Вернуться домой

1945 г. Шамбала, Анку Виллара

- Все они тогда жили на материке, который позже ушел под воду. Вам никогда не приходило в голову, Вернер, что у разных народов совершенно не случайно сложились такие похожие мифы? Что за всеми этими мифами стоит какая-то реальность? А ведь это так и есть. То, что вы называете Атлантидой... скорее, это был очень большой остров. Мы называли эту землю Лаккамару. В переводе с нашего языка - земля Амару.

- Амару, - припомнил Вернер. Что-то такое говорил его спаситель еще в Германии.

- Это слово вы найдете и сейчас у южноамериканских индейцев. Вообще в южной Америке кое-что сохранилось... в первую очередь язык - обедненный, искаженный, но похожий на нашу, истинную речь, Ару. Они называют его аймара. Амару на их языке означает - змей, а на родственном кечуа - мудрый, великий вождь. На самом деле это название того самого биологического вида людей - амару. Вы понимаете, они ведь с самого начала очень отличались от гомо сапиенс. Только вообразите людей, которых не интересует борьба за место в иерархии, которые никогда не меряются половыми органами и не дерутся за самок - да и самка их интересует, биологически интересует, только одна-единственная. Они в юности проходят краткий период поиска, затем свадьба, а через год гормональная система супругов так перестраивается, что и сексуальные желания возникают одновременно, и окружающие женщины и мужчины не вызывают никаких эмоций. Вы легко, впрочем, это представите, ведь вы и сам такой, верно?

- У меня нет жены.

- Но вы бы хотели так жить, правда? И вас никогда не интересовало место в иерархии, посты, деньги. Вы жили и действовали из любви и интереса к людям и окружающему миру. Вы жили так с детства. И вас удивляли проявления совсем других характеров и интересов вокруг. Даже, может быть, в вашей собственной семье. Я прав?

- Да, - неохотно признал Вернер.

- Что следует из этой биологии вида амару? Да все, абсолютно все. Понимаете... вот вы же, кажется, ознакомились с марксизмом?

Вернер некоторое время молчал, затем нехотя сказал "да". Одно время он сидел в общей камере. Там были коммунисты. От них-то он и услышал эту теорию, показавшуюся вполне логичной, хотя и чрезмерно материалистической.

- Марксизм совершенно верно интерпретирует историю сапиенсов. Но он не учитывает еще одного - тоже сугубо материального - фактора. Биологии. Да, для сапиенса совершенно логично и естественно возникновение частной собственности. Вспомните: основной мотив сапиенса-мужчины - подмять под себя других. Обретя хоть что-то лишнее, скот, излишки еды, орудий - сапиенс-мужчина немедленно использует это для закрепления собственного господства. Частная собственность - следствие природной склонности мужчин-сапиенсов к иерархии. Для амару так же естественно разделить эти излишки на все племя, использовать для общего дела - например, засеять новое поле. У амару вообще никогда не возникало частной собственности, Вернер. Совсем никогда. Они даже не поняли бы коммунистов, потому что не поняли бы, в чем суть проблемы. Они сами - природные, биологические коммунисты. Они не используют ресурсы для закрепления личного места в иерархии - а используют их целесообразно. Это раз.

Вернер зашевелился, и Инка поправил ему подушку, помог сесть поудобнее - Вернер теперь уже полусидел в постели.

- Второе - у амару никогда не было войн. Стычек между племенами. Ничего подобного. У амару нет чувства "своего", собственности, и нет ощущения "чужого". В свое время, конечно, и у амару были разные племена и диалекты - но они не враждовали. Когда нет собственности, нет промискуитета, и женщины не являются желанной добычей, нет борьбы за территорию, нет мужского честолюбия - то не возникает и причин для конфликтов. Прибавьте к этому обостренную от природы эмпатию и удивительную способность договариваться - и вы поймете, что амару всегда проще договориться, чем воевать.

Но это еще не все. У амару не было не только войн. У них и торговли никогда не было! В самом деле, без собственности не может быть и торговли. Более того - этика и мораль амару считают торговлю делом безнравственным. Когда встречались представители разных племен, они с радостью дарили друг другу плоды своих рук, излишки, и уж конечно, делились технологиями. Требовать за это какой-то отдачи? Это считалось отвратительным. Взаимообмен технологиями при этом шел очень активно. Вы знаете, Вернер, ведь жажда делиться, дарить - это очень сильный стимул, на самом деле, не менее сильный, чем жажда приобретения.

Вы можете себе представить, как быстро развивалась эта цивилизация? Без войн, без рабства, без угнетения кого бы то ни было, без жестоких правителей - правителей у них вообще не было, идеал анархического самоуправления...

Обратите внимание на скорость развития собственно кроманьонцев как отдельного вида. 30 тысяч лет назад и 10 тысяч лет назад - почти никакой разницы. Все тот же палеолит, те же пещеры, орудия, наскальные рисунки. Разные культуры, да, но они отличаются не так уж принципиально. Затем так называемая неолитическая революция, революция, длящаяся тысячи лет - смешно, правда?

