Во главе революции. Cверху

Эпилог 2

Адмирал Камимура стоял на мостике флагманского "Асахи" и всматривался в бинокль. Несколько дней назад к нему пришло сообщение, что русский флот появился возле Токио. И что ему, во главе флота, надлежит немедленно прибыть к входу в Токийский залив, для защиты столицы. По готовности флот, одиннадцать кораблей линии, "Микасу" так и не удалось ещё ввести в строй, тут же вышел в море. Без полной надежды на победу, в противостоянии с шестнадцатью броненосцами гайдзинов. И их с берега провожали как идущих на смерть. И сейчас японский флот подходил к входу в Токийский залив. Но русского флота впереди не было видно. Море было безмятежно. Позиции береговой обороны, на полуострове Миура, были целы и над ними развивались японские флаги. А к ведомому им флоту приближались в кильватерной колонне три корабля. Над головным авизо "Яэяма" виднелись японские флаги. А на следовавших за ним, что уже вызывало диссонанс, бывших китайских крейсере "Хай-Чи" и авизо "Фэйин" реяли Андреевские флаги. Причём боевые флаги не были подняты. И тут с японского авизо стали передавать сигнал флагами.

– Что передают? – не отрываясь от бинокля, произнёс Камимура, продолжая разглядывать русские корабли, которые начали поворот вслед за "Яэямой". Что бы лечь на курс параллельный курсу японского флота.

– Господин адмирал, с "Яэямы" передают, что вчера, при личной встрече божественный микадо и русский император заключили мирный договор. Который был подписан в их присутствии. И между нашими странами теперь мир, – послышался сзади голос его адъютанта лейтенанта Ямамото Ейске. Теперь его штаб, а не полностью вышедший из строя штаб адмирала Того руководил флотом. Нельзя сказать, что эта новость не принесла японскому адмиралу облегчения, но он, сохранив невозмутимое выражение лица произнёс:

– Курс на Йокосуку. Идём туда. Соблюдая заключённый, его величеством, мир.

Ему ещё предстояло провести, вместе с русским командующим, примирение двух флотов, по случаю окончания войны. Для чего им предстояло встретиться. И тут японский адмирал увидел названия русских кораблей, которые вслед за японским авизо, стали занимать место во главе японского флота. И на корме русских кораблей золотыми буквами сверкали на солнце слова "Юнона" и "Авось".