Верхом на портфеле

Глава 1. Волшебные часы

В лесу на поляне стоял крошечный домик, в котором жили два маленьких человечка.

Одного из них звали Мухмурка. Он спал под красно-белым одеяльцем. А другого — Вахмурка. У него одеяло было сине-белое.

Но можно сказать о них и по-другому. Из двух лесных человечков Мухмурка был худенький, а Вахмурка — толстенький.

Вообще-то, вы можете представить их себе какими угодно, только не одинаковыми.

На стене избушки висели и весело тикали часы. Но это были необычные часы. У них была только одна стрелка. А на циферблате вместо цифр было написано: лето, осень, зима, весна.

Однажды, когда стрелка подошла к «весне», Мухмурка сел на край своей кровати и сказал: — Вахмурка, вставай!

— Не хочется, — сладко зевнул Вахмурка и натянул сине-белое одеяльце себе на голову.

Мухмурка открыл ставни и посмотрел на лесную поляну.

— Вот и весна пришла! — радостно объявил он.

— А кто в этом виноват? — проворчал Вахмурка. — Часы виноваты.

— А в лесу так хорошо! — радовался Мухмурка.

— Не уговаривай. Ни за что не встану, пока не потянусь как следует, — пробурчал Вахмурка из-под одеяла.

Он потягивался и потягивался, и делал это так долго, что нечаянно задел единственную стрелку. Она закачалась, завертелась, а за окном сами по себе стали чередоваться весна, лето, осень и зима. На дворе то светило солнышко, то падал снег, то гремела гроза и дул сильный ветер.

— Ну какой же ты неловкий! — возмутился Мухмурка.

В избушке вдруг стало так холодно, что стрелка замёрзла и остановилась.

Мухмурка мгновенно спрятался под одеяльце, а Вахмурка не успел — у него начался ужасный, прямо-таки жуткий насморк. Он чихнул, словно из ружья выстрелил, и, едва успев сказать «Они во всем виноваты! Они…», снова чихнул.

Вахмурка в сердцах сорвал со стены часы и швырнул их в окно, прямо в снежный сугроб.

— Теперь они уж точно сломаются, и на всём свете будет всегда только зима! — испугался Мухмурка.

Вахмурка хотел на это что-то ответить, но у него начался такой чих, что даже домик задрожал и снег стал падать с крыши.

Отважный Мухмурка выскочил из избушки и принялся искать в сугробе часы, но их нигде не было. Наверное, часы обиделись и укатились по снегу в лес. Мухмурка позвал тихонько и ласково: «Тик-так, тик-так, тик-так…»

И что вы думаете? Вдруг откуда-то сверху послышалось: «Тик-так, тик-так…» Мухмурка задрал голову и посмотрел на высокое дерево, где на ветке сидел филин Серое Ушко. В лапах он держал часы и с удивлением разглядывал их.

— Верни, пожалуйста, нам часы, — попросил Мухмурка.

— Ты внизу, а я наверху. Не могу я тебе их вернуть, — ухнул Серое Ушко.

— Это наши часы, — стал уговаривать филина Мухмурка.

— Кто их держит, тому они и принадлежат, — ответил филин.

— Ты не умеешь с ними обращаться!

— Умею, — снова ухнул Серое Ушко и начал крутить стрелку назад.

И тогда началось необыкновенное: зима сменилась осенью, осень — летом, лето — весной. Потом снова наступила зима, осень, лето, весна. И снова зима, осень, лето, весна. Словом, всё наоборот.

Снег летел обратно в облака, прошлогодние листья стремительно возвращались на деревья, на миг зеленели и тут же превращались в почки. Птицы летели хвостиками вперёд, потом становились птенчиками, пищащими в гнёздах, а затем исчезали в яичных скорлупках. Солнце бежало по небу тоже в обратную сторону. Дождь устремлялся из травы к солнцу.

— С тобой невозможно разговаривать, — рассердился Мухмурка. — Почему ты меня не слушаешь?!

— Вот ещё! И не подумаю! — ухнул Серое Ушко и отвернулся.

Тогда Мухмурка вернулся в домик, вытащил сонного Вахмурку из постели и поставил так, чтобы его нос смотрел точно в сторону филина. Вахмурка втянул в себя воздух, а потом три раза чихнул, да так громко, словно охотник выстрелил из ружья.

Филин от испуга выронил часы, Мухмурка подхватил их и принёс домой. Он повесил часы на стенку и пустил стрелку так, чтобы она больше не показывала бог весть чего.

Глава 2. Грустная Фея

Однажды ранней весной, когда морозы начали прятаться в лесной чаще, Мухмурка повстречал маленькую Фею. Она стояла у родника, покрытого льдом, и горько плакала. Это была родниковая Фея. Такие феи живут в лесных родниках. И если в этой сказке нашёлся родник, почему бы рядом с ним не появиться маленькой лесной фее?

Грустная Фея вытерла кулачком слёзы, топнула ножкой об лёд и сказала:

— Я не могу вернуться домой! Представляешь? Вышла на минутку за подснежниками, а негодник мороз взял да и накрыл родничок ледяным стёклышком.

— Я помогу тебе, — сказал Мухмурка и стал бить, как молотком, каблуком об лёд. Лёд зазвенел, но даже не потрескался. Маленькая Фея заплакала пуще прежнего.

— Перестань плакать. Платье от слёз вымокнет, и ты простудишься! Давай я приведу Вахмурку, и мы вдвоём откроем ледовую дверку. Знаешь, какие у Вахмурки крепкие подковки на башмаках!

Он сбегал за Вахмуркой. Тот надел свои замечательные башмаки с крепкими железными подковками и пошёл к лесному роднику следом за Мухмуркой.

Фея всё ещё плакала. Слёзы падали на лёд и звенели, как маленькие стеклянные бусинки. Динь-бом, динь-бом!

— Мне тебя очень жаль, — сказал Вахмурка, — но я не умею ходить по льду, он такой скользкий. Ой упаду! Ай!

Он поскользнулся и замахал руками, но Мухмурка подхватил его и сказал:

— Не упадёшь, я тебя крепко держу. Стукни разочек подковкой об лёд, и он расколется на мелкие кусочки, вот увидишь.

Вахмурка топнул одной ногой, потом другой, но лёд оказался таким крепким, что и не думал трескаться. Он только звенел, как звенят иногда окошки в доме.

— Не так колотишь! — воскликнул Мухмурка. — Дай покажу как надо!

Он отпустил Вахмурку и что было сил топнул ногой, лёд на роднике снова звякнул, да и только.

— Кажется, я падаю! — закричал Вахмурка.

И правда: в ту же секунду он шмякнулся на лёд.

Фея перестала плакать и сказала:

— Мне показалось, что лёд хрустнул.

— Мне — тоже, — сказал Мухмурка. — Вставай, Вахмурка. Сейчас мы его расколотим. Если лежать на льду, можно сильно простудиться.

Мухмурка помог Вахмурке подняться, взял его крепко за руку и скомандовал:

— Раз, два, три!

