Великолепная модель

Глава 6

— Ой, больно! — Аманда схватилась за голову.

— Прости, — извинилась Джуди, новый стилист. — У тебя кошмарно запутались волосы! — Она осторожно продолжила расчесывать Аманду. — Ну вот, кажется, все.

Аманда сидела, откинувшись на спинку стула, пока Джуди колдовала над ее прической, орудуя феном и щеткой.

Настроение у Аманды было отвратительное. Пять дней в Венеции, а Пьетро почти не разговаривал с ней. Их номера были рядом, дверь напротив двери, но после работы она никогда его не видела, даже мельком.

Боль подступила к горлу Аманды. Ей мучительно хотелось знать, куда Пьетро ходил по вечерам. После того как аппаратура была собрана, фотограф растворялся в ночи. Иногда она просыпалась рано утром, когда хлопала дверь его комнаты. Но чаще Аманда вообще ничего не слышала. Это было хуже всего. Она с ужасом думала, что Пьетро проводит ночи не один.

Злость и разочарование бушевали в ней, стоило подумать о нем. Этот человек поцеловал ее, заставил ее тело ответить на его ласки, а потом оттолкнул, выброси как использованный бумажный носовой платок!

Сегодня их последний день в Венеции. Ее фантазиям о неделе страстной любви в городе романтичных гондол и прекрасной музыки так и не суждено было осуществиться.

Аманда вздохнула. Голос разума, голос здравого смысла нашептывал ей, что это к лучшему. Изображать Эми было плохо, но начать роман, прикрываясь чужим именем, еще хуже. Даже неповторимая атмосфера Италии не должна усыпить, убаюкать ее рассудок. Необходимо вернуться к спокойной и стабильной университетской жизни, где все идет по плану.

Однако она должна быть честна с собой. Если бы у нее был шанс, она не задумываясь использовала бы его.

— Как ты думаешь, мы еще долго будем работать? — вопрос Джуди вернул Аманду на землю.

— Наверное, с неделю, — ответила она. — Нам надо снять пляжные костюмы в Сорренто.

Джуди подошла к столу, заваленному косметикой, длинный светлый хвост виднелся из-под бейсболки с надписью «Нью-Йорк метс».

— Не могу дождаться, — призналась она. — Ты когда-нибудь там была? Говорят, это супер романтичное место.

— Здорово.

Даже работа в Сорренто не сможет ничего изменить в ее неудачной личной жизни, подумала Аманда.

Джуди помахала щеточкой для туши перед ее глазами.

— Я бы хотела познакомиться с симпатичным итальянцем на пляже, — призналась она.

— М-м…

Аманде не нужно было отвечать, потому что Джуди начала красить ей ресницы.

Когда стилист сосредоточенно взялась за дело, накладывая макияж, в комнате воцарилась тишина, которая длилась так долго, что Аманда тоже невольно задумалась о пляже и о своем знакомом итальянце, представив, как он, полуобнаженный, будет выглядеть на солнце.

— Я слышала, Даррен уехал из Италии, — снова начала трещать Джуди, перебирая косметику.

— О! Правда?

Аманда пыталась не выдать своего интереса.

Молодая женщина улыбнулась и взяла баночку геля для волос.

— Да, странно все это. Вы такие милые ребята, не понимаю, почему он отказался от этой работы.

— Я тоже. — В голове Аманды зашевелились неприятные мысли. — Ты знаешь, почему он уехал?

— По-моему, этот чудак упаковал вещи сразу после съемки. — Джуди замолчала, нанося гель на волосы Аманды. — Как вообще кто-то может захотеть уехать из Италии? Будь моя воля, я бы все время здесь работала. Хотя Даррен всегда был странным…

Аманда не ответила. Ужасная догадка заставила ее похолодеть. И тут же в ней закипела злость.

— Значит, Даррен вернулся в Штаты около двух недель назад?

— Прямо перед тем, как наняли меня. Так я слышала.

Злость Аманды переросла в ярость. Неимоверным усилием воли она заставила себя сидеть в кресле неподвижно, пока Джуди не закончила с укладкой, затем вскочила.

— Я вернусь через минуту.

Аманда сорвала с шеи бумажный воротник, прикрывавший ее одежду, и бросилась вон из комнаты.

