– Черт! Что это такое! – Давыдов тряс монитор, словно техника была виновата в отображаемой картинке. Он вскочил, уронив кресло, и подлетел к проснувшемуся владельцу лаборатории. – Твой робот хуже грабителя! Немедленно вырубай его!
Дина испуганно протирала глаза.
– Что с тобой? Что случилось?
– Со мной ничего! Я выспался, как и все мы. Полчаса часа сна вернули мне силы. Я чувствовал себя прекрасно, пока не взглянул сюда! – Мечущийся по комнате Давыдов ткнул в экран. – На не хватало пять миллионов, а теперь все десять! И времени осталось меньше часа.
– Ничего не понимаю. Робот повторял вашу тактику. – Озабоченный Моисеев строчил по клавиатуре. – Пока сохранялся восходящий тренд, он выигрывал, а когда курс резко обвалился…
– Так, Дина, приступаем. Будем играть по-крупному. Нам терять нечего. Или успеем, или… – Давыдов занял рабочее место, посмотрел на девушку и шумно выдохнул: – Начали.
– Buy, восемнадцать! – выпалила Дина.
– Продаю, – откликнулся через двадцать секунд Михаил.
Они работали, как заведенные. Давыдов краем глаза контролировал сумму на счете. Когда она возросла до прежнего уровня, он сообщил Дине:
– Мы вернули их. У нас опять сто тридцать пять.
– И опять осталось пять! – откликнулась повеселевшая девушка.
Ника стремительно теряла деньги. Какие-то непонятные макроэкономические отчеты из еврозоны взбодрили рынок. Биржевой индекс подскочил. С ее брокерского счета автоматически списывались суммы для выполнения контрактов на поставку акций. Скоро там ничего не останется. Она смотрела на уменьшающуюся сумму и не знала, как остановить списание. Должен быть способ. Пусть незаконный. Ей наплевать на правила биржи и остальных участников. Она должна оставить себе хоть что-нибудь!
Ника долбила по клавиатуре, тыкало курсор во все кнопки меню, однако ничего не получалось. Программа сообщала, что работает «по оптимальному алгоритму». Бездушные микрочипы оптимизировали ее убытки, растягивая агонию краха. Сума на счету продолжала уменьшаться.
Женщина разъярилась. Эти чертовы компьютеры всегда плохо давались ей. Но ведь есть специалисты. Моисеев наверняка может заблокировать ее счет от биржевых хапуг. Надо срочно позвать его.
Она, не глядя, ткнула в коммутатор. Но вместо громкой связи, на соседнем экране появилась видеокартинка. Ника узнала комнату. Это серверная. Она была там в субботу, когда испытывалась система пожаротушения. Под мигание красного панно она с Моисеевым покинула комнату. Дверь сразу заблокировалась, и четыре свечи потухли под натиском ядовитого газа.
А кто там сейчас помимо хозяина лаборатории? Он говорил, что приятель с девушкой.
«Мы вернули их. У нас опять сто тридцать пять», – услышала Ника хорошо знакомый мужской голос. «И опять осталось пять», – весело ответила девушка.
Лицо женщины посерело. Она узнала говоривших. И увидела их, сместив изображение на экране.
Они! Оба! Взрослый мужчина и девушка радуются миллионам долларов. Это деньги с ее брокерского счета вернулись им в карман. Давыдов опять сделал выбор в пользу недоделанной пигалицы. Девчонка снова богатая, а она осталась ни с чем! Это они украли у нее удачу и должны за это ответить!
Ника в сердцах ударила по коммутатору. На этот раз сработал звуковой сигнал.
– Я слушаю вас, – отозвался Моисеев, обернувшись на видеокамеру.
Ника вспомнила, как вместе с ним наблюдала затухающие свечи через эту же камеру. Ее осенило, как вернуть деньги. Она мгновенно собралась. До поры до времени ее ярость должна скрываться внутри. Она умеет управлять эмоциями. Слишком много ролей она сыграла на пути к богатству, и теперь ее ничем не остановить.
– Игорь, – Ника расплылась в нежной улыбке, – зайдите, пожалуйста, ко мне. У меня техническая проблема.
– Конечно. – Моисеев поднялся из кресла.
Ника тоже вскочила. Она бросилась к боксу с инструментами. Монтажники оставили его в кабинете начальника, планируя продолжить работу. Пластиковый короб раскрылся на две половины. Загремел инструмент. Жаль, что здесь нет молотка. Ника выхватила электродрель и спряталась за открывающейся дверью.