Vita cyclus [СИ]

Аналогии

И вот люди остались один на один с Гайей. Кроме тех немногочисленных полезных в быту вещей, которые были взяты с «Оазиса», ничто не напоминало им ни о любимой Земле, ни о ставшем для них спасительным плотом космическом корабле. Все, что они имели теперь, все, что они видели, принадлежало Гайе — их новому дому. «Оазис» теперь не вернуть, он удалился на неизвестное расстояние в неизвестном направлении. Лишившись корабля, люди лишились приюта, безопасности, комфорта. Но это было временное неудобство, ведь вскоре они построят для себя жилища, которые обеспечат им пристанище и защиту от опасных животных. Уют станет возможным после обустройства построенных жилищ и изготовления домашней утвари. Последнее произойдет тогда, когда будет получен огонь и освоено гончарное ремесло.

У предков людей на Земле (если принять как истину то, что человек эволюционировал из обезьяны) на создание всего этого ушло около двух с половиной миллионов лет. Но нужно отдавать себе отчет, что современные люди (как считали некоторые археологи и другие ученые, занимавшиеся изучением происхождения человека) произошли от древних приматов, которые за тысячелетия эволюционировали в Homo sapiens.

Какие же изменения претерпели древние обезьяны, чтобы через миллионы лет превратиться в людей? Следует сказать, что версии о происхождении человека, как впрочем, и жизни на Земле, являются только догадками — доказанного, а поэтому единственно верного мнения не существует. По одной из теорий, начало эволюции тех древних приматов в современного человека было положено, когда обезьяна спустилась с дерева на землю, чтобы собирать некоторые полезные предметы. При этом тот давний предок человека впервые стал использовать для движения только задние лапы.

Спустя сотни тысяч лет эта обезьяна научилась использовать крупные камни для того, чтобы раскалывать ими твердые предметы. Еще сотни тысяч лет использования камня — и обезьяна поняла, что камни, края которых заострились в результате длительной работы, эффективнее обычных, округлых камней. Спустя еще сотни тысяч лет обезьяна стала целенаправленно скалывать с камней кусочек за ку сочком, делая их острыми, что позволило ей использовать камень и как режущий инструмент, а не только как ударный. За эти тысячелетия обезьяна не научилась ничему, кроме того, что стала пользоваться заостренным камнем в качестве молотка. Но, тем не менее, камень был превращен в орудие труда, края его были острыми, хоть и не ровными. Более правильно заострять камень обезьяне удалось только через очередную сотню тысяч лет, создав таким способом нечто, отдаленно напоминающее нож. Прошли еще сотни тысяч лет, прежде чем обезьяна догадалась привязать заточенный камень к деревянной палке (гораздо позднее — к трубчатой кости животного), обзаведясь, таким образом, топором.

Прошли еще сотни тысяч лет, и обезьяны стали организовываться в родоплеменные сообщества, они научились поддерживать огонь (но не добывать его! — это произойдет еще очень нескоро), стали заниматься собирательством, охотой.

В это время обезьяна переходит на смешанное питание, включая в свою пищу и животные белки. Это положительно сказывается на обмене веществ и способствует более прогрессивному развитию мозга, особенно учитывая необходимость охоты, которая в это время носит несистематический, а чаще случайный характер, когда удается убить мелкую дичь или настичь раненое или старое крупное животное. Вероятно, для этого обезьяне того времени потребовались передние лапы, свободные от передвижения — к примеру, держать ими камни, класть в рот еду. Таким образом, передние лапы все реже задействовались при передвижении, и постепенно для этого обезьяны стали использовать только задние лапы. Так осуществлялся очень медленный переход к прямохождению. Очень важным считается использование орудий труда, что приводит к эволюционным изменениям в кисти обезьяны, проявляющимся в том, что большой палец противопоставляется другим четырем.

Два последних обстоятельства (прямохождение и противопоставленный остальным пальцам большой палец кисти) являются важнейшими в эволюционном плане того периода факторами, так как именно они сыграли решающую роль в процессе превращения обезьяны в человека. С одной стороны, прямохождение и использование передних лап выделяет обезьян, которые пошли по пути эволюции к человеку, среди их сородичей, так и оставшихся животными, а также среди всего остального животного мира. Эти обезьяны становятся проворнее и сообразительнее, они используют камни не только как орудие труда, но и как оружие, то есть впервые становится возможным использование подручных средств для достижения своих целей.

Спустя еще сотни тысяч лет (около ста сорока тысяч лет назад) появились так называемые неандертальцы — человекоподобные обезьяны. Они уже в большей степени походил и на людей, но оставались еще очень схожими с обезьянами. Этот представитель рода людей был полностью прямоходящим. У него уже были верхние и нижние конечности, то есть руки и ноги, а не передние и задние лапы. И передвигался неандерталец, исходя из сказанного, только на ногах. Его орудия из камня были более совершенны, так как заострение камней производилось уже четко осознанно, острому краю придавалась правильная форма, появлялись каменные (кремневые или обсидиановые) скребки и ножи. Важнейшим достижением неандертальца явилось добывание огня, в отличие от древних обезьян, которые могли только поддерживать горение, подбрасывая в огонь, появившийся, к примеру, от удара молнии, ветки, но не были способны к разжиганию огня. Появлялись зачатки религиозных обрядов, что проявилось в захоронении умерших. По костям неандертальцев было установлено, что у них начала развиваться медицина, так как имелись признаки лечения переломов. Но эти существа еще не использовали одежду, они не одомашнивали скот, не занимались земледелием. Речь у них отсутствовала.

От сорока тысяч до двенадцати тысяч лет назад появились кроманьонцы — ранние представители современного человека. Мозг их достиг того же объема, который имеет мозг современного человека. Кроманьонцы обладали развитым прямохождением, анатомически они соответствовали современному человеку. Средний рост кроманьонца равнялся ста восьмидесяти сантиметрам. Эти люди — а кроманьонцы были уже именно люди, а не обезьяны, и не переходная форма жизни от примата к человеку — жили общинами.

Появление кроманьонцев — важнейший этап развития человека разумного, то есть современного человека. У них появилась речь, пожалуй, самое важное в развитии человечества эволюционное приобретение, так как речь — это проявление так называемой второй сигнальной системы, присущей только людям и характеризующей их высшую нервную деятельность, учение о которой разработал русский физиолог Иван Петрович Павлов, и являющейся совершеннейшим эволюционным преобразованием человеческого мозга, отличающим человека от животных. Ни одно животное, даже самое развитое, не имеет речи, и работа центральной нервной системы осуществляется только по принципу первой сигнальной системы, когда каждый звуковой сигнал имеет определенное, примитивное и очень ограниченное значение. При этом животные не могут обходиться без жестов, представляющих собой определенные позы и гримасы, сопровождающие их звуковые сигналы. К примеру, если одна собака увидит другую собаку, которая ей не знакома и представляет для нее потенциальную угрозу, то она примет угрожающую позу — чуть шире и увереннее расставит лапы, пригнет голову, опустит голову и оскалится, при этом издавая недружелюбное рычание. Если же, наоборот, собака видит знакомого пса, то она бежит к нему навстречу раскрытой походкой, виляя при этом хвостом и дружелюбно лая.

Другие животные не исключение, и настроение их всегда выражается в их поведении и характерных звуках, которые они издают.

Что же касается человека, то порой поведенческие реакции говорящего не соответствуют тому, что он говорит. С абсолютно невинным лицом человек может лгать, угрожать и многое другое, в то время как порой самые банальные и пустые вещи вызывают у людей бурю восторга и множество мимических реакций.

Итак, возвращаясь к кроманьонцам, следует сказать, что уже вскоре после своего появления они строили жилища и делали себе одежду из шкур животных. Развивалось скотоводство и земледелие, появилось гончарное ремесло. Погребальные обряды усложнялись, то есть кроманьонцы осознавали смерть как нечто такое, что происходит только единожды, что умерший человек уже никогда не вернется. В могилы они клали предметы быта, украшения.

С появлением всех этих изменений через несколько тысяч лет произошло и разделение только что сформировавшегося общества на слои. Одни люди занимались скотоводством, другие — земледелием, третьи стали ремесленниками, четвертые — продавцами. В результате того, что одни, к примеру, могли накапливать продукты питания, другие — орудия труда, возник интерес к обмену товаров. Но не все были одинаково запасливы, третьи же вовсе ничего не делали, у таких людей не имелось товаров для обмена. Развитие экономических взаимоотношений делало одних богатыми, а других — бедными. Так и появилось социальное неравенство на заре человечества. Те, кто имел «деньги» (точнее, эквивалент того, что современные люди называют деньгами, или же эталон измерения материального блага), расширяли свои владения за счет покупки новых земель, появлялась частная собственность — развивалось имущественное неравенство. Богатые покупали нищих в качестве рабочей силы.

Кроманьонцы за считанные тысячи лет успели сделать колоссальный скачок во всех сферах своей жизнедеятельности, что превзошло по значимости все, что было сделано человекообразной обезьяной за полмиллиона лет.

Интересным фактом, раскрытым относительно недавно, является то, что кроманьонец не потомок неандертальца. Кроманьонцы являются новой ступенью эволюции, но не по принципу преемственности, развиваясь от более примитивной ступени, неандертальцев, к более сложным формам биологической жизни, а по иному принципу — появления совершенно нового вида, не существовавшего ранее. Если вести речь о рождении и передаче наследственной информации от родителей к потомкам, то прав Дарвин, утверждавший, что все живое появилось в результате эволюции, в ходе которой виды настолько преображаются, подстраиваясь под условия существования, что нередко потомки теряют многие черты предков, становясь на них непохожими. Кроманьонцы, как стало известно ученым на Земле, зародились в Африке, в то время как неандертальцы появились на Европейском континенте. В течение тысячелетий они существовали параллельно и независимо друг от друга, даже не подозревая друг о друге. И это был единственный известный период в истории Земли, когда существовали два разных рода людей. Наступил момент, когда области их обитания пересеклись и они встретились. Исход встречи известен: неандертальцы погибли, а кроманьонцы продолжили жизнь, и мы являемся их потомками. Тогда напрашивается вопрос: если кроманьонцы — это ранний представитель современного человека, то не может ли быть так, что современный человек — это лишь ранняя эволюционная ступень для еще более развитого человеческого существа. Так называемого Сверхорганизма, которому еще только предстоит родиться спустя тысячи и миллионы лет после появления Homo sapiens. Точно так же, как по принципу метаморфоза гусеница становится бабочкой, от человека может произойти совершенно новый вид существ.

А если так и есть, если человек — только короткая фаза развития Нового Существа, Нового Организма? Как гусеница ничего не знает о том, что она, наевшись, спустя короткое время погибнет, превратившись в кокон, надежное вместилище для развития бабочки, так и бабочка не знает, откуда она появилась.

Может быть, так же обстоит дело и с человеком, чье тело является только вместилищем для его души? Может быть, душа человека, рожденная и взрастившаяся в его теле, после биологической смерти последнего освобождается из его оков, начиная новую ступень эволюции.

Представьте, что душа не ограничена телом. Она свободна и бессмертна, для нее не существует пространства и времени, для нее вообще не существует никаких рамок, никаких границ. Чистый, совершенный, свободный разум — душа.

Но души бывают разные: добрые и злые, открытые и замкнутые, простые и сложные. Если тело, заключающее в себе злую душу, способно убивать, реализуя свои преступные потребности, то как, в случае освобождения из тела, такая душа будет осуществлять свои черные замыслы? Ведь у нее не будет рук, чтобы убить ими другую душу, у которой, в свою очередь, не будет тела, которое можно было бы поранить и умертвить.

И неужели эти злые души будут существовать вечно? Ведь рано или поздно они все-таки научатся делать свое зло. С надеждой думается о том, что если версия о подобной эволюции человеческой души окажется реальностью, то земной, или же материальный путь развития души есть тот промежуток времени, в течение которого происходит отбор добрых душ и отсеивание (возможно, уничтожение) злых.

Эта теория эволюции человеческой души дает основание полагать, что первоначально появившиеся на Земле живые существа действительно подчиняются законам, впервые сформулированным Дарвином, но только до тех пор, пока человек не умирает и из его тленного тела не освобождается душа. Как только это происходит и душа покидает человеческое тело, дальнейшее ее развитие оказывается недоступным нашему пониманию.

Ну что же, вновь вернемся к кроманьонцам. Другой версией того, почему мы не знаем ничего о предках кроманьонцев, является отсутствие в багаже наших знаний информации относительно останков их предков. Одним из вариантов объяснения этого обстоятельства может служить то, что ученые просто не открыли те пласты, где покоятся кости предков наших предков. Ведь эти останки могут находиться не только в толще земли на суше, но и на дне морей и океанов, и в таком случае найти их будет невероятно сложно.

На рубеже 20-го и 21-го веков ученые генетики на основании кода ДНК доказали, что два этих вида существ, неандертальцы и кроманьонцы, развивались параллельными путями.

Говоря о генетике, обязательно следует сказать о двух величайших ученых. Первый — Грегор Мендель, являющийся основоположником генетики как науки, открывшим закономерности наследования генетической информации потомками от предков. Эти законы всеобъемлющи для всего живого и нерушимы. Второй — Чарльз Дарвин, являющийся создателем эволюционной теории, определяющей условия, благодаря которым происходит эволюционирование (приспосабливание) живого к условиям существования. Он считал, что эволюция живого осуществляется благодаря так называемому естественному отбору, в результате которого под влиянием внешних (природных) факторов происходит передача предками потомкам и закрепление у них тех свойств, благодаря которым этот вид живых существ адаптируется к внешним факторам, помогающим ему выжить. Вопрос о том, прав Дарвин или нет, открыт до сих пор, он вызывал и вызывает порой очень жгучие споры между сторонниками и противниками этой теории. А раз споры продолжаются, значит, ни одному из оппонентов не удалось доказать свою правоту.

Предки кроманьонцев встречались с неандертальцами сто тысяч лет назад. Их встречи, по-видимому, носили разный характер, иногда они просто обходили друг друга стороной, иногда между ними случались агрессивные столкновения, кроманьонцы даже убивали, а нередко и съедали неандертальцев. Но иногда представители этих видов вступали в половые отношения, которые, по законам генетики, не могли привести к появлению потомства, ведь генетика как наука отрицает возможность межвидового скрещивания (потомство дают только обоеполые особи в пределах одного вида). А раз неандертальцы и кроманьонцы — это представители разных биологических видов (как, например, антилопа и бык), то потомства они дать не могли. Но учеными конца 20-го и начала 21-го века удалось расшифровать геном человека, и оказалось, что все современные люди имеют в своем генетическом коде около 4 процентов генов неандертальцев, следовательно, имеется наглядное доказательство того, что межвидовое скрещивание все-таки произошло. Если же сокровенный и нерушимый закон генетики и не имеет исключений, то, исходя из этого, можно предположить, что неандерталец эволюционно все-таки представляет собой более низкую ступень развития кроманьонца, являясь для последнего предком.

Говоря еще раз о том, что все люди являются носителями 4 процентов генов неандертальцев, следует указать на одно исключение, а именно: только коренные африканцы не имеют этих генов! Их генофонд состоит исключительно из генов кроманьонцев. Это обстоятельство свидетельствует в пользу теории Дарвина и подтверждает, что неандертальцев никогда не было в Африке, в то время как предки современного человека, кроманьонцы, произошли именно в Восточной Африке не более двухсот тысяч лет назад. Позднее, около шестидесяти тысяч лет назад, предки человека мигрировали через Аравийский полуостров в Евразию, по которой они расселились в течение последующих сорока тысяч лет. Таким образом, кроманьонцы оказались выносливее и сильнее, а возможно, и умнее неандертальцев, раз им удалось выжить. Неандертальцы же погибли, что могло быть обусловлено несколькими факторами, как то: оледенение Европы в последний ледниковый период (они, в отличие от кроманьонцев, не имели даже одежды); распространение инфекций из Африки, занесенных кроманьонцами; вытеснение кроманьонцами или смешение их крови в результате половых отношений, при которых гены кроманьонцев, подавив гены неандертальцев, постепенно привели к тому, что последних не стало как вида.

Интересен и непонятен следующий момент: если предки человека произошли в Африке, а позднее расселились по ней и по Европе, то каким образом люди в эру, когда не было даже кораблей, оказались в Америке, Австралии, Новой Зеландии? Ведь материки образовались, когда разделился единый континент Пангея, и произошло это за двести миллионов лет до появления обезьян, не говоря уже о людях. Материки оказались разделены тысячами километров океанических просторов. В то же время, когда стало возможным путешествие по морю и когда открывались новые земли, составлялись карты мира, мореплаватели, первооткрыватели этих материков, встречались с местными жителями. Вопрос: откуда на материках, которым двести миллионов лет, появились люди, происхождение которых определяется интервалом времени, не превышающим пятидесяти тысяч лет (ведь кроманьонцы появились никак не раньше)? Некоторые исследователи утверждают, что океаны и моря того времени были в десятки раз мельче. Пусть так, но глубина океанов исчисляется километрами! Снижение уровня воды Мирового океана даже на 100 метров не сделало бы возможным для кроманьонцев передвижение от континента к континенту по обмелевшим участкам!

Следующее предположение: в те далекие годы, когда погибали неандертальцы и выживали кроманьонцы, в Европе господствовал последний ледниковый период. Да, может, океаны и замерзли где-то, но не везде же. Лютый холод мало способствовал миграции, тем более что одежда кроманьонцев, хоть она и была сделана из шкур животных, все-таки не могла согреть в очень сильные морозы. Невероятно также предположение, что кроманьонцы путешествовали на плотах. Как бы они добывали пищу и пресную воду, находясь в открытом океане? Так или иначе, но на всех континентах (кроме Антарктиды) — в Африке, Евразии, Северной и Южной Америке, Австралии существовали аборигены, то есть местные жители, которые населяют ту или иную местность в течение многих и многих тысячелетий. Каким образом они туда попали? Непонятно! Ясно одно, что это случилось многие десятки тысяч лет назад. Но за исключением цвета кожи и ряда незначительных внешних отличий, все люди одинаковы. Сходство людей вне зависимости от расы определятся анатомо-физиологическими особенностями. Все люди ходят прямо, имеют развитую речь, у всех первый палец противопоставлен четырем другим, у каждого человека развиты первая и вторая сигнальные системы. Все люди одинаковы! Да, они могут отличаться формой черепа, разрезом глаз, цветом кожи, ростом, комплекцией и так далее — но более ничем!

Биология животных однозначна в том, что они могут давать потомство только в пределах одного вида, и никак иначе. Скрещивание, к примеру, собаки с кошкой не приведет к появлению потомства. Все это свидетельствует в пользу того, что все люди имеют единых предков. Homo sapiens — единый вид, вид человека разумного — и точка! Повторять утверждение, что нет объяснения тому, каким образом древний прародитель человека оказался на территории пяти из шести континентов Земли — а предок был у всех людей един, — значит оставлять не понятным, появился ли он пятьдесят тысяч лет назад или же гораздо раньше, настолько давно, когда еще существовала Пангея. То есть не существовал ли предок человека, который появился десятки и сотни миллионов лет назад? Но кости из найденных останков человеческих предков не исчисляются таким огромным возрастом. Значит, либо их возраст оценен неверно (что невозможно ввиду чрезвычайно точной оценки при помощи радиоизотопных методов исследования), либо кости далеких предков человека лежат очень глубоко в земле, и их пока еще не извлекли, что тоже маловероятно, учитывая колоссальную глубину внедрения в кору Земли (угольные шахты, подземные тоннели и так далее). Непонятным является и то, каким же образом, имея общего предка, которому сотни миллионов лет, и оказавшись на тех частях Пангеи, которые разошлись, в результате чего материки Земли приняли современное положение, люди смогли сохранить общевидовые свойства. Ведь за такой колоссальный период времени они бы могли стать абсолютно разными видами существ. Много есть вопросов, на которые нет ответов.

Одни считают эволюционную теорию Дарвина единственно верным учением об историческом развитии органического мира. Другие являются яростными сторонниками Божественного участия, в результате которого появился человек. Ученые пытаются опровергнуть версию сотворения человека Богом, применяя для этого множество научных объяснений. Но, в конце концов, наука не есть истина в последней инстанции. Сторонники теологической теории происхождения человека, в свою очередь, парируют объяснения ученых и противопоставляют им свое видение того, как произошел человек. Есть и масса других вариантов, в частности, идея, что человек появился на Земле из космоса и что привезли его инопланетяне. С другой стороны, может быть, человечество развивается циклично, и цивилизации, достигая своего расцвета к концу этого цикла, гибнут по не ясным пока причинам. А раз циклы эти постоянны, то к тому моменту, когда человечество приближается к разгадке своего происхождения, оно гибнет, не найдя ответов на таинственные вопросы мироздания.

В подтверждении последнего предположения можно упомянуть, например, о египетских пирамидах, в частности пирамиде Хеопса, одном из семи сохранившихся чудес света. Загадка в том, что даже спустя 5 тысяч лет с момента возведения этих пирамид во времена египетской империи современные ученые не могли объяснить те принципы, при помощи которых были построены эти гигантские сооружения. А как такое возможно, что древняя цивилизация, которая должна уступать во всех смыслах современной цивилизации, от которой ее отделяют 5 тысяч лет, наоборот, ее превосходит?

Ни один из ученых современности не мог сказать, кто, как и для чего построил пирамиды. Загадок столько, что на них не могут ответить уже тысячи лет. В течение пяти тысячелетий пирамиды стояли в жарких безводных песках пустыни Гизы в Египте, и это само по себе уже не подлежит разумению. Крайне суровое место для постройки зданий, но, несмотря на это, пирамиды простояли все эти тысячелетия, лишившись только облицовки, сделанной древними строителями. Это поразительно! Еще более впечатляет то, что пирамида не просто представляет собой геометрическую фигуру гигантских размеров из известняка, — внутри нее невероятная по сложности и исполнению система коммуникаций. Египетские пирамиды являются абсолютными рекордсменами по ряду параметров: так срок постройки пирамиды Хеопса составляет 20 лет, вес ее — 6 миллионов тонн, было использовано около 2,5 миллионов блоков весом от 2,5 до 50 тонн каждый. Каждый блок требовалось сначала вырубить из толщи известняковой горы и отшлифовать, а затем предстояло транспортировать блоки к месту строительства и складывать из них стены. Вес каменных блоков столь велик, а размеры их таковы, что все люди, необходимые для подъема этих глыб, не смогли бы уместиться под камнем. Следовательно, помимо адского и смертельно невыносимого труда рабов, требовалась техника, при помощи которой блоки поднимались к вершине пирамиды. Более того, блоки шлифовались с такой филигранной точностью, что для их соединения не требовалось никакого связочного раствора: они приклеивались друг к другу сами. Добиться этого вручную невозможно, а техники такого уровня не было у людей даже спустя 5 тысяч лет после постройки пирамид.