Пьетро насвистывал какую-то мелодию, когда переходил маленькую площадь, чтобы добраться туда, где сегодня должна проходить съемка. Летом Венеция необычайно красива. Единственное, что его утомляло, были толпы туристов, заполонивших все улочки вдоль Большого канала. Он нашел великолепное место для работы: несколько темно-красных зданий, стоящих на берегу одного из маленьких каналов.

Пьетро остановился, услышав позади стук каблучков. Он повернулся и увидел, что к нему бежит Эми, полы ее махрового халата развевались на ветру. Он подождал, пока она его догонит.

— Мне нужно поговорить с тобой! — прокричала она издали.

Разговор предстоит не из приятных, понял он, когда рассмотрел ее мрачное лицо. По мере того как она приближалась, он смог различить и искорки ярости в ее серых глазах.

— Конечно, дорогая.

— Не называй меня так!

— Хорошо. — Пьетро потянулся к Эми, чтобы взять за руку, но она отшатнулась от него, как от прокаженного. Он поспешил ретироваться. — В чем дело?

Она сложила руки на груди.

— Я думаю, ты знаешь, в чем.

— Нет, но ты, наверное, мне объяснишь.

— Черт тебя побери! — набросилась на него Эми. — Прекрати играть со мной в кошки-мышки!

Пьетро отвернулся от разъяренной красотки, пытаясь сосредоточить внимание на домах в конце площади, как будто это могло помочь ему понять, что произошло. Невозмутимые немецкие туристы замедляли шаг, проходя мимо них, на их лицах читалась явная заинтересованность.

Пьетро взял Эми под локоть.

— Давай обсудим все наедине. — Он увлек ее за угол, подальше от назойливых взглядов. — Так… — наконец oн отпустил ее, — и в чем же все-таки дело?

Эми топнула ногой.

— Ты прекрасно знаешь, в чем!

Он нахмурился и отрицательно покачал головой. Глаз Эми сузились, превратившись в щелки.

— Когда ты узнал, что Даррен возвращается в Штаты?

У Пьетро неприятно засосало под ложечкой.

— В тот день, когда он уезжал. Мишель позвонила мне, чтобы попрощаться.

— И в тот же день ты выкинул меня из своей жизни, как ненужный хлам.

Пьетро разглядывал носы своих сбитых ботинок.

— Ты несешь полную чепуху.

Эми ударила ладонью по шершавой стене здания, около которого они стояли.

— О да! — Она смерила Пьетро взглядом, который обжигал все сильнее и сильнее по мере того, как расстояние между ними сокращалось. — Ты начал за мной ухаживать, чтобы я бросила Даррена, разве не так?

Пьетро открыл было рот, чтобы отвергнуть это обвинение, но, взглянув в ее проницательные глаза, понял, что она не поверит.

— Так.

Эми нервно рассмеялась:

— Неужели ты настолько самоуверен, что полагаешь, будто одного твоего желания достаточно, чтобы я отказалась от человека, который мне нравится, и переключилась на тебя? Ты не очень хорошо меня знаешь. Нет, пожалуй, ты совсем меня не знаешь.

Отчаяние в голосе Эми заставило Пьетро вновь посмотреть на нее. Он с трудом сглотнул. Ее серые глаза, в которых еще минуту назад бушевала ярость, стали холодными. В них показались слезы, готовые вот-вот пролиться.

Он почувствовал укол совести, увидев страдание на ее лице. Женщина, стоявшая перед ним, была совсем не похожа на ту эгоистичную, расчетливую особу, которую он встретил несколько лет назад. Чем решительнее Пьетро пытался это отрицать, тем более милой, очаровательной и утонченной казалась ему Эми. Он открыл в ней чувствительность и ранимость, которых прежде не замечал, хотя, наверное, она всегда обладала этими качествами, а он просто был слеп, чтобы разглядеть очевидное.

Настоящая чародейка. Слова Нино промелькнули у Пьетро в голове. Она на самом деле колдунья, теперь он точно это знал. Эми огорчилась, ее глаза заволокло слезами, и вот он уже полностью в ее власти, она может делать с ним что угодно. Да, но при этом она выглядит так трогательно и беззащитно.

— Эми, — вздохнул он, — прости меня.

— О, это, конечно, поможет!

Пьетро поморщился. Ее сарказм был лишь попыткой скрыть боль, которую он ей причинил. Его нещадно мучила совесть.

