Уважаю!

- Стратег, он же двоих наших положил!

- А ты заткнись, Глаз! Снайпер хренов! За такую работу без доли у меня останешься! Урод! Я же тебе ясно сказал, что этот сталкер нам до поры живым нужен! Волкодав!

- Я!

- Выпотроши его рюкзак и забери документы.

Земля дрогнула. Небо стало приобретать явственно серый оттенок - приближался выброс, которого никто не ждал.

- Быстрее, мать вашу!

Волкодав без церемоний перевернул труп сталкера, срезал рюкзак с лямок и вывалил его содержимое на землю. Поковырявшись в куче вещей, которые найдутся в рюкзаке практически каждого бродяги, наемник не обнаружил вожделенной синей папки с тиснением.

- Стратег, он пуст. Документов нет.

- Ммать!

Земля дрогнула еще раз. Зашелестела листва на деревьях, где-то завыли чернобыльцы. «Мясорубка», находившаяся неподалеку, засвистела. Выброс приближался.

- Всем скорее в БТР! Переждем выброс!

* * *

Свет. Тепло. Снег. Белые гирлянды. Тишина. Вибрации. Горячий воздух. Вспышка… Боль. Вспышка… Пустота. Вспышка… Чувство… Как спокойно! Я уже в раю? Уже все? Жаль, я так и не вернулся. Не сделал многого. Снова вспышка. Снова боль. Усопшие не ощущают физической боли. Я жив? Свет из белого превратился в синий. Тряска. Голова вот-вот лопнет. Сердце… Я жив! Сердце сейчас сгорит… Я не могу… Свет тускнеет, становится серым. Боль покидает меня. Я снова могу чувствовать. Где-то взвыл чернобылец. Я жив… Я ЖИВ! Нет боли, нет усталости. Я чувствую себя так хорошо, как никогда не чувствовал. Я чувствую в своих мышцах силу. Я чувствую страх четырех человек, запершихся внутри ржавой железки. Они боятся выброса. Они убили меня. Но я жив. Почему? Не знаю… Да и неважно… Пока… Пора расквитаться…

Я чувствую, как дышит один из них, как сжимает в руках свою снайперскую винтовку. Я чувствую это так, будто он - это я. Он слаб. Он ждет моих приказов. Его глазами я вижу троих его товарищей, скрюченных в три погибели в тесноте боевого отделения БТРа. Я поднимаю его руку, срываю гранату с пояса… Но взрыва нет… я слышу, как один из них кричит: «Ребята, контролер! Глаза взял!». Не кричи. Нет смысла. Крикун замолчал. Они в смятении. Они подавлены. Они мои…

«Выходите и стройтесь. Оружие на караул!» Четверо зомби, повинуясь воле хозяина, прямо посреди выброса выбрались из убежища и построились, как на параде, подняв стволы на караул.

Система оповещения о смерти, славившаяся тем, что выдавала наиточнейшие некрологи, в тот раз заглючила, но задачу свою выполнила. Тогда десятки сталкеров не поверили своим глазам. Четыре смерти. В разгар выброса. Вроде бы, ничего необычного. Кроме причины смерти. Не выброс. В это отказывались верить…

«19:42.Сталкер(?) Георгий «Стратег» Баринов. Окрестности ЧАЭС, @# контролерx2 (???) CH-313S»

«19:42.Сталкер(?) Максим «Глаз» Суриков. Окрестности ЧАЭС, @# контролерx2 (???)CH-313S»

«19:42.Сталкер(?) Павел «Волкодав» Волков. Окрестности ЧАЭС, @# контролерx2 (???)CH-313S»

«19:42.Сталкер(?) Владислав «Чиж» Чижов. Окрестности ЧАЭС, @# контролерx2 (???)CH-313S»

В сталкерской сети поднялся переполох. Общий эфир был битком набит сообщениями о странной ошибке системы оповещения. Но система не ошиблась. Некрологи были точными. Как и множество последующих…

