Вкус ее губ

Глава 1

Ожидая, пока возница снимет ее чемодан, Дейдра осмотрелась. Она так устала, что не сразу поняла, где находится. Но окружающая действительность не подняла ее настроения. Она проделала всего полпути, а половины ноября как не бывало.

— Гостиница находится вон там, — указал рукой на невзрачный домишко дородный возница, поставив на землю ее чемодан.

Дейдра тяжело вздохнула. Путешествие в Монтану окольным путем на почтовых дилижансах, проезжающих через мелкие городишки, в которых не останавливались поезда, напрямую связано с проблемой гостиниц. Как правило, все они были лишены элементарных удобств. Дейдра утешала себя тем, что они хотя бы были весьма дешевыми. Подхватив чемодан, она направилась к зданию, над входом в которое, едва держась на одном гвозде, красовалась грубо намалеванная вывеска. Но если там ей могли предложить чистую постель и горячую ванну, Дейдра была готова счесть это место сущим раем.

Очутившись наконец в своем номере, Дейдра вздохнула с облегчением: чисто, да еще и отдельная ванная комната. Владелец гостиницы явно надеялся на то, что город будет расти и расширяться. «Возможно, скоро к нему действительно проведут железнодорожную ветку», — подумала Дейдра, запирая дверь и окно. Она уже устала от гостиниц, даже приличных, больше всего ей хотелось одного — вернуться домой. Когда все будет кончено, тогда она снова почувствует себя в безопасности, не надо будет через каждую минуту оглядываться, а в каждом незнакомце видеть врага. Дейдра молила Бога о том, чтобы с Морой ничего не случилось и их блестящая идея путешествовать отдельно друг от друга не обернулась непоправимой бедой.

— Береги себя, Мора, — прошептала она, открывая краны, чтобы наполнить ванну водой. — Посмей только не явиться в Парадайз целой и невредимой, не знаю, что с тобой тогда сделаю!

Она тихо рассмеялась чепухе, которую только что произнесла, но краткий всплеск веселого настроения не прогнал ее тревоги за кузину. Дейдра упрекала себя за то, что взвалила на Мору непосильную ношу. Мора — неглупая девушка, но неопытна и доверчива, порой излишне застенчива. Наивное дитя, думала о ней Дейдра, снимая с себя одежду, впрочем, это могло послужить для нее своеобразной защитой, едва ли кто-нибудь заподозрит Мору в том, что она способна на серьезное дело. Ее Мора так скромна и неприметна, что может просто раствориться в толпе. И Дейдра очень надеялась, что и сейчас Мора сделает все, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания.

Приняв ванну и высушив волосы, Дейдра надела простенькое дорожное темно-серое платье и спустилась в столовую. Не так просто оказалось спокойно войти в переполненную людьми просторную комнату. Тщедушный молодой человек с клочком реденьких волос на подбородке проводил ее к столу. Преодолевая смущение, Дейдра устроилась в дальнем углу столовой, оказавшись рядом с мужчиной, сидевшим за отдельным столиком. Но столы стояли так близко один от другого, что казалось, будто они сидят за одним.

Сделав заказ, она попыталась украдкой разглядеть своего соседа. Это был крупный темноволосый мужчина с властным лицом. Его поджарое, тренированное тело излучало силу и энергию. «Такому лучше не попадаться под горячую руку», — подумала Дейдра, оценив его породистый нос с горбинкой и высокие скулы. Довольно резкие черты лица смягчались длинными густыми ресницами и чувственными полными губами. Наверное, эта мягкость моментально исчезала, когда что-то вызывало его гнев. Она представила себе, как сходятся на переносице его темные брови, а губы поджимаются, образуя тонкую линию. Она попыталась остановить разыгравшееся воображение и переключила внимание на прочих посетителей столовой. Однако помимо воли то и дело продолжала поглядывать на своего соседа, наблюдая, как его длинные пальцы держат серебряные нож и вилку, как ладно сидит на его широких плечах черный сюртук и даже как длинные мужские ноги обхватывают ножку небольшого круглого столика. В присутствии незнакомца ей было не по себе, но она его не боялась, не чувствовала в нем угрозы. Это ее озадачило, однако копаться в причинах она не стала, объяснив все тем, что просто устала с дороги. Она обрадовалась, когда наконец принесли заказ и можно было сосредоточиться на еде.

— Вы Дейдра Кении? — вдруг прозвучал над ее ухом грубый голос.

Дейдра, заставив себя прожевать кусочек яблочного пирога, окинула взглядом двух парней, подошедших к ее столу. Страх — так можно было назвать чувство, охватившее ее при виде этих отвратительных верзил. Конечно, это ее преследователи. Но неужто они так обнаглели, что решились подойти к ней в переполненном людьми зале? Дейдре хотелось думать, что их наглость объясняется не столько чувством безнаказанности, сколько плохим воспитанием. Ей всегда говорили, что запад не назовешь цивилизованным миром. Но она все же полагала, что времена беззакония и дурных нравов в этих местах давно прошли. Кстати, многие из тех, кто живет к востоку от реки Миссисипи, считают и Сент-Луис западом, хотя это в высший степени цивилизованный город. Сохраняя самое невинное выражение лица, Дейдра украдкой нащупала в кармане юбки холодный металл пистолета, и это ее немного успокоило. Это был всего лишь короткоствольный пистолет, но с такого расстояния и из него можно убить человека. Она мило улыбнулась и, собрав крохи французского, которому научилась у мистера Джонсона, прощебетала:

— Я не говорю по-английски, — и отхлебнула глоточек кофе. Интересно, удалось ли ей провести их?

Тот, что поволосатее, почесал седеющую шевелюру и задумчиво уставился на нее.

— Нам не сказали, что вы иностранка. Но ведь вы Дейдра Кении? — протянул верзила, медленно, словно помогая ей понять смысл сказанного.

Дейдра покачала головой.

— Откройте окно, — попросила она по-французски.

— Черт возьми, Пит, — проворчал верзила, — а сказали, что она из Сент-Луиса. Но ведь в Сент-Луисе говорят по-английски, не так ли?

— Вроде так. И ее папаша говорил как положено, по-английски, Джим. Я как сейчас помню, как он нас ругал. Большим мастером был ее папаша по этой части.

По спине Дейдры пробежал холодок страха. Эти люди разговаривали с ее отцом! Она подумала, что это, возможно, и есть убийцы ее отца. При этой мысли в душе ее вспыхнул гнев, но она постаралась взять себя в руки, не дай Господь, они что-то прочтут на ее лице.

— Может быть, я могу вам помочь? — спросил темноволосый сосед по столику.

Дейдра в ужасе взглянула на него. Она не знала, с какой стороны ждать угрозы. Да и по-французски она знала не больше десятка фраз, причем некоторые из них были не вполне приличные. Она попыталась успокоить себя тем, что уже отвечала этим негодяям совершенно невпопад, значит, если он знает французский, то все понял. Она молила Бога, чтобы сосед протянул ей руку помощи.

Тайрон Каллахэн почти не верил, что ему так повезло. Интуиция подсказывала ему, что эта девушка действительно Дейдра Кении. Дочь Патрика Кении. Она была на него похожа. Тайрон не знал, как она здесь оказалась, но, думалось ему, неспроста. Ее отвратительный французский подсказал ему, что она не иностранка, а просто скрывается от этих парней. Даже если она не дочь Патрика Кении, то все равно сейчас нуждалась в помощи.

Положа руку на сердце Тайрон не мог не признаться, что и ее красота сыграла немалую роль в его решении. Миниатюрна, с небольшой, но соблазнительно округлой грудью и очень тонкой талией, девушка была, безусловно, хороша. Вообще-то ему нравились женщины с роскошными формами, однако на эту юную особу он все время поглядывал украдкой. Ее огненно-рыжие волосы были уложены в мягкий пучок, такой пышный, что его едва сдерживали многочисленные шпильки. Самой примечательной особенностью ее небольшого личика были огромные светло-зеленые глаза, опушенные густыми длинными ресницами, и изящно очерченные брови. Высокие скулы, слегка заостренный небольшой подбородок и маленький прямой нос делали ее лицо обворожительным. Полные губы придавали холодному изяществу ее лица оттенок чувственности. Желая обратить на себя внимание нахалов, Тайрон чуть привстал со своего места.

— Вы понимаете, что она говорит? — спросил парень, которого звали Джим.

— Немного, — ответил Тайрон, отрывая взгляд от маленькой руки с длинными пальцами, которая крепко сжимала чашку с кофе. — Она вам сказала, что не говорит по-английски.

— Разве трудно отозваться на имя? — Пит сердито взглянул на Дейдру. — Вы Дейдра Кении?

— Твоя мать была портовой шлюхой, — произнесла по-французски Дейдра, усилием воли заставив себя не покраснеть.

— Что она сказала? — спросил Джим.

— Сказала, что она вас не понимает, — ответил Тайрон, с трудом подавив улыбку.

Джим почесал бороду и, прищурив глаза, наблюдал за Дейдрой.

— Ну, не знаю. Нам было сказано, что та сучка, которую мы ищем, должна проезжать здесь, а эта девчонка по всем статьям похожа на нее. Но вот вы говорите, что она нас не понимает. Думаю, она нас всех водит за нос.

— Ты не прав. Я слышал, как ты только что назвал ее сучкой, а она и бровью не повела, — лениво растягивая слова, произнес Тайрон.

— Она очень смахивает на ту, кого мы ищем. — Джим вдруг вытащил пистолет и нацелил его на Дейдру. Она вцепилась в подлокотники и прижалась головой к спинке.

— Почему бы тебе не засунуть этот пистолет в задницу и не вышибить ко всем чертям свои мозги? — произнесла она, ничуть не удивляясь тому, что ее голос дрожит. Она была так напугана, что не могла даже покраснеть, произнеся такую неприличную фразу.

Тайрон неторопливо вытащил свой пистолет, мысленно обругав себя за то, что не смог предугадать заранее действия Джима и его напарника. Его поражала выдержка маленькой женщины. Мужественная, сообразительная, она упрямо играла француженку. Молодец!

— Мне кажется, что вам не стоит запугивать женщину, — осторожно заметил Тайрон.

— Приступ страха иногда заставляет людей говорить правду, — прогнусавил Джим, немного успокоившись. — Только вот с этой сучкой, кажется, не сработало.

— А если допустить, что она говорит вам правду? Просто ей не повезло, что она похожа на ту женщину, которую вы разыскиваете. Да и потом, вы должны считаться с реакцией окружающих на свое обращение с женщиной, — сказал Тайрон, окидывая взглядом напряженно притихших посетителей заведения и жестом предлагая Джиму сделать то же. — Вы не только не заставили мисс отвечать на ваши вопросы, но и восстановили против себя окружающих. — Убедившись, что Джим огляделся по сторонам, Тайрон медленно вложил пистолет в кобуру.

— Если она, даже испугавшись, несет какую-то непонятную тарабарщину, то, я думаю, это не та, кого мы ищем, — сказал Джим.

Пит кивком подтвердил его слова. И, тронув пальцами поля своих шляп, они ушли.

Дейдра, увидев, как они уходят, наконец-то могла прийти в себя и успокоиться. Она разжала намертво вцепившиеся в подлокотник пальцы и облегченно вздохнула. Страх уступил место гневу. Этот негодяй целился в нее из пистолета, а потом еще вежливо попрощался и ушел! Ей хотелось догнать его и ударить изо всех сил!

— С вами все в порядке, мисс?

Медленно повернув голову, она взглянула на мужчину, который защитил ее от негодяев. Еще одно осложнение. Хотя она было горячо благодарна ему за вмешательство, приходилось ограничиться сухим «спасибо», так как более пространное изъявление благодарности неизбежно повлекло бы за собой какой-то разговор и, возможно, знакомство. А Дейдра не могла себе позволить этого. Нельзя допустить, чтобы кто-нибудь узнал, кто она, куда направляется и зачем. Судьба сыграла с ней злую шутку, столкнув с красивым мужчиной, с которым она не сможет даже познакомиться, и встреча эта так и останется мимолетной и случайной.

— Я немного расстроена, но это ничего, пройдет, — пробормотала она, поправляя волосы все еще дрожащей рукой.

— Расстроена? — воскликнул Тайрон. — Какой-то лохматый болван целится вам в лицо из пистолета, а вы говорите «расстроена»!

Видите ли, со мной ничего подобного не случалось, и я, возможно, не смогла выразить свое состояние, — сказала она, обиженно поджав губы в ответ на его насмешливый тон. А вообще-то от его улыбки у нее почему-то затрепетало сердце.

— Возможно, вы сможете выразить ваши ощущения с помощью французского языка, мисс Кении?

— По-моему, я не называла вам своего имени. Этот болван ошибся. У него, наверное, плохо со зрением.

— Не думаю. И он был прав: вы действительно похожи на своего отца.

— Вы уверены, что знаете моего отца? — спросила Дейдра, соображая, мог ли отец во время своих путешествий познакомиться с этим мужчиной. А что, если он из той же стаи шакалов, преследующей ее, только в отличие от них применяет более изощренные методы? Эта мысль почему-то расстроила ее.

— Я несколько раз встречал Патрика Кении, — сказал Тайрон, обратив внимание на то, что она так и не называет себя. — Считать его своим другом я бы не осмелился, наши отношения не были столь тесными, однако могу сказать, что вы на него очень похожи. Но вот как мог Патрик позволить вам отправиться в дорогу одной?

— Даже если мистер Кении и является моим отцом, причины моего появления здесь вас совершенно не касаются, — очень сухо ответила Дейдра.

— Позвольте не согласиться. И позвольте также представиться.

Испуганно взглянув на протянутую ей руку с длинными пальцами, словно это была многоглавая гидра, Дейдра пробормотала:

— В этом нет необходимости…

— Уверяю вас, есть. Я Тайрон Каллахэн из Парадайз, Монтана.

Глава 2

— Вы готовы поговорить со мной? — Вопрос, заданный сочным глуховатым баритоном, вывел Дейдру из оцепенения. Она очень удивилась, сообразив, что сидит у окна в своем гостиничном номере со стаканчиком бренди в руке, а напротив нее — мистер Каллахэн. Дейдра, не вполне оправившаяся от потрясения, толком не помнила, как уходила из столовой.

— Это неприлично — сидеть в моем номере, — холодно заметила она и отхлебнула бренди.

Тайрон едва не расхохотался. Она говорила размеренным голосом, словно строгая гувернантка, хотя еще несколько минут назад выглядела растерянной и испуганной девчонкой. Эта особа явно обладала способностью быстро брать себя в руки.

— Вы сами пригласили меня войти, — сказал он, поудобнее располагаясь в кресле.

Поскольку Дейдра плохо помнила, что именно произошло, она не стала спорить.

— Ну что ж, мне кажется, я уже поблагодарила вас за оказанную мне помощь, поэтому вам теперь лучше уйти, чтобы окончательно не испортить мою репутацию.

— Сожалею, но слишком поздно. Боюсь, что после того как в вас целились из пистолета два головореза, а потом вас галантно увел в комнату еще не старый джентльмен, то есть ваш покорный слуга, в этом городе вашей репутации нанесен невосполнимый ущерб. — Заметив, что она побледнела, он добавил: — На вашем месте я не стал бы беспокоиться. До Сент-Луиса эта история никогда не дойдет, тем более что в гостинице вы зарегистрировались под вымышленным именем.

Дейдра попыталась вспомнить все, что произошло после того, как он ей представился, но ей это не удалось. Последнее, что она более или менее помнила, это страшный шум в ушах, когда он назвал свое имя. Возможно, она в тот момент потеряла сознание. Не глупо ли? С ней никогда прежде такого не случалось. Это еще означало, что он ее обнимал, поддерживал, а она ничего не чувствовала. Судьба явно насмехалась над ней. Дейдра постаралась взять себя в руки, потому что все это уже прошло. Сейчас надо сосредоточиться и поскорее отделаться от этого мужчины, чтобы он больше не привлекал к ней внимания окружающих. Да и к себе тоже. Один раз он помог ей, но больше ему не надо рисковать из-за нее.

— Почему вы решили, что я зарегистрировалась под вымышленным именем? — спросила она.

— Нет необходимости продолжать эту игру, мисс Кении. Я Тайрон Каллахэн.

— И я должна вам просто поверить на слово, сэр?

— Конечно, нет. Вы же дочь Патрика Кении. — Он извлек из кармана пиджака пачку аккуратно сложенных бумаг. — Это послужит вам достаточным подтверждением.

Поставив стакан на хрупкий столик, разделяющий их кресла, Дейдра пробежала глазами бумаги. Там было несколько официальных документов, личное письмо, счет за продажу нескольких лошадей и письмо от ее отца, касающееся документов, подтверждающих право собственности, которые она везла с собой. Произошло чудо! Но подбор всех бумаг окончательно убедил ее, что этот мужчина не обманывает. Сомнение вызывало лишь то, что он вовремя оказался в нужном месте. Немного странное совпадение.

— Рада познакомиться с вами, мистер Каллахэн, — сказала она, возвращая ему бумаги.

— Правда? — тихо произнес Тайрон. — А мне показалось, что у вас все еще остались кое-какие сомнения.

— Пожалуй, так оно и есть. Подумайте сами: направляясь в Парадайз, я следую весьма сложным путем, тем не менее вы оказываетесь тут как тут. Причем в тот самый момент, когда можете любезно помочь мне и втереться ко мне в доверие.

— Верно. Такое стечение обстоятельств не может не вызвать вопросов.

— Еще бы!

— Однако в отличие от востока здесь не так уж много дорог, маршрутов почтовых дилижансов и железнодорожных путей. По сути, возможность добраться до Парадайз весьма ограничена, если путешествовать хотя бы с минимальным комфортом. Не могу представить себе, что Джонсон или ваш отец верхом преодолевали огромные расстояния, живя в суровых погодных условиях, словно трапперы[1] в прежние времена. — Он отхлебнул бренди, наблюдая за ней. — Не могу понять одного: почему вы едете в Парадайз? Где ваш отец? И где мистер Джонсон?

— Они оба погибли. — Голос ее дрогнул, и она сделала глубокий вдох, чтобы не заплакать. — Сначала убили мистера Джонсона, а две недели спустя… отца.

— Примите мои соболезнования, мисс Кении.

— Это такое горе.

— Понимаю. — Он запустил пальцы в шевелюру, уставясь в недопитый стакан. — Я знал, что дело связано с риском, но не подозревал, что это смертельный риск. Хотя всегда говорил, что Мартины готовы на все, лишь бы получить желаемое. И все же я не думал, что они могут решиться на убийство.

— Значит, это Мартины препятствуют тому, чтобы вы подтвердили законность ваших прав?

Тайрон кивнул и, потирая рукой подбородок, взглянул на нее.

— Пока Парадайз не принадлежит им, но они жаждут прибрать к рукам весь город. Им уже удалось заполучить значительную часть земель с помощью выкупа, обмана, даже кражи. Их власть и богатство неуклонно растут, и они используют все возможности разорить и пустить по миру свои новые жертвы.

— Такие люди, наверное, никогда не довольствуются тем, что имеют, — поддержала его Дейдра, — даже если имеют куда больше других. Теперь они, значит, вознамерились заполучить ваше имущество.

— Если им удастся прибрать к рукам рудник Каллахэнов, все права на добычу руды в этом районе будут принадлежать им. А если к тому же они завладеют моим ранчо, то станут самыми крупными землевладельцами и скотопромышленниками в Парадайз в Монтане.

— Понятно. Значит, вы, Каллахэны, мешаете Мартинам, которые создали свое маленькое королевство, сделать последнее — водрузить на голову корону? — пробормотала она, с горечью подумав, что ее отец и их дорогой друг пали жертвами в борьбе за достижение столь прозаичных целей. — Если вы жили в Парадайз дольше Мартинов, почему вообще возникла проблема с правом собственности?

— Они каким-то образом пронюхали, что у нас нет официальных документов, подтверждающих наше право.

То есть документы были, но они загадочным образом исчезли.

— А вместе с ними и другие документы с печатью, подтверждающие права собственности? — спросила Дейдра.

— Да. Но у этих болванов не было такого предусмотрительного и проницательного отца, как у нас. — Губы Тайрона дрогнули в улыбке. — Отец давно понял, что представляют из себя эти Мартины, и, несмотря на то что был уже смертельно болен, позаботился о том, чтобы сделать копии всех официальных документов, скрепить их подписями свидетелей, печатями, удостоверить их подлинность и отправить бумаги на хранение подальше от этих мест. К сожалению, отец умер, не успев объяснить, почему он не доверял Мартинам, так что я не знаю, подсказала ли ему это интуиция, или же он что-то узнал об этой семейке. — Он глубоко вздохнул. — По правде говоря, мне стало все это известно много лет спустя. Но мы с братьями намерены выполнить волю своего отца и сделаем все, что он просил. Хотя иногда нам казалось, что это пустая трата времени и денег.

— Возможно, ваш отец знал не самих Мартинов, а подобных им людей. Но, Бог мой, зачем убивать ради этого?! — воскликнула она. — Не думаю, что мой отец и Билл знали, какой опасности подвергаются. Они не были трусами, но не взялись бы за это дело, если бы знали, что поплатятся жизнью. Отец всегда был не против, как он говорил, пощекотать нервы, от кого-то убегать, где-то прятаться, иногда даже немножко пошпионить за кем-то, но он не стал бы подставлять себя под пули ради денег.

Если бы мы поняли раньше, с какими опасностями сопряжено то, что мы поручили вашему отцу и Биллу, — виновато произнес Тайрон, — если бы я знал, что Мартины не остановятся перед убийством, я бы сам приехал за документами. А кому все же поручил ваш отец закончить начатую им работу?

Дейдра подумала, что Тайрон действительно не в себе, если до сих пор не догадался, каков может быть ответ на его вопрос. Интуиция подсказывала ей: он тот, за кого себя выдает, и самое разумное при таких обстоятельствах было просто передать ему документы, и со всеми проблемами было бы покончено. Но что-то удерживало ее от такого шага. И главное — слово, данное отцу, лежащему на смертном одре, что она доставит документы в Парадайз. К тому же надо было думать о Море, которая тоже направлялась в Парадайз. Ведь у Дейдры не было возможности связаться с кузиной и велеть ей повернуть к дому. И Мартинов нельзя убедить, что они с Морой вышли из игры. Тайрон Каллахэн может, конечно, ехать вместе с ней. но остановить ее ему не удастся.

— Он поручил закончить работу мне и кузине Море, — ответила она, едва сдерживая улыбку при виде удивления, отразившегося на его лице. — Я поехала по одной дороге, а Мора по другой. Мы все очень хорошо продумали.

Тайрон изумленно уставился на нее, пытаясь осмыслить услышанное. Трудно поверить, что ее отцу могло прийти в голову взвалить на хрупкие плечики этой миниатюрной хорошенькой девушки дело, связанное со смертельной опасностью. Однако она выполняет эту работу и, судя по всему, твердо намерена довести ее до конца, даже зная о гибели двух мужчин, которые начали ее, несмотря на то что ей уже всерьез угрожали пистолетом.

«Она выполняет последнюю волю покойного отца», — подумал он, сразу же утратив желание спорить и отговаривать ее. Очевидно, опасности, которым она подвергается, помогают ей справиться с горем, отвлекают от трагедии. И потом, кузина, ясно же, что ее Дейдра не бросит на произвол судьбы. Тайрон надеялся, что Патрик Кении был в здравом уме, когда поручал двум хрупким особам такую работу. Он надеялся, что Мартины не заподозрят женщин в участии в столь сложной операции и, следовательно, не будут угрожать им. Сегодняшний эпизод доказывал, что Мартинам не только известно, кому поручена операция, но и рыцарское отношение к женщине им не свойственно.

— Теперь ясно, что Мартинам известна по крайней мере часть вашего плана, — сказал Тайрон.

Дейдра нахмурилась. Немного помолчав, она проговорила:

— Что ж, мне остается лишь надеяться, что они не знают о Море. В Сент-Луисе мы жили на окраине города, и только ближайшие соседи знали о том, что Мора перебралась к нам. Если приспешники Мартинов наводили в округе справки о семействе Кении, очень немногие назвали Мору. И уж конечно, никому бы и в голову не пришло, что она могла взяться за работу отца. Мора у нас такая застенчивая, наивная девушка. И вообще она редко выходила из дома.

— Если они узнали, что уехали вы, то поняли, что уехала и она.

— Возможно, но с этим уже ничего не поделаешь.

— Может быть, вы могли бы как-нибудь связаться с ней? Послать, например, телеграмму?

— Нет, мы решили, что нам лучше обойтись без этого. Это могло бы помочь врагам выследить нас.

Он буркнул себе под нос что-то не очень галантное, и когда она удивленно приподняла брови, извинился. Она была права. Собственно говоря, они с Митчелом по тем же соображениям решили не поддерживать контактов, пока не доберутся до Сент-Луиса. Единственным средством связи оставался телеграф. Однако, установив наблюдение за почтовыми отделениями, можно было без труда перехватить сообщение. Но и без того головорезы Мартинов довольно легко отыскали свои жертвы.

— Какой дорогой добирается до Парадайз ваша кузина? — спросил Тайрон.

— Она должна ехать поездом, — ответила Дейдра, заметив, что он чем-то расстроен, и не зная, что именно в этом запутанном клубке событий беспокоило его больше всего.

— Тем же путем добирается до Сент-Луиса мой брат.

— Шансы на встречу моей кузины с вашим братом очень малы.

— Не меньше, чем были на нашу с вами встречу.

— Вы правы, — сказала она, вздохнув. — Но они будут стараться избежать встречи с одними и теми же людьми. И в какой-то момент их дороги, возможно, пересекутся. У вашего брата есть при себе какой-то документ, подтверждающий его личность? Мора не такая доверчивая, как я, — сказала Дейдра, сделав вид, что не замечает его усмешки.

— Да, он взял с собой такие же документы, как и мои. Мартины прежде всего займутся пассажирами на железной дороге.

Дейдра кивнула:

— Но им сначала надо будет выяснить, какую именно женщину они ищут. В поездах, на станциях и в гостиницах, где останавливаются пассажиры, обычно бывает более многолюдно, чем на дороге, которую выбрала я. А Мора принадлежит к тем людям, которых хочется опекать. В поезде, я уверена, она окажется в окружении благожелательных попутчиков. Да и путешествие по железной дороге займет меньше времени. По крайней мере так я старалась себя утешить после того, как мы бросили жребий и Море выпало ехать до Парадайз поездом — я даже не знаю, к счастью ли или к несчастью.

Тайрон понял, что Дейдра считает себя сильнее и самостоятельнее кузины. Интересно, какова она, эта девушка, которая едет поездом в Парадайз, надеясь ускользнуть от Мартинов и доставить им пакет с документами? Ситуация поистине нелепая, но он понимал, что не в силах что-то изменить. Оставалось только надеяться, что события не примут трагического оборота. Он не хотел платить за свое будущее благополучие жизнью двух молодых женщин. И знал, что братья думали бы так же.