Между палеолитом и неолитом есть довольно существенная разница в уровне материального производства и культуры. Но социальной разницы немного, в неолите сохраняются все те же родовые общины, по сути - стаи. Даже если они живут в городищах, это все еще племена и стаи. И вдруг, за три тысячи лет до христианской эры - мощный всплеск: возникают словно ниоткуда древние цивилизации: Междуречье, Египет, а еще есть не открытые доселе доинкские культуры Южной и Мезоамерики. Неужели вы думаете, что эти царства появились сами по себе? Конечно же нет, Вернер...

Инка умолк. Вернер внимательно разглядывал его одежду. В первые дни он этого даже не замечал - насколько сама их одежда, их предметы отличны от всего, что он видел до сих пор. Инка был облачен в длинный плащ - или халат, или пончо? Как сказать вернее? Но самым странным был зеленоватый материал этого плаща - вроде бы естественный, мягкий и блестящий. Вернеру хотелось потрогать плащ, но это было неловко.

- А как было у амару? Мы не можем точно определить момент, когда они обрели разум. Как я уже говорил, мы не находим никаких следов культуры амару старше 15-17 тысяч лет - следовательно, это произошло значительно позже, чем у наших родственников-сапиенсов. Мы также знаем, что все племена амару, жившие в ареале обитания сапиенсов, были уничтожены. Они, видите ли, были тогда неконкурентоспособны по сравнению с воинственными кроманьонцами. Но сохранились те племена, что жили на Лаккамару и не соприкасались с сапиенсами до тех пор, пока не научились плавать через океан.

Вернер прикрыл глаза, слушая мерный голос Инки. Так в детстве няня пересказывала им братьев Гримм...

- Скорость развития этой цивилизации была потрясающей. В то время, когда кроманьонцы все еще жили в пещерах, в Лаккамару по хорошо вымощенным дорогам уже бегали крепкие колесные экипажи почты, запряженные лошадьми, веселые, богатые селения раскинулись на холмах. В гаванях белели паруса рыбацких шхун. Еще полтысячи лет - и высятся белокаменные города, дворцы отдыха и ритуалов, возникает великолепная музыка, литература. Амару совершают путешествия и географические открытия. Прошло еще пятьсот лет - амару справились со стихиями, создали такую дальнюю связь, что она превратилась в систему общения и хранения информации, и взлетели в небо. Они заселили все материки Земли, построили свои города-крепости почти повсюду - хоть их и было слишком мало. Они могли бы уже тогда совершить следующий рывок, подняться выше, но у амару есть еще одна особенность - они в своем развитии всегда учитывали нужды окружающей среды. Поэтому развитие не было форсированным. Скажем, нефть они так и не стали использовать как источник энергии. Попробовали, поняли, к чему это приводит, и стали разрабатывать другие источники. Безопасные, экологичные .

В нашем сегодняшнем мире техника, особенно, военная техника значительно опережает развитие остальных жизненных сфер. У амару это было не так, развитие было равномерным. Медицина амару достигла колоссальных успехов, непредставимых для вас. Она была построена на совершенно других принципах. Амару вообще не знали такой проблемы, как болезнь или инвалидность. А продолжительность жизни амару увеличилась почти в три раза. Знаете, в Библии рассказывается, что патриархи жили по тысяче лет? Это преувеличение, конечно, но в эпоху Лаккамару жили и трехсотлетние, еще бодрые и активные люди. Десять тысяч лет назад, за 8 тысяч лет до Христа, амару вышли в космос. Да-да, то, к чему люди сейчас только подбираются, о чем мечтают. Видите ли, тогда амару наконец решили полностью энергетическую проблему. Они нашли неиссякаемый источник дармовой энергии, заметим, не загрязняющий окружающую среду.

У них было совсем другое образование, психология, медицина. Искусство. Каждый из них был творцом. Их мир процветал.

- В Атлантиде? - тихо спросил Вернер, не открывая глаз.

- Да. В Лаккамару.

- А что было с людьми... я имею в виду, с гомо сапиенс?

- Гомо сапиенс в то время не жили на Лаккамару, они были рассеяны в Африке, Европе и Азии. Палеолит, который был бы вечным, если бы амару не прибыли на их земли и не открыли их заново. Хромосомный анализ показал, что речь идет о другом виде, что их родственные предки разошлись миллионы лет назад. Амару назвали этих существ урку. Изначально это слово означало "сильный самец", ведь именно альфа-самцы, сильные самцы, вожди племени играли у них главную роль и вступали в общение с амару. Эта особенность удивляла амару, ведь сами они были лишены иерархии с самого начала, как и не были патриархальны. Урку. Это те люди, которые в большинстве составляют нынешнее человечество, Вернер. Это те, кто держал тебя в тюрьме. Те, кто начал эту войну и уничтожает народы.