Друзья изо всех сил топнули башмаками об лёд, но ледовое стёклышко сияло как ни в чём не бывало. Фея снова заплакала, и снова покатились по льду круглые бусинки. Это замерзали на лету слёзы.

— Я никогда, никогда не попаду к себе домой!

— Да что же это! — возмутился Мухмурка. — Неужели лёд никогда не расколется?!

Мухмурка сердито хлопнул себя по коленкам, а Вахмурка, отказавшись от поддержки друга, закричал:

— Ой падаю! Ай!

Бам! Он шлёпнулся на лёд, и всем показалось, будто послышался хруст.

— Если ещё чуть-чуть постучать каблуком, он точно треснет, — уверенно сказал Мухмурка.

— Я уж и не знаю, — поморщился Вахмурка, — но голова у меня, кажется, точно треснула. Пожалуй, двух шишек для меня многовато. Побегу-ка я домой.

Вахмурка вскочил, но опять поскользнулся и грохнулся на голубой лёд.

Плюх! Тр-р-рах!!! Это лёд под ним раскололся на мелкие кусочки. Мухмурка едва успел поймать Вахмурку за воротник и вытянуть его на берег.

— Ах, я вам так благодарна, — улыбнулась Фея. — До свидания, большое вам спасибо!

Она скользнула в родник. Туда, где ожидал её уютный домик из мягкой речной травы…

Глава 3. Волшебные ягоды

Была весна, а Вахмурка снова чихал и никак не мог от этого избавиться. Он промок в роднике, помогая маленькой Фее вернуться домой.

— Тебе наверняка поможет отвар из ягод шиповника. Давай найдём кусты шиповника, нарвём ягод и заварим душистый чай, — сказал Мухмурка Вахмурке и, выглянув в окошко, добавил: — Однако возле дома нет ни одной ягодки, потому что все кусты голые. Придётся искать в другом месте.

Друзья пошли по тропинке в лес. Вахмурка чихал или скрипел зубами, чтобы не чихнуть. Вдруг они заметили, как над лугом поднимается лёгкий дымок.

— Наверное, там тоже кто-нибудь заваривает шиповниковый чай, — сказал Мухмурка. — Бежим туда и попросим одолжить нам одну ягодку.

Вахмурка старался бежать там, где поровнее, чтобы не споткнуться и нечаянно не чихнуть. Мухмурка постоянно торопил его. Ему не терпелось поскорее увидеть хозяина дома, откуда вился дымок.

Хозяином дома, стоящего среди луговых ромашек, оказался очень рассудительный, очень важный суслик Бур лик. Он окуривал дымом пчелиные соты на своей пасеке.

— Проходите мимо! — закричал он, едва маленькие человечки появились на его дворе. — И чтобы я вас больше не видел. Кыш отсюда! Не хватало ещё, чтобы ты, Вахмурка, своим чиханьем всех моих пчёл распугал.

— Какой сердитый! — опешил Вахмурка. — Ааапчхи!

Суслик Бурлик от неожиданности уронил дымовую плошку, и одна пчела больно ужалила своего хозяина в нос.

— Я так и знал! — завопил Бур-лик. — Я говорил!

— Лучше пойдём к лесному пруду, — предложил Мухмурка другу, и они поспешили прочь.

По берегам пруда рос мохнатый зелёный камыш, в котором запуталась еле видимая дымка тумана. Вода в пруду булькала пузырьками. Пузырьки всплывали на поверхность и лопались, точно так же как лопаются пузырьки в чайнике или в кастрюльке, если в них кипятить ароматный шиповниковый чай.

В пруду жил водяной по имени Кибулька. Он и в самом деле готовил в кастрюльке особое варево. Только не шиповниковый чай, а свежий утренний туман.

— Эй! Вахмурка! — закричал Кибулька из тумана. — Если ты, негодник, чихнешь мне в кастрюльку, я тебя утоплю! Буль-буль!

Он всегда так говорил, когда очень сердился. Когда Кибулька был в хорошем расположении духа, он шуршал камышом. Шур-шур-шур!

Но стоило Вахмурку попросить не чихать, как ему, словно нарочно, ещё больше захотелось чихнуть. И Вахмурка чихнул. Водяной от неожиданности подпрыгнул, нечаянно перевернул свою кастрюльку, и туман из неё вытек.

— Эй, Вахмурка! Где ты? — сердито крикнул Кибулька. — Иди сюда, я тебя утоплю! Буль-буль! Где ты? Буль-буль-буль!

Вахмурка и Мухмурка растерялись и сами не знали, где находятся, поскольку заблудились в разлившемся тумане. Они шли то направо, то налево, блуждали то в одну сторону, то в другую и кричали «Ау-у!». Вернее, кричал один Мухмурка, а Вахмурка чихал в тумане и поэтому никак не мог потеряться.

— Аа-апчхи!

— Ау!

— Аа-а-апчхи!!!

— А-у-у-у!

И так продолжалось до тех пор, пока Мухмурка на что-то не наткнулся. Он ощупал руками и попытался разглядеть найденный предмет, и тут догадался, что это было крылечко их собственного дома!

— Оказывается, мы так долго плутали, что наконец добрались до своей избушки, — обрадовался Мухмурка.

— Не может этого быть! А-а-апчхи! — ответил Вахмурка. — Наш дом… невероятно… а-а-пчхи! Разве вокруг него было столько розовых цветов на кустах?! А-а-апчхи!

— Это шиповник расцвёл! — воскликнул Мухмурка. — У самого нашего дома — шиповник! Вот бы ещё на нём была хоть одна ягодка! Одна-единственная, красная-прекрасная.

Только он это сказал, как из тумана появилось оранжевое солнце. Яркие лучи осветили поляну, дом, шиповниковый куст, и друзья увидели чудо — парочку спелых оранжевых ягод на ветке шиповника.

Вахмурка громко чихнул от удивления. Одна ягода, как подстреленная, упала с ветки прямо в подставленную Мухмуркой шляпу.

Потом они варили чай от насморка. И пока чайник закипал, Вахмурка изо всех сил старался не чихать — боялся нечаянно задуть огонь в очаге.

Глава 4. Фонарик светлячка

Однажды Мухмурка и Вахмурка встретили знакомого Светлячка.

— Возьмите меня к себе, — попросил Светлячок. — У вас дома темно, а я бы вам светил.

— А сколько за это надо платить? — спросил практичный Вахмурка.

— Самую малость. Каждое утро будете говорить мне «спасибо», вот и вся плата. Подвесьте к потолку ветку папоротника, я сяду на неё и буду светить, как лампочка.

Они так и сделали. Подвесили ветку папоротника, Светлячок сел на неё и начал светить. Он светил весь вечер. Утром друзья поблагодарили его, а днём он крепко уснул на своей душистой ветке.

Так продолжалось несколько дней, пока однажды, после обеда, Вахмурка не задумал посмотреть, чем же это Светлячок светит?

Он встал на табурет и чиркнул спичкой. Светлячок проснулся, от испуга заморгал глазами и уронил маленький фонарик на пол. Фонарик закатился под кровать в тесный тёмный угол, откуда никто не мог его достать ни рукой, ни ногой, ни даже длинным прутиком.

