Влюбленные соперники

Глава 15

Бесс снился пляж с белым, мелким как соль песком, на который с ласковым шорохом накатывались волны. Они с Алексом плавали в море, сближаясь, чтобы поцеловаться и обняться, и удаляясь друг от друга, чтобы нырнуть вглубь. Это был просто рай… Но стоило взглянуть на берег, как ее грезы развеялись. Там стоял Зак. Ветер разлохматил его волосы, он смотрел на них, и лицо его было искажено гримасой боли и злобы. – Нет!

Бесс стремительно подскочила, сознание вернулось к ней так резко, как будто она получила удар лошадиным копытом. Ее еще ничего не понимающий взгляд перепрыгивал с одного незнакомого предмета на другой. Шкаф вишневого дерева с подставкой для часов, фарфоровыми статуэтками и другими разбросанными по нему предметами… мраморный бюст Сократа… плотные шторы… полупустая медная ванна. – Бесс, тебе приснился дурной сон? Бешено бьющееся сердце Бесс успокоилось, к ней вернулась память, а вместе с памятью пришло и облегчение. Лежащий рядом Алекс пошевельнулся и нежным, любящим жестом обнял ее за плечи. Бесс повернулась, чтобы посмотреть на любимого. Она так взъерошила его волосы своими пальцами, что теперь они превратились в путаницу кудрей – глубокий сон привел их только в еще больший беспорядок. В темных глазах Алекса застыло озабоченное выражение.

Бесс положила свою ладонь поверх его руки и с облегчением вздохнула.

– Да, мне действительно приспился дурной сон, хотя поначалу все было просто замечательно. – Она улыбнулась. – Мы купались в море. Это было бесподобно!

Алекс улыбнулся.

– Восхитительная мысль, подсказанная, несомненно, нашей обоюдной тягой к воде. – Они по-прежнему лежали обнаженными на шелковом покрывале. Долгие закатные тени протянулись от окна по полу. Рука Алекса скользнула с ее плеча вниз по руке и остановилась на груди. Он нежно, дразнящим движением пощекотал сосок. Бесс тяжело задышала и закрыла глаза. Удивительно, как легко Алекс мог возбудить ее.

– Пора.

– Что? – спросил он лениво-беззаботным тоном.

– Сколько сейчас времени? Скоро дом опять будет полон людьми. Мне нужно вернуться в свою комнату.

Она услышала, как он вздохнул.

– Ты права. – Алекс убрал руку, сел и посмотрел на стоящие на каминной полке часы. – Почти пять. Не удивлюсь, если Сэдди уже вернулась, а Стиббс, должно быть, уже где-то в доме. Быстрее одевайся, любимая. Я тоже натяну штаны и, прежде чем ты выйдешь, пройду до конца коридора, посмотрю, не спускается ли кто-нибудь по лестнице и нет ли кого внизу, в холле. – Взяв ее за щеки двумя пальцами, он запечатлел на ее устах мимолетный поцелуй, – Когда я дам тебе знак, что все в порядке, можешь покинуть комнату, но не раньше, слышишь?

– Конечно, дорогой, – с притворной скромностью ответила она. – Я ведь всегда делаю то, чего ты от меня просишь, не правда ли?

Алекс насмешливо фыркнул и встал с кровати.

Бесс лежала на спине, раскинув руки и улыбаясь. Она никак не могла заставить себя подняться, подобрать с пола одежду и одеться. Ей доставляло удовольствие смотреть на Алекса. Понимает ли он хоть немного, насколько красив, подумала она. Стоя к ней спиной, он натянул панталоны и застегнул пояс.

Обернувшись через плечо, он с улыбкой сказал:

– Не смотри на меня так, крошка. Ты же знаешь, что у нас больше нет времени.

Одевайся, Бесс, хватит валяться. Сегодня я собираюсь рассказать Заку все о нас с тобой.

Больше в этом доме нам не придется прятаться, обещаю тебе.

– Что ж, надеюсь. – Бесс со вздохом спустила ноги с кровати. – Я чувствую себя преступницей. Но все равно ни о чем не жалею, клянусь Девой Марией!

– Да, я знаю это, – мрачно изрек Алекс, застегивая рубашку. – Как я желал бы, чтобы он не любил тебя. И чтобы я сам не был так сильно привязан к нему. Господи, почему мир так несовершенен? Почему человек, которого ты любишь, должен обязательно принадлежать другому, да не кому-нибудь, а родному брату?

– Не гневи Господа, – сказала Бесс и встала. Она подошла к кучке сброшенной ею на пол одежды и нагнулась, чтобы подобрать рубашку и нижнюю юбку, а Алекс направился к двери.

