Ветеран или Мародер 2

Глава 1 Рождение новой мечты

По многочисленным просьбам моих любимых читателей и подписчиков начинаю вторую книгу так полюбившейся вам истории. Мой дорогой читатель! Эта книга для тебя! Именно для тебя и никого другого, так и знай!

Конец февраля, холодный Питерский ветер продувает даже кожаный плащ, морозные пальцы умирающего февраля цепляются за любые обнаженные участки тела и старуха Зима щиплет мое лицо. У меня уже совсем иной статус, даже друзья стоящие рядом подшучивают и называют молодым папашей. Я же в нетерпении ожидаю, когда наконец любимая выйдет из дверей роддома с ребенком. Пронизывающий мороз заставляет затянуть шарф потуже, в попытках согреться, но ветер продувает по ощущениям до самых костей. Повсюду мелькают куртки и шапки прохожих, Ленинград живет своей жизнь, что ему мои заботы, но мои мысли сейчас только о ней — о жене, о том счастье и радости, что она принесла в мою жизнь. В голове крутились воспоминания о долгих вечерах, когда мы обсуждали, что вскоре станем родителями, о том трепетном ожидании, многочисленных «штурмах» различных магазинов, когда мы развернули настоящую боевую работу по обеспечению еще не родившегося малыша всем самым лучшим. Не отставали от нас с Анечкой и моя мама и теща, те похоже посчитали, раз у нас одна огромная квартира на двоих, ее обязательно нужно превратить в склад товаров матери и малютки. Друзья, да и их жены были не менее активны в советах и помощи «захламления» нашей «сталинки».

Теперь вот стою на пороге нового мира, полного нежности и забот. Февральское небо над нами было сизым и тяжёлым, как будто само время делало паузу, чтобы подчеркнуть мгновение ожидания. Однако даже такая мрачная погода совсем не портила радости не мне не ожидающей вместе со мной банде все были в предвкушении. Я вздохнул, заполняя легкие холодным, свежим воздухом и представил, как Анечка выйдет с малышом на руках, как в наш общий мир ворвётся это маленькое чудо, моя маленькая принцесса.

Разумеется мы ожидали, но как-то неожиданно и вдруг двери роддома распахнулись, и мое сердце забилось быстрее, будто в попытках вырваться из груди. Конечно я уже видел свою дочь, но только через стекло окна, но вот она окажется в моих руках… Почему-то оглянулся на толпу друзей, поймал взгляд матери, младшего братишки, тещи, друзей, появилась некоторая нерешительность и робость.

— Не робей командир! Мы под пулеметами Фрицев не робели! Поддержал меня Леха Хрипунков и хлопнул рукой по плечу.

Я поднял глаза на любимую наши глаза встретились и я увидел её улыбку, её теплую, родную улыбку, и в миг, когда наши глаза встретились, Вселенная изменила свой миллиардный бег и стала вращаться только вокруг нас, признавая нас с Анечкой новым центром мироздания. Глупые сомнения, робость и страхи перестали существовать.

Моя молодая жена вышла из роддома с дочерью на руках, светясь от счастья. Отбросив в сторону все сомнения, с теплом и нежностью во взгляде, устремился навстречу Анечке, в руках держа букет ярких цветов, словно символ новой жизни и надежд. За мной бегут друзья и подруги, заполнив воздух смехом и радостью. Аня, с нежностью глядя на своего малыша, передает его моей мамочке, своей свекрови — той самой женщине, которая когда-то сама держала на руках ее мужа. Свекровь, с любовью и гордостью, принимает внучку, а в глазах её сияют слёзы счастья. Она будто бы королева обводит всех взглядом, довольная и счастливая.

Одной рукой нежно обнимаю свою молодую жену, принимая от неё в подарок улыбку, и протягиваю ей цветы, их аромат наполняет пространство вокруг. В этот момент время будто замерло, а мир вокруг затих, став свидетелем этого волшебного момента. Ну или нам это только показалось…

Под радостные крики, шутки и смех мы садимся по машинам, и двигатель нашей Победы, как бы разделяя нашу радость, звучит уверенно как-то по праздничному элегантно. На какое-то время даже сама природа сдается и ветер развеивает свинцовые тучи, путь домой освещен яркими лучами солнца, проникающими через листву деревьев. В душе спокойствие и уверенность в завтрашнем дне! Ловлю взгляд моей жены и читаю в ее глазах, как они полны надежд и ожиданий, ожиданий всего самого лучшего в будущем.