— Я пытался помочь Мишель. — Он хотел разжечь в себе ярость, которую ощущал в первые дни, когда увидел Даррен и Эми вместе. — То, что делали вы с Дарреном, было отвратительно. Когда ты кружишь голову женатому мужчине, нужно быть готовой к тому, что это закончится не самым лучшим образом.

— Откуда ты знаешь, что я делала? — Эми уперла руки бока. — Ты все это придумал, вот что! Ты хоть раз подошел ко мне и спросил, что между нами происходит?

Она была так близко, что Пьетро видел, как сильно бьется жилка у нее на шее. Его охватило непреодолимое желание приникнуть к ней губами. Однако он сдержался и лишь еще глубже засунул руки в карманы брюк.

— Мне не о чем было спрашивать. Все и так было ясно.

— Какой же ты самонадеянный осел! — язвительно бросила она.

— Эми! — Он не хотел, он не осмеливался дотрагиваться до нее, но почему-то его руки потянулись к Эми. Пьетро нежно обнял ее за плечи и прижал к стене дома. Неровный кирпич царапал его пальцы. — Дорогая, мне правда жаль.

Как только он коснулся Эми, то сразу вернулись воспоминания о том, как он ласкал ее, какими восхитительно страстными были ее поцелуи. Воспоминания, от которых он хотел избавиться, когда долгими ночами бродил по улицам Венеции. Он настолько изматывал себя бесконечными прогулками, что потом валился с ног от усталости и мгновенно засыпал. Спал же на удивление крепко, без снов об Эми.

И сейчас, глядя ей в глаза, ощущая, как вздымается от сдерживаемых рыданий ее грудь, Пьетро понял: Эми права. Что бы ни происходило между ней и Дарреном, она не могла быть бесчестной. Странно, но эта мысль придала ему сил, успокоила, как целебный бальзам, приложенный к ноющей ране.

Пьетро протянул руку и смахнул одну-единственную слезинку, сверкавшую на ее щеке. Его кожу будто обожгло, и жар, подобно любовному напитку, разлился по всему телу, охватив огнем сердце.

Большие глаза Эми, наполненные слезами, блестели. Она отстранилась.

— Просто держись от меня подальше, — прошептала она.

Он уловил нежный запах ее духов.

— Если ты этого хочешь…

— Именно этого я и хочу, — вздохнула Эми, наклонив голову.

Солнечные лучи упали на ее пышные рыжеватые волосы, и они заискрились золотом. Пьетро нежно провел рукой по ее шее.

— Колдунья, — прошептал он и приблизился к ней.

Он проиграл эту битву, но поражение совсем не огорчало, как раз наоборот.

Он не понимал, как мог так сильно ошибаться в Эми. Но в тот момент ему не хотелось об этом думать. Он способен был видеть лишь ее страстный полуоткрытый рот и чувствовать прикосновение ее рук, обвивших его шею. Пьетро наслаждался соленым вкусом ее губ, сцеловывал горячие слезы с ее лица, пока не ощутил знакомую сладость.

Они целовались, не в силах остановиться, и Пьетро, совершенно забыв о съемке, запустил пальцы в ее волосы, над которыми так долго трудилась Джуди. О, как он хотел остаться с Эми наедине! Как мечтал снова и снова ласкать ее совершенную грудь, прижимавшуюся к нему! Желание с такой силой овладело им, что он едва мог себя контролировать.

Эми прервала поцелуй и мягко оттолкнула Пьетро.

— Мы должны вернуться к работе.

Он пристально посмотрел на Эми. На ее лице не осталось даже тени злости, а в глазах он увидел лишь беззащитность и страсть. Ее губы были красными и припухшими после неистовых поцелуев. В его груди вновь проснулось желание безраздельно обладать этой женщиной.

— Через минутку…

Он опять склонился к ней.

— Пьетро, — засмеялась Эми, отстраняясь, — нас ждут. Нужно поскорее закончить съемку, иначе мы опоздаем на поезд. Джуди точно подумает, что я сошла с ума. — Она указала на свою одежду. — Я ведь буквально сбежала от нее.

Пьетро прижал ее руку к своим губам.

— Ты права. Хорошо, что у тебя не было меча, когда ты меня догнала, а то бы ты меня искромсала.

— Возможно.

Он перецеловал каждый палец Эми, наслаждаясь ароматом ее кожи.

— Впрочем, я заслуживаю такой кары. — Он поднял глаза, и их взгляды встретились. — Я вел себя как самонадеянный осел.

