Воины портала... Теперь ты в армии!

Глава 8. Сержант и лейтенант

Полноценно приступить сразу к командованию не получилось, ценная консерва принесла ещё сюрприз.

Местный лазарет, а точнее его инфекционный сектор приобрёл страдальца в моём лице. Стандартным лечением в данной местности стали пантокрин, антибиотики и капельница с физ раствором. От настоятельного предложения выпить, чего покрепче с местными специями, благоразумие мощной сиреной, в этот раз отпугнуло. Четверо суток прошли за размышлениями об превратности мира.

За то удалось немного узнать про местные порядки. И информация не обрадовала. Сперва прознал про местный портал, а точнее про его аномалию, среди всего что известно про них этот был не классифицирован. Он регулярно выбрасывал волну тварей, примерно раз в семь или десять дней. Чем дольше не происходило выброса, тем слабее была волна монстров. Проникали в наш мир разные виды монстров, без какой-либо системы, что являлось второй особенностью. И наконец сами выбросы происходили с некоторым разбросом в пространстве, но не более пятидесяти метров, от этого и купол с цитаделью имел больший размер.

Второй особенностью военного объекта ММ в секторе Ж стало полное отсутствие научной команды, которая на данное время имелась практически на каждом месте прорыва. Причиной такого явления стала непримиримое сопротивление военных глав. Ценным научным сотрудникам, по их мнению, не следует быть в такой близости к иностранному государству, в части обозначенной как штрафбатной.

И самым бардаком являлось третье. Часть была смешанная. Тут имелась как женский армейский корпус, так и мужской, имелись псевдо военные группы персонала. Естественно штрафники искали общества женщин, а так же имели доступ к различным дурманяще пьянящим веществам, от чего беды случались регулярно.

Меня данное касалось непосредственно, за всё что творит личный состав спросят в итоге с меня, а я ни разу не обучен для подобных задач. Я честно отработал кучу лет на благо населения родины общаясь с обычными гражданскими людьми, приструнять отморозков привык по закону, который тут был написан серой акварельной краской на мокром асфальте. Задние полушария зачесались от грядущих неприятностей. Хотя можно данный зуд списать на неудачное отравление, но и головной мозг подавал сигнал приближающегося звездеца.

Мир явно переживает обновление, которое на людей действует критически, вот и моя персона начала думать об радикальном. Стрелять каждого провинившегося явно не дадут, монстрами бедолаг не напугать, портал плотно прикрыт пулемётами, а то и ещё чем то. Остаётся несколько вариантов либо свинтить с навязанной должности, либо найти лазейку и свинтить с обязанностей.

Болезнь не добавила хороших ощущений, но дала время подумать. Итогом стала оригинальная идея, продолжить штурмы порталов. Точнее выбить разрешение на сбор группы с целью изучения.

Прошение к командиру вернулось сразу же. Его вердикт был прост. Нет учёных, нет финансирования, нет желающих гибнуть. То есть иди ты лейтенант со своими предложениями к нехорошей бабушке. Хоть в соло прорезай гладь портала.

Жаль личного оружия нет. Забрали и заперли на складе, зная тенденции интендантов очень скоро оно пропадёт, потеряется, а точнее уйдёт на сторону. Мне предложат замену, но что с того? Штатный Макаров или Калаш не заменит мощность прототипа "стрижа".

Писец приближался, а возможности утекали как вода в унитаз. Прав был учивший меня прапорщик — жизнь как туалетная бумага, не слишком белая, не слишком длинная и вся в *опу.

Появление в подразделении, после ускоренного выздоровления, подтвердила и можно сказать удивила правдивостью прогноза. Доверенные под моё крыло люди, а точнее сброд, пьяными тюками валялись кто где, грязные, заблёванные, местами и того хуже.

— Взвод! Подъем! Подъем твари еб**ые! Командир в подразделении!

Мой голос и интонации ярости смогли привести в чувства всего троих, да ещё из каптёрки прибежали двое. Остальные не могли пошевелится. Отдавая приказ движущимся, я недовольно вышел.

— Всех кто через пять минут не будет стоять перед казармой ждёт наказание!

Утреннее солнышко прилично припекало. В установленное время моё присутствие, на улице, почтили всё те же пятеро.

— Отлично! Вы пятеро наказаны не будете. Но остальных вам придётся вытащить, разрешаю любым способом.

Для них у меня уже был припасён способ вразумления.

