Во тьме

Глава 9

Быть главой целой расы и управлять делами трех планет не так уж и легко. Сверр битый час выслушивал доклады танеров и десятков других служащих. Помимо жесткого контроля на всех уровнях, владыка Даркраста являлся главным судьей и был вынужден вникать в суть каждого разбирательства, с которым не справлялись его наместники. Не то чтобы Сверр не был готов к этому, мужчина рос с полным осознанием будущей ответственности, просто пока он был наследником – это не было столь давящим. Его отец, а перед ним дед, а до него – прадед не были лентяями или рожденными с особыми привилегиями. Каждый представитель их семьи с пеленок знал, что его жизнь будет борьбой. Предки следовали четкому плану, составленному основателем династии, и до сего дня неукоснительно воплощали его в реальность – сделать Даркраст могущественной империей. Сверр был согласен с каждым пунктом этого списка, и ничто не могло сбить его с намеченного пути.

У всех владык имелась одна особенность, которая позволяла держать власть в своих руках и предвосхищать бунты и мятежи. Они умели считывать настроение и намерения окружающих, и если сконцентрироваться – даже читать мысли. Именно это спасло его деда от покушения, а прадеда от фатальной ошибки. Дар помог отцу заключить выгодную сделку с Центральной станцией Кохиласов.

Его прадед – Лагор – считается первым владыкой этих скал, но до этого он был управляющем тюрьмы, которая тут находилась. Предприимчивый мужчина, он сумел зарегистрировать бывшую темницу с каторжным трудом новым миром. Как следует из записей прадеда, это стоило ему очень больших средств. На Даркрасте тщетно искали драгоценные камни, благородные металлы, воду, растения или хоть что-нибудь, что будет стоить банковского железа. В этих попытках Лагор пригласил дорогостоящего оценщика и щедро заплатил за его услуги, но в конечном итоге едва не лишился новоприобретенного мира, когда этот оценщик сообщил прадеду, что скалы Даркраста ничего не стоят. Это не редкость, когда планеты оказывались пустышками и выступали скорее бременем, чем прибылью, но не в этот раз. В последний момент Лагор уловил обман и передумал продавать свои скалы. Он тут же вылетел к покупателю той ценности, что на самом деле обнаружил эксперт – гравитационные камни. Единственным могущественным приобретателем столь дорогого товара мог быть только Цератон – технологичная планета-лаборатория Корпуса Эфиров. Переговоры шли туго, но первый владыка Даркраста упорствовал до конца, и сделка состоялась в основном на условиях Лагора. Цена за камни оказалась выше, чем он мог мечтать, да в придачу мужчина получил оборудование, которое позволило ускорить добычу; в ответ у Корпуса было два условия – их сотрудничество будет тайным, а поступления камней регулярными. Последним владыка выторговал одноразовую помощь в решении трудностей будущей империи, о которой уже грезил Лагор. Вернувшись домой, даркрастианин с пылом кинулся выполнять условия сделки по поставке камней и заодно стал стремительно богатеть. Первый указ правителя был о свободе всех, кто томился в бывшей тюрьме. Самых отъявленных преступников выслали за пределы космосектора, остальные присягнули в верности прадеду Сверра. Заявившись в Парламент Заракина в надежде на признание новой империи, Лагор встретил лишь насмешки и приподнятые брови. Именно в тот раз владыка Даркраста узнал, что богатства и собственной планеты, да даже трех, недостаточно, чтобы занять место среди не особо влиятельных королевств. Нужно время, которое подтвердит состоятельность мира, а позже и брак с представительницей благородного дома. Прилетев на свои скалы, Лагор составил четкий план, который стал основой их жизни. Следующим, что сделал владыка, организовал поиск женщин, которые обеспечат Даркрасту будущие поколения, и конкретно той, которая родит ему наследника. Это казалось бы простое дело обернулось многоцикловым поиском и увенчалось покупкой. Триста женщин прибыли пленницами и, дабы избежать кровопролития, не принадлежали никому. Одна из новоприбывших в итоге родила Лагору сына и в благодарность пожелала основать храм богини Ивран, которой поклонялись на их родной планете. Владыка не мог отказать, и с тех пор все женщины считались жрицами этой богини.

