Волшебный дар цыганки

Глава пятая

Только настоящие колдовские чары могли наполнить ночь таким волшебством, подумала Энни. Она приподнялась на одной руке и, прислонив голову к спинке дивана, залюбовалась дремавшим рядом с ней Ником.

Без сомнения, он самый потрясающий мужчина на свете! Ей нравились его аристократические черты. Высокие скулы и скульптурно очерченная линия подбородка идеально гармонировали с широкими плечами и длинными, мускулистыми конечностями.

Но почему он хмурится?

Сердце тревожно защемило. Не очень-то лестно, что ему снится дурной сон сразу после того, как он занимался с ней любовью.

Нет, вероятно, его беспокоят воспоминания о Кристине. Мать Ника рассказывала ей, что Кристина погибла во время того самого несчастного случая на яхте, когда он раздробил колено. Еще она говорила, что Ник пытался спасти жену и при этом сам едва не утонул.

Вероятно, для Ника физическая боль смешивалась с угрызениями совести и чувством вины.

Ничуточки не сожалея о том, что занималась любовью с этим прекрасным, по терзаемым тягостными мыслями мужчиной, Энни, тем не менее, обнаружила, что впадает в уныние. И надо же было такому случиться, что она испытала долгожданную сказочную страсть с человеком, который никогда не будет свободен от воспоминаний.

— О, господи, — тихо простонала она вслух, понимая, что у этой сказки не будет счастливого конца.

Они оба, совершенно определенно, оказались во власти каких-то чар. Но спасибо небесам за это, иначе она никогда бы не изведала столь восхитительных ощущений…

Энни залюбовалась его длинными серебристыми ресницами, веером лежащими на щеках. В глубине души она знала: очень скоро он пожалеет о том, что она сделали.

Заниматься любовью со своим боссом, вне всякого сомнения, было неправильно. Единственное, чего Энни сейчас хотелось, это чтобы Ник позволил ей оставаться его помощницей. Она не знала, как переживет, если он отошлет ее прочь. По крайней мере, вначале она должна убедиться, что он совершенно здоров и хорошо устроен в своей новой жизни.

Она не совсем безразлична Нику, он ясно дал это понять. Быть может, она придумает, как сделать так, чтобы он захотел оставить ее у себя еще на некоторое время. Хотя бы до той поры, когда мысль о предстоящей потере не будет причинять ей такой острой сердечной боли.

Вздохнув, Энни осторожно убрала прядь волос с его лба. У него такие мягкие волосы, такие гладкие и шелковистые. Она сглотнула подкативший к горлу комок.

— Привет, красавица, — сказал Ник, приподняв тяжелые веки. — Ты как? Нормально?

Она кивнула, но не смогла найти слов, когда он провел теплой ладонью вверх по ее руке. Жар желания все еще оставался в его глазах. Энни так обрадовалась, не увидев в них раскаяния, что едва не расплакалась от облегчения.

— Это было удивительно, — пробормотал он. — Ты фантастическая женщина!

Все-таки ей не удалось сдержать слез, и они потекли помимо ее воли.

— Эй, что случилось? Я ведь не сделал тебе больно?

Энни часто-часто заморгала и шмыгнула носом.

— Конечно же, нет. Просто… мы ведь пожалеем об этом после того, как ураган закончится, да?

— Иди сюда, Энни. — Он обнял ее и привлек к себе, покрывая нежнейшими поцелуями огненно-рыжие волосы. — Я никогда не пожалею о времени, проведенном с тобой. И надеюсь, то, что произошло между нами, только еще больше сблизит нас. Мы будем друзьями, между которыми есть нечто особенное. Это же так просто, правильно?

Что-то в его словах казалось Энни ошибочным. И то, что она сейчас чувствовала, уж никак нельзя было назвать простым.

— Да, конечно, — сказала Энни, устраиваясь на его груди. Ей было так уютно и тепло, что она согласилась бы с чем угодно, лишь бы оставаться вот так — в райском блаженстве его объятий.

— Отлично. Ну, тогда… — Он поднялся и потянул ее за собой.

— Ураган еще не кончился, — умоляюще проговорила Энни. — Я слышу, как дождь стучит по ставням.

Ник взглянул на ее лицо, на обнаженную грудь с вызывающе торчащими сосками.

