Марина: Виверн

Глава 5 Тюрьма “Портас Инфери”

Ключ повернулся, и Марина вошла в конспиративную квартиру. На секунду ей показалось, что она перепутала адрес: все было стерильно белое, чистое, словно палата в больнице. На кухне слышались характерные звуки готовки. Опьяненная ароматом сладкой выпечки, девушка прошла вглубь квартиры.

Дженкинс с перетянутым на пузе фартуком обернулся и искренне улыбнулся Марине. Девушка в растерянности замерла.

– Что происходит?

– Я хочу поздравить тебя с успехом! – воскликнул он и случайно скинул на пол часть нарезанных яиц. – У тебя получилось зацепить Дмитрия Аскендита.

Марина моргнула и с тревогой посмотрела на нож в его руке. Она не понимала, шутил ли он или нет.

– Ты следил за мной?

– А как же иначе? – улыбнулся он шире и, опасно прокрутив в руке нож, хлопнул Марину по плечу. – Я видел, как он на тебя смотрел… Ваша четвертая встреча это вопрос времени, уж поверь мне.

Дженкинс помахал острием ножа у лица Марины. Она сглотнула. Ее не так пугал Дженкинс в гневе, как этот веселый Дженкинс.

– Кстати, у тебя есть еще одно задание, – Дженкинс махнул ножом на папку, лежавшую на столе.

Марина взяла ее в руки. Фотография выпала на пол. Она наклонилась и повернула ее напечатанной стороной к себе.

Сосредоточенное лицо Филиппа резануло по глазам. Он был одет в оранжевый комбинезон заключенного. Цепи от ошейника оплетали руки и ноги. Кучерявые пружинистые волосы, торчали во все стороны. В окружении агентов АКД он выглядел затравленным.

– Филиппа схватили? – выдохнула она и села на стул.

– Да. Взяли неделю назад в Лиссабоне.

Марина шумно втянула воздух через нос. Они не были близки с Филиппом, но осознание того, что его схватили, вдруг так поразило Марину, что она задрожала.

– Почему мне никто не сообщил? – спросила она, не ожидая, что Дженкинс ответит. Ее всегда держали в стороне от дел. Каждая из пешек Владыки выполняла заданную им функцию, не зная о действиях других. Эта была предосторожность, возможность контролировать своих людей.

Она достала из папки остальные документы и вчиталась.

– Тебе надо сделать новую личность для него и еще для троих. И главное: завтра ночью ты должна будешь взломать систему тюрьмы “Портас Инфери”. Ты ведь уже готова ее взломать?

Марина сглотнула и перевела взгляд на фотографию. Разговоры о взломе тюрьмы были давно, но приказа не поступало. Марина много месяцев потратила на исследование ее слабых мест и была готова, насколько это возможно, к взлому секретной тюрьмы для дэвлесс.

– Ты должна будешь открыть все камеры и главные ворота тюрьмы ровно в час ночи по часовому поясу Великобритании. На этом все.

Девушка положила папку на стол и оперлась на нее руками. Глухой смех вырвался из горла.

– Наконец-то! – прошептала она и рассмеялась сильнее.

Наконец-то она сможет взломать эту чертову тюрьму. Она полгода ждала этого! Возбуждение пронзило током, а улыбка сумасшедшего исказила лицо.

Дженкинс поднял бровь и отвернулся. Он уже привык к ее странному поведению в преддверии решения сложной задачи. Она была наркоманом, и зависимостью был азарт и дыхание смерти за спиной.

Марина обожала сражаться с Фениксом. Она не жила, она играла. И на кону стояла ее свобода, а может даже жизнь.

И это возбуждало похлеще Виагры. Вот что она любила делать, а не соблазнение Аскендита. Сразу бы так…

– Если справишься, Владыка обещал, что привезет твою маму.

Девушка сглотнула, и вся спесь улетучилась.

– Владыка? Когда?

– На следующей неделе, – Дженкинс вернулся к нарезанию салатов, а Марина тревожно обхватила себя. Она старалась успокоиться, но страх и тревога нарастали. Она уважала и жутко боялась Владыку смерти, своего хозяина, человека, что приютил ее, воспитал и научил всему.

– Тебе надо хорошо кушать. Кожа да кости, жутко смотреть. Ты же знаешь, что мужчины на кости не бросаются…. – продолжал как ни в чем не бывало Дженкинс, а Марина все сидела, обняв себя.

Услышав стук в дверь, Дима оторвал взгляд от бумаг. Затекшая шея кольнула и, отложив ручку, Аскендит помассировал ее руками.

– Пришел отчет по пойманному стрелку, который вы просили у Агентства по контролю дэвлесс.

