Властелин воды

Глава 7

Вот уже третью ночь я провожу у Бренны в ее новом доме на улице Цикад. Улица тихая, расположена совсем недалеко от нашего Замка — буквально в трех минутах ходьбы пешком. Дом каменный, добротный, в два этажа, но по площади небольшой и очень уютный, чем собственно, мне и понравился. А главное его украшение — прекрасная просторная спальня, в которой мы с Бренной вовсю и отрываемся, наверстывая, так сказать, упущенное.

В Замке я появляюсь только под утро, чтобы переодеться и привести себя в порядок перед завтраком. Пока о моих ночных похождениях знает только Хранитель. Он недовольно бурчит на то, что я шляюсь по ночам без охраны, но тайный ход за стены Замка открывает, причем, прямо из моих покоев. Возвращаюсь я тем же манером — призрак терпеливо ждет моего появления в условном месте. В ответ на все его бурчания, я тут же пошутил, что страсть к женщинам — это у Тиссенов явно семейное, а сам он просто забыл про свою собственную бурную молодость. Старик после этого глубоко задумался…

Сегодняшнюю ночь мы с Бренной тоже провели превосходно. Эта женщина словно создана для меня. Мы, мужчины, часто шутим, что есть три вида женщин: от бога, иди с богом, и не дай бог! Бренна явно относится к первым. Я нутром чувствовал, что от женщины, лежащей рядом, не стоит ждать капризов, истерик или иных проблем. Она с готовностью помогает мне сбрасывать напряжение, а не создает его.

Даже в молодости, будучи в теле Артема Федорова, я редко ошибался в людях, и тем более в женщинах. Может, потому что юность моя была тяжелой, и нужда заставила, а может просто уродился таким. Говорят, у русских людей вообще сердца зоркие. Только не каждый внимательно присматривается к окружающим — природный пофигизм в русских тоже имеет место быть. А я всегда приглядывался к людям и доверял своему чистокровному русскому сердцу. Потому что с молодости знал — в случае ошибки заплатить мне придется большую цену и потом долго зализывать душевные раны.

Бренна же всегда приветлива, не назойлива и прекрасно чувствует, когда надо промолчать. Ну, и в постели просто огонь! Короче, мечта, а не женщина. А еще она достаточно практична и умна. Не в том глубоком, философском смысле, конечно, а в житейском. Это чувствуется даже по тому, как она разумно обустраивает свой новый дом, меняя его под себя.

И услышав о моих проблемах с поиском архитектора, Бренна тут же посоветовала одного старого мага Земли из Ирута. Почтенный маг Сафирус уже в том возрасте, когда превыше всего начинаешь ценить свое здоровье. А прекрасный Ирут в холодное время года — далеко не лучшее место для пожилого человека, страдающего подагрой. Промозглые северные ветра зимой пронизывают жителей города греха до самых костей, а еще приносят дожди, из-за которых там приходится постоянно топить в доме, чтобы просушить его и избавится от вечной сырости. История, характерная для наших земных городов, типа той же Венеции или Лондона. И старому архитектору не помешает более теплый климат, а наш Западный Эскел, укрытый от северных ветров грядой высоких Медных гор, подойдет ему, как нельзя лучше.

Прощаясь у дверей до вечера, жарко целую свою прекрасную подругу и от души благодарю ее за такой дельный совет. Теперь это нужно срочно обсудить с Лукасом.

— …Что за печальный вид, мои любимые родственники? — бодро приветствую я родных, явившись на наш традиционный семейный завтрак — Кого хороним, надеюсь не меня?

Шутку мою сегодня не оценили. В воздухе явно пахло грозой. И предстоящей родительской трёпкой для одного малолетнего гуляки.

— Йен, ты где провел эту ночь?!! — возмущенно воскликнула София, игнорируя мои шутки — Твоя охрана с ног сбилась, разыскивая тебя по всему Замку!

Упс-с… вот я и прокололся, не долго моя вольница длилась. То-то Хранитель так ехидно на меня сегодня поглядывал. Решил проучить, зараза старая! И Харт подозрительно молчалив — обижен наверное. Можно было бы соврать про визит к источнику, оттягивая объяснения, но наверное пора расставить точки над «i», чтобы не выслушивать и дальше нотации Софии.

— Матушка, этой ночью я был у своей очаровательной любовницы. Если для вас это так важно, ее зовут Бренна Эсмер.

— Сын мой, эта …девушка — совсем не подходящий объект для …внимания юного князя!

— Да? — притворно удивился я — А почему?

— Она …говорят, что у нее…сомнительная репутация.

— Кто говорит? — иронично приподнял я бровь — Имя, фамилия, титул?

— Неважно — поморщилась София — гораздо важнее то, что у нее …непозволительное прошлое!