Человечество за всё время своего существования придумала массу способов как извести себе подобных самыми экстравагантными способами. Аналогично мы придумали и способы как сделать смерть более привлекательной чем дальнейшая жизнь. Человеку нужно движение — без него тело угасает гораздо быстрее чем при отсутствии еды или воды. Лиши человека возможности менять позу, расслабляя или напрягая мышцы, и уже через час он завоет от боли. На самом деле опасных нарушений в теле при этом не происходит, с ума начинают сходить нервные окончания, чем раздражают мозг заставляя его перенапрягаться. Это как падение во время глубокого сна, нервы подают сигнал мозгу, им кажется что тело близко к гибели, они взывают, и вот человек в страхе просыпается.

Второй потребностью тела является разносторонняя работа головой. Долго мыслить об одном и том же могут немногие. Заставь человека сосредоточится над одной умственной задачей на продолжительный период времени, и он возненавидит тебя. Это как пытка с капающей на голову водой. Ты знаешь что вода капнет и вызовет раздражение рецепторов. С начало ты не замечаешь действия, потом начинаешь угадывать интервалы между каплями, ты надеешься на перемену темпа, а потом мысли уже не принадлежат тебе. Поиск перемен не приводит к результатам, мозг бунтует, а его бунт рождает страдание.

Для наказания этих двух приёмов вполне достаточно. Всех провинившихся по моему приказу накрепко привязали к столбам. Крепко но вполне гуманно, они просто стояли обмотанные скотчем не в силах двигаться. Это было наказание бездействия тела. А в качестве наказания однообразием, были включены на бесконечные повторения, старые лекции СССР "об вреде злоупотреблением алкоголя". Ну точнее не вся лекция, а самый заунывный участок аудиодорожки с ярким перечислением симптомов похмелья.

Пробуждение горе отряда происходило хоть и постепенно, но довольно быстро. Первые бедолаги уже начинали выть в бессилии, закончив ругаться, когда последние только приходили к пониманию происходящего.

Данное самоуправство привлекло внимание выше стоящих командиров, но прибегающие для разведки солдаты отправлялись моим пенделем восвояси. Нечего вмешиваться в воспитательный процесс. Время шло, я сидел на стуле, читал книгу по программированию, чудом нашедшуюся в местном аналоге общественной библиотеки, и слушал наилучшие "пожелания моего здоровья", и то как "в скором времени бойцы будут любить меня и моих родителей". Сигнал к обеду разнёсшийся в цитадели только добавил теплоты в слова связанных людей. Поднявшееся в высь солнце прибавило приятных ощущений.

В какой-то момент привязанные начали тяжело дышать, периодически теряя сознание. Скотч на солнце начало стягивать, он как удав стягивал тело, с каждым выдохом сокращаясь, уменьшал возможность вдохнуть нужное количество воздуха. Пришлось их развязывать, а точнее резать клейкую ленту.

Измотанные наказанием бойцы, были не в силах ни то что двигаться, просто ругаться. К ужину оклемались трое. Потому на приём пищи пришло восемь солдат.

Я и не подозревал об такой своей черте характера как жестокость. После подобной экзекуции взвод должен был отправится в медсанчасть, а я под трибунал. Но это Минас Моргул, цитадель где всем на подобное наплевать. Время здесь идёт с отрывом от общего потока всего остального мира. Ночь наступила внезапно…

Утром. Зайдя в казарму, до моих ушей донесся крик дневального.

— Стройся!

Застучали по полу торопливые шаги. Весь взвод построился. В глазах подчинённых читалась ненависть. Сейчас любые слова были бесполезны, но я попробовал.

— Вольно! Ну что? Уроды! Кто ещё готов пригубить горячительного?

Сделав паузу, я продолжил.

— Делать из вас настоящих воинов не моя задача. Хоть кто-то наверху так и считает. Моя политика простая, вы не косячите, я не порчу вам жизнь. Правила придуманы не нами, но за их исполнением мне придётся проследить, а вам их исполнять.

Из строя подал голос один из бойцов. Он явно был физически крепче остальных, несмотря на седину в висках. Как мне показалось, лидер данной группы, вчера он первым пришёл в себя от попойки.

— Это всё общие слова. Мы в *опе мира! Тут нет правил!

В лазарете я успел прочесть личные карточки вверенного взвода, потому я вспомнил его имя.

— Тарас! Я так понимаю тебе вчерашнее понравилось? Конечно, мазохизм в некотором роде сексуальное, но всё же извращение. Вот чем конкретно ты будешь промышлять по возвращению из этой *опы?

Взвод зашептал. Обращение со знанием имени, пространная мысль об будущем, и открытая издёвка, взбудоражили людей.

— У своим садочки буду вареники с вишней в сметану макать и есть, жинку по хозяйству гонять. А ты?