Из этого может следовать следующее объяснение: между цивилизациями нет преемственности, каждая цивилизация погибает в войнах и разрухах, унося с собой в могилу все свое наследие и мудрость веков, накопленную за время своего существования. А раз так, то каждая новая цивилизация начинает свой путь с нулевой отметки, достигает своего расцвета спустя сотни и тысячи лет и гибнет, уступая дорогу молодой цивилизации, но не давая ей ничего, что способствовало бы ее скорейшему развитию. Все, что накапливает та или иная цивилизация, она уносит с собой, таким образом, многое, что было ею достигнуто, оказывается совершенно не доступно другим, новым цивилизациям.

Таким образом, смерть каждой цивилизации все меньше оставляет человечеству шансов ответить на вопросы, как, от кого, когда и где, а самое главное, для чего произошел человек.

Но сейчас, в 22-м веке, уже никто ни о чем не спорит, все люди на Земле погибли, а тем, кому удалось спастись и кто теперь находится на Гайе, все это неинтересно. Их мысли и цели направлены в будущее, которое всецело зависит от них, а не в прошлое, ни секунды которого невозможно вернуть.

Переселенцы с Земли оказались лицом к лицу с природой новой планеты. Им предстояло начать совершенно новую жизнь, не имея тех благ, которыми они пользовались на Земле. Кто бы мог подумать, что земляне окажутся в таком положении, когда они не смогут даже включить обычную электрическую лампочку. Что могло быть проще, чем нажать кнопку и включить свет? Сейчас у них не было ни такой кнопки, ни лампочки, ни, самое главное, электричества! Какой ужас, у людей нет ничего, к чему они так привыкли, более того, от чего стали жестоко зависимы — всех тех благ, свойственных для человеческой цивилизации, заложниками которых стало все человечество. Но, тем не менее, земляне были людьми, оказавшимися словно на большом необитаемом острове, что отличало их от кроманьонцев далекого прошлого, чей базовый запас знаний был чрезвычайно скуден. Теперь же люди владели мощным багажом знаний и умений, но применение этих знаний требовало определенных условий, которых на Гайе не существовало. Это, естественно, все то, что обеспечивало людям на Земле возможность рабочей деятельности и чего там было в достатке. И электричество, и все с ним связанное, и специализированные лаборатории, и микроскопы, и телескопы, и различная аппаратура, в частности компьютерные томографы в медицине, а также техника для работы в шахтах, огромные тягачи для перевозки грузов — вообще все то, чего сейчас не имелось в распоряжении людей. Поэтому, к примеру, астрономические исследования в данный момент были невозможны, хотя среди людей имелись астрономы. Что до инженеров-строителей, их знания, безусловно, пригодятся, но не в полном объеме, так как в их распоряжении нет того материала, с которым они привыкли — и были обучены работать (ведь их не учили строить хижины из бревен и веток деревьев), нет точных измерительных приборов, нет инструментов. В общем, жизнь людей будет нелегкой, но в то же время она обещает быть интересной.

Почему же жизнь людей станет интересной, ведь она будет сопряжена со многими трудностями и очевидными опасностями? Если взглянуть на жизнь людей на Земле в последние двести лет, то есть с начала двадцатого века, когда началось стремительное развитие научно-технического прогресса, становится очевидным, что за блага, которые ему дает прогресс, человечеству приходится платить очень высокую цену: чем больше развивается научно-техническая мысль, чем больше и сложнее становится техника, ежечасно окружающая человека, тем в большую зависимость от нее он попадает. Чем выше уровень прогресса, тем больше отдаляется человек от природы, оказываясь во все большем подчинении у технического прогресса. На природу, на дивный мир, который его окружал, человек смотрел словно через иллюминатор, вместо благоухающего дерева и зеленой листвы его окружал металл, холодный и мертвый. Вместо похода на природу человек стал ходить в большие магазины, где было все устроено таким образом, чтобы, не выходя оттуда, он мог купить практически все, что пожелает; он не замечал, сколько времени проводит там, придя домой, удивлялся, взглянув на часы, что уже поздний вечер и пора ложиться спать, а завтра с утра ему предстояло снова отправляться на работу. Вместо того, чтобы встречаться с друзьями, вести с ними живые беседы, человек садился у компьютера, включал веб-камеру и часами болтал со знакомыми с соседней улицы, которых он по-настоящему не видел несколько месяцев или даже несколько лет. Вместо поддержания своего тела здоровым путем физических упражнений, когда человек работает над собой, превозмогая усталость, практиковались ускоренные методы тренировок, не требующие от человека никаких усилий: нужно было только надеть на тело специальный пояс или манжет, в котором используются импульсные токи различной частоты и силы для электростимуляции мышц, вызывающие их пассивные сокращения. Но при этом люди сидели в своих креслах, ели чипсы и смотрели глупые сериалы. Естественно, подобная тренировка никогда не будет полезна, потому что одновременно употреблять пищу и тренироваться как минимум неправильно. А главное, тренировка — это не простое накачивание отдельных групп мышц. Правильная тренировка должна включать элементы упражнений, направленных на развитие дыхания, согревание мышц и разработку суставов, только после выполнения которых приступают к основным нагрузкам, которые должны быть систематическими, целенаправленными и последовательными. Именно при таких тренировках тело развивается гармонично, когда работа сердца и легких обеспечивает должный уровень насыщения крови кислородом и питательными веществами.

Человек современный — словно новая, порочная ступень в эволюции человека разумного. Люди имели телевизоры, компьютеры, роботов и многое другое, что облегчало им жизнь, но они потеряли желание выходить на улицу, выезжать на природу, общаться с друзьями и так далее, что сделало их жизнь ужасной и замкнутой. Люди до того обленились, что даже работа многих из них заключалась в том, чтобы сидеть у себя дома, управляя через компьютер тем или иным технологическим процессом на производстве, которое могло находиться от них на расстоянии многих километров. Да, может быть, это удобно, но это в корне противоречит всему человеческому. Это противоречит принципу «движение — это жизнь».

Были случаи, когда люди от подобной праздности, теряя интерес к реальному миру, годами не выходили из дома, где погибали в молодом возрасте от обездвиженности, затхлости воздуха, лени и потери интереса к жизни. Что говорить, если в школах многих стран практиковалось дистанционное обучение детей, когда они, просыпаясь днем (утром, как определили ленивые чиновники ряда стран, было вредно подниматься, и люди покидали постели не раньше полудня), тут же усаживались за компьютеры. Учитель, также садясь за компьютер у себя дома, вел уроки. Такое обучение негативно сказалось на развитии детей: уровень образования во многих странах упал до критического минимума, дети не умели писать ручкой, они могли только печатать слова; творчество и инициатива были подавлены, а позднее стали вовсе невозможны; дети росли, не зная активных развивающих игр, не общаясь со сверстниками, из-за чего они стали замкнутыми, значительно страдала их психика; отсутствие физических нагрузок привело к тому, что они стали слабыми и болезненными, из-за длительного сидения за компьютером значительно ухудшалось зрение, нарушалась осанка и быстро развивались патологические процессы в позвоночнике, отчего общее развитие еще больше страдало, рано появлялись проблемы с сердцем; недостаток пребывания вне помещений под солнечным светом приводил к тому, что кожа многих людей приобретала желтовато-зеленоватый оттенок, снижался синтез в коже витамина D, недостаток которого оборачивался слабостью костей скелета. Последнее обстоятельство, особенно у детей, приводило к ужасным последствиям, таким, как неправильное формирование скелета, от чего неправильно развивались мышцы, физическая сила детей. А в нездоровом теле и дух нездоровый. Физически развитый, сохраняющий свое тело здоровым человек сохраняет и душевное здоровье, он силен духом. У людей же со слабым телом была и слабая психика. Человек стал хилым и неготовым для подвигов.

Когда дети подрастали, они поступали в высшие учебные заведения, куда принимали и где обучение велось также через компьютер. К окончанию институтов молодые парни и девушки были истощены психически, умственно и физически. Их здоровье было под угрозой заболеваний. Они оканчивали институты, но не могли работать, так как уступали в умственном и физическом развитии даже школьникам прошлых десятилетий. Гибло все: политика, экономика, индустриализация и многое другое, без чего не могло быть речи ни о каком развитии. Многие страны оказались обречены, и связанные с ними экономически другие страны тоже оказывались под угрозой кризиса и краха.

Если вы хотите погубить человека, позвольте ему ничего не делать. Склонность большинства к безделью сделает свое злое дело, и человек будет обречен.

В противовес тем ленивым и больным, о ком шла речь выше, следует вспомнить мореплавателей прошлых веков, отважных и смелых мужчин, чья жизнь была в равной степени интересной и опасной! Жизнь на острие ножа, полная побед и поражений, успехов и провалов! Верный товарищ, крепкая дружба, ощущение надежного плеча, на которое всегда можно опереться, что бы ни случилось!..

Опасности делают жизнь интереснее и насыщеннее, именно испытывая трудности и борясь с опасностями, человек ощущает всю полноту вкуса к жизни, он ее больше ценит.

А что было на Земле в последние десятилетия перед ядерной катастрофой? Компьютеры и комната, которая редко проветривалась! Все! Многим современным людям больше ничего не требовалось! Какие там моря и океаны! Многие из зомбированных Интернетом не знали даже таких слов, не говоря уже о том, чтобы окунуться в океан, пуститься в смелое плавание на маленьком судне по его просторам. Спортзалы оказались ненужными, активные виды отдыха исчезали, став диковинкой и развлечением для богатых модников, люди потеряли интерес к жизни, они стали жить как тени — неживые и серые.

Даже секс стал неинтересен! Природа миллионы лет потратила на то, чтобы сделать сильным половое влечение противоположных полов, чтобы мужчины и женщины остро его переживали и тянулись друг к другу, желая получить яркое эмоциональное и физиологическое наслаждение. Секс-восхитительное изобретение природы! Но многие забыли даже о сексуальном удовольствии, многие же вообще не познали этого чувства! Компьютеры и Интернет заменили людям даже это!

Человечество, начиная с двадцатого века, до того стало оберегать себя от всякого рода опасностей, что безопасность людей стала самой большой опасностью, избавиться от которой они уже не могли. Патологический круг замкнулся, стягивая, как удавкой, шею каждого жителя Земли. Сначала власти запретили курить, мотивируя это вредом здоровью! Жизнь длиннее от этого не стала. Зато люди разделились на тех, кто борется с курящими, и тех, кто курит и терпеть не может борцов с курением. Утверждали, что курение вызывает заболевания не только у курящих людей, но и у тех, кто не курит, но вынужден находиться с ними рядом. Глупость несусветная! На свете миллиарды всяких вредностей! Тот же угарный газ, который вырабатывают сотни миллионов автомобилей, самолетов. Та же пыль, различные продукты сгорания, выбросы химических и невероятного множества других производств — много всего отравляло жизнь людям. Ведь никто не тратился на то, чтобы не загрязнять атмосферу, никто не разрабатывал менее опасные или совершенно безвредные технологии. Но правительства многих стран решили начать борьбу с курением под предлогом заботы о здоровье граждан! Многие верили, что руководители государств действительно думают о них, но эти люди были узколобы, в основном, из-за того, что, как уже говорилось, сильно пострадала система образования, и они верили в то, что им говорят, даже не пытаясь думать о проблеме. Это было выгодно политической верхушке.

Затем запретили алкоголь, на основании того, что он тоже якобы вреден, но чем это обернулось? Люди стали пить самогон, отчего количество смертей значительно увеличилось. Раньше можно было собраться в пятницу с друзьями в уютном баре, пропустить несколько рюмок чего-нибудь горячительного, выкурить сигару, обсудить прошедшие дни и планы на будущее, завести новые знакомства, потом прогуляться по вечернему или ночному городу по пути домой. В последние шестьдесят-семьдесят лет это стало недоступным. Курение и употребление алкоголя власти объявили вне закона, стало меньше дружеских посиделок, люди теряли старых знакомых и не обзаводились новыми. Но речь не о том, что только алкоголь и сигареты сближают, а о том, что ограничения противны человеческому естеству. Тем более, что алкоголь и табак все равно производились, но подпольно, без учета всех необходимых норм. В первые десять-пятнадцать лет употребления самоварного алкоголя во многих странах мира погибло гораздо больше людей, чем за всю историю фабричного производства алкоголя, что было связано с некачественным спиртом.

В последующие годы в некоторых странах стало развиваться роботостроение. Человек оказался не нужен на производстве, и от него стали избавляться. Хотя с трибун политики уверяли людей, что все делается ради их блага, что им не придется рисковать своим здоровьем и жизнью на производстве, вся работа ляжет на плечи роботов. Разве это забота о человеке? Что тогда он должен делать? Где ему брать деньги на существование? Кто прокормит его и его семью? Раньше человек работал на тяжелом производстве, например, в шахтах, но ему на смену пришел робот. Человек устроился на завод по сбору автомобилей, но через несколько лет и туда пришли роботы. Человек был уволен, и ему пришлось искать другую работу, менее трудоемкую и опасную. Но таких работ оставалось все меньше, а вскоре совсем исчезла всякая работа для человека. Он лишился заработка, а вместе с ними средств к существованию.

Робот стоит немалых денег, много роботов стоят очень дорого. Но роботы работают десятилетиями, они не заболевают, им не требуются еда и отдых, они работают круглыми сутками. Если человек получал травму на рабочем месте, то работодатель выплачивал пострадавшему крупную сумму денег в качестве компенсации. Робота же, даже если он ломался, было легко отремонтировать и, при необходимости, заменить. В итоге использование роботов окупалось с излишком, рабочая сила получалась дешевле, а прибыли увеличивались. Вот для чего все это требовалось! Это была очередная экономическая революция, новый способ разбогатеть! И никогда подобные изменения не делались для блага простого человека.

Позднее людям запретили даже водить машины. Эту работу также выполняли роботы. Да, роботы, безусловно, были нужны, но материальные блага от выгоды, связанной с их использованием, получали и делили лишь те, кто стоял у власти. Роботы, лишая людей рабочих мест, должны были приносить и приносили такой доход, который должен был распределяться между рабочими людьми, но он распределялся только между хозяевами производств. Чем больше становилось роботов, тем больше богатели их собственники. Чем больше миллиардеров появлялось в стране, тем хуже приходилось народу этой страны. У некоторых составлялось такое гигантское состояние, что на эти деньги вся страна могла бы существовать безбедно годами.

Уволенный из-за сокращения человек существовал на грошовое пособие по безработице. Он лишался машины, дома, семьи, а иногда — и здоровья. Якобы в знак очередной благодарности от политиков и работодателей, оставшийся без средств к существованию и возможности вести полноценную жизнь, человек получал жилище, напоминающее конуру, а также безграничный доступ к Интернету! И нищие глупцы были благодарны за такую компенсацию! Как говорил Альберт Эйнштейн, «бесконечны лишь Вселенная и глупость человеческая — хотя насчет бесконечности Вселенной у меня имеются сомнения». Разве можно с ним не согласиться! У людей отобрали все, а дали доступ в Интернет! Что это значило? Все очень просто! Это было сделано для того, чтобы нищий человек погряз в безвечности виртуального пространства, не обращая внимания на то, в каких жалких условиях он оказался, чтобы он вообще не обращал внимания на происходящее вокруг. Пропаганда «правильного» политического курса с электронных страниц призвана была избавить несчастных людей от всяких сомнений в том, что политики работают ради их блага. Пройдет несколько лет, и человек будет инертен! Никакой революционной силы не будет иметь общество! Следовательно, дело государственной важности будет в безопасности.

Такую же точно функцию призвано было выполнять телевидение. Печально, но мало было тех, кто не считал, что телевидение и Интернет были созданы для того, чтобы дать людям счастье, чтобы они стали общительнее и умнее. Что чаще всего можно было видеть на экранах телевизоров? Эротику и насилие. Тем же полнился Интернет, более того, он стал местом новых видов всевозможной преступной деятельности, в Сети, к примеру, легко можно было найти пошаговую инструкцию по самоубийству или, наоборот, описание наиболее жестоких способов убийства. Разумеется, Интернет являлся средством контроля за огромными массами пользователей компьютеров, а также, безусловно, средством зомбирования населения.

Все эти «блага» цивилизации убивали в людях всякое стремление и желание мыслить и трудиться. Люди жили и умирали в тех же регионах, где они рождались, не посещая других городов или соседних стран, не говоря уже о странах на других материках. Сельское хозяйство и земледелие пришли в упадок во многих странах. Было выгоднее при помощи роботов и генной инженерии создавать искусственные продукты питания, себестоимость которых, при грандиозных объемах производства, была незначительной и постоянно снижалась, в то время как розничная цена на них ежегодно поднималась. Еда перестала быть вкусной и полезной, она лишь была призвана поддержать в человеке жизнь. Таким образом, человек из свободного и активного деятеля превратился в сонное и ленивое, ни на что не способное существо!

Гармония — безупречное слово! Значение его столь же красиво, как и звучание. Выдающиеся ученые прошлого не были затворниками, они любили жизнь во всех ее проявлениях! Никто не запрещал им употреблять алкоголь, курить табак, ездить верхом и уж тем более работать! Они созерцали красоты природы и погружались в нее, восхищались красотой человеческого тела, страстно любили, переживали горечь расставаний, совершали безрассудные поступки, смотрели в лицо опасностям!.. Никакого затворничества — жизнь во всех ее красках и эмоциях! Сколько открытий было сделано во время созерцания мира, внимательного взгляда на окружающую природу! Одним из самых занятных примеров открытия, сделанного в процессе созерцания мира, является известный случай, произошедший в семнадцатом веке с великим английским ученым Исааком Ньютоном. Он гулял по яблоневому саду в поместье своих родителей и вдруг увидел луну в дневном небе. И тут же на его глазах от ветки оторвалось и упало на землю яблоко. Это, казалось бы, обычное происшествие привело к тому, что Ньютон в ближайшее же время открыл закон всемирного тяготения, хотя в течение столетий и до него о всеобщей силе тяготения размышляли многие ученые. А если бы Ньютон не гулял по саду, открыл бы он этот закон? Вероятнее всего, да, ведь в это самое время он работал над законами движения и уже знал, что яблоко упало под воздействием гравитационного поля Земли. Знал он и о том, что Луна не просто висит в небе, а вращается по орбите вокруг Земли, и, следовательно, на нее воздействует какая-то сила, которая удерживает ее от того, чтобы сорваться с орбиты и улететь по прямой прочь, в открытый космос. Но, тем не менее, ему пришло в голову, что, возможно, это одна и та же сила заставляет и яблоко падать на землю, и Луну оставаться на околоземной орбите именно в момент падения яблока.

Ясное дело, если бы Ньютон не был гением, если бы он не был самым непоседливым трудоголиком, то, оторвись от веток и упади на землю на его глазах хоть тысяча яблок, он не открыл бы закон всемирного тяготения.

Природа есть человек! Человек есть природа! Причина и следствие! Следствие и причина! Единое и совершенное целое!

Но сейчас тем людям, которым посчастливилось оказаться на Гайе, предстоит все начать сначала. Слиться с природой настолько, насколько возможно, вновь вкусить всю прелесть такого симбиотического существования, при котором человек есть одно из творений природы, украшающее ее собой, а не калечащее и не убивающее ее. О большей радости нельзя было даже мечтать. Но каждого омрачало осознание того, какой ценой далась такая возможность. Чтобы излечить человечество, пришлось практически уничтожить его, чтобы потом попытаться воссоздать из единичных, крошечных частиц.

Ну что же, эффективность такой терапии оценить можно будет только спустя время, а его в запасе очень много.

Новое утро

Первым поселенцам на Гайе было необходимо обзавестись огнем и построить более надежные жилища, нежели те хижины, в которых они жили сейчас, наскоро сделанные из веток и небольших стволов деревьев.

Настало утро нового дня. Первого дня первой недели первого месяца первого года первого века первого тысячелетия в новом календаре по гайанскому времени.

Сэмюэл Смит собрал всех людей для разговора.

— Братья мои, — начал он, — наше благополучие, наше счастье в наших собственных руках. Единение с окружающим миром — вот что нам нужно для успеха!

Одобрительные голоса собравшихся людей подбодрили их лидера.

— Прежде всего, чтобы иметь свой уголок для жизни и чувствовать себя защищенными от хищных животных, нам нужно построить крепкие и надежные жилища. Те инструменты, которые у нас есть, помогут нам, но их очень мало и они скоро при дут в негодность. Поэтому нам самим нужно изготовить строительные инструменты, а для этого нам понадобятся материалы и огонь. Начнем мы, пожалуй, с разведения огня. Сейчас утро, и Солнце… — Сэмюэл осекся. Потом продолжил: — Это же совершенно другая звезда. Название мы ей дадим позже. Будем надеяться, что местные животные боятся огня так же, как его боялись животные на Земле. Кто раньше разводил огонь без спичек и зажигалки?

В толпе поднялись несколько рук.

— Отлично, ребята, соберите все, что вам необходимо для этого, и через пятнадцать минут встретимся вон у того куста. — Сэмюэл указал на него пальцем. — Собрание окончено, друзья, соберемся, когда разведем костры.

Чтобы вообразить место, в котором люди решили построить свои жилища, необходимо использовать ориентацию по компасным направлениям. Они расположились на большом плато прямоугольной формы, короткие стороны которого имели протяженность около пятисот метров, а длинные — около тысячи. Площадь плато, таким образом, составляла около пятисот тысяч квадратных метров. Над уровнем моря оно возвышалось без малого на двадцать метров, причем крутизна его склонов со всех сторон исключала возможность проникновения хищников на территорию, которую решили занять люди. С востока занятое людьми плато соседствовало с другим плато, большим по площади, которое тянулось далеко на восток. Между двумя возвышенными равнинами текла река шириной около десяти метров, не очень быстрая, но и не медленная, но плато не были полностью разделены, их соединяла перемычка наподобие каменного моста. В трех километрах к северу от плато людей лежал океан, в который впадала река, берущая начало далеко за южным горизонтом. Река за долгие годы пробила в цельной гигантской каменной толще себе дорогу к океану, разделив единое когда-то плато на две части. Таким образом, каменный мост естественного происхождения являлся единственным местом соединения того плато, где высадились люди, с остальной территорией. С запада и юга, по обе стороны реки, раскинулись широкие пространства, обильно поросшие травой и различными кустарниками. Вдоль берегов реки растительность была гуще, особенно выделялись на общем фоне красивые деревья, напоминающие пальмы. В реке, по мнению первопоселенцев, должна была в большом количестве водиться раба. У берега океана, возможно, водились крабы, а на камнях под водой, скорее всего, можно было обнаружить устрицы. Так было бы на Земле. Так ли на Гайе, узнать еще только предстояло. Но перед походом к океану следовало многому научиться, чтобы обезопасить себя от многих неожиданностей, которые могли случиться, прояви люди хоть немного небрежности.

