Вирус смерти

Эльза стояла на пороге дома со слезами на глазах.

— Наш малыш опять заболел!

Майкл зашел в гостиную прямо в туфлях, насквозь промокших от идущего на улице ливня и оставляющих грязные пятна на пушистом бежевом ковре. Поднявшись на второй этаж, он повернул по коридору направо и, стараясь не стучать каблуками по блестящему паркету из дорогостоящего натурального дерева, осторожно приблизился к двери, которая вела в детскую. Приоткрыв ее, он заглянул в полутемную комнату, освещенную лишь ночным светильником, стоявшим на маленьком столике.

Сын метался в кроватке, сбросив с себя одеяло и тихо бормоча в бреду.

Войдя в комнату, Майкл подошел к нему и, опустившись на колени, прислонился мокрой щекой к его горячей руке. Малыш тихо застонал и повернулся набок.

— Они летят, они уже близко… — прошептал он, не открывая глаз. Это конец нашей цивилизации…

— И давно это у него? — поинтересовался Майкл у заглянувшей в комнату жены. — Я ведь категорически запретил ему смотреть всю эту дребедень по ящику!

— Уже два часа! — ответила Эльза. — В последнюю неделю по гологравизору не было ни одного боевика или фильма ужасов. Я специально проверяла программу передач, когда это услышала… Двадцать минут назад улетела скорая помощь. Они поставили ему укол и сказали, что ничего страшного нет…

— Так я им и поверил! — вскочив на ноги, Майкл в ярости сорвал с себя мокрую туфлю и запустил ею в угол комнаты, сбив стоявшие на полу игрушки. — Проклятые врачи! Они, как пылесос только выкачивают из тебя деньги, но и пальцем не пошевельнут, пока ты не отправишься в мир иной! Вот тогда они покажут, на что способны, и вытащат тебя с того света, чтобы еще раз запустить руку в твой карман… Что же нам делать? Ему нет еще и пяти лет, а он выздоравливает лишь для того, чтобы снова заболеть!

— Возможно, ты снова начнешь ругаться, милый, но у меня появилась идея, — произнесла Эльза.

— Какая?

— Когда у нашего сына начался бред, я случайно бросила взгляд на гологравизор — по нему шла очередная мыльная опера. Сеанс прервали, и в комнате появилась полная темноволосая женщина неопределенного возраста с испанскими чертами лица. Она произносила какие-то заклинания, находясь в легком трансе и глядя помутневшими глазами прямо сквозь меня. Я была настолько этим шокирована, что почти полчаса просидела в кресле, не в силах подняться…

— Может, ты сразу же перейдешь к своей идее! — перебил жену Майкл.

— Эту странную женщину сменила очаровательная мисс, объяснившая, что перед нами выступала всемирно известный медиум Франческа Поло, которая прилетела из Испании в Нью-Йорк всего на две недели для исцеления людей с не поддающимися традиционному лечению болезнями… Она начинает принимать завтра с десяти утра в музее Соломона.

— А это неплохая мысль! Если за пять лет жизни нашего малыша врачи так и не смогли ему помочь, то мы можем попытаться изменить ситуацию, обратившись к медиумам… Боюсь только, что к утру перед зданием музея соберется огромная толпа страждущих и мы не сможем сквозь них пробиться.

— Что же нам делать? — огорчилась Эльза.

— Безвыходных положений не бывает! — успокоил ее Майкл. — Позвоню в студию, может, они сообщат, где с ней можно увидеться сегодня.

Он вышел из детской комнаты и спустился по лестнице в гостиную. Приблизившись к столу, он упал в мягкое велюровое кресло и нажал на кнопку голографона. Прозвучала мелодичная птичья трель, и прямо перед ним возникла очаровательная девушка.

— Компания «Си-Эн-Эн» благодарит Вас за использование нашей видеолинии и с нетерпением ждет Вашего заказа!

— Примерно три часа назад в одной из телепередач показывали медиума Франческу Поло, — сообщил девушке Майкл. — Мне нужно срочно соединиться со студией и узнать, не оставляла ли она своих координат.

— Хорошо, сэр! Подождите, пожалуйста, несколько секунд!

Девушка исчезла и перед Майклом возник Ниагарский водопад, извергающий на него бурные потоки воды. Они летели с немыслимой высоты, окружая его миллиардами разноцветных брызг и, потрясая пенящимися у самых ног голубыми волнами…

В другой раз он с удовольствием полюбовался бы этим красочным зрелищем, но в данный момент оно не вызвало в нем ничего, кроме раздражения. Он уже собирался наклониться к столу, чтобы напомнить о своей просьбе, когда пенные водовороты исчезли и перед ним снова появилось улыбающееся личико.

— Франческа Поло сняла двухкомнатный номер в отеле «Манхэттэн», приятным голосом сообщила ему — голограмма. — Если пожелаете, я могу Вас с ней соединить…

Плотные потоки дождя, хлеставшего по лобовому стеклу автомобиля, напоминали Ниагару. Дворники яростно дергались, едва справляясь с ливнем, освещенным мощными лучами фар и частыми вспышками молний.

Черный «форд» летел между крышами небоскреба в направлении отеля, вздрагивая от резких порывов бокового ветра, которые пытались закрутить машину в штопор и ударить ее об острый угол здания. Майкл управлял автомобилем с особой осторожностью, помнив, что погода была объявлена нелетной.

В свинцовом небе практически не было движения, и только редкие полицейские машины, попадавшиеся навстречу, снижали скорость, чтобы разглядеть светящийся зеленый значок на номере автомобиля, который означал, что ее владелец более пяти лет за рулем и имеет право на полеты в сложных метеоусловиях. Напомнив по радиосвязи о том, что летать в такую погоду опасно, они просили не приближаться близко к зданиям и, пожелав удачной дороги, следовали своим курсом…

Несмотря на свою молодость — Майклу было только двадцать девять лет, — он уже побывал в разных переделках и сменил множество профессий — от службы в армии и водителя частного такси, до служащего крупной химической компании. Он уже давно привык к подобным картинам природы и летал в любую погоду, получая огромное удовольствие от борьбы со стихией…

Эльза сидела на заднем сидении автомобиля, прижимая к себе завернутого в одеяло сына, — его все еще лихорадило. Майкл видел в зеркале заднего вида ее недовольное лицо, когда машина делала очередной крутой вираж. Ее губы разжимались, чтобы сказать по этому поводу что-нибудь колкое, но, заметив его пристальный взгляд, она замолкала…

Последний поворот, и «форд» ушел в глубокое пике, стремительно падая на крышу отеля. Восходящие потоки воздуха бросали его из стороны в сторону, пытаясь разорвать на части. В двадцати ярдах[1] от посадочной площадки, забитой стоявшими автомобилями, Майкл резко сбросил скорость и мягко приземлился почти у входной двери. Не выключая турбин, он выскочил из машины и, обогнув ее, приоткрыл заднюю дверцу. Взяв сына на руки, он побежал под защиту стеклянного купола, бросив ключи выбежавшему на порог швейцару…

Франческа Поло оказалась располневшей женщиной высокого роста с пронзительным взглядом черных глаз и низким грудным голосом. Она пригласила их на чашечку кофе, но Эльза вежливо отказалась.

— Мы не собираемся отнимать у Вас лишнее время!

— Не стоит об этом! — улыбнулась Франческа. — Я помогаю людям, а не стараюсь выкачать из них деньги. Мой талант дан мне от Бога, и я не могу использовать его с целью обогащения или во вред человеку… Присаживайтесь и расскажите мне вкратце о вашем малыше.

— Вот уже почти четыре года, как наш сын болеет, — начала свой рассказ Эльза. — Он родился слабым ребенком, поздно встал на ноги и начал говорить. Но самое страшное — у него постоянные простудные заболевания. Они переходят из одного в другое, перерыв между болезнями составляет не более двух недель. Мы обследовали его у лучших врачей, но все они только бессильно разводят руками. Анализы показывают, что у него полностью бездействует иммунная система и его организм не борется с инфекцией.

— А как его лечили? — поинтересовалась медиум.

— Врачи испробовали все современные лекарства: от новейших антибиотиков до мощных иммуномодуляторов! — с грустью в голосе ответила Эльза. — Все тщетно: в настоящий момент его уже ничто не вылечивает… Сегодня днем у него начался сильнейший жар, который так и не удалось сбить. Он метался по кровати и бредил, говоря что-то о конце цивилизации. Я увидела Ваш сеанс и, дождавшись мужа, уговорила его немедленно встретиться с Вами… Нам очень неудобно, что мы прилетели прямо в отель, но мы побоялись, что не сможем к Вам пробиться.

— Вы поступили правильно и не стоит извиняться за то, что здоровье сына для вас дороже пустых формальностей, — успокоила ее Поло. — Я специально оставила в студии свои координаты для подобного случая…

Громкий звук разбитого оконного стекла прервал разговор. Шторы разметались по комнате, и из уличной темноты холодными брызгами ворвался шквал ветра.

Франческа побледнела и, поднявшись из кресла, подошла к выбитому окну. Ночное небо разорвалось яркой вспышкой молнии и оглушительным громом, прерывистые раскаты которого затихли где-то вдали. Медиум в ужасе отпрянула от окна и повернулась к гостям. Прическа на ее голове рассыпалась и длинные черные волосы развевались в разные стороны под порывом сильного ветра. Ее лицо стало похожим на осклабившийся в жуткой улыбке череп, а глубоко запавшие глаза горели огнем.

— Это Знамение! — прохрипела она. — Мне нужно срочно осмотреть вашего сына! Мы пройдем с ним в соседнюю комнату, а вы подождете нас здесь…

Подойдя к дивану, она прикоснулась к руке лежавшего на нем ребенка. Тот вздрогнул всем телом и, сбросив одеяло, самостоятельно встал на ноги. Взяв медиума за руку, он ровными шагами, словно загипнотизированный, пошел следом за ней. Дверь за их спинами захлопнулась, и в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь завыванием ветра да падающими на пол крупными каплями дождя…

Франческа посадила мальчика на стул и встала перед ним на колени. Он улыбнулся ей застенчивой улыбкой, в которой можно было прочесть и радость от встречи, и сожаление от собственного бессилия. Он хотел что-то сказать, но не смог открыть рот — дикая боль в горле сделала его своим рабом…

Он так ничего и не произнес, и по его щекам потекли горячие детские слезы. Медиум вытерла их своим платком и посмотрела малышу прямо в глаза. Он вздрогнул, увидев в ее взгляде что-то страшное и неотвратимое.

— Они летят!

— Да, малыш, они летят! — согласилась с ним Франческа. — И только мы с тобой сможем их остановить! Если бы ты только знал, сколько лет я тебя искала…

Душераздирающий детский крик острым ножом вонзился в тела Майкла и Эльзы. Они испуганно переглянулись, прочитав в глазах друг друга то страшное, о чем каждый из них только подумал.

Опрокинув кресло, Майкл вскочил на ноги и бросился в соседнюю комнату. Не повернув ручку, он с разбегу высадил дверь плечом и застыл прямо на пороге.

Их сын сидел на стуле неестественно прямой с пустыми глазами, которые смотрели куда-то вдаль, а у его ног лежало огромное тело медиума с запрокинутой головой и остекленевшим взором…

— Капитан, у нас тут что-то странное на экранах!

Александр Стюарт открыл глаза и сел на кровати, уставившись на голографическое изображение штурмана Макса Картера. Оно находилось от него в семи футах [2], но даже с такого расстояния была хорошо заметна вчерашняя щетина.

— Послушай, Макс! — проворчал он, недовольный тем, что его разбудили. — Если ты еще хоть раз забудешь побриться при заступлении на вахту, я сделаю это сам и, можешь поверить, — без крема и самым тупым лезвием, которое найдется на этой старой калоше!

— Обещаю исправиться, сэр! — улыбнулся штурман, ничуть не обидевшись на подобное проявление чувств.

— Но тебе все-таки лучше взглянуть самому…

— Сейчас приду! — пообещал ему Стюарт. — А пока я тут собираюсь, протри экран влажной салфеткой… В случае отбоя тревоги звони, не стесняйся!

— Уже пробовал, чуть защитный слой не испортил! — рассмеялся Картер. — Это крупный объект искусственного происхождения, так что тебе все-таки лучше спуститься.

— Бегу, только шнурки завяжу, чтобы не упасть по дороге! огрызнулся капитан. — Заложи его в наш компьютер и проверь на принадлежность к земным кораблям. И подними с постели Сэма, он может пригодиться.

«Только этого еще не хватало для полного счастья, — подумал Александр, оставшись в одиночестве. — Искусственный объект в Далеком поиске! Я еще понимаю, если бы это случилось в тысяче парсеках от Земли. Но здесь немыслимо! Ни один из возвратившихся на Землю кораблей еще не залетал так далеко».

Быстро одевшись, он вышел из своей каюты и спустился по винтовой лестнице в кабину управления.

Макс Картер и Сэм Гиббс сидели перед обзорными экранами, о чем-то оживленно споря. Похоже, бортинженер еще не спал — только этим можно объяснить, что он пришел раньше. Его каюта располагалась на другой стороне звездолета, а путь до центрального салона был неблизким. Но этому можно было найти и другое объяснение. Штурман мог доложить о произошедшем событии сразу им обоим, поставив капитана перед неприятным фактом, что он прибыл по тревоге после своих подчиненных.

Александр зашел в салон и сел в капитанское кресло. Внимательно оглядев незнакомый объект на экране, он спросил, не поворачивая головы в сторону Макса.

— Что показывают данные главного компьютера?

— Требуется еще приблизительно пятьдесят секунд на расшифровку, ответил штурман. — Объект появился на дисплее только двадцать минут назад. После того как стало ясно, что он полностью металлический, я сразу известил тебя и Сэма. Он примчался так быстро, словно на экранах возник публичный дом.