Вот мы поднимаемся на этаж, заходим в квартиру нас встречает изящно оформленная комната, девчата (жены моих друзей) все перемыли и украсили, ибо младенца должна встречать чистота и порядок. Получалось с их слов будто бы в квартире жил не милый и аккуратный я, а некий бомж с дурными наклонностями, который только и умеет, что разводить вокруг себя срачь и дикость. Однако сопротивляться было абсолютно бесполезно и я сдался, отдав квартиру на растерзание жен моих друзей. Кстати не пожалел, девчонки постарались на славу!

Моя молодая жена, уставшая, но счастливая, осторожно вошла в дом, держа на руках наше долгожданное сокровище. Солнечный свет мягко касался пеленок, создавая атмосферу приятного уюта. Сразу за нами с Анечкой ввалились мои шумные друзья, но они были тихими в сравнении со своими женами! Женщины, были просто переполненные желанием поддержать нашу с Аней дочку на руках, занянчить ее до смерти! Но Аня была непреклонна и прошла в комнату, которую мы отдали под детскую, там стояла кроватка, которую собирал при своей жене еще до ее визита в роддом, куда она и положила нашу дочь. Вот только шаловливые ручки жен моих друзей тянулись к малышу женщины были переполнены искренней заботой и радостью, казалось этот беспредел нам с Анечкой просто не остановить…

Но, будто гром в ясном, безмятежном небе, моя мама и тёща с явным недовольством шагнули вперед. Серьезные взгляды, строгое покачивание головой, как могут только настоящие бабушки, они мгновенно навели строжайшую дисциплину слова

— Не трогайте, ребенок спит! Заставили жен моих друзей капитулировать и выбросить белый флаг перед грозными защитниками мой дочурки — бабушками! Кто же еще может быть храбрее и отважнее льва, когда речь идет о покое любимой внучки? Да никто!

Мои друзья, как опытные фронтовики, осмотревшись, сделали очевидный вывод: сейчас лучше оставить младенца в покое! Пора совершить тактический маневр отступления, ибо битва явно проиграна грозным бабушкам, лучше и разумнее будет обратить все свое внимание на щедро накрытый стол. Потому они тактично покинули детскую комнату в направлении другой… Где в воздухе витал аромат домашней кухни, возле стола создав маленькую давку каждый нашел свое место, начал легонько раздаваться звон бокалов, послышались тосты за новую жизнь и счастье, заставляя нас с молодой женой погрузиться в поток лести, будто попали ко двору персидского шаха веке так в 10 нашей эры…

Я же сидел рядом с молодой женой и нежно держал ее за руку. Естественно мы оба понимали, что ребенок не только радость и веселье, что в нашу жизнь пришла ответственность за новую жизнь. Будут заботы, бессонные ночи, множество проблем. Но что они значили в сравнении с тем счастьем, что принесла в нашу жизнь дочка. Устав от тостов и бесконечных советов от жен моих друзей решаю их немного подколоть.

— Что вы говорите? Да баб вообще слушать нельзя! Сказав такое напустив на себя вид домашнего тирана и самодура. Глазами вижу, что теща подобралась, будто старая опытная волчица и готова защищать свою дочку, но пока молчит… Потому я продолжаю свой монолог…

— Да! Да! научно доказанный факт, мы не в дикости живем, уже середина 20-го века, женщина когда беременна у нее скачки гормонов и вообще не отдает себе отчет в том о чем она говорит и рассуждает… Первая не выдерживает провокации Оксана Сидоренко, оно и понятно у них в семье лютый матриархат…

— И в чем это выражается, ученый ты наш с пятью классами образования, позволь узнать? Задает она ехидный вопрос.

— До того, как моя Анечка родила мы обсуждали имя. Ну я и согласился с ней, что Света, очень красивое имя и очень мне нравится, но…

— Что но? Продолжает давить Оксанка.

— Я ей и говорю, любимая ты пойми намучается с ним пацан!

После такого демарша с мой стороны раздается дружный смех. Смеются даже теща и моя мама. Они точно знают, как порой «колбасит» при беременности, да и жены моих друзей знают, а те в свою очередь пережили на собственной шкуре, те милые споры с беременной женой… Когда все отсмеялись Оксана продолжая лезть в расставленные мной силки говорит…

— Степан, так у вас дочь…

— Вот и я про что, дочка у нас.

— Так вы решили, что Светланой назовете?

— Да вот нет, Валентиной.

— Тогда почему так? Удивляется Оксана.