— Мы поедем в Парадайз вместе, — заявил он.

Хотя по тону и выражению лица Тайрона было ясно, что он не потерпит возражений, Дейдра — наверное, из чистого упрямства — не могла не воспротивиться.

— Вот как? Что-то не помню, чтобы я вас приглашала.

Тайрон подался вперед и, упершись локтями в колени, стиснул руки.

— Верно, не приглашали, но, поверьте, с вашей стороны было бы очень неразумно не согласиться. — Заметив искорку негодования в зеленых глазах девушки, он понял, что рискует впасть в немилость, однако сейчас было не время считаться с настроениями. — Учтите, Мартины уже выследили вас. Они будут идти за вами по пятам до самого Парадайз. Вас необходимо прикрывать. То, что произошло сегодня, подтверждает это.

— Но многодневное путешествие в обществе одинокого джентльмена может серьезно осложнить мою жизнь по возвращении в Сент-Луис, — заметила она.

— Неужели вы предпочитаете получить пулю в сердце?

— Нет, конечно. Хорошо, мы поедем вместе. И будем прикрывать друг друга.

— Отлично. Я пошлю сообщение юристу, с которым мы с Митчелом должны были встретиться в Сент-Луисе. Даже если Мартины узнают об этом, то дело уже сделано. Им и так известно, где мы находимся, и они наверняка догадываются, что отныне мы с вами будем держаться вместе. А теперь давайте-ка мне эти документы.

— Чтобы вы удрали с ними и бросили меня? Не выйдет!

Ей потребовалось не меньше часа, чтобы заставить Тайрона уйти. Он с такой настойчивостью убеждал ее отдать документы, что это закончилось ссорой. Закрыв за ним дверь, Дейдра вздохнула с облегчением, хотя понимала, что он остался при своем мнении. И прежде чем возобновятся споры с этим человеком, ей хотелось как следует отдохнуть. Его упорное нежелание уступить вызывало у нее головную боль. Она улыбнулась и принялась готовить постель. Судя по всему, этот мужчина был таким же упрямым, как и она.

Умывшись и переодевшись в просторную ночную сорочку, она приняла порошок от головной боли и нырнула в постель. Происшествие в столовой потрясло ее. И хотя она возражала Каллахэну, но отдавала себе отчет, что куда разумнее завершить это опасное путешествие под зашитой сильного мужчины. Тайрон прав, Мартины выследили ее и теперь не спустят с нее глаз. Они хотели убить ее и уничтожить документы, которые она везет. И хотя страшное уже свершилось — убиты Билл и ее отец, она осознала новую опасность только тогда, когда оказалась под дулом нацеленного на нее пистолета. Такие негодяи не посмотрят, что она беззащитная девушка. Надеяться на их милость было по меньшей мере глупо.

Она закрыла глаза и попыталась расслабиться и поскорее заснуть. Сон был ей необходим, чтобы быть готовой к путешествию и новым испытаниям. Начиналась самая сложная и опасная часть пути в Парадайз. Причем бояться стоило не только Мартинов, что понятно, но, как подсказывала ей интуиция, и Тайрона Каллахэна, который тоже мог стать угрозой для ее душевного покоя. Этот темноволосый ирландец заинтересовал ее так, как никогда не интересовал ни один мужчина. А ведь она согласилась провести несколько дней, а возможно, и недель бок о бок с ним. Уже засыпая, она подумала, что, наверное, сделала большую глупость.

Глава 3

Приятный, несколько чувственный сон, главным героем которого был высокий темноглазый мужчина, прервался на самом интересном месте, когда грубая и грязная рука зажала рот Дейдры. Она с ужасом уставилась на двух парней, стоявших по обе стороны кровати, и вскрикнула, хотя знала, что кричать бесполезно — никто ее не услышит. Окончательно проснувшись, Дейдра вонзила зубы в вонючую ручищу, которая мешала ей дышать.

Парень дико взвыл от боли и ослабил хватку, а его крик показался Дейдре приятной музыкой. Однако, не успев насладиться победой, она не стала терять времени и, вырвавшись из рук Пита и Джима — а это снова были они. — скатилась с кровати и бросилась к двери. Глупо было думать, что они дадут ей убежать. Мартины наверняка пообещали им столь заманчивое вознаграждение, что они так легко не отказались бы от него.

У двери тут же оказался Джим. Протянув кровоточащую руку, он с силой захлопнул дверь. Успев нанести ему удар в живот, Дейдра отскочила в сторону. Единственным местом, которое годилось в качестве укрытия, была ванная комната, и она ринулась туда, швыряясь всем, что попадалось под руку, в негодяев и во весь голос взывая о помощи.

— Черт побери, Пит, на ее крики весь город сбежится, — буркнул Джим.

— У нас остается не больше минуты. Обыщи ее вещи. Вбежав в ванную комнату, Дейдра захлопнула за собой дверь и заперлась изнутри. Дверь была довольно хлипкой на вид и едва ли могла выдержать натиск двух здоровенных громил. Это означало, что им ничто не сможет помешать обыскать ее вещи. Документы были спрятаны в потайном кармане платья, в котором она спускалась в столовую. Отыскать документы было непросто, но Джиму могло повезти. Когда дверь задрожала под натиском мощных мускулов Пита, Дейдра прижалась к ней спиной, оглядываясь вокруг в поисках какого-нибудь предмета, который можно было бы использовать в качестве оружия, и моля Бога, чтобы кто-нибудь услышал ее крики.

Тайрон, ругаясь, натягивал на себя одежду, на ходу застегивая ремень. Его разбудил женский крик. Интуиция подсказала ему: Дейдру не оставили в покое. Надев сапоги и схватив пистолет, он выбежал из комнаты.

Вместе с ним к комнате Дейдры подбежали управляющий и двое рослых слуг. Увидев, как тощий и бледный управляющий медленно пытается найти в связке нужный ключ, Тайрон, потеряв терпение, рявкнул:

— Поторапливайтесь! Пока вы копаетесь, они убьют ее и сбегут!

— Вы знаете эту женщину? — спросил управляющий, вставляя ключ в замочную скважину.

— Конечно, это моя невеста! — выпалил Тайрон. Дейдра больше не кричала и не звала на помощь, и у него сердце защемило от страха. — Мы встретились здесь, чтобы вместе ехать в Монтану, где состоится наша свадьба.

— Надеюсь, вы завтра же отправитесь туда.

Было нетрудно догадаться, что его и Дейдру только что попросили покинуть город. Тайрону показалось, что управляющий считает Дейдру виновной во всех этих скандалах, но возражать было некогда, потому что дверь наконец открылась. Тайрон первым ворвался в комнату в тот самый момент, когда преступник вылезал в окно. Понимая, что схватить его не удастся, Тайрон не стал его преследовать вместе с охранниками гостиницы, а, оглянувшись, поискал глазами Дейдру. Но ее не было, и он с ужасом подумал, что преступник утащил ее с собой.

— Мисс была с ним? — спросил он у охранника, шагнув к окну.

— Нет, — ответил тот. — Мой коллега вылез на крышу. Сбежали двое мужчин. Девушки с ними не было.

— Это вы, Тайрон? — крикнула из-за двери Дейдра.

— Да. Откройте!

Дейдра испытала такое облегчение, услышав его голос, что у нее даже закружилась голова. Поборов желание усесться на пол и подождать, пока прекратится дрожь во всем теле, она непослушными пальцами с трудом отперла задвижку. Увидев Тайрона, она бросилась в его объятия. Пистолеты во время обеда и люди, пытающиеся выкрасть ее из постели, — такие приключения трудно было вынести, сохранив невозмутимость. Хотя она познакомилась с Тайроном Каллахэном совсем недавно, но сейчас, полуодетый и сердитый, он казался ей воплощением джентльмена.

Положив пистолет на столик у двери, Тайрон обнял Дейдру. Он был ошеломлен, когда она бросилась ему на грудь, однако с готовностью принялся успокаивать ее. Искоса поглядывая на свидетелей этой сцены, он продолжал поглаживать рукой стройную спину Дейдры в попытке унять ее нервную дрожь.

— Вы их поймали? — спросил Тайрон, хотя прекрасно видел, что второй охранник, запыхавшись, один влезает в окно.

— Нет, разумеется, — ответил тот, отряхиваясь от пыли. — Они спустились с крыши в переулок, где их ждали лошади. Похоже, они ничего не успели украсть. Разве что какую-нибудь мелочь, которую можно сунуть в карман.

— Не следует ли позвать шерифа? Вы не узнали этих людей?

— Нет, — ответил охранник. — Оба нездешние.

— Если вы не возражаете, сэр, — сказал управляющий, — я не стал бы беспокоить шерифа. Это может поставить вашу невесту в неловкое положение.

— Вашу — кого? — сдавленно пискнула Дейдра, потому что Тайрон, положив свою ладонь на ее затылок, прижал лицо девушки к своей груди.

Как только Тайрон из вежливости согласился, что нет необходимости привлекать к этому блюстителей порядка, Дейдра утратила интерес к разговору. Ее внимание, нет, все ее чувства, сосредоточились на груди, к которой она была крепко прижата. У него была несомненно великолепная грудь — мускулистая, однако не чрезмерно. И пахло от него приятно — каким-то пряным одеколоном. Аромат Тайрона, определила она, подумав, что, наверное, слегка повредилась умом от такой позы, непозволительной близости к мужчине. Дейдра попыталась заставить себя прислушаться к тому, о чем говорили эти люди, чтобы не поддаться искушению поцеловать эту великолепную грудь, а может быть, даже лизнуть языком и узнать, какова она на вкус Но ее внимание вдруг привлекли слова управляющего, сказанные им перед уходом.

— Возможно, все было бы проще, сэр, — сказал управляющий очень вежливо, но с явным упреком, — если бы вы с самого начала объяснили отношения с этой леди. Подобные проблемы чаще всего возникают, когда молодая особа одинока и беззащитна. В наши дни женщины, по-видимому, и понятия не имеют, в какие неприятные ситуации могут попасть из-за своего противоестественного стремления к независимости. По правде говоря, я едва не отказался предоставить ей комнату, узнав, что она путешествует одна.

— Ах вы, самодовольный… — Дейдра бросила гневный взгляд на Тайрона, решительно зажавшего ей рот рукой.

Дейдра подумала уже, не укусить ли ей за руку и Тайрона, но в итоге ограничилась тем, что пробубнила, уткнувшись в ладонь Тайрона, какие-то нелестные слова в адрес управляющего. Тайрон дал ей возможность посвободнее дышать, но не убрал руки. До тех пор, пока не закрылась дверь за управляющим и охранниками. Он проследил взглядом как она подошла к столику и плеснула в свой стакан немного бренди.

— Просто не верится, что этот проходимец считает, будто во всем виновата я, — сказала она, сделав небольшой глоток.

Тайрон последовал ее примеру и расположился в кресле.

— Согласен, что это несправедливо, но сейчас не время объясняться с этим болваном.

— По правде говоря, я и не собиралась читать нотацию этому болвану. Мне просто хотелось дать ему по физиономии.

Тайрон расхохотался:

— Тогда нас выгнали бы отсюда не завтра утром, а немедленно.

— Он попросил нас уехать? — Дейдра опустилась в кресло напротив, удивленная и расстроенная. Ведь если в Сент-Луисе когда-нибудь узнают, что ее вышвырнули из гостиницы, она этого не переживет.

— Да. И не имеет значения, считает ли он возмутителями спокойствия нас или тех, кто напал на вас. Вместе с нами появилась проблема, и он хочет, чтобы она исчезла.

— Как ни печально, эта проблема действительно исчезнет вместе с нами. И этот самодовольный болван будет считать, что он был прав.

Дейдра взглянула на Тайрона и вдруг поняла скандальность всей ситуации. Они в ее номере. Он без рубашки, на ней одна ночная сорочка, пусть даже очень целомудренная. И волосы распущены. Да, но ведь у нее не было выбора. Если на тебя неожиданно нападают, разве можно привести в порядок волосы и надеть платье? И можно только благодарить Тайрона, который пренебрег условностями и поспешил ей на помощь. Такими вот разумными доводами она попыталась успокоить себя, хотя от стыда у нее вспыхнули щеки.

— Почему управляющий считает, что я ваша невеста? — спросила она.

— Потому что я ему так сказал, — невозмутимым тоном ответил Тайрон, отхлебнув бренди.

— И зачем вы наплели этому болвану подобные небылицы?

— Иначе он не позволил бы мне войти в вашу комнату. Услышав, что он тут говорил, я сразу понял, что он горячий сторонник соблюдения правил приличия. — Тайрон усмехнулся. — Думаю даже, что в противном случае он настоял бы на том, чтобы я вернулся к себе, оделся должным образом и побрился, а уж потом бы он официально доложил о моем визите.

Она фыркнула и покачала головой:

— Было бы любопытно узнать, где был он и его принципы, когда эти два бандита напали на меня, угрожая пистолетом.

— Подозреваю, что он спрятался за конторкой. Это были те же самые люди?

— Да. Как видно, мне не удалось обмануть их своим школьным французским языком.

— Насколько я понимаю, некоторые фразы едва ли были заимствованы из лексикона школьницы.

Она покраснела еще сильнее.

— Да, вы правы. Скорее они из лексикона матроса с речного судна, потому что меня научил им Билл Джонсон. Ну что ж, еще раз благодарю вас за то, что помогли мне, мистер Каллахэн, но теперь я хочу отдохнуть. Полагаю, утром мне не позволят понежиться в постели, придется пораньше отправиться в путь.

— Ваша комната или моя?

— Простите, не поняла?..

— Вы хотите остаться здесь или перейдете в мою комнату?

Хотя интуиция подсказывала Дейдре, что он не предлагает ничего неприличного, она возмутилась:

— О нет! Вы, как и положено пай-мальчику, пойдете в свою комнату, а я останусь здесь.

Тайрон поставил стакан на стол и встал. Положив руки на подлокотники кресла, он взглянул ей в глаза, но, к своему удивлению, не увидел в них страха, только настороженность. Очевидно, она все же доверяла ему, хотя и отказалась отдать документы. Обведя взглядом ее хрупкую фигурку, роскошные волосы, рассыпавшиеся по узким плечам и ниспадавшие до изящного изгиба бедер, он подумал: а ей все-таки стоило бы немножко побаиваться его. Вся она, аромат ее тела, близость полных губ, несмотря на предельно целомудренную ночную сорочку, вызывала в нем острую чувственную реакцию.

— Послушайте, мисс Кении, я был очень терпелив, — сказал он, не прореагировав на ее смешок. — Я согласился с тем, что вы приняли на себя обязательства вашего отца. Я согласился, когда вы настояли на том, чтобы держать документы при себе, которые в общем-то по праву принадлежат мне. Я согласился позволить вам сопровождать меня в Парадайз, несмотря на то что это создает дополнительные трудности и увеличивает опасность. Однако после того, что случилось у вас в номере и в столовой, я настаиваю на том, чтобы мы с вами держались вместе. Сожалею, если это оскорбляет ваши чувства.

— Ничуть вы не сожалеете, — пробормотала она, но, заметив его сердитый взгляд, замолчала, плотно сжав губы.

— Если вы намерены ехать вместе со мной в Парадайз, то вам придется согласиться принять мою защиту и не жаловаться на то, в какой форме она предлагается, если это даже причиняет вам неудобства.

— Речь идет не о неудобствах, сэр. Речь идет о том, что если эта скандальная история дойдет до чьих-либо ушей в Сент-Луисе, мое доброе имя будет опорочено.

— Вы предпочли бы, чтобы до их ушей дошли вести о вашей безвременной смерти?

Дейдра сжала руки в кулачки и бросила на него сердитый взгляд, с трудом сдержав желание пустить их в ход. Однажды он уже использовал эти аргументы, чтобы навязать ей свою волю. Судя по всему, он собирался и впредь прибегать к ним, а она уже сыта этим по горло. Но все же больше всего ее беспокоила необходимость находиться с ним рядом — днем и ночью. Он волновал ее, и это ее настораживало. У нее не будет времени побыть одной, вырваться из-под дурманящего воздействия его близости, прийти в себя и немного успокоиться. Но не могла же она объяснить ему все это.

— Вам, возможно, трудно это понять, сэр, но бедной девушке следует прежде всего дорожить своим добрым именем, — повторила она.

Я это понимаю. Однако уверяю вас, что к тому времени, как мы доберемся до Парадайз, мы придумаем какое-нибудь приемлемое объяснение, которое всех успокоит. Конечно, если в этом возникнет необходимость. Думаю, что вести о ваших приключениях едва ли дойдут до Сент-Луиса, поскольку вы ведь путешествуете под именем миссис Айрин Уильяме. Кстати, если вы будете продолжать называть себя так там, где мы будем останавливаться по дороге, то вы легко смогли бы отрицать свою причастность Ко всему этому делу.

Она об этом не подумала, и то, что эта мысль пришла голову ему, вызвало у нее раздражение.

— Возможно, это и сработает…

— Уверен, что так оно и будет. — Он встал, взял ее за руку и притянул к себе. — Только представьте, сколько всего мы могли бы себе позволить под прикрытием этого имени!

— Позволить себе? Что вы имеете в виду? — бросила Дейдра в сердцах.

Сделав вид, что принял ее возмущение за смятение или удивление, он обнял ее еще крепче. Тайрон понимал, что может дорого поплатиться, если сорвет поцелуй, но искушение было так велико, что он не смог устоять. По выражению ее глаз, появившемуся, когда он прикоснулся губами к ее губам, он понял, что и она поддалась искушению. Во всяком случае, она не стала вырываться из его объятий.

— Да, позволить себе, — прошептал он, — что-нибудь вроде этого.

Он снова прижался к ее губам, и Дейдра замерла. К своему стыду, она понимала, что не смятение или неуверенность удерживали ее в его объятиях. В глубине души она жаждала его поцелуев. В Сент-Луисе она несколько раз позволяла своим ухажерам поцеловать себя, хотя более настойчивых быстренько прогоняла, но еще никогда ее не пытался поцеловать такой красавец, как Тайрон"Каллахэн. Какой может быть вред от легкого поцелуйчика, особенно если после этого вырваться из рук, изобразив оскорбленную невинность? Когда он принялся легонько покусывать ей губы, Дейдра поняла, что дело, пожалуй, принимает более опасный оборот.

Когда он раскрыл языком ее губы, она вскинула руки и обняла его широкие плечи. А когда его язык вторгся в ее рот, она испытала неведомые ей ощущения и еще крепче прижалась к нему. Ее испугала и смутила собственная реакция на поцелуй мужчины. Ведь она не только не протестовала против этого, более того, она наслаждалась этим поцелуем. В ней, несомненно, жил дьявол, и Тайрон Каллахэн знал, как высвободить его, словно джинна из бутылки.

— Ах как сладко, — пробормотал он, прокладывая поцелуями дорожку вдоль ее шеи. — Так сладко, что наводит на греховные мысли.

Услышав слово «грех», Дейдра уцепилась за него, чтобы собрать в кулак всю свою волю. Все еще не придя в себя и нетвердо стоя на ногах, она высвободилась из его рук и торопливо отошла от него на несколько шагов. Этот человек был воплощением соблазна. На мгновение ей захотелось отдать ему его документы и тут же бежать в Сент-Луис. И остановила ее только мысль о Море и об опасностях, которые ее ждут, ведь они договорились встретиться в Парадайз.

Тайрон с трудом удержался от желания вновь обнять ее. Она распалила его, и ее ответный поцелуй, каким бы ни был он кратким и неумелым, дал ему понять, что ее тоже влечет к нему. Ему хотелось бы познать ее страсть во всем многообещающем великолепии, но он видел, что добился лишь одного: он испугал ее. Дейдра, по-видимому, пока не испытывала страсти. При мысли об этом его желание стало еще труднее держать под контролем, но Тайрон все же подавил его. Конечно, джентльмену не подобает думать о том, как соблазнить женщину, тем более такую невинную, но чувства, которые вызывала в нем Дейдра, увы, не имели ничего общего с джентльменскими принципами.

— Соберите свои веши, и мы перейдем в мою комнату, — сказал он, пристально глядя на нее.

— Вы думаете, что в этом есть необходимость?..

— Да. Они знают, где вы находитесь сейчас.

Это заставило ее задуматься. По правде говоря, ей совсем не хотелось оставаться здесь и ждать третьей попытки нападения. Тайрон Каллахэн, возможно, представляет собой угрозу для ее нравственных принципов и душевного покоя, но Джим и Пит угрожали ее жизни.

— Хорошо, — буркнула она и принялась собирать свои веши. Надевая платье, она незаметно нащупала потайной карман и, убедившись, что документы на месте, вздохнула с облегчением. — У меня нет выбора. Но, предупреждаю, больше не вздумайте позволять себе ничего подобного. — Она бросила на него сердитый взгляд. — Вы меня поняли, мистер Каллахэн?

— Понял, — пробормотал он, подхватил ее чемодан и легонько подтолкнул Дейдру к двери.

Он следил взглядом за тем, как она идет по коридору в его комнату, чуть покачивая стройными бедрами, и как в такт ее шагам взлетают и опускаются волны ее густых волос. Он еще ощущал на языке пьянящую сладость ее губ. Если Дейдра Кении думала, что он не попытается еще разок попробовать на вкус ее губы и сделать многое другое, то она, очевидно, не так умна, как ему показалось сначала. Путь до Парадайз труден и сопряжен с риском, но Тайрона это не страшило. Он с радостью предвкушал неожиданности этого путешествия.

Глава 4

— Вы намерены проделать остальную часть пути верхом? — спросила Дейдра, старательно скрывая испуг при виде того, как Тайрон осматривает коней, выставленных на продажу владельцем конюшни.

— Так нам будет легче избежать преследования, — ответил он. — Почтовые дилижансы курсируют по определенным маршрутам и по возможности придерживаются расписания. Это облегчает задачу преследователей. — Он взглянул на нее, поглаживая морду поджарой гнедой кобылы. — Вы ездите верхом?

— Разумеется. Просто не уверена, что мне доставит удовольствие делать это в такую стужу.

— Конечно, будет холодно, но перед отъездом я куплю теплые вещи, которые нам понадобятся. Так что если не выпадет слишком глубокий снег и не разразится буран, мы сможем продолжать путь, а вот дилижанс задержит любая непогода.

— И из нас получатся удобные мишени для головорезов, нанятых Мартинами. — Она раздраженно пожала плечами и отошла, оставив его договариваться с владельцем лошадей.

Прислонившись спиной к стене конюшни, Дейдра наблюдала за потоком прохожих. Она всегда мечтала путешествовать, но представляла себе все несколько иначе. Прежде всего время года должно быть иным, да и настроение тоже. Сейчас же она была озабочена лишь тем, чтобы вовремя заметить опасность, исходящую от головорезов Мартинов. Даже если и встречались по пути какие-то достопримечательности, ей было некогда любоваться ими. Все ее мысли были заняты одним: как бы браться до Парадайз живой и невредимой. Когда все закончится и они с Морой получат деньги за работу, можно будет съездить куда-нибудь и насладиться путешествием.

Она взглянула на Тайрона, который торговался уже по поводу цен на седла, и вздохнула. Он больше не пытался целовать ее, и она почти ненавидела себя за то, что была глубоко разочарована этим. Прошлой ночью Дейдра, несмотря на его насмешки и саркастические замечания, спала в одном из кресел в его комнате. Однако когда она заснула, Тайрон осторожно перенес ее на кровать. Когда утром она открыла глаза, он лежал рядом и смотрел на нее, обнимая сильной рукой за талию. Она, встревоженно вскрикнув, отпрянула от него с такой поспешностью, что свалилась с кровати. Направляясь в ванную комнату, Дейдра слышала, как он тихонько посмеивается. Не улучшило настроения и то, что управляющий, с неохотой позволив им позавтракать, сразу же лично выпроводил их из гостиницы. Едва ли можно было надеяться на то, что день, начавшийся так плохо, сулит в дальнейшем что-нибудь хорошее.

И все же больше всего ее беспокоило, что же ей делать с Тайроном, а точнее, с тем чувством, которое он будил в ней. Она все еще помнила вкус его поцелуя, и при одной мысли об этом у нее учащалось сердцебиение. Дейдра понимала, что ей трудно бороться с этим чувством не только из-за его новизны. Оно было слишком сильным — и соблазнительным, чтобы отказываться от него. Она попыталась объяснить все тем, что одинока и испугана, что недавно пережитое горе лишило ее сил. Но если смотреть правде в глаза, то следует признать: все эти ее объяснения лишь самообман.

Если уж быть до конца честной, то чувства к этому мужчине захватили все ее существо. Она ничего не знала об этом человеке, кроме того немногого, что говорил ей отец или что успела заметить она сама, но интуиция была плохой помощницей. Она не могла, например, подсказать, не из тех ли он мужчин, кто, переспав раз с женщиной, бросает их, гонясь за новыми впечатлениями. Он был слишком красив, и любая женщина могла потерять из-за него голову. Он был богат и принадлежал к мощному клану скотопромышленников и горнозаводчиков запада. Одним словом, он был слишком хорош для бедной тощенькой ирландской девчонки из предместья Сент-Луиса. Мужчины его типа обычно связывают свою судьбу с породистыми женщинами из общества, получившими образование в престижных женских школах, с женщинами, которые безукоризненно говорят и ведут себя, у них белокурые волосы и голубые глаза. Это леди с безупречным вкусом, которые одеваются у лучших портных. У этих леди двойные фамилии и немалое приданое. О девушках же вроде нее вспоминают потом как о грешке холостяцкой жизни, о тайной интрижке на стороне. И если подобные девушки попытаются взлететь повыше, их быстренько ставят на место. И Дейдра должна во что бы то ни стало сопротивляться искушению. Пройдет не слишком много времени, прежде чем она рискнет бросить вызов судьбе и попытает счастья в роли любовницы Тайрона. Похоже, что доченьке Патрика Кении придется дорого заплатить за обещание исполнить его последнюю волю.

— Вы уверены все же, что не проще сесть на почтовый дилижанс или на поезд? — спросила она. — Возможно, нам удалось бы просто обогнать их?

— Но ведь нам это не удалось, не так ли?

Тайрон умел задавать вопросы, которые вдребезги разбивали все ее аргументы.

— Правда, не удалось, но я не уверена, что и поездка верхом через всю страну среди зимы облегчит нам задачу. Возможно, этим мы даже поможем Мартинам. То-то обрадуются они, узнав, что выгнали нас в холодную безлюдную пустыню, а когда под лучами весеннего солнца растает снег, обнаружат наши обглоданные зверями косточки.

Тайрон, выбрав два толстых одеяла в магазине, куда они вошли, едва сдержав улыбку, сунул ей сверток в руки.

— Что за мрачные мысли. Ни капли оптимизма. Будьте уверены, что у меня нет ни малейшего намерения превратиться в груду костей.