— Спасибо за удачное сравнение! — огрызнулся Гиббс. — Никогда не забуду твоего чувства юмора, особенно в мой адрес. Надеюсь, у меня еще будет возможность отблагодарить тебя хорошей дружеской шуткой.

— Конечно! — ответил, не моргнув глазом, Картер. — Можешь расписаться после моей смерти на могильной плите!

— Прекратите! — оборвал их капитан. — У меня от вашей болтовни уже голова раскалывается! Как только оказываетесь вдвоем, сразу же начинаете грызться, как кошка с собакой. Это что — новый способ выразить свои дружеские отношения?

— Мы просто не можем жить друг без друга и, как только встречаемся после нескольких часов разлуки, то начинаем петь дифирамбы! — сострил штурман.

— Хватит трепаться, лучше посмотри, что там раскопал наш компьютер! — перебил его Александр.

Макс наклонился над панелью управления и послал запрос. Прозвучала мелодичная трель, и на дисплее появилось изображение незнакомого космического корабля.

Взглянув на него, Стюарт удивленно присвистнул.

— Да это же «Принцесса Диана»! Вот уж не думал, что когда-нибудь ее увижу.

— Что еще за «Диана»? — удивился штурман, который знал наизусть все звездолеты и маршруты их следования за последние пять лет.

— Английский разведывательный крейсер, названный в честь трагически погибшей в конце двадцатого века принцессы Уэльской, — пояснил капитан. — Ушел в Далекий поиск в район Магеллановых облаков семьдесят три года назад и бесследно исчез…

— Но что он в таком случае делает в галактике Сомбреро, на другом краю Вселенной? — осведомился Картер.

— Не стоит ломать головы, в ближайшие дни мы об этом узнаем! успокоил его Александр.

— Экипаж нам этого уже не расскажет, а столь длительное пребывание в космосе не слишком благоприятно даже для электроники! — вмешался в их разговор Сэм. — Так что лучше отбросить бесплодные надежды и довольствоваться тем, что мы обнаружили пропавший звездолет…

— Странно, — удивился Макс. — На нем горят навигационные огни и он явно не похож на погибшее судно.

— Чепуха! — перебил его бортинженер. — Ни один корабль не имеет таких запасов продовольствия, а системы регенерации воздуха не рассчитаны на столь длительную работу. Впрочем, нам лучше проконсультироваться у дока.

— Не стоит, он сменился с вахты всего три часа назад, пусть отдохнет немного, — возразил Александр. — Я думаю, что за те пять дней полета, что нам осталось до сближения с «Принцессой Дианой», она никуда от нас не исчезнет.

— Если начнет убегать, догоним! — пошутил Макс.

— Пусть меня спишут на Землю, если я, штурман первого класса, позволю улететь из-под носа хорошенькой премии за подобную находку…

— Не слишком-то обольщайся! — приземлил его Гиббс. — Вначале найди и доставь на Землю «черный ящик», если он еще цел, а уж потом будешь до хрипоты торговаться с нашей фирмой о гонораре.

— Не паникуй раньше времени! — ответил ему штурман. — Я достану этот проклятый ящик, даже если тебе придется разрезать на куски весь звездолет…

— Спасибо за совет, Макс! — усмехнулся Сэм. — А то я не знал, чем мне заняться в ближайшую пару лет. Только не думай, что если я — бортинженер, то всю грязную работу придется делать мне, а вам останется только подсчитывать деньги за удовольствие Черта с два! Скафандр на тело, резак в руки — и полный вперед!

— Никто и не собирается заставлять тебя работать, с тем же успехом можно было попросить об этом шимпанзе! — огрызнулся Картер — Ставлю десять против одного, что, когда до стыковки с «Дианой» останется пару часов, ты в полной амуниции будешь нетерпеливо бить копытом у дверей шлюза.

— Парни! — воскликнул капитан, показывая пальцем на монитор.

Прозвучал громкий сигнал и рядом с изображением космического корабля возникла полученная с него радиограмма…

— Вот тебе и мертвый корабль с испорченной электроникой! прошептал пораженный Макс.

— Что это? — спросил Сэм, тщетно пытаясь разобраться в бессмыслице букв и символов на дисплее.

— Невозможно прочесть, — ответил ему Александр. — Похоже, их компьютер неверно кодирует сигналы и они не дешифруются.

— Ты думаешь, что это кто-то из членов экипажа? — удивился штурман.

— Пока не определить, но такое соотношение между словами, если это, конечно, слова, и паузами между ними свойственно человеку, а не машине задумчиво произнес Стюарт.

— Они могли записать эту радиограмму в память компьютера еще до своей смерти, — прозвучал хриплый голос из-за его спины.

— Черт, ну и напугал же ты нас, Рональд! — подскочил со своего кресла Александр. — Что за идиотская привычка появляться бесшумно, словно привидение! Еще одна такая выходка, и я привяжу тебе к ногам связку пустых консервных банок или повешу на шею колокольчик.

— Неплохая идея, я уже давно собирался сделать что-то подобное! поддержал его Сэм. — Может, начнем прямо сейчас, зачем откладывать!

— Вы, кажется, забыли спросить мое мнение, — нахмурил брови корабельный врач Беккер — Или вы хотите мучиться расстройством пищеварения до окончания полета?

— Да, с нашим доком шутки плохи! — усмехнулся Картер. — Не успеешь оглянуться, как окажешься в уборной и просидишь там безвылазно несколько суток.

— Мы немного отвлеклись от основной темы, — перебил его Рональд. Я не большой специалист по части техники, но что касается людей, в этом я кое-что смыслю. Отличить запись речи человека от его оригинала практически невозможно. Но если вы пошлете запрос на их звездолет, то сразу же почувствуете разницу! Машина может использовать человеческую речь из своей памяти, но она еще не научилась думать и выражаться, полностью его имитируя.

— Отличная мысль, док! — согласился с ним Александр. — Весь вопрос в том, сможет ли их корабельный компьютер распознать наши сигналы, если его собственные напоминают бред наркомана во время ломки?

— Можно рискнуть! — пошутил бортинженер. — В лучшем случае нас просто оставят без внимания, в худшем — мы подвергнемся жестокому артиллерийскому обстрелу.

— Это не боевой корабль, а исследовательский! — возразил капитан. На нем нет другого вооружения, кроме лазерных противометеоритных пушек. А их мощности, если они еще действуют, не хватит даже на то, чтобы прожечь в нашем защитном экране дырку с игольное отверстие!

— Тогда почему вы до сих пор не послали им запрос? — удивился Беккер.

— Наш компьютер уже вспотел, пытаясь расшифровать полученную бессмыслицу, — вмешался в разговор Макс — Ему требуется еще пять минут, чтобы представить нам свои аргументы.

— В таком случае объявляю корабельный консилиум открытым! торжественно сообщил всем собравшимся бортинженер. — Перед нами стоит единственный вопрос: что делать с обнаруженной посудиной. Вариант А: берем на абордаж, вспарываем брюхо и, вытащив «черный ящик», несмотря на возмущение их экипажа, мчимся домой за деньгами. Вариант В: пролетаем мимо как ни в чем ни бывало и стараемся не обращать на них никакого внимания…

— И, наконец, вариант С! — со смехом закончил штурман. Разворачиваемся на сто восемьдесят градусов и, игнорируя жалобные вопли о помощи, убегаем, поджав хвост от страха и послав их напоследок куда подальше…

— Эй, клоуны! — перебил их Александр. — Вам место не в космосе, а в уличном балагане! Не забудьте по возвращении на Землю написать это в своем рапорте на увольнение…

— Капитан, анализ полученного сигнала невозможен! — послышался приятный баритон главного компьютера. — В данной радиограмме нет ключевых слов, поддающихся дешифровке.

— Ты хочешь сказать, что это не человеческая речь, а набор бессмысленных символов? — удивился Стюарт.

— Это может быть сбой в работе компьютера или сознательно составленная программа, — прозвучал лаконичный ответ. — Вероятность того или другого девять к одному!

— Но кто ее, в таком случае, составил? — удивился Макс.

— Этого мы не узнаем до тех пор, пока не попадем на звездолет, отрезал капитан. — Подготовиться к передаче радиограммы на «Принцессу Диану».

— К трансляции готов! — компьютер выдал мелодичную трель и замигал разноцветными глазками на панели управления.

Александр нагнулся к микрофону и, четко выделяя каждое слово, произнес:

— «Принцесса Диана», я разведывательный крейсер США «Белый Ангел», код GS 5749, нахожусь от вас в пяти сутках полета… Сообщите свой код и справку-доклад о техническом состоянии корабля и здоровье членов экипажа!

Немой эфир наполнился шквалом свистящих звуков, и по дисплею поползли колонки знакомых иероглифов.

— Капитан, обнаруженный звездолет передал ту же радиограмму вплоть до последнего символа! — с опозданием в секунду выдал главный компьютер.

— Можете готовиться к раскопкам «черного ящика», — кивнул Стюарт астронавтам и, повернувшись к микрофону, приказал: — Передавай мое сообщение каждый час и записывай возможные изменения в ответах.

Вскочив из кресла, он вышел из кабины управления и, поднявшись по винтовой лестнице в свою каюту, упал на кровать лицом вниз.

Темнота обрушилась практически мгновенно, и он снова увидел надвигающиеся черные тела, которые пялились на него мутными белыми глазами и протягивали к его горлу свои длинные когтистые руки…

«Белый Ангел» приблизился к обнаруженному звездолету и, выключив маршевые двигатели, лег в дрейф…

Астронавты, позабыв о еде и отдыхе, провели последние сутки в кабине управления, не отходя от мониторов. Напрасно капитан пытался разогнать их по каютам: в Уставе не было параграфа, который бы запрещал свободным от вахты членам экипажа находиться на посту.

— До стыковки осталось двадцать пять минут! — Подал свой голос главный компьютер.

— Отключить автоматику и перевести крейсер на ручное управление! скомандовал Александр и, поймав на себе удивленный взгляд штурмана, пояснил: Мы еще не знаем, с чем имеем дело и я не могу Доверить столь ответственную задачу компьютеру.

— Ты думаешь, он может дать сбой? — удивился Kapтep.

— Нет, я опасаюсь другого! Во время стыковки может произойти что угодно, и только я вправе решать, как следует поступить в следующее мгновение.

— Чего ты боишься? — вмешался Гиббс. — Экипаж погиб, а электроника звездолета не окажет нам ни малейшего сопротивления.

— Меня пугают не мертвые астронавты, а то, что может нести в себе сам корабль, — задумчиво произнес Стюарт.

— Может, ты выразишься поточнее, — поинтересовался Беккер.

— Пока еще нет! — отрезал Александр. — Но я отвечаю за наш крейсер и за находящийся на нем экипаж и вправе доверять тому, что мне подсказывают чувства… Будь моя воля, я разнес бы эту старую посудину в щепки и последовал дальше своим курсом!

— Тебе именно это твои чувства подсказывают? — удивился Сэм.

— Да! — ответил капитан. — Но, к сожалению, я обязан выполнять еще и требования Корабельного Устава, иначе мы были бы уже очень далеко от этого места!

— Я не улечу, даже если мне придется повоевать! — с наигранной бравадой воскликнул штурман, разминая пальцы рук, словно боксер перед рингом.

— Вот этого-то я и опасаюсь! — ответил Александр и поставил точку в начавшемся споре. — Объявляю на корабле чрезвычайную ситуацию! Экипажу занять свои места согласно боевому расчету и приготовиться к стыковке!

Макс рухнул в кресло и занялся вычислениями. Рональд побежал в медицинский отсек за аптечками первой помощи, а Сэм поплелся в арсенал готовить оружие и скафандры.

На корабле воцарилась тишина, прерываемая лишь командами капитана и краткими ответами штурмана и главного компьютера, которые работали, как один организм…

«Принцесса Диана» стремительно приближалась, заполнив уже весь обзорный экран и заслонив собой бесчисленные звезды. Ее стыковочный шлюз с разведенными в разные стороны захватами напоминал открытый рот гигантского монстра, готовый сожрать любого, кто встретится ему на пути. Это ощущение дополнял корпус самого звездолета, похожий на огромное тело уродливого великана с непропорционально маленькой головой. Впечатление было настолько сильным, что у Стюарта, и так настроенного весьма агрессивно, похолодело в затылке.

«Почему? Почему мы не можем доверять своим чувствам? — подумал он с горечью. — Я кожей ощущаю враждебность этого корабля, словно кто-то, живущий во мне, кричит: „Берегись!“ Мои руки тянутся к пусковой кнопке боевых ракет, а я пытаюсь переубедить себя, утверждая, что существует что-то более важное на свете, чем жизнь и безопасность экипажа. Это то страшное, что сковывает мою волю и чувства в непомерно тяжелые кандалы, и оно называется всего одним словом — ДОЛГ! Мой служебный долг перед фирмой и перед Космической Гильдией… И он намного важнее, чем долг перед остальным человечеством, потому, что мне за него ПЛАТЯТ! Я не вправе действовать согласно своим чувствам до тех пор, пока у меня не будет материальных доказательств их реальности…»

Сильный толчок и грохот металла, сопровождаемый лязгом захватов, вывели его из плена мрачных размышлений.

Стюарт тряхнул головой, пытаясь понять, как можно было задуматься в такой ответственный момент, и лишний раз удивился тому, до какого автоматизма дошли его профессиональные навыки.

— Капитан, стыковка завершена! — сообщил корабельный компьютер.

— Подключиться к электронной сети звездолета, поставив наивысшую защиту от вирусов! — приказал ему Александр. — Проверить работоспособность главного компьютера, сделать анализ возможных неисправностей и способов их устранения… До полного выяснения этих пунктов дальнейший контакт с кораблем категорически запрещаю!

— Но, капитан! — возмутился Макс.

— Никаких «но»! — отрезал Стюарт. — Это мой приказ и он не подлежит обсуждению!

