Вернись ко мне

Глава 2

Болит голова… Рикка поморщилась. Инстинкт подсказывал ей, что надо вскочить и бежать, даже если она не в состоянии вспомнить, от чего она убегает. Она попробовала подняться, но ее тут же снова вынудили лечь на песок.

— Спокойно, милочка. Ты упала и здорово ушиблась. Кости ты не поломала, но тебе нужен покой.

Голос был рокочущий, успокаивающий, сладостный и… знакомый. Его голос. Это он все сделал — преследовал ее, загнал на скалу. Он чуть не убил ее, а сейчас считал беспомощной. Можно не сомневаться, что у него на уме.

Но его поджидает неприятный сюрприз.

К сожалению, придется подождать, пока перестанет кружиться голова. Рикка издала тихий стон и затихла. Дракон насторожился и наклонился к ней.

— У тебя что-нибудь болит, кроме головы? Я проверял, мне показалось, что с твоими костями все в порядке, но я могу и ошибаться.

Он проверял! Что это означает?

Рикка посмотрела в его глаза, которые заблестели так, словно на древнее золото внезапно упали солнечные лучи. Хуже всего то, что звуки его голоса вызвали легкий трепет в ее теле, она испытала некое странное удовлетворение.

Его рука легонько дотронулась до ее брови. Рикка едва обратила внимание на это прикосновение, загипнотизированная взглядом, в котором читались нежность и обеспокоенность. Нельзя сказать, что она была одурачена этим. Она знала воинов, поскольку всю свою жизнь жила среди них. Это были грубые, невоспитанные люди, которые брали то, что, хотели, заботясь только о том, чтобы удовлетворить собственные желания. Свалиться с головокружительных высот свободы прямо в руки подобного человека было даже хуже, чем упасть со скалы. Тут она, по крайней мере, выжила.

Длительный опыт научил ее, что непростительно глупо выказывать страх или сомнение. Поэтому Рикка, несмотря на странное замирание сердца, встретила взгляд воина открыто.

— Убирайтесь от меня, — сердито сказала она. Дракон вздохнул. Он нисколько не осуждал ее за то, что она сердится. У нее есть на это право. Викинг сожалел лишь, что не может исполнить ее желание.

— Прошу прощения, — искренне сказал он, — но я не могу уйти. Ты поранилась и нуждаешься в помощи.

Нет, этого не может быть! Мужчины не извиняются, по крайней мере, перед женщинами. И никому не помогают, если не ожидают получить что-то взамен. Его доброжелательность и сочувствие насквозь фальшивы. Внезапно возникла мысль: возможно, падение со скалы стало причиной того, что у нее появилось странное, нежелательное качество. Возможно, она более не отличается повышенной по сравнению с другими людьми способностью отличить правду ото лжи. Ради этого она готова была упасть со скалы хоть десяток раз.

Однако все еще оставалась волнующая возможность того, что воин имел в виду именно то, что говорил. Рикка осторожно проговорила:

— Мне не требуется помощь. Позвольте мне встать, и я пойду своей дорогой.

Викинг покачал головой:

— Женщине небезопасно путешествовать одной.

— Я чувствовала себя в полной безопасности, пока на моем пути не встретились вы.

— Но если бы не я, у тебя были бы сейчас большие неприятности.

Если бы не болела голова, Рикка бы рассмеялась. А так удовлетворилась гримасой.

— О, вы хотите сказать, что загнали бы меня на скалу?

Воин покраснел, но не от гнева, а скорее по причине испытываемого сожаления.

— Я думал, что ты мальчишка, которого нужно научить хорошим манерам. Если бы я знал, что ты девушка… — Дракон замолчал и пожал плечами. — Я все равно последовал бы за тобой, потому что тебе нельзя быть без сопровождения. Но я попытался бы застать тебя врасплох, чтобы ты не убежала и не ушиблась.

— Да, это прекрасно, но теперь нет нужды беспокоиться. Я собираюсь встретиться со своим… своим братом совсем недалеко отсюда.

