Волны

3.

-- Чего это вы на счет брюк кричали, Алексей Иванович? -- спрашивал батюшка на берегу, отряхиваясь и снимая сапоги, наполненные водой.

-- Какие уж там брюки, -- хохотал учитель, выжимая одежду, -- все покупки унесло.

-- Не может быть.

-- Чисто вымыло... тарантас новенький стал. Вот, думал, пощеголяю на праздниках-то... Ха-ха-ха! Как подхва-тит! Пинжачище был, новейшего фасону. Сапожищи то же... подошвы -- гвозди медные -- носил какой-то франт.

-- Однако вы того... -- говорил о. Евгений, прохаживаясь вокруг тарантаса в мокрых подштанниках и белой рубахе, словно обряженный к похоронам, -- беспечальны!

-- Плакать что ли? Во-от... наживем! Больше всего мне красного галстука жалко. Такой был галстук, царство ему небесное, доложу вам... как иудина веревка! А еще жаль... коробку... подмочило... с конфетами!

-- Конфе-еты? О-го-го! Это для кого?

-- А уж это... моя тайна!

-- Ох, на исповедь бы вас надо, вижу я.

О. Евгений развернул рясу и в ужасе закричал.

-- Ма-а-ть... Царица небесная!

-- Что случилось, батюшка?

-- Мука-то... первый сорт, ведь. А ситцы-то. Вот так с праздником! Задаст мне попадья. Ну... что делать... Давайте-ка, братцы, до дому торопиться. Ревматизм не схватить бы...

-- Закурим, да и домой.

Кое-как, с трудом, за полою рясы они закурили.

-- Так конфеты, говорите? -- посмеивался батюшка -- А вы, говорят, за павловского дьякона Аннушкой -- того... слышал я... приумножаете хождение?

Учитель загадочно рассмеялся.

-- Кто его знает...

-- То-то, кто его знает. А я вам вот что скажу: Аннушка девица добрая, благонравная. Что же, что же, брак дело великое! Сказано: остави... и прилепися! Д-а-а-а-да! Иван, выжми рясу-то. Вот и мы свою Анфисочку, кажется, того...

Батюшка надевал сапоги, придерживаясь за тарантас.

-- Навертывается женишище!

Учитель выронил папиросу и, нагнувшись, шарил по земле.

-- Кто такой? -- спросил глухо, словно говорил в рукав пальто.

-- Семинар. Только что кончил. Воскобойников... слыхали? Отца Никандра заозерского сынок. Зда-аровенный малый... славный парень! На дело, -- после праздников приедет смотреть. Дай Боже... дай Боже!

-- А Анфиса Евгеньевна как же... к этому...

-- Да девице чего нужно... рада!

-- Та-а-к! -- оказал учитель, затягиваясь горьким ватным дымом и отбрасывая окурок, -- однако ехать надо, вот что!