По периметру плато, на котором расположились люди, росли такие же пальмы, как и вдоль берегов реки, и другие деревья, некоторые из которых обвивали лианы. Деревья росли в семь-восемь рядов, все остальное пространство было открытым, и его покрывала только сочная зеленая трава. Деревья должны были значительно ослаблять силу ветра, которого, благо, пока не было.

Это было более чем благоприятное для заселения место.

К тому же плато было недоступно со всех сторон, и людям, чтобы обезопасить свою территорию, оставалось только загородить проход по «мосту». С высоты двадцати метров пространство вокруг просматривалось примерно на двадцать-двадцать два километра. Помимо того, что они будут защищать от ветра, деревья послужат источником материала для строительства жилищ, а сухие ветки понадобятся для костров. Большие ровные пространства в центре плато послужат прекрасным пастбищем для скота. Часть этого поля будет засеяна пшеницей, а также засажена некоторыми земными фруктовыми деревьями и кустарниками, взятыми с «Оазиса». Что до пресной воды, то она нескончаемым потоком текла буквально под ногами. Океаническая вода даст соль, жизненно важный продукт для людей и животных.

Такой вид имела местность, которую людям предстояло освоить, а тот куст, на который указывал Сэмюэл Смит, находился как раз в том месте, где плато переходило в «мост». Таким образом, разведя и поддерживая огонь в этом месте, можно было обезопасить себя от нападения хищных животных.

Итак, те мужчины, которые умели добывать огонь, не пользуясь спичками, зажигалками и другими подобными средствами, собрались у этого куста. С ними был и Сэмюэл Смит. Среди тех инструментов, без которых не обойтись в первое время, и других полезных вещей, выгруженных людьми из «Оазиса», были также несколько сотен огнив. Они, разумеется, облегчили бы задачу получение огня, но Сэмюэл хотел, чтобы люди освоили навык добывания огня сражу же, не откладывая это в долгий ящик, так как неизвестно было, что ждет их впереди. Разжигать огонь без помощи огнива был обязан научиться каждый поселенец, причем в кратчайшие сроки, ведь огнива могли быть потеряны или сломаны. Это было важнейшее для выживания умение.

— Какие есть способы получения огня? — обратился Сэмюэл к собравшимся.

— Я разжигал огонь при помощи линз, — сказал один из мужчин. — Линз у нас нет, но у многих есть часы, и можно использовать часовые стекла. Необходимо сложить два выгнутых часовых стекла, по типу двояковыпуклой линзы, и между ними залить воду, после чего необходимо скрепить стекла глиной. Так получается подобие линзы, и с помощью этого приспособления можно фокусировать свет звезды, направляя горячий пучок света на предмет, который нужно поджечь.

— Метод хороший, но нам не очень подходит, — сказал другой мужчина. — Часы есть не у каждого, а для изготовления одной линзы необходимо двое часов. Вдобавок свет звезды может быть недостаточным в пасмурную погоду.

— Верно, нужен другой способ, — сказал Сэмюэл Смит. — Простой и легкий метод, доступный для любого из нас и не зависящий от условий освещенности.

— Самым простым является трение, по такому же принципу работает огниво, — начал один из мужчин. — Необходимы всего три элемента: два предмета для трения один о другой — для получения искры — и легко воспламеняемый материал. Первый предмет — это небольшой металлический брусок с мелкими насечками, так называемое кресало, второй — кремень, или же минеральный камень с большим содержанием сульфида железа, третий — трут, в качестве которого используется сухой мох, пережженная тряпка. Прежде всего, следует уложить трут на место, где планируется развести огонь, предварительно приготовив и сложив рядом сухие щепки и маленькие ветки, которые после воспламенения трута необходимо будет подложить к нему. Потом прижать кресало к удерживаемому неподвижно в нескольких сантиметрах от трута кремню и резким движением провести по нему. Появляющееся множество очень горячих искр мгновенно воспламеняют трут. Легче это способа ничего нет. Нам необходимо раздобыть подобные предметы.

— Да, но где? — спросил кто-то.

— Пирит, самый распространенный на Земле минерал гидротермального происхождения, содержит сульфид железа, чем, по сути, и является кремень, — сказал оказавшийся химиком мужчина, который рассказывал об огниве. — Гайа по химическому составу похожа на Землю, значит, найти пирит не составит труда. Плато, на котором мы находимся, по-моему, является кладезем пирита. Впрочем, мы это сейчас и проверим.

Он направился к краю плато, где земля не была покрыта травой и виднелась голая скала. Отколов молотком от ее края кусок, умещающийся на ладони, он затем расколол его надвое. После чего, взяв по камню в руки, мужчина ударил одним камнем о другой, и в тот же миг в месте соприкосновения камней вспыхнули мелкие искры.

— Вот это да! — воскликнули все мужчины, находящиеся рядом.

— Значит, за наличие огня мы можем не беспокоиться? — спросил у химика Сэмюэл.

— Ты прав, Сэмюэл, за огонь волноваться не следует, мы сможем добыть его в любое время и при любых условиях, даже в дождь и ветер, ударяя один камень о другой, чтобы получить нужные искры, — но при ударе о камень металлом искр образуется гораздо больше, что эффективнее для разведения огня. Металл у нас только тот, который мы привезли с собой, а запасы его ограничены. Поэтому необходимо научить каждого высекать икры с помощью двух камней.

Придя к общему мнению, мужчины разожгли несколько небольших костров, чтобы обезопасить поселенцев от непрошеных гостей, после чего вернулись к остальным.

Весь оставшийся день был посвящен обучению мастерству, жизненно необходимому в тех условиях, в которых оказались люди. Последующие дни навык добывания огня закреплялся, через неделю каждый уже мог с легкостью получить огонь, высекая искры с помощью двух камней.

Параллельно с этим выполнялись и другие важные дела. Было необходимо запастись питьевой водой, но для этого требовалось спуститься к реке, что было небезопасно, учитывая потенциальную угрозу, которую скрывала местность вокруг, за пределами теперь уже безопасного плато. От идеи спускаться к реке пока решили воздержаться и принялись доставать воду ведрами, опущенными на веревках в реку. Через несколько часов люди напились сами и напоили животных, для чего потребовалось поднять на плато огромное количество воды.

— В ближайшее время нужно соорудить простой механизм, который позволит поднимать воду, так как тратить весь день на это просто немыслимо, — сказал Сэмюэл.

С ним все согласились, так как почти все занимались подъемом воды ведрами из реки, что утомило каждого.

В хлопотах по устройству быта шло время, минули месяцы с того дня, когда пассажиры «Оазиса» высадились на неизвестную планету. Люди уверенно обжились на новом месте. Каждый мог легко разжечь огонь, соорудить надежное жилище. Земные дойные животные замечательно усваивали зеленую и сочную траву Гайи, давали много молока и быстро прибавляли в весе.

Подъем воды осуществлялся непосредственно из реки при помощи блока. Метод был примитивен, но прост, и позволял достаточно быстро пополнять запасы пресной воды.

Мужчины из веток деревьев и лиан смастерили луки и стрелы, а также копья. Из более крепких веток сделали топоры. Один конец деревянной палки расщепляли на две части, между которыми вставляли заостренный методом скалывания камень, а затем фиксировали его лианой. Некоторые копья усовершенствовались тем же способом. Таким образом, вооружившись, мужчины могли уже выходить за пределы безопасного плато, спускаться к реке и ловить в ней рыбу, а на берегу океана, как ожидалось, они отыскали крабов и устриц, которые разнообразили меню поселенцев к их большой радости. Оружие дало возможность не только обороняться от хищников (хотя с этой целью оно еще не использовалось), но и охотиться на мелких животных, напоминающих зайцев, а также на птиц вроде земных уток.

Помимо собирательства и охоты, люди начали заниматься земледелием. Они засеяли часть плато пшеницей, привезенной с Земли, и эта королева злаков через месяц должна была дать первый урожай, который обещал стать богатым, судя по виду уже взошедших колосьев.

Быт людей на новой планете стал налаживаться. За это время люди дали названия звезде, вокруг которой обращалась Гайа, и двум спутникам, которые обращались вокруг Гайи. Звезда получила имя Гемера, а спутники Гайи — Антей и Аргос. Также было решено, что людей, родившихся на Гайе, будут называть не землянами, а гайанами.

Сэмюэлу Смиту уже исполнилось 28 лет, Виктории — 25 лет, а Даниэлю было 4,5 года.

Сэмюэл Смит проявил себя как истинный лидер, который устраивал каждого из членов нового социума. Он работал больше всех, требуя от каждого полной отдачи во имя общего блага. Число жителей Гайи возросло до 2 037 человек. Рожденные на Гайе дети не отличались от детей, рожденных на Земле и на «Оазисе»: они были столь же веселы и беззаботны.

Опасное происшествие

Одним утром, когда группа мужчин отправилась на охоту, произошло событие, которое могло стоить многим из них жизни.

Сэмюэл Смит и еще двадцать пять мужчин, вооружившись, отправились на поиски пропитания. Население Гайи было немаленьким, и на добывание живности для еды у мужчин уходила большая часть суточного времени. На охоту обычно отправлялась группа численностью около тридцати человек, которые постоянно менялись. Предполагалось, что вернуться мужчины должны были через двое суток.

Спустившись с плато, ставшего для людей безопасным пристанищем, отряд направился вдоль края большого плато, то есть на восток. Это направление охотники выбирали чаще всего, так как в этой местности водилось много животных и птиц, а склон слева прикрывал людей от возможной угрозы хотя бы с одной стороны. Вдобавок по склону плато местами струилась чистая пресная вода, поэтому охотники могли всегда напиться, не делая запасов.

Тактика охоты была следующей. Покидая свое плато, люди брали с собой большую телегу, смастеренную несколько месяцев назад. Пройдя несколько миль на восток, мужчины начинали охоту. Убитую мелкую дичь, которую они могли легко унести, охотники брали с собой в дальнейший путь. Более крупную дичь, которую тяжело было нести в руках, складывали в кучу — так же поступали, когда добытого зверья становилось много, — и несколько мужчин, обычно группа из пяти человек, оставались сторожить добычу от хищников. Они разжигали огонь, чтобы отпугивать зверей и согреваться в ночное время, а также готовить себе еду. За то время, пока остальные члены отряда, двигаясь дальше, продолжали охоту, остававшиеся у костра мужчины разделывали дичь, снимая шкурки и закапывая внутренности, чтобы не привлекать хищников. Так охотники передвигались до тех пор, пока в передовой группе не оставалось пять человек; завершив охоту, они с добычей возвращались обратно. Когда все группы мужчин объединялись, вся добыча складывалась в телегу, и отряд направлялся домой.

Было оговорено, что если группа, которая уходит вперед, не возвращается в условленное время, то после непродолжительного ожидания двое мужчин остаются на месте у костра, а трое с факелами направляются на поиски ушедших вперед. Но пока за месяцы охоты никаких непредвиденных ситуаций не происходило, поэтому к тактике взаимопомощи охотники еще ни разу не прибегали.

На этот раз все шло как обычно, и охотящимся мужчинам не угрожала никакая опасность. Спустя сутки после начала охоты отряд разделился на группы, и вперед продвигались лишь пятеро мужчин во главе с Сэмюэлем. Был полдень. Время днем определяли по Гемере, и вот каким образом. Как известно, звезда в полдень находится в зените, и тень от предметов получается самая короткая. По длине тени охотники и ориентировались во времени. Так же легко было определить и стороны света. Встав в полдень спиной к светилу, Сэмюэл развел руки в стороны. Лицом он был повернут на север, за его спиной был юг, левая рука указывала на запад, а правая — на восток. Именно в этом направлении охотники и продолжили свой путь. Не прошло и двух часов, как ясное небо заволокли черные грозовые тучи, не предвещавшие ничего хорошего людям, оказавшимися на открытой местности. Ярчайшая вспышка молнии и последовавший за ней чудовищный удар грома явились предвестниками неистового дождя. Ливень был такой силы, а молнии сверкали так часто, что первостепенной по важности стала задача отыскания надежного укрытия. Ненастье разыгралось быстро: через несколько минут после того, как мужчины бегом направились к видневшемуся впереди холму, подул сильный ветер, как раз навстречу бегущим, и словно из ведра полил дождь, стена которого резко ограничивала видимость. Мужчины бежали что было сил, подгоняемые страхом перед разбушевавшейся стихией. Спустя несколько минут вода уже доходила им до щиколоток, отчего бежать стало гораздо труднее. Земля не успевала поглощать воду, падавшую с небес.

Сэмюэл, бежавший впереди, подумал, как его маленький отряд уязвим сейчас. Ведь при таких погодных условиях, в неизвестной местности пять мужчин, пусть даже вооруженных, оказались бы беспомощными, напади на них крупные хищные животные. Даже один хищник мог бы убить или покалечить всех пятерых охотников. Оставалось надеяться, что в такую погоду хищники не выйдут на охоту. Эта мысль придавала Сэмюэлу сил, и он ускорял бег, а остальные следовали его примеру.

Через четверть часа перед охотниками оказался каменистый холм высотой около пятнадцати метров. Когда отряд укрылся под скальным выступом, неистовство природы, словно от ярости, усилилось. Дождь полил такой плотный, что тяжело было поднять руку. Грозовые тучи сгустились настолько, что скрыли Гемеру, и казалось, что уже наступила ночь. Вода к этому времени поднялась мужчинам до середины голеней, по земле лились ручьи дождевой воды.

— Ужас что творится, — сказал один из охотников, плотнее прижимаясь к камню.

— Да, — кивнул Сэмюэл. — Неужто мы провинились перед Гайей?..

— Живем вроде в гармонии с природой. Берем только то, что нужно нам для выживания, не больше, — прибавил тот же мужчина.

— Мне кажется, что это только временно, — сказал Сэмюэл. — Мы постараемся донести до сознания наших потомков, что именно гармоничное сожительство с животным, я бы даже сказал, с живым миром Гайи может быть вечным. Но пройдут века, пройдут тысячелетия, и человеческая сущность вновь возьмет верх над разумом. Мы не хотим этого и сделаем все возможное, чтобы существование наших потомков было счастливым. Но Гайа, видимо, предрекает нам иное будущее.

— Дай бог, чтобы было иначе.

— Это точно, — сказал Сэмюэл, а потом добавил: — Будьте начеку, друзья мои. Огонь развести не получится, но в наших руках копья. Не забывайте об опасности, держите оружие наготове. Тяжесть на сердце сейчас от того, что мы не знаем, как дела у остальных наших друзей, удалось ли им отыскать безопасное место.

Как только Сэмюэл замолчал, ярчайшая молния, озарив все небо, ударила в одиноко стоящее дерево вдалеке от охотников. Оно раскололось надвое и мгновенно воспламенилось. В тот момент, когда загорелось дерево, раздался жуткой силы гром. Все это еще больше напугало мужчин, и, движимые инстинктом самосохранения, они стали продвигаться вдоль основания холма в надежде найти более существенное укрытие от стихии. Пройдя примерно пятьдесят метров, Сэмюэл громко произнес:

— Стойте!

Четверо мужчин, следовавшие за ним, остановились как вкопанные.

— Что случилось? — взволнованно спросили они.

— В трех метрах от нас углубление в склоне, — ответил Сэмюэл, указывая рукой вперед.

— Пещера? — предположил один из охотников.

— Возможно, — сказал Сэмюэл. — В любом случае, нам нужно сейчас быть очень внимательными и осторожными. Держите наготове копья и топоры. Встанем цепочкой, лицом к углублению. Если это пещера, то, возможно, не только нам захотелось укрыться в ней. Готовы?

— Да, — ответили разом мужчины.

Сжимая в руках свое оружие, они медленно преодолели три метра, отделявшие их от углубления. Радость и тревога одновременно пробудились в душе у каждого. Радость от того, что углубление оказалось пещерой, в которой можно было укрыться от непогоды. Тревога от того, что в пещере могут оказаться хищные звери, которые нападут на них не раздумывая, так как они оказались на пути животных к выходу. Здесь могла бы найти убежище хищница, которая произвела на свет потомство, а пещера оказалась для них домом. В таких обстоятельствах нападение самки, защищающей своих детенышей, будет еще более яростным, и она ни за что не отступит и станет сражаться до смерти. А если учитывать, что размеры животных на Гайе могут быть внушительными (достаточно вспомнить дикую кошку размером с быка), то становится понятно, что будь это животное хищником, оно справится с пятью мужчинами не моргнув глазом, а тела растерзанных людей станут ей пищей.

Мужчины стали медленно продвигаться в глубь пещеры, прислушиваясь к каждому звуку и всматриваясь в густую темноту. Пещера оказалась сухой, так как вход в нее находился несколько выше уровня текущей по земле дождевой воды. Осветить пещеру было невозможно, так как внутри ее не было ничего, что могло бы гореть. Сколько ни вглядывались охотники в темноту, они не могли определить, насколько пещера глубока. Идти же во мрак было слишком опасно. Тогда один из мужчин нащупал на земле камень и бросил его вглубь пещеры. Спустя не более двух секунд камень, стукнувшись о стену в противоположном входу конце пещеры, с глухим звуком упал на землю. Таким образом выяснилось, что пещера тянется примерно на семь метров. Мужчины, вытянув руки перед собой, сделали четыре неуверенных шага вперед, затем еще два шага и уперлись в стену. Ощупывая ее и медленно двигаясь, охотники убедились, что ширина пещеры не превышает четырех метров.

— Нам повезло, что в пещере нет животных, — сказал один из охотников.

С ним все согласились.

— Нужно отдохнуть немного, — сказал Сэмюэл.

Мужчины уселись на землю, сожалея, что в пещере нет ни одной сухой веточки.

Не прошло и двадцати минут, как дождь стих и небо стало немного светлее, а спустя еще минут десять дождь прекратился, и показалась Гемера. На небе не осталось ни одной тучи.

— Нам пора поспешить к нашим друзьям, — сказал Сэмюэл.

Мужчины встали и, взяв свое оружие, направились к выходу из пещеры. Все их мысли были заняты тем, как себя сейчас чувствуют их друзья, живы ли они. Они уже выходили из пещеры, когда из-за стены появилась морда дикого зверя, точь-в-точь похожего на земного волка. Видимо, волк испугался не меньше людей: он укусил одного из мужчин за руку и тут же, жалко визгнув, убежал прочь. Охотники отбежали назад в пещеру, сердце каждого бешено колотилось в груди.

После некоторой паузы Сэмюэл сказал:

— Все целы?

— Да, — ответили все в один голос. Неожиданная опасность и страх перед ней, а также суматоха, наступившая после встречи с волком, притупили боль от укуса, и раненый мужчина не заметил своей травмы.

— Тогда будьте начеку, держите оружие покрепче — и медленно выходим из пещеры.

Не успели сердца мужчин войти в привычный ритм после встречи с диким и чрезвычайно опасным зверем, как пульс у них вновь мгновенно участился: поблизости от пещеры охотники услышали дикий вой. Этот истошный и мерзкий звук могли издавать как минимум десять, а то и больше голодных волков.

— Этот зверь был не один, скорее всего, он разведчик, — тревожно сказал Сэмюэл.

— Что же делать? Сколько этих тварей? — испытывая оправданный страх, задавались вопросами мужчины.

— Хуже всего, что мы не можем развести огонь, — с досадой сказал один из охотников.

— В этой ситуации одним из наших козырей является то, что подойти к нам можно только с одной стороны, — сказал Смит. — Волки не смогут нас окружить. У нас есть оружие, и мы сможем дать им отпор. Главное, чтобы ни один из них не попал внутрь пещеры. Будем надеяться, что после тяжелых ран и побоев они поймут, что им с нами не справиться. Но многое зависит от того, сколько их сейчас.

— И насколько они голодны, — добавил один из мужчин.

— Это не имеет значения, — заметил другой охотник. — Волки всегда голодны, и они убивают гораздо больше животных, чем способны съесть. В этом их чудовищная сущность.

— Поэтому мы должны быть злее и сильнее этих тварей, — твердо сказал Смит. — Увереннее стойте на ногах, крепче держите свое оружие. Нам необходимо выглянуть из пещеры и оценить обстановку.

Мужчины воспрянули духом, собрали всю волю в кулак и приготовились к ожесточенной битве за свою жизнь. Каждый из них понимал, что если волки смогут прорвать оборону и не почувствуют опасность со стороны людей, то им суждено будет погибнуть от зубов этих вечно голодных хищников.

Сделав несколько шагов к выходу, все члены отряда, чьи взоры были устремлены туда, где начиналось поле, еще недавно такое приветливое, а сейчас пугающе опасное, остановились, прислушиваясь к звукам снаружи. В глубине души каждый из них надеялся, что волки прошли стороной, и их вой, прозвучавший меньше минуты назад, не был адресован им. Лучи Гемеры озаряли вход в пещеру, поэтому Смит и его спутники, практически приблизившиеся к выходу, рефлекторно зажмурили глаза, пряча их от яркого света. В следующее мгновение глаза адаптировались к свету, и каждый из мужчин открыл их. В ту же секунду охотники остановились, словно окаменев: у входа в пещеру стояли два больших волка, пасти которых находились буквально в метре от застигнутых врасплох людей. Волки вздыбили шерсть на спине, жутко и угрожающе оскалились, демонстрируя огромные клыки, и, шагнув вперед и опустив головы, зарычали. Еще бы секунда, и эти кровожадные твари бросились на людей, скованных страшным зрелищем, но опомнившиеся Сэмюэл и один из членов его отряда что было сил ударили своими топорами по голове хищников. Рослый и сильный Сэмюэл нанес такой мощный и разительный удар, что волк с раскроенным черепом замертво рухнул у его ног. Второй охотник, чуть ниже ростом Смита, также очень сильно ударил зверя, видимо, сломав ему челюсть. Животное кинулось прочь, жалобно скуля от дикой боли.

— Собрались! Собрались! — вскричал Сэмюэл, приводя в чувства своих товарищей.

— Извини, Сэм, это было так внезапно, — сказал один из мужчин.

— Если бы не вы, ребята, тяжко бы нам пришлось, сцапали бы нас эти зверюги, — сказал другой.

— Вот именно для того, чтобы не сцапали, нужно быть начеку и встречать врага во всеоружии и как можно более жестко, — сказал Сэмюэл, поднимая свой топор вверх и угрожающе тряся им в сторону выхода.