Строго говоря, путешествие в Нормандию — это далекое путешествие. Но были еще более далекие расстояния, например, путь в сказочную Византию или в земли, лежащие к востоку и югу. Если этого недостаточно, то существуют сказания о стране на западе, где горы покрыты расплавленной лавой и струи пара поднимаются над землей. Некоторые из тех, кто видел эти места, рассказывали также о стране, которая находится еще дальше к западу, что у нее изрезанная береговая линия, и она покрыта бесконечными лесами. Так что в сравнении с этим на Нормандию можно смотреть как на соседнюю деревню. И значит, она не лжет… во всяком случае, лжет не так чтобы уж слишком…

— Прекрасно, — сказал воин. — Я сопровожу тебя к нему.

Рикка в отчаянии закрыла глаза. Когда она открыла их снова, то увидела, что он собирается приподнять ее своими могучими руками.

— Не надо! Я сама могу пойти пешком. И потом… — Рикка огляделась вокруг. — У вас нет лошади…

Викинг улыбнулся — и когда он это сделал… О небо, это так несправедливо! Он был самым неотразимым мужчиной на белом свете, эту истину она более не могла отрицать. Улыбнувшись, он полностью обезоружил ее. У Рикки появилось безумное желание отдать все, чего ему только захочется. Единственным объяснением этому могло быть лишь то, что с головой у нее сейчас было не все в порядке.

Он встал, отряхнул песок со своих крепких бедер, выглядывающих из-под короткой туники, и спросил:

— Где ожидает тебя твой брат?

— Мой кто? — Во рту у Рикки пересохло. Вероятно, это объяснялось тем, что она упала, а вовсе не его близостью. Сердце учащенно билось, вероятно, по той же самой причине. Падение может причинить немалый ущерб здоровью.

— Брат, с которым ты собираешься встретиться? — Дракон снова наклонился к девушке и внимательно посмотрел ей в лицо. — У тебя какие-то проблемы с памятью?

— Нет! Я чувствую себя прекрасно. — Если, конечно, не считать того, что она не могла сказать мужчине, где находится ее брат, опасаясь, что он решит сопровождать ее до самой Нормандии. Она ни в коем случае не поддастся этому искушению.

Она ничего не могла ему сказать. Если он узнает, кто она и почему путешествует одна, он может вернуть ее как раз туда, откуда она с таким трудом вырвалась. Этот воин наверняка находится на службе у какого-нибудь влиятельного господина. При этой мысли у Рикки заныло под ложечкой. Он наверняка связан клятвой верности, что обязывает его действовать вполне определенным образом, как бы она ни пыталась уговорить его поступить иначе.

Медленно, превозмогая шум и боль в голове, она заставила себя сесть, причем сделала это настолько быстро, что Дракон не успел ей воспрепятствовать. Глядя в его красивое лицо, она внезапно задала вопрос, который больше всего занимал ее в этот момент:

— Кто вы?

Вопрос совсем простой, и при нормальных обстоятельствах Дракон ответил бы на него не задумываясь. Сейчас же он решил не спешить с ответом. Девушка что-то скрывает, в этом он был совершенно уверен. Но что именно? Она не рассказала ему о себе ничего, упомянув лишь о брате, в существовании которого Дракон сомневался. Кто она?

Она молода. Сейчас, когда мальчишеское одеяние больше не вводило его в заблуждение, он определил, что ей от силы лет семнадцать либо восемнадцать. Она могла быть обвенчана и могла бежать от мужа, которого сочла недобрым и суровым. Либо она могла сбежать из монастыря, решив, что монашеская жизнь ей не по вкусу. Если посмотреть на ситуацию честно, то можно также предположить, что она скрывается от наказания за какое-то преступление.

Можно довести ее до Хоукфорта — пусть Хоук сам разбирается с этим. Однако ему не хотелось этого делать. Отчасти по причине ее красоты. Но и не только. Викинга привлекали ее отвага, ее нежелание заискивать перед ним, как это всегда делали другие женщины.

Было очевидно, что она весьма озадачила его. Почти в такой же степени, в какой Дракон любил женщин и интересные истории, он любил всевозможные загадки. Вряд ли это было случайностью. Он планировал выкроить несколько дней, чтобы поохотиться и отвлечься от событий, которые сгущались над его головой. Но сейчас он подумал даже о более приятной перспективе. Он сделает доброе дело для девушки и одновременно отвлечется. Если она поймет, что ей не следует его бояться, она расскажет о своих секретах, а он проводит ее до безопасного места в качестве компенсации за то, что напугал и причинил ей неудобства.

