Весенний роман

Глава 6

Отвезя мать, Хелена вернулась к себе, кипя от возмущения. Она весь день сдерживала ярость и теперь, подъехав к дому, едва не оцарапала о стену бок машины.

Джаго, находившийся во дворе, подошел к ней.

– Все в порядке? – спросил он, когда она вышла из автомобиля.

– Хорошо, спасибо. Я ничего не задела.

– А прозвучало так, как будто вы хотели что-то задеть. Или кого-то.

Хелена невольно рассмеялась.

– Вы очень проницательны. Я слегка раздражена.

Несколько мгновений он смотрел на нее, словно мысленно взвешивая то, что собирался сказать.

– Может, зайдете и обо всем расскажете за бокалом вина? Кошку для обнимашек не могу предложить. Зулейка с котенком вернулись к сестре.

– Я видела, как вы их увозили, но и без них звучит заманчиво. Особенно если у вас горит камин. Я провела весь день в стеклянном доме без отопления.

– И, готов поручиться, в компании людей, до которых вам нет дела. Сначала выпейте полбокала, а потом начинайте их чихвостить.

Хелена сначала пошла к себе, чтобы зайти в туалет и привести в порядок волосы. После встреч с Крессидой она всегда сожалела о том, что не потратила несколько часов на прическу. Вот бы наделать себе крупных локонов, ниспадающих на плечи, как у той женщины из реалити-шоу «Ученик», которая помогла лорду Шугару[4]. Но у Хелены никогда не хватало на это времени или желания. А теперь на голове был беспорядок, поэтому она заплела волосы в свободную косу и пошла к Джаго. Ее грела мысль о вине, камине и о том, как она будет перемывать косточки невестке.

– Если пододвинуть стул прямо к камину, вам станет теплее и, что более важно, не будет ощущения, что вы сидите на стройплощадке, – сказал Джаго. – Однажды здесь будет дом мечты, а пока – ну сами видите.

– Все прекрасно! Вот уж не думала, что у вас действительно растоплен камин, ведь сейчас апрель.

– Апрель – самый холодный месяц[5]. – Он переиначил цитату, вручая ей большой бокал красного вина. – И у меня всегда найдутся деревяшки, которые нужно спалить. Вы начните с этого, – он указал на вино, – а я принесу хлеба и сыра. Можете не присоединяться ко мне, но лично я голоден.

– Я тоже голодна. И у меня есть песочное печенье, можем съесть его на сладкое.

– Печенье?

– У мамы рефлекторная потребность его печь. У нее гостиница, и она оставляет печенье в номерах. Остальное раздает всем подряд, и мне частенько перепадает. Я потом за ним схожу.

А сейчас ей хотелось только одного: утонуть в этом очень потертом и чрезвычайно уютном кресле, потягивать вино и смотреть на огонь.

Когда они досыта наелись дрожжевым хлебом с разными сырами, чьи названия звучали непривычно, и выпили еще по бокалу вина, Джаго сказал:

– Теперь рассказывайте.

Хелена вздохнула с чувством сытого человека, который долго не способен злиться.

– Дело в моей невестке.

– В самом деле?

– Она хочет, чтобы мама продала дом и они с братом купили особняк с семью спальнями и ужасным флигельком для бабушки. Мама будет жить во флигельке и нянчиться с их дочкой. – Она помолчала. – Заметьте, мы с мамой обе считаем, что Исси – это сокращенно от Исмены, но нам не разрешают так ее называть – довольно худенькая и мамина стряпня пошла бы ей на пользу.

Джаго задумался.

– Люди, которые называют дочь Исменой, способны на все.

Хелена подумала, что он подтрунивает над ней, и, хотя его глаза светились лукавством, в целом его взгляд выражал сочувствие.

– Меня беспокоит, что вдруг мама действительно на это пойдет. Она говорит, что нет, но она такая мягкотелая. Я не могу поручиться, что она проявит твердость.

