Власть-2

Похороны Хафез Асада.

В Дамаске стояла жара. Это было лето, 11 июня 2000 года. Гроб с телом экс президента Сирии Хафеза Асада стоял посреди центральной площади. Стотысячная толпа людей провожала в последний путь своего национального героя и спасителя, отца сирийского народа, Хафеза Асада.

На его похоронах присутствовало много почетных гостей, президенты и премьер министры соседних государств.

Сегодня Президентом Сирии был его сын, Башар Асад. За него проголосовали все избиратели и депутаты. Большинство из них ставили отметки на бюллетенях своей кровью. Хафез Асад узурпировал власть, он развеял все иллюзии демократического движения в Сирии.

Башар, сев на трон, очень быстро вошел в роль правителя. По своей специальности он был военным, капитаном танковых войск. В то же время учился в Лондоне на офтальмолога. Когда его отец, почувствовав сильное недомогание, и вызвав из Англии сына, предложил ему забыть врачебную профессию, Башар охотно согласился. Он этого ждал долго в потайных ущельях сердца. Но признаваться в этом не хотел.

Теперь Башар стоял у окна своего президентского дворца, и смотрел на поток людей, который направлялся к гробу великого Хафез Асада.

Рядом с Башаром стояли Рифает, его родной дядя, и его зять, Асеф аш

Шаукат, шеф военной контрразведки, и еще ряд высопоставленных августейших особ Сирии.

На улице было жарко, мулла пел молитву за упокой души Хафеза

Асада. Вся площадь утопала в цветах. Такое ощущение, будто сирийцы уже закупали цветы у других государств. Весь мейдан был усеян дорогими розами. Цветов не хватало.

Старейшины и пожилые женщины, упав на колени, плакали от всей души, говоря при этом одни и те же слова: "как мы будем теперь жить без нашего отца? Что с нами будет? Наш народ остался сиротой!" Это был прекрасный предлог показать свою преданность Президентской семье. Все демонстрировали свою скорбь.

Школьники и студенты читали готовые стихи, воспевали прекрасные оды в честь выдающегося политика, легендарной личности сирийской нации, неповторимого Хафеза Асада. По телевизору передавали траурную музыку, и документальную хронику про экс президента.

Полк охраны Президента Сирии, отвечающий за безопасность правителя, оцепил дворец. Безупречный строй солдат молча наблюдал за грустной сценой.

Офицеры в разноцветных мундирах зажигали огонь в честь Хафез Асада.

Это было грандиозное похоронное шоу.

В зале президентского дворца было тихо. Шум с улиц не был слышен в президентских апартаментах. Кругом горели яркие свечи, огромные хрустальные люстры освещали все помещение, придавая необычный антураж. Золоченные двери, красивая лепка на стенах воистину придавали королевский облик всему. И запах в помещении был приятный, насыщенный приторным ароматом.

В комнате, где находился Башар, тихо играла классическая музыка.

Это был "полет Валькирии" Вагнера. Шикарное произведение, от которого Башар балдел, отключался на несколько минут.

Все молча стояли перед окном, обозревая общенародный траур. Было тихо. Тишину прервал Асеф.

- Башар, дорогой, можно вопрос?

- Говори Асеф.

- Как обстоят дела с Эхуд Бараком?

- Никак. В гробу я его видел.

- Ты молодец, Башар. Ты достойный сын достойного отца. Посадил на место весь Израиль.

- Ладно, Асеф, не томи мне душу. Ты достал то, о чем я тебя просил вчера?

- Без проблем, Башар.

Они оба направились в соседнюю комнату. Что-то будет дальше.

Башар сразу же рухнул в кресло, а Асеф вынул из кармана маленький пакет. "Вот возьми, кайфуй, Башар".

Башар взяв пакет в руки, сорвал печать, насыпал на тыльную сторону ладони белый порошок, и занюхал в нос. Потом он, намочив указательный палец, провел по зубам и деснам. Прошли минуты. В ушах

Башара стоял свист. Ангелы подлетая, садились ему на плечи. Он полностью был в кайфе.

