Властитель бездны

Глава 14

Когда Кайли проснулась, Джейк уже уехал домой, и ее охватило такое сильное одиночество, что она чуть не расплакалась. Опять. Отгоняя слезы, она приняла душ, сделав воду такой холодной, чтобы ту смыла все чувства тепла и уюта.

Они с Уаетом и Морганом провели остаток дня в разговорах с полицией и возне по хозяйству. Слава богу, на ферме есть чем заняться. Она даже поспорила с Уайетом за право перелопатить компостную кучу.

После того как копы и все остальные, наконец, уехали, она приготовила ужин, несмотря на порывы кузенов ей помочь. Их неуклюжие попытки показать, как сильно они любят ее, казались бы забавными, если бы от них не наворачивались слезы.

Конечно, все это умиротворение и радость были недолгими, и вот она уже столкнулась в дверях нос к носу с Морганом и Уайетом, не позволяющими ей сбежать.

Даже ночной воздух, сквозивший из открытой двери парадного входа, не мог охладить раздражение Кайли. Она сердито посмотрела на этих двух, а затем бросила взгляд вправо.

— Вирджил?

Он скрестил руки на груди.

— Конечно, нет.

Трое на одного. Так нечестно!

— Конечно, да.

— Тук-тук, — Джейк появился в дверях и грубо растолкал Моргана и Уайетта, чтобы войти внутрь. Обвел взглядом комнату. — Что тут у вас, противостояние у коралля Окей?

— Что-то в этом роде, — ответил Вирджил.

Джейк улыбнулся ей, а затем, видимо, заметил рюкзак у ее ног. Теперь еще один мужчина смотрел на нее, нахмурившись.

— Какого черта ты делаешь?

— Я собираюсь прогуляться.

— Ночью? И где ты планируешь гулять?

— Это не твое… — она осеклась, когда он на дюйм вздернул подбородок. Черт бы его побрал. — Хорошо, — пробормотала она. — Я собираюсь вернуться обратно на гору.

— Нет, ты не пойдешь, — громко сказал Уайет в сотый раз, и Морган эхом повторил за ним эти слова.

Джейк ничего не сказал. Он секунду внимательно смотрел на нее, потирая рукой щеку и подбородок, а затем сделал медленный вдох.

— Объясни мне причину.

Как она могла не любить его? У него были все те же защитные инстинкты, что и у кузенов, и эти инстинкты требовали удержать ее там, где она оставалась бы в безопасности. Но он не дал им возобладать и спросил ее, почему она так поступает — точнее, приказал объяснить. Но он давал ей возможность все рассказать и приготовился слушать, как умел он один, полностью сосредоточившись на ней… и ожидая ответа с бесконечным терпением.

Но поймет ли он? Она подыскала подходящие слова и попробовала еще раз.

— Там мой дом, эта гора — часть меня, мое убежище. Все годы, что я здесь жила, я приходила туда, когда была расстроена или зла, или… — одинока. — Но сейчас меня пугает мысль о том, чтобы подняться туда, — она показала ему, что у нее дрожат руки. — Но мне надо вернуться туда. Узнать, что я могу это сделать, чтобы это место все еще оставалось моим. Сейчас, ночью. И до того момента, как я начну слишком усердно раздумывать об этом.

Последовала длинная пауза, затем он слабо улыбнулся.

— Я не уверен, что все понял, но я вырос на ранчо. Снова сесть на лошадь, которая тебя сбросила, — закон ковбоев. Но тогда я иду с тобой.

— Нет, не пойдешь, — возразил ему Уайет, а затем отошел от двери, чтобы нависнуть над Кайли. — И ты никуда не пойдешь, сестренка.

Она проигнорировала его.

— Джейк, тебе не нужно…

Он погладил ее по голове, медленно и успокаивающе.

— Конечно, я пойду. Теперь разбирайся со своей семьей.

Семья. От одного этого слова у нее на сердце теплело, это давало ей силу противостоять им. Господи, она их любила: шумного Уайета, тихого Моргана и сильного Вирджила, и они взаимно любили ее. Теперь она это знала.

— Мне надо сделать это, парни, — сказала она твердо и выставила руку вперед в сторону молчащего Уайета. — Ты меня не остановишь.

Вирджил поднял бровь и улыбнулся.

Морган пихнул в бок Уайета, и они сердито посмотрели на Джейка.

— Может быть, но мы в силах не позволить тебе уйти вместе с ним.

Она закатила глаза.

— Морган, разве я мешала тебе встречаться с той безмозглой блондинистой фифой?

Он густо покраснел.

— Уайет, разве я вмешивалась в твою жизнь, когда ты водил сюда женщин? Даже когда ты привел сразу двух?

— Это другое. Я…

— Я тоже женщина. И всегда ею буду, — она мило улыбнулась в ответ каждому из них. — В этом доме все равны, помните? То, что могу я, можете и вы, и наоборот. Я не вмешиваюсь в вашу личную жизнь, вы не вмешиваетесь в мою. Я не указываю вам, что носить, вы не критикуете мою одежду.