– Под «мягкотелой» вы подразумеваете «недалекая»?

– Нет! Я имею в виду мягкосердечная, слишком добрая. Клянусь вам, она подает бомжам и из Лондона всегда привозит по меньшей мере десять экземпляров социальной газеты «Большая проблема». – Она замолчала. – Заблудившись, а это с ней случается постоянно, она обращается к продавцу «Большой проблемы» и дает ему десятку за беспокойство.

– О, это щедро.

– Я не против этого или того, что она почти всегда плачет, когда смотрит телевизор – я даже в кино не могу с ней сходить, – меня беспокоит другое. Когда Крессида обвинит ее в эгоизме, якобы она проживает в большом доме, тогда как они могли бы использовать его с большей выгодой, она из чувства вины скажет: «Да, это так, пожалуйста, пользуйся, дорогая».

– Это ваша невестка так сказала?

– Нет, но она так скажет, и мама уступит. А ей пришлось тяжело работать, чтобы сохранить дом после развода.

Хелена принялась объяснять, как было дело – как мать продала фруктовый сад и землю под застройку, что в то время вызывало у нее огромную душевную боль, так как никто знал, что за покупатели им попадутся и какая недвижимость окажется по соседству, – а сама взяла еще один бокал вина и уже подозревала, что проснется наверняка с похмелья.

– И что же случилось? – спросил Джаго, убирая бутылку. – Кто купил землю?

– На самом деле прекрасная пара. Они построили сборный дом, но он выглядит очень мило, и они хорошо ладят, так что все замечательно. Но бедная мама была вне себя. Ей пришлось пройти курс гипнотерапии, чтобы пережить все это.

– И помогло?

– Еще как. – Хелена сделала паузу и начала подниматься. – Большое спасибо за вино и за то, что выслушали мое нытье, не говоря уже о хлебе и сыре, но мне пора к себе. У меня уйма работы, нужно пользоваться возможностью, пока она есть.

– Вы обещали песочное печенье. Строители живут на печенье.

– Ой! Я забыла. Сейчас сбегаю и принесу. Оно по-прежнему в машине. Обычно мне приходится его раздавать, потому что, если бы я съедала все, что дает мама, я бы разжирела, как свинья. – Она рассмеялась. – Скажу Эми, что угостила вас, она обрадуется. И мама тоже.

– Почему это?

– Потому что они подумают, что я с вами флиртую, демонстрирую нормальное человеческое поведение в присутствии одинокого самца. Кстати, мы так и не выяснили ваше семейное положение.

– Я одинок, – быстро сказал он. – Очень одинок.

Хелена посмотрела на него, прищурившись и внезапно осознавая, насколько он привлекателен.

– Просто у меня нет времени на романтику.

Он сказал это так, как будто у него не было никакого желания уточнять.

– Что ж, тогда у нас есть что-то общее! Почему людям так трудно принять, что можно быть совершенно нормальным, но не хотеть тратить время на поиски спутника жизни! – Хелена поняла, что опьянела и ее несет, но не могла остановиться. – Я не хочу тратить время на приложения для знакомств! Я хочу ткать, а не смахивать влево или вправо, говоря «да» или «нет» тому, кого я в глаза не видела и кто наверняка скучен. Подруги, похоже, считают, что я обязана воспринимать любого мужчину моложе семидесяти в качестве потенциального партнера.

– Моложе семидесяти? – Казалось, он удивился. – Ну и подруги у вас! А по-моему, вам не стоит обращать внимание на тех, кто старше сорока. Потому что – сколько вам лет?

– Двадцать семь.

– В таком случае снизим планку до тридцати пяти, если только вас не тянет к мужчинам постарше.

Она невольно рассмеялась.

– Меня вообще не тянет к мужчинам – нет, я не это имею в виду. Порой меня тянет к мужчинам, но я не даю этому ходу. Не сейчас. Я слишком занята.

