Виски со сливками

Глава 1

Я бродила по огромной пятикомнатной квартире моего последнего спонсора в ожидании возвращения этого самого милого друга. Требовалось подготовиться к торжественному моменту, который, кстати, вполне мог перерасти в трагический.

Каким он станет, было известно одному Богу. Я, к сожалению, не Бог и даже на ангела не претендую. Как и на то, чтобы попасть в рай. Я уже давно точно знаю, что моё будущее место обитания определено очень точно — ад, и только ад. Больше никуда меня не возьмут. Но, в общем, в этом самом месте, где беспрестанно пылает дьявольский огонь, скучать мне не придётся (по крайней мере, мне так кажется), потому что на соседних сковородках будут жариться все мои знакомые — которым место тоже только там. Да и мой предыдущий, несомненно, уже занял какой-нибудь котелок, причём, как я подозреваю, самый комфортабельный — судя по тому, как он любил комфорт на этом свете и умел получать то, что ему захочется.

А может, мне удастся охмурить кого-то из администраторов этого самого загробного заведения? Как знать, как знать… Уж на нашей грешной Земле я в этих делах поднаторела — к своим неполным двадцати двум. Жизненный опыт у меня — о-го-го! У других за шестьдесят такого не набирается. Уж в каких переделках я только не побывала… прости, Господи!

Итак, надо было точно решить, что надеть — парадно-выходной наряд, украсив уши и шею брюликами, или, наоборот, что-то скромненько-грустненькое, не бросающееся в глаза, и не использовать косметику. Шансы угадать у меня были пятьдесят на пятьдесят. Все зависело от того, в каком настроении вернётся Олег Николаевич. А мог он вернуться или порхая на крыльях, или мрачнее тучи. Со щитом или… нет, все-таки надеюсь, что не на щите. Хватит моего предыдущего.

Олег Николаевич вообще человек настроения. После проведения удачных переговоров, заключения выгодной сделки и тем паче получения крупной суммы — все равно в чем, — он обычно мурлыкает что-то радостное себе под нос, иногда даже приплясывает, устраивает пир на весь мир, а главное, обязательно покупает мне какой-нибудь подарок. Волошин считает: если ему хорошо, то и его девочке (то есть мне) тоже должно быть хорошо. За те десять месяцев, что я у него живу, он заключил немало удачных сделок… Я уже им и счёт потеряла. А вот неудач и проколов было всего три…

Их я хорошо запомнила. Вернее, не их, а последствия. Я точно не знаю, что конкретно у него случалось в деловом плане, но зато усвоила другое: когда у него что-то не пошло, его девочка тоже должна быть в грусти. То есть не наряжаться, не краситься, не улыбаться, а лучше слезу пустить.

В первый раз он разорвал на мне моё любимое платье, а потом раскромсал его ножницами на мелкие кусочки. Ну не псих ли? Во второй — сунул меня под холодную воду, чтобы смыть так тщательно наложенную косметику, — и так больно тёр мне лицо, что я потом два дня не могла сниматься… А в третий… ох, в третий дело вообще закончилось «фонарём». И я «пролетела» с очень выгодной рекламой каких-то шоколадок. А он до сих пор периодически постанывает, что что-то там не туда отправил. Ну ошибся адресом — так обратись к получателям, скажи: так и так, верните, можно за вознаграждение, а он ведёт себя, будто я виновата в его оплошностях. Понятно, что ему от кого-то из партнёров-компаньонов досталось, по башке ему дали, но я-то тут при чем?

Я, как вы, возможно, уже догадались, — модель. И в рекламе снимаюсь, и по подиуму шляюсь. Олег Николаевич с этим делом помогает. В смысле, с поиском работодателей. Ему приятно, когда его видят под ручку с той, чьё очаровательное личико и обалденная фигурка мелькают в телевизоре.

Вообще Олег Николаевич по сигаретам специализируется. Но я их не рекламирую — они и так расходятся. Как любит вспоминать милый друг, именно благодаря ему Россия узнала в своё время «Соверейн»: Олег Николаевич целый пароход (или теплоход, или ещё какое судно — я точно не могу сказать) пригнал к Невским берегам. Да, конечно, Россия должна быть вечно благодарна господину Волошину за этот подвиг.