Надо же… Права была Бренна — узнали ее, да, как быстро! Все-таки наши аристократы и просто богатые купцы часто бывают в Ируте, а некоторые и второй дом там давно завели.

— Вы о том, что Бренна — куртизанка? Так я в курсе. Мы с ней именно так и познакомились, когда я был проездом в Ируте.

Фридрих поперхнулся и закашлялся. Княгиня метнула не него гневный взгляд, требуя от деверя поддержки, но не дождалась, и сама продолжила допрос нерадивого отпрыска.

— И насколько …близко, позволь спросить?

— Очень близко! — невозмутимо уточнил я, но под укоризненным взглядом Софии вынужден был перестать ломать комедию и перейти на более серьезный тон — Матушка, ну, как еще я мог познакомиться с лучшей куртизанкой Ирута, а? Не в ладушки я же с ней играл?

— Боже Единый! — ужаснулась княгиня — Ты же совсем еще мальчик!

— Матушка, перестаньте, мы же с вами не на службе в Храме — теперь уже поморщился я на нелепые причитания княгини — невинности меня лишили задолго до Бренны, и она здесь совершенно не при чем.

— София, действительно… — дядюшка пришел в себя и решительно встал на мою сторону, проявляя мужскую солидарность — только такая святая женщина, как ты, могла не замечать, что при Альбрехте наш Замок превратился в настоящее гнездо разврата.

— Но Йен же совсем еще …ребенок! — растерянно прошептала княгиня и смущенно уткнулась в тарелку.

Мы насмешливо переглянулись с дядюшкой и как по команде закатили глаза. Потом с видом заговорщиков одновременно потянулись к блюду с мясной запеканкой. Ох, уж эти женщины! Для них до самой старости мы остаемся всего лишь детьми.

Фридрих с присущей ему дипломатичностью попытался закрыть неудобную тему, избавляя нас с княгиней от тягостных объяснений.

— София, мы попросим Йена быть осторожнее и отныне покидать Замок исключительно в сопровождении своей охраны. Но вот запрещать что-либо такому взрослому парню, да еще и князю — извини, мы с тобой больше не в праве.

Вот именно! Я здесь князь или не князь?! Значит, как княжеский венец принять и на войну с восточниками отправиться — так Йен у нас уже большой. А как по куртизанкам — так рано ему еще. Что за дискриминация, я вас спрашиваю? Нет, так дело не пойдет! Или я уже взрослый, или… Впрочем, второго не дано. Поздняк метаться, как говорили в моей прошлой жизни.

— Фридрих, я подарил Бренне один из домов, конфискованных казной. И чтобы ни у кого не возникло глупого желания нанести ей визит или навязать свое общество, будь любезен — донеси, пожалуйста, до наших поданных, что мне это очень не понравится. Бренне, кстати, тоже. Она искала в Минэе спокойной жизни, а не сомнительных знакомств. И второй раз я никого предупреждать не стану. А законный повод для репрессий у меня всегда найдется, благо списки сиятельных покупателей запрещенных амулетов и зелий под рукой. Лишних денег в казне не бывает, а на Севере скоро потребуется много рук в каменоломнях.

— Ты несносен, сын… — вздохнула София, сдаваясь, и позвонила в колокольчик, чтобы слуга сменил блюда — Боюсь, Главный жрец назовет возмутительной любовную связь юного князя с такой распущенной женщиной.

Мне оставалось только мысленно согласиться. Возмутительно — я же и не спорю. Наверное, это, действительно, плохой пример для поданных. Но ангел или праведник из меня точно не получится. Натура у меня не та. И еще мне почему-то кажется, что все мужское население Минэя мою безрассудность горячо одобрит, пусть и втайне от своих жен и невест.

— Матушка, женщина — это цветок, и он прекрасен, когда немного распущен.

— Немного?!! — снова возмутилась София — Эта женщина опытная куртизанка!

— Ну, я же не собираюсь на ней жениться?

— Этого еще не хватало!

— А что?! Я могу вообще себе десяток любовниц завести. И самое смешное, что те, кто сегодня меня горячо обсуждают и осуждают, завтра с радостью подложат под меня своих юных целомудренных дочерей. Еще и очередь у ворот Замка выстроится. До самого Храма.

— Это… это… неслыханная распущенность и злоупотребление княжеской властью!

— Матушка, если не злоупотреблять властью, то на фиг она вообще нужна? — философски заметил я, беря в руки серебряный кувшин с клюквенным морсом — Разве я мало делаю для нашего княжества, для своей семьи и для своих поданных? Неужели я не имею права на маленькие мужские слабости?