* * *

Месяц, проведенный мной вне Зоны, показался мне сущим адом. Я не мог спокойно спать, не считая ночи моего возвращения домой. Сталкерские инстинкты и ментальные способности, уснувшие на пару дней, пробудились со страшной силой. Я не мог ходить по собственной квартире, предварительно не бросив перед собой какой-нибудь предмет. Я никак не мог отвыкнуть от мысли, что здесь аномалий нет. Однажды вечером я чуть не пристрелил соседского дога, которого с перепугу принял за псевдопса. Соседи сверху, достававшие меня громкой музыкой, получили по полной - я приказал им выбросить с балкона всю их дорогущую аппаратуру. На следующий день раза три к ним приезжала скорая, и меломанов на неделю отправили в психушку. Еще через неделю на мою любимую бабульки, оккупировавшие лавки у подъезда, объявили настоящую травлю - дескать, укрывает «хахиля» у себя на квартире и непонятно чем (вернее, понятно чем) с ним по ночам занимается. Заткнуть их я уже не мог - не было сил. Я уже много времени не получал дополнительной энергии извне, будь то радиация или квантовый фон выброса, и мои возможности стали сильно ограничены. Пару раз из окна я видел, как к моей невесте пристает какой-то мудак. И опять я ничего не мог сделать - я уже лежал пластом, не в силах сделать и шага. С каждым днем мне становилось все хуже и хуже. Вдобавок, я услышал мифический «зов Зоны». Я понимал, что это все. Моей любимой я становился в тягость - деньги кончались, скрывать мое присутствие становилось все сложнее, бабки вообще озверели, а тот подонок, что к ней приставал, стал более навязчивым, появляясь в обществе четверых-пятерых своих приятелей для демонстрации серьезности своих намерений. А я почти умирал. Мне нужно было в Зону. Я не мог без подпитки. Я не мог смотреть, как из-за меня страдает моя любимая… Не мог.

Утром она села у моей постели, взяла меня за руку и расплакалась. Сквозь всхлипы я слышал, что деньги на жизнь почти кончились - львиную их часть она тратила на меня, пытаясь вернуть меня к жизни; что весь дом перешептывается у нее за спиной; что тот поддонок поставил ей ультиматум - или она выходит за него замуж добровольно в течении двадцати четырех часов, либо он берет ее силой; что она не знает, как ей жить дальше… Она плакала, рыдала, затем у нее началась истерика. Это меня спасло. Спасло от медленной смерти, чье дыхание я чувствовал с каждым днем все сильнее. Ее отчаяние было подобно разрушительнейшему из выбросов. Я ощущал, что энергия со сверхсветовой скоростью разливается по каждой клеточке моего тела, как кровь вздула питающие мозг артерии, как в самом мозгу начинаются какие-то страшные процессы, не сулящие ничего хорошего тем, кто обижал ее. Во мне разгоралась ярость, умножая мои силы. Я поднялся с постели, готовый сеять ужас и панику, заставлять своей нечеловеческой волей подчиняться и ей же убивать. Одним взглядом я успокоил свою любимую, одной мыслью погрузил ее в спокойный и безмятежный сон. Я уложил ее на кровать, укрыл одеялом и твердой поступью вышел из комнаты. Я накинул свою сталкерскую куртку, засунул во внутренний карман «Сильверболлер», предварительно сняв его с предохранителя, взял ключи, вышел из квартиры и запер дверь.

Монстр вышел на охоту.

Я вышел из подъезда и сразу оказался в поле зрения дотошных бабулек:

- Ты, милок, кто такой будешь?

- Чего-й тебе здесь нужно?

- К кому в гости ходил?

- Ой, Никитишна, это наверное тот самый «хахиль» этой девицы из…

Я просто посмотрел на них. Начавшийся было гвалт затих. Старушки обмерли от ужаса. Проникнув в мозг одной из них, я посмотрел на себя ее глазами: худой, высокий, с горящим, пропитанным ненавистью и злобой, взглядом нечеловеческих глаз, который проникал в сознание и порабощал его.