– Через пару минут выгляни в коридор и жди моего сигнала, только делай это поосторожней, – сказал он, вставляя ключ в замочную скважину, поворачивая ручку и открывая дверь ровно настолько, чтобы можно было осмотреть коридор. Бесс стояла позади него и хорошо была видна из коридора. Зака оба увидели одновременно. Мелькнули золотистые волосы, синий сюртук и согнутые, готовые постучать в дверь пальцы.

– Алекс, мне нужно поговорить с тобой, – услышала она его слова и по голосу заметила, что он чем-то очень расстроен.

Бесс судорожно прижала к груди нижнюю юбку. В узком проеме двери ей был виден только один глаз Зака.

Время как будто остановилось. Бесс понимала, что никогда в жизни не сможет забыть эту сцену. Глаз Зака парализовал ее, пригвоздил к месту, кровь в жилах застыла от ужаса, она почувствовала, что умирает.

Алекс не шелохнулся, широкая спина прикрывала Бесс, но не настолько, чтобы Зак не видел ее, костяшки пальцев, сжимающие ручку двери, побелели.

Бесс показалось, что Зак смотрит на нее, не мигая, целую вечность, но, вероятно, на самом деле прошло всего несколько секунд. Внезапно глаза Зака сузились, в них загорелся огонек ярости.

Дверь от удара кулака распахнулась, заставив Алекса отшатнуться назад. Бесс отчаянно рванулась, сама не зная куда. С треском ударившись о стену, дверь отскочила от нее назад, чуть не закрывшись опять, но Зак был уже в комнате. Захлопнув за собой дверь ударом ноги, он встал, расставив ноги и скрестив руки на груди. Их с Алексом разделял только шаг. Яростный взгляд перебегал от одного на другого и, наконец, остановился на Бесс – со спутанными волосами, голой прижимающей к себе нижнюю юбку.

Алекс встал между Заком и Бесс.

– Не вини ее, Зак. Я…

– Не пытайся ничего объяснять, – прервал Зак слишком уж спокойным тоном.

Бесс до этого момента пыталась себе представить, какое лицо будет у Зака, когда он узнает о том, что она любит Алекса, а тот любит ее. Но она никак не могла вообразить, что глаза жениха станут похожими на тяжелые, холодные тусклые медные монеты.

То, что тут происходит, для меня совершенно очевидно.

– Во всем этом есть нечто гораздо большее, чем ты видишь, – сказал Алекс, словно извиняясь.

– Несомненно, – холодно ответил Зак. – Полагаю, вы заперлись вдвоем, чтобы порепетировать поведение невесты в первую брачную ночь, не так ли?

– Не шути, – пробормотал Алекс. – Я люблю ее.

Губы Зака искривились в усмешке.

– Как это чудесно! Значит, мне можно пожелать вам счастья? – Ледяной взгляд остановился на Бесс. – Ты, вероятно, собиралась сообщить мне об этом в день нашей свадьбы, Бесс, не так ли? Хотела заменить жениха, да, голубка? Чтобы Алекс смог просто занять мое место у алтаря? Гораздо проще, чем отменять одно венчание и назначать другое! Не можем же мы ставить в неловкое положение наших гостей, правда? Прямо слышу их голоса: «Так за кого же из братьев она выходит замуж? Черт побери, откуда я знаю!»

Бесс почувствовала, что у нее слабеют колени. Попятившись к постели, она села и завернулась в покрывало, свернувшись калачиком.

Алекс наблюдал за этой сценой, закусив губу и прищурив глаза. Он повернулся к Заку и умоляющим жестом поднял руки.

– Твой жестокий сарказм ни к чему, брат.

И Бесс и я пытались бороться с растущим влечением друг к другу. Мы не хотели причинять тебе боль. Мы только…

– Я не слепой, я вижу, с каким дьявольским усердием вы стараетесь бороться! – бросил Зак, и тусклая медь его глаз превратилась в сверкающую бронзу. – И никогда больше не называй меня братом! – Запустив пальцы в волосы, он быстрыми шагами прошелся взад-вперед по комнате. Потом вскинул руку и указал на Алекса. – А что касается горячего стремления не причинять мне боли, это ты здорово придумал. Надеюсь, в постели вы только и делали, что обсуждали, как бы не обидеть меня? Бесс, ты не забыла, что ты моя невеста? Мне кажется, ты перепутала кровать…

– Зак, ты не должен винить Алекса, – мольба Бесс прозвучала так же беспомощно, как она сама себя чувствовала. Не желая поддаваться слабости в тот момент, когда Алекс больше всего нуждался в ее поддержке, она собрала все свое мужество. – Я пришла к твоему брату по собственному желанию. Он не звал меня сюда, не хотел заниматься со мной любовью, но я… уговорила его.

Впервые Заку изменила его стальная выдержка, лицо его исказилось от боли. Он схватился руками за голову, и сердце Бесс сжалось от жалости.