София неодобрительно покачала головой, но промолчала. Вот то-то же… Хватит уже с меня вашего лицемерного ханжества. Что-то ты, княгиня, любовниц Альбрехта не сильно гоняла, да и Храм твой помалкивал в тряпочку по такому возмутительному поводу. Сидела молча за одним столом со всеми шлюхами своего мужа, и его наглых бастардов под крышей Замка терпела. Вон, даже Фридрих одобрительно подмигивает мне, намекая, что полностью на моей стороне в этом вопросе.

— И давайте на этом закончим прения сторон, поскольку обсуждать здесь больше нечего. Прекрасная Бренна будет жить в подаренном мною доме, а я стану открыто посещать ее в любое удобное для себя время. От охраны больше скрываться не стану — это действительно мальчишество — но, матушка, донесите, пожалуйста, до Жреца, что нападок на свою личную жизнь я не потерплю. А если храмовники не уймутся, я сделаю статус княжеской фаворитки официальным и назло всем злым языкам переселю Бренну в наш Замок.

Княгиня медленно промокнула губы салфеткой и демонстративно отложила ее в сторону.

— Как вам будет угодно, мой сын — София поднялась из-за стола и, с видом оскорбленной добродетели, скрылась в своих личных покоях.

Ну, ну… Если она ждала, что я брошусь вдогонку, умоляя ее о прощении, то просчиталась. Такие женские штучки на меня давно уже не действуют. Поэтому я лишь пожал плечами и снова обратился к Фридриху.

— Дядюшка, как продвигается подготовка к приему?

— Все хорошо. Приглашения офицерам разосланы, Алистер уже в пути. Хотел спросить: а почему ты тянешь с казнью Альда Кродена? Следствие ведь закончено еще месяц назад.

— Хочу, чтобы на казни присутствовало как можно больше военных. Она будет показательной. Наши подданные должны понять, что армия княжества отныне неприкосновенна, а все, кто решат нагреть руки на ее снабжении, лишатся головы. Надо будет — развесим интендантов по всему княжеству.

Разговор наш прерывает появление нового Главы замковой стражи — капитана Шонгара. Он уже на следующее утро после нашего знакомства приступил к исполнению обязанностей, и теперь железной рукой наводил порядок среди своих приунывших подчиненных, гоняя их как сидоровых коз. Предстоящая чистка в их рядах неизбежна, но теперь при наличии огромного количества ветеранов, мобилизованных из действующей армии, укомплектовать стражу Замка проблемы не составит.

— Ваше Сиятельство, для вас послание из Совета Гильдий. Прикажете гонцу ждать ответ?

Взламываю печать, пробегаю глазами длинный текст, с трудом продираясь через дебри замысловатых, пышных фраз.

— Что там? — нетерпеливо подгоняет меня Фридрих, с любопытством вытягивая шею.

— Приглашают на заседание Совета. Подозреваю, хотят надавить на меня с Трагореном.

— Что будем делать?

— Ну, в это змеиное гнездо я точно не собираюсь идти, с противником лучше общаться на своей территории. Знаешь, Фридрих… а давай пригласим их сегодня на обед? Главный козырь Совета — в сплоченности Гильдий. Но здесь, в стенах княжеского Замка, они будут чувствовать себя уже не так уверенно.

— Подземелье опять-таки рядом…! — ехидно поддакнул мой сообщник.

— И это тоже — с довольной усмешкой киваю я — Можно, конечно, тоже послать им письменное приглашение, но будет гораздо лучше, если ты прогуляешься к ним и пригласишь их лично. Вежливо объяснишь, что я очень занят, но с удовольствием разделю с ними трапезу. Сколько их там в Совете — человек десять — пятнадцать? Распорядись, чтобы накрыли стол в малой парадной гостиной персон на двадцать. Думаю, бургомистра Сегнара тоже нужно позвать.

— Капитан, скажите гонцу, что ответа не будет — обернулся дядюшка к Шогнару, стоящему у дверей, но на заседание Совета прибудет лично граф Тиссен…

…Бренна гуляла по торговому кварталу, подставляя лицо по-летнему ласковому солнцу. Жара в Минее давно спала, и сейчас в столице Западного Эскела стояла замечательная погода. Здесь осень наступала гораздо позже, чем в остальном Рионе, и такое приятное тепло вполне могло продержаться еще месяц — другой. Красота…! В Ируте в это время уже давно в плащи кутаются, а здесь еще царит самое настоящее лето. Ну, может, только ветер с моря в последние дни стал чуть свежее, но зато в городе намного легче дышать. И в этом тоже была своя прелесть.

На лице ведьмы застыла мечтательная улыбка. Разве могла она еще недавно мечтать о такой прекрасной спокойной жизни? Собственный уютный дом в центре старого города и полная, абсолютно полная свобода! Никаких клиентов, никаких обязательств перед Орденом и никаких надсмотрщиков. Бренна даже служанку себе наняла с тем условием, чтобы та не ночевала в ее доме. Лишней комнаты для прислуги в ее уютном, но небольшом доме не было, а уж постоять за себя ведьма могла и без чьей-либо помощи. Так зачем ей лишние глаза и источник ненужных сплетен?