— Что же ты, Вахмурка, наделал? — жалобно сказал Светлячок. — Я никогда не смогу теперь светить. Без меня мой чудесный фонарик угаснет, а я без него пропаду. Когда наступают светлые летние ночи, я лечу на синие лесные поляны собирать лунные блёстки для фонарика и порхаю вместе с ним, и никогда не разобьюсь на лету о дерево или лесную корягу, не запутаюсь в густой высокой траве. Больше никто не поможет мне светить. Я без него погибну!

Светлячок улетел в лес. А Вахмурка и Мухмурка, огорчённые, остались дома. В светёлке было неуютно и грустно. И какая, в самом деле, может быть светёлка, если в ней больше никто не светит? Если вам кто-то когда-нибудь пусть даже немножко светил, очень трудно снова привыкнуть к потёмкам.

Никто не знает, как долго грустили маленькие человечки, но неожиданно в дверь постучали, и в дом влетел сосед — мохнатый, как ольховая серёжка, шмель Жумбурка со своим контрабасом. Он всегда на нём играет и поёт, когда в солнечный день летает над клеверным лугом:

— Позвольте мне, дорогие соседи, переночевать у вас. Мой домик залило дождём, и я боюсь, как бы от сырости не испортился мой удивительный контрабас, — попросил он хозяев лесной избушки.

— Переночевать, конечно, можно, — сказал Вахмурка, — но я бы в такой тёмный дом ночевать не пошёл.

— Кто это вам сказал, будто у вас тёмный дом? — удивился Жумбурка.

— У нас было так светло по вечерам, но мы нечаянно испортили светильничек доброго Светлячка. Он обиделся и улетел, а фонарик в щель провалился, и достать его нет никакой возможности. В доме, где такие ужасные щели в полу, я бы ночевать не остался.

— Кто это вам сказал, что фонарик невозможно достать? Я в таких цветах нектар добываю, куда никто забраться не может — ни пчёлы, ни осы. Где ваш фонарик? Под кроватью?

Жумбурка деловито приставил контрабас к стене, шмыгнул под кровать и тут же выбрался из-под неё вместе с потухшим фонариком.

— Какая беда! — вздохнул Мухмурка. — Никто, кроме Светлячка, не сумеет найти для фонарика лунные блёстки, а фонарика у него нет, и сам он пропал неизвестно куда.

— Рано утром я полечу на луг и буду играть песенку о том, что фонарик нашёлся. Кто-нибудь услышит и расскажет Светлячку, и тогда он вернётся к вам с лунными блёстками. А теперь мне нужно как следует выспаться. Я, пожалуй, улягусь на твою постель, Вахмурка. Раз тебе не спится в темноте и в доме, где щели в полу, можешь ночью посидеть у окна.

Когда Жумбурка и Мухмурка уснули, Вахмурке очень захотелось потрогать струны удивительного контрабаса. Он дёрнул их. И струны, конечно, тут же лопнули.

Мухмурка выглянул из-под своего красно-белого одеяльца, увидел, что натворил Вахмурка, и рассердился:

— Почему ты, Вахмурка, всё время делаешь глупости? Я просто не понимаю, как у тебя всё время так получается?

— Я нечаянно, — шёпотом признался Вахмурка. — Не сердись. Пока шмель не проснулся, я натяну вместо струн верёвочку, он даже не заметит и ни о чём не догадается.

Он и в самом деле приладил к контрабасу верёвочку.

Утром Жумбурка встал раньше всех, выскочил из дома, умылся прохладной утренней росой, подхватил свой удивительный контрабас и полетел на луг. Но, как только он провёл смычком по струнам, контрабас издал такой противный, скрипучий звук, так заревел, что бедный Жумбурка шлёпнулся на землю, а цветы вокруг поникли, как в очень пасмурный, хмурый день, — так напугала их непривычная музыка.

«Это Вахмурка! Точно он! Больше некому! — догадался Жумбурка. — Чтоб его дикие осы покусали! Чтоб его ночью комары заели! Я не могу без контрабаса петь мои луговые песенки!»

— Но, если бы ты не упал сюда, — услышал он вдруг печальный голос, — кто рассказал бы тебе, какую недобрую шутку сыграл со мной глупый-преглупый Вахмурка? Он испортил мой светильник, и я теперь похож на обыкновенного жука, поэтому ты меня сразу и не заметил.

— Прости, я тебя действительно не узнал. Неужели ты Светлячок? Тот самый, который голубой звёздочкой носится над лугом, когда я укладываюсь вечером спать? — удивился Жумбурка.

— Видишь, каким я стал невзрачным и сереньким? — тяжело вздохнул Светлячок. — Никогда не летать мне по ночам над мягким лугом, над душистыми цветами, больше нет у меня фонарика.

— Я нашёл твой фонарик под кроватью у Вахмурки. Но зачем он тебе, такой бесполезный? Фонарик давно погас.

— Ты нашёл! — обрадовался Светлячок. — Спасибо тебе, дорогой Жумбурка. Я соберу ночью лунные блёстки, насыплю их в светильник, и у меня снова будет фонарик. Скорей бы настала ночь! Я не могу лететь к Вахмурке при таком ярком свете.

— А я не могу жить без моего контрабаса, — ворчал обиженный Жумбурка.

Тут на краю луга появились Вахмурка и Мухмурка. Вахмурка нёс фонарь и кричал на всю округу:

— Ау! Светлячок! Мы достали фонарик! Ау! Где же ты?

— Я здесь! Я здесь!

— Бери свой фонарик, — сказал Мухмурка, — и, пожалуйста, не сердись на Вахмурку: он просто любопытный.

Скоро наступила ночь. Над лугом поднялась яркая луна. Сверкающие блёстки разлетелись по всему лугу, оседая на листьях и траве. Ликующий Светлячок набрал их полную пригоршню, положил сколько надо в светильник, и фонарик засиял, как звёздочка.

— О-хо-хо, только мне никто не поможет, — сокрушался Жумбурка.

— Что ты! — воскликнул Светлячок. — Я выручу тебя!

Он подобрал новую пригоршню блёсток и начал их растягивать в тонкие лучики.

— Такие струны тебе подойдут? Послушай, как они звучат! Натяни их на свой контрабас. У тебя никогда не было таких струн!

Жумбурка сделал, как велел Светлячок, провёл по струнам смычком, и все услышали такую необыкновенную музыку, словно сама ночь надумала спеть нежную лунную мелодию.

Глава 5. Таинственное зёрнышко

Мухмурка и Вахмурка сидели в палисаднике около дома и грелись на солнышке. Оно посмотрело на них искоса из-за белой тучки и сказало:

— У вас такой вид, словно вы оба задумались, что бы такое сотворить.

— В самом деле, — кивнул Мухмурка. — Мы хотим, чтобы около дома вырос цветок, но у нас нет семян.

— А это что, разве не семечко?

Солнышко протянуло тонкий луч в укромную тень за домом. Оказалось, что там лежит одно семечко, сонное, как малыш, которого будят, а он совсем не хочет просыпаться.

— Верно! Семечко! — воскликнул Мухмурка.