— Жена у меня самодур, ой простите самодура! Говорит раз тебе имя Светлана нравится в жизни так не назовем, вот и пришлось Валей назвать. После такого ответа вновь комната наполняется смехом. Оксанка повержена. У нас конечно дружеские отношения, но так уж вышло. Во всех семейных парах нашей славной пятерки, самый патриарх и безусловный глава семьи — это я любимый, что часто порождает наши конфликты и споры. Ведь мужья привыкнув за годы войны, советоваться с командиром, а затем при работе, когда стал их начальником уже в мирной жизни и вел сквозь рифы и препятствия корабль семейного благополучия от победы к победе, завоевал безусловный авторитет. Да мы уже давно не живем в одной коммунальной квартире. Вот только коммуна продолжает существовать и я ее формальный и неформальный лидер. Потому своим длинным носом так или иначе влез в каждую семью, что слегка злит властную Оксану.

Слыша такой пассаж и когда все отсмеялись, Аня легонько трогает меня за руку, стараясь сделать это незаметно для наших гостей. Я наклоняю голову, дабы она могла тихо и шепотом сказать…

— Степа, так пока не записали дочку, если тебе нравится имя Света, давай так назовем я не против…

— Любимая, да какая разница как? Решили Валя, будет Валя, я просто шучу и валяю дурака у нас праздник.

— Не зря тебя мама называет клоун. Отвечает на такое весело Анечка.

— Я тоже тебя люблю. Отвечаю на такое своей молодой жене.

Веселье продолжается, похоже посиделки будут до поздней ночи или даже до самого раннего утра. Вижу, что Анечка устала.

— Милая тебя проводить в кровать?

— Неудобно как-то, гости…

— Ничего я побуду с гостями, тебе надо отдыхать и только позитивные эмоции.

— Хорошо Степа, проводи.

— Так ребята! Я встаю привлекая к себе внимание всех гостей. Когда взгляды направлены только на меня, толкаю речь.

— Сейчас мы прощаемся! Держу театральную паузу и продолжаю…

— С молодой мамочкой, Анечке нужно отдохнуть, провожу ее в спальню и вернусь.

Учитывая, тот момент, что в «сталинках» просто отличная звукоизоляция, наша кровать временно стоит в детской комнате, так моя молодая жена всегда сможет услышать, если младенец, хоть в чем-то нуждается. Сон молодых матерей крайне чуток и не всегда регулярен и зависит от жизни комочка счастья закутанного в пеленки. Там в 21-веке забыли одну истину выставив вперед права человека! Совсем не правильно такое. Все порождают обязанности. Взять якобы непреложное право на жизнь, откуда оно у человека? Встретишь в тайге медведя, так объясни ему за свои права. Вот и наша дочка, откуда у нее такое право? В первую очередь из обязанностей матери, которая сама в добровольном порядке накладывает на себя обязанности! Отказывается от крепкого сна, обязана выбирать питание, что подходит не только для нее, а полезно для дочери. Возможно ей менять пеленки совершенно не будет вызывать радости и восторга. Вот только это самое право на жизнь у нашей маленькой дочки берется из обязанностей ее родителей. Мне сейчас нужно работать за троих и обеспечивать молодую жену в декретном отпуске всем необходимым. Любимая должна забыть про покой и сон и так маленькая Валюша получит свое безмятежное детство. И только так, а никак иначе!

Такое же касается и остального в целом. Молодой парень, что служит в пожарной охране, должен отказаться от своей безопасности, лезть в огонь, доставать людей, тушить пожар. Так мы получаем нашу защиту. Другой, ровно такой же молодой и сильный парнишка, обязан лезть под бандитские пули, так мы избавились от криминала, который захлестнул СССР после ВОВ, но иначе и не бывает. Сначала обязанности и чей-то отказ от комфорта, а уже затем появляются права, а не наоборот, как внушают в безумном 21 веке… Проводив мою молодую жену до кровати, помог раздеться и прилечь…

— Посиди немного со мной Степан, я очень скучала. Просит меня Анечка.

— Конечно, я никуда не ухожу…

— Прости меня, знаю ты хотел сына.

— Глупости Аня! Просто если бы первым был мальчишка, он мог бы оберегать нашу дочь во дворе, заботится о младшенькой…

— Да, так пожалуй было бы лучше, так ты не расстроен?

— Чем? Дочкой, которая будет любить и обожать своего папку? Готовить мне разные вкусняшки, когда станет чуть страше? Ты ведь ее научишь Анечка?

— Конечно научу…

— Ну вот видишь, так я только выиграл, буду самым настоящим обжоркой, выйду на пенсию, а дочка мне будет пирожки печь.