Они нахмурились еще сильнее, и она отступила. Ее решимость поколебалась. Что если они решат, что не любят ее. Если они захотят…

— Господи, твою ж мать, не смотри на нас так, — Вирджил схватил ее за плечи и потряс. — Кричи на нас, швыряй вещи, притаскивай домой каждого бомжа из Биар Флэт, ходи в бикини с утра до вечера, только никогда, никогда не смотри на нас так, словно сомневаешься в том, что мы тебя любим.

— Ой. Хорошо.

Уайет секунду выглядел потрясенным, а затем скрестил руки на груди.

— Хм, ну, я, может, и люблю тебя, но не уверен насчет того, чтобы ты притаскивала домой бомжей.

— Я люблю тебя, Уайет, — сказала ему Кайли, увидев, как смягчилось его лицо, а потом дала ему подзатыльник. — И я буду притаскивать домой кого захочу.

***

Хотя и прошло уже три дня с полнолуния, но взошедшая луна освещала путь, пока они поднимались в гору. Их фонарики мерцали среди темных стволов деревьев, которые, казалось, придвинулись ближе к тропе. Травмы после вчерашнего нещадно ныли. Кайли почувствовала укор совести за то, что Джейк взял ее рюкзак. Каждый раз, как он поправлял его, она вспоминала тяжелую дубину, опускающуюся на его плечо. С другой стороны, ее бедро очень и очень сильно болело, и она, наверное, уже бросила бы этот чертов рюкзак на обочину дороги.

Похоже, Джейк всегда появляется, когда ей нужна помощь, даже если она об этом не знает. Она тщательно избегала мысли о чем-либо, кроме дружбы. Они могли бы быть хорошими друзьями. Правда.

И ей нужно было кое-что сделать. Она остановилась и повернулась посмотреть на него.

— Спасибо за вчерашнее. Не только за спасение моей жизни, — она усмехнулась. — Хотя я очень благодарна за это и за то, что было после. Узнать, почему меня отослали… и что меня любили… это помогло. Я у тебя в долгу.

— Думаю, мы в расчете. Похоже, что, обзываясь, сабочка заставила меня взглянуть на некоторые вещи в новом свете.

Кайли поморщилась. Она назвала его ссыклом, правда?

— Ты не злишься?

Он улыбнулся.

— Нам надо чуточку поработать над твоим умением ссориться. Но мне нужно это было услышать. Спасибо тебе.

От облегчения у нее поднялось настроение. Он не испытывает к ней ненависти за грубые слова. Видите? Так ведут себя друзья. К сожалению, когда они продолжили подниматься по тропе, это приятное чувство стало угасать от жестоких воспоминаний. О криках. О смерти.

Подходя к месту, она начала вздрагивать от каждого шороха в кустах. Хотя ее мозг понимал, что это пищит мышь, выскочившая на охоту, она все равно паниковала. Вскоре рев монстра в ушах стал громче, чем шаги прихрамывающего Джейка у нее за спиной.

Когда она остановилась у своих камней, колени тряслись не только от изнеможения. Камни лежали уродливой кучей, больше не складываясь в ее имя. Может, стоит считать это знаком, что здесь больше не ее место. Ссутулившись, она начала перешагивать через них. Джейк издал низкий горловой звук, и она остановилась.

Кайли посмотрела вниз. Лунный свет подсвечивал камни серебром. И она медленно вдохнула. Убийца уничтожил ее имя, а не кузенов. Не ее семью. Это все еще ее место. Сжав зубы, она присела и вернула камни на место, снова выложив ими свое имя. КАЛИНДА.

Мое место.

Джейк улыбнулся, и тепло от его понимания прогнало холод. Его невысказанный протест заставил ее остановиться и подумать. Но после этого он не вмешивался. Она должна сама все исправить, пока он оказывает ей молчаливую поддержку. Как сейчас.

Имея такие тылы, она смогла повернуть и спуститься по крошечной тропинке к ручью.

Вскоре она стояла на маленькой поляне. Никаких следов жестокого происшествия, кроме примятой травы. И все же ей мерещился убийца, крадущийся между деревьев. Когда она обернулась, то увидела на земле беспомощного Вирджила. Услышала стук дубинки, ударившей о плоть. Визг собаки.

Теплая рука легла ей на плечо, и Кайли вздрогнула. Джейк опустил рюкзак на землю и привлек ее в объятия. Она прижалась щекой к его широкой груди, слушая мерный стук его сердца. Кайли обрела почву под ногами и снова смогла дышать. Он словно делился с ней храбростью из своих огромных запасов. Ее решимость окрепла. Я смогу это сделать. Никакой чертов монстр не отберет у нее это место.