— А откуда нам знать, что это такое? — заметил практичный Вахмурка. — Не посадить бы чертополох или кусачую крапиву.

— Семечко, ответь нам, пожалуйста, кто ты? — спросил вежливо Мухмурка. — Не превратишься ли ты во что-нибудь колючее или кусачее, когда вырастешь?

Семечко лениво потянулось и гордо сказало:

— Я Вербаскум.

Мухмурка и Вахмурка не поняли, что это значит. Некоторые очень любят важничать, и семечко назвало себя по-латыни — «вербаскум».

— С этим Вербаской надо быть пообходительнее, — шепнул Вахмурка на ухо другу.

Он каблуком продавил ямку в земле, а Мухмурка бережно посадил в неё семечко. Потом они ходили вокруг и поливали землю водой из кастрюльки, напевая такую песенку:

Вырастай, пожалуйста, Нежная фиалка!

Когда они в третий раз повторили свою песенку, прямо на их глазах вдруг начала расти горка земли.

— Растёт! — обрадовался Вахмурка.

— Неужели? — удивился Мухмурка.

Горка зашевелилась, зашевелилась, и вдруг из неё вылетело семечко, а потом выглянул очень сердитый червячок и закричал:

— Да чтоб вас птицы склевали, негодники! Вы всё время топаете над моей головой, да ещё всю мою квартиру залили водой, окаянные! Тьфу!

— Разве можно бросать Вербаску?! — возмутился Вахмурка. — Это же сам Вербаска!

— Я тебе покажу Вербаску! — пуще прежнего закричал сердитый червячок.

Он запустил семечком в Вахмурку и мгновенно скрылся под землёй.

— Ой, ой, ой! — запричитал Вахмурка.

— Сейчас мы всё иначе сделаем, — произнёс озадаченный Мухмурка.

— Я вырою каблуком ямку, а ты посадишь в неё семечко.

Так они и сделали. Мухмурка выкопал ямку в земле, а Вахмурка посадил в неё семечко. Потом они снова полили его водой из кастрюльки и спели:

Однако семечко даже и не думало вырастать.

— Какое ленивое, — покачал головой Мухмурка и почему-то зевнул.

— Этот Вербаска — обыкновенный соня, — вслед за другом зевнул Вахмурка и тут же заснул.

— Не спи! Кто же будет сторожить семечко? — потянул его за руку Мухмурка и… тоже уснул.

— Ну и садовники! — засмеялось на небе солнышко. — Надо их удивить. Я согрею непослушное семечко, протяну к нему тёплые лучи, оно к ним потянется, потянется, глядишь, и вырастет.

Скоро из тёмной земли выглянул маленький любопытный росток. Он крепко ухватился за тонкий лучик и потянулся, и вскинул голову, и засмеялся так весело, будто колокольчик, а потом зазвенел, засиял от смеха и расцвёл от весенней радости.

— Это не фиалка! — удивилось на небе солнышко и прыснуло со смеху. — Да ты обыкновенный коровяк, луговая трава! Ой не могу!

— Т-с-с! Не выдавай меня, — попросил коровяк.

— Где-то звенит?! — открыл глаза Мухмурка.

— У меня в ухе звенит. Угадай, в каком? — спросонок потянулся Вахмурка.

— Наверное, наше семечко стало цветком! Послушай, как он чудесно звенит. Но это не фиалка. Он похож на петушиный хвостик или на кисточку.

— Да, не фиалка, — вздохнул Вахмурка. — Но он же Вербаска.

— Если он так славно звенит, я буду называть его Бубенчиком, а не Вербаской, — сказал Мухмурка. — Он хочет водички!

Друзья стали ходить вокруг цветка и поливать его свежей прохладной водой из кастрюльки, напевая песенку:

Сердитый червяк снова выглянул из-под земли, огляделся по сторонам, послушал, сказал:

— Тьфу! — и скрылся.

глава 6. Глупая кукушка

Однажды Вахмурка в большой задумчивости ходил вокруг дома, ходил и ходил, ходил и ходил. Всем было понятно: Вахмурка думает!

— Интересно, — сам себе сказал Мухмурка, — о чём это можно думать в такую славную погоду?

— Я изобретаю часы. Не такие, как у нас, а чтобы из них выскакивала кукушка и говорила «ку-ку», — важно пояснил Вахмурка.

Когда он придумал, как сделать такие часы, Мухмурка и Вахмурка отпилили часть ствола с дуплом, привесили к нему две шишки вместо гирек и маятник из крупной ягоды шиповника, выложили циферблат лепестками ромашки, а стрелки сделали из ёлочных иголок. На дупло Мухмурка приладил дверцу для кукушки.

— Самое главное — кукушка, — с учёным видом сказал Вахмурка.

Он мастерил кукушку из подходящего сучка и перьев, найденных под ёлкой, но у него ничего не выходило, вернее, кукушка получалась какая-то взъерошенная.

— Ёшкин кот! — сердился он. — Не могу склеить пустяковую кукушку!

Кукушка даже выскочила у него из рук. Мухмурка поднял её, посадил в дупло, закрыл дверцу, качнул маятник и стал ждать, когда большая стрелка покажет тридцать минут.

Через полчаса дверца на дупле отворилась, кукушка выскочила и вдруг закричала совсем не то, что ожидали Мухмурка и Вахмурка.

— Ёшкин кот! Ёшкин кот! — надрывалась глупая птица.

— Какая невоспитанность! — возмутился Мухмурка. — Это не кукушка, это, наверное, попугай. Надо что-то придумать. Так дальше продолжаться не может!

Человечки, стараясь не привлекать внимания, вышли из дома, чтобы подумать во дворе. А часы всё тикали. В положенное время дверца снова хлопнула, кукушка выглянула и громко прокричала:

— Ёшкин кот! Ёшкин кот! Ёшкин кот!

Но ей никто ничего не ответил, никто даже не подпрыгнул от возмущения.

Вредная кукушка удивилась, поглядела вокруг, вылетела из дупла и стала искать Мухмурку и Вахмурку, чтобы крикнуть им по громче в ухо то же самое. Но Мухмурка и Вахмурка во дворе ковали медную петлю на дверцу кукушкиного домика, поэтому и не слышали озорницу.

— Ёшкин кот! — выкрикнула кукушка, хотя время куковать уже миновало. — Ёшкин кот!

Она в раздумье почесала затылок и погрозила в окошко крылом. Вы, конечно, догадались, зачем Мухмурка и Вахмурка прилаживали к петле замок.

Вредная кукушка пустилась летать по всему домику, заглядывая то в кастрюли, то в сковородки, то в буфет.

— Ну теперь вам двоим от меня достанется! Я вам покажу почём фунт лиха, ёшкин кот!

Кукушка вернулась в покинутые часы, громко хлопнув дверцей.

Через несколько минут Мухмурка и Вахмурка, как ни в чём не бывало, пришли со двора. Они на цыпочках подкрались к часам и прибили к дверце петлю, на неё навесили замок, сели у стола и стали ждать, что будет дальше.

