Во власти тумана (СИ)

Глава 11. Наследник

Линда сидела в одной из комнат в подземелье отца, служанки помогли ей вымыться и одеться в шикарную одежду восточного типа: расшитый драгоценными камнями лиф и широкие шаровары с набедренным широким поясом, на ногах – мягкие тапочки. Глаза девушки ничего не выражали, на душе мрачно и холодно, холоднее, чем температура её тела, внутри зарождалась жизнь.

Открылась деревянная дверь, и вошёл Рогиус. Подошёл и, взяв за подбородок, заглянул в пустые глаза.

– Девочка моя, ты так прекрасна.

Она отвернулась.

– Почему?

– Что родная?

– Почему всё так? Зачем туман позволил убить Мирослава? Зачем я переспала с Шелохимом?

– Пути тумана неисповедимы.

– Знаю я эту коронную вашу фразу.

– Чья же она ещё?

– Шелохима.

– Не вини себя, мы всего лишь пешки в его большой игре. Что ты чувствуешь к нему?

Она посмотрела в его красивое лицо и по–доброму смотрящими тёмным как бездна глазами.

– Я испытываю к нему то, что и ты к своей юной драконше.

– Почему ты сравниваешь наши чувства?

– Я слышала, как она кричала от страсти, а ты громко шипел, когда ушёл к ней. Вот и я вскрикивала от сладострастия с Шелохимом. Это чувство не поддаётся объяснению. Такого я никогда не ощущала с Мирославом. Я хочу его так, что только от мысли уже увлажняюсь.

– Понимаю, вот это и есть самая настоящая страсть. И хотя к повелителю тумана ты тоже её испытывала в силу нашей развратной крови, но Шелохим для тебя, как бальзам на душу, лучший яд василиска.

– О! Не береди свежие раны, как я проживу без него девять месяцев?

– Не девять.

Линда распахнула глаза, не понимая его.

– Не удивляйся, туман спешит, мы все на грани вымирания, до конца тысячелетия осталось полгода. Плод уже зреет в тебе значительно быстрее, он должен уже с минуты на минуту забиться и по моим подсчётам ты скоро его родишь.

– Ты уверен?

– Да, возможно, через месяц.

Она встала и машинально потрогала живот.

Василиск не удержался и, сцепив руки на её талии, поцеловал в губы.

Линда не воспротивилась, зная, что он не тронет её, так как уже давно заимел к ней отцовские чувства, но он такой, и его лучше не отталкивать и не обижать, а то хуже будет.

Она мягко отстранилась, выставив руки в стальную грудь, изукрашенную татуировками.

– Отец…

– Нет, душа моя, не переживай, ты же знаешь как я люблю тебя, просто не удержался от твоей красоты и сходства с матерью.

– Знаю, ты очень любишь меня, – сделала паузу, – как дочь.

– Да, девочка, и мне очень приятно, что ты с Шелохимом испытываешь такую неземную страсть, я даже только от этой мысли за тебя чувствую уже эрекцию, пойду, всуну своей юной драконше, – он рассмеялся гортанным смехом, откидывая голову назад с длинными чёрными волосами. Она улыбнулась и присела обратно на тахту.

Янина оказалась в замке сына, и не найдя там Линды, убила в слепой ярости всех женщин в его гареме.

– Вы больше ему не понадобитесь! Он мёртв! – ею охватило безумие. Она смертельно жалила несчастных ящериц и змей налево и направо. Тени попрятались по стенам, слуги, повара и конюхи – драконы тоже притихли, выскочив из замка, и спрятались в конюшнях. Золотая змея бушевала, била посуду, ломала цветы, выбрасывала мёртвые тела наложниц в окна гарема.

Один из конюхов умчался к дозору на границе, чтобы доложить обстановку, в надежде, что они смогут утихомирить её.

– Драконы! – заорал, запыхавшись, складывая за спиной крылья.

Его обступили несколько десятков воинов.

– Мать покойного повелителя тумана убила всех его женщин, а сейчас громит всё в замке. Что нам делать? Мы не имеем права её остановить. Она убьёт всех нас. Только вы – воины и защитники нашего государства способны на это.

Драконы выслушали сородича и разделились, половина осталась стеречь границу, а половина взлетела, направившись в замок.

Они прилетели во время, Янина уже подбиралась к любимым коням покойного сына. Лошади неистово заржали, встав на дыбы в стойлах, чувствуя, подползающую разъярённую змею. Конюхи отошли, пропуская её, прижимаясь к стенам. Она зыркнула золотыми глазами, будто ножом полоснула, и направилась к самому статному вороному коню. Голова змеи поднялась и тут в неё неожиданно выстрелили боевым туманом, самого мягкого действия, однако резкую боль почувствовала и, вздрогнув, повернулась на стрелявших.

– Стойте, госпожа, не надо, конь ни в чём не повинен!

Её глаза расширились ещё сильнее, а золотое сияние стало гуще. Впереди всех в конюшне стоял молодой дракон, ещё не такой синий, как зрелые, но голубая чешуя уже отливала синевой. Она узнала его, лучший воин Мирослава, правая рука – генерал.

– Как смеете вы, грязные драконы, останавливать меня?

– Перестаньте, вы и так уже немало бед натворили.

– Мой сын мёртв! Зачем оставлять жить его вещи: женщин, лошадей, цветы?

– Все эти смерти не вернут вам сына. Мы тоже все его почитали и без него туманное государство опустело. Давайте мы проводим вас на его любимое озеро. Вы там придёте в себя.

– При одном условии, – змея хитро склонила голову набок.

– Каком? – дракон сделал осторожный шаг.