Она отодвинулась от него и теперь твердо стояла на ногах. Когда Джейк склонил голову, она уверенно кивнула.

— Я смогу это сделать.

— Я не сомневался. Ты одна из самых сильных людей, которых я встречал.

Уверенность в его голосе поразила ее. Сильная? Она прикусила губу, пытаясь посмотреть на себя со стороны. Чертовски верно, она сильная.

— Мне надо побыть одной.

Тишина. Его лицо напряглось, он явно боролся с желанием оберегать ее. Благодаря его защите она чувствовала себя в безопасности, и, как ни странно, это помогало ей постоять за себя. Такое противоречие, вроде того, что чем больше любишь, тем сильней становится любовь.

Он нежно погладил ее по щеке, а затем развернулся и пошел назад по тропе, оставляя ее на пустой поляне одну с воспоминаниями.

— Мое место, — прошептала она воспоминаниям об убийце. — Это мое место. Не твое.

Когда ее воображение снова воспроизвело убийцу, она скрестила руки на груди. А потом силой мысли уменьшила его до размеров полевки, приделала ему хвост и ушки и смотрела, как он удирает.

— И яйца у тебя были мышиные, трусливый ты мудак, — пробормотала она, когда он вернулся с высоко поднятой дубиной. Она превращала его в мышонка снова и снова. Потом она приглушала звуки своих криков, собачьего визга, рева убийцы до тех пор, пока их не заглушило счастливое журчание ручья.

Она отогнала кошмарное видение: Вирджил беспомощно лежит на земле. Сжав зубы, Кайли заменила эту картину на его же смех и стон, когда она пошутила. Смех Вирджила мог разогнать любую печаль, и секунду спустя она улыбнулась. Если он доставит ей проблемы до того, как его ребра заживут, она будет рассказывать ему анекдоты.

Наконец, она дошла до кошмара, в котором Джейк бился с монстром. Она позволила страху, как воде, стекать с ее пальцев на вытоптанную траву, и натянула на себя чувство безопасности, которое ей дарил Джейк, как теплое одеяло.

Она медленно прошлась по поляне, и гордость вытеснила боль. Она — молодец. Ее семья жива, Джейк жив. Женщин больше не будут убивать.

Шло время. Луна поднималась все выше и выше, пока ее свет не затмил мерцание звезд. Слушая журчание ручья, она снова улыбнулась. Шуршание сосен звучало как материнское благословение. Вдали слышалось тявканье койотов. И она знала, что в кустах шуршит крошечная землеройка, а вовсе не монстр.

Кайли снова задрожала… но уже чувствуя себя в безопасности. Она обрела свое святилище. Кайли раскинула руки в стороны, мысленно обнимая это место, чтобы как-то отблагодарить его за то утешение, которое многие годы обретала именно здесь.

— Спасибо, — прошептала она.

Повернувшись, она поняла, что до сих пор одна, хотя прошло уже много времени. Спустился ли он вниз по тропе? Оставил ли ее, как она и просила? Кайли почувствовала себя брошенной, потом покачала головой и рассмеялась. Нет, Джейк — это мистер Суперзащита собственной персоной. Уверенность в этом дала ей твердую почву под ногами, словно она ступила с покачивающейся лодки на твердую землю.

— Джейк? Ты где?

— Здесь, — донесся его голос со склона. Через минуту или две он появился, идя по узенькой тропинке. Должно быть, он вернулся на тропу, чтобы дать ей побыть одной, но оставался достаточно близко, чтобы вернуться, если ей понадобится. Соотнося ее нужды со своими собственными желаниями.

— Спасибо, — сказала она, когда он поднялся к ней.

В лунном свете было видно, как он внимательно разглядывает ее лицо, руки, плечи. Он медленно улыбнулся.

— Ты выглядишь лучше.

— Так и есть.

— Раз уж мы тут, я хочу поговорить с тобой без твоих братьев.

Она сделала шаг назад. Друзья. И не более того. Она начала мотать головой.

— Достаточно ли ты мне для этого доверяешь?

Воспоминание о том, как он первый раз спросил ее о доверии, всплыло в памяти: «Доверяешь ли ты мне здесь, при других людях, связать тебя, отшлепать и доставить удовольствие?». У нее загорелись щеки, и по тому, как он поднял бровь, она поняла, что он точно знал о ее мыслях. Кайли расправила плечи.

— Только разговор. Я не собираюсь начинать все заново.

— Все понятно, — он вынул бутылку воды из бокового кармана рюкзака. — Выпей, феечка.

Было больно думать о том, что она больше никогда не услышит этого прозвища. Она сделала пару глотков и вернула бутылку, наблюдая, как он пьет, а на его крепкой шеп двигается кадык, когда он делает глотки. Он выглядел неотразимо сексуальным. Джейк отстегнул спальник от дна рюкзака и раскатал его по земле.

— Сядь.