В общем-то, Олег Николаевич — ничего мужик. Но очень ревнив! Ну просто очень! Ему можно на других женщин смотреть, а мне на других мужчин — ни-ни! А то можно опять фингал схлопотать. И опять с чем-нибудь пролететь.

Только вот какой он придёт сегодня… Знать бы… Я, наверное, не правильно оценила свои шансы. Не пятьдесят на пятьдесят. Если за последние десять месяцев проколы у него случались только трижды, а количеству удачных операций я даже счёт потеряла, то ситуация выглядит, конечно, гораздо радужнее, чем я обрисовала. Не мог же он опять что-то не туда отправить, тем более до сих пор вспоминает тот свой провал. Должен был стать вдвойне внимательнее. В худшем случае, не угадав его настроения, я получу фингал. Ну, может, два — под оба глаза. Нос, в принципе, легко ломается… Но операцию по его исправлению сделать — нет проблем. Может, получится ещё лучше, чем есть.

Зубы… Это вообще ерунда. Но что это я все о грустном? Неразрешимых проблем нет, как учил мой предыдущий. Тем более, с деньгами моего дражайшего «папика». А если он ещё почувствует себя виноватым… Я тут как раз себе одно колье насмотрела. Я давно хотела, чтобы по бриллианту было и спереди, и сзади — а не застёжка, которая тут же бросается в глаза, если сделать высокую причёску… Так что, будем считать, что колье я получу в любом случае — и если он сразу же придёт в хорошем настроении, и если в плохом и нанесёт мне, как говорится, моральный и физический ущерб. За который потом ему придётся раскошелиться.

Придя к такому выводу, я тут же почувствовала себя ещё лучше, покрутилась перед одним из трех огромных зеркал, что опять же только радовало глаз (вернее оба мои глаза — и порадовало бы любой мужской и вызвало зависть в любом женском), и села за туалетный столик.

Как популярная модель, я должна пользоваться определённой косметикой — или там «Ревлоном», или «Орифлеймом», или «Л'Oреалем». Так сказать держать марку. Я и ношу все это с собой на кастинги, показы и съёмки — чтобы все, кому надо, видели, что у меня есть все, что требуется. Но на самом деле я предпочитаю нашу родную «Невскую косметику» — потому что она натуральная и никаких аллергий не вызывает. Я недавно познакомилась с тёткой у них в магазинчике при фабрике — так у них все время посольские отовариваются, коробками берут и на родину отправляют. А наши все гоняются за этой иностранщиной. Ну и пусть гоняются. Посмотрим, что с их кожей будет годам этак к тридцати. А уж к сорока…

Приводя в порядок лицо (которое, впрочем, у меня всегда в полном порядке) — вернее, делая себя ещё краше и милее, — я прикидывала, чем там сейчас занимается мой Олежка. Я давно решила, что мне нужно быть в курсе дел своих мужиков. Ну, например, для того, чтобы вовремя сделать ноги — если что.

Или вот, как сейчас, знать, какую маску для себя выбрать — радостную или грустную.

Сегодня мне было сложнее определиться, чем обычно — у Волошина на вечер было запланировано две встречи. Идеальным вариантом было бы успешное завершение обеих. Вторым в хит-параде — успешное завершение последней встречи. Далее — очень успешное — первой и приемлемое — второй. Ну а далее… О других вариантах мне думать не хотелось.

Я не знала, с кем он встречается с первым, правда, хорошо представляла обоих типов. И с тем, и с другим карта могла лечь по-разному… Оба — орлы хоть куда…

Вахтанг Георгиевич Чкадуа вызывал у меня гораздо больше симпатий, чем «нефтяник» Геннадий Павлович Дубовицкий. Вахташа был вообще личностью колоритной. Грузин по национальности, родившийся под Тбилиси, курсирующий между Петербургом, Афинами, Нью-Йорком, Тель-Авивом, Гамбургом, Антверпеном и прочими городами мира, занимался торговлей водкой, вином и сигаретами. (Вот тут как раз и имелись общие интересы у господ Чкадуа и Волошина.) Может, чем-то ещё, я не знаю. В прошлом году был арестован в Париже за участие в попытке похищения соотечественника (в смысле грузина), но выпущен под крупный залог, после чего Вахтанг отправился в Грецию и стал ещё и Константиносом Колиастасисом. Доказать участие Вахтанга Георгиевича в попытке похищения французы так и не смогли. Они, кстати, назвали его дело «делом русской мафии». Я тогда как раз находилась в Париже с моим предыдущим. Он очень смеялся, читая в парижских газетах про «нового русского» Вахтанга Чкадуа. Но французов можно понять — как ещё они могли именовать этот «компот»? А вскоре я была представлена «новому русскому» лично уже следующим спонсором — Олегом Николаевичем, приятелем моего предыдущего, подхватившим и утешившим бедную девочку (то есть меня) после того, как мой предыдущий отбыл в мир иной.