– Это именно то, что чувствую я. Мне может приглянуться красивая девушка или прелестная женщина, но я не стану приглашать ее на свидание. У меня нет времени для отношений. Их, как дома́, нужно поддерживать в рабочем состоянии.

– А вы целиком сосредоточены на состоянии своей империи недвижимости, – сказала Хелена, надеясь, что это не прозвучало насмешливо.

– Точно! Быть хозяином трущоб – очень тяжелая работа!

– Я бы не назвала вас хозяином трущоб, – рассмеялась она.

– Я польщен. – Он на мгновение задумался. – У меня идея. Предлагаю заключить союз на случай, если вам или мне потребуется компания на выход или сбить со следа сваху – господи, как я ненавижу свах, – мы сможем сказать, что мы пара.

Хелена медленно выдохнула.

– На самом деле у меня нет проблем со свахами. Эми – моя лучшая подруга, а мама нечасто заводит разговор на эту тему. Узнав о том, что у какой-нибудь моей подруги есть ребенок, она только вздыхает и поджимает губы. Я не уверена, что это сработает.

– Почему?

– Я уже очень давно одна и сомневаюсь, что они поверят. Зарабатывать на жизнь ручным трудом очень непросто, у меня просто не было времени на поиски спутника жизни.

– Им необязательно верить в то, что мы влюблены. Но если бы вы взяли меня с собой туда, где, к примеру, будут Эми или ваша мама, вы могли бы просто сказать, когда спросят, а пара ли мы, что у нас все в самом начале…

– А они спросят, – сказала Хелена. – Они пристанут с ножом к горлу.

– Мои приятели, конечно, скажут, что я выступаю не в том весе.

– То есть?

– Выше своей весовой категории, – объяснил он. – Но я в ответ просто пожму плечами и скажу голосом Джоуи из «Друзей»: «Что есть, то есть».

– Блестящий план. Я сейчас же сбегаю за печеньем! Джоуи ест все!

– Вообще-то, погодите минутку. Мне пришла идея. Есть место, куда вы могли бы поставить ткацкий станок, скажем, еще по меньшей мере на полгода.

– О, это было бы замечательно!

– Положим, не столь замечательно. Помещение нуждается в огромном ремонте, прежде чем станет пригодным для использования, а у меня до него руки не доходят.

– Так что…

– Вам придется этим заняться.

– Слушайте, я люблю ручной труд не меньше, чем другие девушки, но я не строитель.

Он рассмеялся.

– А вам и не нужно быть строителем. – Он сделал паузу. – Хотите, съездим туда прямо сейчас? Это недалеко.

Хелена вдруг почувствовала огромную усталость и пожалела, что выпила так много.

– Думаю, что сейчас не лучшее время. Я слегка перебрала и могу подписаться на все, что поутру окажется плохой идеей.

Он рассмеялся.

– Я дойду с вами до машины, и вы дадите мне печенье. А завтра я постучу к вам, и мы договоримся, когда поедем смотреть помещение.

Прочитав пару страниц книги, лежа в постели, Хелена поняла, что провела приятнейший вечер в компании мужчины, чего с ней не случалось уже давно. Она решила было прочесть Эми небольшую лекцию о пользе платонической дружбы, но одернула себя. Гораздо лучше придерживаться плана Джаго: пусть все думают, что они пара. Тогда Эми перестанет зудеть о том, что ей нужно найти парня. Хелена скажет, что парень у нее уже есть, и Джаго это подтвердит. Она чувствовала внутреннее удовлетворение, если не сказать самодовольство. Теперь она радовалась тому, что Эми после смелого намерения приглядеться к Джаго, призналась ей, что на самом деле она уже положила глаз на кого-то другого, а значит, не будет против, если Хелена станет встречаться с Джаго. Все будут довольны! Она даже слегка увлечется Джаго – тогда весь спектакль станет немного реалистичнее. Результативнее!

На следующий день Джаго появился около десяти утра. В руках он держал пустую жестяную банку из-под печенья.