Тогда они жили стаями в пещерах или укрепленных поселках. Амару сразу начали делиться с ними, урку были сообразительными и переняли ремесла - гончарное, обработку металла, земледелие. Так у них началась так называемая неолитическая революция. Города, которые строили амару, их экспедиции подвергались нападениям урку. Они грабили, убивали, забирали амару в плен, амару, конечно, быстро поняли это и создали надежную систему защиты, это было не так уж трудно, учитывая колоссальное техническое превосходство.

Вернер все еще лежал - он был слишком слаб, чтобы вставать, от усилий сердце заходилось и замирало, он пробовал подняться - и темнело в глазах. Инти давала ему какие-то лекарства и обещала, что он выздоровеет.

Сознание его начало просыпаться. Он обращал внимание на вкус еды. Непривычной, но приятной. Его кормили тающими во рту лепешками, протертыми свежими фруктами и овощами, рассыпчатым творогом с добавками незнакомых трав. Он стал садиться в постели и есть самостоятельно. Но все еще не мог ходить в туалет, Инти подавала ему судно, и со временем это начало его смущать; но потом он заново привык к этому. К Инти. От одного ее присутствия становилось легче.

К нему стали приходить другие люди, знакомились с ним. Некоторые из них говорили по-немецки, другие - нет. У них были странные имена - Пеллку, Кори, Тимтайя. Некоторые выглядели как европейцы, другие были смуглыми или темнокожими, и еще встречался странный, не виденный ранее тип - очень высокие и тонкие люди, с удлиненным лицом, светлые блондины с широко расставленными большими глазами почти ромбовидного разреза, практически лишенные надбровных дуг; эти лица казались поначалу уродливыми, нечеловеческими, вроде инопланетян, но потом он привык к ним, и они представлялись вариантом нормы.

Инка тоже был близок к этому типу, высокий старик с длинной седой уже гривой волос и бледно-голубыми ромбовидными глазами.

Он по-прежнему приходил каждый день и рассказывал.

- Как относились амару к урку в ту эпоху, то есть 12-13 тысяч лет назад? Урку для них были интересным научным феноменом. Амару не уничтожали без острой необходимости даже животных, берегли редкие виды, а здесь речь шла не о животных, а о другом виде человека разумного.

Этот вид был опасным для амару - урку нападали на изолированные экспедиции, от них приходилось защищаться. Однако главный вопрос, который требовал и научного, и этического подхода - что делать с урку дальше? Как существовать с этим видом рядом на одной планете?

Относиться к ним, как к самим себе? Считать все различия только социальными? Но амару понимали, что речь идет о другом геноме и совсем другой биологии.

Проводить эксперименты с урку оказалось неэтично. Это не животные. Но случалось, и нередко, что осиротевшего ребенка урку приходилось брать к себе. Такого ребенка растили в точности так же, как детей амару. Но... методы обучения амару не годятся для урку, они чаще всего не могли сдать впоследствии экзамены. Даже если им это удавалось, эти люди были несчастными. Девочки еще приспосабливались с трудом, мальчики кончали психическим срывом или убегали. Эти урку были как дрессированные медведи, которых научили кататься на велосипеде, выпрашивать подачку... но которые засыпают и просыпаются с мыслью о вольном лесе, драках с сородичами, утробном запахе медведицы.

Но тем не менее амару не могли относиться к этим существам иначе, чем как к равным себе. Ведь они разумны!

На этот счет тогда имелись две точки зрения. Некоторые считали, что урку следует приспособить к жизни в городах амару. Приучить к простым работам, воспитать, научить жестко определенным правилам поведения, и соответственно, заботиться и кормить. То есть по сути - сделать рабами.

Ты морщишься, Вернер? Но эту идею выдвигали амару-гуманисты! Те, кто испытывал жалость и сочувствие по отношению к урку. Каково жить, зная, что рядом разумные существа воюют, порабощают, убивают друг друга, насилуют, пытают? Все это - нормальные явления в жизни любого обычного поселения урку. Не лучше ли перевоспитать их и создать для них нормальные условия жизни?

В итоге возобладал другой вариант отношений. Урку просто оставили в покое. Их изучали, в случае тяжелых бедствий им помогали и поддерживали. С переменным успехом на протяжении полутора тысяч лет амару занимались этим. В результате урку совершили неолитический скачок в материальной культуре, они размножились - ведь урку размножаются быстро - их число в несколько раз превысило число амару на планете. Они овладели ремеслами, начали торговать, путешествовать - но все это очень слабенько, очень постепенно. И они все равно жили родовым общинами, которые беспрерывно воевали, а также поклонялись идолам, принося им человеческие жертвы. Ни на что другое урку просто не способны, в этом убеждались все амарские исследователи.

Однако амару относились к урку, как к равным. Вот что важно, Вернер. Это наша коренная, фатальная ошибка: считать, что разум всегда одинаков. Когда фантасты пишут о встрече с иной цивилизацией, инопланетяне могут выглядеть как угодно - но если они обладают разумом, то они равны нам, они точно такие же, как мы. А это не так.