Штурман хотел что-то добавить, но, взглянув на Александра, осекся и молча опустил глаза…

Прошло две минуты. Затянувшееся молчание стало невыносимым. Макс попытался насвистеть веселый шлягер, но грубо сфальшивил уже на первых нотах и прикусил губу.

— Анализ закончен! — прозвучал голос из динамиков. — Главный компьютер находится в рабочем состоянии и не показал отклонений от нормы ни на одном из проведенных тестов.

— Что??? — непроизвольно вырвалось у капитана.

— Вся компьютерная сеть исправна вплоть до последнего датчика, сэр!

— Этого не может быть! — вмешался Макс. — Кто же в таком случае нес всю эту ахинею?

— Я обнаружил в главном компьютере рабочую программу: при встрече с любым космическим кораблем посылать эту радиограмму и отвечать ею на каждый последующий запрос.

— Кем даны эти указания? — осведомился Александр.

— Капитаном корабля, сэр! Именно он создал и заложил эту программу в компьютер.

— Но зачем? — удивился штурман.

— В программе ничего не сказано о причинах ее разработки и не заложен запрет на ее распознавание при прямом контакте с другим звездолетом. Похоже, что после стыковки это уже не имеет никакого значения.

— Запросить внутренние датчики о температуре и составе воздуха в салонах корабля! — приказал Стюарт. — Ты должен подключиться прямо к ним, а не принять на веру данные, которые тебе выдаст главный компьютер.

— Задание понял, сэр!

Александру показалось, что электронный мозг даже усмехнулся его хитрому плану не дать поймать себя в возможную ловушку.

Прошло всего пятнадцать секунд, хотя они и показались ему минутами.

— Капитан, компьютер «Принцессы Дианы» не имеет установленных ограничений на доступ к датчикам, — прозвучал доклад — Сняты показания по всему кораблю, они практически одинаковы. Средняя температура воздуха в салонах плюс тридцать девять градусов по Фаренгейту [3]. Содержание кислорода — два процента, углекислого газа — семнадцать.

— Корабль мертв! — объявил штурман вошедшим Сэму и Рональду.

— Я бы не стал так торопиться с выводами, окончательный диагноз врачи любят выносить только после вскрытия, — перебил его Александр и, повернувшись к бортинженеру, приказал: — Приготовить три скафандра высшей защиты, боевые автоматы и малый разведывательный робот!

— Что на тебя нашло? — вспылил Картер. — Ты боишься этой консервной банки, словно она набита ботулизмом!

— Это всего лишь мои предчувствия, — ответил Стюарт. — Но пока я капитан этого корабля, и вы будете действовать по моим приказам, даже если кому-то они покажутся дикими! Макс и Сэм, вы отправляетесь со мной на «Диану». Рональд заступает на вахту, сейчас как раз его очередь…

Неповоротливые скафандры высшей защиты тяжелым грузом облегали тела стоявших в шлюзе астронавтов. Гермошлемы, несмотря на большую застекленную Поверхность, сильно затрудняли обзор, не позволяя посмотреть куда-нибудь в сторону, — для этого приходилось поворачиваться всем телом. Согнутые в локтях руки были заняты массивными автоматами, стволы которых упирались в корпус робота.

Все с нетерпением ожидали, когда промежуточный тоннель, соединявший стыковочные шлюзы обоих кораблей, наполнится воздухом и электроника откроет дверь на «Принцессу Диану»…

Наконец, шипение газа прекратилось и входной люк разошелся в стороны, приоткрыв перед астронавтами черную бездну неизвестности.

Раздался тихий рокот гусениц, и разведывательный робот, словно маленький танк, вкатился в темное помещение, освещая его яркими лучами прожекторов. Макс рванулся следом за ним, но тут же замер, пойманный за руку капитаном.

— Это не тот случай, когда необходима спешка! — ответил Александр на его немой вопрос. — Вначале подождем доклада разведчика, а уж потом пойдем сами.

— Во входном шлюзе не обнаружено ничего, что может представлять опасность для жизни экипажа, — раздался механический голос в наушниках.

Капитан оттолкнул штурмана плечом и, включив свой фонарь, шагнул в опустевшее помещение. Робота уже не было, он укатил обследовать следующий отсек.

— На первый взгляд никаких повреждений, — удивился бортинженер, осматривая стены и потолок. — Даже обшивка салона не имеет трещин… Посмотрим, что будет дальше.

Сразу за шлюзом тянулся длинный тоннель с тускло мерцавшими лампами.

— Странно! — воскликнул Макс. — Спустя семь десятилетий корабль все еще имеет энергию, достаточную для поддержания всех его рабочих систем.

— Ничего удивительного, — ответил ему Сэм. — Запас термоядерного топлива на старых кораблях не ограничивался, а экипаж перед смертью не догадался выключить свет…

— Не кощунствуй! — возмутился Александр. — Имей хотя бы минимум уважения к этим людям, которые погибли в открытом космосе далеко от Земли!

— Прошу прощения! — смутился Гиббс. — Я не хотел показаться бестактным, а лишь пытался поднять настроение перед тем, что нам еще предстоит увидеть…

— Капитан, прошу зайти в отсек 7-В, — прозвучал равнодушный ко всему голос робота.

Переглянувшись, астронавты побежали к открытому в конце коридора люку, в котором мелькали яркие лучи прожекторов Они переступили порог салона и замерли — прямо у их ног лежали останки человеческого скелета с раздробленными костями…

— Вот так история! — задумчиво произнес Стюарт — Похоже, еда на корабле закончилась намного раньше кислорода.

— Ты думаешь, что это дело рук кого-нибудь из членов экипажа? удивился Сэм.

— Несомненно! — ответил капитан. — Кто бы это ни был, он обглодал даже сухожилия и расщепил крупные кости, чтобы добраться до мозга.

Он поднял с пола большую берцовую кость и направил на нее луч своего фонаря. В его свете сразу же стали заметны глубокие трещины, нанесенные каким-то остроконечным предметом. Внимательно осмотревшись вокруг, Александр пригнулся и вытащил из сплетения трубопроводов скомканный комбинезон, из которого с громким стуком выпал и покатился по полу оскалившийся в улыбке череп.

— Черт возьми! — прохрипел Макс. — До чего же Скверно было этим парням, если они дошли до каннибализма!

— Да, похоже, что их полет войдет в одну из самых мрачных страниц покорения Далекого Космоса! — покачал головой Сэм. — Честно говоря, у меня пропало всякое желание продолжать поиски. Если все так невесело с самого начала, то конец вряд ли будет стоящим!

— Не знаю, чей конец ты имеешь в виду, но я свой из скафандра высовывать не собираюсь! — сострил штурман. — Слава богу, что на нас костюмы высшей защиты, Пробиваемые лишь крупнокалиберными автоматными пулями… Как подумаешь, что с тобой может произойти то же самое, сразу же хочется палить во все стороны до тех пор, пока не кончится обойма!

— Ничего, — успокоил его бортинженер. — У меня есть парочка запасных. Можешь пострелять и за меня… А я лучше вернусь в свою каюту. Как сделаешь из этого крейсера решето, не забудь меня разбудить!

— Опять вы за свое! — возмутился капитан. — Вам что, языки подрезать или суперклея в рот налить?

— Прошу прощения, кэп! — смутился Гиббс. — Мы немного погорячились.

— Четыре грузовых отсека и центральный салон проверены, опасности не представляют, — раздался голос робота.

— Хватит трепаться, идем дальше! — скомандовал Александр.

— А как же быть с этим скелетом? — спросил его Макс.

— Пока оставим его здесь, может, будут еще и другие, — ответил капитан. — На обратном пути соберем все, что сможем, и захороним по нашим традициям.

— Но ведь они англичане, кэп! — возмутился Картер.

— Прежде всего, они — люди, которые погибли в космосе при исполнении своего служебного долга! — перебил его Стюарт. — А хоронить все равно придется по традициям США — на нашем корабле вряд ли найдется английский национальный гимн…

Достигнув конца коридора, астронавты вошли в открытые двери тускло освещенного медицинского отсека. В ярких лучах фонарей их глазам предстал настоящий первобытный хаос. Все шкафы были открыты настежь, на полу и операционном столе валялись сломанные хирургические инструменты. Вскрытые аптечки первой медицинской помощи с перепутанными бинтами и пакетами ваты лежали вперемешку с битыми ампулами и растоптанными таблетками. В самом углу отсека среди кучи мусора валялся покрытый пылью медицинский журнал с бурыми пятнами запекшейся крови.

Александр нагнулся и, подняв его с пола, положил в свой заплечный ранец. Ему не терпелось поскорее его открыть, но он понимал, что для этого сейчас не самое подходящее время.

«Потом, — успокоил он свою совесть. — Вначале нужно обследовать весь корабль, а уж затем заниматься чтением. Тем более что без Рональда я все равно ничего не пойму ни в их почерке, ни в написанной ими тарабарщине».

— Не желаете ли взглянуть сюда? — раздался в наушниках изумленный голос штурмана.

Только сейчас Стюарт обнаружил, что Макса и Сэма нет рядом. Ругнувшись про себя за подобную «инициативу», он вышел из медицинского салона и направился к яркому пятну света в конце коридора.

Подойдя ближе, он заметил, что фонари астронавтов освещают какие-то трещины в стене. Внимательно присмотревшись, он понял, что это был след от когтистой лапы, которая оставила глубокие порезы в твердом пластиковом покрытии. Пять длинных царапин тянулись на десять дюймов [4] сверху вниз и заканчивались рваным отверстием, словно кто-то проверял остроту своих когтей, вырвав напоследок крупный кусок пластмассы.

Картер достал из ранца нож и, с силой надавив на его рукоять, провел острым концом лезвия по обшивке, оставив едва заметную царапину. Глядя на этот скромный результат, Сэм удивленно присвистнул. — Кто бы это ни был, я уже начинаю сожалеть, что сейчас не моя вахта, — промолвил он, заикаясь. Подобная тварь явно не внушает доверия, даже если примять во внимание, что она давным-давно сдохла из-за отсутствия кислорода!

— Неплохой должен быть экземплярчик! — задумчиво произнес капитан, передернув затвор своего автомата. — Надеюсь, теперь у вас пропало желание разгуливать по кораблю в одиночку?

— Уж не самого ли дьявола они откопали? — проворчал штурман, разглядывая острое, как бритва, лезвие ножа.

Развернувшись к противоположной стене, он перевел рычаг своего автомата на одиночный огонь и, подняв ствол, нажал на курок. Прозвучал громкий хлопок выстрела и оглушительный грохот взрыва.

— Тебе что, заняться нечем? — возмутился Стюарт. — Какого черта ты устроил в звездолете стрелковый тир!

Вместо ответа Макс молча повесил автомат на плечо и подошел к внутренней обшивке, покачивая головой. Дыра от разрывной пули оказалась меньше той, что удалось вырвать когтистой лапе неизвестного чудовища.

Переглянувшись, астронавты пошли вглубь коридора…

— Вам не кажется, что мы уже давно не слышали доклада от нашего разведчика? — спросил Сэм. — Последний раз он заявлял о себе после выхода из центрального салона.

— R-57, сообщите о результатах разведки! — запросил капитан.

Полная тишина…

— Разведывательный робот R-57, требую немедленно выйти на связь и доложить обстановку! — повторил он. Безмолвный эфир не удостоил его даже писком.

— Дьявол! Кажется, сумерки начинают сгущаться! — проворчал Александр. — Сэм, в каком случае робот не будет подавать никаких признаков своего существования?

— Только если его кто-нибудь отключит! — пролепетал бортинженер. Вы хоть на секунду представляете, что это означает?

— То, что кроме нас на корабле есть кто-то еще! — ответил за всех штурман. — Только знакомый с техникой человек в состоянии добраться до кнопок управления на его спине… Капитан, какие будут указания?

— Возвращаемся на корабль! — скомандовал Стюарт. — Я не имею права без острой необходимости рисковать жизнью своего экипажа! В данном случае это совершенно бессмысленно. У нас достаточно роботов, чтобы найти «черный ящик», а уж потом мы его как-нибудь демонтируем. И, если на этом корабле есть живые люди, в чем я сильно сомневаюсь…

— А кто же, черт побери, тогда здесь может быть? — перебил его Макс.

— …то нам достаточно передать свое сообщение по внутренним трансляторам «Дианы»! — продолжил Александр. — Если они живы и в здравом уме, они сами к нам придут. Если нет, — крейсер так и останется пустой жестянкой, дрейфующей среди звезд…

— Вы хоть соображаете, что говорите? — раздался в наушниках возмущенный голос врача. — Эта старая развалина находится в космосе уже семь десятилетий с концентрацией кислорода, при которой дохнут даже амебы, а вы рассуждаете о психическом здоровье членов экипажа! Достаньте этот проклятый ящик и возвращайтесь назад, а уж лотом, если вам так страшно, разнесем это корыто в щепки!

— Может, поменяемся местами, если ты такой смелый! — крикнул бортинженер, сделав несколько шагов в конец коридора. — Легко рассуждать, сидя в полной безопасности на своем корабле. А ты заходи к нам, погуляешь немного, посмотришь на оставленные когтями дыры, а, там, глядишь, и за ящичком сбегаешь! А мы тебя в шлюзе подождем, чтобы помочь его донести, а не то ты себе спинку надорвешь…

Дикий крик прервал его на полуслове, сменившись бульканьем полившейся изо рта крови. Выпучив глаза, Сэм выронил из рук автомат и обхватил пальцами пятифутовый отрезок стальной трубы, который пробил скафандр высшей защиты и глубоко вошел в его грудь…

Все произошло слишком быстро, чтобы кто-нибудь успел опомниться. Выскочившая из-за угла коридора уродливая лоснящаяся тварь, не теряя времени, бросилась в сторону Макса. Раздался звон разбитого стекла, и черная когтистая лапа, пробив гермошлем, впилась ему в лицо. Подогнув колени, штурман молча повалился на палубу.