Она скорчила недовольную гримаску, когда он остановился возле теплых, но весьма безобразных на вид накидок и, пристально глядя на нее, попытался прикинуть ее размер.

— Неужели мы наденем на себя вот это? — спросила она брезгливо.

— Нам нужны не модные, а теплые вещи.

— Неплохо бы сочетать одно с другим. — Когда он перешел к прилавку, где продавалась женская одежда, она торопливо сунула ему в руки одеяла. — Для себя я выберу сама, спасибо. — Она показала жестом на отдел мужской одежды: — А вы позаботьтесь о своей. — Она торопливо примерила накидку и удивленно вскинула брови, когда та точно подошла по размеру. Накидка из толстой шерсти, выкрашенной в бледно-синий цвет. — Вы полагаете, она не промокнет от снега?

— У нас очень мягкая зима.

— Погода может измениться в одно мгновение.

— Именно поэтому я составил маршрут таким образом, чтобы наш путь пролегал поблизости от мест, где можно укрыться.

Она помедлила, разглядывая фланелевые нижние юбки и недоверчиво наблюдая за ним уголком глаза.

— Значит, это было не мгновенное решение?

— Нет, решение я принимаю сразу, но маршрут этот обдумал еще до отъезда из Парадайз. Не забудьте купить толстые теплые чулки, — добавил он, направляясь в отдел мужской одежды.

Бросив взгляд на чулки, она тяжело вздохнула. Когда она нарядится во все эти теплые вещи, то будет выглядеть как клубок шерсти. Даже те немногочисленные изгибы, которые имела ее фигура, бесследно скроются под первым же слоем. Нет, это не та одежда, которая способна привлечь и удержать внимание мужчины.

Она мысленно обругала себя. К чему эти мысли? Возможно, подумала она, дело объясняется просто: она женщина, а он — самый красивый мужчина из всех, кого ей доводилось видеть. И он умел поцеловать так, что она таяла, начисто теряя последние крупицы разума. А в том, что на ней будет надето такое количество толстой и некрасивой одежды, есть даже свои преимущества, решила она, добавляя к растущему вороху покупок пару черных шерстяных чулок. Если Тайрон попытается соблазнить ее, ему придется снять с нее столько всего, что она успеет обрести способность соображать. Дейдра очень хотела бы, чтобы так и случилось, однако ее не покидало предчувствие, что она сама примется помогать ему раздевать себя.

К тому времени как они закончили покупку одежды и необходимых припасов, Дейдра поняла, зачем Тайрон купил третью лошадь — неказистое на вид, но выносливое животное. Пока он грузил на лошадь их пожитки, ее провели в боковую комнатушку, чтобы она могла переодеться во все теплое, что она и сделала, тщательно прикрепив под юбкой потайной карман с документами.

Когда они выезжали из города, Дейдра подумала, что придется, наверное, сказать Тайрону, где хранятся бумаги. Мало ли что могло случиться с ней в дороге?.. Она и сама не знала, почему до сих пор не сказала ему об этом. Ведь у нее давно не было сомнений в том, что он действительно Тайрон Каллахэн и он не в меньшей мере заинтересован в том, чтобы документы оказались в Парадайз. Она не опасалась и того, что он возьмет их и сбежит, потому что он знал: люди Мартинов не оставят ее в покое, пока собственными глазами не убедятся, что у нее больше нет при себе бумаг. Просто Дейдре казалось, что пока документы при ней, она выполняет обещание, данное отцу, пусть даже проблему их доставки в Парадайз она в какой-то мере переложила на плечи Тайрона.

Дейдра думала о трудной дороге, об опасности, которой только что чудом удалось избежать. Потом ее мысли переключились на Мору. Она молила Бога, чтобы кузине повезло больше, чем ей. Хорошо, если бы брат Тайрона каким-то чудом встретился в пути с Морой, как встретились они с Тайроном. Дейдра понимала, что по мере приближения к Парадайз Мартины активизируют свои усилия остановить ее и Мору, так что широкие плечи и пистолет в твердой руке окажутся отнюдь не лишними.

— Беспокоитесь о своей кузине? — неожиданно спросил Тайрон, подъехав к ней.

— Да, — призналась она. — Несмотря на убийства, которые заставили нас пуститься в путь, я, пожалуй, не думала, что в меня могут целиться из пистолета или напасть среди ночи.

— Трудно представить себе такое, если с этим никогда не приходилось сталкиваться.

— Да. И еще я по глупости считала, что вашим врагам не придет в голову, что за подобную работу возьмутся женщины.

— И считали, небось, что они будут великодушными и не причинят вреда женщине.

— Да, наверное, и это тоже. Я даже не подозревала, что в такой степени самонадеянна. — Она вздохнула. — Из-за меня и Мора может оказаться под прицелом пистолета убийц. Но теперь поздно сожалеть. Я ничем не могу помочь ей. Могу лишь беспокоиться за нее.

— Это тоже едва ли ей поможет. Как бы эгоистично это ни казалось, но вам сейчас лучше сосредоточить внимание на себе и думать о том, чтобы самой добраться до Парадайз в целости и сохранности. А когда доберетесь, сможете подумать, что предпринять дальше, если, конечно, Мора не будет ждать вас там собственной персоной.

Она окинула взглядом пустынный участок земли, который им предстояло пересечь, и кивнула.

— А если я доберусь до Парадайз, Мартины поймут, что проиграли, и оставят Мору в покое.

— Очевидно, вам стоило предупредить нас о том, что вы и Мора взяли на себя работу вашего отца.

Дейдра тщательно обдумала ответ, желая быть убедительной.

— Нет. Мы все сделали правильно. Мартинам стало известно, что у Билла и отца есть ваши документы. Они убили их и какое-то время терялись в догадках. Они не ожидали, что женщины возьмутся за такое дело, поэтому мне и удалось без проблем проделать полпути до Парадайз. Осложнения начались потом.

Тайрон неохотно кивнул, соглашаясь:

— Будем надеяться, что Море удалось без осложнений проехать дальше, чем вам.

— А потом встретиться с вашим братом? — Она посмотрела на низкое серое небо и бледный диск солнца, от которого, казалось, становилось еще холоднее. — У него тоже есть план избежать опасности, если ситуация осложнится?

— Есть. Этими маршрутами мы оба не раз ездили раньше. Многие годы. У нас есть друзья, родственники и даже собственные домишки, разбросанные там и сям вдоль этих маршрутов. — Он улыбнулся, увидев озадаченное выражение на ее лице. — Мы какое-то время торговали лошадьми, всегда любили охоту, рыбную ловлю и поддерживали торговые связи с востоком. Отец избегал простых маршрутов и Пользовался ими только при простейших торговых операциях. Он считал, что это сбивает с толку всякого рода мошенников.

— Ну что ж, мы должны быть благодарны ему за его предусмотрительность. — Она прищурилась от холодного пронзительного ветра и добавила: — Возможно…

Тайрон тихо рассмеялся и поплотнее закутал ее шарфом.

— У нас будет крыша над головой на ночь и на случай плохой погоды.

— А это вы считаете хорошей погодой?

Он лишь усмехнулся в ответ. Она терпеть не могла холода, но, судя по всему, была надолго обречена страдать от стужи. Как жаль, что нет такого закона, который бы заставил Мартинов отвечать за все причиненные ей неудобства.

Когда они добрались до маленького охотничьего домика, солнце уже садилось. Она помогла ему поставить лошадей в небольшую, но аккуратную конюшню возле дома. Войдя в него, стала не спеша раздеваться, глядя, как Тайрон разводит огонь в очаге. Освободившись от тяжелой шерстяной накидки, она остановилась перед огнем, отогревая руки, и обвела взглядом помещение. В домике было очень чисто, имелся приличный запас дров, однако была всего одна кровать. Она настороженно нахмурилась.

— Здесь быстро станет тепло, — сказал Тайрон, наполняя тяжелый чайник водой над маленькой раковиной в дальнем углу комнаты.

— Да-а, здесь очень уютно, — пробормотала она, размышляя, как бы поделикатнее спросить, каким образом они разместятся на ночлег.

Он улыбнулся, повесил чайник на крюк над огнем и стал готовить кофе. «Ее можно читать, как открытую книгу, — подумал он, — потому что все мысли сразу же отражаются на ее выразительном личике». Хотя охотничий домик был идеальным местом, чтобы сблизиться с ней, Тайрон понимал, что время не пришло. Дейдра еще не готова на это.

— Вы можете лечь на кровати, — сказал он, доставая из сумы бобы и бекон. — В сундуке, который стоит в изножье кровати, спрятан вполне приличный матрац. На нем устроюсь на ночь я. — Он принялся готовить ужин, уверенный: то, что он собирается сказать дальше, наверняка смутит ее: — Если выйти через черный ход, то во дворе в нескольких шагах есть уборная.

Дейдра покраснела и торопливо вышла за дверь. Это был ее следующий вопрос, но она никак не решалась его задать. Поскольку им предстояло путешествовать вместе в течение нескольких недель, она должна была преодолеть смущение. Этот человек не обязан угождать ей, у него есть проблемы посерьезнее.

Ужин был простой, но сытный. Тем не менее, наливая из кастрюли в тарелки, Дейдра молила Бога, чтобы не пришлось питаться бобами с беконом в течение нескольких недель. Конечно, это здоровая пища, но она может быстро надоесть.

Следующая проблема подстерегала ее, когда настало время ложиться в постель. Ей не хотелось спать в одежде. Немного помедлив, она в конце концов решила, что ее широкая фланелевая ночная сорочка вполне подойдет для этого случая, потому что ее вид едва ли может возбудить мужскую похоть. К сожалению, переодеться было негде. Размышляя о том, как поступить в этом случае, она почувствовала на себе взгляд Тайрона.

— Я отвернусь, — нехотя произнес он, едва она встретилась с ним взглядом. Он повернулся к ней спиной и, стоя перед очагом, достал из кармана длинную тонкую сигару и закурил.

Дейдра чуть помедлила, но тут же обругала себя за недоверчивость. У Тайрона было сколько угодно возможностей овладеть ею, но он даже не пытался этого сделать. И все же она постаралась переодеться как можно скорее, оставив для тепла чулки, аккуратно сложила снятую одежду в изножье кровати, достала из сумочки щетку и, усевшись у огня, стала расчесывать волосы, чтобы заплести их перед сном в косы.

Тайрон наблюдал, как она вынула шпильки, и затаил дыхание, когда волна густых волос упала ей на плечи. Он знал, что Дейдра и понятия не имеет о том, как возбуждает мужчину вид женщины, расчесывающей волосы, а то, что она не имела особого умысла, лишь усиливало искушение. Ему безумно хотелось зарыться лицом в эти мягкие волны. Заметив, что она сердито поморщилась, пытаясь заплести косу, он немедленно воспользовался случаем воплотить в реальность свои фантазии.

— Позвольте мне сделать это, — сказал он, весьма довольный тем, что голос у него звучит буднично. — У вас, кажется, плохо получается.

— Обычно мы с Морой заплетаем друг другу косы, — объяснила она, покраснев при мысли, что снова нарушит правила, если примет его предложение. — Если это вас не слишком затруднит…

— С удовольствием. — Он бросил в огонь недокуренную сигару, взял ее за руку и помог встать.

— Вы умеете заплетать женские волосы в косы? — спросила она, когда он повернул ее к себе спиной и взял в руки щетку.

— Я умею заплетать лошадиные хвосты — разница невелика.

Дейдра рассмеялась:

— Пожалуй, вы правы.

Мгновение спустя Дейдра подумала, что, наверное, совершила серьезную ошибку. В этом простом деле было что-то очень интимное. Ей всегда нравилось, когда кто-то причесывал ее, но когда это делала Мора, это успокаивало. А когда Тайрон проводил щеткой по ее волосам, у нее начинало учащенно биться сердце. Еще хуже стало, когда он положил щетку на каминную полку и принялся заплетать волосы в косу. Он стоял так близко, что она чувствовала жар его тела. Его пальцы то и дело прикасались к ней, и каждое прикосновение было подобно разряду маленькой молнии. Она с ужасом почувствовала, как напряглись ее соски, и сложила руки на груди, чтобы прикрыть их. В полном смятении она ощутила странную тяжесть внизу живота, а между ног стало влажно. Когда, закончив работу, он поцеловал ее в затылок, она задрожала. «Пора спасаться бегством», — подумала она, чувствуя легкое головокружение.

— Спасибо, — едва слышно промолвила она и поспешно отошла от него.

Тайрон наблюдал, как Дейдра чуть ли не бегом добралась до кровати, легла и накрылась одеялом так, что виднелась лишь ее макушка. Он расстроился, но ненадолго, потому что интуиция подсказывала ему: ее влечет к нему, возможно, даже сильнее, чем его к ней. Он понял это по некоторым едва заметным признакам, когда причесывал ее. У нее прерывалось дыхание, она, сама не замечая того, склонялась к нему, дрожала при его прикосновении, каким бы легким оно ни было. Сейчас она убежала от него, но не от застенчивости, а потому что испугалась чувств, которые он вызвал у нее. Тайрон был в этом уверен.

Он помешал угли в очаге, запер дверь и расстелил перед огнем свой матрац, решив, что на сей раз позволит ей спастись бегством. Еще будет время преодолеть барьер застенчивости и девичье сопротивление. Сбросив бриджи, он нырнул под одеяло в надежде, что она не заставит его страдать слишком долго.

— Доброй ночи, Дейдра, — сказал он.

Дейдра вспыхнула от возмущения, уловив насмешливую нотку в его низком, глуховатом и таком привлекательном голосе. Судя по всему, этот негодяй отлично понимал, почему она от него убежала и спряталась под одеялом, словно испуганный ребенок. У мужчины с такой великолепной внешностью, несомненно, и опыт богатый. Пусть думает, что хочет, решила Дейдра, но скорее в аду станет холодно, чем она в чем-нибудь признается. Ей так хотелось научиться владеть своими чувствами, чтобы даже их тень не отражалась на ее лице и в голосе. Если она не обуздает себя в ближайшее время, то весь путь в Парадайз превратится в цепь неловких ситуаций.

— Спокойной ночи, мистер Каллахэн, — строгим голосом произнесла она в ответ и досадливо поморщилась, услышав, как он тихонько рассмеялся над ее жалкой попыткой сохранить между ними официальные отношения.

— Приятных сновидений.

— Заткнись! — буркнула она и тяжело вздохнула, испытывая отвращение к самой себе. «Прощай надежда скрыть от него свое волнение».

Глава 5

Еще не проснувшись окончательно, Дейдра уловила аппетитный аромат кофе. После трех дней пути она была так измучена, что ей стоило больших усилий не заснуть во время ужина, которым их накормили на постоялом дворе одного маленького городка. Она мечтала об одном — поскорее забраться в постель. А теперь кто-то настойчиво пытался выманить ее из мягкого, теплого рая с помощью кофе. «Проделка Тайрона, конечно», — подумала она, вспомнив, как он сказал хозяину постоялого двора, что они супружеская пара, чтобы можно было снять одну комнату, а она от усталости даже возражать не стала.

Рука погладила ее по голове, и она чуть не замурлыкала от удовольствия. Это Тайрон, мерзавец, снова исподтишка приласкал ее, он делал это все чаще и чаще. Дейдра понимала, что следовало бы дать ему пощечину за наглость, но лень было даже поднять руку. Однако, почувствовав, как его большое теплое тело улеглось рядом с ней, она грозно нахмурилась, пытаясь проснуться окончательно.

— Убирайся с моей кровати, Тайрон, — пробормотала она и резко втянула воздух, чуть не задохнувшись, когда почувствовала прикосновение мягких, теплых губ к ямочке за ухом. — Прекрати!

— Я подумал, что невинная ласка поможет тебе проснуться, — сказал он.

От его глубокого голоса и прикосновения губ к щеке, а потом ко лбу ее бросило в дрожь.

— Я проснулась от запаха кофе.

— Вот как? Ладно. Зато ласка заставила тебя заговорить.

Открыв один глаз, она попыталась испепелить его взглядом.

— А за ласку исподтишка кое-кто может схлопотать затрещину.

Он рассмеялся, уткнувшись в ее шею, и Дейдра почувствовала, что буквально плавится от наслаждения.

— Все это в высшей степени неприлично". Я в постели и не одета.

— Да в этой фланелевой рубашке и простынях ты замурована надежнее, чем мумия!

Уловив жалобную нотку в его голосе, она улыбнулась:

— Тем лучше. А то тут некоторые так и пытаются исподтишка…

— Говори, что они пытаются исподтишка, — переспросил он, лизнув ее ухо, отчего у нее мурашки побежали по спине и из головы улетучились все мысли. — Отвечай.

— Урвать сладенького, — выпалила она и тут же судорожно глотнула воздух, почувствовав, как его язык скользнул ей в ухо. Удивительно, подумала она, такая более чем странная манипуляция заставила все ее тело вспыхнуть. — Уймись! — Она с трудом высвободила из-под одеяла руку, чтобы оттолкнуть его. Тогда Тайрон легким толчком перевернул ее на спину и растянулся на ней. Почувствовав его на себе, пусть даже сквозь толстое одеяло, Дейдра ощутила бешеное сердцебиение. Продолжая игру, он то поглаживал ее по волосам, то легко касался губами ее губ, шеи, рук, не выходя за рамки того, что она сама ему позволяла. Да, он упорно соблазнял ее, но, судя по всему, знал, когда следует остановиться. Он чувствовал, что ее протесты пока не притворны. Но все дело в том, что эти протесты раздавались все реже и реже, она была почти готова уступить ему. Неотвратимо приближался момент, когда придется решать — продолжать ли игру или прекратить ее раз и навсегда и стать его любовницей.

Тайрон легонько коснулся губами ее губ, она задрожала, вздохнула и обвила руками его шею. «Наверное, можно было позволить ему ласкать себя и дальше до определенного предела, — подумала она, с жадностью принимая опасную игру его дерзкого языка. — Нет, — решила она, собрав всю свою волю, — если уж решиться стать его любовницей со всеми последствиями этого шага, то решение надо принимать только на ясную голову». Но когда Тайрон просунул руку под одеяло и обхватил ладонью ее грудь, все ее тело обдало таким жаром, что Дейдра поняла: пока он прикасается к ней, разумного решения не будет.

— Тайрон. — Она старалась, чтобы голос ее звучал строго, хотя и сама чувствовала, что он больше похож на приглушенный стон наслаждения.

Его теплые губы коснулись ее плеча, и она почувствовала, как он расстегнул несколько пуговок на сорочке, пытаясь спустить ее. Она хотела остановить его, но лишь крепче прижала к себе, наслаждаясь ощущением его густых волос под своими пальцами. Холодный воздух коснулся обнаженной левой груди, и она услышала, как он затаил дыхание. Потом его губы прикоснулись к затвердевшему, напряженному до боли соску, и Дейдре показалось, что на это волшебное прикосновение отозвался каждый дюйм ее тела.

— Ты была права, — пробормотал он, осыпая поцелуями ее грудь. — Это действительно сладко как сахар.

Собрав последние силы, Дейдра, напуганная наплывом новых ощущений, выкарабкалась из-под него и уселась на подушки, прижавшись спиной к грубому деревянному изголовью кровати. С трудом переведя дыхание, она взглянула на Тайрона, не сразу заметив, что он не смотрит ей в глаза. Она проследила за его взглядом — грудь ее все еще была обнажена, а кожа вокруг соска заалела от его поцелуев. Она пробормотала что-то себе под нос, поправила ворот сорочки и трясущимися пальцами стала застегивать пуговицы.

— Теперь, думаю, самое время выпить кофе, — сказала она, весьма довольная тем, что голос у нее почти не дрожит и лишь некоторая хрипота выдает ее напряжение.

Тайрон тихо застонал и перевернулся на спину, наблюдая, как она встала, взяла платье и отправилась в ванную комнату. За это дополнительное удобство ему пришлось немало заплатить, потому что на постоялом дворе этого маленького городка имелось всего два номера с ванной. Когда она прикрыла за собой дверь, он постарался успокоиться. Трудно поверить, что его так властно влекло к женщине, которую он недавно встретил, почти не знает. Он поморщился, подумав, что если ему не удастся овладеть ею в ближайшее время, то от неудовлетворенного желания он станет инвалидом и ему придется ползком добираться до Парадайз.

Он взял свою чашку кофе с прикроватного столика. Все же угрызения совести у него были. Судя по всему, Дейдра девственница, и он хотел от нее немалой жертвы — невинности в обмен на несколько ночей страсти. Получалось, что после пары дней знакомства и поцелуев, пусть даже очень страстных, он предлагает ей пренебречь всеми принципами, соблюдать которые ее учили всю жизнь.

«Ладно, пропади все пропадом, — пробормотал он, вставая и подходя к столу у окна, где их ждал завтрак. — Если надо, я женюсь на ней».

— Ты что-то сказал? — спросила Дейдра, выходя из ванной. Взяв свой кофе, она тоже подошла к столу.

— Я просто ругал погоду, — ответил он, переключая внимание на еду.

Отрезая кусок бифштекса, едва заметного под массой жареного картофеля и яичницы, Дейдра взглянула в окно и охнула:

— Снег идет!

— Думаю, снегопад начался еще ночью.

Торопясь позавтракать, пока еда окончательно не остыла, Дейдра спросила:

— Мы не сможем продолжать путь?

— На снежную бурю вроде бы не похоже. Снег не такой обильный, как час назад. — Он взглянул на нее, отхлебнув кофе. — Но, судя по всему, мы не сможем ехать раньше завтрашнего утра.

Она подсолила картофель и даже улыбнулась ему, хотя его слова и заставили ее вздрогнуть.

— Честно говоря, я была бы рада отдохнуть. Тайрон с пониманием усмехнулся и кивнул.

— Хотя на ранчо мне приходится немало ездить верхом, но даже я не возражал бы против небольшой передышки.

— Я, наверное, выйду на воздух и посмотрю, что у них здесь за магазины, — сказала Дейдра, вставая из-за стола.

— Хочешь что-то купить?

— Да нет, ничего особенного. Но когда мы с Морой встретимся, наступит Рождество, и мне хотелось бы сделать ей маленький подарок.

— Только постарайся, чтобы это было что-то не слишком громоздкое. А я пока прогуляюсь вокруг и посмотрю, не притащили ли мы «на хвосте» своих преследователей. Не сворачивай с главной улицы, а если покажется, что кто-то следует за тобой, зайди в магазин или возвращайся сюда. Думаю, что прохожие не дадут девушку в обиду.

Дейдра не стала напоминать ему, что в гостинице, где на нее напали, не было добрых самаритян, которые бы бросились ее защищать, когда в нее целились из — пистолета… Но все же не отказалась от своей идеи поискать в подарок Для Моры что-нибудь милое и приятное, хотя сама пока не знала, что именно. О своих опасениях она решила молчать, иначе Тайрон вообще может не позволить ей выйти из комнаты.

Пока Дейдра одевалась, готовясь выйти на улицу, Тайрон уже ушел. Она успела привыкнуть к его обществу, и ей было немного боязно выходить одной. Но ничего, подумала она. Его присутствие мешало ей выработать тактику поведения с этим опасным человеком. Она с такой легкостью поддавалась его натиску, что сомнений не оставалось: ее сердце если не полностью, то в значительной мере принадлежит ему.

Она надеялась, что строгое воспитание и моральные устои семьи, которые она усвоила, окажутся достаточно надежной защитой против его натиска, если им движет лишь физическое влечение. Более глубоких и сложных чувств к себе она не замечала. А это, насколько она понимала, является одной из самых веских причин держать его на расстоянии. Он может лишить ее гораздо большего, чем девственности. Потеряв девственность, она все-таки сможет жить дальше, полюбить, выйти замуж, иметь детей, но если она полюбит этого человека, тогда уж будет обречена на вечное одиночество, когда он ее покинет. Слишком большая цена за несколько ночей страсти, какой бы пламенной и сладкой она ни была.

А возможно, это и не так, размышляла она, остановившись перед витриной шляпного магазина. Возможно, она пожалеет, если не познает, что такое эта страсть, и от сожалений по неизведанному будет гораздо труднее избавиться, чем от сердечных страданий или сетований на потерю невинности. Однако после поцелуев Тайрона ее едва ли удовлетворят поцелуи другого мужчины. Даже если она найдет подходящего человека и выйдет за него замуж, призрак Тайрона будет присутствовать в супружеской постели, независимо от того, уступит ли она сейчас натиску Тайрона или нет.

Так почему бы просто не насладиться тем, что предлагает ей судьба, подумала она, войдя в магазин и разглядывая самые причудливые шляпки. Ведь есть же шанс, что чувства Тайрона станут глубже и что к тому времени, когда они доберутся до Парадайз, он будет испытывать к ней то же, что и она к нему. Может быть, игра стоит свеч…

Остановившись, чтобы лучше рассмотреть очаровательное кружево ручной работы, Дейдра отдалась размышлениям о том, что же она испытывает к Тайрону Каллахэну и действительно ли стоит ради этого идти на риск. По правде говоря, путешествуя вдвоем с мужчиной и останавливаясь в одной комнате с ним, пусть даже под вымышленным именем, она уже погубила свою репутацию. Ведь даже если отголосок слуха о таком неприличном поведении дойдет до ее родных мест, ее подвергнут остракизму. От нее все отвернутся и будут обращаться с ней, как с падшей, осуждая за то, что она сделала и чего не делала. Не лучше ли действительно согрешить, чтобы было за что отвечать, потому что осуждать будут в любом случае?

— Моя жена сама плетет это кружево, — раздался грубый бас, в котором звучала трогательная нотка гордости.

Дейдра с улыбкой взглянула на лысеющего мужчину, который стоял за прилавком.

— Кружево великолепно. Не хуже, возможно, даже лучше, чем французское, которое я недавно видела. К сожалению, моя мать не смогла научить меня такому мастерству.

Она решила купить немного кружева, потому что Мора любила изящную отделку к своим нарядам. Она поторговалась для виду, не слишком стараясь сбавить цену. Работа была такой тонкой, что она была готова заплатить и не торгуясь. Кружево было настолько хорошим, что Дейдре хотелось, чтобы мастерица получила не меньше, чем ей причиталось за ее искусство. Она добавила к первой покупке лиф и панталоны, отделанные очень милым кружевом, но вот приняла ли она окончательное решение относительно Тайрона, Дейдра так и не была уверена. С другой стороны, зачем бы ей надевать на себя такое изящное белье, если она намерена прятать его под несколькими слоями фланели и шерсти?

Дейдра возвратилась в гостиницу только после полудня. В номере ее ждала нацарапанная наспех записка Тайрона, в которой говорилось, что он отправился перековать вьючную лошадь, потому что ему показалось, что одна из подков подозрительно расшаталась. Дейдра перекусила и приняла ванну. Надев новое нижнее белье и платье, она уселась на краешек кровати, вытирая полотенцем волосы.