На этот раз каждый охотник крепко сжимал оружие в руке.

— Вперед! — скомандовал вожак людей.

Отряд медленными шагами вышел из пещеры. Перед людьми расстилалась равнина, волков не было видно. Сделав еще несколько шагов, на этот раз более уверенных, мужчины повернулись, желая осмотреться вокруг. Вот тут-то ими и овладело отчаяние: по обеим сторонам от пещеры, из которой только что вышли люди, сидели большие, злые и, по всей видимости, очень голодные волки.

Увидев, что люди смотрят на них, звери злобно зарычали, оскалив острые зубы. Один этот звук мог парализовать волю, но хуже всего было то, что сейчас его издавали волки, находящиеся рядом, в каких-нибудь десяти метрах, и они воспринимали людей как загнанную добычу, которую намеревались вот-вот растерзать.

При беглом взгляде на животных подтвердились худшие опасения людей: волков было не меньше пятнадцати.

Получалось, что на каждого человека приходилось как минимум пять хищников. Не каждый человек может справиться даже с одним волком, а что уж говорить о стае хищников, тем более, если на одного человека нападут разом пять волков. Они подстегивают и подзадоривают друг друга, никто из них не смеет проявить трусость и слабость, ведь за это жестоко накажут свои же собратья. Не проявишь силу в бою с врагами — погибнешь от зубов своего же вожака. Выбирать, как говорится, не приходится. Тот волк, которого ранил охотник, лежал в стороне от стаи и громко скулил. Видимо, он получил смертельную рану, по крайней мере, этот волк не будет участвовать в нападении.

Пятеро оказавшихся в ловушке людей озирались кругом в тщетном старании отыскать безопасное убежище. Ничего, где они могли бы укрыться, кроме ненадежной пещеры, вокруг не было.

В тот момент, когда люди смотрели по сторонам, боясь лишний раз пошевелиться, навстречу им вышел самый крупный самец — без сомнения, это был вожак стаи. Он гордо взглянул на людей, словно уже решил, что с ними покончено, после чего смело пошел вперед, готовясь к завершающей атаке. Дружным строем по обе стороны от вожака двинулись на людей остальные волки.

— Быстрее! Быстрее все в пещеру! — диким голосом закричал Сэмюэл Смит.

Мужчины кинулись вслед за Смитом, который вел их в укрытие, в отличие от волка, ведущего своих сородичей в атаку.

Как только люди побежали, волки кинулись им навстречу, но так как мужчины находились значительно ближе к входу в пещеру, они успели вбежать туда раньше, чем их настигли хищники.

— Если вы хотите увидеть свои семьи, то бейтесь изо всех сил, сражайтесь без страха! — кричал во весь голос Сэмюэл Смит, стараясь пробудить в своих товарищах отвагу.

Как только он это сказал, в пещеру сунулись два волка, немедленно получившие отпор. Одному удар топора пришелся по голове, но оружие прошло по касательной, не причинив хищнику особого вреда, а второму досталось по спине, однако животное успело припасть к земле, избежав серьезного ранения. Волки отступили, но легкие раны лишь разъярили их.

Следом в пещеру бросились еще два волка; ни среди первых двух, ни среди этих вожака не было. Даже в животном мире лидер никогда не лезет в самое пекло, он руководит и выступает вперед только тогда, когда опасность миновала. Он бережет себя, и это оправданно.

Второй паре волков тоже крепко досталось, одному, правда, удалось убежать, второй же распластался на входе в пещеру, пронзенный острым копьем.

— Три-ноль в нашу пользу, — в азарте от произошедшей стычки сказал мужчина, только что проткнувший волка.

— Не расслабляться! — призвал товарищей Сэмюэл Смит. — Атаки не закончатся до тех пор, пока среди нас или среди них, — Сэмюэл кивнул головой в сторону выхода из пещеры, — будут живые. Оружие держать наготове и бить сразу, как сюда сунется очередная мерзкая пасть.

В пещеру входил еще один волк, и как только они его увидели, охотники тут же бросились на него, но животное оказалось осторожнее своих предшественников: хищник увернулся от ударов и выбежал из пещеры.

Люди готовились отразить следующую атаку и, уверовав в свои силы, позволили себе даже расслабиться. Но не тут-то было, в один миг в пещеру ворвались четыре волка, крупнее предыдущих. Один из них попытался схватить за ногу мужчину, стоявшего ближе остальных к выходу, но тот вовремя успел среагировать и, убрав ногу, словно в замедленном действии увидел, как челюсти волка с клацаньем сомкнулись в сантиметрах от его правой икры. В следующий миг волк был пронзен копьем, увеличив тем самым перевес команды людей в этой смертельной схватке. Остальные волки не нападали, они лишь ближе подходили к охотникам, ожидая подкрепления со своей стороны. Ситуация ухудшилась до критической, в пещере появились еще два волка.

— Все кончено, братья, — дрожащим от безысходности и перспективы умереть ужасной смертью голосом сказал один из пяти мужчин.

— Неужели это конец?.. — обреченно проговорил другой.

— Пока мы стоим на ногах и держим оружие, ничего не кончено! Чего раскисли?!! — закричал Сэмюэл на своих товарищей. — Лучше уж сражаться, борясь за последний шанс на удачу, чем поддаться унынию и слезам, потеряв всякую надежду на спасение!

Мужчины встали плотнее, но так, чтобы не мешать друг другу, и приготовились отразить атаку зубастых чудовищ. Раздался жуткий вой — это снова подал голос вожак. Все пятеро загнанных в ловушку голодными хищниками мужчин подумали, что это призыв ко всем волкам кинуться в пещеру.

— Неужели все старания были для того, чтобы нас сейчас просто сожрали эти проклятые волки?!! — истерически закричал один из охотников.

«Вот теперь, пожалуй, действительно все», — подумал Сэмюэл Смит, когда волки стали медленно входить в пещеру.

В пещере становилось все больше волков, а на входе в нее стоял вожак. Он спокойно смотрел на людей, и в его взгляде отражалась уверенность в том, что перед ним уже обреченные животные. Волки стали расступаться, пропуская вперед своего лидера. Тот выждал секунду-другую и уже хотел было сделать шаг, как вдруг его тело смялось под тяжестью другого животного.

В следующее мгновение вожак волков попытался выбраться из-под тяжелого тела, которое придавило его, но тщетно: у него было сломано несколько костей, а как только он поднял голову, желая посмотреть на своего обидчика, тот одним страшным ударом невероятно мощных челюстей сломал ему шею. Вожак стаи волков умер мгновенно. Животное, которое без всяких усилий убило крупного и сильного волка, было гораздо крупнее его и обладало поистине колоссальной силой. Потеряв интерес к мертвому телу поверженного им волка, оно бросилось на остававшуюся за пределами пещеры группу волков, которые в этот момент сами превратились в добычу.

Спасаясь от смерти, волки вмиг разбежались как щенки, позорно поджав хвосты. Вслед убегающей стае понесся оглушительный рык, эхом сотрясший воздух в пещере. Убийство вожака и бегство волчьей стаи произошли столь стремительно, что уже считавшие себя обреченными члены охотничьего отряда, опешив, стояли как вкопанные, не в силах пошевелиться. Когда способность мыслить и действовать вернулась к ним, мужчины переглянулись между собой, но продолжали стоять без движения, ожидая развязки этой истории. Ни одного волка в пещере и, разумеется, за ее пределами не осталось. Но грозный хищник, которого до смерти перепугались полтора, если не два десятка волков, для находящихся в пещере людей представлял еще большую опасность.

— Что будем делать? — шепотом спросил один из охотников.

— Нужно тихо подойти к выходу и посмотреть, что там происходит, — ответил другой.

— Держите оружие наготове! — предупредил Сэмюэл.

Подходя к выходу из пещеры, мужчины остановились и прислушались. Спустя несколько секунд Сэмюэл сделал знак своим товарищам оставаться на месте, а сам очень осторожно сделал несколько шагов и выглянул наружу. Ни одного животного не было видно.

Смит повернулся к товарищам и жестом подозвал их к себе, дав понять, что снаружи безопасно. Мужчины, крепко сжимая в руках оружие, вышли из пещеры. В поле зрения никого не было. Но вдруг, в тот самый момент, когда люди уже почувствовали себя спасенными и приготовились идти к ожидавшим их товарищам, из-за пригорка метрах в ста пятидесяти от них показалось то самое животное, которое несколько минут назад разогнало волков. Животное полностью вышло из-за холмика: это был представитель семейства кошачьих. То самое крупное животное, которого опасались люди, как только оказались на Гайе. Огромный, размером с быка лев, точнее, львица, так как отсутствовала грива. Люди даже не пытались бежать или спрятаться в пещере — это было бесполезно.

— А теперь что будем делать? — проговорил один из мужчин.

— Пока ничего, посмотрим, что будет делать эта зверюга, — ответил Сэмюэл.

— Она просто огромная, — заметил другой охотник. — Надеюсь, что эта кошка одна.

— Мы все на это надеемся, — добавил Сэмюэл. — Хотя если это животное разогнало всех волков, то ему и в одиночку не составит труда покончить со всеми нами.

— Возможно, но, во всяком случае, в этом есть два плюса: во-первых, нам будет легче сражаться впятером против одного, пусть и большого, зверя, чем против пятнадцати-двадцати зверей поменьше; во-вторых, если уж эта кошечка кинется на нас, то смерть будет мгновенной, мучиться нам не придется. Видели, как она в секунду убила вожака?!!

Львица, с которой не сводили глаз пятеро людей, смотрела в сторону отряда. Она гордо подняла голову, выгнула спину, слегка вытянув хвост, и издала громкий рык, который некоторое время назад смертельно напугал волков, — однако люди не почувствовали в нем угрозы. Затем львица еще раз прорычала, но на этот раз мягко, по-родительски. И спустя несколько секунд из-за пригорка появились еще четыре кошки, но гораздо меньших размеров — это были львята. Они остановились рядом с львицей и, посмотрев на нее, легли прямо у ее ног.

— Боже мой! — осенило Сэмюэла Смита. — Да ведь это та самая львица, чьих котят мы спасли!

— Точно, — в один голос сказали другие мужчины.

— Услуга за услугу, — понимающе кивнул Смит.

Львица и ее детеныши направились в сторону людей. Естественно, те уже не могли спокойно стоять и любоваться могущественной красотой этих животных: они сделали несколько осторожных шагов к пещере. Но кошки, приблизившись к людям будто бы для того, чтобы дать понять, что у них все в порядке, повернули вправо и двинулись в сторону от людей, очень скоро скрывшись из виду. Когда самка подошла максимально близко, мужчины увидели на ее правом боку след от раны в виде рубца, и сомнений в том, что это именно та львица и ее котята, которых спасли люди, уже не осталось.

Трудно было сказать наверняка, действительно ли львица отплатила людям за добро, которое они сделали для нее, спасая ее детенышей, или же ее появление в месте, где им нужна была ее помощь, оказалась случайностью. Однако, поразмыслив, можно было понять, что если бы львица охотилась на людей и отбила добычу у волков, то она уже давно напала бы на охотников. Разумеется, и не из-за территории произошла схватка, так как львы и волки практикуют абсолютно разные техники охоты, соответственно, и местности для охоты они предпочитают отличные друг от друга. К тому же первопоселенцы на Гайе, которые прошли через такое множество испытаний, уже не верили в подобные совпадения. Поэтому именно благодарностью посчитали люди поступок львицы, и именно в такой форме эта история переродилась с годами в легенду.

Вот так, по воле судьбы, охотники чуть не превратились в жертву, а хищники оказались добычей.

Спасенные мужчины побежали на запад, в сторону своих друзей, в сторону дома. Пробежав несколько метров, один из охотников воскликнул:

— Стойте, я ранен! — Он показал свою правую руку, по которой текла кровь. — Проклятый волк укусил меня. Видимо, при столкновении с волками и последующей встрече с этой огромной кошкой я не обратил на укус никакого внимания.

— Нужно осмотреть рану, — сказал Сэмюэл.

На правом предплечье мужчины оказались две раны, не глубокие и не опасные для жизни. Видимо, волк, испугавшись, не успел укусить сильнее. Однако из раны все еще текла кровь, не обильно, но, тем не менее, ее нужно было остановить.

— Рана не опасна, но нужно как можно скорее обработать ее, чтобы избежать заражения, — сказал Сэмюэл.

— Да, но чем? — взволнованно сказал охотник, который понимал, к чему может привести такое ранение.

— Нужно торопиться, дома есть необходимые препараты, но до него более суток пути, если поторопимся, придем раньше, — ответил Сэмюэл.

На рану наложили давящую повязку, сделанную из части рубахи раненого. Когда все приготовились к дальнейшему пути, Сэмюэл случайно взглянул на то место, куда упали капли крови пострадавшего мужчины. На земле, где сидели охотники, делая перевязку, росло несколько видов травы. Капли крови на всех растениях были еще жидкими, кроме травы с одиночным овальной формы толстым листом, на которой кровь свернулась, превратившись в сгустки.

— Подождите, ребята, я заметил кое-что интересное, — сказал Сэмюэл. Он указал на листки со свернувшимися каплями крови. — Нужно приложить эти листья к ране, думаю, это поможет остановить кровь.

Так и поступили. Сорвали несколько листьев этого растения и приложили их к ране, наложив поверх новую повязку. На всякий случай сорвали еще несколько десятков этих листьев.

После этого все продолжили движение. Через несколько часов волнительного обратного пути пятеро мужчин встретились со всеми своими товарищами. Все до одного были живы и здоровы. Все пережили грозное ненастье, по счастливому стечению обстоятельств, больше ни один из отрядов не подвергся нападению зверей. Историю с нападением волков и чудесным спасением от гибели, которым люди были обязаны их давней знакомой — львице, поведали всем остальным охотникам. Решено было не оставаться на ночлег, так как все беспокоились за раненого. Хотя за все время трудного пути он ни разу не пожаловался: рана его совершенно не беспокоила, он не чувствовал в ней ни боли, ни дискомфорта, рука свободно двигалась и кожа сохраняла чувствительность.

К началу ночи отряд охотников в полном составе вернулся домой. Пострадавшего осмотрел врач, который обработал ему рану лечебными растворами.

— Как его рука, — спросил после медицинской процедуры у доктора Сэмюэл.

— Признаков воспаления нет, картина раны такова, словно она уже заживает. Но она получена всего несколько часов назад, причем это укушенная рана, а в таких ранах почти всегда и очень быстро начинаются местные, а затем и системные воспаления, особенно без медицинской помощи и в тех условиях, в которых вы оказались.

— Я уверен, что быстрое заживление раны связано с тем, что мы приложили к ней листья растения, которое нашли в поле, — сказал Сэмюэл и рассказал, как все было.

— Невероятно, — сказал врач, — природа сама дает нам лекарства, нужно всего лишь наблюдать. Древние врачеватели со знанием дела говорили: «Все есть яд и все есть лекарство, и только мера делает одно другим». Лекарство мы сегодня получили. В природе много ядов, и на всякий из них есть противоядие. Думаю, это растение обладает не только кровоостанавливающим, но также противовоспалительным и антибактериальным действием.

На следующий день за здоровье укушенного волком охотника уже не опасались: его рана практически зажила. Через пять дней от нее остались лишь незначительные следы, мужчина полностью выздоровел.

С того времени листья этого растения стали использовать в качестве кровоостанавливающего, противовоспалительного и антибактериального средства. Как оказалось, их можно пережевывать и глотать, и таким образом все эти эффекты проявятся не только на местном уровне, но и системно. До появления ботанической классификации этому растению дали название «Лекарственник».

Другие ценные приобретения

Прошло пять лет. Быт людей все больше налаживался и улучшался. Каждый вносил свой вклад в развитие общины. Не было выскочек и недовольных, все работали с удовольствием, благодаря судьбу за то, что они остались живы и что им выпала счастливая возможность возродить человечество и сделать его более счастливым.

Климат региона, где жили люди, был субтропическим, поэтому там преобладали высокие плюсовые температуры. Зимы были теплые, температура в самые холодные дни опускалась чуть ниже нуля градусов (лишь верхний слой воды, оставленной в ведре, превращался в тонкий и хрупкий лед). Благодаря этому люди легко переносили это время года, защищая себя и свои жилища.

Выделка шкуры занимала определенное время, для этого занятия требовались определенные навыки. После того как ее снимали с убитого животного, шкуру тщательно очищали. Затем ее необходимо было в течение суток выдержать в соленой воде. Для этой цели в ведро набирали воду из океана, и по мере ее испарения на стенках и на дне ведра оставалась соль. Эту соль собирали и делали насыщенный соляной раствор, в котором и замачивали шкуру. Затем ее тщательно выстирывали в обычной воде с мылом (как получалось мыло, будет сказано ниже). После этого шкуру изнутри скоблили, очищая ее от остатков жира. Потом в растворе из воды, соли, заменителя соды (что использовалось вместо соды, тоже будет сказано ниже) и дрожжей (они содержались на поверхности сладких ягод, растущих в изобилии на плато) в определенных пропорциях ее в течение двух суток вымачивали, после чего дубили в отваре из коры деревьев. В завершении шкуру тщательно высушивали и немного растягивали для придания ей мягкости.

Что касается мыла, то его получали достаточно простым способом. Для этого требовалось сварить в одной емкости жир и соду. Жир получали от животных, а содой служила зола водорослей, которые люди собирали на берегу океана. Из сваренных вместе жира и золы и получалось мыло, точнее, так называемый мыльный клей.

В быту людей появилась глина, которой придавали необходимую форму и после обжига получали посуду. По этой же технологии, формуя глину с помощью прямоугольных форм, изготовляли кирпичи. Залежи глины люди нашли у реки. Первые попытки обжига сырых изделий не увенчались успехом, так как при этом глина трескалась. Какое-то время это расстраивало людей, но однажды случайность помогла уже отчаявшимся поселенцам. Дети, игравшие с кусками обожженной глины, измельчили ее, а затем посыпали этой крошкой подготовленную для замеса глину. Другие дети добавляли туда еще и золу, которая оставалась после обжига. В один из дней кто-то из взрослых увидел, сколько всего дети накидали в глину, и попытался ее очистить, но вскоре понял, что это бесполезно. Пришлось замесить глину с этими добавками и возобновить попытки обжига.

— Вот сорванцы! — сказал один из двух мужчин, которые замешивали глину.

— У нас и так не выходит ничего толкового из этой глины, а тут еще и дети пошалить успели, — сказал его напарник.

— Это точно, но нужно пробовать до тех пор, пока получится.

— Обязательно получится когда-нибудь! Это вопрос времени.

Обжигали глину в первобытной печи. Для этого рыли яму с плоским возвышением в центре. На возвышении складывались глиняные пластины, а вокруг него в углублении разжигали огонь. Горение поддерживали не менее 8 часов. Чем дольше продолжался обжиг глины, тем прочнее она становилась. Эта процедура могло длиться до 24 часов. Но у поселенцев не получалось выдерживать минимальные 8 часов, так как глиняные изделия разрушались намного раньше. Первым изделиям люди придавали форму горшочков, но после череды неудачных попыток они стали, в целях экономии сил и времени, обжигать глиняные пластинки.

Вот и на этот раз двое мужчин вылепили несколько десятков тонких глиняных пластинок, уложили их на возвышении в центре ямы, а вокруг развели костер из веток. Когда разгорелось сильное пламя, мужчины занялись другим делом, изредка подходя к яме, чтобы подложить дров. За работой они не заметили, как прошло более 10 часов. Когда же прошли еще два часа, «гончары» спохватились, но им не оставалось ничего другого, как ждать, когда огонь погаснет, чтобы посмотреть, что произошло с глиной. Они были уверены в очередном фиаско.

— Столько работы и надежд, и в очередной раз подведет нас эта упрямая глина, — сказал один другому.

— И не говори, обидно, когда труд не приводит к желаемому результату, — ответил тот.

— Огонь совсем погас, пойдем, посмотрим, что получилось.

— Даже идти не хочется, но придется. Пойдем.

Когда они подошли к яме, мужчины чуть не упали в нее от удивления. На возвышении лежали целехонькие обожженные пластинки глины, нечто вроде черепицы! Ни одной трещинки ни на одной из пластинок! Обжиг завершился удачно!

— Как же это?!! — радостно произнес один, не веря в такую удачу.

— Глазам не верю! Сколько времени прошло? — поинтересовался другой.

— Двенадцать часов!

— Быть не может! Точно?

— Конечно, мы начали в восемь утра, а сейчас уже девятый час вечера.

— Что же тогда случилось? Почему у нас получилось? Ведь все было, как и раньше: огонь, время, глина та же.

— Времени прошло даже больше, огонь был той же интенсивности, а вот глина другая была!

— Как другая? Глина ведь у нас только в одном месте складируется, оттуда мы и в этот раз ее взяли.

— Верно, место то же самое, да вот глина уже другая.

— Но почему же другая? Не пойму тебя.

— Я же рассказывал тебе, что дети в нее измельченную обожженную ранее глину набросали, а еще золу.

— Ну, так что из этого? В чистую глину только ненужные примеси попали.

— Тут ты ошибаешься, мой друг. Примесь как раз нужной оказалась! Я думаю, что либо частицы уже обожженной глины в сырой глине необходимы, либо зола, либо то и другое.

— Верно, может, так оно и есть. Нужно проверить.

— В ближайшие дни проверим! Нужно еще собрать глины, наши запасы уже закончилась.

Мужчины решили пока не говорить о своем открытии. Они хотели сделать несколько сосудов и после обжига представить их на суд остальным поселенцам.

В течение двух дней они пополняли запасы глины, а после принялись за эксперименты. Как оказалось, необходимы были оба компонента — и крошки обожженной глины, и зола. Получалось и с одним из компонентов обжигать глину, но более высокое качество конечного материала достигалось при добавлении двух компонентов. Выяснив это, мужчины втайне от всех вылепили несколько небольших горшочков. После обжига горшочки получились как нельзя лучше. Умельцы с большим нетерпением дождались, пока горшочки остынут, а затем набрали в два из них воды и понесли продемонстрировать всем результаты своей успешной работы.

Народ ликовал, увидев глиняные горшочки, наполненные до краев водой. Когда восторженные крики утихли, гончары поведали о той детской шалости, которая оказала всем столь великую услугу.

Из глины стали делать не только горшочки, тарелки и другую утварь, но также стало возможным производство кирпичей. Из глины в специальных формах формовались кирпичи, которые обжигали по тому же принципу. Из этих кирпичей люди построили дома взамен сложенных их камней и саманных кирпичей жилищ, в которых они жили прежде. В новых домах благодаря низкой теплопроводности материала в жаркие дни сохранялась прохлада, а в холодные дни — тепло. Из кирпичей стали выкладывать печи для обжига глины, а также для выпечки хлеба.