Одним прыжком чудовище оказалось в трех ярдах от капитана. Оно было около шести футов в высоту и стояло на задних ногах, словно человек, вытянув перед собой длинные руки. Все его тело блестело и переливалось в лучах фонаря, хотя оно и было черного цвета.

Стюарт похолодел от ужаса, разглядев уродливую голову с остроконечными ушами и белыми шариками глаз, которые смотрели вглубь его мозга.

«Вот он — мой кошмарный сон, преследующий меня долгие годы! Он стоит напротив, протягивая ко мне когтистые лапы и с его приоткрытых челюстей, ощетинившихся крупными острыми зубами, капает маслянистая жидкость. Он смотрит внутрь меня, но я ничего не могу прочесть в этих белых, лишенных зрачков подобиях глаз, прожигающих меня насквозь и отнимающих волю и способность к сопротивлению. Я не должен сдаваться, иначе весь этот кошмар выйдет за пределы моего разума…»

Мысли медленно ворочались в его голове, и Александр почувствовал, что теряет над собой контроль.

«Автомат! — вспомнил он. — В моих руках автомат Кажется, я уже передергивал его затвор… Нужно нажать на курок! Это так: просто — всего лишь нажать на курок и весь этот ужас исчезнет раз и навсегда!»

Чудовище как будто прочитало его мысли. Согнув руки, оно сделало шаг навстречу и слегка присело, готовясь к прыжку.

«Сейчас оно прыгнет! — испугался Стюарт. — Его острые когти разорвут мой скафандр, словно он сделан из обычной бумаги…»

Тварь резко оттолкнулась от пола и, распрямив задние конечности, взмыла в воздух.

«Нажать на курок! — Александр, словно загипнотизированный, смотрел на летящего монстра. — Нажать на курок! Нажать…»

Оглушительная очередь автоматического оружия вырвала его из оцепенения.

Яркие вспышки пламени осветили уродливое черное тело, пронзаемое вылетающими из ствола пулями. Попадая в цель, они расцветали огромными красными бутонами, разрывая чужую плоть и разбрасывая ее по всему коридору.

Мощная взрывная волна ударила Стюарта в скафандр и опрокинула на пол. Перед его глазами вспыхнул фейерверк разноцветных искр, и он потерял сознание…

— Как ты себя чувствуешь? — хриплый голос врача, казалось, звучал с того света.

Александр застонал и, повернувшись набок, с трудом приоткрыл глаза.

— Как будто по мне пробежала национальная команда по регби! пробормотал он опухшими губами.

— Ну, это не так уж далеко от истины! — усмехнулся Рональд. Он сидел рядом на стуле и всем своим видом показывал, что все в полном порядке. Тебе здорово повезло с реакцией! Если бы ты нажал на курок с опозданием всего на сотую долю секунды, мне бы пришлось оставить вас с Максом на съедение этой твари и улететь на Землю в полном одиночестве.

— Он жив? — удивился Стюарт.

— Конечно! Неужели ты сомневался в моих способностях? — упрекнул его Беккер. — Когда мне достается кандидат в покойники вместо остывшего трупа, у него еще есть какие-то шансы на выживание.

— Похоже, что скромностью в нашей команде уже никто не страдает! улыбнулся ему Александр.

— Скромность — удел слабых духом и неуверенных в себе людей! ответил корабельный врач. — Она не присуща нашей нации так же, как и узкие, косо посаженые глаза… Что касается Макса, то задача оказалась не столь сложной. Когда я прибежал на помощь, то сразу сообразил, что из вас двоих первым отдаст концы он, а ты можешь и полежать пару часиков. Поэтому я уволок его на наш звездолет и полностью отдал себя спасению его никчемной жизни.

— Ты хочешь сказать, что я остался валяться на «Диане» в полном одиночестве? — переспросил его капитан.

— Не совсем. Я выставил на твою охрану двух роботов и заложил в них программу стрелять во все, что движется, исключая, конечно, себя самого… Ты здорово стукнулся головой и так и не пришел в себя до тех пор, пока я не закончил заниматься штурманом.

— Как он?

— Теперь в полном порядке! Эта мразь задела ему крупную артерию на шее и, не окажи я вовремя помощь, его пришлось бы списать досрочно. Мало того, что она оставила ему шрам через все лицо, она еще и заразила рану какой-то слизью, которая выделялась у нее с когтей и изо рта. Эта слизь вызвала сильную местную реакцию тканей, перешедшую в гнойный процесс. Пришлось накачать его мощными антибиотиками и положить под капельницу.

— А какого черта ты меня под нее засунул? — удивился капитан, заметив на сгибе своей руки иглу с отходящей от нее прозрачной пластиковой трубочкой, по которой стекала густая желтая жидкость.

— Извини, небольшая мера предосторожности! — успокоил его Беккер. — Эта тварь все-таки успела до тебя дотянуться. Она разорвала рукав твоего комбинезона и сильно поцарапала руку. Несмотря на то, что рана была покрыта слизью, никакой реакции на яд у тебя не было. Но, я решил подстраховаться и вколол тебе порядочную дозу.

— Сколько уже прошло времени?

— Семь с половиной часов.

— Ты что, спятил?! — подпрыгнул на кровати Александр.

— Из всех членов экипажа на борту этого звездолета я единственный, за стопроцентное здоровье которого можно поручиться! — ответил врач, укладывая его обратно. — Я знаю, что для тебя это сильный шок, но, к сожалению, это правда! Ты пролежал без сознания почти шесть часов, пока я старался вытащить Макса из могилы, в которой он стоял одной ногой и уже заносил вторую. Он, как минимум, еще с неделю проваляется в реанимации под контролем приборов… Так что тебе пока придется командовать всего одним членом экипажа мной.

— Что нового на «Диане»? — спросил Стюарт, потирая ушибленный затылок.

— Пока ты лежал под охраной на палубе, трое оставшихся роботов прочесали ее вдоль и поперек, взламывая закрытые помещения и обыскивая каждую щель. Они нашли обглоданные останки еще двоих членов экипажа и, не без моего участия, демонтировали и доставили на наш корабль злополучный «черный ящик».

— Ты его вскрывал?

— Нет, я уже и так превысил свои полномочия, когда послал на это задание роботов, — ответил Беккер. — Не вини себя! Ты поступал правильно и принял все меры предосторожности, несмотря на то, что мы считали их чрезмерными.

— Сэму от этого легче не станет! — вздохнул Александр.

— Его уже не вернуть, — покачал головой Рональд.

— Но ты в этом не виноват и не пытайся доказать себе, что все могло быть по-другому!

— Я хочу встать, — промолвил Стюарт, протягивая ему руку.

— Хорошо, только полежи еще несколько секунд, мне нужно вытащить иглу…

Темный провал коридора пугал своей глубиной и неясностью. Затаив дыхание и стараясь унять подступающую дрожь, Рональд крался по чужому кораблю Две цепочки тусклых огней тянулись по стенам вдаль, словно взлетная полоса аэродрома. Но их слабого света было явно недостаточно, чтобы хоть что-то разглядеть в этом холодном и мрачном безмолвии.

Яркий луч переносного фонаря узким пучком упирался в пластиковые стены, перебегая от двери к двери и делая окружающий мрак еще непрогляднее. Прерывистое дыхание Беккера оседало на стекле гермошлема маленькими каплями росы, а тяжелый скафандр высшей защиты сковывал и без того напряженное тело.

«Я обязан узнать всю правду! — билась в его голове лихорадочная мысль. — Это не простое совпадение, этого не может быть. Не должно существовать, как не существует Ада!»

Рональд споткнулся о какой-то массивный предмет, валяющийся на палубе и упал на грудь, больно стукнувшись лицом о стекло гермошлема. В глазах вспыхнули разноцветные брызги, а из ушибленного носа медленно потекло что-то горячее и липкое.

«Кровь! Черт возьми, у меня пошла кровь!» — удивился врач, почувствовав стекающие на стекло гермошлема капли.

Встав на колени, он инстинктивно поднял руки вверх. Пальцы в перчатках уперлись в прозрачную преграду.

«Надо же! — разозлился он. — Теперь так и будет капать, пока не вернусь на свой корабль. И гермошлем, как назло, не снимешь, — окружающая атмосфера не позволит… Обо что это я так зацепился?»

Беккер от души выругался и поднялся на ноги, часто шмыгая носом. Искры в глазах потухли, и он с удивлением уставился в окружающую его темноту, освещенную лишь тусклым мерцанием корабельных ламп Сильно закружилась голова, и он был вынужден снова опуститься на колени, нагнувшись всем корпусом вниз. Это помогло, и он начал ползать по палубе на четвереньках, обшаривая ее в поисках фонаря…

Неожиданно его пальцы натолкнулись на что-то массивное и твердое. Неизвестный предмет был около четырех футов в длину и тускло поблескивал в слабом мерцании ламп. С большим трудом Рональд приподнял его с пола и только тогда сообразил, что перед ним была оторванная рука разведывательного робота R-57, которого они так и не сумели обнаружить. Именно об нее он и запнулся, разглядывая окружающие стены и не догадавшись посмотреть себе под ноги.

«Вот так история! — содрогнулся Беккер. — Ну и мощь у этой твари, если она смогла вырвать манипулятор, рассчитанный на поднятие тяжестей в тысячу фунтов [5], словно это обычная детская кукла! И где в таком случае остальной корпус?»

Наконец его ладонь наткнулась на фонарь. Поднеся его к лицу, Рональд заметил выбитое стекло и нащупал пальцами пустой цоколь от лампочки. Размахнувшись, он швырнул фонарь в ближайшую стену, послав ему вдогонку парочку крепких выражений, тайный смысл которых понятен только медикам. Мрачная перспектива прогулки в одиночку по чужому кораблю практически в полной темноте на какое-то мгновенье лишила его храбрости, и он уже подумал отказаться от своей безумной затеи…

Закрыв глаза, как будто это могло облегчить его участь, Беккер безвольно опустил руки и заставил себя расслабиться.

«Все в порядке, все в полном порядке! — успокаивал он самого себя. — Ничего страшного не произошло… Сейчас я успокоюсь! Медленный, глубокий вдох. Продолжительный выдох. Еще один глубокий вдох… Все в полном порядке… Сейчас я открою глаза и они, привыкшие к темноте, будут видеть ничуть не хуже, чем при ярком свете фонаря!»

Рональд приоткрыл веки. Тьма отступила, и он довольно отчетливо увидел длинный, освещенный тусклыми лампами коридор и темные проемы открытых люков по обе его стороны. Сделав еще несколько вдохов и выдохов, он окончательно успокоился и смело двинулся дальше…

В коридоре за медицинским отсеком ничего не изменилось. Темное пятно засохшей крови с валяющимся рядом куском трубы приковали его внимание. Нагнувшись, врач поднял тяжелый обломок и вместе с ним подошел ближе к свету. Бледное мерцание ламп осветило неровные края трубы. Теперь не оставалось ни малейшего сомнения, что монстр оторвал нужный ему кусок прямо перед нападением, так как на месте излома был виден еще не потускневший серебристый металл.

Беккер размахнулся и попытался изо всех сил бросить обломок вдаль коридора. Пролетев всего пару ярдов, труба с диким грохотом, от которого, казалось, задрожал весь корабль, рухнула и покатилась по палубе.

«Невероятно! — поразился врач. — Чтобы придать ей ускорение, достаточное для полета более десяти ярдов, да еще и пробить скафандр высшей защиты, необходима, как минимум, легкая артиллерия! Что же это за тварь и откуда она могла взяться на борту этого звездолета?»

Приблизившись к стене, Рональд начал разыскивать останки монстра, разбросанные взрывом по коридору. Он заметил уродливую конечность с длинными когтистыми пальцами, которая черным пятном выделялась на фоне отсвечивающей палубы, и уже нагнулся за ней, когда на его плечо легла чья-то тяжелая рука…

Яркий луч фонаря ударил Беккеру в лицо, заставив его отшатнуться.

— Посветить? — раздался рассерженный голос в его наушниках. — У тебя, кажется, возникли серьезные проблемы.

— Дьявол! — схватившись за сердце, Рональд медленно сполз по стене на пол и пожертвовал жизнью Сэма не ради пустой консервной банки с красивым названием.

— Я рад, что мы с тобой нашли общий язык, — успокоился корабельный врач. — Теперь, надеюсь, ты поможешь мне перенести останки этой твари в нашу лабораторию?

— Черта с два! — приземлил его капитан. — Ни я, ни ты не прикоснемся к ним даже перчатками и тем более не понесем на наш звездолет. Вскрытие будет произведено роботом прямо на «Принцессе Диане» Вся полученная информация будет записана через эфир, а сам робот вместе с останками твари и этой старой посудиной будут уничтожены с расстояния термоядерным взрывом. Я не допущу ни малейшей возможности занести инфекцию на наш корабль!

— Преклоняю перед тобой голову ты превзошел самого себя! съехидничал Рональд. — Остается сходить на наш звездолет, подготовить инструменты и запрограммировать робота. Не беда, за пару часов управимся!

— Не стоит так волноваться, — успокоил его Александр. — Полностью экипированный робот ожидает в конце этого коридора. Я ведь предупреждал, что догадался о твоем намерении и успел к нему подготовиться.

Гулкое эхо шагов по металлической палубе корабля проникало даже сквозь гермошлем. Оба астронавта уже дошли до центрального салона, когда лучи их фонарей высветили в углу оторванную руку робота.

— Совсем про нее забыл, — промолвил Беккер. — По пути сюда я об нее запнулся и, упав, разбил фонарь и расквасил себе нос… Я еще тогда вспомнил, что наши роботы так и не обнаружили первого разведчика. А ведь они прочесали весь крейсер вдоль и поперек!

— Наверное, они не слишком старались, — ответил Стюарт, поднимая свой фонарь вверх.

Потолок терялся из вида на высоте пятнадцати футов в хитроумном переплетении труб и электрических кабелей. Капитан прошел под ними не более семи ярдов, когда в лучах фонаря засверкала часть серебристого корпуса с выбитым серийным номером «R-57».