– Ты… – выдохнул он.

– Я ничего не могу поделать с моими чувствами к Алексу, Зак, но никогда не хотела делать тебе больно. Мне очень жаль.

Зак поднял голову.

Не надо меня жалеть. Мне следует только поблагодарить гнусного Греховодника Викема за то, что тот соизволил явиться в наш забытый Богом уголок и показал тебе, кто ты такая на самом деле. Шлюха! – Бесс вздрогнула. – Всего лишь только дешевая шлюха!

Если ты надеешься, что у него есть хоть малейшее намерение жениться на тебе, ты жестоко ошибаешься.

Алекс шагнул к Заку и взглянул ему прямо в лицо. Ровным ледяным тоном он потребовал:

– Немедленно извинись перед Бесс, Зак, или я…

– И что же ты сделаешь? – таким же звенящим голосом спросил Зак, отвечая ему взглядом на взгляд. – Хорошенькую женушку я бы себе выбрал – еще до венца прыгает из постели в постель как последняя потаскуха. А выламывала из себя недотрогу…

Алекс ударил его. Зак, похоже, был совершенно не готов к этому. Сильный удар в челюсть заставил его отлететь к двери. Он со стоном рухнул на пол.

Бесс в ужасе, чтобы не закричать, зажала рот рукой. Некоторое время Зак сидел на полу, тяжело дыша и потирая подбородок, глаза его горели яростью.

Алекс, не двигаясь с места, ждал продолжения. Зак, опираясь на стену, медленно встал на ноги.

В это время раздался тихий стук в дверь.

– Лорд Росс? Лорд Росс? С вами все в порядке? – Это был Стиббс.

Алекс и Зак продолжали напряженно смотреть друг на друга.

– Что случилось, Стиббс? – откликнулся Алекс своим обычным тоном. – Я тебя не звал.

– Но, милорд…

– Ты мне не нужен, – ровно повторил Алекс, но на скулах у него заходили желваки.

Ответа не последовало, и Бесс отчетливо представила себе встревоженное и недоверчивое лицо Стиббса, колебавшегося в нерешительности по ту сторону двери. Слыша шум, слуги, должно быть, сгорали от любопытства.

Бесс уже совершенно не волновало, какие пойдут слухи, если ее обнаружат в комнате Алекса в разгар скандала между братьями. Гораздо больше ее беспокоило то, что драка добром не кончится. Она горячо молила небеса, чтобы Зак не стал давать сдачи.

Но на этот раз ее молитвы не были услышаны. Зак ринулся на Алекса, обхватил его за пояс, и оба опрокинулись на пол. Оседлав Алекса, Зак поднял было кулак, намереваясь нанести удар, но Алекс на полпути поймал его руку и задержал ее. Тяжело дыша, Зак другой рукой схватил брата за горло.

Бесс услышала, как Алекс захрипел. Пытаясь освободиться от сжимающих его горло пальцев, он схватился за руку Зака.

Бесс вскочила, собираясь броситься на Зака и отпихнуть того от брата, но в этот момент Алекс приподнялся и оттолкнул брата с такой силой, что тот врезался в стеклянный шкафчик. Стоящие на нем фарфоровые статуэтки закачались и опрокинулись, одна из них задела Зика, рассекла ему ухо и разбилась на множество осколков. Зак взревел и снова бросился на Алекса.

– Остановитесь! – крикнула Бесс, не в состоянии больше сдерживать ужас. – Вы пораните друг друга! Прекратите, пожалуйста.

Должно быть, этот истошный крик дал Стиббсу законное основание войти в комнату. Его сопровождала Сэдди, двое других лакеев таращили глаза в дверях.

– Господи помилуй! – взвизгнула Сэдди при виде столкнувшихся как разъяренные быки братьев и прижалась к стене. Стиббс, очевидно обнаружив, что не в состоянии положить конец этой ссоре, тоже отступил назад. Бесс не могла винить старика в этом. Оба мужчины были крупными, сильными и очень злыми, хотя для Бесс казалось очевидным, что Алекс только отбивал удары Зака и не пытался наносить их сам. Зак же совсем озверел и дрался, как взбесившийся пес. Очевидным было и то, что Алекс был сильнее, и Бесс благодарила за это Бога, потому что Зак, казалось, действительно хотел убить старшего брата, и, будь он посильнее, результат мог бы оказаться совсем плачевным. Ей оставалось только надеяться, что Алекс закончит драку раньше, чем они изуродуют друг друга.

Драка продолжалась. Хриплые проклятия, грохот опрокидываемой тяжелой мебели, звуки ударов холодили душу. Схватке, казалось, не будет конца. Отчаянно тузя друг друга, братья покатились по полу. Откинув с лица упавшую на глаза прядь волос, Бесс зарыдала. Она плакала, сидя на кровати с поджатыми ногами, и вытирала шелковым покрывалом глаза.

