Воины Кокода

2

Едва Ридольф вышел из люка «Гесперорниса», почтово-пассажирского корабля компании «Феникс», ему бросились в глаза необычайно близкие горизонты Кокода. Казалось, небо вплотную подступило к ногам.

У трапа гостей поджидал сверх всякой меры разукрашенный шарабан. Магнус Ридольф уселся на скамью; едва экипаж тронулся, на него навалилась тучная женщина. От нее ужасно пахло мускусом.

— Тысяча извинений! — воскликнул Ридольф, брезгливо морщась. — Впредь постараюсь держаться подальше от вас.

Попутчица обожгла его презрительным взглядом и отвернулась к подруге. У той были маленькая голова и фигура павлина.

— Слуга! — визгливо окликнула подруга.

— Да, мэм.

— Мы много наслышаны о войнах туземцев. Расскажите о них поподробней.

— О, мэм, это удивительное зрелище. Малютки-дикари исключительно свирепы.

— Надеюсь, они не трогают зрителей?

— Нет, мэм. Всю свою жестокость воины вымещают друг на друге.

— А когда будет экскурсия?

— Насколько мне известно, завтра дерутся Дюна Слоновой Кости и Восточный Щит. Сражение наверняка произойдет на Мускатном Лугу, поэтому на завтра намечены три экскурсии. Если желаете полюбоваться развертыванием войск, рекомендую отправиться туда в пять утра. Если вылетите в шесть, успеете к началу схватки. Если в семь или в восемь — прибудете в разгар сражения.

— Вставать в такую рань? — с неодобрением в голосе спросила матрона. А нельзя ли немного попозже?

— Да, мэм. Завтра еще встречаются Зеленый Шар и Ракушечное Ожерелье. Иными словами, почти не на что смотреть.

— А в окрестностях гостиницы ничего такого не предвидится?

— Нет, мэм. Груда Тенистая Долина только что закончила кампанию против Мраморной Арки и сейчас воины заняты починкой оружия.

— А каковы ставки с первых двух… как их… Дюны Слоновой Кости и Восточного Щита?

— Восемь с пяти, если ставить на Дюну, и пять с четырех, если ставить на Восточный Щит.

— Странно. А почему они не одинаковы?

— Мадам, все вопросы, связанные со ставками, решает администрация гостиницы.

Вскоре экипаж с грохотом въехал во двор гостиницы. Ридольф посоветовал тучной женщине:

— Будьте любезны, мэм, держитесь покрепче. Мы вот-вот остановимся, и я не желаю, чтобы повторился неприятный инцидент.

Женщина промолчала. Шарабан остановился, и Ридольф сошел на землю. Перед ним у подножия горы, поросшей фиолетовым кустарником с мясистыми зелеными цветами, стояла гостиница. На гребне горы росли высокие, стройные деревья с багряными и черными кронами, похожие на пирамидальные тополя, «Очень красочный мир», — отметил он. Затем повернулся и стал разглядывать долину. Там переслаивались, перемешивались оттенки самых разных цветов: розового, фиолетового, желтого, зеленого — тускнея с расстоянием и сливаясь у горизонта в сплошной ковер. В горловине долины он заметил высокое коническое сооружение.

— Одна из Груд? — спросил он вышедшего из шарабана слугу.

— Да, сэр. Груда под названием Вид На Луг. А на другом конце долины, за гостиницей, — Груда Тенистая Долина.

Поблагодарив слугу, Ридольф прошел в вестибюль гостиницы и там нос к носу столкнулся с человеком в строгом костюме. В этом невысоком мужчине с унылой физиономией, как будто зажатой в тиски, он сразу узнал Джулиуса Си.

— Какой сюрприз! — воскликнул Магнус Ридольф.

— Вот уж действительно… — пробормотал Си, еще больше помрачнев.

— Не буду скрывать — с тех пор, как лопнуло злосчастное «Внешнее Имперское Объединение Капиталовложений и Недвижимости», я боялся, что мы с вами больше не встретимся. — Блеклые как у ящерицы глаза Ридольфа пристально разглядывали Джулиуса Си.

— Не такая уж это удача, — возразил Си. — Я, между прочим, потому-то и поселился здесь, что не хотел с вами встречаться. Можно вас пригласить на пару слов?

— Ну, разумеется.

Ридольф прошествовал вслед за хозяином гостиницы в кабинет, обставленный с большим вкусом. При его появлении тощий рыжеволосый человек с беличьими зубами вскочил с кресла.

— Надеюсь, вы не забыли моего партнера Брюса Холперса? — ровным голосом спросил Си.