- Оф, хорошо… Пить нельзя, разить будет изо рта. Гостей много.

Не удобно.

А то бы выпил. А кокаин никто не поймет.

Он удобно расселся в кресле, и улыбаясь смотрел в никуда. Внезапно он увидел лицо Асефа. Последний наклонился перед ним.

- Башар, родной, пошли к людям. Не хорошо. Все - таки поминки отца.

- Слушай, Асеф. И ты заодно со всеми этими идиотами.

- Нет, но…

- Ты же знаешь, Асеф, что отец скончался давно, три месяца назад.

А сейчас это просто театр, причем кощунственный, безбожный. Мне это не нравиться, и мне жаль отца. Он уже давно в могиле, а его наш безмозглый народ оплакивает только сейчас.

- Тсс…тише - сказал Асеф, оборачиваясь по сторонам.

- Да что тсс… Брось! С таким народом, как наш, далеко не пойдешь. Все думают, что такое траурное шоу можно было организовать за два дня. Но ты же знаешь, что это невозможно. К этому готовились давно.

Вот послушай Асеф, моего отца называют великим сыном сирийского народа. Мол, он умел править, он легендарная личность. Но ты знаешь поговорку, среди слепых и кривой король. Мой отец был просто пастухом. Он хорошо пас овец. И все, не более того. Как своего отца, я его, конечно, уважаю. Это моя кровь и плоть.

Но как всемирную личность, я его не могу воспринять. Ведь он и перед турками склонил голову, и перед Саддамом опозорился.

Он просто укрепил свою власть. И все! Это неплохо для нас с тобой, Асеф. А истина? Где она? Я кое - чему научился в Лондоне. Да и вообще, Европа - это школа. Она тебя научит многому. Ты знаешь, что такое политика? Первое правило политика: никогда не верь ничему, пока не поступит официальное опровержение. Второе правило: политика

- новейшая форма астрологии, рожденная под знаком денег. И наконец третье правило: у политика много общего с тренером по американскому футболу. Он должен быть настолько умен, чтобы понимать игру, и настолько туп, чтобы принимать ее всерьез.

- Это хорошие слова, Башар… На самом деле, здорово сказано. Но я слышал, что вечность в политике длится не больше 20 лет.

- Глупости все это…В политике не играют, а только без перерыва тасуют карты. Верно говорят: не идите в политику, если кожа у вас чуть потоньше, чем у носорога.

- Это точно. Я еще слышал от твоего отца такие слова: не повышай голоса, но держи наготове большую дубинку, и ты далеко пойдешь.

- Какой стыд!!! Асеф, как это ужасно! Я слышал мой отец - это харизма! К сожаленью, в наше время это уже излечимо. Мой отец вовсе не был диктатором. Просто у него было такое выражение лица.

Эх…Асеф, Асеф… Когда ребенок показывает руки, ему велят их вымыть. Мой отец не показал своих рук.

- Кстати, Башар, ты читал "Майн кампф"? Это Гитлер написал. Нет?

Мне кажется, это единственная честная книга, когда либо написанная политиком.

- Не важно…Мой отец был просто пастухом. Хорошим пастухом. Но наш народ - сборище баранов. Моему народу достаточно, что на английском я изъясняюсь и говорю чисто, учился в Англии. Могу блеснуть интеллектом. Чего же больше? Сирия решила, что я умен и вежлив.

И тут Башар приподнявшись с кресла, тяжело ступая, подошел к окну, взглянул на толпы людей, которые увеличились в численности, и начал истерично смеяться. Асеф подошел к нему:

- Что с тобой, Башар?

- …Ой не могу…. Ой!!! Я счастливый человек, Асеф. Мне будет легко. Я управляю баранами. А это легко.

- Тсс…Тише, Башар, умоляю тебя. Поверь мне, я хоть и молодой, но прожил большую жизнь: побывал и сверху, и снизу, и снизу, и сверху.