Дима обреченно покоился на отчет. На него столько работы навалилось, еще и этот стрелок…

– Им удалось его разговорить?

– Нет, – помотал головой Том. – Он так и молчит. Даже имени своего не сказал.

Мурашки пробежали по позвоночнику. Пытки Мастером боли мало кто мог выдержать. Насколько же стрелок должен был быть фанатиком… Хотя, ему было всего около двадцати пяти лет. Вполне возможно, что Анирам Мортис его нашел еще совсем ребенком. Дима с ужасом представил, что делал с ним Мортис, чтобы этот молодой человек привык к боли до такой степени, что за семь дней пыток не сказал ничего.

Сумасшедший.

Дима не был уверен, что смог бы выдержать так долго. Точнее не так. Он был уверен, что столько бы не выдержал.

Анирам Мортис был невероятно сильным Мастером боли. Мастера боли могли заставить человека чувствовать любую боль от головной до боли от перелома костей всего одной силой мысли. Но Анирам Мортис был не просто Мастером боли. Его сила развилась настолько, что он смог не только заставлять организм жертвы чувствовать боль, но и научился управлять органами человека. Он мог по своему желанию останавливать сердце жертвы: он стал Владыкой смерти – одна из самых редких способностей в рядах дэвлесс. Последняя была зарегистрирована лет четыреста назад. Именно поэтому Мортиса многие так и называли: Владыка смерти.

Вздохнув, Дима протянул руку и принял отчет.

Стрелок, которого взяли агенты АКД, по анализу был дэвлесс, но он не был зарегистрирован ни в одном из Домов. Не понятно было, что за Дом должен был отвечать за его преступления… Да и вообще непонятно откуда Мортис взял его и есть ли у стрелка сила. Не все дэвлесс обладали силой, даже не так… пятьдесят процентов дэвлесс не обладали силой, а просто носили ген дэвлесс, который позволял жить дольше, чем человек. Чем чище была кровь дэвлесс, чем меньше в ей было человеческого, тем сильнее был дэвлесс.

Стрелка взяли в Лиссабоне всего за несколько минут до начала переговоров по ядерному регулировании стран Большой восьмерки.

Неизвестно в кого он хотел стрелять. В одного из лидеров стран? Аскендит надеялся, что его разговорят, но, по-видимому, стрелок скорее умрет, чем скажет что-то.

Марина потянулась и поставила роутер на пол. Она выполнила первую часть своего задания. Уже было десять вечера. Лондоне значит было восемь.

Живот громко заурчал. Девушка вдохнула и посмотрела на телефон. Можно было заказать еду на дом, но ее надо было ждать.

Он спустила ноги на пол и сунула их в теплые тапочки. Порывшись в шкафу, полном новой дизайнерской одежды с бирками, которую ей подобрал стилист за неделю до первого сентября, она откопала любимую толстовку.

Растянутые на коленках столетние спортивные штаны, такая же толстовка и резиновые тапочки – вот ее обыденная одежда, в которой она чувствовала себя комфортно. Единственное, что отличало ее обычный внешний вид до поступления в университет от сегодняшнего – это мытые и уложенные в салоне красоты волосы. Теперь каждые три дня ей приходилось ходить в салон, где ее учили краситься и приводили в порядок волосы.

Каждое утро ей приходилось вставать ни свет ни заря и красить это чертово лицо! Полчаса времени. Сумасшествие какое-то. Неужели кто-то сам на это все подписывается? Чертов универ. Чертов Владыка. Чертов Аскендит!

Марина накинул капюшон толстовки, и закрыла дверь на три оборота замка. Шаркая тапками, она зашла в гремящий лифт и посмотрела на себя в зеркало. С зеркальной глади на нее смотрел то ли худощавый мальчик, то ли девочка. Марина скучала по тем временам, когда ей не надо было ходить в университет и переживать о чем подумает Дмитрий Аскендит. Она улыбнулась собственному отражению и вышла из лифта.

Минимаркет в торце дома светился желтой вывеской.

Марина взяла корзинку и побрела по узким проходам. Она кинула в корзинку два энергетика Burn, орешки в глазури, две пачки “Доширак” и побрела к кассе. Она достала кошелек и, порывшись в десятках карт, дала одну продавцу.

Входная дверь за спиной открылась, задев колокольчик.

– Марина?

Девушка вздрогнула и обернулась. Карие глаза Оли за очками расширились от удивления.

– Я тебя еле узнала.

Марина забрала у продавца карту и быстро сложила покупки.

“Как она меня вообще узнала?” – скривилась она и хотела уйти, но приставучая Оля схватила ее за локоть.

– Подожди, я зашла только за минералкой.

Марина вздохнула и проводила девушку взглядом до холодильников и обратно. Оля кинула сторублевку продавцу и поспешила к Марине.