— О да, это так.

Она говорила с придыханием, как будто очень волновалась, и это нравилось Пьетро. Он дотронулся до шеи Эми в том месте, где неистово пульсировала голубая жилка — сначала от ярости, а теперь от страсти, охватившей ее.

— Этого больше не повторится, обещаю.

— Хорошо.

— По крайней мере пока я буду продолжать делать это. И его палец опустился ниже, к вырезу ее халата, туда, где мягкая материя прикрывала грудь.

— Хорошо, — прошептала она.

Он не сводил с нее взгляда, утопая в темной бездне ее глаз.

— Сегодня ночью, когда вернемся во Флоренцию, мы можем продолжить это наедине. Только ты и я.

— Да… — ее полные губы изогнулись в манящей улыбке, — но я не колдунья.

— Неправда, дорогая. Вот это неправда.

Через несколько часов Аманда бежала вдоль большого канала, минуя многочисленных туристов, и молилась, чтоб не опоздать на поезд. Пакеты с покупками колотили ее по ногам, когда она спешила по тенистому бульвару, ведущему к вокзалу. Она вспомнила о своем багаже и мысленно порадовалась, что его отправили к поезду прямо из отеля и ей не пришлось с ним возиться, а то она бы точно опоздала.

Ее сердце стучало, словно готово было вырваться из груди, когда она металась между поездами, отыскивая нужный. Оставалось всего несколько минут до отправления. Наконец оказавшись в нужном поезде, она остановилась, чтобы перевести дыхание. Потом начала заглядывать в каждое купе, чтобы найти Пьетро. Он был в предпоследнем. Как только увидел Аманду, поставил свой рюкзак на пол, освобождая соседнее место, и протянул руку, чтобы помочь ей устроиться рядом.

Он широко улыбнулся, когда заметил фирменный знак на ярком пакете.

— «Кьятти». Ты купила белье? Позволь взглянуть. — Он попытался развернуть упаковочную бумагу, но Аманда тут же положила сверху руку, помешав ему. — Разве это не для меня?

Он улыбнулся еще шире, так что на его щеках обозначились ямочки.

Аманда сглотнула, у нее пересохло в горле. Она представила себе черное белье, прикрытое тонкой розовой бумагой. Может, она поторопилась?

Пьетро прильнул к ней, и она ощутила тепло его дыхания.

— Это для сегодняшней ночи, верно?

Она молча кивнула, вспыхнув до корней волос.

— Ты права. — Он отдал ей пакет. — Я всегда слишком нетерпелив. Но сегодня, пожалуй, подожду. Мне будет гораздо приятнее снимать его с тебя. — Пьетро наклонился над другим пакетом. — А что еще ты купила? Я могу на это посмотреть?

Аманда выхватила у него бумажную сумку, прежде чем он успел заглянуть в нее.

— Ничего.

Она успела вовремя. Если бы он увидел, что там лежит, она бы окончательно растерялась.

Пьетро откинулся на спинку сиденья и потер лоб.

— Тебе повезло, что мне нравятся загадочные женщины.

— Да, я именно такая.

Аманда нагнулась и стала укладывать пакеты под сиденье — ей хотелось спрятать свое покрасневшее лицо от его пристального взгляда. О, если бы он только знал, что еще она от него скрывает!

И в то же время она испытывала искушение рассказать ему все. Слова уже были готовы слететь с губ, но она сдержалась. Пока не будет знать наверняка, что ему можно доверять, она не может рисковать благополучием сестры. Аманда не думала, что Пьетро разозлится, когда узнает правду. По крайней мере он рассердится не сразу, если вообще рассердится. Скорее, он просто будет очень удивлен. Но будет хуже, если история их обмана дойдет до заказчика. Вдруг он подаст на Эми в суд? Это может погубить карьеру сестры.

Но что им оставалось делать, если уж так сложились обстоятельства? Аманда знала — ей, разумеется, придется отвечать за последствия, но она не могла упустить шанс, подаренный судьбой. Шанс хоть на какое-то время забыть о логике и рассудительности, присущих профессору Ситон.

Скоро, когда будет уверена, что это не повредит Эми, она все ему расскажет. А пока ей нужно молиться, чтобы конец у этой сказки оказался счастливый.