Тихоня Эльза появлялась утром, сначала заходя на рынок за продуктами, или по другим поручениям хозяйки, и никогда не задерживалась допоздна. Строгую мать этой девушки такие условия более, чем устраивали. Их многодетная семья жила в бедном квартале столицы, и Эльза по вечерам еще успевала помогать матери по дому. Молоденькая служанка была молчаливой, работящей и никогда не путалась у Бренны под ногами, умудряясь оставаться незаметной даже в таком небольшом доме. При этом девушка хорошо знала родной город и всегда могла дать разумный совет насчет лучших лавок и магазинов. Вот и сейчас она скромно семенила за спиной своей хозяйки, лишь изредка подсказывая ей, где нужно свернуть или перейти на другую сторону улицы. Находка, а не служанка!

Но, конечно, главной своей удачей Бренна считала Йена. Вряд ли в ее жизни когда-нибудь будет еще один такой удивительный любовник — подобное счастье боги дают ведьме лишь единожды. И уж это точно не подарок Аша! Возможно, древняя богиня Карифа сплела нити их судеб в утешение за те испытания, что они оба перенесли прежде. Мечтать о большем — это гневить богов своей неблагодарностью. Поэтому, зажигая в Храме свечи и благовония, ведьма молилась не Единому, и уж тем более не Ашу. Все ее мольбы, шедшие от чистого сердца, возносились трем богиням — Лилит, Карифе и Мерее. А просьба Бренны к ним всегда была простой и незатейливой: продлите это удивительное счастье! Хоть на год продлите, хоть на месяц, хоть на день, только продлите. Не забирайте Йена у нее!

Молодой князь не был похож ни на кого из тех, кто раньше встречался в ее жизни. С ним было легко и весело, и он единственный вел себя с ней, как с человеком, равным ему во всем. Никто так не относится ни к куртизанкам, ни к любовницам, ни даже к законным женам и любимым сестрам. Женщины в Рионе — законная собственность мужчины, обязанная ему подчиняться и беспрекословно исполнять его желания. И любая из них знает и всегда помнит о своем бесправии. Даже те, которые исподволь крутят любовниками или мужьями, на краю сознания постоянно держат мысль, что все это в любой момент может закончится, и их благополучие целиком и полностью зависит от любви этих мужчин.

Когда в гостиницу ей принесли документы на дом, Бренна не сразу поверила своим глазам: это была не дарственная, а купчая на имя вдовы Бренны Эсмер! Купчая, целиком и полностью подтверждающая ее безраздельное владение домом в столице княжества. Ну, какой бы мужчина поступил так благородно?! Кто из них отказал бы себе в удовольствии потешить свое самолюбие и подчеркнуть в документе свою щедрость к женщине? Ведь красивая любовница — это в первую очередь повод для мужской гордости и зависти окружающих. В Ируте об их связи уже раструбили бы на каждом углу. А Йен даже и не подумал продемонстрировать своим подданным такое ценное «приобретение».

— …Госпожа, вы хотели в лавку травника зайти, вот эта лучшая в столице — Бренна тряхнула головой, приходя в себя, и сделала шаг к резной двери.

Но она внезапно распахнулась, и из лавки вышла юная, светловолосая девушка в скромном шерстяном платье. Они нечаянно встретились глазами, и обеих тряхнуло от узнавания родной ведьминской сути: темные сестры по Ордену Молчащих!

Первой пришла в себя Бренна и, пока молодая ведьмочка растерянно хлопала глазами, она поспешила отпустить служанку.

— Эльза, знаешь, я здесь, наверное, задержусь надолго. Беги-ка милая домой, и начинай готовить обед. Дорогу я теперь и сама уже найду, не заблужусь.

Служанка послушно кивнула и, не оглядываясь, пошла в сторону дома. А Бренна, сделав тайный знак юной ведьмочке, отправилась в противоположную сторону. Здесь, на краю торгового квартала, находились развалины старой крепостной стены, где можно было спокойно поговорить, не опасаясь посторонних глаз и ушей.

— Ты кто, и что делаешь в Минэе? — приступила ведьма к допросу на правах старшей, стоило им укрыться в за руинами стены — Разве не знаешь, как тут относятся к нашим сестрам?

Ведьмочка стояла перед ней, низко опустив голову и закусив от волнения губу. Понятно… наверное, такая же беглянка, как и она сама. Видимо мысль спрятаться в Минэе, пришла не только в голову Бренны.

— Ни разу не видела тебя в Ордене у Верховной, ты новенькая?

— Да, но я в Браоре училась. Летом только прошла инициацию.