Во всем этом виновата только она! Именно ее неосторожность и легкомыслие и вызвали эту чудовищную драку. Разумеется, когда Алекс рассказал бы брату об их любви, тот бы разозлился, так как самолюбие его было бы уязвлено, но то, что он застал их во время любовных утех, просто разъярило Зака. Он находился в такой ярости и отчаянии, что Бесс подумала, что Зак прибьет и ее.

Внезапно в дверях появился Дадли, и никогда еще в своей жизни Бесс так не радовалась появлению этого парня. Хотя Дадли не был особенно силен, но все же умел ладить с господами, и Бесс надеялась, что ему удастся остановить драку.

Дадли мгновенно пришел к единодушному логичному выводу: Закери застал Алекса и Бесс в крайне щекотливой ситуации. Что ж, рано или поздно это должно было случиться…

Однако особенно скверно было то, что Зак узнал о любовной связи своей невесты и брата сразу после разрыва с Тэсс. Очевидно, встреча с беременной любовницей окончилась для Зака неудачно. Дадли бросился к дерущимся, понимая, что, прежде всего, необходимо разрешить самую насущную проблему.

– Остановитесь, господа! – крикнул он, следуя за мечущимися по комнате мужчинами, стараясь в то же время не попадаться под мелькающие в воздухе кулаки и локти. Но, похоже, дерущиеся не заметили его присутствия.

Дадли набрал в легкие воздуха и использовал единственное оружие, которое, с его точки зрения, только и могло оказаться эффективным.

– Что бы об этом сказала ваша мать, упокой, Господь, ее душу? Она отдала бы все, что угодно, за то, чтобы видеть вас вместе, как это и полагается любящим братьям. А теперь взгляните на себя! Бог мой, господин Закери, неужели вы действительно хотите убить лорда Росса?

Драка прекратилась, хотя и не сразу. В Заке, казалось, кончился завод, как в часах. Как будто лопнула пружина. Они остановились посреди комнаты, тяжело дыша, пальцы Зака намертво вцепились в рубашку Алекса, а тот крепко держал брата за плечи.

Они стояли, глядя друг другу в глаза, потные, окровавленные, страдающие и взаимно раскаивающиеся. Через секунду Зак отвел взгляд, разжал пальцы и бессильно уронил руки. Не оборачиваясь, он неверным шагом дошел до двери, задел за косяк и вышел в коридор, пройдя сквозь столпившихся слуг, как будто их не существовало вообще.

После неловкой паузы, во время которой царило гробовое молчание, свидетели этого события, похоже, пришли в себя и постарались вести себя так, будто ничего не случилось. Сэдди выругала столпившихся без дела слуг и захлопнула дверь перед самым их носом. Потом она поспешила к рыдающей Бесс и, присев рядом с ней на кровать, обняла бедняжку за плечи.

Стиббс деликатно кашлянул и объявил, что сейчас пришлет горничную, чтобы привести в порядок комнату, бросил на Алекса убийственный взгляд и, избегая смотреть на Бесс, вышел, напустив на себя вид оскорбленного достоинства. Дадли налил для Алекса бренди и позволил ему выпить его, только усадив хозяина в кресло.

– Я попросила бы вас выйти на несколько минут, милорд, – сказала Сэдди, подождав, пока Алекс придет в себя. – Мисс Элизабет нужно одеться. Всего пара минут, сэр, надо соблюсти приличия.

Алекс встал и посмотрел на Сэдди усталым взглядом. По его подбородку из разбитой губы стекала тонкая струйка крови, а под глазом появился огромный синяк.

– Конечно, Сэдди. По-другому и не может быть. – Он перевел взгляд на Бесс, и Дадли заметил, что в этом взгляде в равной степени были смешаны любовь и боль. – Встретимся позднее, Бесс. Не волнуйся, дорогая. Обещаю тебе, что в конце концов все будет хорошо. – Он повернулся и вышел из комнаты.

Помогая Бесс одеться, Сэдди непрестанно что-то кудахтала и мурлыкала успокаивающим тоном, но та никак не могла прийти в себя. Сидя здесь, на кровати, где Алекс любил ее, Бесс все еще как будто видела драку двух дорогих для нее людей. Она словно окаменела.

Когда Бесс была наконец одета и причесана, Сэдди поспешила вывести ее из спальни Алекса, как будто сама эта комната каким-то образом оскверняла то, что еще оставалось от добродетели Бесс. В коридоре они наткнулись на Стиббса, который в обществе служанок со швабрами поджидал, когда освободится комната.

Бесс остановилась.

– Стиббс, где лорд Росс?