— Боюсь, ты будешь испытывать болезненные ощущения после первого раза, но…

Ник схватил Энни в охапку и увлек за собою на ковер, наслаждаясь тем, как она ахнула, когда он прижал свой рот к ее губам. Внезапно он понял, что если не овладеет ею прямо сейчас, сию минуту, то, несомненно, умрет. Хоть бы этот ураган никогда не кончался!..

— Я больше не слышу ни ветра, ни дождя, — прошептала Энни.

Ник сжал ее руку, обвел лучом фонарика темный коридор и продолжил медленно пробираться в сторону кухни. Одному богу известно, сколько часов прошло с тех пор, как шторм обрушил свою ярость на остров.

— Попробую настроить кухонное радио на батарейках на канал погоды. Сразу же после того, как найдем что-нибудь поесть. Я умираю с голоду.

— Еще бы! — рассмеялась Энни и бросила многозначительный взгляд на их обнаженные тела. — Мы оба так проголодались, что даже не стали тратить время на одевание. Надеюсь, сюда никто не войдет.

— Не волнуйся. Все, кто остался на острове, знают, что лучше не выходить на улицу, пока ураган окончательно не прекратится.

Они вошли в просторную кухню, и Ник зажег пару ламп, достав их из шкафа. Энни взялась за приготовление горячей пищи на пропановой плите.

Нику нравилось наблюдать за ней. Обнаженная, с кудрявыми рыжими локонами и огромными изумрудными глазами, Энни была похожа на какую-то сказочную фею. Когда она повернулась к нему с веселой улыбкой на припухших губах, Нику показалось, что в мире больше никогда не будет ничего плохого.

— Как ты считаешь, воду можно будет пить после урагана? — спросила она, откручивая пробки на двух бутылках с минералкой.

— У нас в запасе несколько цистерн, а вот с забором воды может возникнуть проблема, потому что без электричества не работают насосы. Но как только мы убедимся, что ураган полностью прошел, я пойду и запушу аварийные генераторы.

— Отлично. Это значит, у нас будет и горячая вода, верно? — Она принесла тарелки и поставила их рядом с Ником.

— Да. Ты говоришь о душе или о посуде? — Едва Ник успел произнести это, как тут же подумал о том, как было бы прекрасно заняться с ней любовью под водяными струями.

Энни усмехнулась:

— И о том, и о другом.

Учитывая то, что они оба были обнажены, его удивляло, как свободно и легко при этом она себя чувствует. Кристина бы ни за что не стала ходить по дому без одежды.

Он ждал, что от этой мысли почувствует уже привычное раздражение, которое всегда сопровождало боль, но оно не пришло. Вместо него в сознание прокралось неприятное, назойливое чувство вины: он соблазнил девственницу.

Хуже того, девственницу, которая к тому же стала слишком много значить для него в последние несколько месяцев.

Когда Энни спросила о сожалениях, одна только мысль о том, что она может исчезнуть из его жизни, заставила Ника запаниковать и снова потянуться к ней. Однако она же не может вечно оставаться его персональным тренером. В скором времени он окончательно поправится, и она уедет.

Но Ник решил придумать какой-нибудь повод удержать ее на острове как можно дольше. Если не в его постели, то, но крайней мере, достаточно близко, чтобы он был уверен, что с ней все в порядке.

А пока… Он схватил свободную руку девушки, перевернул и запечатлел нежнейший поцелуй на ее ладони. У них еще есть время…

Проливной дождь закончился несколько часов назад, и сердце Энни вновь защемило.

Она свесила ноги с края дивана в кабинете Ника и поставила чашку рядом с пустой тарелочкой для хлеба на закусочный стол. Их отношения с Ником были такими свободными и легкими, пока бушевал ураган. Что будет теперь, когда он прошел?

У Энни болело все тело. При каждом движении мышцы протестующе ныли. И все равно, если бы Ник только захотел, она бы, не задумываясь ни на секунду, бросилась в его объятия.

Сейчас Ник пошел на улицу включить генераторы и посмотреть, какой ущерб нанес ураган. Он заверил ее, что не пойдет в лагуну с дельфинами до тех пор, пока не удостоверится, что дому не грозит опасность обрушения.