Аманде удалось кое-как перевести разговор на нейтральную тему, но она заметила, что по мере того как поезд стал набирать скорость, веки Пьетро начали смыкаться. Ритмичное постукивание колес усыпляло и ее. Она удобно устроилась на мягком сиденье и закрыла глаза…

Иногда поезд сильно покачивало, она просыпалась, потом снова погружалась в сон. Когда вагон тряхнуло особенно сильно, Аманда проснулась окончательно. Пьетро по-прежнему дремал рядом. Она посмотрела в окно, но не смогла увидеть ничего, кроме собственного отражения в темном стекле. Как бы там ни было, она все равно не могла бы сказать, где они сейчас проезжают. По ее расчетам, оставалось ехать не меньше часа.

Аманда достала из сумки журнал, и тут Пьетро пошевелился и открыл глаза. Он потянулся и поморщился, словно от боли. Она встревоженно посмотрела на него. Он растирал руками плечи, пытаясь согреться.

— С тобой все в порядке?

Он кивнул.

— Просто холодно.

При этом его зубы стучали, словно он страшно замерз.

Аманда разволновалась не на шутку:

— Но здесь душно!

— Я себя чувствую так, будто меня сбил грузовик. — Пьетро застонал и пригладил непокорные густые волосы. — Даже кажется, что волосы болят.

Он выглядел таким растерянным и беззащитным, что сердце Аманды сжалось. Потом она заметила непривычно яркий румянец на смуглом лице Пьетро и осторожно коснулась его лба. Он был покрыт испариной. Неужели поднялась температура? Она осторожно ощупала его шею. Так и есть.

— У тебя жар.

— Я болен? — спросил Пьетро слабым голосом. Он сложил руки на груди и недовольно посмотрел на нее. — Нет, я в порядке.

Беспомощность, которую Аманда увидела в его больших глазах, тронула ее до глубины души.

— Ладно, ты не болен. У тебя всего лишь жар.

Он откинулся назад и склонил голову на спинку сиденья.

— Ну, если это только жар… — он поднял голову и впился в Аманду голодным взглядом, — потому что у меня есть очень интересные планы на сегодняшнюю ночь.

Прежде чем Аманда успела ответить, он снова погрузился в сон.

К тому времени как они добрались до Флоренции, Пьетро, казалось, почувствовал себя лучше. Его щеки не так горели, да и выглядел он почти как раньше, когда они с чемоданами в руках прокладывали сквозь толпу путь к стоянке такси, находившейся напротив вокзала.

По мере того, как они по узким извилистым улицам Флоренции приближались к квартире Пьетро, Аманда волновалась все больше и больше. Она предвкушала наслаждение. Пьетро еще больше распалял ее своими пламенными взглядами. Несколько раз он поглаживал ее по бедру своей горячей рукой.

К тому времени как они были на месте, Аманда уже готова была растаять от едва сдерживаемого желания.

Пьетро взял чемоданы и стал подниматься по лестнице. Аманда последовала за ним, неся пакеты с покупками. Он были почти у двери, и тут Аманде пришло в голову, что она не нервничала так сильно, даже когда впервые в жизни шла читать лекцию в аудиторию, битком набитую первокурсниками-социологами.

Пьетро распахнул дверь, бросил багаж у входа и крепко обнял ее.

— Добро пожаловать!

Она выскользнула из его объятий.

— Ты весь горишь!

— Ты тоже.

Он провел пальцем по ее щеке.

— Нет, я серьезно…

Аманда взяла его за руку, подвела к дивану и заставила сесть.

— Пьетро, ты на самом деле болен.

— Но я не хочу болеть. — Он рассеянно посмотрел на нее. — У меня такие планы на эту ночь…

Он хотел было встать, но Аманда удержала его.

— Мне очень жаль, милый. Но ты неважно себя чувствуешь и должен лечь в постель. Один, — добавила она, поймав его недовольный взгляд.

— Только если ты меня уложишь.

В его голосе, как обычно, звучали игривые нотки.

Аманда засмеялась. Интересно, он хоть понимает, о чем просит?

— Хорошо. Но сначала я принесу тебе аспирин.

Она зашла в ванную и принялась рыться в шкафчике, выдвигая один ящичек за другим, пока не добралась до того, где хранились лекарства. Слава Богу, у него американский аспирин, подумала она, увидев знакомую упаковку. Аманда принесла таблетки в спальню.