— Ты с темы не уходи Абрамов, что за грязные намеки?

— Какие намеки Абрамова? Так же перехожу на официальный тон, напоминая, что у нас теперь одна фамилия…

— Первая, дочь, второй сын…

— Ты все врешь Абрамова я сказал первый сын, а второй дочка.

— Уходишь от темы сержант. Переходит она на мое воинское звание, она всегда так делает, когда подшучивает над моим бренным телом.

— Как старший по званию приказываю тебе спать! Отвечаю я…

— Значит это еще не конец?

— Конечно, завтра будет рассвет. Утвердительно отвечаю я…

— Я про детей. Переспрашивает Анечка.

— Если ты против у нас не будет больше детей.

— Я не против. Говорит такое моя молода жена явно борясь со сном.

Не уверен, что она именно об этом хотела поговорить. Похоже накрутили девчонку в роддоме. Дескать все мужики хотят сына. Отчасти это так и есть, но я действительно рад своей маленькой принцессе. Рад возможности наряжать ее в разные платьица и покупать банты. А сын? Да не старые мы! Решаемый вопрос. Скорее всего любимая просто соскучилась и ей надо было растратить все не растраченные слова и поговорить с мужем. Когда она засыпает возвращаюсь к гостям.

Как-то незаметно для себя находясь в самом эпицентре праздника т. к. молодая мамочка спит, да и дочку попробуй потревожь! Бабули строго на страже, как два Цербера у врат Аида, вот и остается терзать молодого папашку, остаюсь один. Нет, все так же отвечаю на тосты, поддерживаю беседу, отшучиваюсь и даже порой довольно удачно шучу в ответ.

Вот только сейчас новый 1949 год, конец февраля, год крайне молод и только в своем самом начале. Мне же приходится думать наперед. До марта 1953-го остается 4 года. Понятно Хрущев не сразу разгромит артели и кооперативы, ему потребуется время. Вот только выходить из данного бизнеса, когда у тебя твой «самолет» идет на бреющем полете, хвост горит, а двигатели отказали не самый лучший выход. Так можно в знаменитый ГУЛАГ уехать. Ведь именно в это время начнут освобождать: полицаев, бандеровцев, лесных братьев и активно их принимать в партию, дескать она их перевоспитает. К чему такое приведет в 1991 году все отлично знают. Для примера Боря Ельцин сыночек кулака. Кучма по его собственным словам ребенком носил еду бандеровцам в леса, а кто его отправлял? Правильно родители.

Потому пострадает в первую очередь легкая промышленность. Пройдет совсем немного времени и начнется эпоха тотального дефицита. Однако не о том речь. Все честные трудяги и артели окажутся под ударом, накопленное годами работы отобрано. Потому нужно думать о выходе из бизнеса, причем безболезненном выходе. Будет правильным и разумнее всего начать ликвидировать артель скажем за год от основных событий желательно в 1952 году — это первое.

Значит у нас остается меньше трех лет. Вот за это самое время просто необходимо заработать, как можно больше денег и вывести на сберкнижку, что мне, что моим парням. Ну и главное, пусть мне и 29 стукнуло, но через 4 года будет лишь 33, как говорят возраст Христа. В плотники, что ли податься? Ведь до пенсии будет бесконечно далеко, а куда пойти работать и чем заниматься совершенно не понятно.

— Э командир о чем задумался?

— Да вот о детях, да про религию…

— Это ты про религию, ты же у нас был первый комсомолец! Восхитился Леха ожидая новой порции юмора, ну я и не подвел…

Анекдот от молодого папаши

Вот представьте сидит значит апостол Петр на воротах рая, чувствует ему по нужде отойти надо, он и попросил Христа его подменить. Сидит значит Иисус, а тут мужичок подходит. Тот его вопрошает…

— Достоин ли ты пройти в ворота рая смертный?

— Не знаю, ничем не прославился, был простой плотник, чему и своего сына обучил, вот его знают и почитают люди.

— Расскажи! Требует Иисус.

— Мой сын с самого своего рождения был особенным, ибо не был даже зачат, как это обычно бывает. Он много странствовал. Терпел лишения и несправедливость, пока не вывел своих учеников и последователей к светлой жизни…

— Папа⁈ В изумлении восклицает Иисус!

— Буратино⁈ В изумлении восклицает плотник!

— Как был клоун, так и остался. Осуждающе говорит мама, крестится, но вижу хихикает. Все просто лежат под столом от моей шутки. Чего же вы хотели, страна-то у нас атеистическая и такие шутки заходят на ура!