— Еще бы! — воскликнул Ридольф. — Вы удостоили меня личной встречей я польщен! Си рубанул ладонью воздух.

— Хватит упражняться в красноречии! — раздраженно произнес он. Какого черта вас принесло?

— Господа, господа… — успокаивающе начал Ридольф.

— Хватит, Ридольф! К делу. Если пронюхали что-нибудь о «Внешнем Имперском» — выкладывайте!

— Уверяю вас…

— Слыхал я, что о вас рассказывают. Намотайте на ус. мы укрылись в этом уютном местечке от житейских невзгод, и нам не нужны неприятности.

— Разумеется, не нужны, — кивнул Ридольф.

— Может, вы прилетели в надежде отыграться? Решили поставить несколько тысяч на этих бурундуков? Откуда нам знать — вдруг вы шулер, а?

Ридольф с оскорбленным видом развел руками.

— Ваш прием никак не назовешь радушным. Не успел я, аккредитованный гость, войти в гостиницу, как меня затаскивают в кабинет, чтобы читать нотации!

— Тут не мы виноваты, а ваша репутация, — проворчал Си. — За вами нужен глаз да глаз.

— Хватит! — рявкнул Магнус Ридольф. — Откройте дверь, или я обращусь с жалобой в Надзор!

— Глядите, Ридольф, — зловещим тоном произнес Си. — Вздумаете шутки шутить — в два счета вылетите за порог и будете куковать там всю неделю до прилета корабля.

— Предупреждаю: осуществив эту угрозу, вы понесете серьезные убытки, парировал Ридольф. — Собственно, я бросаю вам вызов. Можете выгнать меня, если у вас хватит духу.

Рыжий, тощий Холперс положил на плечо Си длинную ладонь.

— Он прав, Джули. Если мы его выгоним, Надзор расторгнет с нами контракт.

— Но если он нарушит правила или приличия, я вышвырну его пинком под зад.

— Если сумеете доказать, что я нарушил правила, — ехидно заметил Ридольф.

— Считайте, что я вас предупредил, — буркнул Си, заложив руки за спину.

Возвратясь в вестибюль, Ридольф велел носильщику перенести багаж в номер и осведомился у него, где живет представитель Государственного Надзора.

— На краю Черного Болота, сэр. Советую взять аэротакси, иначе придется идти туда всю ночь.

— Возьму, — сказал Магнус Ридольф.

Полулежа в кресле аэротакси, Ридольф смотрел на удаляющуюся гостиницу. Когда машина взмыла над седловиной Базальтовой горы, он вновь увидел зашедшее уже солнце Пи Сагиттариуса. На его глазах оно погружалось в красно-зелено-фиолетовую неразбериху — словно Феникс, умирающий в луже разноцветной крови. На планету Кокод опускались сумерки.

Внизу проплывал удивительно разнообразный ландшафт: озера, рощи, луга, обрывы, утесы, пологие склоны холмов, речные долины. То и дело в меркнущем свете Ридольф различал очертания Груд, похожих на муравейники. Как только наступила холодная ночь, Груды заискрились пляшущими оранжевыми огоньками.

Наконец, такси пронеслось над кипой деревьев, похожих на огромные метелки из перьев, и опустилось. Ридольф вышел и подошел к пилотской кабине.

— Как зовут представителя Надзора?

— Кларк, сэр. Эверли Кларк.

Ридольф кивнул.

— Я задержусь у него минут на десять, не больше. Вы подождете?

— Конечно, сэр.

Ридольф посмотрел ему в глаза. Высокомерие под личиной вежливости? Показалось, наверное. Он повернулся и направился к небольшому сборному дому. Верхняя створка дверей была поднята, изнутри в ночь лился мягкий желтый свет. Ридольф заглянул в комнату и увидел высокого, румяного человека в элегантном долгополом кителе из желто-коричневого сукна. Что-то в его облике показалось знакомым. В самом деле, где он мог видеть это круглое, розовое лицо?

Он постучал. Розоволицый оглянулся и с весьма недовольным видом направился к двери. И тут Ридольф вспомнил: он видел его, знакомясь по мнемофоту с планетой Кокод. Этот человек брал интервью у Сэма-192.

— Да? — спросил Эверли Кларк. — Чем могу быть полезен?

— Прошу оказать мне любезность и ответить на несколько вопросов, сказал Ридольф.

Кларк вздохнул и, повозившись с замком, открыл дверь полностью.

— Входите, сэр, — предложил он с фальшивым радушием и указал на кресло. — Садитесь, пожалуйста. Меня зовут Эверли Кларк.