«Ах, Мора, — со вздохом прошептала она. — Как бы мне хотелось, чтобы ты была здесь, мне так нужно поговорить с тобой. Я совсем запуталась. Как поступить? Что это — настоящее чувство или всего лишь вожделение, которое я по ошибке принимаю за любовь? А если меня повлекло к этому красивому мужчине только потому, что я бегу от смертельной опасности?»

Дейдра прилегла на спину и закрыла глаза. В голове кружились обрывки мыслей, ей хотелось спать. Неудивительно: серое небо, горячая ванна и вынужденное безделье — все это усыпляло. «Может быть, — подумала она, засыпая, — ответ на трудный вопрос придет во сне?»

— Эта подкова продержалась бы еще несколько миль, — сказал рослый широкоплечий кузнец, снимая подкову с заднего левого копыта лошади.

Опершись локтями о переборку стойла, Тайрон наблюдал, как кузнец чистит лошадиное копыто, готовя его для новой подковы.

— Возможно, но мне предстоит еще много миль езды, и дорога будет нелегкой, так что уж лучше перестраховаться.

— Вы сумасшедший, если пуститесь верхом через всю страну в это время года.

— Обстоятельства заставляют. Слишком много людей не хотят, чтобы я добрался до дома. Вот я и еду верхом в снег и стужу, чтобы им труднее было выследить меня. — Он пожал плечами. — Впрочем, зима нынче теплая.

— Пока теплая, но все может измениться в мгновение ока. А если плохая погода застанет вас в пути?

— Не застанет. Члены моей семьи пользовались этим маршрутом долгие годы. Я знаю, где можно укрыться, если испортится погода. А скажите, не видели вы здесь каких-нибудь незнакомцев? — Он усмехнулся, потому что кузнец, взглянув на него, удивленно поднял брови. — Кроме меня, конечно!

— Нет, в это время года у нас почти нет проезжего народа. Даже почтовые дилижансы приходят нерегулярно.

Тайрон удовлетворенно кивнул. Это подтверждало его собственные наблюдения. Хорошо, что им не придется поспешно покидать гостиницу в снегопад, пусть даже легкий. Следующая гостиница, где они могут остановиться, находится в дне езды, и засветло им туда не добраться. Снежные заносы и понижение температуры к ночи могли оказаться опаснее головорезов Мартинов.

Наблюдая за кузнецом, со знанием дела менявшим подкову, Тайрон мысленно ругал себя за трусость. Подкова могла подождать, и не было никакой необходимости срочно менять ее. Просто он искал предлог, чтобы не возвращаться в гостиницу. Находиться днем и ночью наедине с женщиной, которую он страстно хотел, но не мог заполучить, было настоящей пыткой. А кому охота добровольно подвергать себя пытке? В городе были салун и женщины, готовые удовлетворить его потребности за деньги. Тайрон покачал головой, гоня прочь эту досадную мысль. Его затянувшееся воздержание — слабое оправдание того, что Дейдра вызывает у него столь острое желание. Глупо было думать, что какая-нибудь шлюха из салуна смогла бы дать то, к чему он стремился, даже если бы он преодолел свою брезгливость. Тайрон подозревал, что, даже побывав у шлюхи, он при одном взгляде на Дейдру снова испытал бы жгучую страсть. Так что все обернулось бы пустой тратой времени и денег.

Расплатившись с кузнецом и похвалив его работу, Тайрон отправился в гостиницу. Он разрывался между нежеланием оставаться наедине с Дейдрой, потому что это только усугубляло его терзания, и стремлением поскорее оказаться рядом с ней. Он вынужден был признать, что она ему нравится, что ему приятно общаться с ней, хотя временами она доводила его до отчаяния. В попытке убедить себя, что случай с Дейдрой не уникален, он попытался вспомнить о других женщинах, которые ему нравились, но это были в основном либо родственницы, либо жены близких друзей. Храбрость и упорное стремление Дейдры исполнить волю умирающего отца заслуживали уважения. Тайрон даже не стал пытаться припомнить женщин, которых он уважал, потому что таких было очень мало. Тайрон и сам не мог бы сказать, с каких пор стал цинично относиться к женщинам. Поразмыслив, он решил, что такова жизнь — слишком много развелось неверных жен и распутниц, прикидывающихся порядочными женщинами.

Он вошел в комнату, в которой они поселились вместе с Дейдрой, и едва не бросился наутек. Она лежала на кровати, под ней, словно ковер, рассыпались волосы, цвет которых подчеркивал нежную бледность ее кожи. Соблазнительные изгибы ее миниатюрной фигурки выглядели особенно привлекательно под изящным лифом и панталонами, отделанными красивым кружевом. Панталончики задрались кверху, обнажив стройные ножки. Тайрон торопливо закрыл за собой дверь и даже запер ее на задвижку. Сняв пальто, плащ и шляпу, он бросил их на спинку кресла и, подойдя к кровати, остановился. Ее полные губы были соблазнительно приоткрыты, словно умоляли о поцелуе. Над кружевной отделкой корсажа вздымались и опускались при каждом вздохе полукружия прикрытой лифом груди. Одна изящная рука была закинута за голову, другая опустилась вдоль тела, и расслабленная кисть покоилась на животе.

«Ах ты сукин сын! Какие мысли лезут тебе в голову! — бормотал про себя Тайрон, снимая сапоги, носки и жилет. — Если она просто застрелит тебя, то считай, что тебе повезло».

Сонная Дейдра не сразу оттолкнула его. Он это уже заметил и использовал в своих целях. Каждый раз при этом его мучили угрызения совести. Сейчас он тоже чувствовал себя виноватым. Однако, как и прежде, его влечение к Дейдре одержало верх. Полураздетая Дейдра так соблазнительно расположилась на кровати, что ни один мужчина не устоял бы перед искушением, подумал он в свое оправдание, осторожно пристраиваясь рядом с ней. Он прикоснулся губами к раскрасневшейся во сне щечке, надеясь, что на сей раз ее не испугает ее собственное ответное чувство.

Глава 6

Дейдра склонила на бок голову, открывая теплым, мягким губам путь к чувствительному уголку возле уха. Она замурлыкала от удовольствия, проведя рукой по теплой нежной коже. Сон был что-то очень похож на реальность, и она вздрогнула от наслаждения, когда горячий, влажный язык углубился в ее ухо. Сильные руки обняли ее и прижали к большому сильному телу, и она сама, потянувшись, прижалась к нему еще крепче.

Неожиданно ее плеч коснулся холодный воздух, и она нахмурилась. Сон становился куда реальнее, чем все другие ее сны о Тайроне. Большие теплые ладони обхватили ее лицо, и мягкие губы прикоснулись к ее губам. Руки Дейдры скользнули по широкой спине Тайрона, и пальцы погрузились в его густую шевелюру. Уж очень хорош был сон на этот раз.

— Дейдра, — произнес Тайрон, поцеловав ее в кончик носа.

Голос звучал явно не во сне. Дейдре не хотелось выходить из блаженного состояния грез, но строгий внутренний голос упрекнул ее за то, что она пытается плыть по течению сна, притворяясь, что все еще спит. Она попробовала отогнать сомнения. Стоит ей открыть глаза и признать правду, как ей тут же придется принимать решение. Нет, притвориться спящей было проще и приятнее. Она могла просто лежать и, не открывая глаз, позволить страсти затянуть себя так глубоко, что уж станет поздно возвращаться назад. И тогда не придется принимать решение, все решилось бы само собой. «Трусиха!» — насмешливо упрекнул ее внутренний голос.

— Дейдра, открой глаза, — сказал Тайрон, медленно расстегивая ее корсаж. — Я не могу, как последний мерзавец, воспользоваться тем, что ты спишь. Я хочу, чтобы ты проснулась и посмотрела на меня.

— Если я открою глаза, то я, возможно, открою и рот, чтобы очень громко сказать «нет», — ответила она, изгибая тело ему навстречу, когда он запустил руки под полурасстегнутый корсаж и взял в ладонь ее грудь.

— Разве ты можешь сказать «нет»?

Легкое прикосновение к коже струи холодного воздуха подсказало ей, что он до конца расстегнул корсаж, однако дальнейшего прикосновения руки или губ не последовало. Покраснев, Дейдра медленно открыла глаза. Тайрон склонился над ней, не сводя глаз с ее груди. Она ощущала желание в каждом дюйме его напряженного большого тела, в прерывистом дыхании. От этого у нее начинала кружиться голова. И Дейдра поняла, что только что она приняла решение. Тайрон медленно опустился на нее. Ему показалось, что он прочел в ее глазах готовность, но не был полностью уверен в этом. Одного взгляда было мало, ему нужны были слова. Уже пытаясь ее разбудить, Тайрон понял: он хочет, чтобы она отдалась ему, полностью сознавая, что происходит, а не просто поддавшись страсти, контролировать которую еще не умела по своей неопытности. Он не хотел, чтобы потом, когда он удовлетворит свою страсть, были слезы и сожаления. Он не хотел, чтобы волшебное мгновение было испорчено гневом и обвинениями.

— Они прекрасны, — тихо сказал он, целуя верхнюю округлость каждой груди и чувствуя, как Дейдра дрожит от страсти. — Мне безумно хочется взять их в руки. — Он посмотрел на нее. — Но я знаю также, что если я это сделаю, то не остановлюсь на этом. Мало того, я могу заставить и тебя хотеть этого.

Это самоуверенное заявление едва не заставило ее возмутиться из принципа, но она решила, что настал момент истины и надо говорить чистую правду.

— Знаю, что можешь.

К его удивлению, эти три слова глубоко тронули его.

— Я не хочу, чтобы ты, не успев как следует проснуться, с головой окунулась в страсть, не имея возможности сказать «нет», даже если бы захотела. Я не хочу сожалений, не хочу, чтобы ты потом обвиняла меня. Хочу услышать твердое «да», Дейдра, чтобы ты сказала его не в полусне, а в полном сознании.

Она понимала, что сильно удивит его. Ведь с момента их первого поцелуя она постоянно твердила «нет», а теперь вдруг не станет возражать. Это значит, что она слишком быстро капитулировала. Он хотел каких-то гарантий, и это понятно. Однако она не станет называть ему причин, заставивших ее изменить свое решение, потому что одна из них, например ощущение угрозы возможно близкой смерти, могла бы показаться ему оскорбительной. А некоторые другие позволили бы ему узнать гораздо больше, чем ей того хотелось бы. Он жаждал только утоления страсти, а она только это и могла предложить ему — пока. Если это приключение закончится для нее разбитым сердцем., то, кроме нее, никто об этом не узнает.

Она игриво распахнула глаза и обвила руками его шею.

— Да.

Он вздрогнул всем телом, однако, словно не поверив своим ушам, переспросил:

— Ты уверена?

— Каллахэн, даже странно, что ты споришь со мной по этому поводу.

Он поцеловал ее в губы и тихонько рассмеялся:

— Мне и самому странно. Наверное, это временное помешательство.

— Все остальное тоже помешательство?

— Сам не знаю, но, видит Бог, это сильно смахивает на помешательство.

Против этого Дейдра ничего не могла возразить, и она полностью отдалась его поцелуям. Он ласкал ее грудь, потирая большими пальцами соски, напрягшиеся до боли, и она подалась навстречу его прикосновениям. Замирая от собственной дерзости, она прикоснулась кончиком языка к его языку. Услышав, как он тихонько застонал, одобряя ее смелость, она все более смелела, становясь равноправным партнером в поцелуе, от которого мутилось сознание и захватывало дух. Даже запротестовала, когда он прервал поцелуй, и тут же буквально замурлыкала от удовольствия, почувствовав, как его губы прикоснулись к ее шее. Когда же губы переместились на грудь и язык принялся ласкать соски, она вцепилась пальцами в его волосы, утратив всякую способность контролировать себя.

Тайрон не мог поверить тому, что происходит с ним, давно уже не юнцом. У него были женщины — более красивые, более пышнотелые, более опытные. Но с ними он всегда был хозяином положения. Теперь же дрожал от нетерпения, словно юноша, которому предстояло впервые переспать с женщиной. Дейдра была девственницей, обращение с ней требовало опыта и нежности. И Тайрон вдруг испугался: ему показалось, что он не сможет дать ей ни того, ни другого.

Тайрон видел, что Дейдра, несмотря на свое твердое «да», тоже испугана. Он понял это по тому, как она вцепилась в него, как раскраснелось ее лицо, как дрожало тело. Он торопливо раздел ее, не отводя взгляда от нежной кожи, от изящных изгибов девичьей фигуры. Вид ярко-рыжих волос на стыке ее стройных бедер поразил его с такой силой, словно он получил удар кулаком в живот. Он даже не сразу заметил, что она замерла, но ее прерывистое дыхание говорило не о том, что она вдруг охладела к нему. Широко раскрытыми глазами она смотрела ему в пах, и взгляд ее отнюдь не выражал восторга, который мог бы польстить его мужскому самолюбию. Он торопливо опустился на нее и, хотя от соприкосновения их тел у него закружилась голова, постарался усилием воли сохранить остатки самообладания.

При виде его обнаженного тела желание, охватившее Дейдру от жарких прикосновений его губ и рук, стало сильнее. Он был великолепен — поджарый, мускулистый, но ее потрясло то, что внезапно возникло среди массы черных волос между его длинных ног. Дейдра представляла себе, как занимаются любовью, но никто никогда не говорил ей, что та часть мужчины, которая должна вторгнуться внутрь ее тела, имеет такие огромные размеры. Холодок страха пробежал по спине, несколько охладив разгоряченную желанием кровь. Как бы ни было восхитительно ощущение его теплого тела, прижатого к ней, ее внимание помимо воли было приковано к тому твердому и длинному, что прижималось к ее паху.

— Не бойся, любовь моя, — пробормотал Тайрон, целуя ее в ухо, — Этим оружием я еще никого не убил.

Она, конечно, догадывалась, что такой красавец, как Тайрон, должен иметь богатый опыт. Но ее возмутило, что он упомянул об этом именно сейчас.

— Надеюсь, тебе не пришло в голову, что я собираюсь попросить тебя представить рекомендации?

Заглянув в ее сердито прищуренные глаза, Тайрон решил, что возмущение все же лучше, чем страх, хотя это и не совсем то чувство, которое он пытался возбудить в ней.

— Я всего лишь хотел прогнать страх, который заметил в твоих глазах.

— Страх уже проходит, — шепнула она. лихорадочно глотнув воздух, когда его язык прикоснулся к ее уху.

— Слава Богу, — произнес он, лаская ее живот и с радостью ощущая, как вздрагивает ее тело, когда его рука стала приближаться к ярко-рыжим завиткам волос между ног. — Я хочу не спеша довести тебя до такого же безумного желания, какое испытываю сам, вот только не знаю, смогу ли.

Неожиданно его рука оказалась там, между ее ног, и Дейдра вздрогнула от потрясения и удовольствия.

— Думаю, тебе уже это удалось.

— Да, я это чувствую, — невнятно прошептал он хриплым голосом, осыпая ее грудь поцелуями и ощущая кончиками пальцев ее жар, от которого задрожало все его тело. — О да, там горячо и влажно…

Дейдра была настолько поглощена новыми восхитительными ощущениями, что не ответила ему. Она подалась вперед навстречу его прикосновению, когда его палец проник внутрь нее, а губы в то же время глубоко втянули сосок. Пульсирующая, требовательная боль нарастала где-то внизу ее живота. Она на мгновение испугалась силы чувства, которое заставляли ее испытывать его опытные пальцы, но страх тут же прошел, уступив место острому желанию испытать это ощущение еще, еще и еще. Она шире раздвинула ноги, без слов умоляя его продолжать. Ее больше не смущала ни ее собственная нагота, ни то, что в комнате все еще сравнительно светло, ни то, что рука мужчины, которого она знала всего несколько дней, находится на той части ее тела, для которой у нее даже и названия-то не было, ни то, что там неожиданно стало как-то влажно. Все это вытеснило страстное желание, предвкушение того, что Тайрон должен был дать ее телу, хотя она и понятия не имела, что это такое.

Его вездесущий язык был, казалось, повсюду одновременно — лаская шею, забираясь в ухо, проникая в рот и дразня груди. Он нежно шептал нескромные любовные слова, которые должны были бы шокировать ее, но лишь воспламеняли еще сильнее. Потом неожиданно нараставшие в ней чувства прорвали заслон, который она неумело пыталась воздвигнуть. И Дейдра, выкрикнув имя Тайрона, с головой погрузилась в океан волшебных ощущений. Тайрон, словно только и ждавший этого мгновения, оказался рядом, совсем близко… У нее перехватило дыхание, когда острая боль оповестила о его вторжении. Ее затуманенное сознание зафиксировало все-таки тот миг, когда он лишил ее девственности. Тайрон ритмично задвигался в ней. Острота ощущений, которая постепенно проходила от испытанной боли, возродилась с новой силой. Дейдра обвила руками и ногами его мускулистое тело, нетерпеливо прижавшись к нему.

Ее руки, скользнув по спине вниз, вцепились в его напряженные ягодицы. Не уверенная, что лучше — прижимать ли его к себе или отталкивать, она делала и то и другое. Он застонал и участил ритм. Почувствовав, как ее тело содрогается от наслаждения, он приподнял руками ее бедра, тесно прижавшись к ней. Еще несколько рывков, и он, задрожав в ее объятиях, опустился на нее, тяжело дыша.

Она продолжала крепко прижимать его к себе, хотя ее телом постепенно овладевали вялость и состояние грезы.

— Силы небесные, Дейдра, а ведь «сладенькое» для всего этого великолепия неподходящее слово! — воскликнул Тайрон некоторое время спустя, когда он, разжав крепкие объятия, оперся на локти, чтобы посмотреть ей в лицо.

Дейдра на мгновение смутилась, вспомнив то, чем они только что занимались, а также то, что они продолжают лежать совершенно обнаженные при свете дня. Усилием воли она прогнала смущение. Теперь он был ее любовником. И хотя она не имела намерения с вызовом отбросить всякую скромность, в такие моменты, как этот, излишняя застенчивость могла бы испортить красоту пережитого мгновения и радость, которую оно давало. Если она намерена быть его любовницей, то ей придется научиться быть любовницей незаурядной. Только так она сможет рассчитывать на более сильные чувства с его стороны. Она затеяла игру по-крупному и должна играть умело и рискованно. Слишком многое поставлено на карту. Если она проиграет, ей останутся лишь сожаления по поводу упущенных возможностей.

— А какое же слово тебе кажется подходящим? — тихо спросила она, поглаживая ступней его волосатую ногу.

— Безумная страсть.

Она чуть улыбнулась, потом тихо рассмеялась.

— Именно так, ты нашел правильное определение, — сказала Дейдра, проводя пальцами по его руке и наслаждаясь ощущением его напряженных твердых мускулов под теплой кожей. — Это наверняка какая-то лихорадка.

— Я не причинил тебе боли, а? — тихо спросил он, хотя не видел никаких признаков того, что она испытывает боль.

— По правде говоря, нет. Наверное, безумие, которое охватило нас обоих, не позволило мне ее заметить. — Она скорчила гримаску, почувствовав влагу между ног. — Но мне все-таки нужно на минутку зайти в ванную. Ты не знаешь, куда исчезло мое платье? — спросила она, окидывая взглядом комнату.

Тайрон, пошарив рукой по полу, нашел платье там, где оно упало, — возле кровати. Когда она скрылась за дверью, он поднялся с кровати. С облегчением увидев, что на простыне и на нем крови немного, он направился к столику в углу, на котором стояли кувшин с водой и таз. Он помылся и выплеснул воду за окно, затем налил себе стаканчик виски и, вернувшись в кровать, уселся, опираясь спиной об изголовье, и отхлебнул виски.

Даже в своих самых буйных фантазиях о Дейдре он не мог вообразить того, что произошло в действительности. Как только она сказала «да», как только позволила своей страсти освободиться от уз невинности и застенчивости, он утратил контроль над собой. Раньше такого с ним не случалось. Он никогда не возбуждался так сильно и не был в такой степени удовлетворен. Его даже встревожило, когда, несмотря на только что полученное полное удовлетворение, его плоть уже заявляла о своей готовности испытать все еще раз.

Не исключено, конечно, что страсть перегорит так же быстро, как вспыхнула, но интуиция подсказывала ему, что этого не случится. Возможно также, что дополнительную остроту их отношениям придавала смертельная опасность, постоянно угрожающая им обоим. Но может быть, это объяснялось просто тем, что Дейдра отличалась от всех женщин, которые обычно привлекали его физически. Острая на язычок рыженькая малышка была даже не в его вкусе.

Тайрон отмахнулся от еще одного возможного объяснения острого ощущения того, что они — единое целое, испытанного в ее объятиях. После двух никчемных, осложненных массой неловкостей, мучительных в прошлом любовных связей слово «любовь» оставляло у него горький привкус. Он не доверял этому слову и чувству, ему не нравилось, что оно делает мужчину слепым и слабым. Так можно ли назвать любовью чувство к женщине, которую он знает всего несколько дней? Страсти он мог верить, и то, что такая женщина, как Дейдра, могла нравиться и вызывать уважение, было ему понятно. Тайрон решил этими чувствами и объяснить свое отношение к Дейдре. Но если их взаимная страсть не остынет и не потеряет силу к тому времени, когда они доберутся до Парадайз, он обдумает все возможные варианты, прежде чем позволит Дейдре уехать. Он считал, что страсть, дружба и уважение составляют более надежную основу для прочных долговременных отношений, чем такое эфемерное и обманчивое чувство, как любовь. Тайрон даже решил, что, если все три этих компонента прочных отношений сохранятся после всех опасных дорожных приключений, он, возможно, подумает о том, чего избегал долгие годы, — о женитьбе. Он понимал, что совершил бы большую глупость, если бы отпустил от себя женщину, которая способна быть для него привлекательной не только в постели.

Дейдра помылась, и легкое ощущение жжения, оставшееся после утраты девственности, почти прошло. Ее обрадовало, что крови было немного, так как она опасалась, что обильное кровотечение могло бы остудить впервые испытанное ею страстное влечение. Ей почти не было больно при потере девственности, и она пока не сожалела, что приняла такое решение. Немного тревожило будущее: что ее ждет, когда путешествие в Парадайз закончится? Но что толку тревожиться об этом сейчас? Ей суждено либо выиграть, либо проиграть, и сколько бы она ни тревожилась, это не добавит очков в ее пользу.

Она надела платье и принялась чистить зубы, вздохнув при виде своего отражения в небольшом овальном зеркале, висевшем над раковиной. Но пока никаких явных признаков того, что она стала падшей женщиной, не было. Не отразилось на ее внешности и то, что происходит в ее сердце. Это показалось ей странным, потому что, как бы ни старалась она скрыть переполнявшую ее сердце любовь, чувство это не могло не отразиться в ее глазах. Едва она взглянула в напряженное от страсти лицо Тайрона, как поняла: она скажет «да». Ведь это любовь заставила ее с готовностью принять Тайрона в свои объятия. Значит, такое чувство не могло не оставить какого-то знака на ее внешности, однако, как ни странно, она не заметила ничего, кроме блеска в глазах, да и его можно было объяснить непривычным возбуждением. «Что ж, может быть, это даже к лучшему», — подумала она. Ей не хотелось, чтобы Тайрон разгадал все ее тайны.

Когда Дейдра вернулась в спальню и увидела его в постели, у нее перехватило дыхание. «Влюбилась по уши, — подумала она, — и это, кажется, неизлечимо». В ее голове пронеслись мысли о том, как бы и его заманить в ту же ловушку, но она отвергла их как недостойные. Ведь если она завоюет его с помощью уловок и хитростей, ей придется хитрить до конца жизни. Лучше уж оставаться самой собой и надеяться, что этого окажется достаточно.

— Ты так внимательно рассматриваешь меня, — сказала она, едва удерживаясь от искушения отбросить с его лба упавшую прядь волос.

Тайрон поставил на столик пустой стакан.

— Наверное, я жду от тебя каких-то действий.

— Например: слез, ярости, истерики? Его губы дрогнули в улыбке.

— Вроде того. — Он заставил ее сесть на кровать рядом с собой.

— Но почему? Я приняла решение. И если последствия этого решения мне окажутся не по душе, то это моя проблема.

— Последствия? — Он медленно развязал поясок на ее платье и усмехнулся, когда она, покраснев, торопливо нырнула под одеяло. — Ну и как ты оцениваешь последствия? — спросил он и, сняв с нее платье, отбросил его на пол.

— Пока все хорошо, — пробормотала она, изгибаясь навстречу прикосновению руки, ласкавшей ее груди. — Очень, очень хорошо. — Дейдра обняла его за шею и потерлась об него, с довольной улыбкой заметив, как он задрожал. — Ты был прав, от такого действительно нельзя отказаться.

Он поцеловал ее, и Дейдра почувствовала, как горячая волна желания вновь прокатилась по ее телу. Это было удивительно и немного странно. Но едва ли этим завоюешь его сердце. Оставалось лишь надеяться, что ей хватит сил пережить поражение и уйти достойно и гордо, чтобы в одиночестве собирать по кусочкам вдребезги разбитую жизнь.

Глава 7

— Что-то не так? — спросила Дейдра, заметив, как Тайрон снова оглянулся через плечо.

Они потеряли уйму времени, почти на неделю задержавшись на постоялом дворе из-за непогоды. Снегопад сменился резким похолоданием, временами шел снег с дождем, земля покрылась ледяной коркой. Несмотря на все опасения быть настигнутыми людьми Мартинов, им пришлось откладывать отъезд. Вынужденная задержка пошла на пользу их отношениям — они лучше узнали друг друга, стали ближе и физически, и духовно. Даже их споры помогли Дейдре многое понять в этом человеке. И она еще больше влюбилась в него, хотя, как ни печально, сама по-прежнему была не уверена в его чувствах.

— Мне кажется, что за нами следят, — ответил Тайрон на ее вопрос.

— Если нас задержала непогода, то та же причина помешала и нашим преследователям.

— Трудно сказать. Но нам нужен целый день, чтобы добраться до следующей остановки. А наши преследователи могли продвинуться значительно дальше.

— Мы будем продолжать путь?

— У нас нет выбора.

— И мы не можем больше надолго задерживаться в пути, вы согласны?

— Не можем. Я намерен быть в Парадайз к Рождеству.

«Я тоже», — подумала Дейдра, но промолчала. Парадайз мог означать для нее крушение надежд, но там же, возможно, ее ждала Мора. Уже прошел День благодарения, когда она особенно остро ощутила отсутствие рядом с собой Моры, и ей совсем не хотелось провести еще один большой праздник без своей любимой кузины — последней родной души, оставшейся из всей семьи.

Она взглянула на унылое серое небо и вздохнула. До следующей остановки на маршруте, разработанном Тайроном, оставалось несколько часов езды. Она продрогла до костей, спина у нее болела, и теперь еще подступил страх — она то и дело оглядывалась через плечо, боясь увидеть погоню, жестоких людей, которые могли запросто подстрелить их — уж очень удобные мишени они собой представляли.