Она плюхнулась вниз и скрестила ноги. Джейк последовал за ней. Повернувшись к нему, она поняла, что он сел так, чтобы лунный свет падал на их лица. Он хотел не только поговорить, но и посмотреть на ее реакцию.

Зачем, черт побери, она согласилась на этот разговор. Будет только больнее. Она уже чувствовала, что силы покидают ее. Я не могу пройти через это снова: нуждаться в нем, хотеть его и потерять его. Нет, нет, нет.

— Я передумала. Я сейчас же иду вниз.

Она встала на колени и начала подниматься.

— Нет, не идешь. До тех пор, пока не скажешь стоп-слово, — он схватил ее за запястье и властно посмотрел на Кайли.

— Черт тебя побери, это не какая-то игра. Я не хочу здесь оставаться, — она попыталась выдернуть руку и все же не могла… не могла сказать стоп-слово и все закончить вот так.

Он опустил руку ей на щеку, удерживая ее от лишних трепыханий.

— Посмотри на меня, Кайли.

Слезы навернулись на ее глаза без предупреждения, и его лицо смягчилось.

— О, милая, не надо. Ты разбиваешь мне сердце, — он провел большим пальцем по ее щеке.

— Зачем ты продолжаешь это делать? — она посмотрела ему в глаза. — Я все еще… — она проглотила продолжение фразы «все еще люблю тебя» и резко вдохнула. — Я знаю, что ты не хочешь ничего серьезного. Но я больше так не могу.

— Я чертовски сожалею, что причинил тебе боль, феечка. Я был идиотом и трусом, как ты и сказала. Когда ты призналась, что любишь меня, то напугала до чертиков, — он мрачно смотрел ей в глаза. — Я просто не мог взять на себя ответственность за счастье еще одной женщины.

— Я знаю, — прошептала она. И от этого было не легче.

Он убрал прядь волос с ее лица.

— Видишь ли… Я не только облажался и был настолько беспечен с Мими, что она потеряла надежду, но и не понял, что она хочет умереть. Я — Дом. Зная, что я могу упустить такое, я не мог рисковать, беря еще одну сабу под свою опеку.

Она обхватила его крепкую ладонь. Такой сильный, и все же ранен так глубоко, что сердце за него нещадно ныло. Его готовность защищать — одна из тех черт, которую она в нем любила — сейчас обернулась против него самого.

— Ты ведь знаешь, что ничего не упустил, правда? Она не совершала самоубийства. Ее убил Эндрю.

— Я знаю. Теперь, — его лицо окаменело, внутри вспыхнул гнев, взгляд заледенел. — Мне не надо было убивать его так быстро, — Джейк сделал глубокий вдох и выдох, и его взгляд смягчился, когда он на нее посмотрел. — Прости, я не собирался тебя пугать.

Может, и зря, но его гнев подарил ей ощущение безопасности. Он был воином, как и Вирджил, а в мире таких людей было слишком мало. Она задрала подбородок.

— Ты меня не напугал, Хант.

Он рассмеялся.

— Думаю, сейчас я это знаю, — он нежно потер пальцами ее щеку и замер, глядя ей в глаза. — Кайли, еще до того, как узнал истинную причину смерти Мими, я уже ехал к тебе домой. За тобой.

Земля закачалась у нее под ногами. Нет. Я не хочу этого. Раньше она испытывала невероятную потребность в его любви, но не сейчас. Слишком рискованно. Слишком много боли.

— Нет.

— О, да. Ты была права. Я убегал… и причинил тебе боль. Прости, феечка, — он выглядел таким несчастным из-за того, что причинил ей боль, и ее сердце разрывалось при виде этого. — Ты можешь простить меня за то, что я был таким трусом?

Он не хотел причинить ей боль, и она в этот момент тоже не хотела стать причиной его боли.

— Конечно, я тебя прощаю, — ответила она, не задумываясь.

Взяв ее за руку, он нежно поцеловал ее ладонь. Теплое дыхание согрело кожу.

— Спасибо.

— Ладно тебе.

Он не отпустил ее руку, а потянул на себя, притягивая Кайли ближе.

— Теперь, разобравшись с этим, мы можем двигаться дальше… — нежно коснувшись губами ее губ, он крепко поцеловал Кайли.

Она могла бы целоваться с ним всю ночь. Но, в конце концов, до нее дошло что он сказал, и она хлопнула ладонью по широкой груди, оттолкнув его назад.

— Подожди. Можем двигаться дальше? Куда?

Он улыбнулся.

— К тому факту, что я люблю тебя, — сказал он низким шепотом, но предельно четко. Когда у нее приоткрылся рот, он улыбнулся, обхватил ее лицо руками и, глядя ей в глаза, повторил: — Я люблю тебя, Калинда Мастерсон.

Черт побери, он никогда не останавливается на полпути, правда? Любит? Невероятное изумление потеснил страх. Она не могла рисковать, не могла потерять его еще раз. Он улыбнулся и провел большим пальцем по ее дрожащим губам.