– Ты где-то здесь живешь?

– Да, – выдавила она улыбку и скинула капюшон. Она не должна была ни у кого вызвать подозрений.

– Ой, я тоже! – воскликнула Оля так радостно, словно Марина пригласила ее к себе в гости.

– А где?

Недовольно Марина махнула в сторону дома.

– А я там, – Оля тыкнула пальцем в дом через дорогу. – Как классно. Мы можем вместе в универ ездить…

Марина от такого предложения остолбенела. Глаз ее задергался, она кинула взгляд на часы в телефоне. У нее было мало времени. Ей еще надо было доехать до второй конспиративной квартиры, которую на всякий случай подготовил Дженкинс.

– Я видела, что ты покупала энергетик и лапшу быстрого приготовления. Ты же знаешь, что от такого питания испортишь себе пищеварение и сердце…

– Мне пора…

– Ты ведь пойдешь в пятницу на студенческую дискотеку? – воскликнула Оля.

Марина закатила глаза.

– Я не люблю дискотеки.

– Но как же… Я тебя познакомлю со своим другом… – Оля щебетала дальше, а Марина, не выдержав, потянулась к телефону.

Взгляд остекленел всего на секунду.

Телефон Оли завибрировал. Она потянулась к сумке.

– Прости, кто-то звонит.

– Ты ответь на звонок, завтра увидимся на парах. – Марина побежала в направлении двора.

Оля достала телефон и удивленно уставилась на вмиг потемневший экран. Она проверила пропущенные, но никто не звонил. Изумленно она почесала затылок, недоумевая, что за звонок она слышала.

Марина запыхавшись, прислонилась к стене.

“Фуух… Вырвалась”.

Она хотела быстро поесть дома, но время поджимало. Надо было выезжать.

Она вызвала такси и, присев на корточки, вытащила из шуршащего пакета энергетик. С щелчком и шипением открыв напиток, она пригубила его. Пару капель, скатившись по подбородку, сорвались, и ткань толстовки впитала их.

Девушка уперлась затылком о стену и посмотрела на золото выглянувшей полной луны в окружении мрака облаков.

Она была такой же. Одинокой. Одиночкой, затворницей, окруженной лишь тьмой.

После встречи с Олей она почувствовала себя… ненормальной.

Заботиться о своем здоровье? Марина грустно улыбнулась.

Ей было восемнадцать, и она знала, что не проживет долго. Смысл заботится о здоровье, если завтра может не наступить?

Феникс становился сильнее. В конце концов, может не в этом году, но ее поймают. Марина знала, что ее или убьют, или остаток жизни она проведет в тюрьме.

Никто не будет плакать о ней, хотя нет…, Дженкинс расстроится. Он был ей как отец. Он был, конечно, местами груб, но Марина любила его.

Марина не знала, что такое обычная жизнь.

Как это радоваться дискотекам и свиданиям с мальчиками? Как это жить обычной жизнью?

Она не жаловалась. Она привыкла так жить. Марина росла лишь для одной цели: служить Владыке смерти. Ее воспитывали и обучали именно для этого.

Могла бы она жить по-другому, не встреть Владыку?

Мысли вдруг перетекли в русло под именем Дмитрий Аскендит.

Невольно она подняла руку и дотронулась до своих влажных губ. Дима сорвал с губ ее первый поцелуй.

Губы под пальцами растянулись в мечтательной улыбке. Пальцы провели по нижней губе, вспоминая неловкое волнение и смущение.

Дима всю ночь бегал в лесу в ее поисках. Почему? Неужели он настолько странный, что она при всех ее косяках, все же, понравилась ему?

Послышался шум мотора. Фары ослепили. Такси приехало.

Марина, оттолкнувшись, встала и подняла шуршащий пакет. Предстояло много работы.

Марина лежала на узкой кровати в позе покойника и судорожно сжимала роутер. Для сложной работы она всегда использовала маршрутезатор с устойчивым сигналом связи. Мобильный интернет не мог гарантировать, что она сможет войти или выйти из информационного мира столь быстро, как хотела.

Тело Марины лежало в квартире во Фрунзенском районе Санкт-Петербурга, но разум ее был в Великобритании.

Стрелка часов прыгнула на отметку “02:55” и все началось.

Марина видела нити Феникса, что сетью оплетал всю систему, подобно куполу. Она такого больше нигде не видела. После многих недель исследований и наблюдений, она поняла, что единственной возможностью попасть внутрь будет отвлечь Феникса приманкой.

Когда на объект, защищенный Фениксом, нападали, то он словно группировался, и всего на долю секунды сеть бледнела и теоретически Марина смогла бы пробить ее.

Это конечно выдаст ее.