— Тайрон! — Дейдра окликнула его, приняв решение.

— Ты что-нибудь заметила? — спросил он, тоже оглянувшись.

— Нет, но я подумала, что пора бы сказать тебе, где находятся документы.

Он подъехал к ней ближе и, не снимая перчатки, погладил по щеке.

— Я понял, что ты их где-то надежно припрятала.

— Так оно и есть, но… — Она вздохнула. — Мало ли что может случиться, тебе надо знать, где именно находится это надежное место. Что бы со мной ни случилось, мы должны доставить эти документы в Парадайз. На худой конец ты должен взять эти документы и бежать.

При одной мысли, что с ней может что-то случиться, у него мороз пробежал по коже и больно защемило сердце. Он вдруг понял, что она играет в его жизни далеко не последнюю роль.

— С тобой ничего не случится, малышка.

— Надеюсь. Но мне не хотелось бы испытывать судьбу, проявляя излишнюю самоуверенность.

— Ладно, говори, где они.

— Я положила их в потайной карман под нижними юбками. — Заметив, что он пристально уставился на ее юбки, она слегка покраснела, удивившись, что не утратила эту способность после всего, что произошло между ними. — Снаружи это незаметно. — Она пожала плечами. — Мне поэтому показалось, что это самое надежное место. Сумки могут украсть, комнаты — обыскать.

— Тебя тоже.

— Правда. Но ведь если до этого дойдет дело, то мне уже все равно не добраться до Парадайз.

— Ты права. Спасибо за то, что рассказала. — Это хорошо, что он теперь знает, где спрятаны документы, однако это заставило его еще острее ощутить опасность обстоятельств, в которых они оказались.

— Меня немного удивило, что ты больше ни разу не спрашивал о документах.

— Ты сказала, что документы при тебе. И ехали мы вместе. Что проку уточнять, где именно ты их везешь.

Тайрон снова оглянулся, не в силах избавиться от неприятного ощущения близкой погони. До места, где они смогут укрыться, оставалось не меньше двух часов езды. Два часа, за которые могла случиться беда. Он был почти уверен, что опасность близко, хотя пока не видел, откуда исходит угроза, и не знал, как ему уберечь от опасности их обоих.

Он пришпорил коня, с удовольствием заметив, что Дейдра немедленно последовала его примеру. Если кто-то и преследует их, то такое увеличение скорости едва ли что-нибудь изменит, но это по крайней мере отвлекло его, не позволяло то и дело оглядываться, просматривая пространство за спиной до горизонта. Ему почему-то казалось, что, укрывшись в охотничьем домике, они будут в большей безопасности. Домик, куда они направлялись, принадлежал его дядюшке, и в общем-то его стены не были рассчитаны на то, чтобы выдержать серьезную осаду. Важное преимущество этого убежища заключалось в том, что на открытом месте уже окажутся не они, а их враги…

Их атаковали так внезапно, что Тайрон и Дейдра не смогли уже ничего предпринять. Эхо выстрела еще звучало в морозном воздухе, когда Дейдра заметила, как Тайрон покачнулся в седле. Она вскрикнула и попыталась ухватиться за поводья его испуганного коня. Конь шарахнулся, унося обмякшее тело Тайрона, а рядом с ней возникли Джим и Пит. В ее мозгу промелькнула последняя отчетливая мысль: странно, что Тайрону удалось удержаться на пустившемся галопом коне. Потом она посмотрела на своих недругов и подумала: интересно, как именно они намерены убить ее?

— Проклятие, Пит, — проворчал Джим, схватив поводья лошади Дейдры. — Нам не удалось догнать его.

— Не имеет значения, — ответил Пит. — Теперь он нам не помешает.

— Итак, леди, — обратился к ней Джим, — где эти документы?

— Какие документы? — ответила она вопросом на вопрос, сама удивившись тому, как спокойно звучит ее голос, потому что внутри у нее все кричало от горя и ярости.

— Скажешь сейчас или подождешь, пока мы увезем тебя в какое-нибудь укромное местечко и повеселимся, обыскивая тебя?

Неприкрытая похоть на их безобразных физиономиях была красноречивее всяких слов. Просто убить ее — это было бы маловато для них, они намерены были добавить к длинному списку преступлений изнасилование. У нее душа ушла в пятки от страха, но она постаралась не обнаруживать его. Надеяться на чудо после того, как она своими глазами видела обмякшее тело Тайрона, с трудом удерживающегося в седле, не приходилось, но она постаралась все же не падать духом. Пока она не в состоянии ничего придумать, однако не следует терять надежду.

— Документы спрятаны на коне Тайрона, — сказала она.

На мгновение оба головореза растерялись, потом Пит злобно зыркнул на нее, недоверчиво прищурив глаза:

— Врешь небось.

— Вот и нет.

— Давай, Пит, обсудим это потом, — взмолился Джим. — Я отморозил себе задницу.

— Ладно. Мы поедем в охотничий домик, это примерно в двух милях отсюда, там все и обсудим, — резко оборвал его жалобы Пит.

— Что будем делать, если она говорит правду?

— Тогда будем искать этого придурка. Он далеко не уйдет.

— Так-то оно так, но придется обшарить большую территорию. А это непросто.

— Наоборот. Достаточно взглянуть, куда слетелись хищные птицы на падаль.

Дейдра пришла в такой ужас, что лишилась дара речи. Она представила себе страшную картину и уже не думала о своем спасении. Какой в этом смысл, если Тайрона нет в живых? Но усилием воли отогнала от себя мысль о самом страшном. Она должна довести до конца начатое дело, это долг памяти отца, а теперь и Тайрона. И умирать ей не хотелось, как бы ни было трудно продолжать жить.

К тому времени как они добрались до охотничьего домика, Дейдра сумела собраться с мыслями. Горе и страх притупились, острый приступ отчаяния миновал. Теперь она хотела выжить, бороться и мстить негодяям.

Джим втолкнул ее в домик, посадил в кресло перед холодной плитой и крепко привязал к спинке. Наблюдая затем, как они разгружали провизию и разжигали огонь, она лихорадочно обдумывала варианты, как перехитрить их. В данный момент она совершенно беспомощна, но если они действительно решили изнасиловать ее, то им придется ее развязать. Вот тут-то и надо воспользоваться своим шансом. Миниатюрной женщине трудно совладать с двумя головорезами, но она не так уж и беспомощна.

Когда все собрались в доме и убийцы заперли дверь, ее развязали. «Начало положено», — подумала она, потирая запястья, онемевшие от тугих веревок. Между ней и свободой все еще стояли два верзилы, но у нее теперь хоть появилась возможность двигаться. Ей потребуется хоть какое-то оружие. Она окинула взглядом небольшое помещение в поисках подходящего предмета.

— Оторви-ка свою задницу от стула, женщина, и приготовь нам еду, — приказал Джим.

Дейдра взглянула на него как на полного идиота:

— Неужели вы ожидаете, что я стану кормить вас, чтобы потом вы меня убили?

Джим взглянул на нее с хитрецой и, пытаясь придать убедительность своему голосу, произнес:

— Послушай, разве кто-нибудь говорил о чем-то подобном?

— Значит, вы считаете, что у нас тут просто дружеская встреча?

— Нам нужны только эти проклятые документы, больше ничего.

— Понятно. А Мартины будут в восторге от того, что вы оставили в живых свидетеля их преступлений.

— Не напрашивайся на неприятности, леди! Просто отдай то, что нам нужно, и спокойно возвращайся в Сент-Луис.

— Вы только что убили человека. Еще двоих лишили жизни в Сент-Луисе. Дважды за один день вы приставляли пистолет к моему виску. Так что неожиданное человеколюбие вызывает у меня сомнение.

— Попридержи язык, леди, — грубо оборвал ее Джим. Рывком подняв ее с кресла, он подтолкнул Дейдру к плите, стоявшей в углу комнаты. — Готовь еду!

Пит положил на стол рядом с раковиной бекон, бобы и муку и вернулся к сундукам, продолжая рыться в них. Дейдра вздохнула и принялась готовить ужин. Она не исключала возможности, что, пожалуй, вместо того, чтобы кормить эту парочку, она сможет найти совсем другое применение горячей пище и тяжелым чугунным горшкам. То, что они хотели сначала поесть, давало ей время подумал, и она не хотела его тратить на бессмысленные препирательства.

Стоя у плиты, она думала только о Тайроне. Ей хотелось верить, что он получил не смертельную рану. Она не видела его мертвым, брошенным не погребенным в морозном лесу. Ей казалось, он не умер, иначе она почувствовала бы это. И строго-настрого приказала себе не думать пока о судьбе Тайрона. Если он жив и только потерял сознание, то скоро придет в себя и сможет сам о себе позаботиться. И будет надеяться, что и она позаботится о себе. Если случилось чудо и Тайрон не только жив, но и следует за ними, она должна быть сильной и спокойной, чтобы помочь ему.

Несмотря на отсутствие аппетита, она заставила себя немного поесть. Настоящей пыткой было смотреть, как головорезы запихивают пищу в свои пасти, но она постаралась скрыть отвращение. Пока она готовила ужин, они не спускали с нее глаз, очевидно, догадываясь, что она может употребить кухонную утварь не по назначению — против них. Дёйдра не на шутку встревожилась, она поняла, что они разгадали ее мысли. Это значительно уменьшало ее шансы сбежать.

— Мы не нашли документов в твоих сумках, — заявил Джим, едва закончил ужин.

— Ты все тщательно обыскал? — тихо спросила она, моя посуду.

— Все перерыл. Итак, где же они?

— Я ведь сказала — они у Тайрона.

— А я не верю тебе. — Обойдя стол, он остановился рядом с ней.

— Можешь снова обыскать все сумки, — сказала она, стараясь отодвинуться от него подальше.

— У меня есть несколько интересных способов заставить тебя говорить правду. — Он схватил ее за руку с такой силой, что она едва не закричала от боли.

— Вы правы, я знаю, где они находятся. Так почему бы вам не отвезти меня в Парадайз, где я смогу все рассказать Мартинам? Как вам известно, я взялась за эту работу не по доброте душевной. Я надеялась, что мне заплатят. А чем деньги Мартинов хуже денег Каллахэнов?

Дейдре с трудом верилось, но Джим с минуту обдумывал ее слова. Ей было тошно выговорить все это, но его такое предательство нисколько не удивило. Заметив его дерзкий прищур, она испугалась, что чем-то выдала себя. Или у него хватило ума сообразить, что не все такие мерзавцы, как он сам.

— А это мысль, — сказал вдруг Пит. — Должен признаться, что мне не по душе убивать женщину, особенно такую, которая могла бы согревать нас всю дорогу до Парадайз.

— Могла бы, но я думаю, что она снова лжет, — пробормотал Джим. — Те двое не пожелали договориться с нами, даже зная, что рискуют жизнью. И она такая же. Дочь того придурка ирландца и небось такая же честная, как он. Черт возьми, если она готова переметнуться на нашу сторону, то почему кочевряжится?

— Я не знала, что вы готовы на сделку, — нашлась Дейдра. — Я думала, что вы хотите завладеть документами, чтобы получить за них вознаграждение.

— Правильно. И мы все еще хотим это сделать.

— Если вы меня убьете, вам никогда не найти документов.

— Значит, они у тебя. Я знаю, что у тебя, иначе ты не рвалась бы так в Парадайз. И Каллахэн не потащился бы с тобой. А теперь скажи, где бумаги, и тогда мы с Питом, возможно, обойдемся с тобой по-хорошему.

Хотя Дейдра понимала, что ничего путного не добьется, безвыходность положения толкнула ее на отчаянный шаг. Подбежав к Джиму, она изо всех сил размахнулась и ударила его в нос. Охнув от неожиданности, он схватился за лицо. Она метнулась к выходу, но едва успела отодвинуть задвижку, как ее настиг Пит и отшвырнул от двери. Пока он запирал ее, Дейдра пнула его под колено и, метнувшись к очагу, схватила тяжелую железную кочергу. Крепко держа обеими руками грозное оружие, она повернулась лицом к похитителям. Ей было чем гордиться: Пит заметно прихрамывал, а у Джима из носа текла кровь.

— Не очень-то умно с твоей стороны злить нас, — сказал Джим, осторожно приближаясь к ней.

— Почему? Вы все равно не сможете убить меня дважды, — бросила она, замахнувшись кочергой.

Джим в испуге отскочил от нее.

— Верно, не сможем. Но не заставляй нас избрать для тебя медленную и мучительную смерть.

— Не все ли равно, какой смертью умереть?

— Поверь нам, быстрая смерть лучше.

— Пусть так, но я не собираюсь умирать. Хотя бы потому, что вы должны заплатить за свои преступления. За смерть моего отца. И Билла. И Тайрона. По вас давно виселица плачет.

— Ты не сможешь убить нас обоих, — сказал Пит, бочком продвигаясь к ней. — Не сможешь, тем более этой штуковиной.

— Зато я смогу здорово отделать вас, а потом убежать, — сказала она.

Джим уставился на нее оценивающим взглядом, исподлобья поглядывая на ее оружие.

И тут они оба бросились к ней. И хотя ей удалось нанести им несколько ощутимых ударов, за которыми последовал шквал ругательств, Дейдра поняла, что сражение проиграла. Ей следовало бы выбрать более подходящий момент для нападения. Она окончательно попалась. Возможности сбежать у нее не было и теперь, наверное, не будет никогда.

Джим, увернувшись от кочерги, схватил ее руку, с другой стороны на нее набросился Пит. Она упала на пол, сильно ударившись головой о кирпичную облицовку очага. Почти теряя сознание, Дейдра увидела над собой Пита, а из-за его плеча выглядывал Джим. Это конец, пронеслось у нее в мозгу, если не произойдет чуда, она отправится следом за отцом и Биллом. И все они, включая Тайрона, погибнут напрасно. А Мартины победят. И все это так несправедливо!

Глава 8

Острая боль в боку была первым ощущением Тайрона, когда он медленно стал приходить в сознание. Потом он почувствовал холод и попытался выпрямиться в седле, обливаясь потом от усилий. Пот застывал на морозе, и его начал трясти озноб. Странно, но он все еще жив и еще держится в седле. Дрожащей рукой он похлопал влажную и холодную как лед шею коня, опасаясь, что животное может пасть, и попробовал определить свое местонахождение.

Превозмогая боль, затуманивавшую сознание, он в конце концов понял, что находится не очень далеко от охотничьего домика, куда держали путь они с Дейдрой. Слава Богу, что напавшим не пришло в голову искать его, потому что конь не умчался прочь, а лишь немного свернул в сторону с дороги. Подстрелить его не составляло бы труда. Морщась от боли, он достал из переметной сумы свою рубашку и крепко обвязал ее вокруг талии, чтобы остановить кровотечение из раны. Наверное, он и сейчас представлял собой удобную мишень.

Слегка покачнувшись в седле от боли и слабости, Тайрон подумал о Дейдре. А вдруг ее уже нет в живых? Но он тут же прогнал эту мысль, она ослабляла его, затуманивала сознание, а сейчас ему нужна полная трезвость мыслей. Головорезы захотят получить документы, прежде чем убить ее, а Дейдра — он был в этом уверен — будет по возможности тянуть время. Взглянув на солнце, висевшее совсем низко над горизонтом, он понял, что уже потерял не меньше часа времени. Возможно, Дейдра еще жива, но находится в таком состоянии, что предпочла бы умереть.

Он повернул коня и вновь вернулся на дорогу, по которой и собирался ехать. Ему повезло: он быстро обнаружил следы, которые прямиком вели к охотничьему домику. Его встревожило, что они знали о его местонахождении. Интересно, что им еще известно? Неужели Мартины каким-то образом точно вычислили его маршрут? Это означало бы, что, даже если ему очень повезет и удастся выпутаться из этого трудного положения, у них с Дейдрой больше не будет безопасного пристанища.

Но это потом. Сейчас надо помочь Дейдре. Тайрон осторожно подъехал к охотничьему домику. Заметив сквозь деревья свет, падавший из маленького оконца, он остановился. Пообещав своему усталому и продрогшему четвероногому другу в самое ближайшее время теплое стойло, Тайрон спешился и привязал коня к дереву. У него закружилась голова, пришлось немного постоять, прислонившись спиной к стволу. Он был слаб, как новорожденный котенок. Спасти Дейдру будет не просто трудно, а почти невозможно.

«Нет, черт возьми! Нельзя же допустить, чтобы эти мерзавцы торжествовали, — подумал он, выпрямляясь и делая несколько глубоких вдохов, чтобы унять дрожь. — И почему я поддался на ее уговоры и взял с собой?» Шатаясь от слабости, он направился к домику, стараясь держаться под прикрытием деревьев.

Нет, не мысли о ранчо, о спасении достояния семьи заставляли его, с трудом передвигая ноги, идти к домику. Им двигал страх за Дейдру. Хотя он и не разглядел лиц напавших на них людей, он нутром чуял: это негодяи Джим и Пит. Даже если они найдут документы, они не отпустят ее. И не позволят ей умереть быстро. Нет, они сначала используют ее. Мысль о том, что кто-то прикасается к Дейдре, придала Тайрону сил. Оставляя за собой кровавый след на снегу, он шел вперед.

На опушке леса он остановился. Надо было убедиться, что ни дверь, ни окно не охраняются снаружи. Затем он дотащился до глухой стены домика и остановился, прислонившись спиной к грубым бревнам, пытаясь отдышаться. Действовать, надо быстрее действовать. В неверном свете наступающих сумерек на снегу был отчетливо виден тянувшийся за ним кровавый след. Если кто-нибудь из них выйдет из домика, то сразу же догадается, кто к ним пожаловал. Его единственный шанс — появиться внезапно и застать мерзавцев врасплох.

Продвигаясь вдоль стены, он приблизился к задней двери. Его внимание привлекло узкое оконце. Надо попытаться заглянуть в него, чтобы рассмотреть гостей. Он заглянул в окно и увидел Дейдру. Она держала в руках кочергу, обороняясь ею от двух головорезов. Милая, храбрая Дейдра, но долго ей не устоять против них. Не успел он это подумать, как они набросились на нее. Тайрон подавил желание немедленно броситься на помощь. Надо выждать, пока оба негодяя не потеряют голову. Ему придется подождать, пока они начнут то грязное дело, которое явно замышляли. Тайрон надеялся, что она поймет его и простит, если когда-нибудь узнает об этом.

Дейдра, отчаянно сопротивляясь, попыталась сбросить с себя Пита, но сил у нее явно не хватало. Он надежно пригвоздил ее к полу, гнусно ухмыляясь. Но не его отвратительная ухмылка, обнажившая зеленые зубы, испугала ее. Ее страшил его взгляд, в котором была похоть жестокого насильника. Она понимала, что намерены сделать с ней эти люди. Мысль о том, что кто-то из них прикоснется к ней, вызвала у нее приступ тошноты. Они убьют в ней Тайрона, а это пострашнее того, что они уничтожат ее физически. Волна поднявшейся ярости придала ей сил, сознание прояснилось.

— Слезай с меня, вонючая скотина! — закричала она, и у негодяя от изумления округлились глаза.

— Ты подумай, что болтаешь, — огрызнулся Пит, прижимая ее руки над головой к полу.

— Тут не о чем думать. Вы мерзавцы и ничего больше не заслуживаете.

— Ты просто глупая сучка, — буркнул Джим, щуря глазки-щелочки на изрытом оспой лице. — Будь с нами поласковее, и мы отнесемся к тебе получше.

— Значит, я должна помочь вам изнасиловать себя, так что ли? Какие дураки!

— Мы хотим тебе дать немного того, что есть и у Каллахэна, — хохотнул Пит, рванув грязными пальцами застежку на ее платье.

— Вы не смеете произносить имя Каллахэна, богохульники. Если бы вы как следует помылись, вам изредка удалось бы заполучить женщину, не прибегая к насилию.

— Черт бы тебя побрал, женщина! Ты, видимо, совсем ничего не соображаешь своими куриными мозгами, — заорал Джим. — Говори, где документы!

— И не подумаю…

— Держи крепче эту сучку, Джим, — сказал Пит, — а я сдеру одежки с ее тощего зада.

Дейдра вздрогнула от отвращения, когда Пит схватился за ее грудь. Она не знала, надолго ли хватит у нее сил сопротивляться. И едва ли она сможет предотвратить надругательство над своим телом, но она обязана показать им, что дух ее не сломлен. Они не должны увидеть ее побежденной.

Чувствуя, как Пит срывает с нее платье, не упуская возможности потискать ее тело, она попыталась отстраниться от всего происходящего, сделать вид, что это происходит не с ней. Упасть в обморок, отключиться от всего. Но так она может упустить шанс на спасение. После надругательства над ее телом последует смерть, а умирать она не хотела. Значит, чтобы попытаться остаться в живых, ей придется полностью сознавать все, что с ней проделывают.

— Силы небесные! — изумился Пит, рывком спуская с нее рубашку. — Сама — кожа да кости, а погляди, какие у нее хорошенькие сиськи.

— Вы за это поплатитесь жизнью, — прошипела она, не меньше Пита удивляясь хладнокровной уверенности, прозвучавшей в ее голосе.

— Каким же это образом? — спросил Джим, еще сильнее сжимая ее запястья. — Уж не собираешься ли ты явиться нам в виде привидения в ночных кошмарах?

— Если вам удастся убить меня, то именно это я и намерена делать каждый день ваших, к счастью, очень коротких жизней. Пока сатана не заберет вас в ад. Не забудьте также о Каллахэнах. Уверена, что они расквитаются с вами за Тайрона. Если не я, то они сумеют заставить вас поплатиться.

— Мартины позаботятся о них, — огрызнулся Пит.

— Да им и не известно, кто мы такие, — добавил Джим.

— Вы так думаете? — Оба головореза вдруг замерли на месте, вопросительно уставившись на нее. — Почему вы думаете, что я или Тайрон не сообщили о вас одному из его братьев?

— Глупости! Мы убрали с дороги одного Каллахэна, а если потребуется, уберем и других, — заявил Пит после продолжительного молчания.

— Хватит болтать с этой глупой сучкой, стаскивай с нее штаны, — прервал его Джим.

— Эй, как думаешь, волосы у нее там такие же рыжие? — хохотнул Пит.

— Через минуту и узнаем…

В тот самый миг, когда Пит начал стаскивать с нее панталоны, раздался страшный грохот. Оба головореза отскочили от нее с таким проворством, которое трудно было в них заподозрить. Воспользовавшись этим, Дейдра откатилась в сторонку и быстро вскочила на ноги, тяжело дыша. И тут она увидела Тайрона, стоявшего в проеме задней двери. Заметила кровь на одежде, очень бледное лицо и удивилась, что он нашел в себе силы пинком ноги распахнуть дверь. Однако на эмоции не было времени, и она оглянулась в поисках своего оружия, чтобы помочь ему в случае необходимости.

Едва она успела схватить кочергу, как прогремел первый выстрел. Она прижалась к стенке очага. Получив пулю в плечо, Пит вскрикнул и бросился к двери. Джим выстрелил в Тайрона, который укрылся за тяжелой чугунной раковиной, и держал его под прицелом, пока Пит пытался открыть дверь.

Когда Пит распахнул дверь, Дейдра даже вскрикнула в отчаянии. Неужели этим головорезам снова удастся ускользнуть? Стреляя в Пита, Тайрон не мог прицелиться как следует, ему мешал Джим. Вот бы иметь пистолет, подумала Дейдра, когда головорезы исчезли из домика, причем Джим почти волок на себе Пита. Дейдра подумала, что Тайрон бросится их преследовать. Но он едва держался на ногах, как такому человеку подставляться под пули?

— Подожди! — крикнула она, но он уже скрылся за дверью.

Она поспешила за ним следом. До ее слуха донесся топот копыт уносящихся по снежной дороге лошадей. Где-то рядом раздался выстрел, и она испуганно оглянулась. Поскольку Пит и Джим во всю прыть удирали верхом, они не могли стрелять. И тут она увидела человека, опиравшегося о стену домика.

— Тайрон? — окликнула она, крепче сжимая в руке кочергу.

— Снова упустил этих мерзавцев, — хрипло пробормотал он. — Надо завести коня в стойло.

— Я сама, — сказала она, но он уже скрылся среди деревьев.

Чуть помедлив, Дейдра вернулась в домик. Она торопливо натянула на себя одежду, понимая, что нельзя бежать следом за Тайроном в одном нижнем белье, да еще в такой холод. Дрожь сотрясала ее тело — это была запоздалая реакция на все, что произошло с ней за последние несколько часов. Надо постараться взять себя в руки. Потом, когда все будет позади, она даст волю своим эмоциям. А сейчас ради Тайрона она должна сохранить спокойствие и ясность мысли.

Выбежав из дома, она увидела, что Тайрон скрылся в небольшой конюшне. Дейдра последовала за ним. Заметив, как он пошатнулся, снимая седло, она бросилась ему на помощь. Ему было явно плохо, но он намеревался продолжать работу.

— Тайрон, подумай о себе, ведь ты ранен, — сказала она, глядя, как он, взяв клочок сена, принялся вытирать коня.

— Рана подождет, — сказал он охрипшим от боли голосом. — Она не такая серьезная, как кажется.

— Я ее пока не видела, — сказала она, принимаясь вытирать коня с другого бока.

— Но ведь я как-никак добрался сюда. И прогнал этих мерзавцев.

Тайрон и сам не знал, зачем он ей противоречит. Рана мучительно болела, голова кружилась, он едва стоял на ногах от слабости. Наверное, ему хотелось немного успокоить Дейдру, а заодно и себя. В него и раньше стреляли, но тогда раны были поверхностные: от такой боли выругался покрепче — и успокоился. На сей раз рана была куда серьезнее.

— Остановись, Тайрон, прошу тебя, — сказала она дрожащим от тревоги голосом, заметив, как он вновь пошатнулся, забрасывая на коня попону. — Что, если я потом не смогу дотащить тебя до дома?

— Не скромничай, ты гораздо сильнее, чем кажешься, — поддразнил он ее и хотел улыбнуться, но его лицо исказила гримаса боли.

Она подошла к нему, обхватила рукой за талию, тихо охнув, когда почувствовала под рукой теплую влагу, потому что поняла — это кровь.

— Идем в дом. Сию же минуту.

— Слушаюсь, мэм! — Он обнял ее за плечи, стараясь не слишком сильно опираться на нее. — Я думаю, что это сквозное ранение.

— Это была бы единственная хорошая новость за весь сегодняшний день.

К тому времени как они дошли до домика, она почти тащила его на себе. Уложив Тайрона на кровать, она принялась раздевать его. Рубашка, обвязанная вокруг пояса, насквозь пропиталась кровью. Дейдра не на шутку испугалась. У нее были какие-то познания в области медицины, но воспоминания об отце были еще свежи в памяти, и руки у нее дрожали.