Это было справедливым решением. Он ни за что не позволит дорогому созданию продолжить путь одной. Ему не требовалось других доказательств того факта, что она путешествует в одиночестве и что ее заявление не слишком рассудительно. Он защитит ее даже от самой себя.

Дракон стал действовать быстро и решительно.

— Я скажу тебе, кто я, после того, как ты скажешь мне, кто ты.

Она рассердилась:

— Это такой простой вопрос! Почему вы не можете на него ответить?

— А почему ты не можешь?

После короткого замешательства Рикка нашлась:

— Я спросила вас первая!

Дракон усмехнулся. Ему это определенно нравилось. К тому же это отвлекало ее от боли в голове, которая, он полагал, была достаточно мучительной. Девушка оставалась бледной, под глазами ее обозначились тени. Чем скорее она даст согласие на то, чтобы он позаботился о ней, тем лучше.

— Я думаю, что ты не помнишь, кто ты.

— Помню!

— Тогда скажи.

Рикка начала было отвечать, но спохватилась и захлопнула рот. Он очень тонко завлек ее в ловушку. Чем дольше она будет отказываться себя назвать, тем больше у него будет оснований заподозрить ее в самом худшем и доставить властям. Но если заставить его поверить, что она основательно пострадала во время нападения, он преисполнится еще большей решимости не покидать ее. Так или иначе, Рикка была в проигрыше. Наилучшим выходом будет идти с ним, и дожидаться шанса на побег.

— У меня болит голова, — сказала Рикка. Это не было ложью, поскольку в голове у нее сильно шумело и стучало. Однако она не сомневалась, что воин воспримет это как признание того, что с мозгами у нее не в порядке.

Девушка не успела сделать вдох, как руки викинга сомкнулись вокруг ее тела. Он поднял ее легко и без видимых усилий. Она не была слишком миниатюрной женщиной, но сейчас ощутила себя легкой, словно пушок чертополоха. Может, и в самом деле что-то не в порядке с ее мозгами?

— Куда вы меня несете? — По крайней мере на это он мог ей ответить.

Дракон шел, чувствуя себя гораздо счастливее. Он шагал осторожно. Рикка пыталась держать голову прямо, но так продолжалось недолго. Вскоре она прислонила голову к его плечу.

— Недалеко. Там можно будет разместиться удобнее… — Это ваша собственность?

— Принадлежит другу, но я пользуюсь этим жильем. Там ты сможешь поправиться.

— Значит, вы отсюда.

Викинг улыбнулся:

— Разве я это сказал?

Она поморщилась — ей было не до шуток. Он заметил это и, как бы раскаиваясь, проговорил:

— Довольно разговоров. Тебе нужен покой.

Рикка затихла, но вскоре ей пришел в голову очередной вопрос. Он сказал, что жилье недалеко отсюда, однако он нес ее уже, пожалуй, с полмили. И делал это без малейшего напряжения.

— Почему у вас нет лошади?

— У меня есть лошадь.

— Где же она?

— Дома. А теперь помолчи.

Она повиновалась, но вовсе не потому, что у нее не было выбора. Испытанный ею шок, в конце концов, начинал сказываться — Рикка почувствовала страшную усталость. Решив закрыть глаза всего на несколько мгновений, девушка провалилась в сон.

Лицо Рикки разгладилось, ноющая боль в теле исчезла. Это хорошо. Ей бы поспать еще. Возможно, тогда ее самочувствие значительно улучшится.

До места стоянки было еще час ходьбы, если идти тем шагом, которого придерживался Дракон. По его понятиям, расстояние совсем небольшое. Если говорить откровенно, викинг мог бы нести это хрупкое создание гораздо дольше. Это такое удовольствие! Конечно, он предпочел бы обнимать ее пробудившуюся и любящую, но об этом не стоило и думать.

Дракон размышлял о том, какую тайну скрывала незнакомка. Очевидно, она куда-то целенаправленно шла, и Хоукфорт был наиболее вероятным местом назначения. Какие цели могла преследовать эта девушка, родом, вероятно, из хорошей семьи? Может, она собиралась подать прошение Хоуку с просьбой о возмещении какого-то ущерба? Возможно. Но почему сразу не сказала об этом? Неужели она и в самом деле потеряла память? Скорее всего, нет, ее янтарного цвета глаза смотрели на него вполне осмысленно. Дракону хотелось бы верить в существование брата. Вероятно, она планировала встретиться с ним в Хоукфорте, но почему бы не признаться в этом? По каким причинам она скрывает имя брата и свое собственное?