— А-а… Так ты из гнезда Эветы? Когда только эта старая тварь только сдохнет! Никак нашей силы не напьется…

— Ты знаешь об этом?! — удивленно распахнула ведьмочка голубые глаза — И Верховная тоже знает про все ее подлые дела?!

— А ты думаешь, Верховная карга чем-то лучше Эветы? — зло усмехнулась Бренна — Такая же гадина, даже еще хуже.

Ведьма присела на огромный камень, выступающий из основания стены и приказала по праву старшей.

— Рассказывай все без утайки. Похоже, мы с тобой подруги, по несчастью.

Рассказ молодой ведьмочки не занял много времени. Гораздо больше его ушло на вопросы, которые потом задавала Бренна. И узнала она от Марты много чего интересного. Например, Йен тоже оказался не так прост, как она о нем до этого думала.

— Да… влипла ты в историю, сестренка… Ну, не переживай. Если темные тебя найдут здесь, ты всегда можешь сослаться на приказ Эветы. Любой допрос под клятвой подтвердит это. Но зачем, скажи, по городу свободно разгуливаешь? У меня хотя бы амулеты сильные, а в тебе любой темный ведьму узнает!

— Сама думала, чтобы в пригороде месяц отсидеться, но вот пришлось сюда прийти за редкими травами — зарабатывать-то как-то надо…

Бренна лишь покачала головой, разглядывая девчонку. Ну, какая из нее ведьма? Травница, лекарка… и зачем только Лорды ее с собой сюда притащили?

— Про то, что силу свою применять в городе нельзя, знаешь?

— Эвета предупреждала нас.

— Ну, хоть так. Но в полнолуние даже нос из дома не высовывай.

— Думаешь, я совсем беззащитная, не смогу постоять за себя?! — возмутилась Марта — Да, я из первого выпуска ведьм, которым поставили боевые заклинания. Нас Лорды заставили освоить несколько чар, которые помогут спастись в случае беды. Просто сейчас я не чувствую от тебя опасности.

— Правильно не чувствуешь, я тебе не враг. Сама здесь прячусь от Верховной. Скажи лучше, где я смогу найти тебя, в случае нужды?

— В Бочагах, это деревня такая в пригороде. Спросишь Марту травницу, местные подскажут. А ты сама где живешь?

— У меня свой дом в старом городе, но ко мне лучше не приходить, особенно вечером. Я бываю не одна. Если срочно понадоблюсь, найди мою служанку утром на базаре и передай с ней записку. Встретиться можем прямо здесь, только будь осторожна. Марта, деньги-то хоть у тебя есть?

— Есть пока… — залилась краской ведьмочка

— …пока…! — беззлобно передразнила ее Бренна и решительно сунула свой дорогой кошель, расшитый речным жемчугом, в руки скомницы — Даже не смей отказываться! Когда начнешь нормально зарабатывать, тогда и вернешь — мне они все равно не к спеху.

— Спасибо, сестрица… но здесь слишком много!

На глазах девчонки блеснули благодарные слезы, и Бренна, не сдержавшись, обняла ее, поглаживая по белокурым волосам. Такая молоденькая, а сколько бедняжке перенести уже пришлось…

— Ну, что ты, Марта… мы же все сестры. Кто еще поможет друг другу, как не другая ведьма? Конечно, и среди нас встречаются гадины, как твоя Эвета, но большинство-то нормальные — такие, как мы с тобой. Все будет хорошо, не плачь… В этом городе нам бояться стоит только нового Главного Жреца — грандмастера Илиуса, и придворного мага Фридуса, у которого есть артефакт для поиска темных. Но пока мы с тобой не колдуем, нас поймать невозможно. Просто тебе надо проявлять осторожность и пореже появляться в столице. А если получишь гильдейскую лицензию, народ к тебе и в Бочаги пойдет.

— Ты, Бренна, тоже как-нибудь вырвись ко мне, вот хоть в ближайшее полнолуние. Хоть бодрящей энергией на природе подпитаешься, тяжко нам, ведьмам, жить в каменных городах.

— Постараюсь — улыбнулась старшая ведьма — тогда до встречи, сестрица Марта?

— До встречи, сестрица Бренна! — обняла ее юная ведьмочка — Приходи обязательно, всегда рада буду тебя видеть.

Ведьмы выбрались из развалин, и каждая пошла в свою сторону, сделав вид, что они случайно столкнулись в узком переулке. Но на сердце у обеих девушек стало легче от мысли, что где-то рядом теперь есть по-настоящему родная душа, всегда готовая прийти на помощь…

— А где у нас Дианель? — интересуюсь я, заходя в мастерскую Лукаса и переводя дух после подъема на эту чертову верхотуру.