– Вы что, уже все съели? – удивилась Хелена при виде его.

– Нет, хотя было очень вкусно. Остатки я переложил в другую банку. Я заскочил договориться о времени, когда поедем смотреть помещение.

Хелена знала, что у него дел по горло и что попытка пристроить ее ткацкий станок была большой любезностью с его стороны, и потому спросила:

– А вам когда удобно?

– Вообще-то прямо сейчас. Я могу приняться за другую работу, но тогда мне надо быть в другом месте моей огромной империи.

Это было произнесено бесстрастным тоном, и Хелена улыбнулась.

– И я могу прямо сейчас. Только куртку захвачу. Еще холодновато, да?

Через несколько минут она залезла в его пикап.

– Тут недалеко, мы могли бы пройтись пешком, но оба заняты. Это старый амбар, который я собираюсь переоборудовать. Но он не в приоритете – пока на это нет наличных денег.

– Как вообще можно переоборудовать амбары? – спросила Хелена. – Как решается вопрос с отоплением? О каком уюте может идти речь, если тепло будет уходить прямо к стропилам, которые закоптятся и чистить их будет крайне трудно?

– Пожалуй, насчет стропил вы правы, – рассмеялся он, – но проблему с отоплением решает теплый пол. Кроме того, будет дровяной камин. На самом деле ради декора. Когда я закончу, помещение будет более или менее автономным в плане электроснабжения.

– О, очень экологично!

– Я к этому стремлюсь. Я надеюсь продать его за большие деньги, а затем смогу реинвестировать их в более доступное жилье.

– Очень человеколюбиво, – сказала она на этот раз более серьезно.

– Я к этому стремлюсь, – повторил он.

Хелена взглянула на Джаго и увидела на его лице очень серьезное выражение. В нем был отблеск настоящей решимости. Она быстро перевела взгляд на окно. За внешней веселостью строителя в Джаго скрывалось что-то такое, что не стоило тревожить.

Джаго отодвинул большую раздвижную дверь солидного амбара. Сельскохозяйственные приспособления в нем отсутствовали, деревянный пол и лестница указывали на месторасположение будущих комнат, но остальное было таким же, как в ту пору, когда он использовался по назначению.

– Как видите, работа в разгаре. Вы могли бы поставить ткацкий станок сюда, а в обмен слегка пройтись известковым раствором. – Он указал на огромный торец фронтона сарая.

– Слегка. А вы не можете его оштукатурить?

– Мог бы, но людям нравится открытая каменная кладка, а я строю, чтобы продавать.

– Излишек открытой каменной кладки придает помещению сходство с тюрьмой, – заметила Хелена, понимая, что, возможно, лишает себя рабочего места.

– Мне нравится давать покупателям выбор. Это принципиально. Но при любой окончательной отделке зазоры в кладке нужно заполнить.

– Это большое пространство!

– Слишком большое? У меня есть промышленные обогреватели, можете ими пользоваться, если станет холодно.

– Скоро наступит лето. И если можно остаться здесь до тех пор, пока я не сделаю достаточно продукции для большой выставки, это будет здорово.

– По-видимому, потребуется время, чтобы наладить станок?

Она кивнула.

– Именно так. Но это я расплачиваюсь за то, что в отличие от Эми, которая пользуется маленькими станками, настояла на большом. Зато на нем можно выполнять изделия больших размеров.

– Я еще незнаком с Эми. С моей стороны, как арендодателя, это упущение.

Она рассмеялась.

– Нужно запланировать встречу. Если я этого не сделаю, она сделает! И когда вы познакомитесь, мы ей скажем, пока только ей, что мы пара. Не могу дождаться ее реакции!

Хелена невольно испытала облегчение при мысли о том, что познакомилась с Джаго раньше Эми. Кого бы ни присмотрела себе подруга, но, возможно, она даже не взглянула бы на него, если бы прежде встретилась с Джаго.