«Слушаем меня! Если еще раз вы сунете свои носы не в свое дело, распустите языки и сделаете то, что мне не понравится, обидите ту самую «девицу», о которой вы чуть ли не месяц сплетни разводите, то ваши внуки переедут в ваши квартиры гораздо раньше положенного срока! Я ясно выразился?»

Бабулек, казалось, сейчас всех хватит инфаркт.

«Ясно?»

Двое упали в обморок. У одной из них выпала сумочка, из которой вывалился мобильник.

«С вашего позволения, я сделаю пару звонков»

Возражений я не услышал. Только Молчание, которое, как известно, знак согласия.

Я проник в мозг моей невесты и, немного порывшись, нашел там информацию о том супчике, который требовал ее расположения: внешность, звучание голоса, взгляд, замашки, номер мобильника, который он ей, оказывается, много раз всучал, и который она уже забыла, хотя мозг о нем помнил. Я быстренько набрал на трофейной мобиле номер и, дождавшись довольно грубого ответа: «Чего?», произнес с холодной, явственной угрозой в голосе:

- Сегодня, в три часа, ты явишься на окраину второго микрорайона к старой площади. Не сделаешь этого-из-под земли достану. Появишься в районе, в котором ты частенько появляешься из-за одной девушки - урою сразу и без разговоров. Позвонишь ей - засуну мобилу тебе в зад. Будешь с ней встречаться - порву на салфеточки. Будешь ей угрожать - станешь смердящим мертвяком, который имени своего не помнит и себя в зеркале не узнает, это я тебе гарантирую.

- Ты, ваще, кто такой, урод, чтобы мне тут косяки гнать? Ты, ваще, понимай, с кем базаришь. Ты, ваще, какое имеешь право, чтобы мне тут угрожать, а, козел? Я с корешами сам тебе жопу порву, сечешь?

- А ты попробуй. Я бы на твоем месте в «студень» бы лучше прыгнул со всей твоей братвой. Точно бы жив тогда остался. Ты еще не понял, и не поймешь, с кем связался. Запомни, падла - в три часа, окраина второго, старая площадь.

И выбросил мобилу в близлежащие кусты. До назначенного часа оставалось минут двадцать. Разогнав чересчур шумевшую ребятню фантомом кенга, я тронулся в путь.

* * *

На старую, заброшенную площадь района, предназначенного под снос, выкатили три черных джипа. Из второго вылез тот самый мудак, оказавшийся местным криминальным авторитетом, и сразу давай мне на своей фене что-то втирать. Он достаточно намозолил мне глаза, так что я сразу одним ударом засветил ему в глаз. Сразу раздался вопль:

- Пацаны! Кастета ложат!

«Братва» повытаскивала «ксюши» и «макаровы». Типа запугать хотят, пулями изрешетить за то, что обидел их драгоценного пахана. Я лишь посмеялся - святая наивность! В Зоне я убивал людей, покруче вас и не в пример лучше вооруженных. Я дал волю энергии, распиравшей меня изнутри. Я свирепствовал: молотил кого попало пси-хлопками, окружил себя множеством фантомов всяких мутантов Зоны, подчинял себе автоматчиков и заставлял их палить друг в друга. Ярость питала меня, как кванты выброса. Я никогда не ощущал себя таким сильным, таким могущественным. Пуля, выпущенная из «беретты» авторитета, пробила мне плечо. А я даже боли не почувствовал. Рана затянулась мгновенно. Авторитет стоял, разинув рот, не веря своим глазам. А я ударил его по ногам пси-хлопком. Потом двинул ему в челюсть кулаком, попутно вышибив еще одним пси-хлопком пистолет из его руки. Взял за грудки и посмотрел прямо в глаза. В них я увидел тщедушного, подлого, трусливого человечка, который, однако, был охоч до власти и могущества. Неожиданно я почувствовал удар в область живота. Сопротивляется, гад.