В одном из своих последних писем Хоук писал о подавлении мятежа некоего мерсианского лорда. Мерсия была присоединена к Уэссексу, управляемому великим Альфредом. В последнее время король расширил свои владения и в других направлениях, включая Эссекс, и люди здравого смысла, среди которых был и Хоук, были рады признать его своим монархом. Мерсия сделала то же самое, но, по-видимому, не без раздоров. Не была ли семья девушки причастная к этому?

При этой мысли Дракон нахмурился. С тех пор как его брат Вулф женился на сестре Хоука, Дракон несколько раз посещал Эссекс. Теперь он знал этот край достаточно хорошо, чего нельзя сказать об остальной части Англии. Если ему не изменяет память, Мерсия была со всех сторон окружена сушей. Всякий, кто собирался ее покинуть, должен был идти; на юг в Уэссекс. Любой другой путь означал проход по территории, которой пока владели датчане.

Викинг посмотрел на спящую девушку. Рано или поздно он выяснит, в какую беду она попала. Он не позволит ей уйти. Осознание того, что за этот час он пришел к подобном заключению, не удивило Дракона. Не беспокоил его и то факт, что, завидев викинга в компании красивой саксонской девушки, кто-то, по меньшей мере, вскинет брови. Он был готов исполнить свой долг. Будет очень плохо, если это кого-то не устроит.

Мысленно выработав план действий, Дракон слегка повеселел. Не ускользнуло от его внимания и то, что для человека, которому лишь несколькими часами раньше двинули ногой между ног, он был даже в слишком хорошем настроении. Он чувствовал себя гораздо лучше, чем все последние месяцы с тех пор, как понял: ему не уклониться от того, что уготовано судьбой. Ничего, в сущности, не изменилось, тем не менее, он вдруг ощутил себя хозяином судьбы. Непонятно почему после многих миловидных, услужливых женщин, которых ему довелось знать, эта медноволосая злючка смогла улучшить ему настроение. Можно ли ее поведение расценивать как вызов? Если это так, то он рад этому.

Впрочем, она была ранена. Порядочность требовала, чтобы он отложил все свои поползновения до того времени, пока незнакомка окончательно не выздоровеет…

Наконец Дракон увидел, что впереди среди сосен показалась крыша жилья, к которому он держал путь.

Это было небольшое строение из грубо сколоченных досок, крытое соломой. Неподалеку находилось еще одно, размерами поменьше, предназначенное для лошадей, которые, как он и надеялся, уже прибыли. Его слуги должны были кормить и поить животных.

Дракон толкнул дверь плечом и вошел внутрь дома. Там была лишь одна комната, но зато просторная и удобная. В центре на полу находилась большая железная жаровня прямо под дымоходом в крыше. Дрова были уже приготовлены и дожидались лишь того, когда будут добавлены тлеющие угли, которые находились в металлической коробке рядом с очагом. Тут же вдоль стены располагалась лежанка с пуховым матрацем, покрывалом из тонкой шерсти и роскошной меховой накидкой. Все это служило убедительным доказательством того, что жилище было собственностью весьма состоятельного лорда. О том же свидетельствовали также щиты и знамена, висевшие на стенах.

Стол с тонкой резьбой, окруженный стульями, несколько сундуков довершали меблировку. По предыдущим визитам Дракон знал, что позади был склад для хранения пищи и вырытая в ближайшем холме сауна. Хоук построил охотничий домик в подарок своей любимой жене — леди Кристе. Они пользовались им вместе со своими детьми, когда удавалось сбегать на несколько дней от обязанностей и наслаждаться обществом друг друга. Они позволяли пользоваться жильем и друзьям, включая Дракона.

Викинг пересек комнату и осторожно положил девушку на лежанку. Рикка едва пошевелилась. Чуть помедлив в нерешительности, Дракон снял с нее сандалии, оставив в неприкосновенности остальную одежду. Укрыв незнакомку, он вышел, чтобы проведать лошадей.