— Нет, я тебя не хочу, — она уперлась рукой в его грудь, почувствовав крепкие мышцы под теплой кожей, и ей захотелось погладить его, вместо того чтобы оттолкнуть. Жесткие волосы курчавились на его груди, и она вспомнила, как взъерошивала их. Давным-давно. У нее сбилось дыхание от желания прикоснуться к нему, желания оказаться в его объятиях.

Луна подсвечивала черты его лица, мерцая на твердых скулах и бросая тень на линию между бровями. Она увидела, как его глаза сузились.

— Лгунишка. Ты хочешь.

Отпихнув его руки, она замотала головой в отрицании, и все же ей хотелось уткнуться в его плечо и расплакаться.

Джейк смотрел на Кайли, осознавая, как много вреда ей причинил тем, что оттолкнул. Он укрепил ее веру в то, что она никому не нужна. Признание в любви к нему было подарком, который он не заслуживал. На самом деле, если бы она не пребывала в тот момент в полусне, он никогда бы не услышал этих слов.

Сейчас он не торопил ее. Протянув руку, Джейк погладил ее по голове. Она боролась со старыми страхами того, что ее бросят, и верой в то, что она никому не нужна. У нее были веские причины беспокоиться. В этом мире нет гарантий. И он не мог обещать ей, что они всегда будут вместе. Но если она рискнет и отдаст ему свое сердце, каждый день их совместной жизни он будет показывать ей, как сильно он ее любит.

И не важно, как долго Кайли будет протестовать, она хотела любви так сильно, что у него защемило в груди.

Она застопорилась где-то посередине, понял он. Не в силах двигаться вперед, но и не желая отступать обратно, возвращаясь в одиночество. Если бы она была другой сабой — с другими проблемами, — он насадил бы ее на член и надавил, чтобы получить ответ… но в ее случае необходимо, чтобы она и разумом, и сердцем захотела быть с ним.

— Кайли, ты меня любишь?

Прямолинейный вопрос отлично сработал, потому что она не могла отрицать то, что они оба прекрасно знали. Она закрыла глаза и с неохотой выдавила:

— Д-да.

Он задохнулся от смеха, и она открыла глаза.

— Милая, это звучит так, словно ты признаешься в том, что бьешь щенят, а не говоришь мужчине, что любишь его.

Она моргнула, нахмурилась и затем глубоко вдохнула.

— Ты прав.

Она обхватила ладонями его лицо, как он делал до этого, и посмотрела в его глаза.

— Я люблю тебя, Джейк Хант.

И в этой фразе было все. Будущее. Надежда. Любовь. Его охватила радость, вытащив с самого дна, где он провел столько времени, к грядущим высотам. Это было незабываемо.

Она задрожала. Кайли чувствовала себя так, словно открыла дверь, позволив ворваться в дом чистому, свежему и пугающему аромату.

Он притянул ее к себе на колени и прошептал:

— Спасибо, феечка.

Пока он обнимал ее и гладил по спине, она поняла, что дрожит. Со вздохом Кайли расслабилась. Какое-то время они просто сидели, наслаждаясь близостью под звуки ручья и леса. Наконец, Джейк пошевелился.

— Холодает, забираемся в спальник.

Она замерла. Провести здесь ночь? Прежде чем она запротестовала, он поставил ее на ноги и поднялся следом. Джейк расстегнул спальник.

— Залезай.

Скинув ботинки, она наклонилась, чтобы забраться внутрь, и вскрикнула, когда он ухватил ее за воротник рубашки и заставил выпрямиться.

— Я хочу, чтобы ты сейчас же разделась.

Она подняла на него взгляд, почувствовав исходящие от него силу и абсолютную уверенность, и сглотнула.

— Да, Джейк.

Он коснулся ее лица кончиками пальцев.

— Моя феечка. — И от невероятного удовольствия в его голосе у нее перехватило дыхание.

Затем он отступил назад и скрестил руки на груди. Ее охватило волнение, пальцы плохо слушались, когда Кайли стягивала с себя одежду. Ночной воздух был прохладным, и мурашки побежали по ее коже, соски превратились в крошечные сморщенные бутоны. Воздух в районе паха холодил, потому что там все уже было мокрым. Стягивая второй носок, она споткнулась. Он поймал ее, помог устоять на ногах, затем провел рукой по груди. Будто имел на это право.

Она попыталась отступить, но он запустил пальцы ей в волосы, удерживая на месте, и специально накрыл ее грудь ладонью.

— Это мое тело, Кайли.

Что-то изменилось в его поведении — в том, как он смотрел на нее. Он не стал контролировать ее с большей силой, скорее, появилось чувство собственничества. Будто он заявлял: «Я твой Дом».

И она была его сабой. При мысли об этом Кайли затрепетала от волнения и ответила, не раздумывая:

— Да. Да, Сэр.