«Ты так и не понял, с кем связался? Во что вляпался? Нет? А я тебе подскажу»

Я швырнул Кастета на землю, себе по ноги. Собрав в кулак все свои силы, я подчинил своей воле его бойцов. Они шустро перебежали за мою спину и все, как один, направили стволы на размазывающего кровь по лицу авторитета. Тот не поверил своим глазам. Все его молодчики держали его на прицеле. Нервы у «пахана» сдали. Он на карачках подполз к одному, потом к другому. Никто даже не обратил на него никакого внимания, только черные глазки стволов зорко следили за всеми его движениями. Он запричитал подле одного из бандитов, на вид самого крутого:

- Шмель! Шмель! Да как ты мог! Как ты мог? Я же тебя тогда из зоны вытащил, капусты дал, от мусоров отмазал! Сколько я для тебя сделал! И ты так меня кинул! Продался этому уроду?

Тридцать пуль одновременно щелкнули у него под ногами. Кастет закрыл голову руками.

- Ты точно придурок, сказал я холодно. Я их не покупал. Они все мои. Я могу заставить их делать что угодно. И тебя тоже. Но я не хочу. Это слишком легко. Я хочу, чтобы ты понял, что нельзя приставать к замужней девушке.

- Дык ты это из-за бабы все устроил, падла?

«Шмель, научи это хамло хорошим манерам».

Бандит подошел к Кастету и хорошенько пнул его ногой в бок, затем сел на корточки и приставил ствол к его голове. Вымученно произнес:

- говори… прилично… не… оскорбляй… хозяина… я… тебе… башку… продырявлю…

- Ааа! - взревел авторитет. - чего-то тебе от меня-то надо? Че я тебе сделал?

- Ну, - начал я, - оскорблял. Это во-первых. Приставал к моей жене. Это во-вторых. Про «в-третьих» и «в-четвертых» ты и сам со временем догадаешься.

- Мразь! Мразь! Чтоб ты сдох!

- Да? А мне кажется, что мразь - это ты. И ты же сейчас сдохнешь.

«Расстрелять», - приказал я своим «куклам».

Грохот выстрелов заглушил предсмертные вопли Кастета, через пару секунд превратившегося в нашпигованный свинцом кровавый фарш. Я развернулся и пошел прочь. Но вдруг мое внимание привлек рюкзак, лежавший на заднем сиденье одного из джипов. Странно, с чего бы ему здесь лежать. Я взял его в руки и расстегнул. В рюкзаке оказались деньги в весьма приличном количестве. «Наличных много не бывает». Больше здесь мне смотреть не на что. Я закинул рюкзак за спину и пошел к дому. А зачем? Может, чтобы сказать своей любимой, что никто больше ее не побеспокоит. Я петлял по узким улочкам, усилием воли подавляя рефлексы сталкера. Вдруг меня остановил чей-то окрик.

- Эй, козел, огонька не найдется?

Так.

- Ты че, урод, глухой? Так мы тебе сейчас уши-то прочистим.

Их было трое. Типичные «гопники». У одного из них блестел в руке пистолет.

- А вы попробуйте.

Пистолет «гопника» выстрелил. Естественно, не попал. Прицел я ему подкорректировал.

- Ну? - вызывающе спросил я.

Разъяренный «гопник» стал давить на курок без остановки. Пули попадали во все, что угодно: в стены проулка, в мусорные баки, в его «товарищей»…

- О, черт! Че за понты? Какого хрена? - верещал «гопник», смотря на трупы своих «коллег». Пистолет в его руке дрожал, только я здесь был не причем.

- Урод, ты убил их! Убил! Я щас тебя урою!

- Маленькая поправочка, - сказал я ядовитым голосом, - убил их ты, но не совсем.

Трупы. Потенциальные зомби. В любом случае. А если труп совсем свежий, т. е. если с момента смерти не прошло четырех минут, то мозг еще не умер. Значит, можно попытаться взять их под контроль. Я сконцентрировал усилие, послал псионический импульс, активировал двигательные центры, «прозвонил» нервную систему, отдал приказ. На глазах полуобезумевшего гопника два трупа «восстали из мертвых». Хотя, по сути, это так и было. Вытянув руки, как в фильмах ужасов Ромеро, зомби двинулись к своему бывшему «коллеге». Тот закричал, швырнул в меня бесполезный пистолет и бросился удирать со всех ног.