Как он и ожидал, слуги обиходили животных. Дракон лишь внимательно все проверил. Здесь были два гнедых жеребца, шерсть которых лоснилась настолько, что отливала серебром. Это были братья, родившиеся с разницей в год от одной и той же кобылы. Огромные и сильные, они могли неутомимо скакать целый день и сразу же вступать в бой. Они до сих пор выделывали такие курбеты, на какие способны разве лишь совсем молодые жеребята. Бывало, Дракон подходил к ним с яблоками, и животные просто сходили с ума. Успокаивались они лишь тогда, когда он угощал их фруктами, гладил их бархатные носы и говорил, какие они удивительные создания.

И, тем не менее, он не любил их, он просто не любил иметь с ними дело. Он не любил ездить верхом и чувствовал себя не слишком удобно на лошади. Хотя ездил так же здорово и с той же грацией, как привык делать все остальное, однако отнюдь не ставил это себе в заслугу. Боги одарили его необычным ростом и силой; он был благодарен им за это и спокойно занимался своими делами. При каждом удобном случае Дракон предпочитал передвигаться пешком. Ноги никогда его не подводили, к тому же для них не нужно искать корм.

Завидев человека, лошади начали тереться об него головами. Дракон вытерпел их ласки, удостоверился, что у животных есть все, что нужно, и вернулся в дом.

Девушка все еще спала. Дракон снял со стены лук и колчан со стрелами и снова вышел на улицу.

Рикка проснулась, когда солнце склонялось к горизонту. Она сладко зевнула и перевернулась на бок. Какое это счастье — спать на удобной кровати! Поистине она не могла вспомнить, когда последний раз чувствовала себя настолько отдохнувшей. Конечно же, не дома, потому что она сбежала оттуда и…

Рикка широко раскрыла глаза. Резко сев на кровати, она огляделась вокруг. Его нигде не было, с облегчением отметила она. Не было и тревоги. Абсолютно никакой. Голова по-прежнему побаливала, но это не шло ни в какое сравнение с тем, что было.

Должно быть, это тот самый охотничий домик, о котором упоминал незнакомец. Рикка огляделась. Обстановка была гораздо более роскошной, чем она ожидала. Рикка потрогала одеяло, определив, что оно соткано из тонкой шерсти. Недалеко от очага стоял большой стол. Он был хорошо отполирован, его массивные ножки украшала художественная резьба. Два стула с высокими спинками поражали своим великолепием — они напомнили ей стулья отца, которые предназначались для почетных гостей. На стульях для большего удобства лежали подушки, на которых были вышиты яркие цветы.

Рикка встала с постели. В домике было несколько окон, оборудованных шторами из воловьей кожи, которые могли подниматься вверх, чтобы пропускать свет и воздух. Под ними находились украшенные резьбой сундуки. Она подошла к одному из них, взялась за крышку и очень удивилась, когда она открылась. В нос ударил аромат жимолости и лилий. Рикка наклонилась пониже и увидела деревянный поднос, на котором было…

Мыло? Идеальной формы куски испускали пьянящий запах цветов. Взяв в руки один, Рикка понюхала его. Было такое впечатление, что она перенеслась на летний луг. Словно обжегшись, она выронила мыло и захлопнула крышку. Однако это не удержало ее от того, чтобы заново оглядеть помещение и увидеть множество признаков того, что здесь бывала женщина. Со стропил свисали засохшие цветы. Кровать была задрапирована вышитыми занавесками. Железные скобы в стенках предназначались не для дымящих факелов, а для дорогих свечей.

Здесь жила не простая женщина, а леди. Должно быть, она обитала где-то поблизости, потому что сундук не был заперт. Внезапно Рикка вспомнила о своем грязном лице, грубой одежде, о том, что у нее лоб в синяках, и смутилась. Осознав, что сделать с этим все равном ничего нельзя, она решилась и приоткрыла дверь.

Свежий ветер шумел в верхушках деревьев. Рикка шагнула с порога и огляделась по сторонам. Никакого движения, ни звука шагов, позволяющих определить, где может находиться леди. Зато до ее слуха донеслось тихое ржание со стороны строения, которое она определила как конюшню.

Решив проверить свою догадку, девушка направилась в ту сторону. Вдруг из окна выглянула гнедая лошадиная голова. На Рикку уставилась пара симпатичных карих глаз. Девушка ахнула и издала восторженный стон, когда показалась и вторая лошадь. Их двое! Пара великолепных гнедых! Животные приветствовали ее радостным ржанием.