В полдень в часах что-то скрипнуло, но ничего не произошло. Поскольку часы показывали ровно двенадцать, Мухмурка и Вахмурка собрались пообедать.

— Я бы поел супчику, — облизнулся Мухмурка.

Вахмурка поставил на стол кастрюлю, открыл её, и тут из кастрюли — вот тебе на! — выскочил взъерошенный кукушонок и печально пискнул:

— Ёшкин кот!

Оказывается, кукушонка подбросила в кастрюлю кукушка. И в каждой сковородке, и в каждой чашке сидели нахальные, невоспитанные кукушата и всё время орали:

— Ёшкин кот! Ёшкин кот! Ёшкин кот!

— Я этого не переживу! — закричал Мухмурка. — Вахмурка, признавайся, не твоя ли это работа? Очень на твои проделки похоже.

— Честное слово, не моя, — прошептал бледный Вахмурка.

И тогда человечки, не сговариваясь, бросились вон из дома, на всякий случай притворив за собой дверь.

Они бежали и бежали, пока не встретили лесную кошку Мяушку.

— Не понимя-а-у, — мурлыкнула кошка. — Такие степенные особы, а носятся, как шальные.

— Беда! — взмахнул руками Мухмурка. — У нас дома целая стая невоспитанных кукушек! Ты не могла бы нам помочь? Они тебя наверняка испугаются!

Кошка выгнула спину и фыркнула:

— Я настоящая кошка, и искусственные пташки меня совсем не волнуют.

— Ну ладно, — вздохнул печально Вахмурка.

— Большое тебе спасибо за мудрый намёк, — повеселел Мухмурка и потащил Вахмурку обратно к дому.

В избушке он достал из очага уголёк и нарисовал на стене чёрную кошку. Как только кукушата увидели хищницу, они выскочили из кастрюль и сковородок и улетели в лес. Только та, что была заперта на замок, осталась на месте.

В час дня Мухмурка снял замок. Невоспитанная кукушка выбежала очень злая, вся взъерошенная, хотела брякнуть от всей души «Ёшкин кот», но, увидев на стене кошку, тут же вернулась в часы, а затем вышла снова и вежливым голосом произнесла:

— Ку-ку!

Глава 7. Злая пчела

Однажды через окно в светёлку влетела оса по имени Отилка. На ней было красивое полосатое платье, но жалом своим она махала, как вертелом или шпагой. Вахмурка и Мухмурка в недоумении пожали плечами:

— Невежливо не здороваться, когда приходишь к кому-нибудь в гости.

— Я сейчас ни с кем не здороваюсь, потому что мы, осы, сейчас роимся. И не вздумайте мне грубить! — ответила сердитая гостья и улетела.

— Ладно, это всё-таки знакомая оса, к тому же мы теперь знаем, что у них происходит.

Вахмурка стоял к печке спиной и за разговором не заметил, как пламя зацепило его за штаны.

— Кажется, она меня всё-таки укусила! — подпрыгнул Вахмурка.

— Не может этого быть!

— Посмотри на мои брюки.

— Ай-ай-ай, придётся шить новые, — посочувствовал другу Мухмурка.

Он достал из сундучка сукно, иглу с большим ушком, катушку с нитками, раскроил материал и начал думать, как шить.

— Прежде всего надо сразу отмотать нитку такой длины, чтобы хватило на все брюки, — посоветовал хозяйственный Вахмурка и оторвал столько, что на катушке почти ничего не осталось. — А теперь надо вдеть нитку в иголку.

Вахмурка нацелился ниткой на иголку. Но иголка боялась, наверное, щекотки. Она всё время уворачивалась и хихикала:

— Ах, простите! Ах, простите!

Наконец Вахмурке удалось вдеть нитку.

— Теперь держи выкройку, а я начну шить, — сказал он Мухмурке.

Он сделал первый стежок, но, поскольку нитка была длиннющая, Вахмурка выскочил с иглой на поляну и пошёл к опушке леса, потом обратно к дому.

— Так дело не пойдёт, — заявил Мухмурка, — твоему шитью конца не будет. Давай поменяемся. Ты сиди у выкройки, а я возьму иголку и покажу тебе, как надо с ней обращаться.

Мухмурка ловко воткнул иголку в сукно, вытащил её с обратной стороны, но для того, чтобы крепко затянуть стежок, ему пришлось выскочить из дома на поляну, домчаться до кустов ежевики, потом к землянике, от земляники к бруснике, от брусники прямиком к чернике.

Но на краю поляны был трухлявый пень. Мухмурка нечаянно задел его. Из пня, размахивая жалами, как острыми шпагами, вылетел рассерженный рой во главе с Отилкой.

Бедный Мухмурка даже не потёр ушибленное место. Ему было не до этого, потому что он бежал со всех ног. А возмущённая Отилка неслась за ним. Мухмурка даже иглу потерял, так торопился удрать.

— Вот они! — закричала Отилка, подлетев к домику маленьких человечков. — Попались, грубияны! Ух как вы меня разозлили!

— Пы-пы-пы-пынимаю, почему ты с ниткой так быстро управился, — успел пискнуть Вахмурка и кинулся под стол.

— Неправда! Не поэтому! — возразил на бегу Мухмурка, ныряя в сундучок.

Удивленная Отилка огляделась вокруг и, никого не увидев, набросилась на брюки Вахмурки, разложенные для шитья. Ой как она их колола! Сукно так и трещало, аж искры во все стороны сыпались.

— Кажется, я догадался, что нужно сделать! — воскликнул находчивый Мухмурка. Он никогда не терял самообладания. Он изловчился и мгновенно продел нитку в осиное жало.

— Ну я вам покажу, негодники! — закричала Отилка, а сама продолжала колоть жалом, словно шить иглой. Туда-сюда, туда-сюда! Стежок за стежком. Передним швом и задним, верхним и нижним. А потом нитку перекусила и сказала:

— Ух как я нажалилась, ух как я накусалась! Век будете меня помнить! — И улетела.

Вот так у Вахмурки появились новые брюки.

Глава 8. Суслик Бурлик

Мухмурка и Вахмурка сидели на лавочке перед избушкой.

— Давай каждому, кто пройдёт мимо, будем говорить «здравствуй», — вдруг предложил Мухмурка.

— Пожалуй, мы с тобой тут наздравкаемся, — покачал головой Вахмурка.

Только он это сказал, как мимо идёт мышка Филипка. Вахмурка и Мухмурка сняли шапки и вежливо поклонились мышке.

— Здравствуй, Филипка.

Мышка присела в ответ в реверансе и отправилась дальше. А тут идёт суслик Бурлик, хмурый-хмурый, злой-презлой, белому свету не рад.

Вахмурка и Мухмурка сняли шапки, а Бурлик даже не посмотрел на них.

— Давай подождём, когда он пойдёт назад, — предложил Мухмурка.

Они подождали, подождали, наконец видят, суслик Бурлик обратно идёт и хмурится пуще прежнего.

— Смотри, как он злится. Даже не смотрит на дорогу!

Поскольку суслик Бурлик действительно не смотрел под ноги, он налетел прямо на избушку.