Она нашла свои шорты и футболку в куче за диваном и надела их. Рассеянно гадая, что будет делать, если он не захочет оставить ее на острове, она прошла к большому письменному столу и села в огромное кресло Ника, пытаясь успокоиться.

Кресло хранило его запах. Запах кожи и мускуса. Запах мужчины.

Фотография Кристины до сих пор лежала на столе. Энни вздохнула. Она не могла ненавидеть умершую женщину. Эта история так трагична и печальна…

Энни спрашивала себя, достаточно ли будет того влечения, которое Ник испытывает к ней, чтобы он мог преодолеть хотя бы часть своей старой боли. Вздохнув, девушка вынуждена была признать, что она не психолог и не в состоянии помочь ему избавиться от чувства вины. Жизнь — не роман, в ней все гораздо сложнее.

Скользя взглядом по поверхности стола, Энни удивилась, насколько аккуратным был Ник. Бумаги, разложенные по файлам и папкам, были сложены в ровную стопку. Всюду царил порядок, каждая вещь лежала на своем месте. Но в то же время это выглядело каким-то унылым и одиноким, как и сам мужчина, который жил и работал здесь.

Что-то яркое на краю стола привлекло ее внимание. Она протянула руку и подвинула к себе книгу в тяжелом переплете, украшенном позолотой и слоновой костью.

Это, должно быть, та самая волшебная книга о которой Ник упоминал вчера. Энни пробежала пальцами по инкрустированной поверхности и закрыла глаза. Да, она определенно ощущала какую-то особенную вибрацию.

Энни решила посмотреть, что за чары таятся на ее страницах, но как раз в этот момент в кабинет вошел Ник.

— Через несколько минут вода достаточно нагреется для душа, — сказал он с улыбкой. — Судя по сообщению канала погоды, сила ветра еще не уменьшилась, поэтому мне стоит подождать еще пару часов, прежде чем отправляться в лагуну.

— С дельфинами все будет в порядке. С ними работают лучшие специалисты.

Он наклонился и крепко обнял ее.

— Я нанимаю только самых лучших.

Страсть преобразила его черты — страсть к ней.

Какое пьянящее ощущение давало ей сознание того, что он хочет ее так же сильно, как и она его.

Притянув девушку к своей груди. Ник крепко поцеловал ее, и Энни едва не лишилась чувств от счастья.

Спасибо небесам за ветер. У нее есть еще немного времени, чтобы придумать, как оттянуть наступление неизбежного.

Вибрирующие водяные струи в душевой Ника затуманивали ее сознание. Волшебная ночь, которую она провела с ним, превзошла даже самые безумные ее мечты. Но она понимала, что и ураган, и их время вместе уже почти закончились.

Позволит ли он ей продолжать работать с ним, помогать ему?

Обжигающие иголки водяных струй массировали ее тело, напоминая ей о прикосновениях Ника… о его поцелуях. Если закрыть глаза, то можно представить, что вода — это его пальцы, ласкающие ее, пробуждающие тело к жизни.

Она уже снова начала тосковать по нему.

Стеклянная дверь душевой кабинки распахнулась, и Эмми обнаружила обнаженного Ника, входящего в душ.

— Что ты делаешь? — засмеялась она.

— Ветер опять усилился. Ураган еще не закончился.

Он схватил ее, рывком притянул в свои объятия и поцеловал так, что колени у нее подогнулись.

Энни ухватила его за плечи, чтобы удержаться на ногах, но Ник не дал ей возможности упасть. Прижав ее спиной к стенке душевой кабинки, он вошел в нее одним быстрым и уверенным толчком.

— Я не смог сдержаться, когда услышал шум воды, зная, что ты здесь… обнаженная, — простонал он. — Мне нужно было…

Конец фразы затерялся в жаре и огне, который охватил обоих. Ник и Энни раскачивались неистово, но в идеальной гармонии, под ударами горячих, жалящих струй.

Час спустя они сидели, одетые в шорты и футболки, за кухонным столом. Энни откусила банан, который только что очистила, и рот Ника наполнился слюной.

Это какое-то наваждение. Ветер окончательно стих, и он должен возвращаться к делам. Надо прекратить доводить себя до безумия бесконечным вожделением.