Он улыбнулся от удовольствия — удовольствия, которое она подарила ему. А затем отпустил ее, пригладив по попке:

— Забирайся в спальник.

Подкладка спальника на ощупь была скользкой и ледяной. Внутри быстро станет тепло, но сейчас… бр-р-р.

К тому времени как она забралась внутрь, он разделся. Тени от костра пробегали по его телу, подчеркивая изгибы грудных мышц, танцуя на нижних ребрах и скрывая пах, и она хотела прикоснуться к каждой части его тела. Он надел презерватив и скользнул к ней в спальник. Свернув рубашку и подложив под голову, как подушку, он перевернулся на бок.

Дрожа, она слегка придвинулась к нему. Его большое тело излучало тепло, как раскаленная печь.

— Ледышка, — буркнул он и прижал ее ближе, самый щедрый поступок на свете. Их ноги сплелись. Он провел руками по ее бедрам, немного нажимая и внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Что-нибудь болит?

Она зашипела, когда он нащупал синяк от дубины и еще один, на плече.

— Я помню, был еще на спине. Это все синяки?

Она кивнула.

— Хорошо, — твердой рукой он развел ее ноги в стороны, раскрыл ее, насколько это было возможно, от сильного прилива желания она застонала. На его губах растянулась широкая и довольная улыбка, когда он приласкал ее складочки и обнаружил, что она влажная и мокрая.

Внезапно на нее нахлынуло чувство тревоги, и она схватила его за запястье. Хотелось — нужно было — его остановить. Да, она призналась, что любит его, но теперь он будет внутри нее, вокруг нее… Это было чересчур, будто она преподносила ему сердце и все свои эмоции. Если он бросит ее…

Джейк не двигался. Не сказал ни слова, не попытался ее успокоить. Он просто ждал, пристально глядя на нее. Прошла минута, и ее страхи исчезли. Она любима. Никто ее не покидал. И Джейк никогда не сделает ей больно специально. Он любит ее, и она может доверять ему… во всем. Она вздохнула и улыбнулась ему.

— Мини-паника. Ты заставил меня сбросить броню.

Он рассмеялся и поцеловал ее так медленно и нежно, что у нее навернулись слезы на глаза. Господи, помоги ей, она превращается в чертов фонтан.

— Я люблю тебя, феечка, — прошептал он низким голосом.

— Я знаю, — прошептала она в ответ и получила еще одну улыбку. Она отпустила его запястье и улыбнулась. — На чем мы остановились?

Медленно он скользнул рукой по ее лобку и прижался к киске.

— Кажется, я был здесь.

Она снова задрожала: ее тело возвращалось к жизни. Когда он вошел в нее пальцем, она резко втянула воздух, а затем улыбнулась ему.

— Ни веревок. Ни наручников. Ты точно знаешь, как без этого обойтись?

Он медленно улыбнулся.

— Я думал, что научил тебя: связать можно не только физически. Возможно, следующий урок продемонстрирует тебе это.

И она вспомнила скалы у ручья. Ой-ой.

Он на секунду задумался, а потом приказал:

— Положи руки под голову и переплети пальцы.

Сердце подпрыгнуло. Под его неумолимым взглядом тело, казалось, растаяло и растеклось по спальнику. Знание того, что он будет настаивать на ее подчинении и не пойдет на уступки, почему-то отогнало все ее страхи. Будто он стоял между ней и миром. Она сплела пальцы вместе.

Он изучающе посмотрел на нее.

— В этой позе у тебя болит плечо?

Не особо сильно.

— Все в порядке.

Он одобрительно кивнул.

— Очень хорошо.

Опираясь на локоть и улыбаясь, он ухватил ее за волосы и развернул лицом к себе. Поцеловал ее глубоко, неспешно, будто заявляя права на свою собственность. Он целовал ее, пока у нее не поджались пальцы на ногах, а кожа не начала гореть, словно Кайли весь день провела на солнце.

Облизав палец, он обвел им один сосок, а затем и второй. Ее охватило желание, усиливаясь с каждым следующим круговым движением. Она посмотрела на него и поняла, что его взгляд был сосредоточен на ее лице, а не на ее груди — он наблюдал за ее реакцией. Судя по смеху в его глазах и по собственническому поцелую, она радовала его.

Когда он подался назад, холодный воздух просочился в спальник, и ее соски сжались в твердые, остроконечные бутоны. Его губы тут же захватили вершинку, рот ощущался раскаленной печкой. Джейк поднял голову, и дуновение ветерка коснулось мокрого соска. Он поиграл языком со вторым соском. Горячо. Холодно. Один сосок, потом другой. Ее груди набухли и ныли от напряжения, и когда он с силой пососал, втянув тугую горошинку, она выгнула спину: электрический ток бежал прямо к ее киске.

Клитор пульсировал, медленно и сильно. Ей хотелось большего. Его член коснулся ее бедра, и жар стал невыносимым. Она подняла ногу, чтобы прижаться к его члену сильнее.