— Запри двери и окна, — сказал он едва слышно, когда она промывала его рану.

Зная, что он не успокоится, пока она не сделает то, о чем он просит, она поспешила запереть окна и двери. Он удовлетворенно кивнул и закрыл глаза. Она с облегчением убедилась, что пуля прошла навылет, не причинив серьезных повреждений, но он потерял много крови. Если рана не воспалится, у него есть шанс выжить. Она обработала рану, потом достала целебную мазь, смазала рану и забинтовала ее полоской ткани, оторвав ее от нижней юбки.

— Выпей это, — сказала она, приподняв его голову и поднеся к его рту чашку с водой.

— Ты сильно пострадала? — спросил он, снова опуская голову на подушку.

— Осталось несколько синяков и большое желание как следует вымыться, а в остальном все в порядке, — ответила она.

— Извини, что мне пришлось подождать.

— Подождать — чего? — переспросила она и, придвинув к кровати стул, села рядом.

— Я видел, как эти мерзавцы повалили тебя на пол, но я ждал, потому что легче было напасть на них неожиданно, когда они заняты тобой.

— Ты правильно рассчитал. И тебе незачем извиняться. Кстати, как ты узнал, куда меня увезли?

— Как бы мы ни ругали снегопад, но снежный покров имеет свои преимущества. — Он слабо улыбнулся. — На снегу хорошо видны следы.

— Я так боялась, что тебя убили, — прошептала она и, не сдержавшись, прикоснулась губами к его щеке.

— Нас, Каллахэнов, не так-то просто убить.

— Слава Богу. Ты думаешь, они вернутся?

— Нет. По крайней мере не сразу. Я попал в правую руку одного из них, и они наверняка захотят подлечить ее, прежде чем снова встретиться с нами. Если повезет, мы к тому времени будем уже в Парадайз.

Дейдра очень надеялась на это, однако пока им мало везло. Тайрон, кажется, заснул, и она отошла от него, нагрела немного воды и, сняв с себя одежду, тщательно вымыла все тело, к которому прикасались руки негодяев. Ей очень хотелось принять горячую ванну, и она с вожделением поглядывала на большую металлическую лохань, висевшую на стене над раковиной. Но, решив, что сейчас не время поддаваться такому искушению, она снова надела платье. Она должна неотлучно находиться при Тайроне, пока не станет ясно, что ему лучше.

Она положила пистолеты поближе к кровати и снова уселась на стул возле спящего Тайрона. Ей было страшно. Хотя Тайрон был, наверное, прав, и бандиты из-за ранения Пита на некоторое время оставят их в покое, она не могла расслабиться. Тайрон был слишком слаб, чтобы снова сражаться. Теперь ее очередь защищать его.

— Дейдра? — окликнул он ее. В его голосе ощутимо звучала тревога.

— Я здесь, — ответила она и, прикоснувшись к его лбу, замерла от страха.

— Я не очень хорошо себя чувствую.

Если бы она не была так испугана, то улыбнулась бы, потому что он говорил, словно маленький мальчик. Но ей было не до смеха, он весь горел — началась лихорадка.

— Не тревожься, — сказала она, сама удивляясь тому, как спокойно звучит ее голос. — Я не допущу, чтобы с тобой случилось что-то плохое, — поклялась она.

Глава 9

Тайрон медленно открыл глаза, и по его лицу расплылась улыбка. Слышался плеск воды и голос Дейдры, что-то напевающей себе под нос. Нетрудно было догадаться, что она принимает ванну, и он не устоял перед искушением взглянуть на нее исподтишка. Несмотря на то что он ослаб после лихорадки, трепавшей его в течение четырех дней, он почувствовал, как при виде ее напряглось его тело.

С волосами, небрежно заколотыми на макушке, с кожей, порозовевшей от горячей воды, она была прекрасна. Глупо было даже сравнивать ее с другими женщинами, которых он знал. Дейдра обладала своей особой красотой. Возможно, рядом с другими признанными красавицами красоту Дейдры можно не заметить с первого взгляда, но надо быть абсолютным слепцом, чтобы не заметить ее вообще. Тайрон понимал, что это во многом объясняется силой духа, заключенной в этом миниатюрном, изящном теле, на которое он смотрел сейчас с таким удовольствием.

Наблюдая за тем, как она моется, он был вынужден сжать кулаки, его руки так и хотели пройтись по ее телу вслед за намыленной губкой, которой она пользовалась. Он так долго не прикасался к этой нежной коже, не держал в руках ее маленькие, тугие и безумно сладкие грудки. Тайрон чуть не рассмеялся. Надо быть осторожнее, иначе ему грозит рецидив болезни. Он уже чувствовал, что его лихорадит.

Она смыла мыльную пену и положила руки на край лохани. Тайрон понял, что она собирается встать, и закрыл глаза. Преодолев искушение посмотреть на нее, он не открыл глаз. В данный момент видеть Дейдру в одном шаге от себя, голую, розовую после ванны, было выше его сил. Это обрекло бы его на еще большие мучения, потому что он пока был слишком слаб, чтобы утолить вспыхнувший голод.

Тайрон был так поглощен охлаждением своего пыла, что не услышал, как она подошла к кровати, и вздрогнул, когда она к нему прикоснулась. Она положила маленькую ручку ему на лоб, и он тут же открыл глаза. Она нахмурилась, и он едва удержался от желания пощупать свой лоб, чтобы узнать, что ее обеспокоило.

— Что-то не так? — спросил он.

— Ты разгорячен, — пробормотала она.

— Неудивительно, — проворчал он и улыбнулся ей. — Тебе не следовало бы купаться на глазах у несчастного инвалида. — Заметив, что она покраснела от смущения, он улыбнулся еще шире.

— А тебе не следовало бы нагло подсматривать за мной.

— Я ведь не сверхчеловек какой-нибудь и не мог удержаться, чтобы хотя бы одним глазком не взглянуть на тебя.

Она покачала головой, взбила подушки и помогла ему сесть.

— Плутишка!

Ее смущение сменилось возмущением. По совершенно непонятной причине мысль о том, что он смотрел на нее, когда она купалась, горячила кровь. Ее определенно радовало, что он одобрял увиденное. Дейдра едва сдержала улыбку. Этот человек, даже лежа больным в постели, будил в ней греховное желание.

Она осмотрела его рану, снова смазала ее целебной .мазью и перебинтовала.

— Ну и как там дела?

— Очень хорошо, — ответила она. — Как видно, на тебе все мгновенно заживает.

— И мы сможем выехать отсюда завтра?

— Не так быстро. Сомневаюсь, что ты сейчас даже встать сможешь без посторонней помощи.

— Посмотрим. Дай-ка мне бриджи.

Она подчинилась его властному требованию, однако спросила сердитым голосом:

— Что ты собираешься делать?

Он взял из ее рук бриджи и попробовал их надеть, не вставая.

— Хочу посмотреть, смогу ли я сходить в уборную без посторонней помощи.

— Тайрон, еще и суток не прошло с тех пор, как у тебя прекратилась лихорадка. Ты проспал спокойно всего одну ночь из пяти. Ты не удержишься на ногах, — предупредила она, когда он встал и, покачнувшись, уцепился за спинку кровати.

— В таком случае надень сапоги и выйди, чтобы поддержать меня, — сказал он и, накинув пальто, направился к задней двери.

— Глупый упрямец, — проворчала она, накинула на себя пальто, сунула ноги в сапоги и поспешила за ним следом.

Он вошел в кабинку уборной, а она, дрожа от холода, ждала его снаружи. Однако когда он вышел из кабинки, ему пришлось воспользоваться ее подошью. чтобы добраться до дома. Когда она укладывала его в постель, он выглядел уже не таким бледным, и она вздохнула с облегчением.

Тайрон явно был не в духе, и она, оставив его, ушла готовить ужин.

— Видно, придется на день-другой отложить отъезд, — мрачно сказал он, уплетая бекон с бобами.

Закончив свой ужин и стараясь не вспоминать о бифштексах и яблочном пироге, Дейдра улыбнулась ему:

— Боюсь, что ты прав. Одно утешает: Пит и Джим пока не дают о себе знать.

— Это, конечно, утешает, но мы теряем время. Чтобы поспеть в Парадайз к Рождеству, надо спешить. Да и плохая погода может помешать.

— Успеть бы на место к Новому году, все остальное не так уж важно.

Она взяла его пустую тарелку и направилась к раковине, чтобы вымыть посуду. Тайрон и сам не знал, почему ему так хочется быть дома к Рождеству и окончательно подтвердить права собственности Каллахэнов на земли и рудник. Наверное, он рассматривал это как рождественский подарок себе и братьям и как исполнение воли отца, чему пытались воспрепятствовать Мартины. Тайрон знал, что перед смертью отец предвидел такую проблему. Вновь собрать в руках Каллахэнов все, что было оставлено отцом, стало бы восстановлением справедливости. А Рождество — самое подходящее время и повод отпраздновать с легким сердцем победу.

Вернулась Дейдра, и они немного поиграли в карты. Тайрона даже позабавило, что Дейдра, по своим деликатным манерам настоящая леди, отлично играет в покер. Если бы они играли на деньги, то она стала бы владелицей и ранчо, и рудника.

— Ну хватит, — со смехом сказал он, бросая карты на постель. — Сдаюсь. Напоминай мне, чтобы я никогда не играл с тобой на деньги. Это отец научил тебя покеру? — спросил он, когда она собрала колоду и убрала ее.

— Да, — с улыбкой ответила она, радуясь тому, что воспоминание об отце уже не вызывает чувства мучительной утраты. — Он редко играл на деньги. Говорил, что слишком часто видел, как разорялись любители азартных игр. Но играть любил. А Мора играет гораздо лучше меня.

— Ну и ну! До сих пор я считал себя неплохим игроком.

— Так оно и есть, — поддразнила она, направляясь к задней двери. — Тебя совсем не легко обыграть.

Тайрон тихо рассмеялся и поудобнее устроился на кровати. Преодолев путь до уборной, он совсем обессилел, но силы быстро восстановились. Это значит, что он на пути к полному выздоровлению. Было бы, конечно, разумнее подождать, пока не будут сняты швы, но время поджимало. Если они пробудут в охотничьем домике еще неделю, то могут не попасть в Парадайз и к Новому году. Отдыхать придется дома.

Он засыпал, когда вернулась Дейдра. Прислушавшись к тому, как она запирает все окна и двери, он с удовольствием отметил, что она проделала это самым тщательным образом. Когда она скользнула в постель рядом с ним, он горько пожалел, что так ослаб. Ему безумно хотелось ее, но он понимал, что пока у него недостаточно сил. Неожиданно он услышал ее сдавленный смешок и только собрался спросить, что ее так развеселило, как две маленькие, холодные как лед ступни уперлись в его ноги.

— Что ты делаешь, Дейдра? — охнув от неожиданности, закричал он. — Ноги у тебя ледяные. Неужели ты бегала босиком по снегу?

— Нет, — сказала она и рассмеялась. — Но во дворе сильный мороз, а я забыла надеть носки и вышла в сапогах на босу ногу. Сожалею, что разбудила тебя.

— Ничуть ты не сожалеешь.

— Сожалею, но не очень. — Она свернулась калачиком и прижалась к нему спиной, а он обнял ее за талию. Губы ее дрогнули в улыбке, когда она почувствовала ягодицами недвусмысленное движение одной части тела Тайрона. Тайрон явно быстро шел на поправку.

Дейдра была немного разочарована тем, что они не смогут быть близкими еще какое-то время. Это объяснялось не только тем, что он своей страстью пробудил в ней ответную страсть, но и тем, что время, которое отпущено им судьбой, сокращалось с каждой минутой. Не за горами конец их путешествия, а это означало и конец их отношений. Тайрон помалкивал. Правда, временами она замечала на себе его нежный взгляд, чувствовала нежность в его прикосновениях, но не осмеливалась придавать этому слишком большого значения. Ей казалось, что он вообще так относится к женщинам. Наверное, он даже влюблялся в своих любовниц, но ей влюбленности было недостаточно.

Он задышал ровнее, и она подстроилась под его ритм, расслабилась и закрыла глаза. Она понимала, что этого ей будет недоставать не меньше, чем их обоюдной страсти. Как хорошо засыпать, уютно устроившись в его объятиях, и чувствовать себя такой защищенной! Было легко убедить себя, что и он чувствует к ней то же самое. Но она постоянно гнала от себя мечты о любви и согласии между ними. Просто была зима, и Тайрон прижимался к ней потому, что так теплее. Будь на ее месте собачонка, он сделал бы то же самое.

Забавно, что в начале пути она только и думала о том, как бы поскорее добраться до Парадайз. Теперь она с ужасом ждала этого дня. И приложила бы всё усилия, чтобы отсрочить неизбежное, если бы не смертельная опасность, исходившая от Мартинов, если бы не грозившее Тайрону и его братьям разорение, если они не доберутся до земельной управы в назначенный срок, и если бы не Мора, которая, возможно, ждет ее в Парадайз. Она положила свою руку поверх руки Тайрона, лежавшей на ее животе, и вздохнула. Даже эта невинная близость, возможно, скоро прекратится. Видимо, Парадайз[2] не оправдает своего названия, по крайней мере для нее.

Дейдру разбудило охватившее ее желание. Запустив пальцы в густую шевелюру Тайрона, она крепко прижала его голову к груди, которую он жадно целовал. Он застонал, рука его скользнула между бедер, и его пальцы ощутили там горячую гостеприимную влагу. Она была более чем готова принять его и, когда он вошел в ее плоть, обвила ногами его бедра и крепко держала, пока они оба поднимались к запредельным высотам чувственного наслаждения.

Когда у нее восстановилось дыхание и к ней вернулась способность здраво мыслить, она осознала последствия всего, что только что произошло. Лихорадка, едва не стоившая ему жизни, прошла лишь два дня назад, а он уже полностью восстановил силы и только что доказал это.

— Мне этого не хватало, — прошептал он, нежно поцеловав ее в губы. — Ты намерена отругать меня?

— За это — нет, — ответила она. — Но за то, что ты, кажется, собираешься предложить, — да.

Тайрон, чуть поморщившись, встал с кровати и принялся одеваться.

— Мы не можем больше терять времени, Дейдра.

— Я это знаю, но ты еще слаб. И швы снимать пока рано.

— Конечно, силы у меня полностью не восстановились. Но я не могу оставаться здесь до полного выздоровления. Нам нужно вовремя успеть в Парадайз. Я знаю, мы не сможем ехать очень быстро, и нам, возможно, придется чаше останавливаться, но мы по крайней мере будем продвигаться в направлении Парадайз и этой проклятой земельной управы.

Дейдра молча кивнула и стала надевать на себя одну за другой все теплые одежки, от которых успела немного отдохнуть. Она понимала, что спорить с ним бесполезно. На карту было поставлено все — все состояние, которое отец оставил своей семье.

Она подумала, что он даже не отдохнул после бурного приступа страсти. Да и отдых вряд ли получился бы. Они так изголодались друг по другу, что могли бы не вылезать из постели целый день. А потом, когда угар страсти пройдет, он пожалеет о потерянном времени.

Она сбегала в кабинку во дворе, а когда возвратилась, ее встретил чудесный аромат свежесваренного кофе. Она с Удовольствием приняла из рук Тайрона чашку, смакуя горячий напиток. Тайрон уже не был так бледен, он выглядел значительно лучше. Если они не будут очень спешить и им удастся избежать новой встречи с людьми Мартинов, то, возможно, он выдержит дорогу, не навредив себе.

— Перестань тревожиться обо мне, — мягко упрекнул он Дейдру и поцеловал ее в кончик носа, ставя перед ней тарелку с беконом и бобами.

— Я пытаюсь, — ответила она, принимаясь за еду, но, едва притронувшись к завтраку, поняла, что сыта по горло этой однообразной пищей.

— Дейдра, я предпочел бы остаться здесь в тепле и безопасности, но я не могу этого сделать. Возможно, если бы дело касалось только меня, я рискнул бы и задержался на день-другой, а потом нагнал бы время в дороге. Но я не могу рисковать, не могу лишать своих братьев наследства лишь потому, что мне захотелось понежиться в комфорте.

— А я и не спорю. Я знаю, что тебе нужно ехать. Наверное, я поступила бы точно так же. — Они обменялись многозначительными улыбками, потому что оба успели узнать, что она такая же упрямая, как и он. — Только обещай мне, что будешь осторожен. Не думаю, что у тебя может открыться рана, но чем черт не шутит? Не забудь, что у тебя только что была сильная лихорадка, а она забирает силы. И если ты будешь перенапрягаться, то лихорадка может снова вернуться.

— Я все понимаю и, клянусь тебе, буду осторожен. У нас еще есть время, чтобы не слишком торопиться.

Некоторое время они ели молча. Дейдра внимательно приглядывалась к нему, пытаясь оценить его состояние. Его уверения не убеждали ее. Все мужчины обычно не говорят о своей слабости, плохом самочувствии. И она не допустит, чтобы из-за своего упрямства он снова свалился в лихорадке.

— Сколько времени нам добираться до Парадайз? — спросила она, принимаясь за мытье посуды.

— Неделю, может быть, две. Все зависит от наших возможностей, — ответил он, собирая вещи.

— Я и не подозревала, что Миссури находится так далеко от Монтаны, — пробормотала она.

— Ну, поездом или дилижансом доедешь быстрее. Верхом можно ехать коротким путем, срезая углы, но продвигаться все равно будешь медленнее. А если гнать бедных животных без ума, то в итоге тоже можно потерять время — лошади либо захромают, либо вообще падут.

— Не сомневаюсь, что у себя на ранчо ты устроишь их со всеми удобствами, — пошутила она, глядя, как он заливает горячую золу в очаге.

Он улыбнулся ей и, обняв, поцеловал.

— Я устрою их по-королевски. Если они домчат меня до Парадайз вовремя, то заслужат самую горячую благодарность.

— Героические лошадки, — пробормотала она, выходя вслед за ним из охотничьего домика и направляясь к маленькой конюшне.

— Надеюсь, что у Митчела и твоей кузины будет меньше неприятных приключений в пути.

— Ты снова объединяешь их, — улыбнулась Дейдра, садясь в седло.

— Похоже, что так, — сказал он, подтягивая подпругу на вьючной лошадке и привязывая похудевшие сумки с продовольствием на спину животного.

— Да, особенно в последнее время, — сказала она. — Будем надеяться, что предчувствие тебя не обманет. — Было бы приятно думать, что у Моры в дороге тоже есть какая-то защита.

— И еще что Мартины не послали кого-нибудь по ее следу, как за нами.

— Ах, это было бы так хорошо. Я без конца твержу себе, что скоро увижу ее.

— Вы с Морой очень близки, как я вижу?

— Кроме нее, у меня не осталось больше родственников. Мать умерла, когда мне было всего десять лет, а потом один за другим умерли еще двенадцать близких родственников. Временами мне казалось, что я только и делаю, что присутствую на похоронах. — Она покачала головой. — Ну, довольно мрачных воспоминаний. Пора отправляться.

— Я следую за вами, мэм.

Дейдра улыбнулась, и они двинулись в путь. В общем, она покинула охотничий домик без особых сожалений. С ним было связано немало тяжелых воспоминаний: сначала насилие, потом страх за жизнь Тайрона. Слава Богу, что они оба уезжают отсюда, кажется, в хорошем настроении. Можно радоваться хотя бы этому.

Приближалось Рождество. Интересно, успеют ли они вовремя добраться до Парадайз, где наконец-то вздохнут с облегчением и насладятся праздником. Но даже если они успеют в Парадайз к сроку, она, наверное, не получит обычного удовольствия, хотя Рождество всегда было ее любимым праздником. Первое Рождество без отца… Она молила Бога, чтобы ей не пришлось провести Рождество и без Моры.

Глава 10

Дейдра все же не могла удержаться, чтобы не взглянуть на Тайрона, молча ехавшего рядом. Он выглядел очень усталым, что было неудивительно, хотя, кажется, и не страдал от боли. Неделя, проведенная в седле, несколько замедлила его выздоровление от раны и лихорадки. Дейдра надеялась, что рана головореза Пита будет заживать еще дольше, и это весьма кстати, ведь ни она, ни Тайрон не способны постоять за себя. Тяжело вздохнув, она подумала, что даже лошади у них совершенно измучены.

— Мы почти на месте, — сказал Тайрон, силясь улыбнуться.

— На месте? Но ведь это еще не Парадайз?

— Нет, не Парадайз. Мы почти добрались до ранчо моего друга Джейсона Букера «Три ангела».

— «Три ангела»? Странное название для ранчо, тебе не кажется?

— Пожалуй. Но он назвал его в честь своих тетушек, которые его вырастили и помогли построить это ранчо. Очень милые дамы. Немного странные — Флора, Дора и Кора Букер.

Дейдра рассмеялась.

— Ну и ну! Зачем же их мама так подшутила над ними? Нет, по отдельности это вполне нормальные имена, но вместе…

— На первый взгляд это действительно выглядит странно. Но имена так подходят им. Они сейчас немного полноваты, но в молодости, думаю, были прехорошенькими. Меня всегда удивляло, почему ни одна из них не вышли замуж.

— Сколько лет назад они были молодыми?

— Лет двадцать, может быть, чуть больше.

Значит, это война. В этом, так или иначе, виновата война. Сколько молодых мужчин погибло, оставив вдов и безутешных юных невест. В нашем городе я знаю немало милых, а то и красивых женщин, но вместе с тем одиноких. Нельзя бездумно отправлять на смерть такое количество мужчин.

— Черт возьми, а я никогда не думал об этом.

— Только не вздумай спрашивать их, почему они не вышли замуж.

— Но сама-то ты собираешься задать им этот вопрос?

— Возможно. У себя в городе я спрашивала. Любопытство — один из моих недостатков. Однажды мне рассказали случай, когда жених одной женщины стал сражаться на стороне врагов ее родителей. Невеста не сумела вовремя сообщить любимому, что готова порвать с семьей, чтобы быть с ним. А он женился на другой. С тех пор я не раз думала, что, наверное, немало женщин одиноко доживают свой век старыми девами, потому что в свое время были брошены мужчинами. — Она вздрогнула и оглянулась. — Кажется, похолодало.

— Нет, — ответил он и тоже оглянулся. — Но у меня какое-то странное ощущение, словно мурашки бегут по спине.

— Как будто чьи-то глаза уставились в твою спину и следят за тобой, — добавила она. — Меня бьет дрожь от страха. Неужели они снова гонятся за нами?

— Возможно, Пит уже успел подлечить рану. По крайней мере настолько, чтобы сесть в седло.

— Далеко ли еще до ранчо твоего друга?

— Около пяти миль, может, чуть больше.

— Он поможет нам справиться с нашими преследователями?

— Несомненно.

Тайрон пришпорил своего коня, Дейдра тоже последовала его примеру. Глупо, наверное, было брать в расчет какие-то ощущения, но он решил, что не повредит, если они немного перестрахуются. Уже то, что посреди мирной беседы они вдруг оба почувствовали смутное беспокойство, заставило его поторопиться. До ранчо Букера было уже рукой подать, и если они прибавят шагу, то это не повредит лошадям.

Едва успел стражник у ворот ранчо окликнуть их, как прозвучали выстрелы. Стражник, раненный в ногу, упал. Вторым выстрелом задело заднюю ногу кобылки Дейдры. Тайрон выругался и попытался схватить ее за поводья, хотя понимал, что опоздал. Лошадь шарахнулась в сторону и помчалась галопом, ломая ворота, по направлению к дому Букеров.

Тайрон бросился было за ней, но, заметив, что к кобылке Дейдры с обеих сторон подъехали люди Букера, осадил коня. Уверенный, что Дейдре окажут помощь, он спешился и склонился над распростертым на земле раненым стражником. Бегло осмотрев рану, он убедился, что она несмертельна и уже почти перестала кровоточить.

— Кто вы такой, черт побери? — проворчал стражник, перевязывая рану шейным платком.

Тайрон заметил, как в гуще деревьев блеснул луч солнца, отразившийся от металла, — значит, преследователи укрылись за деревьями неподалеку от ворот.

— Меня зовут Тайрон Каллахэн.

— Слышал о вас. Вы друг Джейсона. А меня зовут Том. — Он пожал руку Тайрона и сердито взглянул в сторону деревьев. — Значит, вас преследуют эти негодяи?

— Боюсь, что так. Хотя я надеялся, что одного из них вывел из строя.

— И давно они охотятся за вами?

— Несколько недель. — Тайрон покачал головой, пытаясь прицелиться в гущу деревьев. — Меня удивляет, что они так обнаглели. Должны бы понимать, что здесь они нарвутся на значительный численный перевес.

— Может, вы их довели до бешенства?

Тайрон рассмеялся, однако подумал, что в шутке Тома, возможно, есть доля правды. Если это были Пит и Джим, то Тайрон не удивился бы, что крушение всех планов заставило их потерять голову. Или же Мартины пообещали им столь крупное вознаграждение, что они шли на любой риск. Возле уха просвистела пуля, угодив в камень на дороге. Мелкие осколки разлетелись вокруг, впившись в щеку. Тайрон выругался.

Том сделал несколько ответных выстрелов в гущу деревьев и оглянулся через плечо.

— Ваша спутница, — заметил он, — в безопасности. Карл и Джо успокоили ее лошадь и проводили леди в дом. А к нам направляется Джейсон с людьми. Если у этих придурков, которые преследуют вас, есть хоть капля здравого смысла, им надо немедленно уносить отсюда ноги. Джейсон не любит наглецов, которые лезут на рожон. Он с ними быстро разберется.

Джейсон Букер осадил коня рядом с Томом и Тайроном и сверху взглянул на них. Этот высокий светловолосый мужчина, чем-то похожий на викинга, казалось, не обращал ни малейшего внимания на пули, летящие из-за деревьев в его сторону. Тайрон, знавший за ним эту особенность, никогда не мог решить, что это — бесстрашие или фатализм. Вот и сейчас Джейсон сердито поглядывал в сторону деревьев, словно оттуда летели назойливые мухи.

— Хочешь сохранить им жизнь, Тай? — пророкотал Букер.

— Как ни печально, но мне кажется, что только смерть может заставить их прекратить преследовать нас, — ответил Тайрон.

— Подожди-ка меня здесь. Я сейчас вернусь.

Не успел Тайрон возразить, как Букер на ходу отдал распоряжения своим людям и, издав устрашающий боевой клич, поскакал прямиком к деревьям. Его люди встали с обоих флангов, образовав полукруг. Шквальный огонь, который они открыли по деревьям, почти убедил Тайрона, что на этот раз бандитам не уйти.

— Мне, наверное, нет смысла следовать за ним? — пробормотал Тайрон, оглядываясь на своего коня.