— А меня — Магнус Ридольф.

Если Кларку и приходилось о нем слышать, он не подал виду. На лице осталось вопросительное выражение. Ридольф произнес, сменив тон на более прохладный:

— Смею надеяться, что наша беседа останется сугубо конфиденциальной.

— Разумеется, сэр. — Кларк опустился на корточки и протянул руки к электрокамину.

Стараясь подбирать наиболее весомые слова, Ридольф продолжал:

— Ко мне обратились за помощью представители влиятельной организации. К сожалению, я не вправе упоминать ее название. Члены этой организации имеют основания полагать, что Надзор не уделяет должного внимания деятельности некоторых предпринимателей, обосновавшихся на Кокоде.

— Вот как? — От любезности Кларка не осталось и следа.

— Поскольку я взял на себя задачу расследовать совершаемые здесь преступления, — я счел своим долгом обратиться к представителю Надзора. Мне бы хотелось посоветоваться с вами, узнать ваше мнение.

— О каких преступлениях вы говорите? — хмуро спросил Кларк.

— Во-первых, есть сведения, что игорный бизнес в «Тенистой Долине» если не противозаконен, то уж всяко постыден и предосудителен.

— Ну и что? — с тоской в голосе спросил Кларк. — Чего вы хотите от меня? Чтобы я побежал к туристам, потрясая библией? Я не вправе читать им нотации. Они могут разгуливать по планете голышом, лупить собак, подделывать чеки, но до тех пор, пока они не трогают туземцев, я не могу привлечь их к ответственности.

Магнус Ридольф кивнул.

— Понимаю. Но есть и второе, более серьезное обвинение. Не пытаясь положить конец опустошительным войнам на Кокоде, Надзор фактически поощряет жестокость, недопустимую ни на одной из планет Содружества.

Кларк уселся в кресло и тяжко вздохнул.

— Боюсь показаться невежливым, но подобные сентенции я ежедневно читаю в письмах от женских клубов, всевозможных сект и обществ защиты животных. Он укоризненно покачал головой. — Вы просто не знаете всех фактов, мистер Ридольф. Вы прилетели вне себя от возмущения, осыпали меня упреками и уселись с чувством выполненного долга. Но вы не правы! Думаете, мне приятно смотреть, как малютки разрывают друг дружку на части? Ничуть, хотя признаю, что успел к этому привыкнуть. После первой высадки на Кокоде мы попытались помирить туземцев. И что же? Они сочли нас набитыми дураками! Мы пригрозили срубить Стелы, и это подействовало: войны прекратились. И уверяю вас, в то время не было во всей Вселенной существ несчастнее. Целыми днями воины сидели неподвижно в грязи. Вскоре началось что-то вроде эпидемии крупа, и они стали умирать сотнями. А живые так и сидели, даже не пытаясь оттащить трупы в сторону. В итоге начисто вымерли четыре Груды: Облачный Утес, Желтый Кустарник, Закатная Гряда и Виноградная Трава. Вы можете полюбоваться на эти тысячелетние колонии, опустевшие за несколько месяцев. И еще: пока все это продолжалось, Матки, как обычно, давали приплод. Никто не брался кормить детенышей, и они гибли или с писком шныряли повсюду, как голодные крысята.

— Гм… — хмыкнул Ридольф. — Жаль.

— В ту пору здесь распоряжался Фред Иксман. Он на свой страх и риск снял запрет, позволил воинам драться. Не прошло и получаса, как войны возобновились и туземцы были счастливы как никогда.

Магнус Ридольф смиренно произнес:

— Похоже, я впал в распространенное заблуждение, стремясь подогнать под свою мерку логику совершенно иных существ.

— Мне тоже не по душе, как эти садисты, хозяева гостиницы, наживаются на войнах, но как им помешать? — тоскливо спросил Кларк. — Да и туристы не лучше — кого ни возьми, у каждого психика с патологическими отклонениями. Любят смотреть, как кто-то умирает.

— Насколько я понял, как частное лицо вы не против прекращения азартных игр в «Тенистой Долине»?

— Не против. Как частное лицо, я всегда считал Холперса, Си и их гостей наихудшими представителями человеческой расы.

— Вы говорите на языке туземцев? — спросил Ридольф.

— Да, и довольно сносно. — Кларк нахмурился. — Надеюсь, вы понимаете: как официальное лицо я не стану компрометировать Надзор.

— Понимаю.

— И что вы намерены предпринять?

— Пока не знаю. Сначала надо поглядеть на одну-две битвы.