Наследник Лагора – Урро расширил добычу гравитационных камней, и работа закипела еще больше. Цератон поставлял им не только банковское железо, но и медицинские капсулы, а также мощнейшие силовые установки, обеспечивающие глубинные разработки. Основной задачей Урро было увеличение населения и приобретение женщин. Владыка посылал купцов во все сектора, и они везли на Даркраст пленниц, становившихся впоследствии жрицами богини Ивран. Повелитель разрабатывал множество законов и правил, которые были призваны обеспечить мир и процветание на трех планетах. Его мать, ставшая главной жрицей и управлявшая всеми женщинами молодого мира, подыскала для сына девушку, которая разделила ложе с ним и родила наследника. Кунна, мать нового наследника, оказалась с трудным характером и спустя время явилась причиной еще одного закона – все женщины Даркраста лишались одежд и должны были носить ошейник. Это было наказанием за попытку убить владыку.

Сын Урро – Агрог продолжил курс, проложенный Лагором. Он смог обогатить казну и привезти естественные источники кислорода на планету, где никогда ничего не росло. Дед законсервировал их, и лишь система труб и скрытых проходов обеспечивали гражданам источники воздуха. Владыка открыл главную планету для торговли, и местные жители получили доступ к внешнему миру. Сотни товаров хлынули на Даркраст, и довольные прибылью купцы увозили заработанное банковское железо. Каждый из них платил налог, но справедливый. Агрог планировал жениться на девушке королевских кровей, но неудачи преследовали владыку. Мужчина занимался вопросами демографии и торговли, заключив еще одну выгодную сделку. Теперь гравитационные камни покупал не только Цератон, но и Центральная станция Кохиласов. Этот союз приносил прибыль и связи, которые так были нужны будущей империи. Хоть Агрог не обзавелся женой королевского рода, Даркраст уже никто не мог сбросить со счетов. Три планеты прочно заняли свое место на карте миров и намеревались войти в практически мифический «Круг Царей». В конце концов, получивший наследника от простой даркрастианки, владыка сделал все, чтобы его сын – Сверр – мог на равных конкурировать с правителями других миров.

Новый повелитель Даркраста не отступил от планов прадеда и сумел жениться на настоящей принцессе. Даже дважды. Первая попытка оказалась провальной, хотя будущий тесть был готов на все, лишь бы его дочка стала женой Сверра, но о том сюрпризе, что хранила наследница Императора Элкастора, владыка даже вспоминать не желал. Неудача с первым браком принесла внезапную возможность заключить новый союз, пока желанная добыча не попала на всеобщие торги. Сверр оперативно вылетел на Вако и, по сути, купил себе жену, заплатив не только золотом и железом, но и своим голосом при распределении ресурсов. Не ближайшем, как сначала думал владыка, а тогда, когда Даркраст станет империей и наберет вес, а его голос будет иметь значение. Весьма хитро и дальновидно, но Сверр легко согласился со всеми условиями. Этот брак решал несколько проблем для него. Когда-то давно его прадед смог зарегистрировать за собой право лишь на три планеты, а, получив статус империи, Сверр сможет закрепить за собой и своими потомками весь сектор и иметь больший процент прибыли в сделках, нежели сейчас. Даркраст совместно с другими планетами финансировал поиск новых миров и участвовал в его дележке, но, не будучи членом «Круга Царей», не мог надеяться на большее, чем вложил. И конечно же, империи завоевывали новые территории, а это немаловажно, особенно в контексте посягательств на свои владения. Необходимо иметь право вторгнуться в любой сектор, если на то есть причины. Для иных миров завоевание невозможно – лишь защита своих границ.

И вот теперь он женат на королевской дочке с не самым легким характером. До того как он встретил свою супругу, брак казался чем-то эфемерным. Для Даркраста они в прямом смысле первая пара, и Сверр полагал, что жизнь в целом будет более менее привычной. Женщины никогда не были его вотчиной, и владыка смутно представлял роль своей жены. С первых минут общения она показалась заносчивой гордячкой, хотя иного мужчина и не ждал. После знакомства с королем Вако, от его дочурки не стоило ожидать покладистости, хотя Сверру этого очень хотелось. Владыка полагал, что супруга будет мирно сосуществовать где-то рядом, ублажая его по ночам, и не сильно мозолить глаза днем. Конечно, в её обязанности входит родить Даркрасту наследника новой империи, но на этом мужчина исчерпал список женских королевских дел. Реальность же совсем не совпадала с ожиданиями Сверра.