— Ничего не скажешь, силы у этой твари хоть отбавляй, — усмехнулся Александр. — Здесь абсолютно гладкие стены, не за что даже зацепиться. Единственный способ, которым робот мог оказаться в этом уютном гнездышке, если она его туда закинула.

— Но ведь он весит более тысячи футов! — изумился Рональд.

— Тысяча семьсот пятьдесят, если это тебя успокоит.

— Ничуть! Мне кажется, окажись перед ней тяжелый танк, она оторвала бы ему ствол, а потом перевернула вверх гусеницами, словно черепаху! Если в ее черепе есть хоть малейший проблеск разума, то с более опасным существом человек еще не сталкивался за всю историю своего существования…

— И ты в этом сомневаешься? — удивился Стюарт. — Она отключила нашего робота так быстро, что он даже не пикнул. Она не атаковала сразу нас троих, хотят даже в этом случае преимущество было на ее стороне. Нет, она расчетливо и хладнокровно убила Сэма из-за угла и только потом, воспользовавшись нашей растерянностью, одним ударом вывела Макса из игры и набросилась на меня. Я отчетливо помню, как эта тварь оттолкнулась от пола и прыгнула, протягивая ко мне свои острые когти. Не знаю, как все так удачно закончилось, но могу точно сказать, что моя реакция здесь совершенно ни при чем! В тот момент я был в таком шоке, что просто не мог нажать на курок, хотя и мечтал об этом. Кто-то внутри меня сделал это самостоятельно, растянув мгновения в секунды и согнув мой указательный палец.

— Ты прав во всем ее поведении слишком много человеческого! согласился корабельный врач. — Эта мысль не дает мне покоя с того самого момента, как я впервые увидел на мониторе ее изображение, заснятое камерой твоего гермошлема… Но пока все это только наши домыслы. Как любят шутить среди медиков, — вскрытие покажет, кто из нас был прав!

Темный экран дисплея ожил пробежавшей по нему полоской электрической помехи Капитан вывел яркость на максимум и устроился в кресле поудобнее — предстоящий сеанс должен был затянуться.

Он поймал себя на мысли, что первая встреча с инопланетным разумом, к которому человечество стремилось уже более века, прошла весьма неудачно Возможно, в этом виноват скучный сценарий. Но, скорее всего, он сам оказался бездарным режиссером, провалившим пьесу уже в первом акте. И теперь ему предстоит тяжелая участь — стоять перед публикой в томительном ожидании, когда закончится запас летящих в него тухлых помидоров.

Но это будет потом! А пока надо набраться смелости и, открыв занавес, выйти на сцену под свист и улюлюканье толпы, которая жаждет расправы за свои напрасно истраченные деньги…

Александр тряхнул головой, выгоняя из нее мрачные мысли. Еще рано бить тревогу! Конечно, по возвращении на Землю ему придется пройти через все это, но в данный момент его ждет более интересное занятие. Подглядывать в замочную скважину чужого мира и надеяться, что с другой стороны никто не воткнет ему острую спицу в глаз. Впрочем, об этом он уже позаботился достаточно.

— Я не пропустил ничего интересного? — спросил корабельный врач, заглядывая в кабину управления.

— Если не считать того, что несколько секунд назад я включил монитор, то нет! — кивнул ему капитан — Как там дела у Макса?

— Пока никаких изменений, — ответил Беккер. — Воспалительный процесс спал, температура тоже, но в сознание в ближайшую неделю он вряд ли придет… Ему здорово досталось! По возвращении на Землю ему придется обратиться к врачу по пластической хирургии, иначе на его лице останется огромный шрам… Я поставил ему новую капельницу — на ближайшую пару часов хватит. Если возникнут какие-нибудь проблемы, компьютер, который поддерживает его жизнедеятельность, достанет меня даже из-под земли…

Изображение на экране дрогнуло и приблизилось к лежавшему среди черных пятен бесформенному куску.

Сидя в своем кресле, капитан управлял всеми движениями робота дистанционно.

— Стоп! — вмешался врач. — Немного назад и вправо. Да, именно сюда… Похоже на кисть руки с локтем и частью предплечья. Этот объект меня интересует больше всего. Теперь пусть аккуратно отдирает это кровавое месиво от пола и едет в лабораторию «Дианы».

— Спасибо, что напомнил! — усмехнулся Александр. — А то я уже начал забывать, зачем мы его туда послали…

Тонкое лезвие скальпеля со скрипом прошлось по лоснящейся коже чудовища, не оставив на нем даже царапины. Капитан нажал на клавиши посильнее. Раздался отвратительный скрежет металла по стеклу и лезвие с громким треском отломилось.

— Может, автогеном попробовать? — пошутил он, повернувшись к изумленному врачу.

— Не стоит! — замотал головой Рональд. — Потом в этом пепелище ни черта не разберешь! Нужно использовать комплект пил самого робота, но вначале нам придется поменяться местами.

— Зачем? — удивился Стюарт.

— Я врач и кое-что смыслю в анатомии, — ответил ему Беккер. — А ты можешь перестараться там, где не следует.

— Не возражаю! — согласился с ним капитан. — Тем более что предстоящее зрелище окончательно отобьет у меня аппетит…

Тихое жужжание портативной пилы со сверхтвердыми алмазными зубьями перешло в пронзительный визг, когда ее лезвие коснулось бронированной руки чудовища. Облако дыма и сноп искр сильно затрудняли видимость. На какое-то мгновенье Стюарту показалось, что он даже почувствовал запах горелого…

— Ладно, посмотрим, чего мы добились, — сказал Рональд через десять минут.

Дым рассеялся, и на экране появилась толстая плечевая кость. Она переходила в сустав, а затем в локтевую и лучевую кости, которые заканчивались пятипалой кистью с острыми когтями. Сосчитав фаланги пальцев, врач повернулся в кресле и расплылся в улыбке.

— Чему ты так радуешься? — удивился Александр.

— Перед нами вовсе не чужой организм, как мы с тобой ошибочно думали!

— А что же? — удивился Стюарт. — Восставший прах Наполеона.

— Не думаю! — рассмеялся Беккер. — Хотя все может быть… Я хочу сказать, что это до последней косточки человеческая рука, правда, несколько видоизмененная.

— Что ты имеешь в виду?

— Кожа превратилась в хитиновый покров, настолько жесткий, что его не может прорезать даже острое стальное лезвие, — пояснил Рональд. — Мышцы увеличились в объеме, массе и, как мы уже заметили — силе. Что касается когтей, то они полностью состоят из хитина, а он считается самым твердым и прочным природным материалом.

— И ты считаешь меня полным недоумком, который поверит, что человек может превратиться в ЭТО? — содрогнулся Александр. — И как оно могло существовать, пусть даже в этом дьявольском обличий, без пищи и практически без кислорода на протяжении нескольких десятков лет?

— Я и сам в это не верю, но факты — упрямая вещь! — ответил ему Беккер. — Подождем вскрытия остальных частей тела. Может, мы найдем ответ в них…

Поднявшись в свою каюту, капитан добрался до кровати и повалился на нее прямо в ботинках. Подкатывала тошнота. Сотрясение мозга все еще давало о себе знать головокружением и болью в висках.

Стюарт лежал на спине с открытыми глазами, перед которыми мелькали отвратительные кадры вскрытия. Он так и не дождался его окончания, почувствовав, что не сможет в ближайшие сутки прикоснуться к еде.

Врач остался в кабине управления, сославшись на то, что сейчас его вахта и он хочет закончить вскрытие оставшихся кусков и еще раз просмотреть полученные видеозаписи. Александр махнул на все рукой и на нетвердых ногах ушел к себе в каюту.

То, что удалось узнать, поразило их до глубины души. У взорванного существа по сравнению с первоначальным человеческим телом произошло практически полное перерождение всех органов и тканей. Но все они были в наличии — в том или ином качестве. Легкие увеличились в объеме и стали занимать почти все свободное пространство тела. Органы пищеварения деградировали, превратившись в ненужные придатки, какими у обычных людей являются аппендикс и копчик.

Рональд сделал смелое предположение, что, оставшись без пищи, это существо быстро приспособилось к новым условиям и начало восполнять свою энергию прямо из космоса. Впрочем, сказать что-либо уверенно по тем немногим кускам, которые удалось собрать после взрыва, было практически невозможно.

Оставалось непонятным самое главное: был ли это в прошлом человек, или перед ними оказался прирожденный мутант.

Лежа в кровати, Александр ломал над этим голову более часа. Какая-то тревожная мысль не давала ему покоя, но он напрасно искал ее формулировку. Зациклившись на одном, мозг не мог выйти из состояния ступора…

Глаза слипались. Он уже начал проваливаться в темную бездну сновидений, когда из самых ее глубин всплыло единственное слово, которое мгновенно лишило его сна.

«ЖУРНАЛ! Черт побери, как же я мог забыть про медицинский журнал? Я положил его на „Диане“ в свой заплечный ранец и тщательно проверил замки, чтобы он не выпал по дороге… Какой же я идиот!»

Соскочив с кровати, Стюарт бросился в шлюзовую камеру. Спустившись на четыре палубы вниз, он промчался мимо двери медицинского отсека и, изрядно запыхавшись, добежал до люка, ведущего в шлюз. Распахнув шкаф со скафандрами, он начал разбрасывать их по палубе, пытаясь отыскать свой ранец.

— Дурак, полный дурак! — ругал он самого себя. — Я должен был начать с этого, как только пришел в сознание. А теперь я потерял несколько часов и, кто знает, может совершенно напрасно!

Наконец, его рука натолкнулась на корпус ранца. Рванув замки так, что по пальцам пробежали болезненные нервные импульсы, Александр распахнул его и достал покрытый пылью журнал. Быстро пролистав несколько страниц, он понял, что это именно то, что ему нужно.

Прижав книгу к груди, как это делают только с самым дорогим и близким сердцу предметом, Стюарт быстрыми шагами направился в свою каюту, зацепившись плечом за стоявшего в коридоре робота…

«Проклятая планета! Не дай вам Бог увидеть этот Ад!

На ней нет дня или ночи. Только серые туманные сумерки без начата и конца да мелкий моросящий дождь, который, кажется, идет с самого ее зарождения. Он не усиливается и не стихает. Он все время капает вам на голову и вы начинаете потихоньку сходить с ума. В этом умирающем царстве вечного потопа нет даже ветра и миллионы маленьких капель падают с неба вертикально вниз, не отклоняясь в полете ни на один дюйм.

То, что еще не залила вода, все равно нельзя назвать сушей. Это густая каша, состоящая из ила, грязи и песка. Она буквально напичкана плавающими шарообразными растениями, которые утыканы острыми шипами, словно стая дикобразов. Из ник выползают маленькие змееподобные твари и, яростно блеснув красными бусинками глаз, ныряют под воду. Мы пробовали убить одну из них из автомата, но попасть в нее сложнее, чем укусить себя за локоть. Наш штурман Кларк бросил в эту мерзость гранату — после взрыва ее останков так и не нашли.

Впрочем, я несколько забегаю вперед…

Так уж почудилось, что мне, корабельному врачу, пришлось заняться описанием всего, что мы увидели и пережили. Почему — об этом вы узнаете позже. Если вы держите в руках эту рукопись, значит, меня уже нет в живых и я ничего не могу добавить к тому, что уже изложил на страницах своего медицинского журнала.

Итак, начнем по порядку.

Во всем виноват наш штурман Кларк. Так, во всяком случае, считает большая часть экипажа, за исключением, конечно, его самого.

Раз уж наши предки придумали нести на корабле вахту, значит, в этом была какая-то необходимость. И спать в этот момент не рекомендуется.

А Кларк уснул…

Просто взял и уснул, словно его в этой жизни уже ничего не беспокоило. По крупному счету, так оно и есть. Более толстокожего существа я не видел за всю свою жизнь и не встречал подобного персонажа в кинофильмах. Все, что его волнует. — хорошо прожаренный окорок, несколько банок пива, да висящая над его кроватью голая толстозадая девка.

Этому „дитяти“ тридцать семь лет от роду. Десять из них он летает штурманом. Остается только ломать голову, как он еще не оказался за бортом этой неуютной посудины, имя которой — Жизнь!

Кларк заснул за пультом управления после пяти банок пива, которые он притащил с собой из каюты. Одно употребление спиртных напитков во время вахты было сильным проступком, а что касается остального.

Словом, когда содержание алкоголя в крови превысило его умственные способности, он захрапел перед экранами. И растекся в кресле, словно медуза, выброшенная волнами на солнечный берег Флориды.

Никто из астронавтов так и не узнал, что же ему снилось, когда по сигналу тревоги весь экипаж; во главе с капитаном прибежал в кабину управления.

Кларк дрых в кресле, свесив конечности, а экраны мониторов показывали, что мы оказались где-то у черта в заднице. Именно так выразился капитан после тщательного изучения всех приборов.

И мы, действительно, оказались где-то там поскольку вместо Магелланоеых облаков нас окружали какие-то незнакомые уродливые созвездия. Тод, наш капитан, разразился потоком многоэтажной брани, которая вырвала штурмана из глубин пьяного сна.

Он долго щурил на нас глаза, недоумевая, о ком идет речь и кто это мог уснуть на вахте. Не останови мы капитана, Кларку пришлось бы на пару недель сменить свою каюту на медицинский лазарет.

Тщательное изучение видеозаписей показало, что за три часа до тревоги перед нашим кораблем появилось какое-то разноцветное переливающееся облако. Сквозь его центр мы и умудрились пролететь благодаря нашему дежурному навигатору, досматривающему в этот момент свой увлекательный сон.

Мы повторили судьбу самой Дианы, машина которой на огромной скорости влетела в тоннель, ставший для нас роковым…

Впрочем, мы еще живы. Пока…

Мы облазили в напрасных поисках пространство в радиусе парсека, но так и не нашли выхода из этого мира. Если, конечно, он вообще существует. Капитан выдвинул гипотезу, что мы проскользнули в эту галактику сквозь какую-то „дыру“, которая захлопнулась за нашими спинами.