— Вы только посмотрите на них! — проворковала Рикка при виде стройных могучих жеребцов. Она обожала лошадей с тех пор, как, будучи малышкой, впервые взобралась на жеребца, воспользовавшись тем, что этого никто не заметил. То, что это был боевой конь, предназначенный для очень сильных мужчин, ее не остановило. Сидя на лошади, она чувствовала себя в полной безопасности, защищенной от любых неожиданностей, которые ее окружали. Ничего лучшего небеса предложить не могли.

Какими удивительными событиями наполнен этот день! Сначала Рикка проснулась, чтобы увидеть самого неотразимого по красоте мужчину, затем убегала от него, свалилась со скалы, и вот теперь встреча с этими потрясающими животными.

Позабыв обо всех своих невзгодах, Рикка улыбнулась:

— Разве это не чудо? Разве это не самые замечательные лошади в мире?

Животные, покачивая головами, принялись дружелюбно обнюхивать девушку, и она рассмеялась:

— До чего милые создания! Кто вами владеет? Кто заслужил честь иметь такую замечательную пару?

Он сказал, что лошадь поджидает его в охотничьем домике, но в конюшне находились лишь эти два красавца. Либо его лошади здесь не было, либо…

Ее улыбка растаяла. Только воин в звании лорда может владеть подобными лошадьми. Они могли быть подарком весьма знатной особы в благодарность за оказанные услуги. В этой части Англии был лишь один подобный тан — лорд по имени Хоук. Дрожь пробежала по телу Рикки. Она слышала, с каким страхом и завистью говорили о нем ее отец и братья. Мощь его была такова, что люди не задумываясь, переходили на его сторону. Его крепость Хоукфорт сделалась оживленным портом и торговым городом, купцы процветали под его покровительством. Да и она ведь тоже стремилась туда попасть, потому что это давало шанс добраться на корабле до Нормандии. Однако Хоукфорт таил в себе немалую опасность, если ее инкогнито будет раскрыто.

Воины Хоука, по слухам, были самыми грозными в стране. Он наверняка соответствует этим описаниям. И вполне вероятно, что он один из тех людей, которые присягали Хоуку. Хвала небу, что она ничего ему не рассказала!

Осознание того, насколько она была близка к катастрофе, помогло Рикке стряхнуть некоторую неуверенность, которая овладела ею с момента пробуждения в незнакомой кровати. Она должна быстро убраться отсюда, пока не вернулся он. К тому же наличие лошадей усилило искушение. Верхом на одном из этих красавцев она может очень быстро преодолеть много миль. Правда, это привлечет внимание. Одинокий мальчишка едет на лошади, которая принадлежит воину, присягнувшему Хоуку. Вполне могут остановить и задержать…

Но добраться до крепости пешком в данной ситуации вообще нереально. Уже задним числом Рикка поняла то, что должно было быть ясно изначально. Воин легко выследит ее, как это уже было. И возможно, последует суровое наказание.

От этих мыслей у Рикки снова усилилась головная боль. Она неохотно отошла от лошадей и продолжила осмотр. Следов леди она нигде не обнаружила, что, вероятно, было к счастью. Он говорил, что это домик его друга. Вероятно, жилище принадлежало самому Хоуку, и поэтому маловероятно, чтобы его леди находилась здесь в отсутствие супруга. Рикка передернула плечами. Она видела лорда Хоука один раз. Точнее, это он ее видел. При мысли о том, что она снова может с ним встретиться, у нее пошел по коже мороз.

За деревьями девушка увидела блеск воды. Узкая тропинка привела к реке. У нее вновь появилась надежда. Если река не слишком глубокая, а течение не слишком сильное, она сможет незаметно убежать.

Могла бы, если бы не чувствовала себя слабой, словно только что родившийся котенок. Она сделала глубокий вдох, чтобы обрести силы и решимость шагнуть в реку, проделать путь по скользким камням, пробираясь через упавшие ветки и коряги, и добраться через несколько миль до Хоукфорта.

Чем раньше начнешь, тем скорее закончишь. Рикка не относилась к числу тех, кто откладывает дело в долгий ящик. Стоило ей только узнать о планах семьи в отношении ее, как она тут же принялась претворять в жизнь свой план бегства. Не было смысла дожидаться того момента, когда положение усугубится. Однако сейчас она была не в силах сделать первый шаг. Лишь смотрела на воду и думала, насколько важно для нее убежать. И продолжала стоять на берегу, прислонясь к дереву и жмурясь от ярких солнечных лучей.