Ему, кстати, пустили пулю в лоб. Ну не совсем в лоб, откровенно говоря… По пуле в оба глаза. Но от лица ничего не осталось, одно месиво. Я оказалась бедной брошенной девочкой… которую тут же быстренько подобрал Волошин.

Но на меня также уже год имеет планы Дубовицкий — этот второй тип, с которым мой сегодня встречается. Гeннадий слюни давно пускает… Но он мне несимпатичен. Вахташа хоть и напоминает орангутанга, но Мужик! С большой буквы.

И женщин любит. Ну просто всех баб. Настоящий грузин! А что Гeннадий любит, мне не разобраться. Ну деньги, конечно, власть… Вообще он какой-то непонятный, скользкий. Отдать должное, держит себя в форме: подтянут, сухощав, говорят, регулярно в спортзал и тир наведывается. Ко мне все подмазывается, даже звонил мне, когда Олега дома не было, обещал золотые горы. Я Олегу ничего не сказала: неизвестно, чем бы дело закончилось… И какие у них с Волошиным могут быть общие дела? Неужели Олег нефтью заинтересовался? Этого ещё не хватало. Ведь Гeннадий Павлович занимается только ею.

Вообще отношение к тем, кто торгует нефтью и нефтепродуктами, у меня двоякое. С одной стороны, такой человек вызывает уважение (в особенности, если не скрывает рода своих занятий, живя в нашей стране и в наше время), с другой (если этот человек мне небезразличен) — невольное опасение за его жизнь. На Дубовицкого мне было плевать с высокой колокольни, а судьба Олега Николаевича, напротив, очень волновала. Ведь мой предыдущий погиб после того, как начал крутить совместные дела с Гeннадием Павловичем. Мало ему было компьютеров, нефтепродуктов ещё захотелось. А Сергей-то, в смысле мой предыдущий, был человеком совсем неглупым. Но прибыли-то баснословные, хотя и риск немалый…

Может, Дубовицкому не нужен был слишком умный партнёр? Или беспокоиться начал Гeннадий Павлович, что Сергей все дело к рукам приберёт? Мог ведь, царство ему небесное, вернее, подземное. Но зачем вообще полез?!

Волошину, конечно, слабо тягаться и с Гeннадием Павловичем, и с моим предыдущим — было бы слабо в последнем случае. Но с Дубовицким Олег зачем-то встречается. Неужели все-таки влез в нефтяные дела? Ох, чует моё сердце — не к добру.

И тут ещё один малопонятный мне аспект примешивается… В прошлом месяце Гeннадий Павлович на людях все время появлялся с Оксанкой Леванидовой — моей основной конкуренткой. Тут дело такое — фигуры у нас, можно сказать, одинаковые и рост — сто семьдесят девять, но она — брюнетка, а я — натуральная блондинка. Мы с самого начала друг друга с Оксанкой возненавидели. Как же — соперницы. Если работодатель блондинок предпочитал — брал меня, брюнеток — её.

Нас даже иногда вместе снимали. Вот были дела… Стоим, улыбаемся в камеру и говорим друг другу гадости… Там по сюжету мы должны были разговаривать, только слова не записывались. Представьте, какими «комплиментами» мы друг друга осыпали… Приличная девушка, по идее, таких слов знать не должна. И я ведь своего предыдущего от неё увела. Вот вони было… Но это все в прошлом. Сейчас речь не о том.

Просто недели три назад Оксанка куда-то пропала. Она не пришла на съёмку клипа про шампунь. Я так пилась, что эта реклама досталась ей, но зато потом страшно обрадовалась, когда заказчики позвонили мне и все-таки предложили сняться у них. Оксанка так и не проявилась и никому не звонила. А на последних тусовках Дубовицкий был один и опять смотрел на меня глазами мартовского кота.

Один раз подошёл — но я не дала ему открыть рот и сама поинтересовалась, где Оксана. Он просто пожал плечами. А вчера до меня дошли слухи, что её родители заявили в милицию.