— Нет, — сказал Том. — Вы не успеете вскочить в седло, как он уже будет потягивать лимонад на передней веранде. — Том прислушался, склонив к плечу голову. — Все кончилось, — пробормотал он. Наступившая тишина казалась тем оглушительнее, что она установилась после яростного шума атаки.

Тайрон помог Тому подняться на ноги. В это время появился Букер. Двое его людей вели за собой лошадей, через седло каждой был перекинут труп. Тайрон с мрачным удовлетворением осмотрел их. Пит и Джим уже больше никогда не будут стрелять из своих пистолетов. После того, что они попытались сделать с Дейдрой, он сожалел, что не убил их своими руками. Но решил этот вопрос не обсуждать. Важно, что они больше не будут угрожать ни Дейдре, ни ему.

— Пойдем, ты должен меня представить своей хорошенькой спутнице, — сказал Букер. — Ты приехал надолго?

— Всего на одну ночь, — ответил Тайрон. — Максимум — на две. Мне надо поскорее добраться до Парадайз.

Когда Тайрон, оставив Тома на попечение его товарищей, садился на коня, он вдруг подумал, что приезжать к Букеру, возможно, не стоило. Слишком уж большой интерес он проявлял к Дейдре. Тайрону уже приходилось видеть такой же блеск в его глазах и раньше. Многие женщины находили этот блеск неотразимым. Он пришпорил коня, чтобы догнать Букера.

Увидев Тайрона, подъезжающего к дому рядом со светловолосым великаном, Дейдра, сбежав по ступенькам, внимательно наблюдала за тем, как Каллахэн спешивается с коня.

— С тобой все в порядке? — спросила она, бросаясь к нему.

— Все хорошо, — заверил он ее и, когда она испуганно прикоснулась к окровавленной щеке, добавил: — Пустяк, всего лишь несколько царапин.

— Это Джим и Пит? — спросила она, заметив, что всадники ведут лошадей с мрачным грузом.

— Больше они нас не потревожат. — Заметив, что к Дейдре направляется Букер, Тайрон подошел поближе и покровительственно обнял девушку за плечи. — Это Джейсон Букер, хозяин этого ранчо. Джейсон, позволь представить тебе Дейдру Кении. — Он нахмурился, заметив, что Джейсон поцеловал руку Дейдры, а она при этом покраснела.

— Рада познакомиться с вами, мистер Букер, — сказала Дейдра, удивляясь, почему хозяин усмехается такой озорной улыбкой, поглядывая на Тайрона.

— Зовите меня Джейсоном, дорогая. Входите в дом. Сейчас мы вас проводим в комнату, где вы сможете смыть с себя дорожную пыль и переодеться. А за ужином мы все с большим удовольствием побеседуем.

Дейдра так обрадовалась возможности принять ванну, что даже не заметила, как Джейсон ловко освободил ее из рук Тайрона и повел в дом. В доме вкусно пахло, и Дейдра, которой за дорогу до смерти надоели бобы с беконом, с благодарностью улыбнулась хозяину и вслед за служанкой стала подниматься вверх по лестнице.

К тому времени как Тайрон и Джейсон встретились в малой гостиной, чтобы пропустить по стаканчику перед ужином, Тайрон уже не испытывал особой благодарности по отношению к старому другу. Его поместили в комнату, расположенную далеко от комнаты Дейдры, а между ним и предметом его вожделения находились комнаты всех трех тетушек Джейсона. Мысль о том, чтобы заняться любовью с Дейдрой в одной из огромных мягких постелей Джейсона, была очень соблазнительной, но Тайрон сомневался, что сумеет пробраться незамеченным в ее комнату. Поскольку он понимал, что Джейсон разместил их таким образом не случайно, Тайрон терялся в догадках, почему он это сделал.

— Хорошо, что ты не поместил меня где-нибудь в амбаре, — растягивая слова, произнес он, усаживаясь в кресло напротив Джейсона и отхлебывая великолепное выдержанное виски, которое предложил ему хозяин.

— Я об этом подумывал, — ответил Джейсон, голубые глаза которого искрились от едва сдерживаемого смеха.

— Она моя, Джейсон, — сказал Тайрон, сам удивляясь нотке собственника, прозвучавшей в его голосе, которая, кажется, отнюдь не удивила Джейсона.

Значит, ты женился? Так бы и сказал. Я поселил бы вас в одну комнату. — Джейсон потер подбородок, с нарочитым упреком поглядывая на Тайрона. — Но я что-то не приметил обручального кольца.

— Обручального кольца нет, но она все равно моя.

— Надолго?

Вопрос был задан тихим голосом, но требовал ответа. Ответа у Тайрона не было. Он понял, что вообще пока всерьез не думал над ним. Кое-какие мысли, конечно, мелькали у него в голове. Но они в основном сводились к тому, каким образом удержать ее при себе, если все останется у них по-прежнему. Теперь все эти мысли показались ему самоуверенными, даже наглыми, и стало стыдно произносить их вслух. А если о них когда-нибудь узнает Дейдра, ему не поздоровится, не говоря о Джейсоне, который наверняка поднял бы его на смех. И без того он позволил другу позабавиться на свой счет.

— Это касается только меня и Дейдры, — заявил наконец он, с трудом удерживаясь от того, чтобы не дать своему другу хорошего тумака за его ехидную ухмылку.

— Ну, это ненадолго. В штате Монтана не хватает женщин. Когда речь идет о женщине, единственной преградой, которая может остановить мужчину, является обручальное кольцо на ее пальце, — сказал Джейсон, расплываясь в улыбке. — Хотя мы-то с тобой знаем, что даже это не для всех служит преградой. Ты, конечно, никогда не поступал безответственно по отношению к женщине, дружище. Может быть, тебе следовало бы задуматься, почему ты отступаешь от своих принципов на этот раз? — Он прислушался, склонив на бок голову, и сказал: — Тс-с! Она идет. Наверное, скоро появятся и мои тетушки.

Дейдра вошла в гостиную с неуверенной улыбкой на губах. Тайрон был серьезен и несколько напряжен. А Джейсон широко улыбнулся и весело предложил ей вина. Мгновение спустя улыбнулся и Тайрон, и Дейдра решила, что напряженная атмосфера, которую она почувствовала, создалась из-за какого-нибудь пустяка. Тут в гостиную впорхнули три почти одинаковые, начинающие стареть и полнеть весьма миловидные леди с такими же сияющими голубыми глазами, как у их обожаемого шалунишки племянника. Их веселое дружелюбное щебетание, заполнившее гостиную, прогнало тревогу Дейдры по поводу настроения Тайрона. Они засыпали ее вопросами, на которые она едва успевала отвечать, и к концу великолепного ужина она поняла, что Букеры теперь знают о них почти все. Ее лишь удивило, что они не вытягивали из нее информацию относительно их отношений с Тайроном.

— Ну и ну! — воскликнула она со смесью восхищения и удивления. — Вы заткнули бы за пояс даже испанскую инквизицию.

Тайрон, хорошо знакомый с их манерами, рассмеялся вместе с остальными.

— Букеры мастера своего дела. Сначала они усыпляют бдительность жертвы обильной едой и тонкими винами, а потом элегантно выдаивают из нее все имеющиеся сведения.

— Прежде чем предпринимать какие-то действия, необходимо всесторонне ознакомиться с ситуацией, — сказала Кора, тетушка в голубом. — И действовать спокойно, целеустремленно и неторопливо. Только так можно добиться успеха.

— Спокойный, целеустремленный и неторопливый — ведь это портрет Джейсона, — сказал Тайрон, " улыбнувшись своему другу.

— Случается, что наш малыш отступает от этих правил.

Дейдра едва не расхохоталась, когда Кора назвала этого огромного викинга малышом. Некоторая эксцентричность поведения хозяина, которую она успела заметить, получила свое объяснение, едва она увидела воспитавших его трех женщин. Она заметила также, что за добродушием Джейсона Букера скрывается острый ум. Он умел сформулировать вопросы таким образом, что человек давал на них очень точные ответы, подчас сам себе.

— Надеюсь, что последний отрезок нашего пути мы проделаем без помех, поскольку Пита и Джима больше нет. — Дейдра вздохнула. — Нам повезло, такие убили бы меня или Тайрона и глазом не моргнув. Ненавижу смерть и насилие, с помощью которых некоторые люди пытаются захватить то, что им не принадлежит.

— Как ни печально, так было всегда, — пробормотала Флора, тетушка в розовом.

— Нам предстоит еще обойти Мартинов на последнем отрезке пути до земельной управы, — сказал Тайрон, понимавший, что им пока рано расслабляться. — На их месте, даже не зная, что Пита и Джима нет в живых, я бы бдительно следил за нами.

— Надеюсь, они не отважатся на какой-нибудь отчаянный шаг, когда мы будем в городе? — нахмурив лоб, сказала Дейдра. Действовать при многих свидетелях не в их интересах. Если их хоть раз поймают на мошенничестве или на участии в преступлении, все их сделки будут поставлены под сомнение. И все слухи, которые о них ходили, обретут фактическое подтверждение.

Сомнительно, — спокойно возразил Джейсон. — Если они держат в кулаке весь Парадайз, то жители едва ли решатся открыто свидетельствовать против них. Возможно, люди вам сочувствуют и хотели бы помочь, но они побоятся их мести — своя рубашка ближе к телу.

— И все же Мартины вынуждены проявлять осторожность, — сказал Тайрон. — Они жадно прибирают к рукам земли и материальные ценности, используют подкуп и угрозы, чтобы заполучить желаемое. Поговаривают, что они не останавливаются даже перед убийством, но все это делают руками наемников и почти всегда за пределами Парадайз. Они плевать хотели на подозрения людей, на проклятия обездоленных, по они никогда не оставляют улик. Если они попытаются убить нас неподалеку от нашего дома, такие улики могут появиться. Но я собираюсь вырвать из их когтей богатую добычу. Это может заставить их забыть об осторожности и действовать очертя голову.

— В таком случае я пошлю с тобой своих людей, — сказал Джейсон.

Дейдра с улыбкой прислушивалась к тому, как спорят мужчины. Тайроиу не хотелось никого втягивать в свои проблемы, но Джейсон был таким же упрямцем, как он. К тому времени как мужчины удалились в малую гостиную, чтобы пропустить по стаканчику после ужина, они уже спорили только о количестве людей, которые должны поехать с Тайроном. Поскольку первоначально предложенное число было слишком велико, Тайрон в конце концов позволил уговорить себя взять с собой половину. Дейдра была почти уверена в том, что хитрец Джейсон именно это и имел в виду вначале.

Меж тем тетушки развлекали ее разговорами, ненавязчиво продолжая выпытывать у нее слухи и новости. Когда мужчины, договорившись обо всем, наконец присоединились к ним, Дейдру очень позабавило, что Джейсон открыто флиртует с ней. Заметив, как сердито смотрит Тайрон на своего друга, Дейдра даже обрадовалась: конечно, это еще не говорит о любви, но все же есть надежда, что он испытывает к ней более глубокие чувства, чем просто физическое влечение. По мере приближения их путешествия к концу Дейдра все чаще искала в поведении Тайрона хоть какие-то признаки глубокого чувства.

На нее вдруг навалилась усталость, она извинилась и ушла спать. Забравшись под одеяло в теплую и мягкую постель, она вздохнула. Она понимала, что проведет ночь в одиночестве, но пыталась уговорить себя, что это даже к лучшему. Ей не хотелось вести себя безнравственно под крышей дома Букеров, не хотелось рисковать, утратить к себе расположение трех милых тетушек Джейсона. Но и это еще не все. Что-то подсказывало ей, что пора постепенно отдаляться от Тайрона Каллахэна. Это было бы благоразумно, хотя она была уверена в том, что какое бы расстояние их ни разделяло, это не уменьшит ее страданий, если он ее покинет.

После того как тетушки ушли спать, Тайрон бросал на дверь тоскливые взгляды, что не ускользнуло от внимания Джейсона.

— Нет, сегодня этого не будет, — тихо сказал он.

— Беспокоишься о моей нравственности, Джейсон? — с вызовом сказал Тайрон, хотя сам давно решил вести себя в гостях должным образом, несмотря на все искушения.

— Ты знаешь, что я не ханжа и сам отнюдь не безгрешен, хотя считаю себя джентльменом. Но не будем забывать о моих тетушках. Не думаю, что они предали бы тебя анафеме, но им было бы не по себе.

— Возможно, Дейдре тоже было бы не по себе.

— Вот именно. Несмотря на то что ты соблазнил ее, она осталась настоящей леди и, как ни странно, сохранила обаяние невинности. Знаешь, что я думаю?

— Не знаю и не уверен, что хочу знать. Но ведь ты все равно выскажешься, верно?

— Верно. Женись на этой девушке.

— А что, если я вообще не собираюсь жениться?

— Может быть, не сегодня, и ты хотел бы повременить. Но будь я на твоем месте, я бы, не задумываясь, расстался с холостяцкой жизнью. Когда-нибудь ты, как и я, захочешь обзавестись семьей. В одно прекрасное утро ты проснешься, окинешь взглядом то, что создал своими руками, и тебе вдруг захочется кому-то все это оставить. Ты захочешь иметь семью и детей, тогда ты вспомнишь именно об этой девушке, это я тебе гарантирую. Посмотришь, не успеет она и на десять миль отъехать от Парадайз, как ты начнешь сожалеть, что отпустил ее.

— Я и сам так думаю, — со вздохом произнес Тайрон и улыбнулся другу. — Тебе небось очень хочется получить приглашение на свадьбу?

— Черт возьми, ты не ошибся! Говоришь, у нее есть кузина?

— У тебя уже и глаза разгорелись? Ишь какой прыткий! Видишь ли. мне почему-то кажется, что она встретилась с Митчелом. А если она хотя бы наполовину похожа на Дейдру, то Митчел ее не отпустит.

— Ну что ж, это лишь подтверждает, что я хорошо разбираюсь в людях.

— Это почему же?

— Я всегда считал, что братья Каллахэны — славные парни, Будем надеяться, что Дейдра тоже разглядит мои положительные качества и ответит мне «да».

— Она согласится.

— Почему ты так уверен?

— Поверь, эта девушка только и ждет, чтобы ты сделал ей предложение.

Глава 11

— Неужели сани? Это просто замечательно! — воскликнула Дейдра, увидев с передней веранды большого дома Букеров то, на чем им предстояло проехать остаток пути до Парадайз. — Я каталась на санях один-единственный раз в жизни, и мне очень понравилось.

При взгляде на Дейдру плохое настроение Тайрона как рукой сняло. Всю ночь и значительную часть следующего дня шел снег. Хотя до Рождества оставалось еще целых два дня, он торопился домой: две долгие одинокие ночи в холодной постели показались ему вечностью. Знать, что его от Дейдры отделяют всего несколько комнат, и не иметь возможности пойти к ней — это была настоящая пытка. За все время, проведенное на ранчо, он единственный раз коснулся ее, когда она снимала швы, но и то за ними следили все три тетушки, помогавшие своими советами. Он видел, как ухмыляется Джсйсон, который, несомненно, догадывался о его страданиях, и это, естественно, не улучшало настроения Тайрона. Но теперь, увидев радостно сияющее личико Дейдры, он подумал: эта минута с лихвой окупит все его муки.

— Если дорога чистая и не придется расчищать завалы из упавших деревьев, то мы домчимся до Парадайз за несколько часов, — сказал он, взяв ее за руку в надежде, что это не будет истолковано как неподобающий жест. — Если не задерживаться в пути, то сможем, прихватив с собой братца Стивена, отправиться прямо в земельную управу.

Радость, которую испытала Дейдра при виде саней и только что выпавшего снега, враз потускнела, когда она услышала его слова. На языке вертелся вопрос: «А что потом?», но она промолчала. Если он не желает говорить о будущем, если хочет, чтобы все шло как идет, пока это ему не наскучит, то и она не станет унижаться, задавая вопросы. Дейдра решила дождаться приезда Моры, а потом, если Тайрон так и не заговорит о будущем, если его заботит лишь, сколько раз за ночь они могут заниматься любовью, она уедет. Она не будет ждать, пока он пресытится ею и отпустит на все четыре стороны. «Кто знает, — подумала Дейдра с горечью, — возможно, если он лишится желаемого, то поймет, как сильно ему этого хочется».

Распрощавшись с Букерами и поблагодарив их за помощь и гостеприимство, Дейдра уселась в сани. Она улыбнулась, когда Тайрон занял место рядом с ней и плотно закутал ее в несколько одеял и пледов. Такая забота о ее удобствах и здоровье — хороший признак, подумала она.

Едва успели они отъехать от ранчо, как Дейдра поняла, что ее теплая одежда, многочисленные покрывала и нагретые кирпичи, которые милые тетушки Букер позаботились положить ей под ноги в качестве грелки, были отнюдь не лишними. Низкие боковые стенки саней не спасали от пронзительного ледяного ветра. Уютно устроившись в своем гнездышке, Дейдра с сочувствием посмотрела на Тайрона и людей Букера, которые не были защищены от ветра и мороза. Она лишь надеялась, что в пути их ничто не задержит и через несколько часов они прибудут в Парадайз.

Когда вдали показался городок Парадайз, все вздохнули с облегчением, хотя Дейдра и не страдала в пути от холода, как мужчины. Даже мысль о том, что ей, возможно, скоро придется расстаться с Тайроном, отступила на задний план, больше всего на свете ей хотелось сейчас оказаться со своими друзьями в тепле, защищенной от пронизывающего ветра.

Тайрон остановил лошадей перед красивым двухэтажным особняком на окраине города. Он выбрался из саней и, когда Дейдра хотела последовать за ним, жестом приказал ей подождать. Не обращая внимания на возражения людей Букера, он дал им денег, чтобы они могли пойти в гостиницу обогреться, обсушиться, поесть горячего, отдохнуть и поутру отправиться в обратный путь. Уверенный, что усиленная охрана нужна была ему только в дороге, Тайрон, поблагодарив, попрощался с ними.

Когда Тайрон помогал Дейдре выйти из саней, дверь дома распахнулась. Даже на расстоянии она видела, что выбежавший из дома человек — родственник Тайрона. Такой же смуглый темноволосый красавец, он двигался с такой же гибкой грацией. Дейдра вздохнула, когда Тайрон, оставив ее, взбежал по ступенькам, спеша обнять юношу. Конечно, он был рад встрече с братом и возбужден победой над Мартинами, подумала она, прощая ему допущенную по отношению к себе бестактность. Шло время, а Тайрон продолжал возбужденно рассказывать обо всех их приключениях, забыв о ее существовании. Ее снисходительность сменилась негодованием, и Дейдра подошла к Тайрону.

Заметив, что внимание брата отвлечено, Тайрон нахмурился и проследил за его взглядом. Увидев Дейдру, Тайрон покраснел от смущения. Взяв ее под локоть, он подтолкнул спутницу к Стивену и представил. Увидев, что тот пожал ей руку с излишним, по его мнению, усердием, он поспешил встать между нею и братом.

— Как ты думаешь, работает ли сейчас земельная управа? — спросил он Стивена.

— Работает. И судья наверняка дома, так что мы можем к нему заехать, — ответил брат.

— Ты полагаешь, мы можем доверять судье Лемону? — Приобняв Дейдру за плечи, он с раздражением заметил у Стивена то же чуть насмешливое выражение лица, какое видел у Джейсона.

— Я в этом уверен. Он терпеть не может Мартинов, открыто выражает недовольство ими и очень сожалеет об отсутствии улик, необходимых для того, чтобы предъявить им обвинение в преступлениях. Мартины не могут подкупить его, потому, во-первых, что им нечего ему предложить, а во-вторых, они не так глупы, чтобы дать судье козыри в игре против них.

— Ты полагаешь, стоит показать ему документы, прежде чем отнести их в земельную управу?

— Конечно. Не забывай, что именно оттуда загадочным образом исчез другой комплект наших документов. Очевидно, у Мартинов там есть свой человек. Подозреваю, что это Уилл Поуп. Но это не имеет значения. Мы не можем никому доверить документы, чтобы потом представить их судье. Поэтому предлагаю сначала заехать к судье и попросить его засвидетельствовать их подлинность.

— Согласен, — сказал Тайрон, многозначительно взглянув на Дейдру.

— Мне необходимо на минутку зайти в укромное местечко, — сказала она.

— Зайдите в дом, — пригласил их Стивен. — Кстати, мне нужно одеться потеплее. Я прикажу Бобу позаботиться о санях и лошадях. Мы можем задержаться, жаль оставлять животных на таком морозе. — Он проводил их в гостиную.

— Сани переправят назад к Букерам. От Митчела нет никаких новостей?

— Никаких. Но ведь предполагалось, что он не будет поддерживать с нами связь?

— Верно. Однако попади он в беду, непременно связался бы с нами. — Тайрон вздохнул и, взглянув на Стивена, понял, что тот не меньше тревожится о судьбе брата. — Иди, одевайся. Не будем медлить, поскорее доведем дело до конца.

Стивен появился через несколько минут, Дейдре хватило этого времени, чтобы извлечь документы из потайного кармана и передать их Тайрону. Хотя ей очень не хотелось покидать уютный уголок у горячего камина, она согласилась пройтись пешком. Дейдра устала от лошадей и была не прочь размять ноги, несмотря на холод.

Судья Лемон был рад встрече и с довольным видом потирал руки, увидев документы. Он пообещал сообщить как можно более широкому кругу людей, что Каллахэны подтвердили свое право на владение ранчо и рудником, к его полному удовлетворению. Он дал им также заверенный его подписью документ, который они могут предъявить в земельной управе вместе со своими бумагами.

Братья в самом хорошем расположении духа вышли из дома судьи и направились в земельную управу. Дейдра радовалась вместе с ними до того момента, когда они вдруг остановились в напряженных позах. Проследив направление их взглядов, она увидела трех рослых здоровяков, преградивших им путь. Она сразу поняла, что это и есть Мартины, и инстинктивно придвинулась поближе к Тайрону.

— Мы слышали, что ты уезжал из города, Тайрон? — сказал самый старший и грузный, с седеющей гривой густых каштановых волос мужчина. — Поездка была благополучной?

— Я, как видишь, остался в живых, Уолтер, — холодно ответил Тайрон. — Некоторые не выжили.

— Весьма сожалею.

— Могу себе представить.

— Куда-нибудь спешите? Холодновато для прогулки, — вступил в разговор тот, что пониже.

— Надо закончить одно дело, Джон, — сказал Тайрон, осторожно делая шаг в сторону, чтобы прикрыть собой Дейдру.

Джон положил руку на рукоятку пистолета.

— В земельной управе? — уточнил он.

— Ты не ошибся. Итак, если обмен любезностями закончен, мы продолжим свой путь. — Тайрону вдруг показалось, что Мартины готовы прямо посреди улицы начать драку, но Уолтер отступил в сторону и жестом приказал своим сыновьям Джону и Майклу последовать его примеру.

— Но это еще не конец, — просипел Уолтер, пропуская мимо себя троицу.

— Ты все же ошибаешься, — сказал Тайрон. — Мы уже побывали у судьи.

Тайрон шел, ощущая холодок между лопаток. Взглянув на Стивена и Дейдру, он понял, что и они испытывают нечто подобное. У Уолтера и Майкла, полагал он, хватит ума понять, что они потерпели поражение и надежды прибрать к рукам собственность Каллахэнов надо похоронить, а если они решатся учинить расправу с победителями средь бела дня, на виду у многочисленных свидетелей, то могут потерять гораздо больше. Но Тайрона беспокоил задира Джон. Лишь услышав, как Уолтер что-то сердито выговаривает Джону, он успокоился.

— Я уж подумал, сейчас пристрелят на месте, — сказал Стивен, когда они отошли от Мартинов. — Ты уверен, что мы в безопасности? — спросил он, оглянувшись через плечо.

Тайрон кивнул и взял Дейдру за руку.

— Не думаю, что они окончательно оставят нас в покое, но ничего отобрать у нас они уже не смогут. Мартины проиграли, и Уолтер это понимает. Ему это не нравится, но он вынужден смириться. А вот Джон… У него бешеный нрав, но, судя по всему, отец будет держать его в узде.

— Они проиграли, но не побеждены, да? — спросила Дейдра.

— К сожалению, да, — ответил Тайрон. — Мартины многим здесь насолили. Пора людям объединиться и дать им отпор.

Дейдре, когда они пришли в земельную управу, хватило нескольких минут, чтобы понять: Стивен, видимо, прав в своих подозрениях относительно клерка Уилла Поупа. Вполне вероятно, что этот человек работал на Мартинов. Он был агрессивен, нагл, груб и не стесняясь запугивал другого клерка. Дейдру удивило, что он даже не пытается притворяться объективным.

— Откуда мне знать, что документы подлинные? — спросил Уилл, презрительно скривив губы под неопрятными светлыми усами.

— Мне кажется, они подлинные, — высказался тощий клерк по имени Тед, заглядывая через плечо Уилла. Уилл, не оборачиваясь, со злостью толкнул его локтем в живот, и побледневший Тед, судорожно глотнув воздух, торопливо отскочил. — Впрочем, я не уверен, — прохрипел он, проковыляв к своему столу в дальнем углу конторы.

— Вот, судья Лемон удостоверил их подлинность, — сказал Тайрон, бросая на конторку подписанное судьей свидетельство.

— Ах, этот старикан? — растягивая слова, произнес Уилл, щеки которого зарделись от гнева, а глаза прищурились, почти исчезнув в мясистых складках физиономии.

— Этот старикан — высокочтимый судья, его ценят не только здесь, но и во всем штате. И прежде чем тебе вздумается потерять этот листок бумаги, — жестко сказал Тайрон, наклоняясь к Уиллу, — запомни, что он разошлет копии этого документа с личной сопроводительной запиской всем известным ему официальным лицам, которые наверняка заинтересуются тем, что здесь происходит.

— Здесь ничего особенного не происходит… — промямлил Поуп.

Вот как? Это хорошо! Но я на твоем месте позаботился бы о том, чтобы на всем этом «ничего особенного» не осталось отпечатков твоих пальцев. А теперь я намерен внимательно проследить, как ты положишь эти документы туда, где им надлежит находиться, и четко зарегистрируешь их. Потом ты распишешься в их получении, в том, что ознакомился с документом, подписанным судьей и удостоверяющим подлинность документов, которые являются неопровержимым доказательством нашего права собственности, а также в том, что ты лично положил их на место в архив. — Тайрон извлек из кармана еще один листок бумаги и положил его на конторку.

Уилли Поуп, ругнувшись сквозь зубы, сделал все, как ему было велено. Наверное, Мартины здорово зацепили его на крючок, подумала Дейдра, но, видимо, все-таки недостаточно, чтобы тот осмелился возражать двум рассерженным Каллахэнам и игнорировать законную силу документов. Уилл подписал свидетельство, которое не давало никакой возможности оспаривать право собственности Каллахэнов. В конце концов Тайрон заставил и второго клерка подписаться в качестве свидетеля.

