Верховный пилотаж

О, машина!

Неважно, как звать тебя, машина, баян, гармошка, или еще как-то. Но ты, машина, самое ценное, что есть у торчка. Разве что винт или таска могут сравниться с тобой!

О, машина!

Незаметная, когда ты есть. Но сколь же трудно без тебя, коли нет тебя у торчка! Как же он мучается в поисках тебя!

О, машина!

Какая разная ты бываешь. Инсулиновая красношапка на один кубик. Инсулиновая со съемной трешечкой или четверочкой. Туберкулиновая с иголочкой-четверкой. Двушка с пластмассовым поршнем. Двушка с резиновым поршнем. Бываешь ты и на два с половиной миллилитра. А бываешь и сразу на три! Многие видели пятерки с плстмассовым поршнем. Меньше видели пятерки с резиновым. И совсем мало видело тебя-пятишку с силиконовым прозрачным поршнем. Десятки, двадцатки, а между ними – на пятнадцать кубов. На тридцать, тридцать пять, и на пятьдесят. На шестьдесят, на семдесят пять и на сто. И, самая большая – королева машин – на сто пятьдесят.

Есть ты и больших объемов, но так редко используются те товарки твои в делах торчковых, что и не будем говорить здесь о них.

О, машина!

В руках медика или больного ты – шприц. И лишь попав в руки торчка, что заботливо погладит тебя, что с восторгом полюбуется на тебя, станешь ты машиной!

О, машина!

Даже если не будут трескаться тобой, даже если пойдешь ты на нужды технические, отмеривая и деля всякие жидкости, все равно, ты – самое гениальное изобретение человечества!

О, машина!

Тебя наполнят винтом. Тобой и только тобой без напрягов ширнется торчок. Ты, и только ты вольешь ему в кровь свое винтовое содержимое.

О, машина!

Великолепная! Почти незаменимая!

Тебе и только тебе пою я оду сию!