— Отправился прогуляться по столице, хочет посмотреть, как живут в Минэе — сам Учитель увлеченно ковырялся в каком-то артефакте и даже головы не поднял, услышав мои шаги на лестнице. Ну, да… чужие здесь не ходят, доступ в башню строго ограничен и запрещен даже для Фридуса.

— Слушай, Лукас, мне здесь одного ирутского архитектора посоветовали — некого Сафируса, ты его знаешь?

Маг оторвался, наконец, от работы и поднял на меня задумчивый взгляд.

— Да, мы с ним знакомы. Хочешь ему строительство северного форта поручить?

— И это тоже. Но вообще хочу перетянуть его в Минэй, работы здесь предстоит выше крыши. Может, напишешь ему?

— Я?!! — удивился Учитель — Боюсь, после моего письма Сафирус вообще не захочет иметь с тобой дело. Ты забыл, что я теперь в списке самых разыскиваемых преступников? К тому же он может рассказать кому-нибудь о моем письме, и тогда Инквизиция точно будет знать, что я скрываюсь у тебя в Минэе.

Об этом, я признаюсь, как-то не подумал… Мне раньше даже казалось, что среди магов существует некое братство, наподобие воинского, но видимо это далеко не так. И еще я заметил, что паладины вызывают теперь у нашего толстячка животный ужас. Он инисов боится не так, как подчиненных Вергелиуса. А уж после рассказа Дианеля о пребывании в застенках Инквизиции и всех издевательствах над ним… Кстати, оказалось, что Лукас был когда-то давно знаком и с ересиархом Тибальтусом, жуткая правда о том, что его замучили в подземной тюрьме на Острове, повергла Учителя в настоящий шок. А после ненависть к инквизиторам полыхнула в нем с утроенной силой, невзирая на все его страхи перед ними…

— То есть, ты вообще ни с кем в Ируте не поддерживаешь отношения?

— А с кем мне переписываться? — пожимает плечами Лукас — кроме тебя у меня вообще никого нет. Есть, конечно, несколько магов, живших рядом, но они для меня были скорее хорошими соседями, чем друзьями. Да и кто из них теперь захочет общаться с магом-отступником, объявленным убийцей инквизиторов? Это слишком опасно.

Учитель встал из-за стола, окончательно оторвавшись от работы, и, подойдя, внимательно вгляделся в мое лицо. Потом попросил снять амулет с личиной и принялся разглядывать его под большим увеличительным стеклом.

— Йен, пора немного подправить личину. Твое настоящее лицо стало выглядеть намного взрослее. И еще благодаря эльфийскому амулету, любезно подаренному Дианелем, оно постепенно восстанавливается. Вон даже брови с ресницами уже отросли.

— Но без личины я все равно выгляжу ужасно — вздохнул я, хотя в душе давно уже смирился со своим уродством. Это невеликая цена за подаренную богами вторую жизнь. Тем более, Дианель заверил меня, что через пару лет лицо полностью восстановится. И куда мне торопиться? Йену Тиссену еще и шестнадцати нет. Успеется…

— Не все сразу, Йен! По сравнению с тем, что я увидел при нашей первой встрече, разница уже значительная. И само восстановление даже с амулетом не может идти очень быстро, поскольку при ожоге пострадала не только кожа, но и мышцы лица — рубцы были слишком глубокими. А эта личина, она скорее, как прозрачная вуаль, наброшенная на тебя — черты вроде бы не меняет, но зато скрывает все дефекты, оставляя твое лицо узнаваемым.

Пока Лукас ковырялся в амулете, перенастраивая его, я вышел на балкон, полюбоваться на столицу, расстилающуюся у моих ног. Старая крепостная стена, местами снесенная, а местами лежащая в руинах, выглядела так же уродливо на теле нашего города, как и мои собственные шрамы. Мы были похожи в этом с Минэем, и с высоты башни такое уродство особенно бросалось в глаза.

С неба на мое плечо с обиженным клекотом спикировал карагач. Сложив крылья, он недовольно нахохлился и демонстративно отвернулся от меня. Кто-то у нас сегодня не в духе…! Когда я попробовал погладить птицу, она воинственно встопорщила перья и сделала вид, что хочет прихватить меня за палец.

— Ну, ладно тебе, дружище… не злись. Я тоже скучаю, но в последние дни мне было совсем не до полетов. Обещаю, что мы сегодня же ночью с тобой полетаем. Хочешь, мы в Фесс отправимся? Давно на Вертан мечтал посмотреть и пролететь вдоль границы с Браором.

— Йен, в Браор даже не суйтесь, это очень опасно! — предостерег меня Учитель — Во-первых, вы можете там нарваться на костяных драконов, а во-вторых, мы даже не знаем всех возможностей магии темных.

— Тогда, может, лучше в Ирут слетать? Там уж точно безопасно. А если ты мне подробно объяснишь, где живет Сафирус, можно самим доставить ему послание.