— Перестань дразнить и возьми…

Он ущипнул ее за сосок, и от острой боли мышцы влагалища напряглись.

— Я буду дразнить тебя, — он ущипнул ее за вторую грудь, — когда захочу, сабочка.

Его зубы сомкнулись на соске, прикусив до боли, в то время как язык бабочкой летал над пиком. Ее руки напряглись, она хотела дотронуться до него, но боялась пошевелиться.

Он провел рукой по ее животу, спускаясь вниз, прямо туда, где все пульсировало, дотрагиваясь до нее легкими движениями, которые только усилили желание.

— Твой клитор увеличился и набух, — прошептал он ей на ухо, — мокрый и мечтает о том, чтобы я до него дотронулся.

Она застонала и вцепилась ему в плечо, а затем моргнула, когда он неодобрительно фыркнул. Он убрал руку с ее киски и поднял брови, глядя на нее.

Внизу у нее все пульсировало, и она застонала:

— Пожалуйста.

Никакой реакции.

Она разжала пальцы и заставила себя убрать руки обратно под голову. Подняв на него взгляд, она старалась не умолять его.

Он улыбнулся, и ей ужасно захотелось прикоснуться к ямочке на его щеке.

— Очень хорошо. А теперь раздвинь ноги шире.

Она раскрыла берда так широко, как могла, и он сжал ее киску рукой, заставляя пламя запылать еще сильнее.

— Вот так, — прошептал он. — Связана, неважно, моей веревкой или моей волей, открыта мне во всех отношениях.

Она задрожала, не в силах отвести взгляд от его лица.

— Вот так все и будет между нами, — сказал он, властно глядя на нее. — По крайней мере, в спальне. Ты этого хочешь? — он обводил пальцем ее клитор, пока вся киска не запульсировала.

— Да. Нет, — она покачала головой, дрожа от желания двигаться. Ее собственное подчинение увеличило возбуждение до предельного накала. Думай, Кайли. Его прикосновения замедлились… — Не все время, правда? Ты не будешь пытаться заставлять меня…

Он замер.

— Нет, Калинда. Мне не нужна рабыня, кроме как в спальне, — он улыбнулся и подразнил край ее клитора, от легких прикосновений во всем теле вспыхивали искры. — В спальне, однако, ты будешь подчиняться. С радостью. С почтением. Отдавая мне все, что у тебя есть.

Не отводя глаз, он выпустил ее волосы из захвата и лег сверху. Его толстый твердый член скользнул во влажную глубину, растягивая ее до предела. Он вошел в нее до упора. Кайли ощущала себя пригвожденной к месту, и пока он читает все чувства по ее лицу, может делать все, что захочет с ее самыми укромными местечками. Она дрожала от осознания этого. И таяла, растекаясь лужицей.

— Да, — прошептала она. — Да, Джейк.

— Хорошо, — он снова поцеловал ее так нежно, что она сделала короткий вдох. Он подался назад и улыбнулся ей. Его радостное выражение лица пробудило в ней искру неповиновения. Все должно быть, как он хочет, да?

В жизни не должно быть все так просто. Она внезапно применила борцовский прием, которому много лет назад научил ее Морган. Кайли поменялась местами с Джейком, перекатив его на спину и сжав ноги вокруг его бедер, не давая ему выйти из нее.

— Думаю, иногда мне стоит быть сверху, — заявила она и начала двигаться в энергичном ритме. Ее сердце растаяло от его низкого смеха. От того, как он выглядел, когда смеялся.

К ее удивлению, он позволил ей двигаться самой, задавая собственный темп. Внутри нее все сжалось, оргазм приближался со скоростью света. Каждое движение прижимало ее клитор к его паху, и она начала двигаться быстрее. Почти… почти…

Он ласкал пальцами ее бедра, избегая синяка слева и не отводя взгляда от ее лица.

И затем он руками крепко сжал ее бедра и потянул вверх, до тех пор, пока не вышел из нее полностью, и лишь кончик члена дразнил ее дырочку.

— Быть сверху, — прошептал он, позволяя ей опуститься так, чтобы толстая головка члена вошла в нее, а затем вышла, — но не командовать.

Она была так близко к оргазму. Как он мог с ней так поступить?

— Ублюдок, — прошипела она.

Низкий смех разорвал тишину.

— Попробуй еще раз. Сэр… или Джейк. Хозяин тоже подойдет, особенно если тебе чего-нибудь очень хочется.

Ей очень хотелось, чтобы его член снова оказался в ней.

— Хозяин. Пожалуйста.

Он улыбнулся и резко потянул ее вниз за бедра, врываясь в нее, и Кайли словно накрывало ударной взрывной волной. Он медленно поднимал ее, а затем резко дергал вниз, и волны удовольствия, нарастающие с каждым его толчком, возносили ее все выше и выше, пока мозг не отключился полностью, и все ее чувства не сосредоточились на ощущениях от его вторжения.