Каждый, представший перед владыкой, был сгустком разных цветов и смутным клубком слов. Мысли обычно хаотичны, и мужчина давно привык к отрывкам фраз и чувств. Смущение, смирение, почтение, страх, гнев, ярость – эти чувства были хорошо известны Сверру. Когда этого требовала ситуация, владыка мог заглянуть в голову человека и найти там ответ на многие вопросы. Этого не мог отец, но хорошо умел его дед. Правосудие, которое приходилось вершить мужчине, облегчалось именно за счет дара, хотя порой он казался проклятьем. Сановники и вельможи давно привыкли не врать и не юлить перед владыкой, наученные тому, что он все равно дознается правды. Не исключено, что они догадывались, но никто вслух этого не произносил.

Как гласила официальная наука – мысль это электрический импульс в головном мозге, который возможно уловить. Аппарата для этого не существовало, но технологии никогда не стоят на месте, и прогресс мог шагнуть далеко вперед. Любое психосоматическое состояние также можно считать невербально, просто владыкам Даркраста все это удается уловить на более тонком уровне, хотя о них такого не скажешь. Сверр никому не раскрывал своих тайн, как и его отец, а до него дед и прадед. Откуда эта способность – владыка так же не был в курсе, но пользовался всеми возможностями дара. Именно это позволяло при прямых переговорах вовремя лавировать и опережать оппонентов.

Что же до Альды, то его супруга просто бурлила от разных чувств, а уж её мысли порой резали сильнее ножа. Что она о нем думала, он тут же узнавал и без всякого дара. Это было и благом, и злом, потому что ничего хорошего повелительница Даркраста не думала о нем и своем новом доме. Женщина никак не желала вписываться в отведенные рамки и практически вынудила Сверра поручить ей кухни. Сказать по правде, Альда справилась весьма эффективно и масштабно, радикально решив проблему рациона. Владыка ожидал закупок заморских блюд и не полагал, что все будет расти на Даркрасте, сулив, в конечном счете, экономию ресурсов. Вкус новых яств оказался значительно лучше, и теперь поручить жене опеку над кухнями выглядело естественным. Если бы его супруга на этом этапе была довольна, но нет и еще раз нет. Альду не радовал уклад жизни трех планет и положение женщин в них. Кроме того, сосуществование супружеской четы было далеким от идеального.

Сверр не особо думал над тем, каким будет их брак. Владыка следовал плану, рассчитывая дальнейшие шаги в завоевании всего сектора. Не то чтобы тут обитал кто-то еще, кроме даркрастиан, но обзаводиться соседями мужчина не желал категорически. Союз с Альдой был лишь первой ступенью в его грандиозных планах, но как-то все стопорилось и, как он недавно выяснил, из-за бездействия его дражайшей супруги. Помимо подробностей о некоем королевском приеме, Сверр узнал, что любовник из него мягко сказать посредственный. Возмущение, вызванное её словами, быстро улеглось, затерявшись в груде насущных дел, а вот недавнее представление, устроенное пьяненькой Альдой, без прикрас открыло глаза владыке на то, что именно он упускает в личной жизни. В тот момент, когда он оказался прикованным к собственному креслу, Сверр впервые увидел, как женщина светится от наслаждения. Это немало изумило его. Каждая эмоция имела свою окраску. Кто-то был ярче, кто-то тусклее, но все люди излучали различные цвета. Впервые женщина горела таким ярким и сочным красным оттенком, светясь удовольствием. Сверр и сам горел таким цветом в миг разрядки, но это быстро сходило на нет, но в ту ночь, будто сама страсть захватила его супругу и посетила владыку, одаряя собой. Сладкий туман похоти и алкоголя позволил мужчине впервые увидеть женское наслаждение. Никогда ранее его любовницы не горели ничем подобным. Обычно это были тусклые обитательницы борделей, да Эола, которая чаще боялась его.