Полуобнаженный Пьетро распростерся на большой, широкой кровати. Она с трудом сглотнула. Может, и ей стоит выпить аспирин, чтобы притупить боль, которую она почувствовала внизу живота при взгляде на мускулистый торс Пьетро?

Аманда положила таблетки на прикроватную тумбочку и отправилась на поиски воды. Эта квартира ему очень подходит, решила она, пытаясь найти на кухне стакан. Было сразу видно, что здесь живет мужчина, но вместе с тем Пьетро удалось создать атмосферу уюта. Именно этого не хватало холостяцким квартирам, в которых доводилось бывать Аманде. Кроме того, тут было много домашней утвари. Над плитой висели сковородки разного размера.

Она открыла холодильник, надеясь найти бутылку холодной воды. Судя по количеству и разнообразию продуктов, которые там хранились, Пьетро был лучшим поваром, чем она.

Как жаль, что он заболел! Разочарование оказалось столь велико, что Аманда упала духом. Если бы все пошло так, как они планировали, то утром она сидела бы за этим дубовым столом, потягивая сок, а он готовил что-нибудь восхитительное на завтрак. Они наслаждались бы воспоминаниями о ночи любви… Увы, ничего этого не будет. Ей придется уложить его в постель, вызвать такси и поехать через весь город в пустую квартиру Бьянки.

Аманда налила воды в стакан и поспешила обратно в спальню. Пьетро сидел и ждал ее. Он выглядел как мужчина, рекламирующий нижнее белье, причем получалось, что делает он это исключительно для нее. Его темная кожа эффектно контрастировала с белоснежными плавками. Сердце Аманды снова забилось быстрее, хотя она и пыталась не смотреть на внушительных размеров выпуклость, четко обрисовывавшуюся под тканью плавок. Она подала Пьетро аспирин, воду и подождала около кровати, пока он не выпил все.

— А теперь — спать. Спокойной ночи.

— Ты не разотрешь мне спину?

Его тихий голос был едва слышен.

Предвкушение близости никогда не было для нее более мучительным. Аманда с трудом сглотнула.

— Конечно.

Когда она дотронулась до него, то почувствовала себя еще хуже. Его кожа была как бархат, натянутый на сталь. Oна помассировала плечи Пьетро, затем перешла на поясницу, пытаясь не думать об охватившем ее желании. Ей ужасно хотелось запустить пальцы под резинку плавок Пьетро и коснуться его упругих ягодиц. Пора остановиться.

Аманда быстро пересела на другой край кровати.

— Тебе нужно поспать, — тоном, не допускающим возражений, сказала она.

— Спасибо, — пробормотал Пьетро, уже засыпая.

Она встала с кровати, накрыла его легким одеялом и протянула руку, чтобы выключить ночник.

— Всегда к твоим услугам, — прошептала она.

Закрывая за собой дверь спальни Пьетро, Аманда от всей души желала, чтобы у нее появилось право заботиться об этом мужчине, оставаться на ночь в его квартире, чтобы присматривать за ним. Но они познакомились совсем недавно и даже не провели вместе ночь.

Аманда нашла в сумке разговорник и вызвала такси. Чтобы убить время, она стала расхаживать по комнате, рассматривая разные безделушки, книги и фотографии, пытаясь узнать что-то новое о загадочном человеке, который сводил ее с ума.

В коридоре, на стене между дверями в гостиную и спальню, висело несколько черно-белых снимков — живописные пейзажи. Они отличались особым изыском. Аманде нравилось, что фотограф выхватывал камерой самые, казалось бы незначительные детали: на каждом снимке были пустынные улицы, заросшие подсолнухами и залитые солнечным светом. И все-таки даже закрытые массивные двери и окна на затейливых петлях представлялись живыми.

Просигналило такси, и Аманда поспешила к выходу. На пороге она задержалась. Ее одолевали сомнения. За стеклом книжного шкафа в гостиной стояли семейные фотографии. Она догадалась, что Пьетро — тот маленький мальчик с кривой улыбкой и непослушными волнистыми волосами. На большинстве фотографий он был с двумя далеко не молодыми людьми. Они больше походили на дедушку и бабушку, чем на его родителей. Аманда пожала плечами. У многих были старые родители. Нужно когда-нибудь спросить о них у Пьетро. Если, конечно, это «когда-нибудь» все-таки наступит.

Аманда взяла сумку, спрятала туда белье, маленькую пачку презервативов и тихо закрыла за собой дверь.