Все ее тело саднило. Было такое ощущение, словно она снова упала со скалы. Рикка невесело засмеялась. Ну а как иначе она могла себя чувствовать?

Сделать всего лишь первый шаг!

Рикка заставила себя оторваться от дерева, но тут же покачнулась от головокружения. Снова прислонилась к могучему стволу и сделала несколько глубоких вдохов. Кажется, немного помогло. Возможно, если она пойдет быстро, то страх перед водой придаст бодрости.

А может, она упадет в воду и утонет. Она избежала смерти, когда была на волосок от нее. Нужно ли снова искушать судьбу?

А есть ли выбор? Остаться там, где она сейчас, и восстановить силы? В одной компании с человеком, присягнувшим на верность лорду Хоуку? Ах, какая замечательная идея! Почему бы ей просто не рассказать всю правду? А потом отправиться, подобно агнцу, на заклание.

Проклятие, до чего же она слаба! Если бы она обладала мужской силой, то могла бы дерзнуть, однако ее дух заключен в оболочку женского тела, что делает ее уязвимой во всех отношениях. Вот и сейчас по щекам текут слезы, свидетельствующие о слабости. Рикка сердито провела рукой по лицу. Хорошо еще, что не разрыдалась. Это было бы настоящим позором.

Слезы продолжали струиться по щекам. Но еще хуже было то, что у Рикки подгибались ноги. И хотя она ухватилась за дерево и пыталась удержаться, колени подогнулись. Девушка соскользнула на покрытую мохом землю. У нее не было сил даже пошевелиться.

В таком положении ее вскоре и нашел Дракон. Вернувшись с охоты и не обнаружив незнакомку в доме, викинг поначалу встревожился. Однако для него не составило труда определить, куда ушла гостья. Покачав головой, он отправился за ней.

Рикка сидела возле реки, обхватив руками ноги и положив подбородок на колени. Дракон некоторое время любовался линией ее профиля и копной волос цвета меди, прежде чем она обнаружила его присутствие. Повернув голову, девушка посмотрела на викинга, затем снова перевела безразличный взгляд на реку.

Дракон вздохнул. Затем приблизился и сел рядом. Повисло молчание, которое он нарушил первым:

— Ты любишь кроликов?

— Прыгающих или на палке?

— Я имел в виду жаркое.

У Рикки заурчало в животе.

Дракон улыбнулся, встал и предложил ей руку. Девушка какое-то время молча смотрела на нее, затем плечи ее опустились, и она с неохотой позволила ему помочь ей встать.

— У тебя хватит сил, чтобы идти пешком? — спросил он.

— Конечно! — ответила она, сделала шаг и тут же опустилась на землю.

Дракон тихонько выругался. Игнорируя ее протесты, он поднял Рикку на руки и понес к домику. Она нахмурила лоб и всю дорогу смотрела на викинга исподлобья.

Войдя в дом, он уложил ее в кровать.

— Ты почувствуешь себя лучше после того, как поешь.

Рикка взглянула на незнакомца, и он только сейчас заметил, что она плакала. У Дракона сжалось сердце. Возможно, ей не хватало здравого смысла, но в мужестве ей не откажешь, и это восхищало его.

— Послушай, — сказал он, опускаясь на корточки и беря ее руки в свои, — догадываюсь, что тебе плохо. Но теперь все изменится к лучшему. Что он имел в виду? Этот грозный воин был намерен помочь ей?

Рикка посмотрела на Дракона так же внимательно, как некогда смотрела на нечто новое, никогда раньше не встречавшееся. Никогда раньше ей не доводилось встречать мужчину, который обладал достаточной силой, чтобы подчинить других своей воле, проявляя при этом понимание и сочувствие.

На мгновение у Рикки возникло сильнейшее искушение все рассказать. Остановило лишь осознание того, что если она скажет ему, кто она, то он будет мучиться между долгом перед своим господином и желанием помочь. Это не лучший способ платы за доброту.

Рикка смотрела на сильные руки, которые держали ее ладони, и чувствовала, как спазмы сжимают ей горло. Такая сила — и в то же время нежность. Под натиском охвативших ее эмоций она не заметила, как серебряная слезинка скатилась по ее щеке и упала на обветренную загорелую кожу.