– Вы найдёте эту тварь, повинную в смерти сына!

– Вы имеете в виду госпожу Линду?

– Госпожу? Эту шлюху! Доставьте мне её, хоть из–под земли и я навсегда уйду в мир людей.

– Хорошо, мы попробуем, но… она дочь Рогиуса и нам доложили наши шпионы, она сейчас с ним под землёй. Её поимка обернётся для всех нас новой бедой.

– Если вы боитесь за свою чешую, я сама стану вашей бедой!

Дракон, по имени Боин видел в каком состоянии находится золотая змея, и её угрозы не пустая болтовня, она может уничтожить всё туманное государство, если захочет, конечно, после пострадает сама от мести тумана, но новых бессмысленных смертей никто не хотел и он кивнул.

– Хорошо, мы приведём гос… – осёкся, заметив, как взгляд змеи потемнел, – эту шлюху к вам.

Она выползла за ними и заползла ему на шею. Драконы сразу полетели к озеру, где Янина обратилась в человека и плавала несколько часов подряд, приводя разбушевавшиеся чувства в порядок.

Боин внезапно обернулся юношей, на вид он был младше Янины лет на десять, и когда она вышла из воды в кружевном нижнем белье, подал вещи, присев на одно колено, и будто случайно, задержал руку на её руке. Она внимательно посмотрела в его лазурные глаза.

– Вы так ещё молоды и красивы, зачем растрачивать свою красоту на бесполезную месть?

– Ты с ума сошёл, дракон?

Но он продолжил, игнорируя её раздражённый тон:

– Я хочу вас с той самой минуты, когда впервые увидел.

– Что? – она тут же обратилась в змею и зашипела, открыв широко пасть, но он не отпрянул, а вытянул руку в жесте приглашения.

– Я могу помочь вам расслабиться, позвольте стать вашим кавалером, и я докажу, что готов на всё, чтобы вы вновь почувствовали себя желанной.

Остальные драконы быстро ретировались, улетев по домам.

Змея перестала шипеть, в глазах шевельнулся крохотный интерес: юноша молод, горяч и необыкновенно красив. Боин заметил её замешательство и совершенно неожиданно стал раздеваться, сначала снял белоснежную широкую рубашку, бросив на землю, покачал стальными мышцами на груди под атласной кожей. Янина сама того нехотя уставилась на совершенное тело.

– Что ты делаешь? Совсем туман мозги затуманил? – но он уже услышал в её голосе некую мягкость, и продолжил раздеваться, следующей оказалась в траве его обувь, затем чёрные брюки. Он встал во всей своей красоте с полностью стоящим боевым орудием любви.

– Посмотрите, что вы со мной сделали.

Змея обратилась обратно в человека. Боин медленно направился к ней. Она не двигалась.

– Я хочу вас и готов служить вам вечно, – подошёл вплотную и обнял крепкой рукой за тонкую талию. Их губы встретились, а языки сплелись. Янина никогда не считала себя шлюхой, но внутри всё раскололось надвое, головой понимала, что изменяет Вэйзелину, а тело предательски желало этого юношу с вздыбленным жеребцом внушительных размеров.

– Я не могу, – прошептала.

– Я могу… – он поднял её на руки, как пушинку, и уложил спиной в траву, выставил руки вокруг и на миг залюбовался. Вскоре нижнее бельё оказалось безжалостно разорванным, ласки стали жаркими. Она извивалась и таяла в его руках, а ледяная кожа, будто горела от неистовых поцелуев.

– Это измена моему мужчине…

– Это не измена, останьтесь со мной навсегда, – он развёл её стройные ноги и вошёл в тело, которое и само уже готово было на всё. Бёдра прижались, раздались громкие стоны, а спустя некоторое сладостное время, они взорвались вместе. Янина не понимала себя, да, она страстная сексуальная женщина, но то, что испытала с этим драконом, сменив несколько поз, было несравнимо не с первым восточным возлюбленным, не с бывшим мужем, не с Вэйзелином. Она чувствовала, как с неё вытекают любовные соки, но ей хотелось большего, мозги плавились, и через минуту её рот накрыл желанного. Боин снова застонал, но не выдержал долго и, развернув любимую задом снова вошёл.

– Вы моя одержимость. Я готов любить вас вечно.

Она вскрикнула от глубокого проникновения, содрогаясь всем телом.

А когда они лежали у озера истощённые и сбившие первое желание, неожиданно выпалила:

– Туман, твои пути неисповедимы. Неужели и у Линды с Шелохимом произошло нечто подобное?

Боин нависал над ней на локте, наматывая густой локон на палец.

– Теперь вы понимаете, что это не измена, а… возможно, судьба.

– Но она же являлась его невестой и носила под сердцем наследника!

– Но ещё не жена и изначально из мира людей и скорее всего она не знала, что плотской любовью с другим мужчиной убивает дитя повелителя. Неопытная, юная змея. А в смерти вашего сына не стоит её винить, поймите же это судьба.

Янина помрачнела и хотела взорваться, но он, предчувствуя такую реакцию, накрыл грудь рукой и сразу стал ласкать. Она вздохнула, взглянув в его глаза, подёрнутые поволокой, и её нижняя губа задрожала. А через минуту разрыдалась, да так сильно, что долго не могла остановиться. Он гладил по волосам и обнимал как дитя.

– Поплачьте, вам станет легче.

И когда Янина наревелась вдоволь, неожиданно рассмеялась.

– Мы уже так яро познали друг друга, а ты всё ещё разговариваешь со мной на вы. Для тебя я уже не госпожа, а твоя любимая Янина.

– Благодарю, моя прекрасная Янина.