С характерным говором, на суржике, с вызовом ответил Тарас.

— Что же. Отвечу. Я монстров по порталу гонять буду. Платят за подобное великолепно. К деньгам можно добавить уважение соседей, государства, соседних государств. Личный водитель с машиной, охрана и прочее.

Гул в строю усилился. Тарас же откровенно насмехался.

— Ага. Вербовщик хренов. Да тебя в первом же бою растерзают, видали мы такое. Сам нас им в пасти толкаешь, благословляя на подвиги. Ты г*вна кусок, тварей только по зомбо ящику глядел. А у меня троих друзей на кусочки порвали из-за таких вот пустобрёхов!

— Значит не я кусок г*вна, а друзья твои! Я с первой группой в порталы шагал, я монстров настрелял в разы больше чем ты их видел. Ты спросил чем я буду заниматься.

— Иш! Герой значит…

— Да герой! Пока вы баб по сеновалам тискали, мы с мужиками город отстаивали. Пока вы зады в мазанках просиживали, мы грязь полигонов брюхом протирали, в тирах руку набивали, да так что жжёный порох нос забивал и из ушей выковыривался.

Тарас ринулся в мою сторону, совсем как я недавно. Но вот мой поставленный удар был первым. Всё таки не даром прошли уроки в Китае, не даром кулак бесчисленно встречался с макиварой. Тарас явно такого не ожидал, но перенёс удар. У меня аж рука заболела от отдачи. Моего визави повело в сторону, он выстоял на ногах, правда весь боевой пыл утерял.

— Ты не готов! Вы все не готовы! А значит теперь будете делать как положено! Порядок не нарушаем. Кто желает развиваться, того поднатаскают. Кто желает тухнуть, на того скотча хватит, или ещё чего придумаю.

Произошедшее только сейчас начало доходить до солдат. Венцом происходящего стало очередное событие. Со стороны входа послышался смешок.

— Вижу и тут ты головы кулаками правишь. Товарищ лейтенант! Сержант Столяров для дальнейшего прохождения службы под вашим командованием прибыл!

— Дима? Чёрт, точно! Тебя ведь со мной должны были отправить…

Это был фурор. Ведмедь отличался выправкой, залихватским беретом десантника, да и естественными габаритами. Такой товарищ залог дисциплины, если конечно сам её не нарушает.

Тем временем прозвучал сигнал к завтраку.

— Сержант! Строй взвод и следуйте на утренний приём пищи!

На моё лицо выползла улыбка, потому как в беспросветном облачном небе моего бытия загорелся лучик солнца надежды. Может всё ещё и обойдётся с моим офицерствованием.

Продолжение этого дня затерялось в беготне. С начало прошло совещание у высшего командования. Распределение задач, вахт, дежурств, занятий. Бумажная волокита с оформлением всего и вся. В армии если ты не доложил в надлежащей форме, не оформил формуляры, то значит и не работал, а более того, скорее всего, вредил общему делу.

Вечером, зайдя в казарму, прозвучала команда Дмитрия.

— Стройся!

Топот сапогов по полу был ещё более громкий и спешный. Прозвучал положенный доклад, после которого перед взором предстала интересная картина. Часть бойцов красовалась свежими синяками, при этом они находились в начале строя. Первым так вообще стоял Тарас.

— Сержант Столяров! Я так понимаю занятия по физической и боевой подготовке прошли по плану?

Мой намёк на помятый вид некоторых солдат был понят правильно.

— Так точно!

— Хорошо. Вольно, разойдись! Дима, поговорить надо.

И мы ушли в каптёрку.

— Ну как добрался? Как сам?

— Самуил. Добрался сносно, без происшествий. И спасибо тебе.

— За что?

— За мой маленький отпуск разумеется.

Под неспешный разговор засвистел чайник. Тревожные мысли роившиеся в голове — отступили. Вырисовывался дальнейший план действий, обозначался фронт работ. Теперь по планам командования наш взвод раз в десять дней заступал на охрану периметра портала. Нужно было пять человек на пулемёты и столько же помощников пулемётчика. То есть десяток бойцов. Подобный расклад играл на руку тунеядцам. Решение нашлось просто. Если заступать, то заступать всем вместе. Без исключений.

Но это не главное. Главное, что теперь должны проводится занятия. Пока взвод был без офицера и сержанта это их сильно расслабило, а учитывая статуса штрафбата, трудности с исполнением будут обязательно. Дмитрий же на это заявил.

— Не так страшен чёрт, как его фотография в паспорте!