Все вокруг говорили, что женщины не способны к высшей точке наслаждения, что они ревнивы и завистливы. От отца Сверр слышал о коварстве собственной бабки, захотевший лишить жизни его деда и править Даркрастом от его имени. Взглянув на свою супругу, владыка задумался над тем, что Альда легко опровергла все эти догмы. Она спокойно отнеслась к его бывшей пассии и справилась с кухней лучше, чем главный повар и распорядитель вместе взятые. Что уж сказать про то, что открылось Сверру в момент пленения. Мягко хмыкнув, мужчина подумал, что если Даркрасту придется воевать, то его жена справится и с этим. Возможно, еще и захватит парочку врагов. Еженощные угрозы казались весьма забавными, и Сверр уже ждал, что она придумает снова, чтобы убедить его снять цепь.

На данный момент владыка серьезно размышлял о том, что пора бы объединиться с принцессой двух планет и сделать-таки его родной мир империей. Вспомнив слова Альды о том, что нужно для того, чтобы она изменила своё мнение о Даркрасте и его порядках, Сверр со вздохом представил вывернутую наизнанку задницу и, поджав губы, покачал головой. Мужчина примерно представлял, что понадобится ему сделать, но рассчитывал, что процесс будет метафорическим.

Он прекрасно понимал, что Даркрасту нужны перемены, и был готов реформировать три планеты для достижения цели, но внезапно уперся в потолок. Средства были, а брак, как условие вступления в «Круг Царей», заключен, но ничего не происходило. Все записи прадеда гласили, что с момента вступления в брак с принцессой королевских кровей Даркраст станет империей и вот тогда нужно будет заявить о притязаниях на весь сектор, участие в сделках станет более выгодным, а новые миры доступны для завоеваний и освоения, но по факту ничего не происходило. Чтобы двигаться дальше, ему оказывается нужна жена, которая едва сдерживает гнев при виде своего нового дома.

В последние дни произошло еще одно событие, которое внезапно огорчило его больше, чем он ожидал. Нападение на храм богини Ивран само по себе было ужасным преступлением, тем более что погибло несколько жриц, а это урон всему Даркрасту. Одной из женщин была его собственная мать. Она не растила его и Сверр лишь несколько раз встречал её, но факт остается фактом – теперь его мать ушла к Ивран и покоится с миром.

Это и еще сотня других дел свалилось на плечи мужчины. Занять место главной жрицы могла только мать наследника трона, но теперь данное условие можно было обойти. Альда вполне подойдет для почетной роли, но вот согласится ли она взвалить на себя столько обязанностей? Задумчиво бредя к собственной спальне, Сверр размышлял, какими посулами склонить жену на свою сторону, как вдруг замер от волны тепла, что шла из-за двери. Подобный жар он ощущал крайне редко и не сразу понял, что же уловил, как вдруг сладкий стон его супруги еще больше изумил владыку.

– О-о-о-о! Чуть правее. Да, вот тут!

«Чтоооо? Чуть правее?!» – ошарашено взвился мужчина, запыхтев от злости. – «Что там происходит?! И кто такой умелый?!». Впервые со дня рождения Сверр открыл дверь своей спальни пинком ноги и в ярости влетел внутрь.

За целый день беготни по каменным плитам ноги уставали и прилично мерзли, но больше всего у Альды болела шея от необходимости держать спину прямо. Проклятый ошейник также вносил свою лепту, особенно тяжело становилось, когда тянущаяся цепь свободно болталась по полу и застревала между камней или уступов. Только сегодня принцессе трижды приходилось вытаскивать железяку, которая тормозила женщину на полном ходу.

– Чем я могу помочь вам, госпожа? – тихо спросила Эола, подходя сзади.

– Помассируй шею, – со вздохом поморщилась Альда. – Болит ужасно.

Едва она согрелась и наконец-то перестала чувствовать скованность мышц, как внезапно в спальню вихрем влетел Сверр, заставив принцессу изумленно расширить глаза, а бедняжку Эолу подскочить от неожиданности и почти скрыться в гардеробной. Вид злого владыки Даркраста напугает кого угодно, особенно в первый раз, но Альда была не робкого десятка и, заметив несколько смущенный взгляд, который мужчина переводил с неё на служанку, едко спросила:

– Что заставило вас сорвать дверь с петель? Или это какой-то обычай? Если так, то весьма прескверный.