До этого у Гeннадия Павловича была Мулатка — Лена Отару. Поговаривали, что она отбыла к отцу в Нигерию. По крайней мере, такой слух ходил, но опять никто точно не знает. Одной конкуренткой меньше — и слава Богу. Сейчас ведь столько моделей — пруд пруди, конкуренция у нас страшная, да и новые кадры постоянно подрастают. Во времена моего золотого детства девочки хотели становиться актрисами, потом был период, что все стремились в валютные проститутки, а вот теперь — в модели. Ну и некоторые в секретари-референты, хотя я до сих пор не могу разобраться, что же все-таки включает в себя это понятие. Многостаночная какая-то должность. Требования, как к модели, плюс ещё надо уметь с офисной техникой обращаться, на иностранных языках лопотать, шефа ублажать, утром вставать, каждый день на работу ходить и пребывать на ней с утра до ночи. И денег получается меньше, чем у просто модели. Ну, конечно, больше, чем у непопулярной, но в сравнении с такой, как я… Короче, я никогда не стремилась в секретари-референты, а в принципе, и в модели тоже. Просто так получилось. Я очень рано поняла, что для женщины главное — удачно выйти замуж.

А ведь для достижения цели все средства хороши, правда? Может, и не правда, но я так считаю. Для меня, для достижения моей цели.

Я училась в выпускном классе и с тогдашним моим молодым человеком тусовалась на ночной дискотеке. Ко мне подошла дама из модельного агентства и предложила работу у них. От нечего делать я согласилась. Это было проще, чем идти учиться — и открывало возможности поиска такого мужа, как мне надо. Вот так я и стала моделью.

Так, лицо готово. Теперь нужно выбрать, что надеть. Может, просто пеньюарчик прозрачненький накинуть на чёрное бельишко, которое Волошин так любит? Чего мудрствовать? В принципе, этот наряд сойдёт и на трагедию: не одета; А почему бы и нет?

Я достала чёрные кружевные трусики, сделанный по спецзаказу лифчик, визуально увеличивающий размер груди, натянула чулки со швом, пристегнула к пояску… Туфельки на каблучке — не важно, что Волошин мне едва до плеча достанет он любит на груди порыдать. Низенький, толстенький, лысеющий — а вот имеет меня. Но здесь все объяснимо: у Олега есть деньги. И, откровенно говоря, после моего предыдущего для меня нет особой разницы… Все равно с покойным Сергеем ни один мужик сравниться не может. Что имеем — не храним, потеряем — плачем. И вообще в последнее время я что-то часто всех жалеть стала, себя, конечно, в первую очередь.

И ещё мне жалко стареющих мужиков без хрустящей «зелени» в кармане, особенно тех, кто в молодости очень ничего были, «сдонжуанили» вовсю. Хочется им молоденькую, а мы теперь не те: нам нужны пусть пострашнее, но побогаче. Но все равно жалко! Или это только мне, идиотке?

Ладно, пора заканчивать подготовку. Скоро явится. Ужин у меня готов — это на тот случай, если после «процесса» их величество кушать захотят, если что — быстро накрою. Шампанское в холодильнике. Надо бы для поднятия тонуса отведать моего любимого напитка. Я плеснула в стакан немного виски, потом добавила сливок «Валио». Все знакомые говорят, что у меня извращённый вкус. Но о вкусах не спорят. Все, жду Волошина и пью виски со сливками.

В дверь позвонили только в третьем часу ночи. Звонок был подозрительный. Олег обычно звонил не так. Я тихонечко подобралась к «глазку» и посмотрела на площадку. Там стоял Павел, его водитель, фактически перекинув своего хозяина через плечо. Наверное. Павел все-таки услышал меня, потому что сказал:

— Наташа, открывай! Он пьян в стельку.

Я открыла. Павел молча пронёс Волошина в спальню, положил на кровать, стянул с него ботинки, потом вышел в гостиную, кивком головы позвав меня за собой.

— Где он так нажрал… — уже начала я, но Павел меня остановил:

— Наташа… — Водитель очень серьёзно посмотрел на меня. — Тебе нужно уезжать. Срочно. Из города. Возьми самое необходимое. Я подкину тебя, куда скажешь.

— Но почему?! — не понимала я.

— Он, — Павел кивнул в сторону спальни, — проиграл тебя в карты.