«Вторая поправочка, - раздался мой голос у него в голове, - как ты выразился, «Я щас тебя урою!».

Я вытащил из кармана куртки «боллер», прицелился, и выстрелил. Гильза уныло звякнула об асфальт. Пуля попала «гопнику» в голову, вызвав фонтан крови. Неэстетично. «Зато дешево и практично», - зло подумал я. Сняв свою волю с зомби, которые в тот же миг свалились на землю, словно мешки с песком, я продолжил свой путь, испытывая мстительное удовлетворение.

Я поднялся по лестнице и позвонил в дверь. Усталый голос моей любимой спросил из-за двери: «Кто там?»

- Это я. Открывай быстрее.

Щелкнул замок, звякнула цепочка и дверь открылась. Девушка удивленно смотрела на меня:

- Ты где был? Почему ничего не сказал? Ты зачем вообще вышел из дому? Ты вроде еще утром не мог даже до входной двери дойти! Я беспокоилась!

- Давай без лишних вопросов. Дай мне войти.

- Что значит «без лишних вопросов»? - сказала она, впуская меня в квартиру и закрывая дверь. - Я переживала за тебя. Ты можешь сказать, что все это значит?

- Что «Все»?

- А то, что ты, лежа без движения вот уже третью неделю, вскакиваешь с постели, будто ничего не случилось, что-то там со мной делаешь, чтобы я тебе не мешала, и уходишь черт знает куда! Я искала тебя по всему району, спрашивала даже у бабушек, но те почему-то наотрез отрицают даже сам факт твоего существования, хотя еще вчера трезвонили, что «хахиль сидит в ее квартире»! Как это понимать?

- Просто! Берешь и понимаешь!

- Нет, дорогой, объясни мне, будь добр, что происходит! Как я догадываюсь, внушение бабушкам - твоих рук дело?

- А если моих, то что с того? - возмутился я. Ты же вроде не против, что никто о тебе слухов не распускает? Верно?

- Да, но…

- Тогда какая тебе разница, что происходит? Иди лучше приготовь что-нибудь. Быстро! Я голоден.

- Милый я тебя не узнаю! Что с тобой случилось?

- Я ЧТО, НЕЯСНО СКАЗАЛ?! МАРШ НА КУХНЮ! - закричал я, приправляя свой приказ обильной дозой пси-лучей.

Она молча пошла на кухню. Скоро до меня донесся грохот кастрюль и звук включившегося телевизора. Судя по всему, показывали программу новостей:

- … к главным событиям дня. Сегодня на окраине второго микрорайона был найден убитым местный бизнесмен Андрей Лир, по непроверенной информации более известный в криминальных кругах под кличкой «Кастет». Бизнесмен был хладнокровно расстрелян, как предполагают судмедэксперты, из тридцати стволов. Следователи, рассматривающие основную причину убийства Лира - криминальные «разборки», уже назвали это преступление «самым жестоким и бесчеловечным за последние двадцать пять лет». С места событий ведет репортаж наш специальный корреспондент Владимир Заболоцкий.

- Следствие, выдвинувшее версию о криминальных разборках, в ходе которых был жестоко убит бизнесмен Андрей Лир, зашло в тупик. Во-первых, «разборки» представляются сомнительными, так как убийцы, а их около тридцати человек, по-видимому, принадлежат к одному «клану». Во-вторых, убийство, которое уместнее было бы назвать расстрелом, было совершено с невероятной жестокостью и, что поражает больше всего, с выверенной точностью. Характерный при автоматическом огне с разных мест разброс пуль отсутствует как таковой - эксперты не нашли ни одной пули, не попавшей в цель. В-третьих, поражает поведение убийц, которые так и не скрылись с места преступления - никто из них не может произнести связно и нескольких слов, не говоря уже о том, чтобы давать какие-либо показания. В-четвертых, следователям не удалось найти ни одного свидетеля убийства. В-пятых, вызывает сомнения личность убитого - труп буквально представляет собой кровавый фарш, нашпигованный пулями; даже документы очень трудно прочесть из-за пропитавшей их крови и пулевых отверстий. Окончательное установление личности убитого возможно только по окончании анализа ДНК. Милиция принимает все возможные меры для розыска организатора или заказчика преступления. По городу объявлен план «Перехват». Владимир Заболоцкий, «Вечерние новости».