— Ox! — воскликнул он, потирая нос. — Кто это прямо на моей дороге избушку поставил?

Мухмурка и Вахмурка помогли ему подняться и говорят:

— Эту избушку никто на дороге не ставил. Она всегда здесь стояла и совсем не на дороге.

Суслик им ничего не ответил. Он обошёл домик со всех сторон и нахмурился ещё больше.

— Кажется, он что-то замышляет! — прошептал Вахмурка.

Бурлик затопал ногами:

— Конечно, замышляю. Раздумываю, как бы эту халупу разнести на мелкие щепки.

— Пожалуйста, успокойся, ведь это наша избушка.

— Значит сейчас подумаю, как разнести вашу избушку, — не унимался Бурлик. — Всё! Придумал! Я разнесу её в пух и прах ровно в семь часов!

Мухмурка и Вахмурка побежали в светёлку, где на стене висели Вахмуркины часы.

— Уже без пяти минут семь! — испугался Вахмурка.

— Что же делать? — Мухмурка был в отчаянии.

— Давай отведём стрелку назад, — предложил Вахмурка.

Он так и сделал. Встал на табурет и начал двигать стрелку. Но часы вдруг ударили Вахмурку стрелкой по руке и сказали тиктаковым голосом:

— Мы правильные часы! Мы не желаем показывать неверное время!

Теперь до семи оставалось всего две минуты. Тогда Мухмурка влез на табурет и схватил маятник, чтобы он не качался. Маятник вырвался из рук человечка и хлопнул Мухмурку по шапке.

— Всё равно семь часов будет! — рассердились не на шутку часы.

Тут в дверь заглянула мышка Филипка:

— Что это вы делаете?

— Убегай лучше отсюда, — Мухмурка и Вахмурка замахали руками. — В семь часов суслик Бурлик разнёсет избушку, и она тебя завалит.

— А почему он должен её разнести? — удивилась мышка.

— Потому что ровно семь часов! — сказал Вахмурка.

И тут в светёлке затряслись чашки на полке, зазвонили, будто предвещая беду.

— Я догадалась! Он копает яму под избушкой! — возмутилась Филипка.

И вновь задрожали чашки на полке, а из печки вылетел пепел. Мышка Филипка шмыгнула в норку, что была неподалёку от избушки. Суслик Бурлик уже поддел под избушку лапы, чтобы повалить её и разнести в мелкие щепки. Но в это мгновение возле него возник бугорок земли, потом появилась мышка Филипка и стала щекотать Бур лику пятки.

Если бы вы только слышали, как засмеялся хмурый суслик! Он хохотал и хохотал, избушка дрожала, чашки звенели. Бурлик вырвался, оставив избушку в покое, выбежал на полянку, и всё хохотал, хохотал и плясал от щекотки. Потом задумался и сказал:

— А что я хотел сделать, не помню.

Он забыл всё, что хотел и чего не хотел, поэтому убежал в чащу леса.

Мышка Филипка заглянула в дверь и сказала:

— Ну вот уже семь часов и одна минута. Поставьте чашки на полки и сметите пепел у печки.

Глава 9. Сердитый гриб

Мухмурка и Вахмурка пошли за грибами в лес, но грибов не нашли. Вахмурка остановился, потянулся и зевнул. Лёг под сосной, положил себе под голову пучок травы и уснул. Мухмурка тоже лёг, но без подушки и тоже провалился в сон.

В лесу было тихо. Вдруг с дерева посыпалось облачко сосновых семян, а потом упала и сама шишка. Ну куда упала, туда упала.

— Ну почему всегда так? Почему обязательно должно попасть в нос? — возмутился Вахмурка.

На сосне кто-то засмеялся. Там сидела белка.

— Хорошо хоть вы меня чуть-чуть развеселили, а то я такая грустная, — сказала она.

— Почему ты грустная? — спросил её добрый Мухмурка.

— Я не приготовила на зиму еду. В лесу не видно грибов, а шишек в этом году слишком мало.

И грустная белка поскакала с ветки на ветку отыскивать шишки.

— У всех свои заботы, — посочувствовал ей Мухмурка.

— Да, — вздохнул Вахмурка, — мы вот поспать хотим.

Вахмурка зевнул, поправил свою любимую подушку и снова лёг. Да и Мухмурка тоже последовал его примеру.

И тут Вахмурке приснился необыкновенный сон. Будто лежит он на высокой горе, мимо проплывает облако и удивляется:

— Ты почему, Вахмурка, не летаешь? Это очень легко. Видишь, я лечу.

Вахмурка подскочил и полетел. Сначала полетел, как птица или даже как облако, полетел-полетел и вдруг — шлёпнулся. Вахмурка сначала во сне открыл глаза, чтобы накричать на глупое облако, потом проснулся наяву. Открыл глаза и видит: он лежит на траве, а над ним стоит высокий гриб. На шляпке гриба, как на высокой горе, сидит удивлённый Мухмурка и ищет Вахмурку.

— Вахмурка, где ты?

Вахмурка очень рассердился на гриб.

— Не видишь, где растёшь? — закричал он.

Гриб только чуть наклонился и надменно фыркнул:

— Такая мелкота, а ещё кричит.

Вахмурке совсем не понравилось такое обращение.

— Ах ты, толстоногий! — возмутился он. — Мухмурка, уйдём от этого дылды. — Какой грубиян!

Мухмурка спрыгнул на землю, взял Вахмурку за руку, и они пошли домой.

Но гриб тоже очень рассердился. Он стал разбрасывать во все стороны мелкий порошок, и никто не знал, что из этого получится.

Вдруг Вахмурка споткнулся о какой-то бугорок, а затем и Мухмурка чуть было не упал. Вся лесная поляна покрылась непонятными бугорками. Потом из них, один за другим, стали появляться грибы, которые потихоньку посмеивались и шептали друг другу:

— Ты расти здесь, а я там. Скорей расти, скорей! Ни тропинки, ни дорожки не оставляй!

Не успели человечки и глазом моргнуть, как из грибов получился настоящий лес, и Мухмурка с Вахмуркой в нём, конечно, заблудились. Они блуждали бы в этом лесу до сих пор, если бы не услышали песню:

Это была счастливая песенка, которую пела белка.

— Эй, мужички! — крикнула она. — Присядьте, пожалуйста. Не мешайте мне работать, пока я не проложу дорогу прямо к вашей избушке.

Глава 10. Колючий сосед

Между тем волшебные часы, которые висели в доме Вахмурки и Мухмурки, незаметно подвинули свою стрелку прямо к отметке «осень».

Однажды вечером дверца печки хлопнула и из неё высыпалась горстка холодного пепла.

— Печка хочет, чтобы в неё положили хорошее, сухое полено, — сказал Мухмурка. — Завтра нужно пойти в лес за дровами.

— Кто раньше окажется в постели, — тут же сказал Вахмурка, — тот не пойдёт за дровами!

Он, конечно, мгновенно прыгнул под одеяльце, но тут же выскочил обратно. Оказалось, что под одеяльцем спал ёжик. Никто его не приглашал, не говорил ему: зайдите, пожалуйста, поспите под моим тёплым одеяльцем, будьте любезны, просим вас, не откажите. Спал, как ни в чём не бывало.