— А вот это очень хорошая мысль! Дом его найти довольно легко, да и окна его спальни тоже. Небольшой балкончик с резным каменным ограждением выходит не на оживленную улицу, а на канал, так что у вас будет возможность остаться незамеченными. Но хочешь совет, Йен?

— Когда это я от хорошего совета отказывался?!

— Не пугай сразу Сафируса северным фортом. Напиши лучше, что тебе нужен архитектор для обустройства столицы. Городское строительство для него намного привычнее, чем военное. Он ведь даже на Острове Магов несколько богатых особняков построил.

— А почем же сам жить туда не переехал? Там вроде тоже климат неплохой?

— У него довольно много учеников в Ируте, а на Остров кого попало не пускают. Там хорошо жить, полностью отойдя от дел, но при этом ты быстро теряешь связь со всем остальным Рионом. Для деятельного мага, каким является Сафирус, такая размеренная жизнь скучна.

— Хорошо… а чем еще можно завлечь уважаемого архитектора, кроме интересной работы?

— Ну… предложи ему сразу приличное жилье — не в гостинице же ему жить. Особенно не балуй его, конечно, чтобы сильно не возгордился, но предложенный тобою дом должен быть достаточно большим и удобным для его семьи.

— Думаешь, он со всей своей семьей переедет?

— Почему нет? Два его сына тоже архитекторы, и довольно способные — просто они не такие известные, поскольку находятся в тени своего отца и работают на него.

— То есть, у них семейная фир… мастерская?

— Да, можно сказать и так.

Ух, какие интересные перспективы открываются…! Это же мы считай, можем сразу целое архитектурное бюро получить, а не просто одного мага. А если Сафирус еще и учеников своих потом перетянет в Минэй… Да, за такое и конфискованным особняком барона Кродена не жалко пожертвовать! Нужно срочно обдумать письмо к Сафирусу и с Фридрихом еще посоветоваться.

— Так, готово. Ну-ка, примерь… — Учитель вручает мне исправленную личину и, дождавшись, пока я накинул на шею амулет, удовлетворенно кивает головой — Вот теперь другое дело!

Он ставит передо мной зеркало, давая мне рассмотреть в отражении свое лицо, и отступает в сторону. Из зеркала на меня смотрит слегка повзрослевший Йен Тиссен. Юношеское лицо, в котором от покойного отца наблюдаются если только густые, вечно нахмуренные брови — привычка тела, от которой я никак не могу избавиться. И если Софию с Фридрихом я давно уже воспринимаю как своих близких родственников, то про покойного Альбрехта этого никак не скажешь. Все внутри меня противится признанию родства с этим жестоким, неприятным человеком.

— Лукас, я собственно пришел сказать, что сегодня у меня до обеда есть время потренироваться. А то я что-то совсем тренировки запустил.

— Да, неужели у князя Тиссена совесть проснулась?! — рассмеялся Учитель — тогда быстро спускаемся в подземелье, пока ты не передумал, или тебя кто-нибудь не перехватил.

— Ладно издеваться-то… А то ты сам не знаешь, сколько дел на меня навалилось после возвращения в Минэй!

— Знаю, Йен. Но магия такого наплевательского отношения не прощает. Хорошо хоть силу не забываешь по вечерам сливать в кристаллы, вижу, что внутренний источник расширяется.

Ну, да… расширяется. Но это слабое утешение, поскольку все мои умения в овладении стихиями остались на прежнем уровне. Лукас с Дианелем зачаровали один из залов нашего подземелья для тренировок там с магией, а толку-то? По-хорошему, надо бы помириться с Фридусом и, признав наличие у меня второй стихии, тоже брать у него уроки магии Огня. А вот насчет магии Земли мне даже и обратиться не к кому. Не к Илиусу же идти…?

— Господа, господа…! — попробовал Фридрих утихомирить наших гостей. Но куда там…

Дядюшка прекрасно умеет лавировать в разговоре и договариваться — вот пусть сам и любезничает с гильдейскими, которые раскудахтались, что твои куры. Я же делаю вид, что внимательно слушаю, и мне интересно их мнение. Еще немного, и доведу до автоматизма умение слушать, не слушая. Главное — вовремя выделять крупицы важного из потока пустых слов. Вот я и выделяю.

Гильдейские пытаются меня убедить, что Трагорена необходимо отпустить. Его жену и дочь тоже, но отправить их в дальнее поместье и посадить там под домашний арест, с запретом возвращения в столицу. Угу… ну, очень строгое наказание!

— А может, мне их еще в лобик на дорожку поцеловать?! — ласково интересуюсь я — Они, значит, меня травить будут, а я их великодушно прощать?