Очевидно, сказанное не понравилось Сверру, и, поджав губы, он мрачно взглянул на Эолу, коротко кивнув той на выход. Практически вжавшаяся в стену служанка, а заодно и бывшая любовница, поспешила скрыться, оставив супругов наедине.

– Что здесь происходит? – проворчал владыка, медленно прохаживаясь по спальне и разглядывая застывшую на стуле женщину.

– Позвольте задать тот же вопрос? – иронично парировала Альда, внезапно догадавшись о причинах его гнева.

Яростно зыркнув на неё и ничего не ответив, мужчина вышел за дверь, которая минуту назад едва пережила нападение хозяина.

– Пришел, всех распугал и ушел, – буркнула принцесса. – А еще говорят, женщины не дружат с логикой!

Ночью её ожидал сюрприз, которого не желает ни одна из жен. Сверр, едва шагая, снова ввалился в спальню и, с трудом сняв с себя одежду, рухнул на кровать. Пока Альда морщилась от запаха спиртного и фыркала, укладывая тяжелого мужа на его половину ложа, владыка уже крепко спал. Едва злая и запыхавшаяся принцесса смежила веки, чтобы так же уснуть, громкий раскат храпа огласился на всю спальню. Медленно открыв глаза и поджав губы, женщина посмотрела на соседнюю подушку, чтобы услышать новый рев.

– О, Боги, – простонала она, закатив глаза. – За что?

Ответ последовал в виде шумного дыхания, закончившегося булькающим всхлипом. Закрыв глаза и решительно отвернувшись к мужу спиной, Альда хотела от души пнуть его, но в последний момент сдержалась. Через несколько минут эта идея не казалась уже столь неосуществимой, и принцесса, улегшись на спину, с наслаждением хлестала Сверра ладошкой по щеке и лбу на каждый громкий всхрап до утра.

Когда владыка Даркраста проснулся, Альда едва ли была в хорошем настроении. В полудреме она наблюдала за мужем, который с трудом уселся на постели и, свесив ноги на пол, морщился от похмелья.

– Проклятье, – глухо буркнул Сверр, потирая лицо. – Чё так рожа-то горит?

Принцесса едва смогла дотерпеть, пока он выйдет за дверь гардеробной, очевидно, направившись к бассейну с фраксом, как тут же разразилась громким смехом, не сдержав веселья. У Альды болела рука от частых пощёчин пьяному мужу, но это стоило того. Внезапно заметив мрачного владыку в дверях, смех замер сам, заставив её расширить глаза от неожиданности. Тяжко вздохнув, страдающий Сверр покачал головой при виде такой непочтительности и окончательно скрылся в купальне, дав возможность жене расхохотаться еще сильнее.

Половину дня женщина добросовестно отсыпалась, так как ночью такой возможности у неё не было, позже принцесса проверила ход работ по посадке харагрутоса и обновила меню на ужин, внеся коррективы. Смешав несколько видов специй с небольшим количеством воды и питательной пасты, Альда получила густую консистенцию, подходящую для поедания с мясом. Повоевав с Соуром из-за расточительного использования специй, хозяйка Даркраста смогла настоять на своем и к следующему приему пищи ожидала пряного соуса.

– Госпожа, – тихо прошептала Эола, внезапно появляясь за спиной принцессы. – Вас желает видеть владыка.

– Чуть позже, – отстранено произнесла Альда, наблюдая, как садовники проверяют последние показатели огородных установок перед посадкой саженцев.

– Он сказал «сейчас», – настояла служанка.

– Это так срочно? – удивилась принцесса, взглянув на посланницу.

– Владыка в своем кабинете, – округлив глаза, прокомментировала Эола, будто это значило что-то большее, чем есть.

– Что ж, не будем заставлять его ждать, – медленно произнесла владычица Даркраста, вспомнив, что еще ни разу не была в кабинете мужа. – Очевидно, что это что-то важное.