И им необходимо прийти к какому-то соглашению относительно их будущего. Как только люди возвратятся на остров, все должно вернуться на круги своя, несмотря на коренные изменения, которые Ник ощущал теперь в себе.

Он откопает свою привычную сдержанность и восстановит дистанцию между ними. Остается надеяться, что Энни согласится и дальше быть его тренером. Возможно, судьба дает ему второй в жизни шанс на дружбу.

Всякий раз, когда Энни смотрела на него, Ник чувствовал жар в ее глазах. Это осложнит дело. Он не создан для семьи и счастья.

Ураган свел их вместе, но это был всего лишь дикий, необузданный секс. Ему лучше вернуть свое утраченное самообладание, и побыстрее. Возможно, если он все как следует объяснит, Энни согласится остаться на острове.

От одной лишь мысли о том, что он больше никогда ее не увидит, боль ледяными пальцами вонзалась ему в грудь.

— Ник, мне кажется, я слышу, как кто-то тебя зовет.

Они оба встали и пошли в сторону коридора. Не успел Ник открыть дверь, как Роб Беллами шагнул в кухню навстречу им. Роб был одним из специалистов, которые остались, чтобы приглядывать за дельфинами.

— Ну, вы тут как, целы и невредимы? — с улыбкой спросил он.

— Мы в полном порядке, чего нельзя сказать о некоторых секциях крыши. Как дельфины пережили ураган?

— Большую часть бури все шло хорошо, но последняя штормовая волна проделала дыру в ограждении. Как раз в этот момент два дельфина вынырнули, чтобы набрать воздуха, и были подхвачены потоком.

Ник с трудом сдержался, чтобы не запаниковать.

— Только не Султана! — воскликнула более эмоциональная Энни.

Роб кивнул, и Ник стиснул кулаки.

— Где они? Вы позвали их обратно звуковыми трансмиттерами?

— Сейчас они уже снова в лагуне, но это оказалось для них сильным шоком.

— Султана?

— У нее начались преждевременные схватки, поэтому я здесь. Нам сейчас не помешает лишняя пара рук в лагуне.

— Возвращайся туда, — приказал Ник. — Я сейчас обуюсь и сразу приду. — Когда Роб ушел, Ник повернулся к Энни: — Оставайся здесь. Позже я постараюсь позвонить тебе, если телефонная связь восстановится.

— Нет, — сказала она, схватив его за руку. — Я гораздо лучше тебя смогу помочь в лагуне. Ник. Ты же не был в воде с тех пор, как… ну, ты знаешь.

Тут она была права.

— Что ж, прекрасно, — пробормотал он.

Но у него возникло странное чувство, что ничто между ними больше не будет прекрасно.

Ник сидел на корточках, опираясь ладонями о край деревянного настила, окаймляющего лагуну, и, затаив дыхание, наблюдал, как трое людей и беременная самка дельфина пытаются привести в этот мир новую жизнь.

Роб и Элинор Стански, оба в легких водолазных костюмах, периодически выныривали на поверхность, чтобы дать инструкции Энни. У Ника от неподвижности одеревенело все тело. Нервы были натянуты до предела.

Энни плавала в неспокойной воде и не переставая что-то говорила Султане, успокаивая перепуганную будущую маму. Глаза ее светились от благоговейного трепета. Она впервые была свидетелем подобного чуда.

У Ника защемило сердце при мысли о том, что это Кристина должна бы принимать роды у Султаны. Она бы все отдала, чтобы иметь возможность дать кому-то жизнь.

Он не считал себя человеком суеверным, но чувствовал, что существует какая-то предопределенная свыше причина, почему именно Энни сейчас здесь. Она совершенно другая. Не такая утонченная, как Кристина, и не такая красивая, но куда более яркая и полная энергии.

Любопытно, как с возрастом изменятся черты Энни, внезапно подумал Ник. К сожалению, у него едва ли будет возможность увидеть, какой она станет. Он никогда не будет жить и стареть рядом с ней…

Наконец детеныш Султаны родился. Смеясь и хлопая в ладоши, Энни выбралась из лагуны и побежала к нему.

Ее волосы были мокрыми, в зеленых глазах плескалась радость.

И Ник поклялся, что они непременно поговорят о том, чтобы быть друзьями.