— Но ведь заговор не подтвердился, насколько я понял. И темная магия там тоже вроде бы не применялась. Что взять с глупых женщин? — это у нас бургомистр Сегнар такой добренький.

— Глупых? Ну, я бы поостерегся применять это слово к Гризельде Трагорен. Взгляните на допросный лист, господин Сегнар, и скажите, что вы об этом думаете.

Я открываю скромную папку лежащую рядом на столе, и нахожу в ней нужную страницу. Передаю ее с насмешливым поклоном сердобольному бургомистру. Тот начинает читать, и лицо его постепенно вытягивается. Вот, вот… Фридриху тоже было не до смеха, когда он это вчера прочел.

— Что там? — не выдержал кто-то.

— Здесь то, что в корне меняет дело — тяжело вздохнул бургомистр. Он обвел долгим взглядом присутствующих, и молчание его было очень красноречивым.

— Я избавлю господина Сегнара от необходимости пересказывать прочитанную мерзость. Скажу лишь, что планы Гризельды Трагорен одним мной не ограничивались. Понятно ведь: княгиня рано или поздно заметила бы, что с ее сыном происходит что-то ненормальное. Оливия должна была меня убедить выслать мою матушку из Минэя. Удастся — отправить ее навсегда в Обитель скорбящих. Нет — хотя бы в наш дальний замок на Коралловом берегу.

— Какая мерзавка!

— Не могу с вами не согласиться. Но оставался еще граф Тиссен который тоже мог им помешать. Гризельда и его собиралась напоить приворотным зельем, только привязать уже к себе.

— Но как же ее муж?

— Господина Трагорена ждала незавидная участь быть отравленным. А его богатая вдова вскоре стала бы графиней Тиссен. Вот и скажите мне: если это не заговор, то что тогда?

— И она в этом так легко созналась?! Вы ее пытали?

— Бросьте… — поморщился я — ну, что за глупости?! Просто нужно уметь задать правильные вопросы. Утром я составлял их перечень, вечером мне приносили на них ответы. Я не воюю с женщинами, и уж тем более не пытаю их. Могу поклясться вам своей магией, что даже не разговаривал с Гризельдой и Оливией.

На моей руке вспыхивает огонь, подтверждая клятву. На лицах гильдейских проступает облегчение. Ну, да — никто не пытал эту идиотку. Просто по ночам ее иногда навещал призрак, и после его визитов Гризельда становилась особо разговорчивой. Наш Хранитель умеет быть убедительным, особенно когда обижают Тиссенов.

— Надеюсь теперь вы оцените мою доброту: вместо плахи обе отправятся в Обитель Скорбящих, куда они планировали сбагрить мою матушку. По-моему, это очень щедро с моей стороны.

— Вполне — кивнул бургомистр, и остальные с ним согласились.

— Теперь что касается господина Трагорена. Его вина в том, что он прозевал заговор в собственной семье и чуть сам не заплатил за это жизнью. К тому же в его доме найдены запрещенные темные амулеты, принадлежащие жене. Каменоломни стали бы для него слишком суровым наказанием, поэтому я согласен ограничиться крупным штрафом. Ломать жизнь я ему не хочу, но и Главой Совета после произошедшего он больше оставаться не может. Я жду ваших предложений. А пока вы будете думать, предлагаю все-таки пообедать и оценить мастерство наших поваров.

За обеденным столом царила непривычная тишина, все были погружены в свои мысли. Да, непростая ситуация с Трагореном. Но разрешить ее как-то нужно, причем ко всеобщему удовольствию. Вот и посмотрим, что они надумают. Пусть к завтрашнему утру озвучат мне свои соображения.

— Кстати, господа, спешу вас обрадовать: все долги отца перед Гильдиями будут погашены в самое ближайшее время. И надеюсь на этом наша кредитная история будет завершена.

— Вам не нужны больше деньги? — гильдейские озадаченно переглянулись между собой.

— Финансовые дела Тиссенов настолько хороши теперь, что я просто боюсь расстроить вас подробностями! — рассмеялся я — Поэтому отныне княжеская семья намерена жить по средствам и избегать долговых обязательств. Хотя не скрою: мне уже поступило несколько заманчивых предложений о кредите на весьма привлекательных условиях. Проценты предложили очень щадящие — примерно вдвое меньшие, чем ваши.

Вот пусть теперь ломают голову, кто у нас в Минэе такой щедрый. И это они еще не знают, что я всерьез обдумываю идею открытия в столице гномского банка. Это ведь не только повод для обуздания гильдейских аппетитов, но еще и хороший стимул для развития местной промышленности. Я, например, и сам с удовольствием вложу свободные деньги в гномский банк — этим ребятам можно доверять, их слово крепче голубой стали. В моем мире были швейцарские «гномы», а здесь у нас будут самые настоящие — минэйские…