Вахмурка выскочил из кровати как ошпаренный. А ёжик выкатился на пол и заворчал спросонок: — Что случилось? Поспать не дают!

— «Что случилось»?! — возмутился Вахмурка. — Ты влез в чужую постель!

— Другую найдём, — обиженно сказал ёжик и лёг на кровать Мухмурки.

— А где же я буду спать?! — воскликнул Мухмурка.

— Рядом со мной, — зевнул ёжик и потянулся. Мухмурка лёг рядом с непрошеным гостем. Было довольно колко, но вежливый Мухмурка ничего не сказал. Через некоторое время ёжик начал вертеться и ворочаться:

— Как здесь неудобно двоим!

Он встал и потопал к двери. Прежде чем уйти, он оглянулся и сказал:

— Это я вам припомню!

Правда, Вахмурка и Мухмурка уже спали и ничего не слышали.

Утром Мухмурка взял палку, Вахмурка — верёвку, и они пошли в лес, чтобы найти сухой пенёк для дров. Друзья нашли такой пенёк на другом краю поляны.

Мухмурка и Вахмурка подсунули один конец палки под пенёк, а на другом повисли сами и стали подпрыгивать и качаться на палке. Но палка сломалась, и они упали на землю.

— Знаешь, Мухмурка, я придумал кое-что получше, — сказал Вахмурка и стал обматывать пенёк верёвкой, да так, что чуть сам не замотался. А когда из верёвки выпутался, потянул за неё изо всех сил.

Мухмурка тоже начал тянуть. Верёвка не выдержала, затрещала и порвалась.

Мухмурка и Вахмурка, перевернувшись в воздухе, покатились по траве. И так быстро они катились, что налетели на чей-то домик у самой опушки леса. Дом был сделан из листьев и, конечно же, разлетелся в клочья. Перед человечками появился упрямый колючка-ёжик. Он затопал ногами и закричал:

— Хватит с меня! Ой, с меня достаточно! Моё терпение лопнуло! Из постели меня выжили! Мой домик разрушили!

Он стал наскакивать на Вахмурку и Мухмурку, прицеливаясь своими колючками. Вахмурке и Мухмурке ничего не оставалось делать, как бегать вокруг пенька, — сначала по кругу, потом наискосок, потом вдоль, потом поперёк.

А когда ёжик почти догнал их, Вахмурка вильнул в сторону.

— Уколю! Не обманешь меня! Ой, уколю! — продолжал кричать ёжик.

Но Вахмурка вильнул в одну сторону, а Мухмурка — в другую. Ёжик не успел разобраться, куда и за кем бежать, потерял направление и, как вы догадались, врезался в пенёк. Пенёк вылетел всеми корнями кверху — его ведь никто никогда не колол иголками!

Ёжик совсем растерялся и укатился в ежевику. А Вахмурка и Мухмурка обвязали пенёк верёвкой и понесли к себе в избушку.

Ночи стали прохладные. Для печки нужны хорошие, сухие дрова…

Глава 11. Черничное варенье

Однажды поздно вечером Мухмурка и Вахмурка лежали в кроватях.

— Спокойной ночи, — сказал Мухмурка.

— Знаешь, — вздохнул Вахмурка, — мне, как только закрою глаза, сразу хочется варенья из черники.

— Ну и что? Мы завтра сварим такое варенье, — успокоил его Мухмурка и повернулся на другой бок.

Но тут раздался тонкий звон. Даже не звон, а как бы грустный звоночек. Мухмурка и Вахмурка откинули одеяльца. За окном топталась маленькая небесная Звёздочка. Она была такая красивая, серебряная, как лунный свет, и лишь на правой щеке у неё было чёрное пятнышко.

Вахмурка открыл окно и спросил:

— Что с тобой случилось?

— Не смотрите на меня, пожалуйста. Я нечаянно испачкалась в густой темноте и теперь так ужасно выгляжу, — печально прозвенела Звёздочка.

Вахмурка послюнявил палец и попробовал стереть чёрное пятно.

— Смыть его нельзя, — вздохнула Звёздочка. — Это ночная тьма.

Мухмурка встал с постели, зажёг лампу и подошёл к окну, чтобы взглянуть на Звёздочку. Он осветил ей щёку, и свет смыл пятно, как вода смывает пятна.

— Ой, спасибо! — воскликнула Звёздочка. — Я никогда не забуду вашей доброты. Я снова красивая, могу вернуться к себе на небо.

Она собралась улетать, но в эту минуту ей показалось, будто в избушке пахнет вареньем.

— Извините, пожалуйста, — прозвенела Звёздочка. — У вас варенье из черники?

— Ну что ты, — сказал Мухмурка, — вареньем пахнет от того, что мы с Вахмуркой про него говорили. А варить его мы будем завтра.

— Какой интересный был у вас разговор! Ах, я тоже поела бы черничного варенья. Оно такое приятное, такое тёмное, как летняя ночь.

— Прилетай к нам утром, когда мы приготовим варенье, — пригласили её Вахмурка и Мухмурка. — У нас для тебя найдётся большая ложка и большое блюдце.

— Ах! — воскликнула Звёздочка. — Я не могу прилететь утром, когда светло. Если бы вдруг наступило тёмное утро, может быть, я смогла бы навестить вас. Прощайте, меня ждут.

Она засветилась и улетела.

Рано утром Вахмурка и Мухмурка начали варить варенье.

Они положили ягоды в котелок, заправили их мёдом, разожгли огонь в очаге, потом ходили вокруг, помешивая варенье ложками.

Вахмурка всё время смотрел в окошко, туда, где синело небо, на котором ночью загорались маленькие серебряные звёзды. Ложка у него почему-то то и дело вязла в чернике, а само варенье даже не думало закипать.

— Надо положить в огонь ещё несколько поленьев, — предложил Мухмурка.

Рассеянный Вахмурка подложил, кажется, слишком много дров. Черничное варенье булькнуло, зашевелилось, а потом решило посмотреть, кто это снизу поджаривает ему пятки, а сверху всё время тыкает ложкой!

Варенье выглянуло из котелка и сердито потянулось к Вахмурке и Мухмурке. Человечки вскочили на стул — варенье за ними. Они прыгнули на стол — варенье туда же. Мухмурка открыл дверцу на потолке и выбрался на чердак. Вахмурка последовал за ним, а варенье — за Вахмуркой.

— Давай спрячемся на крыше, за трубой, там оно нас не найдёт, — пропищал Вахмурка.

Но варенье уже лезло в трубу, и не успел Вахмурка устроиться там поудобнее, как варенье очутилось на крыше рядом с ним.

— Давай хоть лизнём один разок, — жалобно сказал Вахмурка.

— Ты знаешь, мне чего-то не хочется.

— Да, пожалуй, для нас многовато, — закричал Вахмурка.

Он ухватился руками за ветку дерева, потому что горячее варенье подбиралось к его пятке, и повис, а Мухмурка, в свою очередь, уцепился за него. Варенье накрыло избушку, потом растеклось по поляне, и в этой черничной тьме уже ничего не было видно, кругом было только чёрное варенье.