— Ну что, прогуляемся за мороженым? — спросил Пьетро, когда они вышли из ресторана. Вечерний ветерок окутывал их словно бархат. Пьетро нес свитер Аманды. — Ты ведь сможешь съесть что-нибудь еще?

Аманда натянула свитер. На душе у нее было светло. После двух ночей отдыха к Пьетро, казалось, вернулась былая сила и жизнерадостность. Она насмешливо посмотрела на него:

— Пытаешься соблазнить меня десертом?

— Еще бы.

— Ладно. Предложение принимается. Я пойду с тобой.

Пьетро положил руку ей на плечо и притянул к себе. Он нежно поцеловал ее в волосы.

— Я никогда бы не осмелился лишить тебя десерта.

— Очень мудро с твоей стороны.

Аманда хотела запомнить каждую мелочь, запечатлеть в сердце любой нюанс своих чувств, когда они шли рядом по узкому тротуару. Она наслаждалась прикосновением его сильной руки и его, теперь таким знакомым, свежим запахом.

Сегодня ночью сбудутся ее мечты, она познает его страсть, почувствует, как его великолепное тело сливается с ней. Она бредила об этом неделями, с того самого момента, как они сели на поезд в Венецию.

У Пьетро больше не было температуры, и Аманда часто ловила пламенные взгляды, которые он бросал на нее днем. Позировать перед ним в бикини было настоящей пыткой. А ведь они пробыли в Сорренто всего один день! В следующий раз, когда она начнет танцевать перед камерой, Пьетро будет точно знать, что скрывается под крохотными кусочками материи. От этой мысли у Аманды подкашивались ноги.

Они не спеша прошлись по центральной улице маленького пляжного городка. Аманда подставила лицо шаловливому бризу, который трепал ее волосы. Воздух был напоен ароматом цветов, висевших в корзинах на каждом фонарном столбе.

В кафе-мороженом Аманда встала на носочки и прильнула к прилавку, пожирая взглядом подносы с роскошным мороженым разных цветов, от этого великолепия разбегались глаза. Только одну порцию, сурово напомнила она себе.

Когда она стояла бок о бок с Пьетро, склонившись над морозильником, у нее вновь появилась предательская мысль, которую она безуспешно пыталась отогнать. А что, если она ошиблась? Что, если полюбит его до безумия, а он откажется простить ей обман? Она с легкостью могла потерять все.

Аманда постаралась не думать об этом и заказала два шарика мороженого.

Выйдя на улицу, она занялась поисками свободного столика, пока Пьетро платил за заказ. Аманда села и стала изучать лица людей, находившихся рядом. Их мелодичная речь была настолько красива, что Аманда заслушалась и забыла о своих страхах.

Италия, несомненно, оправдывала репутацию одного из самых романтичных мест в мире. Сказочные городки и деревушки, ясные теплые ночи, ласковый ветерок, который словно обволакивал ее, даже еда — все опьяняло, как любовный напиток. Дома макароны кажутся обычными макаронами. Здесь же лапша и томаты превращались в нечто совсем другое, восхитительное и неповторимое.

Площадь была залита мягким светом, струившимся от огней на плоских крышах белых домов, ее окружавших. Над домами, в голубом бархате темнеющего неба, мерцали звезды.

Нет, итальянская еда точно содержит приворотное зелье, решила Аманда, глядя на звезды. Другого объяснения ее нелепому поведению быть не может. Она чувствовала себя частью этого волшебного мира, ожидая на маленькой уютной площади своего будущего любовника.

Пламя страсти с новой силой разгорелось в Аманде, когда это слово промелькнуло у нее в голове. Любовник. Она будто пробовала его на вкус, мысленно произнося снова и снова. Аманда скрестила руки на груди, словно это могло помочь ей удержать новое, волнующее чувство. Любовник. С тех самых пор как она позволила себе мечтать о нем, эти мысли не оставляли ее ни на минуту. Но то, что она обманывала Пьетро и предавала Эми, было неправильно. Она не имела права забывать об этом. Ей надо продолжать играть роль, и это должно помочь держаться независимо, не идти на поводу у эмоций, думала Аманда. Но она ошиблась: ни чувство долга перед сестрой, ни собственные представления о том, как следует себя вести, уже не могли остановить ее. Она будто попала в водоворот безудержного желания, который кидал ее из стороны в сторону, увлекая в бездну…