— Будем надеяться. А вообще нужно налечь на стрелковую подготовку. Бег и борьба нужное дело, вот только с монстрами такое не проканает. Штык нож против клыков с когтями не играет, четыре лапы задорнее скачут. Это только в сказках пока зверь всеми ногами раз два три четыре, раз два три четыре, ты раз — два, раз — два, раз — два и по итогам две ноги быстрее.

— Истину глаголишь лейтенант. Подтянем огневую, вот с утра и начнём.

Посиделка в хорошей компании окончилась в темноте. Я так и остался в каптёрке, уснув прямо на длинной скамье.

Сон навалился бурей чувств.

Снова падение во тьме. Девушка — демон снова сопровождает это путешествие в бездну. Она манит словно магнит. Её глаза сегодня горят изумрудным светом, длинные волосы развиваются серебром. Это вроде та же самая прелестница, что и всегда, но черты лица неуловимо изменены. Фигура всё так же обворожительна, но талия на ощупь уже. Бюст по-прежнему объёмен, но форма немного иная, более совершенная, или мне так кажется? А ещё в центре моей груди ощущается боль. Меня сжимает в районе сердца, рёбра буд то давят вовнутрь. Мне становится мало воздуха, трудно дышать. Пробуждение…

Пробуждение встретило тьмой. Но не той тьмой что сопровождает падение во сне, не той что живёт в мире медитации, да и не той что спускается с приходом ночи. Это была тьма подушки которой меня душили. На груди сидел кто-то тяжёлый давя подушкой на лицо. Руки с ногами удерживались кем то ещё. Сознание решило медленно покинуть тело, хотя ещё недавно и так в нём не находилось, путешествуя по миру Морфея.

Борьба не приносила результат, тьма снова начала меняться. Последнее, что промелькнуло в сознании это сообщение от системы.

"ВНИМАНИЕ! Тело носителя входит в состояние клинической смерти!

ВНИМАНИЕ! ОПАСНОСТЬ! Сердце остановилось!

ВНИМАНИЕ! Запущен процесс выброса природной энергии.

ВНИМАНИЕ! Заряд энергии 0/8, Экстренное пополнение энергии 13 единиц!

ВНИМАНИЕ! Перегрузка! 13/8. Повторный выброс природной энергии! Заряд энергии 0/9!

ВНИМАНИЕ! Сбо… Систе…

ВНИМАНИЕ! Экстр…

ВнИм…Е"

Тьма прервалась резким запахом нашатыря. Меня хлестали по щекам. В груди сильно болело. Кто-то усиленно старался считая раз — два — три. И потом меня поцеловали, точнее не поцеловали, а вдули в лёгкие воздух методом рот в рот. Я закашлялся. Шок вырвал меня из небытия, но сознание возвращалось нехотя.

— Жив чертяка!

Голос Дмитрия ревел как у настоящего лесного хозяина — медведя. А затем был укол шприцем.

Уже сидя в опостылевшей больничной палате, когда картину произошедшего восстанавливал комбат, произошедшая история обрела объём. Дмитрий рассказывал. Комбат задавал вопросы.

— Вечером товарищ лейтенант позвал в каптёрку.

— Зачем?

— Довести поступившие команды и требования к взводу.

— Пили?

— Спиртного не употребляли, пили только чай. Обсуждали план мероприятий по подготовке личного состава. Разговор затянулся, я пошёл в кубрик, а Самуил остался в каптёрке.

— Почему остался?

— Утром планировали раннюю тревогу объявить, первыми занять стрелковый полигон, провести…

— Понятно. Бумаги оформили?

— Так точно. Лично относил в штаб.

— Так пошли в кубрик или в штаб?

— В штаб. А потом в свой кубрик.

— Хорошо, допустим. Точнее проверим. Что дальше?

— В подразделении было тихо, все спали. Да и я уже уснул. А потом грохот. Такой, словно авиационная бомба, ну такая, которая с объёмным взрывом жахнула. Я вскочил.

— То есть проснулся от взрыва?

— Ага. Побежал к личному составу. По дороге заметил что дверь каптёрки вышибло в коридор, и пыль в воздухе. Побежал туда. А там лейтенант на скамье лежит, на лице подушка и по стенкам четверо бойцов из нашего подразделения распласталось.

— Не хорошо. Что дальше?

— Подушку скинул, а Самуил синюшный весь, и вроде как не дышит. Начал делать массаж сердца, и рот в рот. Потом местный фельдшер прискакал. Откачали.

— И какие у вас мысли?

— Думаю хотели офицеру тёмную устроить. А потом что-то пошло не так, чертовщина какая-то?