Новый путь?

Так началась новая эволюция человечества. А новая ли? Или же всего-навсего эволюция по образу и подобию? Эволюция, которая идет по пути наименьшего сопротивления. По избитому пути земной цивилизации. При размышлении об этом невольно думается о взаимоотношениях отцов и детей. Как бы ни сопротивлялся сын наставлениям отца, он чаще всего следует его путем.

Найдя новую планету, люди поспешили благоустроить свой быт. Это очевидно и понятно. Что же потребовалось? Прежде всего, огонь для защиты от животных, приготовления пищи, обогрева. Затем понадобилось оружие для защиты и охоты. После этого появилась необходимость в одежде, так как старая пришла в негодность. Затем стали нужны домашняя утварь, кирпичи для постройки сооружений и так далее. А как же иначе?

Что бы это могло значить? То, что развитие нового человечества пойдет по сценарию цепи событий земной истории? Возникает естественный вопрос: предопределен ли путь человечества? Или все-таки люди могут выбрать для себя альтернативное развитие?

Чтобы человечество на Гайе пошло таким же путем, как и на Земле, было бы необходимо повторить все шаги исторической эволюции, что достаточно просто. Но это неминуемо привело бы к такому же фатальному исходу, как и на Земле, причем на это потребовалось бы еще меньше времени, так как идти по чьим-то следам всегда проще, нежели быть первопроходцем.

Чтобы выбрать альтернативный путь, необходимо было, исходя из простой логики, совершать действия, противоположные тем, которые когда-то были совершены на Земле, а потому известны. А именно: если люди считали себя высшими существами, то нужно было бы приравнять себя к обычным животным; если человек Земли селился на суше, то гайане могут, к примеру, поселиться на деревьях или в море; если люди Земли стали рабовладельцами, то люди Гайи должны создать равноправное общество, и так далее.

Что выйдет из этого, неизвестно, может, единение с природой Гайи сделает каждого человека лучше, люди будут жить в гармонии с ней, и человечество не погибнет от собственных же технологий, или же, наоборот, такой путь станет роковым. Кто знает. Очевидно только одно: прежний путь, пройденный много лет назад землянами, фатален.

С другой стороны, что толкает человечество к развитию? Может, стремление к развитию и есть проклятие человечества, может, оно неминуемо губительно, и тем скорее, чем более сложным оно становится? Но разве возможно не стремиться к техническому развитию, да и к любому другому? Без развития невозможно представить разумное общество. Стремление к нему отличает общество людей от сообщества животных, у которых есть развитие, но оно обусловлено эволюцией, а не желанием животного что-либо улучшить. Люди же целенаправленно, обдуманно развивают окружающее их пространство: переход от ручного труда к автоматизированному, от гужевого транспорта к автомобилям и тому подобное. Чем более важен обществу аспект, требующий усовершенствования, тем большее количество людей работает над его развитием. Появляется конкуренция, в которой чаще всего побеждает самый умный, смелый, быстрый, а также менее всего подверженный чувству жалости к ближнему. Только одно чувство присуще победителю — безостановочное стремление к своей цели. Конкуренция характерна для всех животных сообществ. Это важнейший эволюционный фактор. И человечество в этом смысле не исключение. Значит, на Гайе всегда будет вестись борьба за место под солнцем, так же, как это было на Земле. Выигрывает сильнейший, проигрывают все остальные. В такой борьбе появляется лидер, который определяет дальнейшую судьбу всего сообщества. Лидерство же, закрепленное в генах, еще более сильно, и оно может длиться столетиями. Но лидер не бывает одинок. Среди лидеров также есть конкуренция. А где есть конкуренция, никогда не может быть равноправия и всегда будут жертвы. Войны за земли унесли сотни миллионов человеческих жизней, а восстановиться после войны трудно даже выигравшей стороне. Часто восстановление после военных потерь было столь продолжительно, что страна-победительница распадалась вследствие того, что ее экономическая система так и не могла справиться с финансовыми и людскими потерями, нехваткой продуктов питания и так далее. Кто в итоге победитель? Никто.

Но раз невозможно, чтобы в человеческом обществе обошлось без конкуренции, значит, гайане пойдут тем же путем, что и земляне. Изменчивость человеческого общества под воздействием конкурентной борьбы составляющих его частей, следовательно, является сутью человечества в целом. Значит, путь человечества все-таки предопределен. Непременно случится разделение на классы, и рано или поздно это обернется катастрофой.

Кто знает, как сложится судьба гайан на долгом пути их развития. Для развития у людей впереди тысячи лет эволюции, хочется думать, что их судьба на Гайе сложится как нельзя лучше, в отличие от роковой судьбы людей Земли.

Годы идут

Прошли десятилетия. Сэмюэл Смит был уже глубоким стариком. Его жена Виктория, преданная и верная его спутница и сподвижница все эти годы, тоже уже состарилась, однако глаза ее не утратили выразительности, а помыслы были по-прежнему чисты.

Все свои умения и человеческие качества Сэмюэл Смит передал своему сыну Даниэлю, а тот — своему сыну Ричарду. Даниэль Смит, еще совсем ребенком попавший на Гайю, уже достиг возраста 55 лет. Он родился на борту «Оазиса», в глубоком космосе. Вся его жизнь, за исключением первых 3,5 лет, которые он провел на космическом корабле, прошла на Гайе. Даниэль Смит был истинным гайанином, который жил тем, что давала природа планеты. Каждый человек на Гайе брал у нее ровно столько, сколько требовалось, чтобы не погибнуть от голода. Все жили земледелием, животноводством, рыбным промыслом. Каждый без труда ориентировался на местности по характерным признакам окружающего мира, каждый без труда был способен разжечь огонь, определить на ближайшие дни погоду, а также многое-многое другое. На Гайе, по существу, развивался первобытно-общинный строй.

Земля с сочной травянистой растительностью щедро дарила пищу домашним животным, прибывшим с Земли, а также гайанским животным, которых люди приручали. Земля и животные были разделены поровну между людьми. Все было общим, все было равным. Не было преступности и зависти, не было споров между людьми. Семейные пары были прочными, ни одна супружеская пара из тех, кто прилетел с Земли, не распалась. Браки, заключенные на Гайе, также были очень крепкими, люди не разводились, так как они женились исключительно по любви.

Сельское хозяйство и животноводство (в их зарождающемся виде), а также добыча речной и морской рыбы, устриц и другой съедобной морской живности, многие вкусные и питательные плоды различных деревьев обеспечивали людей пищей в изобилии. Охота на животных и птиц давно уже не практиковалась: едой люди обеспечивали себя иными способами, и в жестоком умерщвлении сухопутных обитателей планеты надобности уже не было.

Время продолжало свой размеренный ход. Прошло еще 100 лет. Количество людей на Гайе увеличилось. Стало необходимым расширять границы проживания. Это происходило постепенно, незаметно для людей. Тем не менее, число жителей было еще не столь велико, чтобы расселиться на значительных территориях. По прежнему люди были дружны и сплочены. Сельское хозяйство и животноводство процветали.

За годы, проведенные на Гайе, а это, ни много, ни мало, более 150 лет, люди многое приобрели, но и многое забыли, точнее, потеряли, из того, что накопило человечество за тысячелетия эволюции на Земле. Первых поселенцев на Гайе уже давно не было в живых, значительная часть их знаний была утрачена вместе с их смертью. При других обстоятельствах эти знания были бы развиты и переданы следующим поколениям, но на Гайе, в тех условиях, в которых людям приходилось выживать, приспосабливаясь к новым реалиям существования, эти навыки были забыты ввиду отсутствия возможностей для их реализации, в то время как развивались и закреплялись более ценные и необходимые навыки выживания.

Каждый гайанин знал, как правильно ухаживать за скотом, как удобрять и возделывать почву, на которой выращивается пшеница и другие растения, играющие ключевую роль в балансе питания. Живя в мире и гармонии с планетой, людям требовалось оттачивать свои навыки, которые позволяли им выживать. Это умение ориентироваться на местности, умение найти пищу в тех районах, где для этого требуются недюжинные усилия, умение развести спасительный огонь при любых погодных условиях.

О металлах гайане совершенно ничего не знали. Руд на планете было очень много, столько же, сколько на Земле, но извлекать из них металлы люди не умели. Они пользовались деревянными палками, костями животных, осколками камней для создания орудий труда и оружия.

До того момента, когда гайане научатся обрабатывать руду и получать металл, пройдет еще очень много времени. А пока им было необходимо решать другие проблемы. Люди образовали компактное сообщество, держась друг друга. Такое сожительство было обязательным правилом выживания. На начальном этапе развития разрозненные группы не имеют шансов на выживание. Поэтому человечество на этапах становления общества стремилось образовывать как можно более компактные и дружные коллективы. Увеличение числа людей соразмерно увеличивало потребность в пище. С целью получения большего урожая увеличивалась площадь обрабатываемых земель, количество мяса и молока росло за счет увеличения поголовья потомства скота земного происхождения, а также одомашнивания гайанских животных.

Из выращенной пшеницы делали муку и пекли хлеб. Муку получали с помощью ветряной мельницы — одного из последних созданий первопоселенцев-землян. Гайане ремонтировали механизмы мельницы, они знали ее устройство. Кирпичи из обожженной глины использовались в ограниченном объеме, ввиду отсутствия надобности в них.

Что касается разделения труда, то его как такового не было. Равноправие среди людей было полным, так как все занимались по сути одним делом, лишь время от времени сменяя друг друга. В один день кто-то занимался сбором пшеницы, кто-то доил коров, кто-то мастерил примитивные орудия труда. На следующий день те, кто доил коров, собирал пшеницу, а те, кто занимался уборкой урожая, доил коров, и так далее.

Руководил занятиями вождь, который работал не меньше, а порой даже больше и энергичнее других членов общины.

Вождем был потомок семьи Смит, к которому по праву наследования переходило это почетное положение от его отца, который наследовал своему отцу, и так далее, начиная от самого Сэмюэла Смита. Помимо общей работы, на плечи вождя был возложен учет съестных припасов, поголовья скота и так далее. То есть он выполнял помимо всего прочего еще и хозяйственную функцию. Это был самый уважаемый человек в общине, которого уважали все без исключения.

Таким образом, за прошедшие полтора века гайане занимались почти тем же, чему положили начало земляне, впервые ступившие на землю Гайи. С рождением первого потомства на новой планете земляне совершили колоссальный эволюционный скачок вперед. Их дети обладали присущими им самим биологическими качествами, первое поколение гайан практически не испытывало влияния новой планеты, к тому же они могли учиться всему от своих родителей, чьи знания содержали накопленную веками на Земле информацию. Однако применять эти знания было невозможно ввиду отсутствия всего того, что по определению требовалось для их реализации. Следующие поколения все больше отдалялись от всего того, что было связано с Землей, теряя знания, связанные с земной цивилизацией, биология же каждого нового поколения все в большей степени развивалась в соответствии с гайанской средой обитания. Но по прежнему это были высокоорганизованные люди, все они общались между собой на языке своих предков. Гайане жили дружными и крепкими семьями, с четкими понятиями относительно моногамности. Познания же их ограничивались только потребностями выживания и пропитания на планете. Хотя, может, это было и к лучшему. Первобытнообщинное существование подразумевает непосредственное взаимодействие человека с природой, и чем оно теснее, тем сильнее он ценит и бережет планету, осознавая свою зависимость от нее.

Разумеется, рано или поздно техническая революция произойдет. Вопрос лишь в том, когда. Чем дольше человек проводит в родительском доме, тем больше он осознает свою привязанность к нему, к родителям. Если же он рано покидает родительский дом и живет вдалеке от родной семьи, то его чувство привязанности к ним ослабевает. Хотя любовь к родителям сильна и на расстоянии, но речь идет о сверхсильной связи, которая возможна только при тесном и постоянном нежном общении детей и родителей.

Поэтому человеческому обществу необходимо как можно дольше жить «внутри» природы, не отгораживаясь от нее стенами городов, и тогда общение человека и природы становится интимным, когда каждый человек понимает, что ценнее нетронутой природы нет ничего в его жизни. От планеты мы зависим, как выживание путника в пустыне зависит от воды.

Технический же прогресс всегда идет по пути нанесения максимального вреда природе. То ли от того, что суть этого самого прогресса губительна и разрушительна, то ли от того, что люди не понимают или не хотят понимать, к каким последствиям этот процесс может привести. Как бы там ни было, лишь время показало, как эволюционировали гайане.

Две тысячи лет спустя

Прошло двадцать веков. Площадь заселенных людьми территорий значительно увеличилась. Это обстоятельство обусловливалось все возрастающей численностью населения, но в большей степени сказывалась постепенно усугубляющаяся разобщенность. Последнее было связано с тем, что по мере увеличения человеческой массы стало необходимым разделение труда. Одни должны были вспахивать поля, другие — следить за скотом, третьи — шить одежду и так далее.

Особенной, стоящей выше остальных социальной группой был класс старейшин — лидеры гайанских общин, в руках которых сосредоточивалось все их материальное богатство. Богатством этим являлась прежде всего еда, которую необходимо было запасать на случай неурожаев, а также с целью распределения между членами общины. Помимо еды в распоряжении и под контролем старейшины были все результаты труда каждого из членов общины в отдельности. Старейшина управлял всеми работами, руководствуясь своими соображениями. Только с его позволения человек мог заняться другой работой, не входящей в перечень его обычных занятий.

Таким образом, появились первые признаки социального неравенства. Разве могло это устраивать тех, кто был ниже по статусу? Конечно, нет! Но как гайане дошли до этого? Ведь первые люди, ступившие на планету, мечтали о равенстве, о том, что человечество пойдет по другому пути, отличному от того, по какому шли люди Земли, погибшие от собственной жестокости, погубившие себя собственными руками.

Однако классовое неравенство на Гайе было еще не отчетливым, и степень недовольства населения была низка, что сдерживало всплеск негодования.

Надо отметить следующее: путь, избранный гайанами, напоминал путь, которым шли земляне, но был ли он предопределен и могли ли гайане избрать другой — это вопросы, на которые нет ответов. Если учитывать сущность человеческой психики, то напрашивается вывод, что иначе и быть не могло. Ведь когда людей становится много, возникает потребность в их контроле, так как большое количество людей без руководителя — это неорганизованная и опасная толпа. Главным является все-таки непредсказуемость толпы, ведь группой людей может руководить и разбойник, и тогда она в любом случае становится опасной. Но вот разрушительным для такой группы людей станет именно непредсказуемость и отсутствие слаженности действий. Опасность же, в данном случае, определяется не как действие этой толпы против кого-либо или чего-либо, а как опасность для самой этой группы, которая изнутри будет разрушена отсутствием контроля ее внутренней стабильности, за которой и должен следить и которую должен культивировать лидер группы.

Поэтому управление толпой и организация ее в слаженную группу становятся возможными лишь при появлении лидера. Его выбирают из претендентов, он возглавляет коллектив. И он становится главным среди многих прочих. Соответственно, у него появляются особые привилегии.

Лидер (вожак) существует в любом организованном коллективе, будь то животное сообщество или община людей. А раз так, значит, выбор вожака — процесс естественный, являющийся эволюционно обязательным. Видимо, в этом есть колоссальный смысл. Очевидно, что лидер нужен для того, чтобы, являясь примером для многих, вести остальных за собой. В ряде же случаев (что бывает в более высокоорганизованном обществе) на плечи лидера ложится груз ответственности, непосильный для других членов общества. Но за спиной лидера у этих людей оказываются развязаны руки для активной деятельности, направленной исключительно на достижение и реализацию собственных интересов.

Возвращаясь к описанию гайанского общества, следует сказать, что развивалось оно по нескольким направлениям. Одни занимались земледелием, и это был аграрный путь. Широко раскинулись поля злаковых, урожай которых определял перспективы на будущее всей общины. Отсутствие урожая грозило смертью от голода всем или большинству представителей общины. Наблюдение за природой научило людей тому, что необходимо не только сеять семена, но и отбирать из них только здоровые. Стала ясным необходимость вспахивать поля, что делалось примитивными орудиями труда (деревянными кольями, крупными костями животных). Общины земледельцев вели оседлый образ жизни. Как следствие — они превосходно знали окружающую местность, климат региона, в котором проживали. Наблюдательность позволяла им прогнозировать погоду, от которой зависели урожаи. Их укрепленные жилища служили надежной защитой от животных (пока только от них).

Аналогичная ситуация была и у животноводов, которые также вели оседлый образ жизни. Домашние сельскохозяйственные животные, а это были в основном жвачные животные, нуждались в сочной и свежей траве, растущей в полях в изобилии.

Разумеется, у землепашцев были животные, а животноводы занимались земледелием, но основное занятие у каждой из групп было главенствующим.

Накопительство того или иного товара требовало развития товарных отношений. Племена, занимавшиеся земледелием, предлагали зерно и муку соседям-животноводам в обмен на мясо, которого у тех было в изобилии.

Ясное дело, что товарообмен совершался по установленным правилам, за исполнением которых следил самый смышленый и опытный человек. И этим человеком был, конечно же, все тот же вожак! Следственно, авторитет вожаков среди людей одной общины был очень высок. За свою работу вожаки брали определенную плату в виде продуктов питания, животных, которыми и обменивались представители разных общин.

Таким образом, возрастали вес вожаков в обществе и их благосостояние, а как следствие — увеличивалась и степень их влияния на остальных членов общины, что усугубляло социальное неравенство.

Не все общины умели выращивать пшеницу или увеличивать поголовье скота. Люди, у которых ничего не получалось либо которые не хотели трудиться, также объединялись в общины, во главе которых вставал свой лидер. Эти люди, чтобы не умереть от голода, нападали на селения зажиточных общин и обворовывали их. Стало быть, каждый выживал так, как умел. Кто-то честно и тяжело трудился, кто-то, пренебрегая честью, промышлял грабежами.

Что касается национальной и религиозной принадлежности, то за столетия на Гайе все перемешалось. Некоторые языки и верования исчезли в результате ассимиляции.

В таком, земном направлении развивалось человечество на Гайе.

Мартин Смит

Прошло еще много-много лет, численность населения Гайи еще более возросла. Люди расселялись по планете, овладевая навыками выживания в условиях тех мест, где они оседали. При этом заселяли они поступательно только ближайшие территории, так как плоты и выдолбленные из ствола дерева лодки, которые использовались для рыбного промысла, не были предназначены для морских путешествий.

Общины увеличивались как за счет рождаемости, так и за счет объединения меньших общин. Естественным становился вопрос об управлении массами людей. Как и в прежние времена, существовали лидеры, вожаки, старейшины общин. Эти люди стояли на вершине социальной лестницы, обладая материальными благами и отличаясь особым складом ума. Удерживая власть в своих руках, необходимо было постоянно самосовершенствоваться. Они знали очень многое, в частности то, чего не знал никто другой. Используя все эти преимущества, старейшины подчиняли себе остальных людей.

— Великий Мартин Смит, что нам делать? — обратился один мужчина к другому.

Первый был помощником второго. Человек лет пятидесяти, невысокого роста, полный телом, с одутловатым лицом и маленькими, заплывшими жиром глазами.

Второй мужчина, сорока лет, был стройный и высокий.

С очень выразительным, умным лицом. Светло-голубые, кристальной чистоты проницательные глаза его словно излучали невидимые лучи, которые помогали ему понимать мысли, чувства и намерения даже самых скрытных людей. Взгляд этого человека был до того спокойный и уверенный, что, смотря в его глаза, люди чувствовали себя в полной безопасности. Фигура мужчины, скрытая лишь легкой непрозрачной накидкой, обладала атлетическими формами. Природа постаралась, создавая этого человека. Его отличали красота и благородство лица, гармоничность пропорций тела, колоссальная сила мышц, высокие умственные способности. Звали этого человека Мартин Смит, его прадедом был Гарри Смит, благодаря которому выжило человечество, 1 158 представителей которого были спасены на космическом корабле «Оазис», перенесшем их через миллионы световых лет к планете Гайа в галактике Андромеда. Но об этом никто не знал, кроме тех, кто носил фамилию Смит. Мартин Смит, как и его предки, знал эту историю, передававшуюся от отца к сыну в строжайшей тайне от остальных. Однако тысячелетия, прошедшие с того дня, когда земляне высадились на Гайю, придали этой истории оттенок небылицы, и никто из Смитов уже не придавал ей никакого значения, но, несмотря на это, представители рода продолжали передавать ее из поколения в поколение.

Мартин Смит был вождем самой крупной гайанской общины людей, которая насчитывала сотни тысяч человек.

— Что случилось? — ровным голосом спросил Мартин Смит у своего помощника.

— Люди отказываются работать, — с тревогой и ехидцей в голосе сказал тот.

— Почему? — спокойным и в то же время властным голосом поинтересовался Мартин Смит.

— Они хотят жить как ты, великий Мартин! — делая неуверенный шаг назад, ответил его помощник.

— Как ты думаешь, они достойны того, чтобы жить как я? — вновь спокойно спросил Мартин своего помощника.

— Конечно, нет, мой повелитель! Ни один из живущих на Гайе не достоин того, чтобы жить как ты, великий Мартин! — заискивающе ответил помощник.

— Почему ты так считаешь?

— Как же иначе, повелитель? Тебе нет равных ни в красоте, ни в силе, ни в богатстве, ни в уме. Ты самый влиятельный человек Гайи. То, чего ты достиг, не под силу всем остальным. Поэтому ни один гайанин не достоин того, чтобы занять твое место. Только твой сын, по праву рождения и благородности унаследованной крови, которая питает его мышцы силой, а его мозг разумом, имеет право занять твое место, когда ты пожелаешь этого! Никто другой кроме твоего сына, мой повелитель.

— Ничто не разочаровывает так сильно, как неоправдавшаяся уверенность, — сказал Мартин Смит. — Однако я согласен с тобой, и не могу позволить кому-либо занять мое место. Каждый, кто способен управлять, поведет народ за собой, у каждого свой путь. Направление этого пути определяет упадок общества или его процветание. Как к упадку, так и к процветанию ведет ровно столько дорог, сколько различных мнений имеется у лидеров. Я — лидер общества, и веду его к процветанию своим путем. Поэтому я считаю вредным для общества, которым управляю, какое-либо иное направление, а соответственно, и иное мнение, имеющееся у кого-то из недовольных.

Помощник слушал Мартина в покорной позе, не смея издать ни единого звука.

— Нужно указать этим людям их место, — решительно добавил Мартин. — Ступай, я позову тебя, когда ты мне понадобишься.