- К нам только что поступило сообщение о тройном убийстве, - встревожено вещал диктор. - О случившемся - Антон Васюков.

- Волна-убийств-захлестнула-город! - задыхался журналист, голос которого был искажен помехами на телефонной линии. - К трупу бизнесмена Андрея Лира «добавились» тела трех местных жителей, найденных несколько часов назад в Нефтяном переулке. Все трое были застрелены. Однако баллистики сомневаются, что убийства были совершены одним и тем же лицом. По словам экспертов, двое убитых были застрелены из пистолета системы Макарова, третья жертва была убита из оружия неизвестной марки, скорее всего, из американского или натовского пистолета сорок пятого калибра, о чем свидетельствует гильза, оставленная на месте преступления. Эксперты не могут сойтись во мнении…

Зона их всех побери! Что со мной происходит?

- Милый… милый, - послышался голос из кухни, - скажи мне… что… что… это не ты… пожалуйста!

Внезапно осознание собственной опасности для людей, для своей любимой, для себя обрушилось на меня, как снорк обрушивается на свою жертву с какой-нибудь верхотуры. В Большом мире нельзя жить по законам Зоны. Особенно мне, получеловеку-полумутанту. Монстру. Уроду, которому нет места среди людей. Сегодня я убил четверых. И лишь одного - по справедливости. Сегодня я использовал свои возможности, чтобы подчинить себе девушку, которую люблю больше жизни. Я не сдержался. Всего один раз. Этого достаточно. Для чего? Для того, чтобы уйти. Я не могу больше здесь оставаться. Я постоянно или шарахаюсь чего-то, или давлю кого-нибудь ментально. Я не могу. Мир, к которому я рвался из Зоны, стал для меня кошмаром. А Зона… стала родной? Возможно. В Зоне я буду чувствовать себя спокойнее. В Зоне я буду не так опасен для людей. Стоп! Я бежал из Зоны, теперь бегу в Зону! Почему? Из-за Зоны! Зона сделала меня таким! Я ношу в себе проклятье Чернобыля! А, может быть, дар? Оружие, чтобы сокрушить Зону? Сокрушить ее же руками, подчинив себе ее порождения? Что мне еще остается делать? Если я опасен здесь, то я опасен и там, в Зоне. Теперь я знаю, что мне нужно делать. «Вектор - направление движения тела…», - вспомнил я фразу из старого учебника. А ведь я тоже двигаюсь… Теперь у моего движения есть вектор… Вектор Чернобыля.

- Милый, скажи что-нибудь. Пожалуйста, - просила меня моя любимая с дрожью в голосе.

«Мне нечего тебе больше сказать. Я совершил множество ошибок. Хотя… Мне есть, что сказать тебе. Прости. Прости пожалуйста. Ты знаешь, что я люблю тебя больше жизни. Всем своим сердцем, в котором мало чего осталось человеческого. Я благодарен тебе за все. За все… Но я так больше не могу. Я не могу больше смотреть, как ты страдаешь из-за меня. Ты видишь теперь, что я из себя представляю. Во что я превратился. Насколько я опасен. Вернуться к тебе было моей самой большой ошибкой. Ошибкой… Порой мне кажется, что вся моя жизнь состоит из ошибок. Но эта моя ошибка чуть не стала фатальной. Поэтому я ухожу. Я ухожу туда, откуда пришел. В Зону. Да я и не возвращался оттуда. Ты была права. Я погиб там еще два года назад. Тот, кого ты любила… Я теперь лишь его тень. Забудь об этой тени. Она отпускает тебя. Будь свободна. Ты больше ничего никому не должна. Мертвецы не возвращаются. Но они по-прежнему любят тех, кто им дорог. И тени тоже. Я всегда буду тебя любить… всегда. Прости меня еще раз. За то, что заставил тебя страдать… Заставил тебя потратить на меня всю твою любовь, все твои силы, все твои средства… Кстати, о средствах. В квартире ты найдешь рюкзак. В нем - сумма, достаточная, чтобы поправить все твои дела. А теперь я ухожу. В Зону. Навсегда. Уже не вернусь. Я это знаю. Прости…»

* * *

- Опять этот проклятый дождь! Черт бы его побрал! У тебя закурить не найдется?