Выйдя из здания управы, Дейдра взяла Тайрона под руку и улыбнулась ему:

— Последний штрих, когда ты повернул нож в ране, был просто великолепен.

— Это Стивен придумал, — усмехнувшись, сказал Тайрон. — Действительно великолепный штрих.

— Да, таким не стыдно и похвастать. Рассказать людям, как надо действовать, сдавая документы этим мошенникам в земельную управу. Тогда Мартины поостереглись бы обирать людей, — сказала Дейдра.

— А ведь она права, — пробормотали братья, поглядывая на нее со смесью восхищения и обычного мужского раздражения — надо же, женщина додумалась до того, до чего не додумались они. Сообразив, что к чему, Дейдра чуть не расхохоталась.

Когда они вернулись в дом Стивена, Тайрон, усадив ее в кресло перед камином с чашкой горячего шоколада и подносом еды, решительно потащил куда-то брата. Дейдра хотела узнать, по какому делу он отлучается, но Тайрон буркнул что-то невразумительное в ответ. Что он может скрывать от нее? Но ведь не обязательно что-то плохое или опасное, подумала она. А если он просто хочет купить ей рождественский подарок, решила она, засыпая.

— Надеюсь, у тебя веские причины, по которым ты снова вытащил меня на мороз, — проворчал Стивен, шагая рядом с братом по направлению к городскому центру.

— Мы с Дейдрой уезжаем на ранчо, и я подумал, что больше нигде не смогу купить ей подарок, — сказал Тайрон, испытывая радостное возбуждение от своего решения.

— И что ты намерен делать дальше с этой хорошенькой мисс Кении?

— Почему тебя это интересует?

Стивен не успел ответить, потому что они уже вошли в большой магазин. Тайрон направился прямо к витринам, где у старого Карла были выставлены украшения. Эти вещицы были либо заложены, либо проданы людьми, нуждающимися в деньгах, либо приобретены у купцов и коммивояжеров. Тайрон сразу же впился взглядом в изящное золотое колечко с жемчужиной.

— Покажи-ка вот это, — сказал он Карлу и, взяв колечко, тщательно осмотрел его. Убедившись, что колечко будет впору Дейдре, он удовлетворенно кивнул: — Я его беру.

— Это рождественский подарок, прощальный сувенир или, возможно, колечко в знак помолвки? — спросил Стивен, когда Карл ушел поискать подходящую коробочку для кольца, а Тайрон принялся отсчитывать деньги.

— А тебе не все ли равно?

— Мне, твоему младшему брату, было бы весьма неприятно узнать, что старшенький полный идиот, потому что позволяет уехать такой славной женщине.

Тайрон усмехнулся, лишь заметив, что Стивен с ней почти не знаком и не может судить о ней.

— Из того, что ты рассказал о вашем путешествии, и на основе своих коротких наблюдений я сделал вывод, что ты оказался бы круглым дураком, если бы отпустил ее. И еще мой вывод основывается на том, как ты на нее смотришь.

— А как я на нее смотрю?

— Словно она деликатес, которым ты никак не можешь насытиться.

— Это ты, пожалуй, правильно подметил. — Тайрон расплатился со старым Карлом, сунул коробочку с кольцом в карман, и они вышли из магазина.

— Ну так как, — спросил Стивен, подстраиваясь под шаг брата, — ты женишься или нет?

— Я намерен сделать ей предложение в рождественское утро. Возможно, даже в канун Рождества. Когда ты приедешь на рождественский обед, тогда и узнаешь, приняла ли она мое предложение.

— Я в этом не сомневаюсь.

— Откуда такая уверенность? — Тайрон был рад поддержке, хотя неуверенность у него оставалась.

— Я потому уверен, братец, что она смотрит на тебя так же, как ты на нее.

Всю оставшуюся дорогу до ранчо Тайрон исподтишка поглядывал на Дейдру, пытаясь разглядеть в ней то, что увидели Стивен и Джейсон. Время от времени он улавливал тепло в ее взгляде, но не был уверен, что это нечто большее, чем обычное дружеское расположение или плотское желание, то есть ощущения, в которых он не сомневался. Но теперь, когда он был намерен говорить о браке, он понял, что хочет большего. Он хотел убедиться в том, что их связывают более глубокие чувства. И к собственному удивлению, он обнаружил, что немного трусит.

Прибыв на ранчо, Тайрон тут же сдал Дейдру на руки миссис Хорн, более десяти лет бывшей экономкой на ранчо «Милая Кейт». Сам же лично проследил за тем, как разместили в конюшне лошадей, не обращая внимания на нелестные реплики своих людей в адрес нового приобретения — неказистой вьючной лошадки. Эти животные сослужили ему хорошую службу и были достойны особого ухода и внимания. Потом он вернулся в дом, где его ждали горячая ванна и сытная еда. Не теряя времени, он помылся и переоделся. Ему не терпелось поужинать в обществе Дейдры, показать ей свой дом и убедиться, что он ей понравился.

После ужина Тайрон повел Дейдру осматривать дом, который ей очень понравился. Он видел, что ее восхищение было искренним. Когда она заговорила о том, как красиво дом будет выглядеть в рождественских украшениях, Тайрон рассмеялся, схватил ее в охапку и потащил в свою комнату.

— Тайрон, — взмолилась Дейдра, задыхаясь от смеха, когда он бросил ее на огромную кровать под балдахином и сам растянулся на ней, — что подумает миссис Хорн?

Дейдра не возражала, когда умелые руки Тайрона раздевали ее, но ее немного беспокоило, что она не в силах отказать ему ни в чем. И потом, что подумает миссис Хорн? Ей не хотелось своим поведением вызывать неодобрение этой достойной женщины.

— Ах, Дейдра, она тебя за это не осудит, — заявил Тайрон, поспешно сбрасывая одежду. Ему не терпелось поскорее оказаться в ее объятиях. — Я должен поведать тебе одну семейную тайну. Из десяти лет, которые миссис Хорн работает здесь, пять лет она была любовницей нашего отца. Я думаю, если бы он не умер, то женился бы на ней.

— Ты никогда… — начала было Дейдра и, покраснев, замолчала, почувствовав, что преступает границу дозволенного, расспрашивая о его прошлых любовных связях.

— Кроме тебя, в этой постели женщин не было. Ты первая, — ответил Тайрон на ее невысказанный вопрос. — Ты первая окажешь честь моей спальне.

Взгляд Тайрона не мог не выразить восхищения. Ее роскошные волосы, не сдерживаемые шпильками, разметались по простыне. Раскрасневшаяся от желания, с сияющими глазами, она была прекрасна. И он вдруг понял, что без нее в этой постели ему уже никогда не будет тепло и уютно. Он молил Бога, чтобы это действительно была первая ночь из длинной вереницы ночей, проведенных с ней в этой постели. Но его пугало, что он так страстно хотел этого. Пугала и собственная уязвимость. Если Дейдра откажет ему, то все прежние любовные неудачи покажутся по сравнению с этим комариными укусами. Почувствовав, как нарастает желание, он вздохнул с облегчением, это он мог до некоторой степени контролировать, зная, что их страсть взаимна. И решил, что использует их неодолимую тягу друг к другу, чтобы удержать ее, пока не завоюет ее сердце.

Глава 12

Дейдра положила под елку в гостиной подарок, купленный для Моры, и отступила на шаг, чтобы полюбоваться на свою работу. Большую часть дня она занималась украшением дома. Люди Тайрона любезно раздобыли для нее великолепную елку и огромное количество лапника для украшения комнат. Хотя у Тайрона за время его отсутствия скопилось множество корреспонденции и другой бумажной работы, он время от времени прерывал свои занятия и подходил к ней, то предлагая помощь, то целуя или торопливо обнимая ее.

Вдохнув восхитительный запах хвои, она уселась рядом с Тайроном на кушетке перед камином. Они были в доме одни. Миссис Хорн ушла, чтобы провести праздник с семьей своего сына в городе, а слуги, у которых не было родных или они жили слишком далеко, собрались в пристройке. Завтра им был предоставлен свободный от работы день и послано много вкусной еды, несколько бутылок виски для праздничного стола и даже по небольшому подарку для каждого. Дейдра и Тайрон поужинали, предварительно приняв ванну вдвоем, и теперь отдыхали перед камином. Дейдра, расслабившись, чувствовала себя счастливой.

— Ты уверена, что справишься с праздничным обедом на завтра? — спросил Тайрон, обнимая ее хрупкие плечики и прижимая к себе.

Чмокнув его в щеку, она взяла свой бокал с вином со столика, стоявшего рядом с кушеткой.

— Миссис Хорн сделала почти все необходимое. Мне осталось совсем немного. — Она улыбнулась и отхлебнула из своего бокала. — У Кении я сама много лет была экономкой. — Неожиданно испугавшись, что слишком уж расслабилась сегодня и почувствовала себя как дома, она опустила глаза, боясь взглянуть на него. — Извини, я очень люблю этот праздник. Мне кажется, я сегодня позволила себе забыться.

— Это просто великолепно, Дейдра! Я рад, что ты почувствовала себя как дома.

— Я приготовила для тебя подарок. — Она торопливо встала и извлекла из-под елки маленький пакетик.

— Но ведь сейчас только канун Рождества, Дейдра.

— Один подарок следует обязательно открыть в канун праздника, — сказала она и, неожиданно засмущавшись, передала ему пакетик. — Правда, у меня всего один подарок, но нельзя нарушать традицию.

— Ах, Дейдра, ты помогла мне отстоять земли, которые оставил нам отец. Этого более чем достаточно.

— Ну, то была работа, по крайней мере поначалу. А это совсем другое, я надеюсь, тебе понравится, — почти шепотом закончила она и, не зная, куда деть руки, спрятала их за спину.

Тайрон улыбнулся, посмотрел на нее и подумал, знает ли она, как при этом жесте распахивается ее пеньюар, приоткрывая линию шеи, плавно переходящую в нежную округлость груди. Застыв в ожидании, когда он откроет подарок, она выглядела так соблазнительно. Не желая обидеть ее, он уже приготовился изобразить восхищение и благодарность, что бы она ему ни подарила.

Открыв плоскую продолговатую коробочку, он охнул от изумления: на синем бархате лежал нож, но какой! Деревянная рукоятка его была инкрустирована слоновой костью и украшена великолепной резьбой: с одной стороны — искусно вырезанное китобойное судно, а с другой — киты. Нож был старинный и, возможно, передавался в семье из поколения в поколение. Зная, что ни в одном магазине такое не купишь, Тайрон с восхищением и любопытством взглянул на Дейдру.

— Это настоящее произведение искусства. — Он поднял нож и взвесил его на руке. — Как ты узнала, что мне нравятся такие?

— По правде говоря, я не была уверена. Эта мысль пришла мне в голову, когда я увидела нож, который ты носишь с собой: затейливая гравировка на лезвии, рукоятка, инкрустированная серебром. Даже ножны украшены орнаментом.

— Где ты отыскала такую прекрасную вещь? — Он нахмурился. — Нож, должно быть, дорого стоит?

— Наверное. Но я не покупала его. Он принадлежал отцу, — прошептала она.

Осторожно положив нож на столик, Тайрон внимательно посмотрел на Дейдру. Она подарила ему вещь, принадлежавшую ее отцу, которой она, несомненно, дорожила, потому что очень любила своего отца. А значит, она испытывает к нему более глубокие чувства, чем просто физическое влечение. Он привлек ее к себе, посадил на колени и нежно поцеловал.

— Спасибо, — прошептал он, прижавшись лбом к ее лбу и чувствуя, что ему не хватает слов, чтобы выразить свою благодарность. — У меня тоже есть кое-что для тебя. — Он вынул из кармана маленькую коробочку и протянул ей.

Дейдра медленно открыла крышку и судорожно глотнула воздух. Ее не просто поразила красота изящного колечка с жемчужиной, но пронзило чувство неуверенности. Было ли оно подарком мужчины своей любовнице? Или прощальным сувениром, который будет напоминать о приятных днях, проведенных вместе? Или это кольцо означает нечто большее?

— Оно прекрасно, — прошептала она прерывающимся голосом.

Моля Бога, чтобы кольцо подошло по размеру, Тайрон надел его на палец Дейдры. Убедившись, что кольцо подошло, Тайрон вздохнул с облегчением и, взяв ее руку, пристально посмотрел на нее. Странно, но вид этого кольца на ее пальчике — вещица, которую он купил, подчинившись импульсу, — внес ясность в его мысли и чувства. Кольцо не было залогом его любви, которой он уже не отрицал, оно было как бы личным клеймом, обозначавшим его собственность. Дейдра принадлежит ему. Или, вернее, будет принадлежать ему, если он наберется смелости произнести нужные слова и убедит ее ответить согласием.

— Выходи за меня замуж, Дейдра, — сказал он, проклиная в душе свою неуклюжесть и едва успев удержать ее, когда она от неожиданности вскочила на ноги, чуть не свалившись с его колен.

Дейдра не сразу пришла в себя от потрясения. Она всем сердцем желала услышать от него эти слова, но не ожидала, что это произойдет так внезапно и застигнет ее врасплох. Честно говоря, она представляла себе более нежное признание, хотела бы услышать слова любви или по крайней мере то, как она ему нужна. Отсутствие этих слов смущало и беспокоило ее. Она любила его, любила безоглядно, всем сердцем, и хотя была готова допустить, что он пока не испытывает к ней столь глубоких чувств, но все равно хотела их. Она подавила в себе сильное желание сказать немедленно «да», а там будь что будет.

— Почему ты это предлагаешь? — спросила она, заглядывая ему в глаза и пытаясь в них прочесть его мысли.

— По многим причинам, Дейдра. — Он снова обнял ее и с радостью почувствовал, как она сразу же расслабилась у него на груди.

— Потому что я была девственницей?

— Я солгал бы, если бы сказал, что это не имело значения. Но причина не в этом.

— Значит, все дело в страсти?

— Еще бы! Какой мужчина не захотел бы иметь то великолепное, что возникло между нами?

— Страсть проходит.

— Только не наша. Я не хотел бы ворошить печальные воспоминания об ошибках своей юности, но, поверь, то, что возникло между нами, — это особое, ни с чем не сравнимое чувство. Я понял это в тот самый момент, когда впервые поцеловал тебя. Правда, этот наглец собирался просто соблазнить девушку, совершенно не задумываясь о дальнейшем.

— И этот наглец здорово преуспел, — пробормотала она, улыбнувшись.

То, как он обнимал ее, тон его голоса говорили, что она ему глубоко не безразлична. Однако ей нужны были не ощущения, а слова. Тайрон рассмеялся и поцеловал ее в макушку. Ему казалось, что будет легче говорить о своих чувствах, если не смотреть ей в глаза. Робость и неуверенность не покидали его, хотя он стыдился признаться в этом. Глупо, конечно, что во время объяснения с единственной женщиной, которую он любит, его обычно бойкий язык будто свело.

— Ах, Дейдра, я трус. — Она удивилась и хотела было заговорить, но он остановил ее: — Я хочу тебя. Я хочу, чтобы ты была рядом со мной. Чем ближе мы подъезжали к. Парадайз, тем отчетливее я понимал, что не могу вот так расстаться с тобой, поблагодарив за документы и… доставленное удовольствие. К стыду своему должен сказать, что Стивен и Джейсон увидели это раньше, чем я сам смог понять себя. Они оба сказали, что я буду дураком, если отпущу тебя. Я хочу каждую ночь спать рядом с тобой, каждое утро видеть тебя за завтраком, хочу, чтобы ты родила мне детей, хочу смеяться с тобой, спорить с тобой и стариться вместе с тобой.

— Понятно. — Это не было признанием в любви, однако Дейдра была уверена, что ни один мужчина не захотел бы всего, о чем говорил Тайрон, от женщины, к которой не испытывает более глубокого чувства, чем физическое влечение.

Тайрон взял ее лицо в ладони и повернул к себе, чтобы заглянуть в глаза.

— Ты сказала «да»? Она кивнула:

— Да, я выйду за тебя замуж. — Она почувствовала, как ладони крепче сжали ее лицо.

Он глубоко втянул в себя воздух и произнес:

— А теперь я задам тебе тот же вопрос, который ты задавала мне: почему ты соглашаешься выйти за меня замуж?

— Только уж не потому, что ты был девственником. Он рассмеялся и поцеловал ее.

— Почему?

Дейдра заглянула в его темные глаза, безуспешно пытаясь прочесть его мысли. Она увидела лишь, что он напряженно ждет от нее ответа, и вздохнула. Они поженятся. Может быть, пора ей проглотить свою гордость и перестать скрывать свои чувства? Ведь если не своему мужу, то кому можно сказать о том, что любишь?

— Потому что, хотя ты наглец и мерзкий соблазнитель, хотя ты, как никто другой, можешь вывести из себя своим ужасным поведением, я люблю тебя.

Он так крепко стиснул ее в объятиях, что она вскрикнула от неожиданности, но тут же решила, что сила его реакции на ее слова является хорошим признаком. Обидно, что он сразу же не ответил тем же признанием, но он не остался равнодушным, и это ее утешало. Ясно по крайней мере, что он одобряет ее чувства. Вот если бы она заметила самодовольство или насмешку в его поведении, это было бы унизительно.

— Ах, Дейдра, как бы я хотел обладать красноречием, чтобы сказать тебе красивые слова, от которых на твоих прекрасных глазах выступили бы слезы умиления.

Но я, похоже, утратил дар речи. — Он встал, не выпуская ее из объятий, и подошел к медвежьей шкуре перед камином. — Однако я чувствую, что кое-что следует сделать немедленно.

— Ты собираешься сделать это сейчас? Здесь? В гостиной? — спросила она, когда он уложил ее на шкуру.

— Ты предпочла бы заняться этим на кухне? — спросил Тайрон, развязывая поясок ее пеньюара.

Сила его желания передалась Дейдре. Она развязала пояс его халата, и он торопливо сбросил его на пол. Ее одежда последовала туда же. Интуиция подсказывала им, что эта вспышка страсти вызвана ее словами о любви. Возможно, думала она, это единственный известный ему способ показать ей, как глубоко он тронут ее признанием, и выразить свои чувства. Она предпочла бы слова, но решила, что глупо портить такой момент своими капризами.

Его прикосновения воспламенили ее, и вскоре она уже не думала о своих сомнениях. Каждая его ласка говорила ей, что он не только хочет ее близости, он нежно любит ее. Несмотря на страстное желание как можно скорее слиться с ней, он сдерживал свое нетерпение.

Он был неистов в страсти, но не ставил свое желание превыше ее и был неизменно добр и нежен с ней. Похоже, он просто хотел растопить ее сердце в своей щедрости. Умелыми прикосновениями и страстными поцелуями он уводил ее к вершинам наслаждения. Она хотела достичь их вместе с ним, но он лишь склонился над ней, наблюдая за выражением ее лица, нашептывая ей страстные, нескромные комплименты.

— Тайрон! — прошептала она, прижимаясь к нему. Ей безумно хотелось полностью слиться с ним, особенно теперь, когда она открыла ему свое сердце.

Тайрон дрожал от желания, но не спешил, оттягивая момент. Он сам удивлялся своей выдержке. Миниатюрное тело Дейдры призывно льнуло к нему, дразня и побуждая его ринуться очертя голову в омут наслаждения. Но прежде чем свершиться тому, чего они оба жаждали, он хотел еще раз услышать от нее самое дорогое для него признание.

— Повтори еще раз, — попросил он, прижимаясь губами к ее губам. — Я хочу услышать эти слова сейчас, когда мы так близки, как только могут быть близки мужчина и женщина. Скажи же, Дейдра.

— Я люблю тебя, — произнесла она и застонала от наслаждения, когда он вошел в ее плоть.

И на этот раз они достигли высот страсти вместе.

— О моя Дейдра, — прошептал он ей на ухо, когда они, обессиленные, лежали на медвежьей шкуре, все еще вздрагивая после испытанного наслаждения. — Я люблю тебя… — Наконец-то он произнес слова, которые уже давно жили в его сердце.

Дейдра замерла, опасаясь, что эти долгожданные слова ей почудились, но и надеясь, что они действительно прозвучали. Заглянув ему в глаза, она, к своему удивлению, увидела в них смущение и даже робость.

— Ты меня любишь? — переспросила она.

Он отвел взгляд и принялся играть прядью ее волос. Она взяла его лицо в ладони и заставила смотреть в глаза.

— Ты думаешь, мне было легко открыть тебе свое сердце? — тихо спросила она. — Но тебе безумно хотелось услышать эти слова. Я тоже хочу их услышать.

— Я люблю тебя. — Он тихо рассмеялся, почувствовав, как она прижимается к нему всем телом. — Я люблю тебя, Дейдра Кении, которая вскоре станет Дейдрой Каллахэн. Ты плачешь?

Поскольку она окропила слезами всю его грудь, она решила, что этот вопрос можно оставить без ответа, и спросила:

— Когда ты это понял?

— Спроси лучше, когда я признался себе в этом. Сердцем я знал это с самого начала. Но умом не хотел ни любви, ни женитьбы. — Почувствовав, что она вздрогнула от озноба, он приподнялся вместе с ней и нашарил свой халат. — Страсть — это я понимал, хотя сила этого чувства, вспыхнувшего между нами, порой меня озадачивала. Как ни печально, но я был настолько глуп, что окончательно понял все только по приезде сюда. — Он покачал головой. Одевшись, они перешли на кушетку. — Это трудно объяснить. Я увидел тебя на своей кровати и понял, что это место принадлежит тебе. Потом я надел кольцо на твой палец. Именно в этот момент все встало на свои места. И мысль об этом не удивила меня и не заставила обратиться в бегство, потому что в глубине души я давно знал: так оно и будет.

— Да уж, ты не спешил признаться себе в своем чувстве, — сказала она, улыбнувшись.

Он налил вина в бокалы.

— А когда ты поняла это, мисс Разумница?

— Как ты думаешь, почему хорошо воспитанная девственница позволила тебе соблазнить себя?

— Наверное, потому, что я такой неотразимый мужчина? — предположил он и охнул, когда она ущипнула его за бедро.

— Отчасти поэтому. Но не забудь, что меня неоднократно предупреждали: держись подальше от таких красавцев. Рискуя потерять доброе имя, лишиться шансов завести когда-либо семью, я все же довольно быстро оказалась в твоих объятиях. Это должно подсказать тебе ответ на твой вопрос.

— Мне не показалось, что это произошло очень быстро.

— Увы, потребовалось всего несколько дней. — Она чуть насмешливо посмотрела на него. — А теперь отвечай, почему ты с такой настороженностью относился к любви и браку?

— Виной всему два печальных эпизода из моей бездарно проведенной юности. — Он поцеловал кончик ее носа. — Я долгие годы не мог излечиться от нанесенных мне душевных ран. Однако как только я осознал свое чувство к тебе, то понял, насколько жалки были причины, заставлявшие меня сопротивляться счастью. Собственно, то были даже не раны, а уязвленная гордость и самолюбие.

Она поцеловала его в щеку.

— Как бы там ни было, но это стало тебе уроком. Ты оказался свободен и смог найти меня.

— А как насчет тебя? Почему ты оставалась девственницей? Ждала меня? Трудно поверить, что в штате Миссури все мужчины слепцы.

Услышав такой комплимент, Дейдра покраснела.

— Было не слишком много желающих жениться на бедной ирландской девушке. Мы, конечно, не нищие, но приданого в виде земли или денег у меня не было. За мной, случалось, ухаживали, но либо я не вызывала должного интереса, либо мужчина не был мне симпатичен. Некоторым вначале казалось, что я похожа на нежный цветочек, но стоило им узнать мой острый язычок, как они тут же прекращали попытки ухаживать.

Тайрон рассмеялся:

— Они начинали понимать, что у этой нежной розы есть острые шипы. — Она кивнула, и он легонько поцеловал ее в лоб. — Несмотря на то что твои шипы больно колются, я их люблю. Это придает остроту отношениям.

— Я напомню тебе твои слова, когда ты в следующий раз разозлишься на меня. — Немного помолчав, она продолжала: — Я очень боялась, что как только мы доберемся до Парадайз, ты отошлешь меня домой или мне придется уехать, чтобы не превратиться в жалкий коврик у порога, о который ты будешь вытирать свои сапоги.

— Прости, что моя нерешительность причинила тебе боль, — сказал он, почувствовав угрызения совести, ведь все это время он почти не задумывался над ее чувствами.

— Что об этом вспоминать? Все хорошо, что хорошо кончается.

Они немного помолчали, тесно прижавшись друг к другу и с удовольствием потягивая вино. Дейдра все еще не пришла в себя от радостного потрясения и знала, что долго не сможет полностью поверить в свое счастье.

Она взглянула на рождественскую елку, потом посмотрела в окно и вздохнула. Было одно обстоятельство, омрачающее ее счастье.

— Завтра Рождество, — тихо сказала она, — а я еще никогда не проводила его вне дома. — Она поморщилась, подумав, что Тайрон может неправильно истолковать ее слова. — Конечно, теперь мой дом здесь. Я не хотела…

Он повернулся и поцеловал ее.

— Я понимаю, что ты имела в виду, точнее, кого.

— Ты тоже волнуешься о брате. Эгоистично с моей стороны думать только о своей кузине.

— Так ведь я тоже думаю только о Митчеле. Трудно тревожиться о человеке, — с которым незнаком."

— Это правда. Ты думаешь, что они вместе?

Да, я так думаю, хотя не мог бы объяснить почему. То, что мы с тобой встретились, невероятно. То, что Митчел встретит Мору, тоже невероятно. Тем не менее меня не оставляет предчувствие, что они встретились.

— И было бы чудесно, если бы они оба успели приехать к Рождеству!

— У Митчела было такое намерение. Будем надеяться, что он и Море поможет найти дорогу к нам.

— Тайрон, ты не будешь возражать, если Мора останется с нами?

— Конечно, если она того пожелает. Ее желание повлияет как-нибудь на наши планы?

— Нет. Но я чувствую себя мерзкой эгоисткой. Кроме Моры, у меня не осталось родственников, как и у нее. И я должна о ней заботиться. Хотя мы обе понимали, вернее, надеялись, что когда-нибудь выйдем замуж. Но сейчас мне было бы достаточно знать, что она в безопасности. Она настоящая леди, такая милая и такая добрая. Мне страшно, что я отпустила овечку в волчью стаю.

— Я тоже надеюсь, что она жива и здорова. И мне хочется, чтобы у тебя было счастливое Рождество.

Дейдра поставила свой бокал на столик и обвила его шею руками.

— Рождество у меня уже очень счастливое. Благополучное возвращение Моры было бы последним штрихом, вроде глазури на торте. Я люблю тебя, и это такое счастье — сказать об этом вслух. Мора бы порадовалась за меня.

— Я люблю тебя. На веки вечные, — прошептал он, прикасаясь губами к ее губам.

— Уж постарайтесь, мистер Каллахэн, растянуть любовь как минимум на этот срок.