Мы оказались в ловушке. Никто не знает, насколько стабильна эта галактика и как часто в ней появляются подобные дыры. И, самое главное. — куда они могут вести. Так что, скорее всего, мы превратимся в очередной „Летучий Голландец“ и станем вечными скитальцами в бескрайних просторах Вселенной…

Удача!

Можно ли назвать этим словом планету, подвернувшуюся нам после семи месяцев странствий? Скорее всего, она — лишь та соломинка, за которую хватается человек, уже разменявший половину столь нужного ему воздуха на половину галлона мутной воды.

Так или иначе, но это было хоть что-то новое в этом бесцельном шатании в холодном вакууме, наполненном только мелкими частичками космической пыли. Но самый страшный вакуум был не за бортом корабля. Он находился в наших у мах, разъедая их сильнее самой крепкой кислоты и порождая гнев и отчаяние. И мы прекрасно понимали, что если не найдем себе занятие, наши кошмары выйдут за пределы сознания и уничтожат нас самих…

Именно поэтому наш капитан, как клещ, вцепился в эту планету.

Когда посланный метеозонд показал наличие атмосферы с высоким содержанием кислорода, наш корабль спустил паруса и бросил мертвый якорь в этой незнакомой лагуне…

Офицер Ричард Тайлер остался на звездолете. Капитан, я, Кларк и Джозеф — второй пилот, должны были первыми испытать на себе все здешние прелести. Мы вооружились до зубов, спустили шлюпку и, взявшись за весла, поплыли в неизвестность.

Не хочу, чтобы у вас складывалось впечатление, что мы превратились в беззаботных джентльменов удачи. Это не так. Никакой риск даже в таком случае, как наш, не был бы оправдан ничем, кроме попытки побыстрее свести счеты с жизнью. А среди нас не было самоубийц! Так по крайней мере, мы все тогда считали.

Метеозонд поставил нас перед выбором: либо высаживаться на планету самим, либо любоваться ее видом из космоса.

Ее поверхность… Впрочем, я уже описывал ее ранее и не желаю ничего добавлять к тому неприглядному зрелищу, с которым нам всем пришлось столкнуться. Наши роботы увязли бы в этом болоте по… Словом, основательно!

Приключения начались сразу же после посадки…

Наш плавающий транспортер завяз в грязи и ушел на дно всего за полторы минуты. Мы едва успели спастись, захватив с собой только оружие и боеприпасы. Если бы не Джозеф, оставшийся в тот момент в посадочном челноке и вытащивший нас из этого дерьма на канате, мы утонули бы вместе с броневиком.

Посовещавшись, мы решили больше не пользоваться услугами этого негостеприимного аэропорта и переместиться на длинный горный хребет в форме змеи, который виднелся в полутора милях [6] от нас.

Перелет не занял слишком много времени. Вскоре мы уже стояли на покатой бугристой поверхности, удивленно оглядываясь по сторонам. Каменная порода под ногами была необычайно твердой и скользкой, словно ее намазали жиром. Неповоротливые скафандры высшей защиты сковывали тела, превратив нас в неуклюжих червей. Мы передвигались с большой осторожностью, хватаясь руками за высокие остроконечные стебли. Они были ровными и очень крепкими, словно какой-то великан превратил эту скалу в гигантскую подушечку для иголок.

Штурман первым заметил огромную черную дыру в ста пятидесяти ярдах от нас. Она оказалась бездонной пещерой, идущей под небольшой уклон, наверное, к самому центру Ада. В бурые стены были настолько отшлифованы, что в ярком свете фонарей мы отчетливо видели в них свои отражения. Пока мы с капитаном переговаривались, Кларк ушел далеко вперед и свет его фонаря стал почти незаметен.

Безумец! Если бы он знал, что ему уготовила судьба, он не стал бы даже переступать порога этой пещеры, а уж тем более изображать из себя героя.

Мы хватились слишком поздно, — когда в наших наушниках послышался его перепуганный крик. Мы бросились вглубь пещеры, причем капитан все время кричал на бегу, что пристрелит его как собаку. Но когда мы, запыхавшись, достигли этого места, нашим глазам предстало кошмарное зрелище…

Я до сих пор не могу осознать весь ужас того, что мы увидели.

Представьте себе гусеницу, упавшую с ветки в муравейник и теперь беспомощно извивающуюся в сотнях маленьких цепких лапок. А теперь сильно увеличьте эту картину, пока гусеница не превратится в человека, а крохотные муравьи не станут гигантскими подобиями жуков величиной в полтора фута. И все это происходит у вас на глазах…

Вы видите, как от скафандра высшей защиты отделяется человеческая нога и уползает куда-то вглубь пещеры в челюстях одного из этих уродов. Эта жуткая картина сопровождается истошными воплями человека, которого еще минуту назад обещали пристрелить. Его тело дергается в беспомощных попытках освободиться, пока до вас не доходит, что оно уже мертво и лишь шевелится от десятков разрывающих его челюстей.

Весь этот ужас и сейчас стоит у меня перед глазами. Но теперь я прекрасно понимаю, что наш кошмар тогда только начинался…

Яркая вспышка пламени и оглушительный грохот взрыва вернули меня к действительности. Капитан размахнулся и бросил в груду копошащихся тел вторую гранату. Затем он, словно танк, поволок меня за собой к выходу из пещеры.

Сзади прозвучал второй взрыв. Боже, как медленно текли секунды…

Мы уже добежали почти до самого выхода, когда каменный пол под нашими ногами задрожал и буквально встал на дыбы, ударив нас в лицо. Повалившись друг на друга, мы покатились вглубь пещеры навстречу этому дьявольскому муравейнику. Вернее, покатился только я, так как Тод через пару ярдов умудрился вогнать крюк своего альпинистского снаряжения в чудом подвернувшуюся расщелину.

Я ехал вниз по гладкому полу пещеры на своей бронированной заднице, как на санях, и молился про себя, чтобы моя смерть была более легкой, чем у Кларка. Каким бы он ни был при жизни, он не заслуживал такой участи…

На огромной скорости я влетел в эту шевелящуюся уродливую кучу, разметав ее во все стороны. В тот самый момент, когда я уже закрыл глаза и приготовился умереть, пещера подо мной вновь перевернулась и я поехал в обратном направлении, яростно отпихиваясь от вцепившихся в меня жуков.

Видимо, я комментировал происходящие события вслух, так как мне не удалось вылететь из пещеры и утонуть в этом чертовом болоте. Капитан поймал меня за правую ногу в самый последний момент. Никогда не считал себя гибким человеком, но я извернулся змеей и вцепился обеими руками в канат, полностью забыв про жуков.

И совершенно напрасно! Всего через секунду я услышал в своих наушниках красочную речь Тода о том, что нужно тщательно стряхивать с себя дерьмо, прежде чем заходить в гости.

Один из этих уродов висел у него на ноге, а его быстро мелькающие челюсти напоминали острый нож:- сенокосилки. Из дыры в комбинезоне текла тонкая струйка крови.

Капитан орал вовсе горло, отбиваясь от этой твари второй ногой и вспоминая всех моих родственников вплоть до Адама.

Наконец, ему удалось сбить с себя жука и тот камнем рухнул вниз. Мне очень хотелось убедиться, что он увяз в болоте, но я не успел удовлетворить свое любопытство. Гора ходила ходуном и я уже начал опасаться, что Джозеф с посадочным челноком приказали долго жить, оставив нас в полном одиночестве.

Но нет: я услышал шум двигателей и, подняв голову, обнаружил челнок, висевший в десяти ярдах над нами. Из его приоткрытого люка выпал канат и мы с невероятным трудом умудрились за него ухватиться.

Сквозь лобовое стекло капсулы я увидел перекошенное от ужаса лицо Джозефа и понял, что произошло что-то из ряда вон выходящее. Наш второй пилот был конченым флегматиком, — вывести его из себя было совершенно невозможно. И, если уж он скорчил подобную мину, то наше дело — дрянь!

Забираясь по канату в капсулу, я краем глаза заметил, что гора, содрогаясь, поднимается из болота…

Но окончательно я постиг происходящее только в кабине челнока. В ста ярдах перед нами шевелились два огромных пучка щупальцев с массой желтых змеиных глаз. И все это росло из отвратительной бугристой морды величиной с футбольное поле.

Чудовище поднялось над болотной жижей и протянуло к нам свою бездонную зубастую пасть, с краев которой стекали водопады жидкого ила…

За нашими спинами захлопнулся люк, и Джозеф резко рванул штурвал на себя. Капсула взмыла с таким ускорением, что мы с Тодом, не успев занять свои места, повалились на пол, не в силах даже пошевелиться. Челнок уходил вертикально вверх и, только набрав огромную высоту, завис в воздухе.

Капитан, чертыхаясь, поднялся с пола, потирая ушибленный локоть. Сев в кресло, он взял в руки второй штурвал и переключил управление на себя. Мы с Джозефом не успели и рта открыть, как он вошел в крутое пике и, пролетев над гигантской змеей, всадил в нее ракеты от морды до самого кончика хвоста.

Волны огня и дыма неслись нам вслед. Капсула содрогалась от мощных взрывов, по капитан продолжал давить на кнопку, пока не кончился боезапас. Только после этого он набрал высоту и пошел на разворот полюбоваться зрелищем устроенной им оргии.

Дождь затушил пламя и прибил дым. Нашему изумлению не было границ: среди ила и грязи, извиваясь всем телом, лежало абсолютно нетронутое чудовище. С тем же успехом мы могли бы обстрелять его обычным горохом.

Дав волю своему языку. Тод направил челнок на орбиту, где нас поджидал звездолет.

Мы уже поднялись в верхние слои атмосферы, когда прозвучал сигнал тревоги. Бросив взгляд на приборы. Джозеф сказал, что на капсуле произошла утечка воздуха.

Давление резко падало, и вскоре нам пришлось надеть гермошлемы. Капитан оторвал маленький клочок бумаги и подбросил его вверх. Он поплыл к задней стене кабины и прилип к ее поверхности. Затем он смялся в комок и вылетел наружу сквозь крохотное отверстие, растущее прямо на глазах. Я нагнулся к нему и только тогда заметил острое кривое лезвие, которое просунулось внутрь и отрезало от обшивки еще один кусочек металла…

Это был жук.

Как он оказался на поверхности капсулы и сумел удержаться на ней во время полета, до сих пор остается для меня загадкой. Это самая цепкая, живучая и сильная тварь, что мы до сих пор видели. Но в тот момент нам было не до философских рассуждений.

Джозеф бестактно отпихнул меня от дыры и просунул в нее ствол своего автомата. Прогрохотала очередь, сопровождаемая визгом рикошетирующих пуль. Хотя они и не смогли уничтожить жука, они сорвали его с обшивки челнока и сбросили вниз.

Я не мог не ухмыльнуться, видя недоумение в глазах нашего пилота. Я-то видел этих тварей вблизи и помню, что взрывы наших: гранат причинили им не больше вреда, чем стакан холодной воды.»

Несколько страниц журнала было безжалостно вырвано.

«Бедный капитан!

Если бы мы только знали, чем все это закончится. Все наши попытки спасти свои жизни на этой планете не имели ни малейшего значения. Уж лучше бы мы погибли прямо на ней! По крайней мере, эта смерть была бы достойной человека.

То, что творится сейчас, напоминает отвратительный фильм ужасов…

После того, как я удалил из раны капитана всю слизь и сделал ему инъекцию антибиотика, я надеялся, что все будет в порядке.

Увы! У Тода начались какие-то странные судороги, сопровождаемые сильным жаром. Что-то происходило с его глазами, и он кричал, что вокруг него только черная тьма. Он все время твердил какие-то координаты и бредил тем, что смог бы вывести наш корабль из ловушки, но ничего не может увидеть и показать…

Его зрение и в самом деле меня сильно беспокоило.

Еще бы! Я никогда не видел, чтобы у человека стала рассасываться радужная оболочка вместе с хрусталиком. Всего за неделю его глаза превратились в кошмарные белые шарики Кожа потемнела и сделалась необычайно жесткой и грубой. Ногти на руках и ногах начали быстро расти, становясь все более острыми и твердыми. Несмотря на полный отказ от пищи, тело набирало силу и каждая мышца на нем стала хорошо видимой и мощной, как у культуриста.

Я слишком поздно сообразил, что все это значит…»

Далее шли обрывки вырванных листов и оставалась только одна страница.

«Эта мерзкая тварь уничтожила Джозефа и Ричарда. Сейчас она охотится за мной, поскольку я последний член экипажа, оставшийся в живых.

Дописываю эту страницу, закрывшись в медицинском отсеке. Надеюсь, что успею изложить свои мысли прежде, чем она до меня доберется.

Я наивно предполагал, что имею дело с необычного формой болезни и с ее странными симптомами. И не догадывался, что может существовать более простой способ завоевания чужих миров и уничтожения цивилизаций, чем их банальное истребление.

Для этого достаточно лишь ввести в организм специальный вирус и он сделает свое дело. Он создаст из любого существа монстра, который сможет приспособиться к самым невероятным условиям. Сотворив эту новую форму жизни, он будет плодить ее по своему образу и подобию до тех пор, пока чужой мир не превратится в хаос, заселенный ненужными уже убийцами. И тогда они начнут его переделывать, пока он не станет идеально подходить для своих новых хозяев. А потом весь этот кошмар, запрограммированный на самоуничтожение, исчезнет и превратится в ненужный строительный хлам. За несколько десятилетий он сотрется в пыль, оставив после себя идеальную планету для будущих хозяев, которые не замедлят прийти.

Потому, что у них на службе отлично спроектированный вирус.

Всего живого, что попадется ему на пути…»

Александр захлопнул журнал и задумался.

Если все, написанное в нем, — правда, то им угрожает смертельная опасность в лице Макса, который подвергся атаке этой твари. Хорошо, что он пока лежит в лазарете без сознания.