- Найдется, да только табак такой же сухой, как портянки у нашего сержанта.

- Тудыть твою налево!..

Зону снова поливал дождь. Вода текла с неба, застревая на колючей проволоке, желтоватой хвое припериметрного леса, стволах пулеметов оцепления, броне дежурных БТРов. Капли вскипали на черных лужах, разлетались прочь от старого гравиконцентрата, угнездившегося на дереве. Стекали они и с моей старенькой сталкерской куртки, потрепанного рюкзака и верного «калаша» сто четвертой модели, недавно извлеченного из надежного тайника. Мокрые от дождевой воды болты снова звякали в кармане, ожидая своей очереди пролететь по воздуху и, если повезет, спокойно упасть на сырую землю, а не распаться на атомы в какой-нибудь жуткой аномалии. Этих вояк я не стану трогать. Просто внушу им, что меня здесь нет…

А вот и колючка… Примитивно… Мины… Забавно… Сигнальные ракеты… Весело… Что остановит сталкера на пути в Зону? Ничего. Разве что смерть. А что остановит мутанта? Автоматы? Пулеметы? Заборы? Зона? Вообще ничего. Готов поспорить. Суперконтролер всегда готов поспорить. Даже с тобой, Зона. И ты неуверенна, что победишь. Так?


С моей стороны было бы бестактно забыть про тех, без кого «Вектор Чернобыля» был бы «вычислен» с гораздо большими погрешностями.

Автор сердечно благодарит:

1. Данилову В. И. - за высокую оценку «сырого» варианта повести, ценные замечания, проверку синтаксиса, пунктуации, стилистики.

2. Закружного Д. - за критику, замечания, советы, рецензии, помощь и веру в повесть. С его легкой руки я начал работу над Редакцией 3.

3. Пирога С. В . - за бесценные замечания, предложения, критику, рецензии и правки, поддержку. Его вклад в повесть по-настоящему огромен. Также благодарю Серегу за то, что дал «Вектору» «официальную квартиру», а продолжению повести, «Властелину», так ожидаемому фанатами - плацдарм для развития.

4. Плотникова Б. И. - за помощь в корректировании текста, критику, объективные рецензии.

5. Силлова Д. О. - за советы, конструктивную критику, доброжелательность.

6. Шеховцову А. М., соавтора первоначальных и финальных вариантов обложки - за помощь в работе, поддержку, веру в меня.

7. Всех тех, кто потратил свое время на чтение сего "графоманского бреда", кто оставлял свои отзывы о повести, кто голосовал за нее, кто верил в повесть, кому она полюбилась.

8. Тех, про кого забыл упомянуть выше. Простите! Всех не упомнишь!

9. БЛИК (stalker-lit.ucoz.com) - комментарии излишни.

10. Сталкер-бук (stalker-book. com) - за теплый прием и согласие сотрудничать со мной, а так же лично KirD и Valdram.

11. Самиздат “Litstalker” (litstalker. ru) - за первый «приют» повести.

12 . Ежи Тумановского, Василия Орехова, Алексея Калугина - за их работу. Их книги познакомили меня с Зоной, а идеи и ошибки… ну, здесь и так все понятно.

13. Читателя - за прочтение повести и время, «угробленное» на мой «графоманский бред». Если возникли вопросы и предложения по повести, или появилось желание поругать/похвалить автора можно по адресу: www.pirog.do.am Личные кабинеты авторов - Артур “Arthurshmitt” Сатаркулов.

Загрузка...