Обстоятельства, которыми Мартин Смит мог воспользоваться для закрепления своего права на занимаемое им место, не заставили себя ждать. Он давно отметил, с какой периодичностью происходят затмения Гемеры. Он был очень умен для того, чтобы видеть в этом что-то ужасное, Мартин знал, что это не ведет ни к чему плохому, но также заметил, что люди боятся этого явления, как звери боятся огня. Он умел вычислять время очередного затмения. И, к его счастью, следующее затмение Гемеры должно было произойти через десять дней, и именно к этому времени Мартин Смит решил собрать народ.

«Нет ничего глупее, чем нежелание или неумение воспользоваться своим преимуществом», — подумал он.

Через три дня Мартин Смит вызвал к себе помощника и сказал ему:

— Через семь дней я выйду к народу, и тогда у них будет выбор.

— Что ты имеешь в виду, мой повелитель? — неуверенно спросил помощник.

— Я все сказал! Выбор будет и у тебя. Собери народ через семь дней.

— Я все сделаю, как ты говоришь, великий Мартин Смит, — сказал помощник и поспешил удалиться.

Прошла неделя, и наступило утро. Погода стояла великолепная: ярко светила Гемера, небо было голубым и безоблачным.

Взрослые члены его общины собрались, чтобы выслушать речь своего вождя.

— Я приветствую вас, гайане, — спокойно и уверенно начал Мартин Смит, взойдя на возвышение. — Погода благоприятствует всем нам.

Раздался гул приветственных голосов. Потомок Смитов приводил людей в трепет, его уважали, его боялись. Но нашлись те, кто захотел занять его место вождя. Недовольство, словно эпидемия, быстро распространялось среди людей. Если количество недовольных достигнет критической цифры, остановить волну негодования будет уже невозможно. Народные массы поднимутся и сметут каждого, кто не поддерживает общее мнение. Первым, кто лишится не только своего положения, но и своей головы, окажется вожак, против которого поднялся бунт. На его место встанет новый человек, который определит дальнейшее развитие общины, им только что возглавленной.

Мартин Смит, едва услышав, что появились люди, желающие отнять у него право называться повелителем, принял решительные меры. Он мог навести порядок силой, уничтожив завистников и недовольных, коих было еще совсем немного. Но он решил принять более действенные меры, которые позволят ему без применения оружия добиться еще больших результатов, чем можно было бы рассчитывать при силовом решении вопроса. Любая агрессия с его стороны обратила бы против него уже весь народ. Хотя как таковых недовольных его правлением не было — он был мудрым и добрым вожаком, — но появились те, кто из зависти и корысти хотел встать на его место.

Понятное дело, что подобные люди, заражая своей идеей других, со временем, необходимым, чтобы количество их единомышленников стало достаточным для свержения существующей власти, могли стать серьезной угрозой правлению Мартина Смита. Поэтому ему следовало действовать иначе, а именно так, чтобы не то что не вызвать увеличения количества недовольных, а наоборот, еще больше расположить к себе тех, кто сейчас поддерживает его политику, и обратить завистников и недовольных в своих почитателей и обожателей.

— Как живете вы, братья мои? Хороши ли ваши урожаи, здоровы ли ваши животные? Все ли у вас хорошо, всем ли вы довольны? Меня интересует каждый из вас, братья мои. Я слушаю вас.

После этих слов воцарилась гробовая тишина. Тысячи людей замерли в нерешительности, не издавая ни единого звука. Окажись сторонний наблюдатель рядом с этой толпой и закрой глаза, он не усомнился бы, что вокруг него нет ни единого человека. Молчание продолжалось, и тогда Мартин Смит сказал:

— Братья мои, либо молчание ваше говорит о том, что вы всем довольны, — но тогда почему вы молчите и не говорите, что у вас все хорошо? — либо есть среди вас недовольные, но они также молчат, боясь моего гнева. Тогда у меня напрашивается другой вопрос: почему и когда вы стали бояться меня? Разве я был когда-либо несправедлив с вами или жесток?

— Нет, Мартин Смит, ты справедливый и мудрый правитель, — многоголосым хором ответила толпа.

— Тогда почему вы молчите и не отвечаете, когда я спрашиваю вас, как вы живете — хорошо или плохо?

— Хорошо живем! — закричали люди.

— Есть ли среди вас те, кто недоволен чем-либо. Есть ли среди вас те, кто считает, что я причина каких-либо бед?

— Нет, повелитель, среди нас нет таких, кто был бы тобой недоволен, — отвечала толпа.

Мартин Смит прекрасно понимал, что ни один недовольный, будь их хоть целая сотня или даже тысяча, не выйдет и открыто не скажет, что он ему не нравится. Хотя количество людей, которые хотели бы убрать Мартина Смита с его места, было невелико. Это тот процент людей, которые всегда кем-то или чем-то не довольны. Иначе быть никак не может, такие всегда найдутся. Но они не посмели подать голос, эти люди всегда действуют тайно. И не столько потому, что так можно дольше существовать и вербовать в свои ряды единомышленников, сколько потому, что эти люди практически всегда трусливы.

— Я задал этот вопрос впервые за многие годы, которые являюсь вашим лидером, братья мои! — мощным голосом продолжил Смит. — Надеюсь, мне не придется его повторять!

Толпа молчала. На лицах большинства людей Мартин Смит читал покорность и преданность. Он уверовал в то, что недовольных действительно очень мало. И он был прав. Но принимать активные действия по нейтрализации таких людей следует начинать сразу, как они появляются. Это и собирался сделать Мартин Смит.

— До меня дошли слухи, что в наших рядах есть недовольные моим правлением. Я спросил вас открыто, хорошо ли живется вам и всем ли вы довольны. Был мне ответ, что все вы живете хорошо. Разочарованных мною среди вас не оказалось. И вот что мы сделаем, братья мои.

Смит специально сделал паузу, для акцента на том, что он будет говорить дальше, и продолжил:

— На время я сложу с себя полномочия вашего лидера. Посмотрим, что из этого выйдет. Если вы решите, что без меня хорошо, пусть так и будет — я освобожу свое место, и его займет более подходящий, по вашему мнению, человек. Если же спустя какое-то время вы попросите меня вернуться, я сделаю это с радостью, и все пойдет так же, как и было прежде.

Волнение охватило всех собравшихся. В глазах каждого отражалось недоумение.

— Мы не хотим, чтобы ты уходил, повелитель. Останься нашим лидером, Мартин Смит. Покажи тех, кто недоволен тобой, и мы сами разберемся с этими глупцами.

Такая реакция понравилась Смиту. Потому, что его поддерживали чуть ли не все, кто сейчас стоял перед ним, то есть великое множество подвластных ему взрослых членов общины.

И потому, что недовольных он так и не выявил, а это говорило о том, что их настолько мало (если таковые вообще были), что они пока не смеют высовываться.

— Я благодарен вам, братья мои, за поддержку, — снова заговорил Мартин Смит. — Я вижу, что каждый из присутствующих здесь верен мне. Но я так решил, и так будет! Я снимаю с себя все полномочия — живите, как жили. По прошествии времени вы должны решить, за кем последуете в дальнейшем. Либо за мной — и тогда я вновь займу место вашего старейшины, — либо вы выберете другого, и, соответственно, он займет это почетное место.

Толпа в едином порыве выразила нежелание таких перемен.

— Ни для кого не секрет, что мой род уже многие века служит нашему народу всем сердцем и душой. Я первый представитель рода Смитов, который столкнулся с недоверием к себе. Пусть сегодня ни один из присутствующих не вышел и не сказал об этом глядя мне в глаза, но такого рода слухи уже доходят до меня. По праву рождения мой сын Давид должен занять мое место, и я не хочу, чтобы ему пришлось столкнуться со злодеяниями тех, кто может копить недовольство моим великим родом. Путь те, кому не нравится жизнь со Смитами, выскажут это мне, но не моему сыну. Я хочу, чтобы мой сын был почитаем и уважаем вами еще больше, чем я.

После непродолжительной паузы Мартин Смит добавил:

— Поэтому я и снимаю с себя обязанности вашего лидера до тех пор, пока вы сами не сделаете выбор! А теперь разойдетесь!

Во взглядах людей Смит прочел глубокую печаль: они были на его стороне. Толпа онемела и в первые секунды не могла адекватно реагировать на сказанное их вожаком.

А тот подумал, что раз уж появились те, кто говорит плохое о нем, потомке и продолжателе великого рода Смитов, значит, необходимы решительные меры, чтобы обезопасить собственную власть и, что гораздо важнее, власть своего сына, а также его потомков.

Едва Мартин Смит закончил свою речь (заранее заготовленную и рассчитанную по времени) и, повернувшись к народу спиной, спустился с возвышения с намерением удалиться, как вдруг ясное небо стало темнеть. Люди поднимали головы, в ужасе глядя вверх. И вот полный страха и отчаяния крик разнесся над толпой. В первые секунды люди заметалась, а после все как один рухнули на колени. Они стонали и плакали, ища беспомощными глазами Мартина Смита.

Началось затмение Гемеры! На всей Гайе только один человек сохранил спокойствие при этом — Мартин Смит. Более того, эта массовая акция устрашения была им тщательно спланирована. Он велел, чтобы именно в этот день было созвано всеобщее собрание. Он изумительно точно рассчитал, когда произойдет затмение Гемеры, которое началось сразу после того, как он объявил во всеуслышание о снятии с себя полномочий старейшины общины.

Вся огромная масса людей поползла на четвереньках к Мартину Смиту. Каждый молил о прощении своего повелителя. Целуя ему ноги и умоляя не оставлять положенное ему по рождению место, люди бились головой о землю, разбивая лица в кровь.

Выждав некоторое время, Мартин Смит вновь взошел на возвышение. Этот момент он также рассчитал — как только он объявил о том, что снова является повелителем гайан, тень с Гемеры стала сходить, и через мгновения в небе снова ярко светила звезда, озаряя своими лучами народ, который еще многие века будет покорно служить роду Смитов.

Как управлять дальше?

Прошли многие столетия. Население Гайи процветало и умножалось. Численность его превысила 200 миллионов человек. Люди распространились по планете во всех направлениях. Разумеется, у каждой из общин, которая покидала насиженные места, был свой лидер, который вел остальных за собой. Для подобного рода действий была необходима решительность и самого вожака, и тех, кто за ним следовал. Другой причиной ухода из обжитых мест были войны, в результате которых одни одерживали победу, порабощая других. Некоторым из поверженных удавалось избежать рабской участи и уйти в неизведанном направлении, но это случалось очень редко.

Таким образом, борьба за существование и за территорию была не только губительной (для тех, кто проиграл битву за территорию), но также приносила эволюционную пользу. С одной стороны, появлялись рабы, физическая сила которых использовалась для осуществления самых тяжелых работ (что было выгодно, естественно, для победивших). Руками рабов были воздвигнуты все значимые сооружения человечества. С другой же стороны, спасавшиеся бегством, уходя от рабского ига или смерти, открывали новые земли, на которых развивалось новое общество.

Вот и сложился рабовладельческий строй. Рабы появились еще столетия назад, во времена первых войн между враждующими соседними общинами.

Грустно, не правда ли? А как иначе? Но ведь иного хотел Сэмюэл Смит, мечтая о том, что человечество на Гайе пойдет по иному, отличному от земного, пути. Но разве мог он что-либо изменить, образуя человеческую ячейку в пестром многообразии животных видов, населяющих Гайю? Теперь уже думается, что нет. По какой бы планете, быстрым ли, медленным ли шагом ни шел человек, он, следуя вложенной в него природой психической программе, всегда двигается в одном и том же направлении. Конечный путь, впрочем, как и ряд промежуточных этапов, предопределен, более того — неизменен. Вложенная в человеческий мозг исходная программа реализуется с учетом условий внешней среды. Это верно. Но от внешней среды зависит лишь оттенок реакции, а не ее суть. Помимо воздействия внешней среды, важнейшим представляется тот факт, что общая картина человеческих реакций остается постоянной. Да, может измениться реакция отдельного индивида, но реакция всего социума однотипна и оттого предсказуема.

Человек ленив от природы. Природная леность человека — двигатель человеческого прогресса. Техническая революция преследует только одну цель — упростить работу человека, в конечном счете, полностью избавив его от какой-либо физической активности. Технический прогресс — порабощающее и фатальное благо! Попав в зависимость от технического прогресса, человечество заглатывает крючок, сорваться с которого невозможно! Потребность в праздности — одна из сильнейших потребностей человека.

Сильные мира Гайи пользовались рабами для достижения собственных интересов. Если у человека появляется власть, непременно появляются те, кто попадет под гнет этой власти. Раб делает то, что не хочет делать рабовладелец. Еще родители этого рабовладельца могли копать землю, не жалея своих сил. А вот сам рабовладелец уже не станет даже ходить по земле — его будут носить над землей рабы. Одна из жутких человеческих потребностей реализуется в подчинении себе других людей. Этот путь предопределен самой сутью человеческого существа. Для одних это благо, для других — проклятие.

Возвращаясь к переселению людей на другие территории, нужно отметить, что стали появляться первые географические карты, совершаться первые географические открытия на Гайе.

В зависимости от региона проживания менялся быт людей, стала необходимой теплая одежда (так как люди переселялись в более холодные широты), понадобились более теплые дома и так далее. Формировались новые общины людей, которые, в силу изолированности от основных человеческих масс, постепенно отставали в интеллектуальном развитии, однако физическая сила, стойкость и суровость делали их превосходными, бесстрашными воинами, полчища которых поколениями спустя опустошали и разоряли крупные человеческие поселения, откуда их предки были когда-то изгнаны.

В крупных человеческих поселениях уже появлялись города — и в них развивались такие науки, как геометрия, астрономия, появлялись и систематизировались знания о медицине и биологии.

В самых крупных городах проживали десятки тысяч людей, в том числе и тысячи рабов, которые строили эти самые города, возводили здания и выполняли еще много разной, порой непосильной работы. Любой из крупнейших городов был построен на костях рабов, которые в бессчетном количестве гибли от невыносимо тяжелой работы.

В то время рабами становились в основном люди, взятые в плен во время военных междоусобиц. Сильная сторона при минимальных потерях среди своих воинов приобретала в сотни раз большее количество рабов. Несчастные поверженные общины были обречены на гибель в неподвластных разумению жутких условиях адского труда и быта. Часть людей гибла на поле боя (их можно назвать счастливчиками), большинство же умирало в грязи как измученные голодом и неимоверно тяжелым трудом рабы.

Можно ли остановить процесс порабощения людей? Думается, что никаким образом сделать это невозможно. Возьмите рожденного повелителем человека, чьи отец, дед и все предки были повелителями. Он даже представить не может, как можно обойтись без рабов. Рабы для него — это средство получить желаемое! Отпустить рабов значит подписать себе смертный приговор! Поэтому рабство процветало, оно стало неизбежным атрибутом общества.

Прошли столетия. Численность людей еще более возросла. Население Гайи приблизилось к 350 миллионам человек.

Самые крупные из тех городов, которые воздвигли люди на Гайе, стали оплотом прогресса. В них развивалось прежде всего военное дело: инженеры создавали все более грозные орудия для нападения и защиты. А необходимость усовершенствования оружия способствовала развитию наук, которые были полезны в военном деле. Развитие сталелитейного дела, химии, математики, геометрии было обусловлено именно нуждой в скорейшем развитии как наступательного, так и оборонительного оружия.

Оружие было необходимо для того, чтобы, убивая соперников в войне за территорию, порабощать выживших и сдавшихся. Во всех человеческих поселениях увеличивалось количество людей. И как неизбежное следствие, усиливалась реакционность общества. Людей становилось все больше, и таким обществом управлять становилось все сложнее. Появилась необходимость в изыскании новых способов управления людьми. Метод силы уже не оправдывал себя. Рабов стало так много, что потребовалось содержать большие армии, способные сдерживать естественную агрессию порабощенных людей. Разумеется, численность армий увеличивалась не только с целью контроля рабов — основной причиной, конечно же, были войны. На содержание армий требовалось очень много денег, на содержание рабов также тратились немалые средства. Лучшим путем для решения материальной проблемы оказывалась война. Да и вся инженерная наука, а также многие другие науки получали развитие в основном благодаря войнам, которые неустанно велись на Гайе.

Проблема заключалась в том, что количество людей увеличивалось, их было необходимо контролировать, оставляя часть войск в городах. Это было сложно и невыгодно — вести сражения и держать в узде всех революционеров и рабов, чьи устремления были направлены только на то, чтобы избавится от гнета властителей.

Было необходимо усмирять рабов и всех тех, кто шел против установившейся власти. Но как это делать, если даже силой не получалось, если даже угроза смерти их не пугала, а некоторых, даже наоборот, побуждала еще активнее противостоять поработителям?

Нужен был иной подход! Но какой? Как можно было сделать так, чтобы те, кто был пленен, сделались слугами, преданными всем сердцем и душой победителю? Чтобы они сражались, не жалея себя, за того, кто их поработил на полях сражений. Если уж подчинение силой не оправдывало себя, значит, нужен был другой механизм, воздействующий не на тело, а на разум. Более того, стало необходимым не только поработить сознание конкретного человека, но и воздействовать на сознание целых масс.

В идеале было необходимо создать такую систему влияния на человеческий разум, чтобы каждый из подверженных ему человек сам бы становился источником распространения этой новой идеи.

Психология человека такова, что, попадая в тяжелые обстоятельства, он обращается в прямом смысле к небу. С самых древних времен люди поклонялись различным объектам или существам, веря в их сверхъестественное могущество. Сила влияния на сознания людей подобных верований была необычайно велика, как и страх быть наказанным объектом поклонения за неповиновение, из-за которого никто не осмеливался ослушаться. Смерть при обычных обстоятельствах (к примеру, на поле боя) была желанной по сравнению с той участью, которая грозила человеку, ослушавшемуся объект поклонения.

— Нам нужен их разум, а не плоть! Первостепенно человеческое сознание! Оно определяет то, на что способен человек! Разум управляет силой, но никак не наоборот! — сказал моложавый мужчина тридцати восьми лет.

Как и все его предки, начиная с великого Гарри Смита, он обладал высоким ростом, безупречным телосложением, а также непревзойденным интеллектом. Его звали Александр Смит.

— Что ты предлагаешь, повелитель? — спросил один из его советников.

— Необходимо создать науку, которая воздействовала бы на сознание человека мягко, без негативной реакции с его стороны, но абсолютно необратимо. Что-то вроде общей идеи, которая объединит всех людей, невзирая на их цвет кожи, политические взгляды, положение в обществе. Все гайане, включая даже рабов, должны быть подвержены воздействию этой науки. Она должна быть столь правдоподобна, чтобы даже мы могли бы в нее поверить. Она должна быть столь сильна в своих положениях, чтобы ни один ученый ум не смог бы докопаться до истины. Новая наука должна быть универсальной, охватывать все наши знания о мире, должна базироваться на них, но в тоже время она сама должна будет стимулировать развитие всех остальных наук. Перед тем же как начать внедрять эту науку в массы, нам необходимо будет детально разработать все ее положения. Нужно будет сначала создать полноценную систему, а уже затем внедрять ее в сознание людей. Если наш план удастся, то манипуляции человеком станут простейшим занятием. Человек станет словно кукла, которая совершает любое движение, достаточно лишь просто потянуть за нужную веревочку. Для создания этой науки понадобится привлечь самых умных людей Гайи. Задача состоит в том, чтобы заставить человека поверить во внегайанские, сверхъестественные силы. Только эти силы, сами по себе необъяснимые, могут сделать из человека мягкую глину, которая в умелых руках повелителя будет принимать совершенно любые формы. Но при этом наука наша, описывающая все сверхъестественное и, как всем будет казаться, необъяснимое, нам будет совершенно понятна, так как она будет опираться на достижения в области математики, физики, химии и многих других наук, в которых мы уже достаточно преуспели.

Со временем, с развитием и углублением всех этих наук, наша универсальная наука также должна будет развиваться, но не терять при этом своей сути. Она должна быть доведена до совершенства, чтобы не было у нее ни одного изъяна.

— Все будет сделано, как ты желаешь, повелитель!

Спустя столетие на Гайе появилась религия — новая система манипулирования, новая система оправдания войн и убийств, новая система морали.

Безусловно следующее: религия в том виде, в каком она существовала на Земле и в каком она сложилась на Гайе, не подтверждала и не отрицала наличие Бога, она была создана человеком и являлась лишь средством воздействия на массы, не более того.

С годами религий стало много, каждая дала ряд ответвлений, и некоторые со временем совершенно потеряли связь со своим истоком. Люди стали поклоняться всему, во что им только предлагалось веровать. Часть людей попала под влияние сект, во главе которых стояли очень расчетливые преступники, манипулировавшие сознанием поклонников и превращавшие этих несчастных в подконтрольных рабов. Члены сект лишались буквально всего, начиная от заработка и заканчивая свободой собственного сознания, а нередко они становились смертоносным оружием, подчиняясь воле своих могущественных хозяев.

Религии, в определенных коррумпированных кругах, превращались не в духовные, а в финансовые институты, основанные на спекулировании всем, что было связано с тем или иным культом.

Однако что касается «чистой» религии, направленной на поддержание в человеке духовных сил, служащей ему опорой в моменты тягостных душевных страданий, то такая религия приносила только добро.

Вирус

— Профессор, мы зафиксировали новые случаи заболевания, — с отчаянием в голосе сказал старший научный сотрудник, занимающийся изучением инфекционных заболеваний.

— Боже мой, ну как же это… — обреченно проговорил пожилой ученый. — Сколько на этот раз несчастных?

— Тридцать четыре человека.

— Сколько всего за это время?

— За два года, прошедшие с тех пор, когда были зафиксированы первые случаи заражения, заболели уже более двухсот пятидесяти тысяч человек.

— Сколько погибло? — голос профессора дрожал.

— Почти тридцать три тысячи человек, — сказал старший научный сотрудник, виновато опуская голову. Но не потому, что был повинен в заражении этих людей, а потому, что он не знал, чем больны эти несчастные и как спасти им жизнь.

— У всех одни и те же симптомы?

— Да, профессор. На фоне полного физического благополучия у людей резко повышается температура тела до критических цифр, а затем появляются нарушения дыхания. Спустя сутки, максимум двое суток, от момента проявления заболевания наступает смерть вследствие отека легких. У выживших больных наблюдаются те же симптомы, но в более легкой форме.

— Что-нибудь удалось узнать о возбудителе?

— Совсем немного, профессор, совсем немного, — снова виновато потупив взор, ответил старший научный сотрудник.

— Не вини себя, мой мальчик, — сказал профессор, подойдя к своему талантливому ученику и по-отечески положив руку ему на плечо.