«Нужно срочно показать этот дневник Рональду! — решил Стюарт. — А мне необходимо принять кое-какие меры предосторожности».

Спустившись по винтовой лестнице, Александр пересек длинный тоннель коридора и остановился у приоткрытой двери медицинского отсека. Его сердце учащенно забилось от дурного предчувствия и ему стоило больших сил унять подступившую дрожь.

Распахнув дверь. Стюарт вошел внутрь.

Макса в лазарете не было. Вместо него в кровати лежало какое-то багровое месиво, а на маленьком столике для хирургических инструментов, выпучив глаза, стояла окровавленная голова корабельного врача…

Предчувствие?

Оно как всегда, сработало в нужный момент. Резко подогнув колени, капитан рухнул на пол лицом вниз.

Послышался приглушенный свист. Тяжелый нож, пролетев над его головой, разбил стекло встроенного в стену шкафа и воткнулся по самую рукоять в массивный пластиковый корпус медицинской аптечки.

Рывком перевернувшись на спину, Стюарт согнул ноги и с силой послал их прямо в живот прыгнувшего на него Макса Тот отлетел к стене и, стукнувшись об нее головой, медленно сполз на пол с закрытыми глазами.

Александр приподнялся, не отводя взгляда от штурмана, который неподвижно сидел в грех ярдах у стены. Встав на ноги, он уже хотел приблизиться к нему, но так и не решился сделать ни одного шага.

«Это ловушка! — заподозрил Стюарт. — Он хочет внезапно напасть на меня, когда я подойду убедиться, что он потерял сознание… Это старый трюк, но его можно легко проверить».

Вытащив из шкафа одну из медицинских аптечек, он бросил ее в Макса. Прозвучал глухой удар и голова Картера безвольно повисла, обнажив кровоточащую рану на затылке. Тело по инерции сместилось в сторону и, потеряв равновесие, упало на палубу.

Только теперь капитан заметил тонкий смазанный след крови, стекающий по стене от металлического кронштейна для подвешивания медицинского оборудования до того самого места, где еще мгновение назад находилась голова упавшего штурмана.

«Я вовсе не этого добивался! — расстроился Александр. — Вот и попробуй теперь доказать это комиссии по расследованию чрезвычайных ситуаций! Мы отправились на поиски новых миров, а нашли только проклятый Богом корабль и мерзкую тварь, которая перечеркнула наши судьбы… А я остался в полном одиночестве в пяти месяцах полета от ближайшей дыры ноль-пространства».

Все эти мысли вихрем промелькнули в его голове, пока он приближался к штурману Косой шрам через все лицо, оставшийся после похода на «Диану», сильно обезобразил его черты, придав им дьявольский облик.

Нагнувшись, Стюарт приложил два пальца к шее Картера и убедился, что пульса нет и в помине. Взяв кисть руки, он увидел сильно отросшие ногти, напоминающие острые когти хищных птиц и покрытые какими-то мелкими полупрозрачными каплями.

Но более всего он поразился, приоткрыв веки Макса. Из темных глазниц на него уставились два мутных белых шарика с едва заметными остатками радужной оболочки.

Александр в ужасе вскочил и, потеряв равновесие, упал прямо на штурмана.

«Дьявол! — содрогнулся он. — Все написанное в этом дневнике, правда! Этот вирус действительно существует! Капитан Тод стал его первой жертвой, уничтожив весь свой экипаж и передав эту заразу на наш корабль. Мой штурман превратился в зомби, главная задача которого — уничтожать все живое и способствовать дальнейшему распространению вируса. И он мог бы справиться с ней, если бы не кронштейн, ставший для него роковым… Обычный металлический крепеж, имеющий единственною цель — удерживать переносные системы жизнеобеспечения, помогая спасению человеческих жизней. По иронии судьбы он превратился в орудие убийства, но все же выполнил свое предназначение!»

Капитан усмехнулся и, поднявшись на ноги, вышел из медицинского отсека. Через пару минут он вернулся с толстым капроновым канатом в руках.

Перевернув Картера на живот, он принялся связывать его, плотно подгоняя виток к витку. Затянув последнюю петлю, он скрутил концы шнура за его спиной в тугой узел и только после этого облегченно вздохнул.

— Если ты думаешь, что я круглый идиот, Макс, то ты глубоко ошибаешься! — произнес Стюарт, перекатывая пленника на спину. — Я знаю, что ты еще не полностью превратился в того урода, с которым мы столкнулись на «Принцессе Диане». Но ты уже не человек и я не сомневаюсь, что твои способности идут намного дальше, чем у простых смертных… Так что поваляйся пока в бункере для отходов, а я тем временем сведу счеты с этим проклятым кораблем!

Взвалив связанного штурмана на плечи, он вышел с ним из лазарета и спустился на нижнюю палубу. Там он затолкал его тело в металлический бункер для мусора и плотно задраил его загрузочный люк.

— Не скучай, приятель, я скоро вернусь! — крикнул он сквозь толстый металл. — А ты пока поваляйся здесь и не вздумай дергаться. Одно резкое движение и я выброшу тебя прямо в открытый космос!

Похлопав рукой по люку, капитан направился в кабину управления, насвистывая себе под нос веселую мелодию…

Он не прошел и десяти ярдов, когда сзади него раздался громкий рокот гусениц. Оглянувшись, Стюарт увидел разведывательного робота, который мчался следом за ним. Его яркие прожекторы слепили глаза, а протянутые манипуляторы не оставляли ни малейшего сомнения по поводу его намерений.

Развернувшись, Александр бросился бежать. Центральный коридор тянулся, как минимум, еще на триста пятьдесят ярдов и заканчивался машинным отсеком. Если он не успеет до него добраться, робот раздавит его гусеницами и его тело будет напоминать кашу, оставшуюся от бедного Рональда…

«Проклятый Макс! — разозлился капитан. — Он оказался намного хитрее, чем я ожидал! Он знает устройство звездолета и все команды по управлению его оборудованием и вспомогательной техникой. Он превратился в коварного противника, который возглавил необъявленную войну всему человечеству. Но вначале он спровоцировал битву машин против собственного капитана, исход которой нетрудно предугадать».

Александр промчался мимо открытого люка, ведущего в шлюзовую камеру. На какое-то мгновение у него промелькнула мысль заскочить в него, но он сразу же отказался от этой возможности. Попав внутрь, он окажется в полной изоляции от остальных отсеков звездолета и потеряет над ним контроль…

Легкие судорожно хватали воздух и горели от перенапряжения. Ноги стали заплетаться, но Стюарт упорно бежал к концу коридора, который надвигался на него в ярких лучах льющегося из открытой двери света. До нее оставалось всего семь ярдов, когда свет неожиданно померк и грузный металлический корпус протиснулся наружу. Раздался визг гусениц и второй робот сорвался с места, помчавшись ему наперехват.

Александр взмахнул руками и остановился, едва не потеряв равновесие. Обернувшись, он увидел первого робота, которого отделяли от него всего тридцать ярдов. Практически на полпути виднелся открытый люк шлюза, ставший для него последней надеждой на спасение…

Капитан собрал всю свою волю в кулак и резко сорвался с места. Он летел, словно ветер, подгоняемый страхом, поднимающимся из самых глубин сознания и придающим дополнительные силы и без того быстро мелькавшим ногам.

«Я должен успеть! — подстегивал он самого себя. — Я обязан раз и навсегда остановить это кошмарное безумие и спасти наш мир от исчезновения!»

Открытая дверь и мчавшийся навстречу робот стремительно приближались. И то и другое было уже слишком близко друг от друга, когда Александр с разбегу вогнал свое тело в шлюз, захлопнув за собой люк.

Он обрушил всю тяжесть кулака на панель, управляющую электромагнитным замком и вручную перевел рычаг на блокировку.

Теперь он в безопасности. И одновременно в ловушке!

Он запер себя в шлюзе, из которого существует только, один выход на посадочном челноке в открытый космос. Но это означает потерю корабля и, как минимум два года странствий до ближайшей дыры ноль-пространства.

«Только без паники! — подумал Стюарт. — Еще не все потеряно. Можно попытаться отключить роботов через главный компьютер и снова взять власть в свои руки… Безвыходных положений не бывает! Есть ситуации, выход из которых тебе не по вкусу. Или не по зубам!»

Подойдя к встроенному в стене монитору, он нажал на кнопку. Узкая панель под ним отошла вниз, превратившись в клавиатуру. Включив систему, капитан вошел в главный компьютер и послал запрос.

Ответ его не порадовал. Доступ к управлению вспомогательной техникой звездолета был невозможен из-за отключения этой опции на панели самих роботов.

Громкий шипящий звук заставил его оглянуться. Во входном люке появилась узкая щель, сквозь которую с фейерверком ослепительных искр пробивалась раскаленная струя газового резака. Не сумев открыть дверь, роботы действовали в полном соответствии с рабочей программой, уничтожая встретившееся на пути препятствие. При их способностях и упорстве эта операция не отнимет у них больше десяти минут…

Александр повернулся к компьютеру. Кажется, выход из этой ситуации будет ему не по вкусу! Придется улетать, бросив корабль со всеми вещественными доказательствами. И уничтожить его, остановив это безумие в самом начале, пока оно не достигло Земли.

Пора!

Набрав известный только ему пароль, Стюарт увидел загоревшуюся на дисплее надпись, которая сопровождалась громким механическим голосом по всему звездолету:

— Система самоуничтожения корабля приведена в готовность! Введите время взрыва или отключите целиком всю систему.

Александр прикинул в уме цепочку своих дальнейших действий и поставил таймер на двадцать минут.

«Должно хватить! — успокоил он себя. — За это время я успею убраться на расстояние, достаточное для того, чтобы самому не сгореть в пламени термоядерного взрыва мощностью в триста килотонн».

— До уничтожения звездолета осталось девятнадцать минут и двадцать две секунды! — высветилось на экране. — Вы все еще можете отключить систему и предотвратить взрыв в течение последующих пятнадцати минут!

Дрожащие пальцы Стюарта снова забегали по клавиатуре.

— Вы ввели пароль и установили запрет на отключение системы. После вашего согласия она перейдет в автономный режим и отключить ее будет невозможно… Выполнять?

Александр помедлил всего секунду и вдавил клавишу.

— Система самоуничтожения звездолета перешла в энергонезависимый режим! — прозвучал равнодушный голос из стен. — С настоящего момента ее отключение невозможно. У вас осталось пятнадцать минут и тридцать три секунды для того, чтобы покинуть корабль!

Оглушительный удар тяжелым молотом обрушился на напряженные нервы Стюарта. Входной люк, сорвавшись с петель, отлетел к стене и, едва не задев его по дороге, с диким грохотом упал на металлическую палубу.

Оба робота попытались заехать в шлюз одновременно и, сцепившись между собой гусеницами застряли в дверях. Действуя по рабочей программе, они лишь мешали друг другу, пытаясь добраться до своей цели манипуляторами.

Один из них поймал капитана за рукав комбинезона и потянул его к себе. Александр рванулся назад. Раздался громкий треск рвущейся материи и он кубарем полетел в угол шлюза, оставив половину рукава на растерзание роботам.

«Кажется, представление затянулось! — подумал он, поднимаясь на ноги. — И публика попалась неблагодарная… Пора сваливать, пока они не оставили себе на память мою голову!»

Капитан прыгнул в открытый люк челнока и задраил его за собой. Усевшись в кресло, он пристегнулся к нему ремнями и включил пульт управления. Экраны мониторов ожили, выдавая стартовые параметры, которые Стюарт быстро проверял и корректировал.

«Черт! Некогда было подумать о провианте, — вспомнил он со злостью. — Придется пролежать в анабиозе до самой Земли, переведя капсулу в режим автопилота!»

В люк челнока, уже стучали чем-то тяжелым. Александр вывел изображение шлюза на монитор. Один из роботов, вцепившись мертвой хваткой в дверь, бил по ней свободным манипулятором. Другой подкатывал к капсуле с газовым: резаком, из которого показалась ослепительная голубая струя, оставляющая на экране яркие расплывающиеся пятна.

Грохот стартовых двигателей опрокинул несостоявшегося сварщика на пол, превратив его в груду оплавленного металла, которую выбросило в космос мощным потоком вырвавшегося из корабля воздуха. Но второй робот, вцепившись в капсулу, стартовал вместе с ней и продолжал бить по люку манипулятором.

Капитан бросил тревожный взгляд на мониторы До взрыва оставалось всего две минуты. Если он срочно не избавится от робота, тот найдет способ вывести капсулу из строя.

Развернув челнок, Стюарт направил его к звездолету. Прикинув расстояние и скорость, он пролетел под самым днищем крейсера, как под гигантским наждаком, уничтожив об него прицепившегося к люку робота.

Не останавливаясь, Александр увеличил скорость до максимума, пока неподвижные искорки звезд не превратились в лавину несущихся в него трассирующих пуль…

Черный космос расцвел ослепительным пламенем. Все краски, существующие в природе, слились воедино, догоняя его капсулу вместе с осколками корабля.

Челнок сильно тряхнуло. Раздался дикий грохот, словно весь мир восстал, переживая свою агонию.

Но Стюарт уже этого не слышал. Порвав удерживающие его ремни, он пролетел через всю кабину и, стукнувшись о заднюю стену капсулы, упал на холодный пластиковый пол…

— Прошу всех встать!

Александр поднялся со скамьи, окруженный с боков двумя верзилами, способными свернуть шею даже носорогу. Топот шагов отдавался в его напряженных нервах, вызывая подергивание правого века.

«Вот и настал тот час, когда я должен отвечать за поступки, которые я не совершал и доказывать этим олухам то, что, по их мнению, совершенно невозможно!» — подумал он с грустью.

— Прошу садиться!

Стюарт опустился на жесткую скамью, уверенно глядя в угрюмые лица судей.

«Вам не удастся меня сломить! — решил он про себя.