Верхняя губа Стиббса чуть дрогнула. Он все время смотрел в какую-то точку позади Бесс.

– По-моему, мистер Дадли повел его прямо в буфетную, чтобы обработать его раны, мисс.

– А… мистер Викем?

– Видели, как он вскочил на лошадь и выехал через южные ворота, мисс.

Бесс вздохнула. Сбежать – это вполне в духе Зака. Всю свою жизнь он избегал ответственности. А она уж было решила, что опыт, приобретенный женихом после случая на оловянном руднике, излечил его от привычки избегать неприятностей таким примитивным способом. Но, с другой стороны, она понимала, что не должна судить Зака слишком строго: на его месте она просто бы сошла с ума.

– Думаю, вам сейчас лучше немного полежать, мисс, – посоветовала Сэдди, подталкивая ее под локоть и как бы побуждая к движению. Очевидно, Бесс все это время так и простояла в коридоре, бессмысленно глядя перед собой.

Гордо выпрямившись, Бесс улыбнулась Сэдди.

– Со мной все в порядке. Я не устала. Мне надо зайти в буфетную, узнать, как там лорд Росс.

Сэдди нахмурилась.

– Зачем вам крутиться возле этого человека, мисс?

Бесс взяла себя в руки.

– Ты не должна обсуждать мои поступки, Сэдди. Мы с лордом Россом… – Бесс не знала, как ей закончить эту фразу. Не могла же она сказать, что они помолвлены, ведь он не просил ее об этом. – Он не сделал ничего такого, чтобы вызвать твое неодобрение, поняла?

Сэдди поджала губы.

– Послать за вашей матерью, мисс?

– Нет, – быстро и решительно ответила Бесс. – Ничего не надо, Сэдди. Я расскажу ей все по возвращении домой, куда отправлюсь, как только поговорю с лордом Россом. Надеюсь, что до тех пор слуги смогут попридержать языки.

Сэдди промолчала, но вид у нее был весьма мрачный. По-видимому, она прекрасно понимала, что эта история будет иметь продолжение. Слухи похожи на конфеты – слишком соблазнительно, чтобы не поделиться. А любовные истории всегда были самыми изысканными лакомствами. Они распространялись быстрее всего и обсасывались дольше всего.

Сэдди последовала в буфетную вслед за Бесс. Там на простом деревянном стуле сидел Алекс с откинутой назад головой, а Дадли колдовал над ним. Шея Алекса была перебинтована, лицо вытерто начисто, кровь с губ смыта, а глаз прикрыт толстым слоем огурца.

– Мистер Дадли, зачем вы положили тертый огурец на лицо лорда Росса? – спросила Сэдди, любопытство которой всегда не знало границ.

– Это снимет опухоль. Может быть, даже синяк станет немного меньше, – ответил Дадли.

– Я чувствую себя совершеннейшим ослом, – спокойно заявил Алекс. – И не только потому, что у меня на лице лежит огурец. Бесс, ты здесь? – Он протянул руку. Бесс взяла ее и крепко пожала. – Где Зак?

– Стиббс сказал, что он ускакал в южном направлении.

– Думаю, он направился к бухте.

– Будем надеяться, что он вернется оттуда в лучшем расположении духа, – меланхолично заметила Бесс – Я чувствую себя настоящей дрянью, Алекс. Как ты думаешь, он когда-нибудь простит нас?

Алексу не удалось ответить на вопрос – из кухни неожиданно послышался какой-то рев. Это Генри звал Дадли, впечатление было такое, как будто в доме начался пожар.

Дадли, Бесс, Алекс и Сэдди выбежали на крики. В кузне, у самой двери, они обнаружили Генри, поддерживающего обмякшее тело молодой женщины.

– Боже мой, да это же Тэсси! – воскликнула застывшая при взгляде на девушку Бесс. Глаза Тэсс бессмысленно блуждали вокруг, лицо блестело от испарины, а подол юбки, казалось проволокли по луже.

Дадли кинулся к начавшей терять сознание Тэсс и поднял ее на руки. Перенеся девушку в гостиную, он осторожно уложил ее на кушетку. Все остальные последовали за ним и молчаливой стеной выстроились рядом. Напуганная таким количеством любопытных взглядом, Тэсс повернулась к стоявшему возле нее на коленях Дадли.

– О Дадли, простите меня. Я не хотела приходить именно сюда, но поехала за вами, а потом уже не решилась возвращаться. Вы говорили, что поможете мне, если это будет в ваших силах, а ребенок…

Внезапно все тело Тэсс напряглось, лицо сморщилось, она подтянула колени к животу, как будто ощутив приступ нестерпимой боли.

– Господи, Тэсс, у тебя что, начались роды? – прошептал Дадли. Протянув руку, он ощупал влажный край ее нижней юбки. – Похоже, отошли воды…

– Она беременна? – недоверчиво спросил Алекс. – А он знает об этом?