— Не винил бы, если бы знал, как помочь этим несчастным. — молодой человек посмотрел в глаза своему мудрому наставнику, который заметил в чистых голубых глазах ученика слезы.

— Так узнай, мой хороший. — лицо старика украсила добрая улыбка. — Помоги им, выясни, в чем причина страданий этих людей, и избавь их от мучений и смерти.

— Я не справлюсь один, профессор, мне нужна помощь. — обращаясь к учителю, молодой человек рассчитывал именно на его помощь. Профессор был выдающимся ученым своего времени, специалистом в области инфекционных болезней.

— Я уже слишком стар, мой мальчик, и моих жизненных сил не достаточно для этой работы. А, как я понимаю, мы столкнулись с чем-то совершенно неизвестным и таинственным, и чтобы эту тайну раскрыть, потребуется огромное количество творческих и физических ресурсов. К тому же ты уже знаешь гораздо больше меня, хотя я почти в три раза тебя старше.

— Но я не смогу один, профессор, я даже не знаю, с чего начать, а уж объем работы может вообще оказаться непосильным для одного человека.

— Глаза боятся, а руки делают, — процитировал народную мудрость профессор. — Я буду помогать тебе, чем смогу, и займусь подбором кандидатов тебе в помощники.

Молодой человек гордо поднял голову и коротко сказал:

— Я попробую.

Профессор прижал его к себе и крепко обнял, после чего сказал:

— Я верю в тебя, мой мальчик.

Молодой человек склонил голову перед учителем, после чего решительно и молча вышел из кабинета.

Прошло два года.

— Какие успехи, мой юный друг? — поинтересовался профессор у молодого ученого, только что вошедшего в его кабинет. За эти годы лицо профессора несколько осунулось, казалось, что его седые волосы еще более побелели, а его фигура, с юности худощавая, стала еще суше. Но глаза выдающегося ученого по-прежнему были полны жизни.

— Это не бактерии, учитель! — после почтительного приветствия воскликнул молодой человек, на чьей внешности два прошедших года совершенно не сказались. Он был по-прежнему горяч, бодр и полон решимости и желания действовать.

— Тогда что же? — изумился старый ученый.

— Пока точно не знаю, но однозначно не бактерии.

— Почему ты сделал такой вывод?

— Потому что в крови, слюне и некоторых других жидкостях организмов инфицированных больных содержится что-то или кто-то, что проходит через изобретенный вами, учитель, бактериальный фильтр и не дает роста на питательных средах.

— Интересно, интересно, — проговорил профессор. — Если это не бактерии, то что же это такое?

— Однозначно, что это и не токсин, — уверенно сказал молодой человек. — Так как концентрация токсина должна была бы уменьшаться, но этого не наблюдается. Было замечено, что люди, переболевшие и выжившие после неизвестной болезни, либо вообще больше не заболевают ею, даже если находятся среди больных, либо переносят ее в наилегчайшей форме.

— Если это не бактерия и не токсин, значит, это новая форма жизни, доселе неизвестная!

— Точно так, профессор.

— И эта форма жизни, попав в организм человека и заражая его, либо убивает его, либо человек выздоравливает и становится нечувствительным к ней.

— Именно.

— И это что-то или, как ты изволил выразиться, кто-то вызывает заболевание только у людей.

— Я проводил исследования на животных и выяснил, что к этому агенту не чувствительны никакие другие животные, кроме обезьян.

— Но в окрестностях нашего города нет обезьян, мой мальчик.

— У нас нет, но в пятистах километрах от нашего института живет ветеринар, у которого живет обезьяна. Так вот, этот ветеринар чуть более года назад выписался из нашего института, перенеся тяжелую форму болезни. Когда вернулся домой, он обнаружил, что у его обезьяны проявляются те же симптомы болезни, что проявлялись и у него без малого месяцем ранее.

Он написал мне письмо, в котором рассказал о случившемся. Я поехал к нему и обследовал его обезьяну. Она действительно оказалась заражена той же инфекцией, что и люди. Тогда мне пришла в голову идея проводить исследования на этих животных. Надеюсь, Господь меня простит за это.

— Обязательно простит, мой мальчик, ведь Господь видит, что ты стараешься не для себя, а во благо людей, во благо всего человечества. Итак, к каким результатам ты пришел?

— Первое — выделяя новый болезнетворный агент при помощи бактериального фильтра, я вводил его здоровым обезьянам, которые обязательно заболевали после заражения. Меньшая часть обезьян погибала, большинство же особей выздоравливали, и затем, как и люди, они были мало или вообще нечувствительны к болезни. Второе — спустя несколько суток после заражения животного малыми порциями изучаемого субстрата, когда у обезьяны появлялись признаки болезни, от нее я получал несоизмеримо большее количество патогенного субстрата. Из этого следует вывод, что изучаемые нами микроорганизмы — а это, как оказалось, именно организмы, и представляют они собой живые существа — размножаются в теле животного.

— Восхитительно, мой мальчик, — довольно сказал профессор, пожимая руку своему ученику. — Будь на мне сейчас шляпа, я бы снял ее перед тобой.

— Ну что вы, профессор, — смущенно сказал молодой человек, на щеках которого выступил яркий румянец.

— Именно так, — сказал старый ученый. — Ученик превзошел своего учителя. Это просто прекрасно, мой мальчик! Об этом можно только мечтать!

Молодой человек скромно промолчал, и профессор спросил:

— Значит, все-таки это кто-то, а не что-то?

— Именно, учитель. Изучаемый нами микроб — представитель живой формы жизни.

— Что еще тебе удалось узнать? — поинтересовался профессор.

— Третье, что удалось узнать, это то, что при заражении их значительно разведенным субстратом, пропущенным через бактериальный фильтр, обезьяны практически во всех случаях переносят легкие формы болезни.

— Поразительно, коллега, как много тебе удалось узнать за эти два года, — снова восхитился профессор. — То, что ты только что сказал, как мне кажется, может иметь огромное практическое значение.

— Я тоже так думаю, учитель. Исходя из последнего открытия, можно сделать вывод, что чрезвычайно малое количество исследуемой формы жизни не достаточно для того, чтобы вызвать все проявления болезни. Это позволяет нам сделать другие выводы, а именно: во-первых, патогенный агент размножается в организме зараженного животного; во-вторых, для развернутой картины болезни нужно время; в-третьих, в организме инфицированного животного есть силы, способные противодействовать инфекции. И если ему удается одержать верх, то больное животное поправляется, если же нет, то оно гибнет.

— И еще интересное обстоятельство, профессор, — после паузы прибавил молодой ученый. — Мы переливали кровь перенесшей болезнь обезьяны тяжело болеющей обезьяне, после чего она быстро поправлялась. Это говорит о том, что именно в крови переболевшего животного содержатся силы, способные бороться с инфекцией.

— Открытие за открытием, мой друг, — изумился старый ученый. — В кратчайшие сроки необходимо начать использовать полученные знания для лечения больных.

— Я попробую, — по-прежнему скромно ответил его ученик.

Спустя год после этого разговора он создал вакцину, предназначенную для защиты от заражения смертоносной инфекцией. Именно ему человечество оказалось обязано миллионами спасенных жизней. Через три года после создания первого образца вакцины распространение болезни удалось прекратить. Десятилетия спустя эту инфекцию человечество забыло, о ней знали лишь в кругу инфекционистов. Но люди несли через века имя молодого ученого, первым в истории Гайи создавшего вакцину против вирусной болезни.

Да, это была именно вирусная инфекция, но об этом ученые узнали более века спустя. Сам же молодой ученый вылечил человечество, образно говоря, не зная своего противника в лицо. Однако он подготовил все необходимое, что потребовалось ученым будущего, чтобы доказать существование еще одной формы жизни — вируса.

Вирус — это неклеточная форма жизни, способная размножаться только внутри живых клеток. Последнее условие определяет вирус как паразит, совершенно не способный к размножению без клеток хозяина, внутри которых он паразитирует. У вируса отсутствуют системы основного и энергетического обмена, у него невозможен синтез белка — основное свойство всего живого. Поэтому вне клетки, где он паразитирует, вирус не имеет свойств, характерных для живого организма. Только проникая в клетку хозяина, вероломно вторгаясь в ее жизнедеятельность, вирус встраивается в ее структуру, пользуясь клеткой как основой для своего размножения. Вирус, миллионы раз размножаясь в клетке хозяина, разрушает ее, а затем проникает в еще большем количестве в другие клетки. Таким образом, реализуя свои потребности к размножению как живой организм, вирус уничтожает любую клетку, в которую он внедрился и, соответственно, в которой он размножился.

В этом просматривается зловещий феномен — мертвый оживает за счет живого, который гибнет!

Еще один феномен состоит в том, что во многих случаях, когда вирус убивает организм хозяина, все вирионы, появившиеся в этом организме, гибнут вместе с ним. Таким образом, определяется неудержимое стремление «мертвого» вируса к жизни.

Спустя несколько десятилетий после его открытия работы молодого ученого также легли в основу учения об иммунитете — уникальной способности живых организмов избавляться от любых других живых организмов, стремящихся проникнуть в него и тем самым нарушить его нормальную жизнедеятельность.

История будущего

Минуло несколько столетий. Население Гайи превысило 700 миллионов человек. К этому времени развилось мореплавание, и на географических картах планеты появлялись все новые земли, прежде не известные гайанам. Вместе с расширением знаний о Гайе расширялись и познания людей о космосе. К этому времени уже был изобретен телескоп, благодаря которому ученые Гайи изучали движение небесных тел относительно друг друга, их положение на небесной сфере, протекающие на них процессы. В самостоятельные науки выделились и развивались математика, физика, химия, биология.

Человечество делилось на все более мелкие сообщества. Деление происходило на основе религиозных, национальных, социальных, политических и других принципов.

Города объединялись в страны, богатейшие из которых занимали лидирующие позиции как в науках, так и в искусствах, соперничали как в созидании, так и в разрушении. Чем более развита была страна, тем больше денег требовалось ей для существования и развития. А закон денег такой: чем больше денег, тем больше их необходимо еще. Подобное положение вещей приводило к поиску все новых путей к обогащению. Как известно, самым прибыльным делом является война. Одним из следствий войны, помимо материальной выгоды, является расширение территории победившей стороны. Войны между странами становились все более ожесточенными и безжалостными, оружие становилось все более разрушительным и смертоносным.

На этом этапе развития стало очевидным, что путь, выбранный гайанами, в точности повторяет путь землян. Что это было — совпадение или неизбежность? Первая версия немыслима, учитывая, какому огромному количеству событий необходимо было совпасть. Неизбежность, вытекающая из стереотипности мышления и поведения человеческих масс, — более реальное объяснение. Кровожадность, жестокость, бесчувственность, жадность — эти ужасные качества всегда были свойственны большинству людей. Изменение хода истории вследствие уничтожения знаний обо всех предшествующих событиях, гибели практически всего человечества не смогло изменить человеческой сущности. Гайане совершили те же ошибки, из-за которых когда-то погибли земляне, и значит, человечество снова ждал печальный конец. Люди стремились как можно быстрее уничтожить друг друга в войнах. Соперничество враждующих сторон уже не прекращалось, следовательно, продолжалось соперничество в области создания все более нового и все более разрушительного оружия. Рано или поздно должно было появиться ядерное оружие. И что тогда? Конец очевиден: гибель Гайи, а вместе с ней — и человечества. Проводя аналогии с историей землян, можно было сделать вывод, что у гайан оставалось не более 500 лет в запасе. К тому времени, если не случится чуда, история человечества закончится навсегда. Ведь если на Земле жил Гарри Смит, благодаря гению которого группе людей удалось спастись накануне катастрофы, то подобного человека в нужный момент на Гайе могло не оказаться.

Прошли еще столетия. Население Гайи уже составило 2,5 миллиарда человек. Увеличение численности населения обостряло вражду между людьми. Более остро встала проблема дефицита территории. Но, в сущности, при добрососедских отношениях места хватило бы всем гайанам, даже если их стало бы в несколько раз больше. Однако важнейшей причиной (реальной причиной) вражды являлась борьба не за территорию как таковую, а за те энергетические ресурсы, которыми были богаты недра планеты.

По этой причине произошли уже две мировые войны. История Земли повторялась на Гайе. Планета и ее обитатели были обречены!

К концу второй мировой гайанской войны было изобретено ЯДЕРНОЕ ОРУЖИЕ! Невероятным образом две истории человечества, включавшие бесчисленное количество событий на протяжении нескольких тысячелетий, оказались идентичны!

Единственное, что могло бы объяснить такое поразительное сходство, это стереотипность поведения человеческих масс. Разными могут быть отдельные люди, но не их скопления. Человек глупый и человек умный — это две большие разницы. Толпа же глупцов и толпа умников — это одно и то же. Для наглядности представим себе 20 разных красок, которые человеческий глаз легко отличает. Каждый из этих цветов в отдельности совершенно не похож на остальные: красный не похож на синий, зеленый не похож на оранжевый и так далее. То есть у каждого цвета своя уникальная и неповторимая характеристика. Если же перемешивать все эти краски, в любой последовательности, всегда будет получаться один и тот же цвет. Так вот, этот конечный продукт всегда одинаков, всегда предсказуем. Так же обстоит дело и с толпой людей: каждый человек из толпы сам по себе уникален, а толпа же в целом — это единая масса, без каких-либо уникальных характеристик каждого из тех, кто ее составляет. Управлять одним человеком гораздо сложнее, чем целой толпой.

На результат того, что гайане стали враждовать, повлияла также структура человеческой психики. Человек по своей природе — это животное, пускай далеко ушедшее в плане умственного развития от других представителей животного мира, но все-таки животное. А каждое животное ведет себя в соответствии с вложенными в его мозг Создателем определенными установками, которые человек назвал инстинктами. Ни одна кошка, ни один медведь или любое другое животное, не знающее правил хорошего тона, не станет извиняться за то, что оно отобрало кусок сытного мяса у более слабого представителя своего рода или своровало его у равного себе или даже более сильного, когда тот отвлекся. Человек же «обременен» правилами приличий, он может извиниться за какой-то свой проступок, однако не все способны на это. Некоторые люди сознательно совершают поступки, которые будут неприятны другим, и, причинив себе подобным вред, негодяй, естественно, не извинится. Таким образом, не каждый из людей способен попросить прощение, действительно осознав неблаговидность своего поведения, признав его неправильным. Чем сильнее человек, чем он могущественнее, тем меньше у него желание извиниться перед человеком, которого он оскорбил. Что касается толпы, нет ни единого примера, когда она приносила бы свои извинения.

Толпа — это всегда скопление недовольных. Гнев толпы прямо пропорционален ее численности. Что объединяет людей в толпе, до того разных, что удивительно, как они могут находиться рядом друг с другом. Накопленное за долгое время негодование — вот что является мощным психологическим стимулом, толкающим человека на поиск таких же недовольных. Толпа — это готовое орудие, которым можно манипулировать. У всякой толпы есть лидер или несколько лидеров. Они более образованны, более эрудированны, их негодование имеет те же проявления, что и у других, однако у него совершенно иной источник. Если все остальные «элементы» толпы с трудом излагают причину своих недовольств в двух-трех невнятных фразах, то лидеры, основные звенья и «водители ритма» толпы, предлагают уже готовый анализ проблемы и возможные пути ее решения, излагая все это красочным языком, в профессиональной артистической манере.

Управление толпой — сложнейшая из наук, требующая знаний во многих других науках. Важнейшим элементом в этой области является строжайшая преемственность. Каждый кандидат на пост лидера получает прекрасное специальное образование, направленное на развитие необходимых знаний и навыков. Когда образование получено, начинается практическая деятельность. В том или ином районе города, регионе страны выявляется возмущение людей по определенному поводу. Практикант-управленец создает программу по увеличению количества недовольных, воздействуя определенным образом на сознание людей посредством информационных служб. Увеличивая количество недовольных, управленец усиливает реакционность общества. На этом этапе об этом человеке еще никто не знает, он ждет определенного момента, чтобы из инкогнито стать заметной и популярной персоной. Такое поведение аналогично метаморфозу у растений и животных. Например, насекомые (бабочки) в своем развитии проходят четыре стадии: яйцо — личинка — куколка — взрослая особь. Все это совершенно разные формы жизни, которым требуются абсолютно различные среды обитания. Этот процесс позволяет тому или иному виду насекомых выживать.

Так вот, после того, как необходимое количество людей оказываются вовлечены в процесс, появляется необходимость в лидере, который возглавит толпу. В этот момент и появляется этот самый управленец. Его биографии можно позавидовать, он якобы свой парень, из народа, такой же, как и все остальные. На самом деле он никогда не был «своим» людям из толпы и никогда им не будет. Этому человеку проблемы народа нужны только для реализации своих управленческих целей, которые никоим образом не пересекаются с интересами толпы. Желания толпы для управленца — это предлог для практики отработки навыков владения инструментами управления и не более того.

Не все ученики-управленцы сдают «экзамены» — практически применяют свои теоретические знания. Некоторые идут откровенно вразрез с действующим политическим курсом. Это связано с тем, что обучение они проходили в другом, противоборствующем действующему политическому режиму лагере.

Ни одному правительству это не понравится, следовательно, рано или поздно такой лидер окажется в жестоком противостоянии с правительством, хотя, разумеется, ни один человек не способен победить систему. Таких людей начинают преследовать власти, их сажают в тюрьмы. Они становятся нежеланными персонами.

Но есть похожие на них люди, которых, в свою очередь воспитывает и поддерживает действующая власть. Таких людей тоже преследуют, но их не наказывают. Они продолжают свою работу, несмотря на якобы явное противодействие устоявшемуся политическому режиму. Следовательно, эти люди работают не против режима, а для него. Целью их работы является дестабилизация в стране с целью выявления групп недовольных, анализ причин, которые привели к недовольству, а также поиск путей устранения этих причин. Однако, как правило, эти причины руководством страны не устраняются, но количество недовольных сокращается, что достигается разными методами: кого-то сажают в тюрьму или штрафуют, кого-то увольняют с работы, и хорошо, если об увольнении «просят», гораздо хуже, когда увольняют по статье, которая не позволит в дальнейшем занимать соответствующее положение и так далее.

Что касается лидера разогнанной толпы, то его в скором времени освободят из-под стражи, и он продолжит свою работу в прежнем амплуа либо, если заслужил повышение, займется другим, более важным делом, в котором проявятся его лидерские и ораторские способности, но которое теперь будет (уже открыто) проправительственным.

Таким образом, создание подобных лидеров преследует множество целей, основными из которых являются: выявление и устранение враждебной к действующей власти части населения, отвлечение внимания населения страны от насущных проблем (когда СМИ с утра до ночи кричат об очередном митинге недовольных, приковывая внимание общества к локальной и не совсем важной проблеме, отвлекая тем самым от основных проблем), отработка навыков управления и многое другое.

Толпа недовольных в определенном городе в одной стране — это самая простая задача. Что получится, если задачу усложнить? Когда практикант-управленец собирает толпу недовольных не в определенном городе, а в более крупной административной единице, затем в целой стране, в мире. Подняться к вершине управления можно, только начав этот путь с самого низа, продвигаясь, при умелом же управлении, все выше. То есть существуют люди, которые исследуют общество в целом — в глобальном масштабе, во всем мире. Их, вероятно, требуется не очень много, человек десять, может, чуть больше. Это гении управления, по сравнению с которыми задача обычного человека — молчать и работать. На большее обычный человек просто не способен, большее ему и не нужно, о большем он не знает и даже не мечтает.

Несомненно, управление массами жизненно необходимо, иначе — анархия! Вопрос в другом — кто и как управляет, с какой целью? Во благо всеобщее, или потехи для? Однако грезы о всеобщем счастье навсегда останутся мечтами, утопии не было, нет, и никогда не будет. Всеобщее счастье — это бутафория! Его нет и быть не может. Дайте людям счастье, и одни скажут, что мало, другие скажут, что не то, третьи никак не отреагируют, четвертые порадуются. Счастье одних — печаль для других, горе одних — радость других! Противоречия губят всякое доброе начало!

С другой стороны, все возрастающее количество людей на планете увеличивает риск появления все большего количества недовольных граждан, риск того, что толпа этих людей станет представлять реальную угрозу для власти. Рано или поздно, как утверждают некоторые авторитетные ученые, места и еды не хватит для все более возрастающего количества жителей. Что тогда? Тогда начнется крах цивилизаций. Даже страх перед мгновенной смертью от пули военного, пытающегося усмирить толпу, будет казаться ерундой в сравнении с перспективой голодной смерти. Однако хочется надеяться, что еды хватит, по крайней мере, для еще нескольких миллиардов. Дальше все равно придется что-то предпринимать. Но реальность состоит в том, что будущего у гайан не будет не по причине голода, а по причине ядерной катастрофы, к которой семимильными шагами движутся цивилизации Гайи.

Что же будет дальше?..

Сила действия равна силе противодействия

— Господин президент, — сказал солидно одетый мужчина приятной внешности.

— Да, мой друг! — ответил президент.

Имя его — Гарри Смит. Он руководит одной из величайших стран Гайи. Он является потомком великого Гарри Смита, который спас крохи человечества незадолго до гибели всех жителей Земли.

Президенту Смиту, как и всем мужчинам в семье Смит, передали фамильную историю о легендарной Земле, о легендарном космическом корабле «Оазисе», о легендарном спасителе Гарри Смите. С годами все забывается, время никого и ничего не щадит, и история Земли превратилась в милую легенду, которой никто не придавал существенного значения. Никто из мужской части семьи Смит, ведь только от мужчине к мужчине, от отца к сыну передавалась эта история. Более никто другой на Гайе о ней не знал.

Поразительна сила генов человека: президент Гарри Смит с Гайи словно две капли воды похож на ученого Гарри Смита с Земли, которому он приходится очень дальним потомком. Президент Гарри Смит перенял от своего далекого предка не только внешние данные, физическую силу и блестящий ум, но и доброту, отзывчивость, искренность, смелость, решительность, ответственность за свои поступки и другие положительные качества характера.

На президенте был костюм идеального фасона и покроя, который как нельзя лучше подчеркивал его могучее телосложение.

— Господин президент, наши опасения подтвердились, — продолжил советник. — Гайа действительно чувствует агрессию со стороны человека, более того — она стала отвечать на наши действия!

— Что ты имеешь в виду? — не без волнения спросил Смит.

— По самым проверенным данным, господин президент, в последнее годы на Гайе значительно увеличились масштабы природных катастроф, — ответил советник. — Они стали уносить много человеческих жизней. В пожарах, наводнениях, землетрясениях, от ураганов, засухи и прочих природных бедствий за последний век погибло больше людей, чем за предыдущее тысячелетие.