И вдруг, откуда ни возьмись, появилась она, серебряная Звёздочка.

— Никогда не видела утром такой чудесной густой темноты! — воскликнула она.

— Звёздочка! — закричал Вахмурка. — Она вернулась!

Он чуть не захлопал в ладоши от радости, но если бы он и в самом деле захлопал, то Мухмурка упал бы в черничное варенье, а Вахмурка упал бы на Мухмурку, и потом трудно было бы сказать, кто на кого шлёпнулся, потому что никого нельзя было бы узнать в черничном варенье.

— Какая замечательная сладкая темнота! Как её много! — смеялась утренняя Звёздочка.

Она погрузилась в неё с макушкой, черничное варенье всё осветилось изнутри и стало вдруг не чёрным, а ярко-малиновым, или ярко-вишнёвым, но всё равно замечательным густым вареньем.

Тут из варенья выплыло какое-то непонятное малиновое чудище с хвостиком и закричало тоненьким голосом доброй мышки Филипки.

— Эй, скорее сюда! Кто в лесу не спит, не дремлет, скорее сюда! Нам двоим с этим сладким вареньем не сладить. Мне и Звёздочке на целый год работы!

На поляну первым прибежал зайка с ложкой. Разве кто-нибудь за ним угонится?! Потом прискакала белка с берёзовым туеском, за ней ёжик подоспел с кастрюлькой, следом налетели осы во главе с Отилкой — у каждой серебряный ковшик. Потом появился шмель Жумбурка со своим контрабасом и ведёрком. Наконец, прибежал суслик Бурлик с тачкой да лопатой.

Вот почему скоро показалась крыша домика, потом стены, а потом и вся избушка Вахмурки и Мухмурки. На трубе сидела счастливая Звёздочка и сияла от радости.

— Звёздочка! — закричал Вахмурка. — Вот она!

Вахмурка захлопал в ладоши и полетел вместе с Мухмуркой с ветки на свою крышу.

— Бам! — отозвалась крыша. — Бум-бум!

— Почему так светло? — нахмурилась ночная Звёздочка. — Ах, я не могу сиять при таком свете. Прощайте, прощайте!

И она улетела.

— Мне повезло: тут была сама Звёздочка! — сказал Вахмурка.

— Тут было варенье, — сказал Мухмурка.

— Мы даже ни капельки его не лизнули, — вздохнул Вахмурка.

Глава 12. Капризная Фея зимы

А между тем стрелка волшебных часов подходила к отметке «зима». Вахмурка и Мухмурка сидели за столом и ели кашу. Вдруг Вахмурка бросил ложку и начал ковырять пальцем в ухе.

— Ты знаешь, я всё время слышу, как у меня в ухе звенит, — сказал он.

— Это ложка звенит о тарелку, — ответил Мухмурка.

Они положили свои ложки, но, как это ни удивительно, Мухмурка теперь тоже услышал тоненький звон.

Вахмурка подошёл к окну и увидел, как через поляну едут белые сани, а везёт их белый пони. В санях сидит маленькая белая Фея зимы. Когда сани подъехали к избушке, Фея остановила лошадку, подвернула шубку и вышла из саней.

— Кто это может быть? — удивился Мухмурка.

— Какая разница? — отмахнулся Вахмурка. — Она такая красивая!

И он побежал, чтобы открыть незнакомке дверь.

Фея посмотрела на Вахмурку так ласково, что у него земля ушла из-под ног.

— Мой пони потерял из подковы гвоздик и захромал. Вы не могли бы его подковать?

— Мухмурка, иди посмотри! — сказал Вахмурка. — Поищи в сарае молоток и гвозди. Надо подковать конягу.

Мухмурка пошёл в сарай.

Белая Фея стояла посреди светёлки и беспокойно осматривалась, а Вахмурка глядел на неё, как на картину.

— Тебе у нас не нравится? — спросил он.

— Всё не нравится! — с вызовом сказала Фея. — У вас очень жарко.

Голосок у неё был такой, будто ломался тонкий хрустальный лёд.

Вахмурка поспешил к печке и залил водой огонь в очаге.

— Всё равно у вас невозможно дышать от жары.

И она так улыбнулась Вахмурке, что он кинулся к окну и дверям и распахнул их настежь.

— Не знаю, что ещё мне для тебя сделать, — покорно сказал Вахмурка.

— Я погибну тут от жары, — капризно скривила губы Фея.

Вахмурка перевернул весь дом вверх дном, но так и не нашёл ничего, что могло бы охладить Фею.

— Просто не знаю, как быть, — печально сказал он.

— Тогда я сама знаю, что делать! — засмеялась Фея.

Она взмахнула рукавицей, но Вахмурка ничего не заметил. Он, как заколдованный, смотрел в синие глаза незнакомки.

Фея взмахнула ещё раз рукавицей, и из перин Мухмурки и Вахмурки вылетел пух, который тут же превратился в облако снежинок. Снежинки опустились на пол. В светёлке появился большой снежный сугроб, в котором Вахмурка увяз по самую макушку.

— Тебе хорошо? — участливо спросил он Фею.

— Мне совсем не стало лучше, — топнула ножкой Фея. — Тут по-прежнему жарко!

Она посмотрела на занавески и взмахнула рукавицей. Тут же на них наросли колючие ледяные сосульки.

— Тебе, наверное, полегчало, — обрадовался Вахмурка.

— Нет! — продолжала капризничать Фея. — Теперь я знаю, почему я таю: это ты виноват, Вахмурка! У тебя слишком горячее сердце!

Она посмотрела на Вахмурку и снова взмахнула рукавицей. Бедный человечек так весь и обледенел. Белая Фея повернулась и вышла из застуженной светёлки, даже не оглянувшись на Вахмурку. А если сказать вернее, то на сугроб.

Хозяйственный Мухмурка в это время подковал лошадку. Белая Фея не сказала ему ни «спасибо», ни «до свидания», села в сани и укатила.

Следом за ней закружилась только белая позёмка.

Мухмурка вернулся в избушку и остолбенел от увиденного: сугробы снега, ледяные сосульки на окнах и Вахмурку, тоже ледяного.

— Это всё из-за неё, — хмуро заметил Мухмурка и покачал головой. — Придётся на минутку передвинуть стрелку часов на «весну».

Он так и сделал, и в окно заглянуло весеннее солнышко. Сугробы начали таять, сосульки потекли, бедный Вахмурка тоже отогрелся. И как только смог пошевелиться, начал осматривать светёлку.

— Ты знаешь, кто у нас был? Кто это мне так приятно улыбался?

И сердце Вахмурки забилось, как весной, ведь в эту минуту и правда была весна.

— «Кто был, кто был»? — передразнил друга рассудительный Мухмурка. — Была каша.

И он подвинул к Вахмурке тарелку с недоеденной кашей.

Человечки сидели за столом. Вахмурка счастливо улыбался, и смотрел на белую кашу, как недавно смотрел на Фею. Наверное, потому, что за окном снова закружилась лёгкая зимняя метель.