Бесс испуганно посмотрела на Алекса.

– Кто это он? Откуда ты знаешь Тэсс, Алекс?

– Нет, откуда ее знаешь ты? – потребовал он ответа.

– Совершенно случайно мисс Тэвисток встретила Тэсси в городе, – нетерпеливо сообщил Дадли. – Но сейчас не время обсуждать, кто кого и что знает! У этой женщины роды начались примерно на два месяца раньше срока. Сэдди, не принесешь ли ты одеяло и подушку? Мне также понадобится горячая вода и мыло, чтобы я смог вымыть руки. И кусок толстой фланели, чтобы подложить под нее.

– Ты собираешься принимать роды прямо здесь, Дадли? – выпалила Сэдди.

– У меня нет выбора. Роды начались. Ребенок должен появиться на свет независимо от того, готовы мы к этому или нет. Генри, выйди, пожалуйста, из комнаты. Встань возле двери и останавливай всякого, кто попытается войти сюда.

Генри немедленно подчинился. Ушла и Сэдди, что-то бормоча себе под нос и оставив их троих наедине с Тэсси, начавшей приходить в себя после очередной схватки. Глаза ее были закрыты, лицо казалось белым как снег и столь же холодным и влажным.

– Тэсс такая миниатюрная. Даже не похоже на то, что она беременна, – вымолвила Бесс.

– По виду она почти девочка. И разумеется, я не знал, что она беременна, – сказал Алекс и нахмурился.

Дадли был мрачен.

– Господин Зак тоже узнал о ее беременности только сегодня, как раз перед тем как застал вас вместе с мисс Тэвисток…

Внезапно Дадли и Алекс бросили на Бесс быстрые взгляды, словно поняв, что сказали слишком много. Или, может быть, слишком мало.

– Пожалуй, вам следует увести мисс из комнаты и рассказать обо всем, – предложил Дадли.

Алекс взял Бесс за руку, но она вырвала ее. Взгляд девушки остановился на корсаже платья Тэсс, и она вспомнила о броши, которая раньше была приколота там. Брошь, вид которой полностью соответствовал описанию подарка, который Зак собирался сделать ей к объявлению помолвки. Неожиданно все прояснилось. Та робость, которую испытывала перед ней Тэсс, имела более существенные причины, чем просто присущая ей застенчивость. И от Тэсс пахло жимолостью, так же, как и от Зака, когда тот возвращался из города. Тэсс была любовницей Зака! Значит, ребенок его!

Ситуация оказалась довольно банальной. Зак был слишком любвеобилен и всегда пользовался успехом у представительниц прекрасного пола. Судя по тому, что он до нее пальцем не дотронулся, Бесс давно уже следовало сообразить, что у него есть любовница. Мысль о том, что Зак занимался любовью с этой нежной и красивой девушкой, даже не слишком уязвила гордость Бесс. Ее больше интересовало, что будет с Тэсс, с ее ребенком… Ребенком Зака?

– Где брошь, Тэсси? – мягко спросила она. – Не забрал же он ее назад?

Тэсс открыла глаза. Их взгляды встретились, и между двумя женщинами мгновенно возникло взаимопонимание. Тэсс слабо улыбнулась, вновь прикрыла глаза и сказала:

– Теперь это не важно, мисс. Она все равно ваша.

Нагнувшись к ней, Бесс сжала ладонь Тэсс. Державший другую руку Дадли смотрел на девушку с таким видом, будто его сердце вот-вот разорвется. Интересно, подумала Бесс, а он-то каким образом оказался вовлеченным в этот водоворот роковых человеческих ошибок? Ясно только, что Дадли испытывал к Тэсси чувства большие, чем просто симпатия человека с добрым сердцем.

Бесс посмотрела на наблюдающего за ними Алекса. Ей показалось, что она знает, о чем тот думает, – о таинственности женской души, о том, что она задала ему загадку, которую не так-то просто разгадать. Но разве может женщина объяснить мужчине ту связь, которая порой возникает только между ними, женщинами, связь, становящуюся иногда сильнее этого пресловутого чувства по имени ревность? Хотя в обычных обстоятельствах, даже несмотря на любовь к Алексу, она, вероятно, имела бы право испытывать определенную обиду и ревность. Но ничего подобного она не испытывала.

Ты думаешь, Зак действительно отправился к бухте? – спросила она.

– Да. А что?

– Он должен быть здесь.

Хмуро кивнув, Алекс ответил:

– Но я не могу привезти его. Скорее всего, он не захочет меня видеть. Пошлю пару конюхов, пусть они попытаются отыскать счастливого отца. – И Алекс вышел из комнаты как раз в тот момент, когда Тэсс вновь скорчилась в очередном приступе боли.