— Чтобы со мной ни случилось, я знаю, что поступал именно так, как этого требовали обстоятельства. Моя совесть чиста, а это единственное, что имеет для меня значение, после осознания того факта, что жители Земли теперь могут спать спокойно. Даже ценой жизни капитана звездолета, который оказался в грязных лапах того, что далекие от подобных проблем люди называют Правосудием».

— Заседание суда объявляется открытым! — прозвучал громкий голос арбитра. — Слушается дело Космической Гильдии против бывшего капитана Александра Стюарта об уничтожении им космического корабля «Белый Ангел» код GS 5749 вместе с тремя членами экипажа. Дело ведет главный судья Палмер. В связи с тем, что в данном случае нет ни одного свидетеля, мы предоставляем первое слово подсудимому. Прошу Вас вкратце рассказать суду присяжных о том, что произошло с Вами и членами Вашего экипажа.

— Хорошо, Ваша честь! — сухо ответил Александр.

— Вкратце это будет так. Мы встретили пропавший английский крейсер «Принцесса Диана» и обнаружили на нем невиданного ранее монстра, который уничтожил нашего бортинженера Сэма Гиббса и заразил штурмана Макса Картера каким-то вирусом. Всего за сутки Макс сам превратился в эту тварь и убил корабельного врача Рональда Беккера. Затем он напал на меня в компании двух роботов. Я вынужден был взорвать свой звездолет и улететь в посадочном челноке. Вот собственно и все! Высказав это за несколько секунд, Стюарт замолчал и с равнодушным видом опустился на скамью. Раздался громкий стук молотка, словно судья забивал выскочивший наружу гвоздь.

— Подсудимый, встаньте! Мы не давали Вам разрешения садиться и считаем, что Вы издеваетесь над судом!

— Издеваюсь? — удивился Александр. — Я рассказывал эту историю, как минимум, пятнадцать раз, заработав хорошие мозоли на языке. И если мне не поверили до настоящего момента, то не поверят и сейчас… Так что оглашайте Ваш приговор и закончим это пустословие раз и навсегда!

— Подсудимый Стюарт, суд присяжных сам решит, когда ему следует вынести вердикт! — возмутился Палмер. — Прошу Вас не вмешиваться в его справедливое решение и позволить спасти Вашу никчемную жизнь.

— Вот как? — Стюарт закатил глаза к потолку, изобразив на лице сострадание. — Как хорошо. Ваша честь, что Вас не было со мной на звездолете. А не то у меня могли бы появиться сомнения в необходимости спасения той части человечества, которая представлена Вами и Вам подобными. И Вы еще смеете говорить о справедливости! После того как назначили мне адвоката, проигравшего пять дел из семи с одним вничью в результате поданной апелляции!

Побагровевший судья, запутавшись в собственной мантии, вскочил из-за стола и гневно прокричал:

— Замолчите! Я требую немедленно прекратить это издевательство над судом и переношу заседание на завтра! Господа присяжные, прошу вас не опаздывать…

Спустя сутки Александр вновь сидел на скамье, ругая самого себя. Он хотел лишь быстрейшего окончания этого процесса, но, сам того не желая, своим поведением только отсрочил неприятную развязку.

«Сегодня я возьму себя в руки и спокойно отвечу на все их вопросы, какими бы дурацкими они ни были! — решил он. — Не стоит бранить людей лишь зато, что им было предначертано родиться ослами!»

— Прошу садиться! Заседание суда продолжается, — объявил главный арбитр. — Подсудимый Стюарт, я прошу Вас взять себя в руки и представить нам подробный доклад о том, что произошло с Вашим экипажем и по какой причине Вы взорвали свой звездолет.

— Хорошо, Ваша честь! — кивнул головой Александр. — Но вначале я хотел бы попросить Вас об одном одолжении… Я категорически отказываюсь от назначенного судом адвоката и хочу защищать себя сам!

— Это более чем странная просьба для подсудимого, но мы ее удовлетворяем, — согласился Палмер. — Адвокат Этсон, Вы свободны! Будут еще какие-нибудь просьбы к суду?

— Нет, Ваша честь!

— В таком случае мы хотели бы услышать Ваш доклад.

— … Мы находились в разведывательном полете в галактике Сомбреро. Я отдыхал после вахты, когда наш штурман Картер объявил на корабле тревогу. К нам приближался крупный металлический объект, который оказался пропавшим английским звездолетом «Принцесса Диана». После его идентификации мы послали стандартный запрос, на который нам ответили бессмысленным набором символов. Дальнейшие попытки установить контакт оказались безрезультатными и мы пошли на сближение. После стыковки я со штурманом и бортинженером высадился на корабль, взяв с собой для страховки киберразведчика…

— Вы послали свой экипаж на рискованное задание, которое могли выполнить обычные роботы? — осведомился главный судья.

— Нет, Ваша честь! — ответил Стюарт. — Во-первых, мы проверили состав воздуха на «Диане». Им не смогли бы дышать даже простейшие организмы, не говоря уже о животных и человеке! Во-вторых, нам предстояло разыскать и демонтировать «черный ящик», а это под силу только астронавтам. И, наконец, в-третьих, мы не заходили ни в один из отсеков корабля, пока он не был тщательно проверен роботом… В центральном коридоре мы нашли обглоданные останки одного из членов экипажа, а в медицинском отсеке мною был обнаружен журнал с записями их корабельного врача. Игнорируя мои требования, Макс и Сэм ушли далеко вперед, и я нагнал их только после того, как они заметили глубокие порезы от когтей в пластиковом покрытии стены коридора.

— Вы хотите сказать, что сверхстойкая, термически устойчивая пластмасса была поцарапана чьими-то острыми когтями?

— Не просто поцарапана! Порезы уходили почти на полдюйма в глубину и заканчивались рваной дырой, подобную которой не смогла сделать даже разрывная пуля из автомата.

— Благодарю Вас за уточнение! — съязвил арбитр, раскрывая толстую папку на своем столе. — Я хочу зачитать суду присяжных выписку из отчета главного специалиста по кораблестроению Дэвида Трентона: «Внутренняя обшивка „Принцессы Дианы“ представляет собой стойкую в ысокотемпературную пластическую массу, приближающуюся по своим защитным свойствам к хромированной стали. Оставить на ней заметные глазу царапины практически невозможно даже инструментом с алмазным напылением»… Что Вы можете сказать по этому поводу?

— Только то, что Вам не мешало бы самому посмотреть на подобные царапины! — ответил ему Александр. — А заодно пережить гибель своего экипажа от этих когтей!

— Подсудимый Стюарт, Вы отвлекаетесь от темы. Я прошу излагать только факты, оставив Ваши эмоции и соображения при себе!

— Хорошо, Ваша честь! — Александр слегка покраснел и бросил на судью взгляд, полный сарказма. — Как приятно спустя три года спячки в анабиозе вновь встретиться с милыми сердцу соотечественниками и узнать, что они тебе крайне признательны! Впрочем, Вы правы. Мои переживания слишком сильны, чтобы я выплескивал их на ваши беззащитные головы… Итак, я продолжаю. Мы стояли в центральном коридоре «Дианы», когда на нас набросилась эта тварь. Сначала она убила Сэма Гиббса, бросил в него обломок трубы с расстояния около десяти ярдов.

— В момент нападения вы все находились в скафандрах высшей защиты? — спросил его главный судья.

— Да, Ваша честь! Я знаю, куда Вы клоните и в чем-то с Вами согласен. Пробить подобный скафандр обыкновенным куском стальной трубы чрезвычайно тяжело!

— Это совершенно невозможно! — возмутился Палмер. — Согласно отчету Трентона, для того, чтобы этот обломок получил требуемое ускорение, им нужно выстрелить из пушки!

— Вы, наверное, посмеетесь надо мной, но в тот момент я подумал то же самое! — ответил ему Александр. — Тем не менее, это случилось… Непонимание или отрицание возможности того или иного события не мешает ему происходить!

Зал суда наполнился неодобрительным гулом голосов.

— Подсудимый Стюарт! — молоток вновь пришел в движение, призывая к порядку. — Вы все время забываете, что находитесь в суде! А суду нужны только факты, а не Ваши философские рассуждения… Отказавшись от адвоката, Вы должны теперь сами предоставлять убедительные доказательства своей невиновности в тех случаях, когда описываемые события вызывают сомнение или полностью выходят за рамки здравого смысла!

— Благодарю за столь высокое доверие, Ваша честь! — усмехнулся Александр. — Но, к сожалению, доказать ту или иную ситуацию чрезвычайно сложно по причине того, что все материальные доказательства в настоящий момент уже не существуют. Именно поэтому я и отказался от вашего адвоката. Он ничем не сможет помочь мне, а только осложнит Вашу «нелегкую.» задачу поиска справедливости!

— Подсудимый Стюарт, я требую прекратить Ваши бессмысленные разглагольствования и перейти к дальнейшему изложению фактов! — заявил арбитр.

— Я остановился на том, что этот монстр убил нашего бортинженера обломком трубы. Затем он напал на штурмана и одним ударом своей когтистой лапы разбил бронированное стекло гермошлема и распорол ему шею и большую часть лица… После этого он бросился на меня В момент нападения я выпустил в него очередь из своего автомата. Взрыв снарядов разорвал его тело в клочья и сбил меня с ног, в результате чего я сильно ударился головой о палубу корабля и потерял сознание…

— Вы были ранены при нападении? — спросил его главный судья.

— Да, Ваша честь! Чудовище порвало мне левый рукав комбинезона и сильно поцарапало запястье руки.

— Остались ли на месте ранения какие-нибудь выделения от напавшего на Вас существа? — переспросил Палмер.

— Как утверждал корабельный врач Беккер, царапина была полностью покрыта какой-то вязкой слизью, — ответил ему Александр. — Опасаясь за мое здоровье, он сделал мне инъекцию сильного антибиотика и оставил на пару часов под системой очистки крови.

— Оказывалась ли подобная медицинская помощь штурману Картеру, или этой чести удостоили только Вас? — осведомился арбитр.

— Нет. Ваша честь! Согласно заявлению Рональда Беккера, мы оба прошли одинаковую процедуру… После потери сознания я пришел в себя лишь спустя семь с половиной часов, поэтому я говорю с его слов и не могу подтвердить данные факты лично.

— Прошу присяжных обратить на это особое внимание! — заявил главный судья. — Подсудимый утверждает, что при нападении он был инфицирован, но это не привело его к заболеванию мнимым вирусом, как в случае со штурманом… Продолжайте?

— Рональд сообщил, что за те семь с половиной часов, которые я бил без сознания, он сумел спасти жизнь Максу Картеру и вместе с роботами разыскал и демонтировал «черный ящик» с «Принцессы Дианы».

— Какую информацию он содержал? — поинтересовался арбитр.

— Никакой! — ответил ему Стюарт. — Чтобы она существовала, необходимы, как минимум, какие-то электронные детали. А их в найденном «ящике» не было вообще! Он представлял собой обычную консервную банку с основательно выпотрошенным содержимым. Непонятно, зачем его вообще засунули назад в модуль, а не выбросили в бункер для мусора!

— И все это время вы находились в контакте с обнаруженным звездолетом? — спросил его Палмер.

— Наши корабли приглянулись друг другу! — улыбнулся Александр. Посудите сами: бравый американец «Белый Ангел» и очаровательная, хотя и несколько староватая английская леди «Принцесса Диана»… Разве это не романтично? Их объятия продолжались почти двое суток и их разлучила лишь смерть, как любят писать в наших дешевых бульварных романах!

— Вам бы сказки сочинять, Стюарт! — съязвил главный судья. — Такой талант пропадает… Переходите к изложению дальнейших событий.

— В ту же ночь мы с Рональдом произвели вскрытие кусков тела напавшего на нас существа, — сообщил суду Александр. — Я не силен в анатомии, но по окончании вскрытия врач заявил, что когда-то эта тварь была человеком, который подвергся чудовищной мутации. С его слов, внутренние органы и даже кости претерпели сильное изменение, но все равно были человеческими На мой вопрос, как этот монстр смог существовать несколько десятилетий без пищи, воды и практически без кислорода, он ответил, что организм приспособился к новым условиям и даже научился восполнять энергию прямо из космоса…

Судья Палмер поднял со стола лист бумаги и оглядел зал.

— Я хочу довести до суда присяжных выписку из заявления Международной Ассоциации Биологов: «…в настоящий момент ни одно из известных существ не обладает столь огромными возможностями по изменению строения своего тела. Описываемый случай превращения человека под действием вируса в чудовище с такими способностями абсолютно невозможен!»

— Невозможен? — вскричал Александр. — Макс почти перевоплотился в эту тварь менее чем за одни сутки! А это значит, что вирус уже хорошо знаком с человеческим организмом. Когда-нибудь он все равно доберется до Земли! И если ваши ученые из этой Международной Ассоциации Ослов не смогут найти противоядие, то наша планета превратится в огромный муравейник, где каждый будет вкалывать и умирать лишь для того, чтобы потом хорошо жилось новым хозяевам! Этот ужас пройден не только мной, но и экипажем «Дианы» Он изложен в предсмертных записках их корабельным врачом Жаль, что я не успел захватить из каюты этот дневник, хотя вы все равно сказали бы, что это подделка. Вы, как стая обезьян, отрицаете все, что хоть немного выходит за рамки здравого смысла и требует пошевелить мозгами!

— Подсудимый Стюарт! — возмутился главный судья. — Вы сильно искажаете факты и настраиваете против себя присяжных!

— Это не суда фарс! — крикнул Александр, вскакивая со скамьи. — Я очень хочу, чтобы до всех вас дошло, что я смог бы придумать в свое оправдание что-нибудь попроще и убедительнее, если бы в этом, действительно, была необходимость. Но я излагаю только те факты, которые на самом деле имели место. Я иду на это сознательно, чтобы попытаться привлечь внимание тех, кто может оказаться в подобной ситуации…