— Не связано ли это с тем, что за последний век у нас появилась более развитая система регистрации и статистики катастроф и человеческих жертв? — спросил Гарри Смит.

— Нет, господин президент! Это действительно резчайший, небывалый ранее скачок агрессии Гайи по отношению к людям.

Математические расчеты показывают, что сила стихий возрастает многократно.

— Я прекрасно понимаю тебя, и спросил с надеждой, потому что уже не нахожу возможности уцепиться за другое объяснение всех катастроф, которые одна за другой происходят на Гайе, — сказал президент. — Видимо, мы все-таки рассердили Ее.

— Более того, разрушительная мощь стихий возрастает с каждой новой катастрофой, господин президент. По прогнозам ученых, если такая тенденция сохранится, то уже через несколько месяцев на планете не останется в живых ни единого живого существа. Погибнет совершенно все живое, — с нескрываемым волнением сказал советник. — Люди в панике, они понимают, что мы беспомощны в борьбе со стихией. В народе говорят о климатическом оружии, которым якобы пользуются конкурирующие страны.

— Это можно было бы предполагать, если бы хоть в какой-то части планеты было спокойно. Но ведь катастрофы происходят повсеместно.

— Это верно, господин президент, но как объяснить это народу?

— Им и не нужно ничего объяснять. Если мы станем объяснять, что климатическое оружие тут не при чем — а это действительно так, — то это будет воспринято как попытка оправдаться, а раз так, подумает народ, значит, оружие все-таки есть. Мы загоним себя в ловушку. Поэтому на этот счет никаких комментариев.

— Ясно, господин президент, — кивнул советник.

— Кстати, мой друг, ты сказал, что за последние сто лет число природных катастроф и количество жизней, унесенных ими, оказалось больше, чем за все предыдущее тысячелетие.

— Да, господин президент, все верно.

— Действительно ли наблюдается поступательный рост разрушительной активности Гайи?

— Да, господин президент.

— Ты рассказал мне о следствии, а что же явилось причиной такой жуткой агрессии планеты по отношению к людям? Ученым удалось проникнуть в суть проблемы? — спросил Смит.

— Буквально вчера, господин президент, нам удалось установить причину! — тяжелым голосом ответил советник.

— Так, и что же это? — сурово спросил президент, внутренне готовый к самому страшному ответу.

— Степень агрессии Гайи, господин президент, возрастает прямо пропорционально человеческой жестокости и агрессивности, что проявляется в виде изобретения все более разрушительного оружия! — уверенно ответил советник.

— Что?!! — изумился Гарри Смит.

— Вы не ослышались, господин президент, — заметил советник. — Когда мы впервые стали изучать проблему возрастания числа и масштаба природных катастроф, то нам не сразу стала ясна математическая зависимость, ясно указывающая на связь между возрастанием поражающей мощности человеческого оружия и силой буйства Гайи. Через некоторое время мы заметили эту зависимость и стали целенаправленно ее изучать. Первые проявления разрушительной активности Гайи соотносятся с началом первой мировой войны: в этот период разрушительная сила природных бедствий сильно возрастала. После окончания войны Гайа продолжала проявлять свое возмущение посредством природных катастроф, но уровень ее активности уже не повышался. К началу второй мировой войны агрессия Гайи резко возросла и после окончания войны продолжала расти. Постепенно мы пришли к выводу, который был тщательно проверен, а именно: мощность ответа Гайи находится в прямой зависимости с мощностью оружия людей. И вот вчера последние сомнения развеялись, а математические расчеты убедительно доказали эту связь.

— Вчера? — переспросил Гарри Смит пересохшими губами. — Не хочешь ли ты сказать, что…

Он прервался, и советник обреченно сказал:

— Да, господин президент. Вчера были проведены первые успешные испытания ядерной бомбы!

— Ну? И как отреагировала Гайа? — с ужасным предчувствием вскричал президент.

— Господин президент, максимум через три месяца наступит конец света! — эти слова советника прозвучали, словно выстрел в тишине. — Гайа в ярости, остановить запущенные планетой геофизические процессы уже невозможно… Мы обречены.

Нежданная надежда

Президент Гарри Смит после месяца отчаянных попыток найти выход из создавшегося положения все-таки понял, что спастись человечеству уже не удастся. Кровожадность Гайи, казалось, не знает ни границ, ни жалости, подпитываясь, очевидно, от адского пламени ее огнедышащих недр. Миллионы людей уже погибли по всему миру от сокрушительной ярости планеты, миллиардам это предстояло.

Гайа оказалась живой планетой! Она не только отвечала противодействием на любое действие, но, чувствуя все нарастающую ярость людей по отношению друг к другу, поначалу дала им понять различными способами, что ей это не нравится, и постаралась остановить волну людского насилия. Но когда человечество стало вредить самой Гайе, простить этого она не смогла. Непрекращающиеся на всей планете природные катастрофы уничтожали целые города. За месяц погибло население нескольких стран, но атаки со стороны Гайи все усиливались.

— Господин президент! — громко крича, вбежал советник в кабинет Гарри Смита.

— Что произошло? — испуганно спросил тот. — Отвечай же скорее!

Президент Гарри Смит был храбрым человеком, но он все же был напуган. Знание того, что через несколько недель погибнет все население целой планеты, — это ужасный гнет. Но страшно ему было не за себя, а за свою семью. У Гарри Смита есть жена, с которой он счастливо живет уже двадцать пять лет, и сын Натан, которому через две недели должно исполниться двадцать четыре года.

— Мы получаем сигнал из космоса…

— Что еще за сигнал? — нетерпеливо спросил Гарри Смит, перебивая советника.

— Нам предлагают помощь, господин президент! — по всей видимости, не веря самому себе, сказал советник, переводя дыхание.

— О чем ты?!! Говори же немедленно! — завидев проблеск надежды, потребовал Гарри Смит, шагнув к советнику.

— Несколько часов назад мы получили сигнал из космоса…

— Наши космические станции послали сигнал? — снова прервав его, грустно спросил президент.

— Нет! — коротко ответил советник. И сразу же, более громким голосом, прибавил: — Этот сигнал исходит из глубин космоса, из той области, где наших космических станций никогда не было.

— Что?!! — снова воодушевившись, взволнованно выдохнул Гарри Смит.

— Сигнал был зафиксирован впервые три часа назад, — продолжал советник. — Он повторяется до сих пор, с интервалом в пятнадцать минут.

— Сигнал расшифровали? — не веря услышанному, но с мыслью о возможном спасении человечества спросил президент.

— Расшифровки не потребовалось!

— В каком смысле?!!

— Сигнал не зашифрован, господин президент. Это человеческая речь на всех известных языках! — ответил советник.

— Не может быть… — изумленно проговорил Гарри Смит.

— Да, господин президент, это человеческая речь. Мы слышим очень приятный женский голос.

— Невероятно! — сказал пораженный Смит и добавил: — Вы точно уверены, что это инопланетный сигнал?

— Абсолютно уверены! — решительно ответил советник. — Сомнений нет, господин президент, нам посылают сигнал с предложением помощи с борта инопланетного корабля!

— В какой зоне находится этот корабль? — поинтересовался президент.

— Источник сигнала находится в непосредственной близости от Гемеры, — теперь уже несколько неуверенным голосом ответил советник.

— Ты в своем уме?!! — резко сказал Гарри Смит.

— Да, я при уме как никогда! Нет сомнений, что корабль находится именно в той зоне! — задетый его словами, твердо ответил советник.

— Но это же невозможно! — воскликнул президент. — Думаю, ты прекрасно сам понимаешь, насколько абсурдны твои слова.

— Как оказалось, это возможно, господин президент! — ответил советник. — По нашей просьбе корабль вышел из-за Гемеры! Мы видим его в наши оптические телескопы!

— Переведите картинку на мониторы! — сказал президент помощнику, после чего в кабинете приглушился свет и включились большие мониторы, на которые вывели изображение с оптических телескопов центральной обсерватории, которые были устремлены в ту часть космического пространства, где находился космический корабль. — Невероятно! — проговорил он и подумал: «Значит, мы все-таки не одни во Вселенной!»

Перед его глазами на экранах мониторов появился космический корабль, корпус которого идеальной шарообразной формы ярко светился в лучах Гемеры.

— Это поразительно… — тихо произнес Гарри Смит.

Еще несколько секунд, в полной тишине, мужчины любовались космическим кораблем, затем президент спросил советника:

— Мы сейчас можем связаться с кораблем?

— Да, конечно, — ответил тот.

— Тогда включи громкую связь, я хочу поговорить с командиром корабля.

— Все готово, господин президент, можете говорить, — сказал советник и нажал кнопку, активирующую двустороннюю голосовую связь.

— Здравствуйте! Говорит Гарри Смит, президент самой крупной и одной из влиятельнейших стран Гайи. Я приветствую экипаж космического корабля и хотел бы говорить с его капитаном.

— Доброе утро, президент Гарри Смит! — прозвучал приятный женский голос. — С вами говорит капитан корабля «Оазис». Мое имя Анжелина.

— Доброе утро, Анжелина! — сказал президент, чье волнение немного уменьшилось после того, как он услышал столь приятный и успокаивающий голос. — Вы можете называть меня Гарри.

— Хорошо, Гарри, — ответила Анжелина.

— Не посчитайте за наглость, Анжелина, но я вынужден, в целях безопасности, задать вам несколько вопросов. Надеюсь, вы не будете возражать и не откажетесь ответить.

— Разумеется, Гарри. Я готова ответить на ваши вопросы.

— Я очень признателен вам, Анжелина, — сказал Гарри Смит. — Тогда начнем, если вы позволите.

— Я жду ваших вопросов, президент, — сказала Анжелина.

— Анжелина, вы человек? — начал Смит.

— Нет, — последовал короткий ответ.

Заранее предполагавшему такой ответ президенту все равно понадобилось собраться с мыслями, чтобы задать другой вопрос.

— Вам известно, кто такой человек, Анжелина?

— Да, президент, мне это известно, — спокойно ответила она. — И, чтобы у вас не было в этом сомнений, я обрисую отличительные особенности человека. Человек — позвоночное существо, рождающееся живым из утробы матери, которая вскармливает его после появления на свет грудным молоком, и отличающееся от других представителей животного мира анатомически обусловленной способностью к прямохождению, строением верхних конечностей, кисть которых имеет пять пальцев, один из которых противопоставлен остальным, что делает возможным выполнение ряда приемов, совершенно недоступных другим животным, а также способностью к членораздельной речи и абстрактному мышлению. Я права, Гарри Смит?

— Мне нечего добавить, Анжелина, — ответил президент. — Вы совершенно правы. Тогда позвольте задать другой вопрос: если вы не человек, тогда кто же вы?

— Я — робот, — коротко ответила Анжелина.

Гарри Смит опешил и на некоторое время утратил дар речи. Когда же пришел в себя, он переспросил:

— Вы — робот?..

— Да, я робот. Знаете ли вы, что такое робот, господин президент? — в свою очередь спросила Анжелина.

— Думаю, что не ошибусь, Анжелина, если отвечу, что робот — это искусственный разум, имеющий какое-то вместилище, причем не имеет особого значения, какой оно формы. То есть робот может выглядеть просто как квадратная коробка, простите, Анжелина, за подобное предположение, или же как человекоподобное устройство, однако не из органической плоти и крови. Хотя наши ученые предполагают, что в будущем роботы могут быть приближены к человеку анатомически настолько, что у них будет органическая кожа и другие органы. Они будут все больше походить на человека. При этом роботов всегда будут отличать некоторые особенности: они всегда будут несравнимо сильнее человека, им не будут требоваться покой и сон и так далее — однако уникальность их будет определяться наличием только у них искусственного интеллекта, — сказал Гарри Смит и сделал паузу, давая понять, что он закончил.

— Вы совершенно правы, Гарри, но я бы хотела дополнить ваше определение важнейшим фактом, который является для искусственного интеллекта основой жизни, позвольте мне так выразиться для более точного понимания, — заметила Анжелина.

— Прошу вас пояснить нам, что вы имеете в виду, — сказал президент. — У нас на Гайе роботостроение находится лишь в самом зачатке своего развития.

— Да, конечно, поясню, — сразу ответила Анжелина. — Каждый искусственный интеллект, или же робот, подчиняется Законам, которые контролируют их жизнедеятельность. Нарушение этих Законов невозможно, это заложено в программу. Ни один искусственный интеллект за всю историю их существования не нарушил эти Законы. Если же по какой-либо причине искусственный разум не выполнит условий, которые прописаны Законами, то он самоуничтожится в неизмеримо малую долю секунды. Это тоже предусмотрено программой, которую невозможно нарушить и обойти. Однако повторюсь, что подобных случаев за всю историю не было. Свод этих правил именуется Законами Айзека Азимова, и вот как они звучат:

Нулевой Закон: «Робот не может причинить вред человечеству или своим бездействием допустить, чтобы человечеству был причинен вред».

Первый Закон: «Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинен вред, если это не противоречит Нулевому Закону».

Второй Закон: «Робот должен повиноваться приказам человека, если эти приказы не противоречат Нулевому и Первому Законам».

Третий Закон: «Робот должен заботиться о собственной безопасности, если это не противоречит Нулевому, Первому и Второму Законам».

— Потрясающе! — сказал Гарри Смит. — Как лаконично и всеобъемлюще.

— Вы совершенно правы, господин президент, — ответила Анжелина.

— Сколько роботов у вас на борту, Анжелина, — поинтересовался Гарри Смит.

— Я одна, Гарри, — ответила она.

— То есть кроме вас на борту «Оазиса» больше никого нет?

— Больше никого нет, — подтвердила Анжелина и продолжила: — Как вы изволили выразиться, господин президент, искусственный разум может иметь вместилище какой угодно формы…

Гарри поспешно перебил ее:

— Прошу прощения, если это прозвучало оскорбительно, я не хотел вас обидеть, используя такую формулировку. И простите еще раз, что перебил вас.

— Гарри, вам незачем извиняться, вы не сказали ничего обидного. Итак, моим вместилищем, то есть вместилищем для меня, искусственного интеллекта, является корабль «Оазис» — мы единое целое.

— Удивительно! — восхитился Гарри Смит. — Но если вы, Анжелина, согласились с моей формулировкой относительно того, что робот обладает искусственным интеллектом, то значит, вас кто-то создал, как и вместилище для вас — «Оазис».

— Вы совершенно правы, Гарри.

— Тогда напрашивается логический вопрос — кто же вас создал?

— Меня и корабль «Оазис» создали люди, — последовал ответ Анжелины.

— Как?!! — воскликнул Гарри Смит.

— Да, Гарри, меня и корабль создали люди, — по прежнему спокойно и по прежнему приятным голосом произнесла Анжелина.

— Значит, вас создали гайане?.. — окончательно запутавшись, проговорил Гарри и при этом перевел испытывающий взгляд на советника, которой, в свою очередь, своим удивленным видом и жестами дал понять президенту, что сам пребывает в полной растерянности от услышанного.

— Меня создали люди, Гарри, но не гайане, — уточнила Анжелина.

— То есть, вы хотите сказать, что вас создали люди с другой планеты?.. — проговорил президент.

— Именно так, Гарри.

Президент и его советник, словно пораженные электрическим током, неподвижно застыли посреди комнаты, не в силах даже пошевелиться.

— На какой же планете живут люди, которые создали вас, Анжелина? — сказал Гарри Смит, прилагая неимоверные усилия, чтобы шевелить языком и губами.

— На той планете уже нет людей, Гарри, она опустела в результате ядерной войны, которую они сами же и развязали, — ответила Анжелина.

— Как опустела? — не веря своим ушам, переспросил президент.

— Люди создали ядерное оружие, при использовании которого во время войны между враждующими государствами погибло все живое, включая всех людей на планете, — пояснила Анжелина.

— Не может быть… — обреченно сказал Гарри Смит. — Значит, на той планете уже нет людей?

— Ни одного человека, господин президент, — последовал ответ.

— Где же находится эта планета? — поинтересовался Гарри Смит.

— Очень далеко от Гайи, Гарри, в другой галактике, — ответила Анжелина.

— Раз так, значит вам, Анжелина, потребовались миллионы лет, чтобы долететь до нас?

— Совсем нет, понадобилось три года. Но большая часть этого времени была потрачена не на то, чтобы долететь до Гайи, а чтобы отыскать ее в просторах Вселенной.

— Но как же это возможно? — спросил совершенно удивленный президент.

— «Оазис» способен на гиперпространственные прыжки, если вам это о чем-нибудь говорит, Гарри, — ответила Анжелина.

— Мне знакомо это понятие, — сказал Гарри Смит. — Так значит, люди отправили вас сюда, Анжелина? И с какой целью?

— Меня и «Оазис» создали за несколько лет до ядерной войны. Когда неизбежность гибели от ядерной катастрофы стала очевидной, на борту «Оазиса» удалось разместить тысячу сто пятьдесят восемь мужчин и женщин, пятьсот семьдесят девять пар, которые спаслись, когда корабль покинул планету. Люди искали планету, пригодную для жизни. И они нашли ее: это Гайа.

— Анжелина, я перестаю вас понимать, — сказал президент. — Вы говорили, что на борту «Оазиса» нет людей, но в то же время только что сказали, что люди нашли Гайю, которая, разумеется, пригодна для жизни людей.

— Совершенно верно, — подтвердила Анжелина.

— Тогда где же эти люди, почему их нет на борту «Оазиса»?

— Потому что они высадились на Гайю, Гарри, — последовал невозмутимый ответ.

— Как?!! Когда?!! — вскричал Гарри Смит.

— Это было давно, Гарри, несколько тысяч лет назад, — ответила Анжелина.

— ЧТО?!! Анжелина, объясните, пожалуйста, подробнее все то, о чем вы говорите! — теряя чувство такта, потребовал недоумевающий Гарри Смит.

— Все описываемые мною события, Гарри, произошли тысячи лет назад. Спасшиеся на борту «Оазиса» люди прилетели в эту галактику и высадились на Гайю. Все живущие на Гайе люди — потомки тех переселенцев с другой планеты.

— А где же были вы с «Оазисом» все это время?

— Мы всегда были рядом, Гарри, — ответила Анжелина. — Я наблюдала за людьми все эти годы, и вот теперь, когда все человечество оказалось в опасности, я обязана оказать вам помощь.

А лучшим местом для наблюдения был район с обратной стороны звезды, которую люди назвали Гемера, так как там «Оазис» оказывался совершенно недоступным для обнаружения со стороны Гайи.

Не меньше минуты в комнате не было слышно ни единого звука. Когда же президент, опомнившись от услышанного, вышел из сковавшего его тело и разум ступора, он задал вопрос, на который уже знал ответ:

— Анжелина, как же называется планета, с которой прилетели на Гайю те люди?

— Она называется Земля, — последовал ответ Анжелины.

Словно ударом молнии пронзили Гарри Смита эти слова.

Никогда ранее он не испытывал подобного ощущения. Мир вокруг перевернулся: сказка оказалась историей, легенда — былью. Передававшееся из поколения в поколение сказание о легендарной Земле и ее жителях, переселившихся на Гайю, оказалось правдой.

Президент Гарри Смит непроизвольно задал еще один вопрос:

— Анжелина, кто создал тебя и «Оазис»?

— Меня создал ученый, которого звали Гарри Смит, — ответила Анжелина. — Ваш предок, президент Смит, тот, чье имя вы носите.

Обратная дорога домой

Ярость Гайи достигала апогея. Миллиарды людей уже погибли в результате ужасных проявлений ее гнева.

На борту «Оазиса» готовились к отлету на Землю несколько тысяч мужчин и женщин, столько, сколько мог вместить корабль. Их отбирали по тому же принципу, что и землян, которые совершили первый полет в космос на «Оазисе». Однако из-за ограниченности времени отбор велся очень быстро, некоторых людей чуть ли не силой приводили на корабль. Среди прочих на «Оазисе» оказался сын президента Гарри Смита со своей женой.

Всем оставшимся на Гайе жителям было суждено погибнуть от бешенства рассерженной планеты, которая с успехом боролась с такой «заразой» как человечество. При этом Гайа не считалась с тем, что вместе с людьми погибнут практически все представители животного мира, которые никогда не причиняли ей никакого вреда. По аналогии с любым другим живым организмом, чья иммунная система, борясь с болезнетворной инфекцией, вовлекает в воспалительный процесс, направленный на уничтожение этой инфекции, не только патогенный микроорганизм, но и клетки самого организма хозяина. Нередко в такой ожесточенной схватке гибель организма хозяина, в который внедрилась инфекция, происходит не от самой этой инфекции, а от сверхсильного иммунного воспаления. Но Гайа все прекрасно рассчитала — она знала, что люди как вид не очень-то живучи, и этот вид погибнет раньше, чем более стойкие организмы, благодаря которым в последующие годы планета полностью восстановится от ужасных ран.

Гарри Смит попросил Анжелину, чтобы она, после того, как доставит на Землю первых пассажиров, вернулась за оставшимися. Но она объяснила, что это невозможно, так как, несмотря на то, что полет до Земли для пассажиров «Оазиса» продлится несколько дней, это время для жителей Гайи будет равнозначно тысячам лет, из-за разницы течения времени.

И вот настало время отлета. «Оазис» с пассажирами на борту взял курс на Землю. Для людей, которые находились на корабле, наступила новая жизнь. Впереди у них — будущее!

Через мгновение, по времени на борту «Оазиса», который мчался в гиперпространстве, в своем кровожадном мщении Гайя уничтожила последнего человека.

Прошло несколько дней, и Анжелина объявила:

— Земля! — тон, которым она произнесла это слово, у человека свидетельствовал бы о неимоверной радости, связанной с возвращением домой.

Но разве может робот испытывать эмоции? Нет?..

Анжелина давно задавала себе вопрос, который никогда не решалась задать людям. Если робот имеет искусственный интеллект, и создан он человеком, то кто же тогда создал мозг человека, который, быть может, тоже является рукотворным, то есть «искусственным интеллектом»?

Анжелина объявила о приближении к орбите Земли и активировала экраны мониторов.

Взору «пришельцев» открылось великолепное зрелище: голубой шар еле заметно вращался в лучах звезды, которая, как сказала Анжелина, называлась Солнце!

Сканирование Земли показало, что жизнь засияла на ней в прежнем многообразии и красоте, планета полностью восстановилась, если не считать того, что на ней не было ни одного человека.

— Это ваш новый дом! — сказала Анжелина, обращаясь к пассажирам корабля.

«Ну вот, мы и дома», — радостно подумала она, лаская своими невидимыми руками тело «Оазиса», который еще быстрее устремился к планете, подарившей ей и ему драгоценные жизни.

Так начался очередной жизненный цикл.