– Кричи, Тэсс, если хочешь, – прошептал ей на ухо Дадли, крепко сжимая руки девушки. – Не надо демонстрировать храбрость, стойкость и прочую подобную чепуху. Ты несешь в мир новую жизнь и испытываешь при этом сильнейшую боль. Поэтому имеешь полное право делать все…

Судя по всему, Дадли убедил ее, а может, это сделала боль. Тэсс громко застонала, и этот пронзительный звук вызвал в душе Бесс всплеск женского сочувствия, наполнил ее ужасом и изумлением.

Вошла Сэдди, несущая одеяло и подушку. За ней следовала горничная с оловянным тазом, корзиной чистых тряпок и куском мыла. Дадли по-прежнему продолжал держать Тэсс за руки, и Бесс поспешила приподнять голову девушки, чтобы Сэдди могла подсунуть под нее подушку. Откидывая волосы с разгоряченного лица Тэсс, она даже удивилась – до того они были шелковистыми и ароматными. В очередной раз ее поразила юность Тэсси, в горле комом встал внезапно подступивший гнев. Как мог Зак поступить подобным образом – воспользоваться ради собственного удовольствия ее невинностью, а потом бросить с ребенком? Сэдди отослала служанку и подоткнула под Тэсс толстое фланелевое одеяло так, чтобы край его не свешивался с кушетки.

– Роды – не самое подходящее зрелище для девушки, – бесстрастно сказала она и смерила взглядом Бесс. – Вы должны идти. Если ваша мать узнает, где вы были и чем занимаетесь, она сойдет с ума, мисс Элизабет.

– Я могу понадобиться Дадли. Я остаюсь, – твердо ответила Бесс.

– Хотя у меня нет опыта в таких вещах, я все же смогу помочь мистеру Дадли, если он скажет, что мне нужно делать, – возразила Сэдди. – Хорошо воспитанная молодая женщина не должна присутствовать при родах.

– Я не уйду, и это мое окончательное решение. Кроме того, мама будет гораздо больше встревожена другими событиями этого дня. Лишняя деталь не внесет существенных изменений.

– Все хорошо, Тэсси, – сказал Дадли, высвобождая свою руку, чтобы вытереть бедняжке лоб. – Теперь отпусти меня помыть руки.

Если я чему-нибудь и научился у своей матери, так это тому, что руки должны быть очень чистыми, дабы избежать родильной горячки. Потом я осмотрю тебя, чтобы узнать, как скоро ребенок появится на свет, хорошо?

– Дадли, не покидайте меня, – простонала Тэсс, которая после очередной схватки выглядела совсем неважно.

– Я должен, Тэсси. Не могу же я помогать тебе родить ребенка в то время, как ты держишь меня за руки? Не волнуйся. – Но все попытки Дадли урезонить Тэсс не привели ни к какому результату. Она проворно вцепилась в него и, судя по побелевшим костяшкам пальцев, захват был поразительно сильным.

– А не могу ли чем-нибудь помочь я или Сэдди? – спросила Бесс. – Правда, я не знаю, что мне следует делать.

– Я ничего не понимаю в детях, Дадли, – призналась Сэдди, беспомощно воздев руки к небу. – У меня их не было, и я никогда не помогала принимать роды.

Дадли в крайнем раздражении прищелкнул языком.

– Ты должна отпустить меня, Тэсс. Как видишь, я единственный, кто знает, что нужно делать.

Тэсс расплакалась и прижалась лицом к их соединенным рукам. В полной растерянности Дадли посмотрел на Тэсс, но тут возвратился Алекс.

– Слава Богу. Именно вы мне и нужны! – обрадованно воскликнул Дадли.

– Зачем? – Алекс встал в ногах кушетки, упершись руками в бедра.

– Она меня не отпускает. Хочет держаться за меня во время родов. Вы должны помочь ей, очень прошу вас.

Тэсс вновь застонала от боли, ее голова металась по подушке, нижняя губа была закушена.

Алекс посмотрел на нее и нахмурился.

– Вы хотите, чтобы я принял ребенка? Признаюсь, я как-то видел роды; чем только не приходилось заниматься во время войны! Но ты гораздо опытнее меня, Дадли!

– Думаю, что, оставаясь на этом месте, я принесу больше пользы, – ответил он. – Кто-то должен подбадривать ее, и она, очевидно, предпочитает меня. Я могу подробно рассказать вам, за чем следить и что делать. Но сначала вымойте руки.

Закатав рукава, Алекс подчинился этому требованию. Бесс тоже вымыла руки.