К клитору прилила кровь, он стал до боли чувствительным, и теперь внутри нее поднималась огромная волна, сметающая все на своем пути. Наконец, цунами обрушилось, одна за другой ее накрывали волны удовольствия, вознося все выше. Когда она попыталась вырваться, он крепко удержал ее на месте. Безжалостно доведя ее до еще одного оргазма, прежде чем освободиться самому, извергая семя сильными, пульсирующими толчками.

У Кайли кружилась голова. Джейк притянул ее ближе, уложив на себя. Ее тело почти полностью расслабилось, но волны удовольствия все еще накатывали, вызывая сокращения внутри. Она прислонилась щекой к влажной коже на его груди и попыталась сделать вдох, но, казалось, кто-то украл весь воздух вокруг нее. Она слышала сильное ровное биение его сердца.

Когда он заговорил, его голос завибрировал в груди, к которой она прижималась ухом.

— Ты озарила мою жизнь, Калинда. Я люблю тебя.

И, словно его слова эхом отозвались в небе, золотые лучи солнца сверкнули над далекими белоснежными вершинами гор. Восход. Когда солнце осветило его лицо, она приподнялась так, чтобы посмотреть на него сверху вниз, на твердые скулы, его волевой подбородок. Тот, на кого она может опереться, но при этом он ценит то, что она может ему предложить. Тот, с кем она могла бы поссориться, и кого пришлось бы уговаривать не пытаться ее защитить. Того, кто ее любит.

И, Боже, она любила его.

— Я лю… — она осеклась на полуслове, а потом вспомнила, что больше не нужно сдерживаться. — Я люблю тебя.

Его глаза вспыхнули от радости, и он погладил ее по щеке, глядя в глаза.

— Я люблю тебя, Калинда Мастерсон, — прошептал он, — и буду говорить тебе это часто, чтобы ты в этом не сомневалась.

Наступят ли времена, когда она перестанет радоваться этим словам? Она провела рукой по его уверенному лицу, по губам, улыбнувшимся под ее пальцами.

— Ты правду уверен в этом?

— Абсолютно, — он перекатился на нее, подмяв под себя. Чувствовать на себе его вес казалось таким правильным. Она провела рукой по его бицепсу. Он медленно поцеловал ее.

— И мы поженимся до конца года.

— Поженимся? — она моргнула и нахмурилась, пытаясь игнорировать счастье в груди. — Разве не предполагается, что ты должен сделать мне предложение?

— Хорошо, — согласился он с обманчивой улыбкой. Джейк провел пальцем по ее влажной нижней губе. — Ты хочешь свадьбу в этом месяце или в следующем?

Вопрос прозвучал невероятно самодовольно. Она укусила Джейка за палец, сильно.

— Черт, — выругался он. Самодовольство исчезло с его лица, как утренний туман.

Она хихикнула, и в этот момент он перевернул ее на живот и опустил руку.

Большая ошибка. Оу, оу, оу!

Сначала он ее отшлепал.

Затем почти довел до оргазма так, что ее крики эхом отдавались в горных ущельях.

Затем он взял ее так жестко, что, вероятно, она никогда больше не сможет ходить.

Час спустя он улыбнулся, глядя на нее сверху вниз, и повторил вопрос:

— Итак. Ты хочешь свадьбу в этом месяце или в следующем?

Когда перестала кружиться голова, и она снова начала дышать, Кайли сумела ответить:

— В этом месяце. Хозяин. Сэр. О, капитан Вселенной, — о, серьезно, только послушайте ее, ну, что за слабачка. Она нахмурилась. — Знаешь, у твоей новой деревянной статуэтки будет очень маленький член.

Его глубокий смех разнесся над поляной, а затем взгляд сосредоточился на ней, опаляя жаром.

— Так неуважительно, — прошептал он. — Похоже, нам придется повторить все сначала, пока ты не исправишься.

Черт возьми. Ее попка все еще горела. Она сердито посмотрела на него, а потом закрыла глаза, потому что ее воображение представило себе самые разные наказания. Я приклею латунные шарики к твоей статуэтке… и подарю ее тебе на Рождество… при всех.

Джейк положил руку ей на щеку и улыбнулся. Крутая, но при этом мягкая и сладкая. Моя саба. Моя любовь… моя проблема. Он почти слышал, как мысли мелькали у Кайли в голове, и, судя по выражению ее лица, то, что она планировала, напрямую касалось его и не в самом хорошем смысле. Он прищурился и подозрительно посмотрел на нее.

Через минуту она подняла взгляд, встретив его глаза. Ее хриплый смех разнесся по поляне, настолько открытый и счастливый, какого он никогда прежде не слышал от нее.

— Я люблю тебя, Джейк Хант, и знаешь что? Это взаимно.

Чертовски верно.

Конец