Волк, которого я ненавижу

Глава 17. У тебя есть 24 часа

Должно быть, у него родился до безумия извращенный план, как удержать меня рядом с собой и заставить подчиниться. Но при этом, как он сказал, я буду обливаться слезами. Охрененная у меня пара, ничего не скажешь.

— Может ты еще вздумаешь убить нас обоих?

На что он смеется, но недолго.

— А ты хочешь довести до того, чтобы в моей голове возникли подобные мысли? — заговорил он вдруг серьезно.

— Ты правда болен. Кажется, у тебя горячка, — вполне возможно, ведь со дня на день полная луна.

Волк снова приближается.

— Она у меня будет, если ты и дальше будешь пытаться оттолкнуть меня от себя, — неожиданно прижимается ко мне. — Ведь несмотря на всю злость к тебе…

— Ты не злишься на меня, Райан, а ненавидишь. Это разные понятия. Не путай.

— О, нет, — качает головой. — Именно злюсь. Так вот, несмотря на эту больную злость, а она правда больная, ведь я знаю, что все сейчас выглядит охренеть как ненормально, я все равно готов тебя простить. Если, конечно, ты одумаешься прямо сейчас.

Он готов меня просить. Охренеть… Да что я ему сделала, чтобы прощать меня? Я жила своей жизнью, не подозревая, что мы вообще когда-нибудь еще встретимся, а тут он упрекает меня за то, что я распоряжалась своей жизнь как хотела.

И плевать, что там гласит закон. С одним из них — я не согласна.

— Не надо меня прощать, — упираюсь ладонями ему в грудь, чувствуя ими, как под слоем мышц бьется волчье сердце. — Я грязная шлюха, забыл? Я недостойна тебя. И я…

Тогда он хватает меня за шею и начинает несильно сжимать ее ладонью.

— Ты еще пожалеешь о своем каждом сказанном слове, — цедит еле слышно. — А грязной шлюхой ты перестанешь быть через месяц.

— Пошел ты… — хриплю я.

— Вообще запру тебя в доме, поняла? Жизнь тебе раем не покажется, — одни угрозы. — Хватит скулить, — отпускает шею. — Я не делаю тебе так больно, как ты заслуживаешь.

— Ненавижу тебя…

— Я еще тебе понравлюсь, — ухмыляется мерзавец, продолжая приперать меня к стенке своим телом. — Вот увидишь… Рано или поздно наша связь сделает свое дело, и ты еще со стоном будешь умолять меня, чтобы я тебя…

Раздалась звонкая и хлесткая пощечина. Да, я ударила его. Давно пора было. Поводов для этого он дал мне достаточно.

— Вот ты, значит, какая, Джейн Вэйр, — даже не прикасается к своей щеке, а ведь уверена прижгло не хило. — Такой ты мне больше нравишься, — хватает в охапку и целует, вцепившись до боли пальцами в мою талию.

Полуволки, как и волки — притупленно чувствуют боль. Даже тогда, когда я выпрыгнула на щебенистую обочину из его машины не было так больно. А сейчас я очень остро чувствую эту боль… Мало кто делал мне больно в этой жизни. Непривычно.

— Что, больно? — отрывается от моих губ. — Ты делаешь мне больно уже не первый день. И эта боль не утихает ни на секунду.

— Ты…

— Я с большим трудом пересидел эту бессонную ночь, чтобы не сорваться к твоему любовнику, — отталкивает меня ладонью назад к стене. — Но на утро понял, что лучше поехать к тебе. Подумал, вдруг ты меня как-нибудь остудишь…

Как-нибудь остужу?!

— Что ж, — закатила глаза. — Тогда предлагаю тебе поехать домой, достать из холодильника ведерко со льдом и засунуть в него свой член. Остудишься как следует, — произношу на одном дыхании.

Волк испепеляет меня взглядом около двух секунд, после чего рывком разворачивает меня лицом к стене, заставляя столкнуться с ней лбом.

— Райан! Райан, прекрати! Что ты делаешь?! С ума сошел?! — кричу я, пытаясь оттолкнуться руками от стены.

Волк нагло задрал подол моего халата наверх до пояса и по-хозяйски ухватился за мою правую ягодицу так, что взвизгнула.

— К черту лед, когда есть ты, — холодно произносит мне на ухо, а целует в шею горячо.

— Отпусти меня сейчас же! — кричу до визга, по-прежнему упираясь лбом в стену. — Перееестань! — протянула я громко, когда волк вздумал залезть ко мне в трусы.

Не просто залез, а решил снять их.

Одной рукой он давил мне в спину, а другой старательно, зацепляясь за кружевную ткань стягивал их с меня.

— Больноооой! Отойди от меня!!

Он все это проигнорировал.

Белье упало до щиколоток, и тогда он мне приказал:

— Переступи с ноги на ногу.

— Что?!

— Переступи с ноги на ногу, — потребовал тем же тоном.

Я сделала это, после чего волк поднял с пола ткань, и, выпрямившись, быстро развернул меня к себе лицом.

— Это теперь мое, — говорил он явно о белье. — Каждый раз, когда ты будешь посылать меня к черту, я буду забирать что-нибудь твое. Поверь, вещами я не ограничусь, — смотрит диким взглядом.

Затем отпускает меня, поворачивается спиной, и идет к двери.

— Уходи, — бросаю я, еле сдерживая свой гнев. Хочется много другого сказать, но лучше я попридержу свой язык.

— Я сейчас уйду, Джейн, но ты хорошенько подумай обо всем, что я тебе сказал, — взялся за ручку двери. — Я буду терпеливо ждать твоего решения до завтра.

— Я уже все тебе сказала, Райан. Мое решение и за год не изменится. Даже всей жизни не хватит, чтобы я перестала тебя ненавидеть.

— Ты глупая, — произносит сквозь зубы Райан. — Все вокруг все понимают, а ты одна такая особенная, да? Очнись хотя бы на минуту. Далеко не все вступили в связь по чистой, взаимной любви. Думала, ты исключение? — и быстро скрылся с моих глаз, громко хлопнув дверью.

Он ушел, однако мне стало только хуже после ухода ненавистного волка. Он поселил в моей душе такой страх, что я сейчас даже боюсь звонить Эду. Такое чувство, что он знает все и обо всем, что касается меня. О каждом моем неровном вздохе.

Но если я буду сидеть и не дергаться, то не заметишь, как пройдет этот месяц и все права волка вступят в законную силу, которые установили наши родители.

Так, об этом я буду думать чуть позже. Сначала нужно помыться как следует.