У Марины будет всего мгновение открыть камеры и двери тюрьмы перед тем как Феникс нападет.

Девушка посмотрела на летающие цифры, которые она создала специально, чтобы не пропустить начало.

“00:58”

Выдохнув, она пустила энергию, и пространство перед ней завибрировало. Черви, обретая форму существ, похожих на сколопендр, размером с небольшую собаку, посыпались под ноги. Падая, они переворачивались на лету. Перебирая сотнями лапок и щелкая челюстями, они неслись к куполу.

Черви выстроились в шеренгу, ожидая заданного времени нападения.

“00:59”.

Марина вздохнула и с отвращением отдернула руку. Не любила она создавать червей.

“01:00. Начали!”

Черви вгрызлись в сеть. Щелчок, и они перекусили ее. Феникс обрел форму и, собрав силы, напал. Его энергия была похожа скорее на трехглавого дракона, чем на птицу Феникс.

Марина прыгнула в купол с другой стороны. Сеть вспыхнула. Одна из голов Феникса обернулась на нее, а другие сжигали заживо ее червей.

Судорожно найдя нужную нить, Марина дернула ее, и камеры тюрьмы распахнулись. Еще одна струна – двери тюрьмы открылись.

Марина не успела обернуться, но почувствовала: Феникс уже был за спиной.

Мощная лапа чиркнула над головой. Марина подпрыгнула, на лету вывернулась и оттолкнулась от его спины. Руки от прикосновения обожгло. Средняя голова Феникса щелкнула челюстями в сантиметре от руки Марины.

“Бежать!”

Информационный мир, повинуясь, сжался. Марина со скоростью мысли побежала от Феникса, как заяц, запутывая след. Крылатая тварь долго не отрывалась. Феникс словно развивался, учился, и становился сильнее с каждой встречей с ней. Но в этот раз он отстал.

Марина не чувствовала ни боли, ни усталости в этом мире. Но в этот раз что-то изменилась. Она посмотрела на свои ладони. Боль тянула к телу. Осмотревшись и не заметив слежку, она вернулась в Санкт-Петербург и не сдержала крик, вернувшись в тело.

Ладони пекло. В огне они горели, словно их облили кислотой. Скатившись с кровати, она рухнула на пол вместе с роутером.

Дыхание сбилось. Заставив себя встать, она прошла к кухне и подняла локтем рычаг крана. Вода сильным потоком брызнула во все стороны.

Марина закусила губу и подставила ладони под холодную воду. Становилось легче. Боль уходила, сознание прояснялось.

Боль прошла, и она вынула руки из-под воды и включила свет. Вода стекала на пол, а Марина в непонимании оглядывала слегка покрасневшую, но, все же, целую кожу.

Она не понимала: что это было? Неужели ее руки словно горели в огне из-за прикосновения к Фениксу?

Или это какая-то извращенная психосоматика? Ведь с руками все в порядке, почему же тогда она чувствовала вполне реальную боль?

Дмитрий Аскендит был в гневе. Компьютер слетел со стола и врезался в стену у головы Тома. Секретарь, застыв статуей, боялся шевельнуться. В глазах на секунду отразился ужас.

Стены затряслись.

– Виверн, – прохрипел Дима.

Том сглотнул и поднял планшет.

– Сбежали четыре последователя Анирама Мортиса, в том числе и стрелок, которого только доставили в тюрьму.

Дима выскочил из-за стола и в мгновение преодолел огромный кабинет. Со стуком распахнув дверь, он заставил секретарш подскочить от неожиданности. Увидев его взгляд, словно острие меча, приставленное к горлу, они задрожали и опустили головы.

Аскендит понесся по коридорам и лестницам в IT-отдел.

– Какого черта! – взгремел он и, побелев, инженеры Феникса замерли. – Вы за что получаете зарплату?

Алекс – руководитель команды разработчиков Феникса сидел на стуле. Его загипсованная нога бросилась в глаза, и Дима сразу поубавил свой пыл.

– Мы научились отслеживать Виверн, – произнес Алекс. – Фениксу почти удалось проследить за ней. Феникс развивается. В следующий раз она не уйдет.

– Следующего раза не должно быть.

– Мы делаем все возможное.

Дима разочарованно скривился, но он понимал, что требует от разработчиков невозможное. Виверн – дэвлесс. Для нее информационный мир был реальным. Она была живым сформированным разумом в мире, где могла все, что захочет.

У Феникса же был примитивный разум. Это было так же как сравнивать цепного пса, выдрессированного на охрану, и человека, который мог обхитрить его.

Но Феникс учился. Он развивался. То, что он смог проследить за ней, хоть, все же, и потерял, указывало на то, что развитие шло.

Но слишком медленно.