– Тэсси, согни ноги и подтяни колени к себе, чтобы лорд Росс смог осмотреть тебя. – Тэсси пробормотала какое-то возражение и отрицательно покачала головой. Дадли тяжело вздохнул. – Тэсс, сейчас не время демонстрировать свою скромность. Если ты не даешь сделать это мне, то делом должен заняться лорд Росс. Если не считать меня, у него самый большой опыт в этих делах. Мы тебя прикроем, так что только лорд Росс сможет что-нибудь увидеть.

Чтобы показать Тэсс, что она тоже уважает ее скромность, Бесс отошла в сторону. Бедняжка сквозь слезы посмотрела на нее, потом на Алекса и сделала так, как велел ей Дадли. По выражению ее лица Бесс видела, что теперь Тэсс испытывает постоянную боль, интенсивность которой во время схваток все возрастает. Завернув подол платья и прикрывающее Тэсс одеяло, Алекс обнажил ей ноги, осторожно раздвинул колени и осмотрел ее.

– Раздвинь шторы, Сэдди. Мне нужно больше света.

Сэдди подчинилась, а Бесс, смочив в тазу носовой платок, подошла к изголовью и вытерла лицо Тэсс.

– Я вижу головку ребенка. Поскольку ребенок недоношен и, несомненно, весьма невелик, у нее, по всей видимости, не будет проблем. Пора тужиться, дорогая. Твой малыш хочет увидеть свою мамочку.

– Ты чувствуешь, что ребенок идет, Тэсси? – спросил Дадли.

Тэсс кивнула.

– Хорошо. Когда ощутишь следующую схватку, тужься как можно сильнее. Ты должна помочь своему малышу. Ну, детка, не надо бояться! И ты и я, все мы когда-то точно таким образом появились на свет. Ну, давай же, не бойся!

Им не пришлось ждать долго. У Тэсс начались сильные схватки.

– Сожми мне руки как можно крепче, – подбодрил ее Дадли. – И тужься, Тэсси, тужься!

Тэсс застонала, выгнула спину и стала тужиться до тех пор, пока ее лицо не стало багровым. Потом она в изнеможении откинулась на подушку, на лице ее выступил пот, она еле переводила дыхание.

– Как ты, малышка? – Дадли заглянул ей в глаза.

– Я не могу больше, Дадли, – прошептала Тэсс искусанными в кровь губами. – Слишком больно. Я умираю, да?

– Ну вот еще выдумала, дурочка! Еще две или три таких схватки, и ребенок появится на свет. Ты смелая женщина. Ну, давай, давай, – приободрил он ее, заметив, что лицо Тэсс снова исказилось от боли.

После двух сильнейших схваток, во время которых Тэсс, тяжело дыша, тужилась изо всех сил, Алекс закричал:

– Успешно! Показалась головка! Еще, малышка, давай еще! – Лицо Алекса прояснилось, на его руках лежал крошечный младенец.

– Мальчик или девочка? – спросила подошедшая Бесс, у которой от ощущения того, что перед ее глазами сейчас свершилось настоящее чудо, даже слезы брызнули из глаз.

– Девочка, – сказал Алекс, на мгновение подняв глаза на Бесс, чтобы показать, что разделяет ее чувства, и тут же взглянул на Тэсс. – У тебя родилась чудесная, дочурка, Тэсс. Подойди сюда, Бесс. Помоги мне, пока я не перережу пуповину. Потом мы ее искупаем и покажем матери.

– Заставьте сначала ребенка закричать, милорд, – упрекнул его Дадли. – Ради Бога, добейтесь, чтобы она задышала!

– Она слишком скользкая, Дадли. Бесс, дай кусок ткани, я ее немного оботру.

Бесс схватила чистую тряпку и, подойдя к краю кушетки, протянула ее Алексу. Когда ее взгляд впервые остановился на крошечном тельце ребенка Тэсси – ребенке Зака, – она была поражена. Как сказал Алекс, девочка была чудесная. Каждая черта, каждый пальчик казались кукольными. Девочка вся была покрыта слоем слизи и крови, но Бесс не чувствовала отвращения. Хотя волосы ребенка слиплись, они обещали стать такими же светлыми и золотистыми, как и у Зака.

Алекс положил крошку на кусок фланели между дрожащих ног Тэсс. Он обтер ребенка и поднял его за пятки, поддерживая рукой маленькую головку с раскосыми глазками.

– Шлепни ее или сделай что-нибудь еще, Бесс, – сказал он с оттенком паники в голосе. – Заставь ее кричать. Она не должна молчать!

– Я не хочу делать ей больно, – запротестовала Бесс, – Может быть, лучше попробовать использовать ее сосательный рефлекс? – И, протянув руку, она засунула указательный палец между губами младенца. Это принесло желаемый результат. Ребенок открыл рот, глотнул воздуха и завращал ручонками, как крыльями ветряной мельницы. Потом девочка закричала, наполняя комнату чудесными звуками только что родившейся жизни.