- Асеф. А теперь ты меня послушай. Есть только две бесконечные вещи? Вселенная и глупость. Хотя на счет Вселенной я не вполне уверен.

И еще. Телеграфный столб никогда не поймет принцип действия телеграфа. Вот и мой народ, народ Сирии. Это стадо, это табун верблюдов, который необходимо постоянно погонять куда стоит. И я это сделаю.

- Сделай, Башар, сделай. Нет героев без зрителей. Иногда окупается даже героизм.

- Нет, брат. Когда уходят герои, на арену выходят клоуны.

Эх…Асеф, послушай. Вот я, до 15 лет не знал, как правильно надевать трусы. Я их надевал взад вперед. Мои родители смеялись надо мной, мол, такой взрослый, а глупый. Но так и не научили правильно их носить. Я сам догодался. Из-за полоски на задней стороне трусов.

И ты хотел, чтобы отец меня научил политике?

- Ндаа… А чем ты думаешь заняться, когда настанут холода?…

И после этих слов опять Башар схватился за живот, начав смеяться.

- Посмотри, взгляни на того. Это кажется министр связи…Ой Аллах!

Он плачет. Вот идиот. Он плачет над мумией. Ой не могу…Ха ха ха…

Асеф в знак поддержки то же улыбнулся.

- Смотри, смотри, Асеф, это кажется шеф полиции…ой мама…они плачут…плачут…ой…я сейчас лопну от смеха…Они плачут над мумией, или не знаю…что находиться в гробу в данный момент.

Оба покатились от смеха, держась за животы. Изредка Асеф оборачивался по сторонам в целях осторожности, но тем не менее тоже смеялся, в знак поддержки нового Президента Сирии. Король умер - да здравствует Король!

- Ты знаешь, Асеф, есть вещи, про которых даже ты не знаешь.

- А про что конкретно?

- Про моего отца, например…

- Это исключено. Я знаю все.

- (Улыбается) Вот видишь, Асеф, не знаешь ты.

- А что я должен знать то?

- То, что отца своего убил я. Понял (шепотом)?

- …?…Это как?

- Он долго мучился. Я отключил приборы с его организма, чтобы он скончался поскорее. Воздух перестал поступать, и все. Все! Вот так,

Асеф.

- Ты серьезно?

- Да! Мне было скучно сидеть с больным день и ночь. Я целыми вечерами забавлял полуживого человека, подушки ему поправлял, подносил лекарство. Но все же вздыхал и думал: когда его дьявол возьмет к себе? Дьявол не торопился, а мне было некогда.

Оба молчали. Пауза оказалась длинной. Молчание прервал Башар.

- …Дааа… Жизнь - это болезнь, которая передается только половым путем (смеется). Отца и мать я помню, съел в юные года, и вот теперь я полный и круглый сирота. Нет правды на земле, но правды нет и выше.

- Последний вопрос, Башар. Почему ты решил, что должен быть счастливым?

- Я несчастный, Асеф! Отца красиво хоронят из-за меня. Ибо я - его сын, а ныне Президент. Если бы не я, Хафез Асада похоронили бы как батрака. Мне обидно то, что я не знаю, как похоронят меня.

Я люблю дорожить уютом и благополучием. Не люблю тратить себя на второстепенное. Хотя, может это и нарасно. Время придет, и жизнь все расставит по местам. И быть может, я увижу, что устроенность была незаслуженной. Она предназначалась не мне. Еще я добавлю цитату нашего пророка.

"Чем ближе слуга Божий к трону земному, тем дальше он будет от

Трона Небесного".

Через год у Башар Асада родился сын, и он назвал его в честь отца своего, Хафезом.

Это был прозрачный намек на конкретные обстоятельства.

Короче говоря, власть Сирии пошла по наследственному кругу. Как говориться, порода сильнее пастбища.

Чем дольше живешь, тем больше наследуешь от себя самого.